Что страшнее — стать женой человека, купившего тебя как руду, или понять, что в его ледяных глазах явилась искра той самой девочки, что когда-то спросила: «А его душа тоже в камне?» Их брак — тонкая нить между долгом и желанием, где каждый шаг к близости напоминает подземный путь: темно, страшно, но где-то впереди мерцает свет. Свет их надежды.

Ее продали как парчу на рынке — но разве мог купец предвидеть, что товар воспылает к покупателю? Ирония висела в воздухе гуще ладана: право любить не входило в брачный контракт. Счастье оказалось запретным плодом с древа познания — сочным гранатом, чьи рубиновые зёрна оставляли на губах сладость искупления и горечь первородного греха.