Афтон желал ее с самого детства. Он был одержим ее голосом, глазами, телом. Настолько, что следил за ней через камеру, но мужчина не поддавался искушению, пока Майкл не начал трахаться с его игрушкой. – Мой сын не достоин такой сладости, как ты. — Хрипло прошептал тот, подходя ближе к жертве.

Он следил за ней. Постоянно. Эти взгляды даже начали замечать посторонние люди, но только не его объект одержимости. Внешний ее облик стоял у него перед глазами, внутренний же, во всей пленительности запечатлелся у него в душе. Он жил под обаянием этого образа... Эта некая странная одержимость — смутная, сокровенная, волнующая, восхитительная в своей таинственности.

Майкл пытался оттолкнуть ее от себя, пытаясь защитить свою единственную любовь. Но как бы Афтон этого не хотел, их души были сплетены ещё до рождения, которые не могли находиться друг без друга слишком долго. Ведь они они были рождены вместе. И рождены, чтобы вместе умереть.

Отца привлекала собственная дочь. Брата привлекала родная сестра. И они оба знали о своей тайной любви к девушке, которая являлась их родной по крови.

— Что вы со мной сделаете, Господин? — она стояла перед ним на коленях, пока тот вальяжно подняла с трона и пошёл к ней. — С тобой? На данный момент ничего, но Люциферу придётся заплатить за свои грехи и ты, грязная шлюшка, — Сатана грубо поднял ее за подбородок. — Будешь за этим наблюдать, делая мне минет.

Он лишь хотел, чтобы его жена снова была с ним. И ох, какая радость, когда под его рукой была ее точная копия. – Такая живая и молодая. Будто я вижу перед собой ее в нашу первую встречу. — Шептал Афтон. – Теперь я тебя никогда не отпущу.

Уильям женился на ее матери, чтобы быть ближе к девочке. И наконец, появляется прекрасный момент, когда он может показать всю суть своего воспитания падчерице.

– Сан, ты на эмоциях! — Адель понимала, что сейчас в полной ловушке, все двери были заблокированы, часы разряжены. Никакой связи с Грегори. – Я н-не могу сделать тебе больно и подчинить, но я очень хочу быть рядом с тобой, — его рука потянулась к выключателю. – А я не умею делать людям больно, понимаешь! — у робота были чувства. – Но Луна умеет, — дрожащие руки нажали на кнопку, и в зале погас свет. – Твою мать…