Это было большой глупостью, устраиваться на учёбу в другую страну, не зная других языков, кроме своего и корявого английского, но Дзюри… в принципе, можно тут ничего и не добавлять – просто Дзюри. Она всегда такая, раздраженно думает Дзюри, нервно перебирая тетрадь в руках. Вступительный прошёл вообще без эмоций, на автомате, не думая, а вот сейчас, после него, накатило – все нервы, все переживания, которые она до этого старательно сдерживала, заставляли её мелко-мелко трястись и судорожно вздыхать. Перенервничала, думает она. Докатились. Ещё не хватало расплакаться на людях – пусть чужих, но всё-таки.

А вообще потрясающе безответственные тут люди, думает она. Приёмная комиссия – едва ли не сами студенты, во время экзамена молча играли в морской бой – она сама видела – и в тихую рассказывали друг другу анекдоты. Можно ли такое представить у них, в Осаке? Нет, слава Богу.

Зря она поехала учиться именно сюда.

Позади неё раздался топот, сравнимый с топотом носорогов где-нибудь в африканской саванне, и студент – её ровесник, наверное, приятный встрепанный брюнет с еврейским носом, белозубой улыбкой и нелепым клетчатым галстуком пролетел мимо неё и ворвался в аудиторию. Дурак, подумала она. Вот как так можно, опаздывать на вступительный экзамен?

Невероятные люди, эти русские и южане. Как они вообще существуют, с их-то расхлябанностью?

Она взяла в руки книгу (через несколько часов должна была освободиться Яя, и они бы вместе с ней отправились домой) и начала её читать, как из аудитории рассеянно вышел этот молодой человек, пролетевший мимо неё несколько мгновений назад.

— Вот черт возьми, — говорил на русском он с акцентом, но это был определенно русский, — аудиторию перепутал…

Дзюри пожала плечами (понять бы, что он несёт, думала она), и взгляд юноши упал на неё.

— Ой, — тут же всплеснул он руками, — я Вас напугал!

Дзюри быстро посмотрела на него и уставилась обратно в книгу: кто знает, что может придти в голову этому бесноватому существу, разговаривающему на отвратительном русском…

Он же, впрочем, не начал бегать вокруг неё, что было крайне странно, при его жестикуляции и манере поведения, но Дзюри он явно заинтересовался. Он сел рядом с ней, вытянув длинные худые ноги в хорошей, но рваной джинсе и принял наиболее расслабленную позу, не отрывая от неё взгляда, и её это сильно напрягло.

— А что Вы читаете? – Он попытался наклониться к ней, чтобы прочесть хотя бы две строчки из её книги, но Дзюри раздраженно прижала её к себе. – О, английский! Я понял, что Вы не русская. Я тоже, я из Италии, мои родственники русские. Вы не понимаете меня?

Дзюри не знала, куда ей деться от этого назойливого молодого человека, который непонятно вообще о чем говорит. Когда же он отстанет от неё…

— Do you speak English? – Дзюри слегка прыснула: она очень плохо говорила по-английски, но акцент этого полиглота резал слух ещё острее, чем её собственный. – Ааа, you are from Sri Lanka? Сайя ментьинта коу – it means “I love you”, you know it?

То, как он говорил по-английски, было настолько ужасно, что примерный смысл его слов Дзюри понимала исключительно благодаря его бурной жестикуляции – он нарисовал в воздухе сердечко, ткнул себя в грудь, а затем показал пальцем в её сторону. Это было так чертовски мило, что не зардеться Дзюри не могла, отвратительный организм. Сказать ему что-либо в ответ тоже.

— Ааа, я ничего не знаю на индонезийском, кроме этого! – Он отчаянно всплеснул руками; Дзюри всерьез задумалась, что пора звать на помощь. – Француженка? Vous êtes la Française? L’Arabe? Ааа, Honduras!

«Надо бы что-нибудь ему сказать, — мучительно думала Дзюри, — надо. Только поймет ли он меня?».

— Не может быть, чтобы итальянка, Вы совсем не похожи, — забормотал юноша. – Помогите же мне, подскажите, прекрасная дева!

Дзюри устало вздохнула – интонации его выдавали сами за себя – взяла красную ручку и нарисовала свой флаг на листке бумаги. Лицо юноши расцвело.

— Японка! – воскликнул он. – Ну конечно же, я же в этом совсем не разбираюсь! Точно, Вы японка, и никак иначе. Вы мне очень нравитесь. Вы очень милая. Подождите…

Он достал свою руку и быстро стал рисовать ей в ответ: рисовал он куда лучше, чем говорил на других языках, и Дзюри, увидев в его исполнении себя (а очень мило получилось, подумала она, меня никто никогда не рисовал) и его самого в окружении сердечек, она не сдержала доброго смешка.

— Вот, Вы уже улыбаетесь! – Но разговаривает всё-таки он слишком громко. И самое главное, что непонятно. – Вам очень идёт Ваша улыбка. Простите, что несу ахинею. Ааа, Вы же меня не понимаете, простите. Сейчас…

В кармане пиджака Дзюри раздался мелодичный звонок; и, читая сообщение от Яя («Сестрёнка, меня не жди и в общежитие иди одна, я тут с подружкой задержусь! Целую-целую~»), Дзюри подумала, что, наверное, общество этого странного юноши ей не столь неприятно, как показалось в начале, и что общаться картинками, не зная языка друг друга, очень даже весело, пусть и утомительно…

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/34593

"Vous êtez"

Содержание

Часть 1

Комментарии (0)