— Рубашка насквозь промокла, тебе необходимо снять и её, и штаны. Заболеешь ты — заболеет отряд. Для чего жертвовать всеми? Это не рационально, — его лицо стало задумчивым, и, не давая ему времени принять какое-либо решение, я добавила: — Останься, генерал.

— Какого асура ты творишь? — откинул от себя руку и потёр щёки, которые пострадали от действий этой сумасшедшей. — Вот и помогай людям после такого! — в голосе слышалось негодование. — Избиение незнакомцев ты называешь помощью? — я всё ещё не мог прийти в себя от столь резкого пробуждения. — Неужели все жители Калькутты такие ненормальные, как ты?

Деви смотрела на него и видела в глазах отражение собственной зарождающейся страсти, и это опьяняло не хуже самого крепкого вина. Тело, словно натянутая струна ситара, вибрировало, отзываясь на каждое движение. Их стоны перемежались друг с другом: его рокочущий, словно гром перед началом бури, её тихий, как слабый порыв ветра.

— Потому что он не человек, Блум. Он демон. Все его чувства и эмоции обострены. Если он злится, то сильно злится, если ему больно, то очень больно, и если он любит... Что, в принципе, демонам вообще чуждо, и, видимо, Валтор — исключение, то безумно любит. Ты ведь это сама знаешь. И сама знаешь, кто причина последнего. А ещё демоны чертовски сексуальны, — ведьма сменила тон и хитро улыбнулась, — наверное, поэтому ты примкнула к нему?