«К сожалению, друзья мои, в нашем мире нет ничего вечного. Всё, начавшееся когда-то, рано или поздно подходит к своему логическому завершению. И совсем не важно, затягивается ли цикл существования на много сотен лет или же не превышает и нескольких минут – конец неизбежен. Таков закон. А законы, как известно, обратной силы не имеют.

Со всем прискорбием я вынужден сообщить вам, что и наше с вами дело,  которому многие из вас посвятили свою жизнь, а кто-то за него жизнь даже отдал, не может больше продолжаться. То, что было задумано как спорт, как честные соревнования за право считаться быстрейшим человеком планеты, самой успешной командой, самым грамотным автопроизводителем, давно превратилось в цирк, в большое шоу, рассчитанное только на коммерческий успех. Спортивная составляющая сегодня жестоко задвинута на задний план.

Да, нашим обществом сейчас правят деньги. Грязные деньги. Мы с вами увязли в коррупции и шпионских скандалах. Место в любой команде (я подчеркиваю, в любой!) легко покупается, а победителем уже становится не самый быстрый, а самый богатый и самый влиятельный. А это, согласитесь со мной, уже совсем другой спорт.

Именно поэтому я принял самое сложное решение в своей жизни. Я прекращаю Большой Цирк.

Да, друзья мои, с этого момента вы свободны как птицы. Пользуясь своими полномочиями и властью я объявляю закрытым шоу под названием «Формула-1». Все необходимые бумаги мною уже подписаны,  неустойки командам будут выплачены в самое ближайшее время. Сезон 2008 каждый из вас встретит уже в новом качестве.

В связи с этим я искренне желаю вам хорошего трудоустройства. Вы талантливые ребята и ещё обязательно найдёте своё место в мире – мире, где для Формулы-1 места больше нет.

На этом я прощаюсь с вами. Ещё раз удачи и всех благ в жизни. По большей части с вами было очень приятно работать!

Жизнь часто преподносит нам сюрпризы. Ни один человек с уверенностью на 100 процентов не может сказать, что ожидает его завтра: обычный будний день, похожий на сотни таких же, полный маленьких радостей и огорчений, или же случится вдруг что-то такое, что полностью изменит привычный уклад бытия. Сегодня нищий музыкант найдёт на дороге кошелёк, набитый стодолларовыми купюрами, а завтра на том же самом месте на голову ничего не подозревающего банкира упадёт кирпич, случайно сброшенный с крыши незадачливым телевизионщиком. Никто не знает, какой стороной повернётся к нему колесо фортуны.

7 декабря 2007 года, в пятницу, в просторном конференц-зале, заполненном едва ли на четверть, царило напряженное молчание. Собравшиеся здесь люди, бывшие пилоты Королевы Автоспорта, неделю назад безвременно оставившей свой престол, ныне безработные, за последние 10 минут не проронили ни слова. Все знали, по какому поводу собрались здесь сегодня – текст прощального обращения Берни Экклстоуна, положившего конец более чем 50-летней истории мира Больших Призов, был перед глазами у каждого. Впрочем, даже в этом не было необходимости – обращение, растиражированное миллионными экземплярами и за считанные минуты облетевшее все уголки планеты, любой из присутствующих знал почти наизусть. Но слова, которыми они разбрасывались направо и налево ещё два дня назад, куда-то словно исчезли. Вчера Спортивный Арбитражный Суд в Лозанне признал решение Берни законным и не подлежащим обжалованию.

Молчание затягивалось и постепенно начинало раздражать. То и дело кто-то покашливал, ёрзал на своём стуле и неодобрительно хмыкал. Казалось, что напряжение, волнами расходящееся по залу, можно увидеть невооруженным взглядом.

Первым сломался Фернандо Алонсо. Поднявшись со своего места, испанец решительно направился в сторону двери, остановился на пороге и бросил в полупустой зал:

- Может быть, мы сразу разойдёмся по своим домам? Не вижу смысла просиживать штаны впустую!

- Тебя никто здесь не держит – буркнул ему вслед Кими Райкконен. Лицо Последнего чемпиона мира заметно осунулось, под глазами темнели круги, а голос, казалось, принадлежал человеку далеко за тридцать. Впрочем, за последние несколько дней те же печальные перемены коснулись практически всех присутствующих – совсем недавно молодые и жизнерадостные парни прибавили к своему возрасту, по меньшей мере, лет 10.

- А ты всё не просыхаешь, Райкконен? – в этот вопрос испанец вложил весь свой запас сарказма.

Ответить Кими не успел. Дэвид Култхард остановил его, предупредительно подняв руку.

- Тихо, Кими, не поддавайся на провокации. А ты, Фернандо, живо возвращайся на своё место!

Как ни странно, Алонсо послушался и, что-то недовольно буркнув себе под нос, снова занял место за массивным столом.

Строгим взглядом окинув всех присутствующих, Дэвид откашлялся и, набрав в лёгкие воздуха, взял слово.

- Итак, если никому из вас сказать нечего, скажу я. Уверен, что здесь, в этом зале, собрались те, кому небезразлична судьба Формулы-1. Все мы пострадали в той или иной степени от, мягко говоря, противоречивого решения Берни. Каждый из нас лишился спонсорской поддержки, потерял работу, деньги и положение. Также, и это самое главное, мы остались без цели. Берни пожелал нам «хорошего трудоустройства». Конечно, найти работу нам труда не составит. Формула-1 далеко не единственная гоночная серия в мире, и многие команды заинтересованы в таких специалистах как мы. Но скажите, побывав на самом верху, кто из нас захочет спускаться вниз, а тем более не по собственной воле? Отказываться от идеи, от символа, от того, ради чего жили? Ну разве я не прав?

- Прав, черт возьми! – бывший партнёр Дэвида по «Ред Буллу», Марк Уэббер, раздосадовано опустил голову. По залу прокатился одобрительный гул.

- И все мы, несмотря на приговор суда, и вопреки нему, намерены противостоять Берни!

Все одобрительно закивали.

- В эту самую минуту лучшие адвокаты мира пытаются нам помочь. Но полагаться только на них, я считаю, бессмысленно. Общество разделилось на два лагеря: часть людей, несомненно, большая часть, на нашей стороне. Во многих странах мира до сих пор проходят митинги в нашу поддержку. Но есть у нас и противники – те, кто согласен с Берни. И, что особенно неприятно, на их стороне закон. Идти против закона мы не можем, но подумать, попытаться найти решение, просто обязаны.

Кими слегка приподнял руку, стараясь привлечь к себе внимание.

- Я слышал, Михаэль лично пытается убедить Берни изменить его решение.

- Да, - Дэвид кивнул. – Пару дней назад я встречался с Михаэлем в Цюрихе… Но ничего конкретного он мне сообщить не смог. К сожалению.

Трулли, уже несколько минут в упор смотревший на шотландца, вдруг осторожно поинтересовался.

- Дэйв, раз уж речь зашла о Шумахерах… Разве Ральф не должен был сегодня приехать?

Дэвид лишь неопределённо хмыкнул.

- Во всяком случае, он точно знал что мы встречаемся. Скорее всего, не приехал по каким-то личным соображениям. Ральф ведь у вас вообще весь год ходил обиженный, да и ушёл со скандалом. После такого, как правило, быстро не возвращаются.

Ярно только рассеянно кивнул.

- Так что, ребята, - продолжил между тем шотландец, - давайте думать. И прежде всего мы должны решить, чего же в действительности хотим.

- Ну это и ежу понятно! – Фелипе Масса, не вступавший до этого в разговор, даже приподнялся на стуле. – Мы хотим вернуть «Формулу-1» и вернуться сами!

- Правильно, Фелипе. И что нам нужно сделать для этого?

- И я про то же! Нельзя нам сейчас ставить перед собой таких целей! Как бы нам не хотелось верить, что мы сможем достичь их, к сожалению, это не так! Для начала мы должны понять, на что сейчас реально способны! И, как мне кажется, в первую очередь нам нужно вернуть себе лицо!

- А может, нам заняться благотворительностью? – Нико Росберг поднял глаза на Дэвида, но тот лишь покачал головой.

- Благотворительность – это всегда хорошо, Нико, но сейчас, особенно сейчас, когда мы остались без спонсорских денег, это, по меньшей мере, глупо.

- Тогда, - в разговор снова вступил Трулли, - нам нужно где-то достать деньги!

Нельсиньо Пике посмотрел на Ярно как на идиота.

- Да, конечно! Деньги всем нужны и всегда! Но скажи, каким образом миллион, свалившийся на нас с неба, поможет нам вернуть Формулу? Неужели ты собираешься как-то подкупить Берни? Да у него денег куры не клюют! И даже то, что он отдал командам в качестве компенсации, не нанесло его кошельку существенного урона!

Дэвид снова тяжело вздохнул.

- Я же сказал, прежде всего – лицо! Мы должны доказать простым людям и самому Берни, что ещё стоим чего-то! Что сломать нас не так-то просто! Мы ведь можем хотя бы на время забыть наши склоки и ссоры? Показать, что мы ещё на что-то способны? И не обязательно как гонщики! А если, в конце концов, на нас свалится куча денег, я возражать не стану. Думаю, что никто из вас тоже!

Взгляды абсолютно всех присутствующих были прикованы к шотландцу. Джанкарло Физикелла решился озвучить общий вопрос.

- Показать, на что мы способны? Мне кажется, или у тебя УЖЕ ЕСТЬ план, Дэйв?

Култхард слегка качнул головой.

- Не план. У меня появилась одна идея. Кто-то может согласиться с ней, а кто-то не согласиться. Настаивать я не стану.

- Дэвид, что ты там придумал? – Марка Уэббер удивлённо поднял бровь.

- Я предлагаю устроить небольшую PR-акцию. Конечно, у меня нет никаких гарантий, что это хоть чем-нибудь нам поможет, но хуже не будет точно. Во всяком случае, дух боевой мы поднимем, и внимание к себе привлечем не только за счет известного скандала.

- А смысл? – Нельсиньо поморщился.

- А смысл будет в том, что мы покажем Берни и всему миру, что мы умеем играть по-честному.

- Играть? – удивлённо переспросил Льюис Хэмильтон.

- Да, - ухмыльнулся Дэвид. – Хочу предложить вам сыграть в одну забавную игру. На какое-то время все мы должны будем стать  одной командой. Я подчеркиваю, дружной командой, которая будет играть честно и по правилам.

- И что же это за игра? – мрачно спросил Алонсо.

- Телевикторина? – предположил Ярно.

- Гонки? – тут же вставил Фелипе Масса.

Шотландец покачал головой.

-  Нет. Все слышали о телешоу под названием «Форт Боярд»?

И всё-таки, кто бы что ни говорил, а глобальное изменение климата нашей планеты коснулось. Где-то, где раньше снег был в диковинку, теперь ветер нагоняет целые сугробы, а несчастные жители замерзают, вытаскивая из-под завалов свои автомобили. А там, где когда-то зима была особенно лютой, в декабре расцветают подснежники.

Всё это было неприятно и как-то неправильно, и Моник, дрессировщице тигров, закутавшейся в тёплый пуховый плащ, вдруг подумалось, что экологисты, на каждом углу кричащие о глобальном потеплении, всё-таки не совсем правы. Может быть, где-то на Северном Полюсе ледники действительно таяли, оставляя пингвинов и белых медведей без постоянного места жительства, но у них, во Франции, наблюдалось скорее глобальное похолодание.

Толстяк ЛяБуль и Силач Форта разгребали снежные заносы во внутреннем дворе под крики всегда чем-то недовольного Китайца, Андре и Ален (более известные как Паспарту и Пастам) снова сидели в башне Фура (наверняка резались в карты вместе с Антони, своим третьим дружком), отлынивая от работы, Оливье и Анна-Гаэль о чём-то спорили с операторами, расставляющими камеры где попало. В общем, день не задался сегодня с самого утра. А может быть, - подумала Моник, - даже со вчерашнего вечера – с того самого момента, когда Оливье сказал, что послезавтра к ним приедет команда.

«Ну скажите мне, какой идиот догадался пробить игру на конец декабря, когда вокруг разве что льдины не плавают???»

Снова и снова Моник задавала себе этот вопрос, и не могла найти на него разумного ответа. Второй вопрос, который мучил её, - «Какой идиот и за какие деньги согласился принять такую дикую заявку?» Тут варианты ответов были, но озвучивать их женщина не решалась. Третьим вопросом был «Сколько из этих денег перепадёт «постоянным жителям Форта»? – актёрам, которых заставили срочно сорваться с места и приехать сюда, к устью реки Шаранта в самый канун Рождества. Но об этом дрессировщица старалась вообще не думать – чтобы потом не особенно расстраиваться.

Конечно, это было далеко не первое Рождество, которое Моник (или Фелиндра – как по привычке называли её «местные») должна была встретить в Форте, в компании тех, кто за 16 лет стал ей гораздо больше, чем просто рабочим коллективом. Только обычно причиной этому было исключительно её личное желание, но никак не работа.

- Эй, Франк!!! – закричала женщина во всю силу своих лёгких. – Зажигай!!!

Силач, ещё секунду назад усердно орудующий лопатой, тут же бросил своё занятие и, подбежав к распределительному щитку, щёлкнул каким-то выключателем. В тот же миг большая ёлка, которую они поставили сегодня во внутреннем дворе Форта, вспыхнула сотней разноцветных огней.

- Урааааа!!!!!!! – Милен, совсем ещё молодая девушка, которая только год назад появилась в Форте в роли новой Дикарки, возникла словно из ниоткуда, подбежала к ёлке и начала выписывать вокруг невообразимые кренделя.

- Ты что же, успела уже выпить с Мэтрами Теней? Эти, как всегда, заранее начинают праздновать… - подошедший следом Силач Форта, Франк Форестье, недовольно поморщился, глядя на танцующую девчонку.

- Что ты, как сразу, так выпить? - та даже не думала останавливаться. – Рождество завтра! Я радуюсь!!!

- Завтра будешь радоваться, - фыркнул Силач, - когда к нам группа приедет.

- Кстати, о птичках… - Моник инстинктивно покосилась в ту сторону, где за стенами Форта на плавучей платформе Оливье Мин и Анна-Гаэль Риччио, ведущие телешоу, ругались со съёмочной группой. – Кто-нибудь в курсе, что за шишки к нам приезжают? И почему для них такие почести?

- Я вроде слышала, - Дикарка перешла на шёпот, - что там будут одни мужики! Команда совсем без женщин!

- А эта всё про мужиков! – Франк раздосадовано сплюнул. – Своих здесь что ли не хватает?

- А что это вы так радуетесь? – Фокусник Серж Авриль, довольно потирая руки, выступил из тени. – Драться завтра что ли ни с кем не придётся?

Тем временем ЛяБуль и Китаец тоже побросали лопаты и поспешили присоединиться к общей компании.

- Да ничего вы не понимаете, ребята! – Моник захохотала. – Столько мужиков приезжает, - и все наши! А драться вас в такой собачий холод всё равно никто не заставит.

- Ну вот, и эта туда же с мужиками! – Силач демонстративно отвернулся.

- Будто ты Оливье не знаешь, - пробормотал Китаец, недовольно поморщившись. – Этот кого хочешь заставит!

- Ладно-ладно, - в голосе Моник всё ещё звучала весёлая нотка. – Так в курсе кто-нибудь, что это за команда? Кроме того, что одни мужики.

- Это бывшая Формула, - гоготнул Фокусник. – Слышали, что у них там случилось? Цирк их прикрыли к чертовой матери!

- Формула? – с ужасом воскликнула Милен. – Это значит, приедут одни математики??? А почему тогда цирк?

- Сама ты математик! – рассмеялся ЛяБуль. – Ещё скажи – физики! Гонщики к нам завтра приезжают! Только одна беда, что бывшие…

- И кажется, кто-то вбухал очень много денег для того, чтобы эта игра состоялась.

- Насколько много? – Моник навострила уши.

- Пойди у Оливье спроси! – фыркнул Китаец. – Он с удовольствием тебе расскажет.

- А давайте спросим Йена! – предложила вдруг Дикарка. – Наш старец Фура всё знает, и он добрый.

- Нет, ну точно она пила с Мэтрами! – Силач засмеялся густым басом, и тут же получил от Милен затрещину.

- Кончайте истерить, - поморщилась Моник, - Я тут кое-что придумала.

Женщина злорадно ухмыльнулась.

- Играют завтра? На Рождество? Заставляют нас работать в неурочное время на морозе, когда мы рискуем простудиться? Как вы смотрите на то, чтобы устроить этим денежным мешкам по-настоящему «весёлый» праздник?

80 минут

Содержание

Часть 1

Комментарии (0)