— Мужик, вот прикинь: приходишь ты с работы вечером уставший, голодный — а твоя красавица-жена тебе ни стол не накрывает, ни ноги не раздвигает.

Десять часов вечера, таверна в Ли Юэ. Пьяневшему за стойкой Предвестнику Фатуи обособленно составляли компанию уже порядком перебравшие с алкоголем работяги из шахт возле Разлома.

— Ну что тебе сказать — стерва, — выразил солидарность второй и после уточнил: — Неужели даже не отсосала на ночь?

Из жизненных мудростей представителя рабочего класса средних лет и малого достатка: если супруга не хочет быть изнасилованной и не берёт у своего суженного за щеку — надо тащить её за волосы в суд по правам абьюзеров.

— Нихера, хотя я предлагал. Настойчиво, блядь, предлагал. Но ей, видите ли, неприятно, когда ей муж членом в лицо тычет. — Шахтёр загоготал на всю таверну, а следом за ним — и его напарник.

Тарталья крепко сжал винный бокал, сдерживаясь, чтобы не метнуть его в сторону двух далеко не самых лучших представителей человечества. Не причислявший себя к ярым защитникам женщин, он, тем не менее, на дух не переносил разговоры, связанные с принуждением тех к сексуальным утехам, и считал их инициаторов потенциальными насильниками, от смерти которых мир бы только выиграл. Это не было борьбой за равноправие — это было борьбой за банальную человеческую справедливость.

— Слушай, тебе стоит чаще напоминать супруге, кто в доме добытчик. Без особого рукоприкладства, конечно. Так — нормальный хват за шею и пару отрезвляющих фраз на ушко.

Кто бы, сука, сейчас говорил о трезвости,

 — у Тартальи нервно задёргалась губа, на фоне готовности провести озвученные приёмы в отношение советчика и его напарника.

Их безальтернативную участь, однако, отсрочило появление в дверях заведения до боли знакомой, готовому нести праведный гнев, Предвестнику фигуры. Если быть точнее — знакомой до фантомных болей от меча по всему телу, с энергетическим измождением на пару.

— О, добрейшего вечерочка, красавица, — обратился к девушке в белоснежном звёздном платье первый пьяница, едва та оказалась у стойки. — Не стесняйся, подсаживайся к нам, побалакаем о жизнях наших нелёгких.

При всей своей ублюдочности в её глазах после всего произошедшего в городе Чайльд надеялся, что Люмин предпочтёт выбрать место поближе к ненавистному, но хотя бы относительно знакомому ей, представителю группировки Фатуи, чем к двум пьяным представителям бедного класса Ли Юэ.

— Позволю отказать себе в подобной чести, — нарочито недружелюбно и в принципе не смотря в их сторону ответила девушка, усаживаясь через два стула от них и через один — от Тартальи. — Бармен, есть бутылка мондштадского?

— Хм, — средних лет мужчина в кожаной жилетке поверх рабочей рубашки медленно пробежал взором по стеллажам. — Две последние. Соответственно — по более высокой цене.

— Одну — мне, вторую — смазливой рыжевласой морде справа от меня.

Девушка бросила равнодушный взгляд в сторону округлившего глаза Предвестника.

, — пронеслось у него в голове, до сих пор не способной принять факт получения им халявной дополнительной бутылки вина от девушки, с которой у Чайльда ещё совсем недавно был серьёзный конфликт.

— Эм-м... — Едва вторая бутылка вина оказалась возле парня, он осторожно обратился к откупорившей свою бутылку Люмин: — Мы типа уже поздоровались или как?

Наполнив выставленный для неё бокал напитком, девушка одарила Предвестника усталым взглядом с нотками презрения:

— Если считаешь, что лишнее приветствие изменит моё мнение о тебе в лучшую сторону — можешь на него расщедриться.

И тот расщедрился. В его понимании, если девушка в равнодушной манере подавала какое-либо условие, это не означало, что то не имело реальной силы. Собственно, после одного такого в его голове и родилась данная теория.

Если думаешь, что твой поцелуй будет что-то для меня стоить

Правда, в том случае истинную натуру его первой любви изобличали ярко пылавшие щёки. Если у Люмин что-то и пылало в отношение него, то только ненависть — по крайней мере, так полагал сам Предвестник.

— Хорошо, тогда... — В поисках оригинальных приветствий для интересного начала беседы парень не преуспел, хоть и расчесал волосы на затылке до появления статического электричества. — Привет, Люмин?..

В рамках общеизвестных правил хорошего тона в отношение подонков из Фатуи девушка посчитала должным ответить.

— Привет, Чайльд. — Её ответ прозвучал искусственным намеренно, в качестве мимоходной фразы перед первым глотком вина. — Всё ещё никак не вернёшься к себе на родину? Слышала, Снежная подписывает соглашение о присоединении земли на юго-западе, с которой у вас формально был союз?

К слову, занятный внешнеполитический случай. «Давайте вы нам ресурсы и мору, а мы вам — обещания в преданности и братстве? Но без посягательства на наш суверенитет» — «А давайте сразу передадим вам всю Снежную в полное распоряжение?»

— Ну вроде того, — с похожей индифферентностью отмахнулся Тарталья, пуская новую порцию бордовой жидкости по глотке. — Подписанным бумагам об объединении уже двадцать с лишним лет, а эти ребята, по факту, хер клали на те договорённости. — Тут он зачем-то извинился за свой сквернословный прецедент. — П-прости, если грубо прозвучало.

Люмин нахмурилась, немного выдавая признаки накопившегося раздражения тем фактом, что все воспринимали её как исключительно культурную женщину. Потому и поспешила перекинуть убеждённость парня в собственных приличиях через плечо.

— О-о-о, какой пиздец: Предвестник Фатуи напивается и сквернословит при девушке — не видать ему более премиальных от Царицы.

Чайльд шутку юмора оценил, посмеявшись через кашель от угодившего в трахею вина.

— ... Хах, ну ладно, проехали. Зачем заявилась сюда? Целенаправленно искала или... просто пришла выпить после тяжёлого дня поручений от Гильдии? Тебе вообще — извини за нескромное замечание — годами не рановато для алкоголя? И где Паймон?

Девушка не сразу определилась с пунктом, за который хотела бы больше отвесить парню оплеуху: за чрезмерную нагрузку вопросами в процессе её отдыха за бокалом вина или за ненужное упоминание о её цифрах в... 

— Оставила играть с местной детворой, отпросив тех у родителей — у них невероятная взаимная радость при виде друг друга. А по поводу первого... ещё раз поднимешь тему моего возраста — проделаю дыру мечом меж рёбер.

Угроза расправы на Предвестника не подействовала — лишь раззадорила. То ли из-за эффекта от выпитого, то ли из-за своей натуры, то ли из-за комбо первого и второго.

— Уверена, что выйдет? — наклонился он к ней с плутоватой улыбкой на лице.

Люмин одарила Тарталью продолжавшимся равнодушием. Но уже со слегка поплывшим взором.

— При твоём текущем состоянии — запросто.

Оценить степень опьянения знакомой Чайльду было сложно: румянец едва просматривался на бледных щеках, ровно как и затуманенность среди глаз оттенка золота. Гораздо проще было определить собственную: взгляд, будто посаженный на цепи, держался на вырезе Люмин, одержимый идеей оказаться потянутым за незримые кандалы в сторону грудной ложбинки девушки. Будучи изначально опущенным в спокойном состоянии, налившийся кровью член малоприятно упирался головкой вниз в узкие брюки, формируя выпуклость достаточной величины, чтобы при одном взгляде на неё, Люмин ещё больше разочаровалась в наличии приличий у Тартальи.

— Эй, молодёжь! — Странную атмосферу между ними разрядили до околонулевых показателей знакомые пьяницы по соседству. — Как относитесь к тому, что женщина в браке не выполняет свой супружеский долг?

— В каком плане? — решила уточнить Люмин, понимая, однако, о чём шла речь.

— Ну, дома не убирается, ужин мужу не готовит, заниматься сексом отказывается. Даже минет не соглаб... соблаговолв... — Речевые возможности человека после пары бутылок рома оставляли желать лучшего. — Короче, не хочет делать. Это же не нормально?

И тут Тарталья, слезая со стула, решил накинуть плащ благородности.

— Единственное ненормальное здесь — это вы, ублюдки, со своим противным отношением к собственным жёнам. Считаете, что можете воспринимать их только в качестве мяса, которому можно присунуть по первому позыву? — Приблизившись к двоице на расстояние, достаточное для нанесения близкого удара, Чайльд завёл руку за спину, делая вид, что у него при себе был один из инструментов для выполнения оного. — Даю вам десять секунд на то, чтобы убраться отсюда — или станете инвалидами до тех пор, пока Властелин Камня не вздумает сжалиться над вашими никчёмными душами.

При всей заторможенности мышления и движений шахтёры довольно шустро и восприняли угрозу расправы, и поднялись из-за стойки, выставив вперёд руки.

— Всё-всё, парень, успокойся, мы уходим. — Муж «непокорной» жены пнул в бок своего напарника по попойке. — Давай, братан, валим от этого чокнутого заравнопранв... заравноправного.

Спустя с десяток секунд в главном зале таверны воцарилась тишина. Удивительная, на первый взгляд, для мест подобного плана, но не слишком, если принять во внимание её месторасположение в глухих окраинах столицы.

— Неплохо, Чайльд, неплохо, — довольно сдержанно похвалила Люмин Предвестника и опустила взгляд пониже. — Без эрекции, конечно, выглядело бы убедительнее.

Напрочь забыв о дискомфортной ситуации в штанах, схваченный с поличным Тарталья на уровне рефлексов захотел стеснительно прикрыться, но, подключив к принятию решения ещё функционирующее в спиртных мозгах сознание, понял, что смысла не было, поэтому — просто вернулся на место. Заведённый где-то глубоко внутри лишь больше от мысли, что Люмин наградила пристыжающим взглядом его стояк.

— К твоему девичьему сведению, я это не контролирую, — пытался оправдаться он, опрокидывая в себя бокал с целью заглушить дополнительные, возможные признаки стыда за заметный эректильный процесс.

— А кто контролирует? Неужели тоже Царица? — Встретив короткий, злобный огонёк в глазах парня, Люмин вернулась к серьёзному тону. — Хорошо, отчасти — да: сознательной частью — не контролируешь. Но, насколько известно моему «девичьему» уму, вызывая её, организм опирается на твои предпочтения. Грубо говоря, в партнёре для спаривания. Ты же не замечаешь подобное за собой в компании более возрастных женщин... — Люмин, подозрительно сощурившись, наклонилась к опустившему голову Тарталье. — Я надеюсь?

Восприняв это в качестве не более чем мелкой провокации вместо серьёзного вопроса, Чайльд взвинтился, хлопнув ладонью по стойке:

— Блядь, к чему ты клонишь?

Отвечая на агрессивный выпад, Люмин примерила самодовольную улыбку.

— Да к тому, что у тебя встал на девушку, которой ты вменял недостаточный для распития спиртного возраст, идиот ты Фатуевский! Так что либо ты считаешь меня вполне в пору себе, либо относишь данный неудобный момент в свои психологические отклонения.

Парень почувствовал себя загнанным в угол. А в таком положении мало кто не прибегнет к раскрытию всех своих карт.

— Извини, — глухо произнёс он.

Девушка непонимающе хмыкнула.

Резко подхватив Люмин за запястье и с громким звуком опрокинув её стул, Чайльд крепко прижал девушку к ближайшей столешнице и навис над ней.

— Ты так и не ответила на мой вопрос: зачем ты сюда пришла? — с кипящей от спиртного агрессией спросил он. — Если просто выпить в одиночку, то зачем заказала бутылку вина человеку, которого едва ли приписываешь к своим друзьям?

Люмин вполне ожидала подобную выходку от Предвестника, но всё равно принялась разыгрывать сценку с собой в роли жертвы.

— Что ты себе позволяешь, Чайльд? Бутылка вина так сильно разыграла твоё либидо?

— Для этого достаточно одного взгляда на твоё декольте, милая. Алкоголь просто даёт ему волю и возможность забыть о содеянном на следующий день.

Девушка издала ироничный смешок.

— Не замечаешь за собой лицемерия в свете сказанного пару минут назад тем бедолагам?

Но парень знал, чем может парировать.

— К сожалению, у жён этих бедолаг не так уж и много шансов избежать возможного насилия над собой. При тебе же — сила стихии, помимо обычной просьбы остановиться. Поэтому я спрашиваю тебя: мне остановиться?

Впрочем, уже в следующий момент Тарталья втоптал все сдерживающие его внутреннего зверя приличия в грязь, ибо оставаться с застёгнутым ремнём становилось невыносимым. Не получив разрешения Люмин и разобравшись с затяжкой, перешедший на тихие зверские рыки Чайльд приспустил брюки и позволил возбуждённому органу — с вылетевшими и угодившими на ткань платья девушки каплями предэякулята — выбраться наружу.

— Как глубоко ты готов пасть, Чайльд? — изобразила издевательскую усмешку девушка, свободно располагаясь на столе, несмотря на заметное, по первому впечатлению, моральное давление со стороны Предвестника с членом наперевес. — Тебе так хочется, чтобы обычная проходимка, практически одолевшая тебя в Золотой Палате, сейчас взяла и пристроила за щекой твой хрен? А как же более цивилизованные способы показать свою доминантность?

— Можешь считать это вторым раундом нашего противостояния. Докажи, что способна физически меня истощить, не хватаясь за рукоятку меча.

— Но хватаясь за твою «рукоятку»? — уточнила девушка, бросая взгляд на едва высунувшуюся из крайней плоти головку члена в смазке.

После подобных просьб — прямых просьб сексуально удовлетворить — обычная Люмин уже отбросила бы перевозбуждённого наглеца в другой конец помещения. Однако Тарталья удерживал в горизонтальном положении девушку, находящуюся примерно в таком же состоянии кондиции, как и он сам. К тому же, их опьянение проспонсировала именно она — возможно, поэтому идея орально удовлетворить Чайльда не была противна Люмин на всех эмоционально-мысленных уровнях. Исключительно на сознательном, что, кланяясь и медленно отступая, уходил за ширму к подсознательному на фоне циркулирующей «спиртной» крови.

— Ещё слово — и у меня возникнет отвращение не только к твоей смазке, Чайльд, — заявила девушка, оттянув крайнюю плоть до полного обнажения головки и схватившись у основания члена. — Закрой рот — будешь казаться более уверенным и устрашающим.

— Тебе так важно сохранение моего публичного лица перед тобой?

— Нет, только перед самим собой — мне в общем-то плевать. Всё равно мне его не будет видно.

Её губы с остатками вина на его эрегированном пенисе — более странное начало их потенциальным близким отношениям и придумать было сложно. Чтобы Люмин, сражавшаяся с одиннадцатым Предвестником Фатуи на равных, относительно осознанно находилась сейчас в положении явно менее равном, облизывая напрягшуюся головку его члена и водя рукой по стволу для более эффективной стимуляции — были все основания полагать, что она была подвергнута гипнозу. Собственно, именно эта теория периодически и всплывала в голове у Люмин, пока она хоть чем-то занимала себя по ходу удовлетворения явно не своих сексуальных потребностей. Сложно утверждать, чтобы минет предполагал реальное возбуждение женщины в процессе, в котором лично для неё значение имел не столько он сам, сколько эффект от производимых ею действий. Возбуждённые вздохи и стоны партнёра — чем более очевидно сдерживаемые, тем более заводящие. Желание мужчины в порыве похоти придвинуть голову партнёрши ближе к паху, чтобы та как можно глубже заглотила орган — порыв понятный с мужской колокольни, но рискованный и не особо приятный для дыхания женщины «этажом ниже».

Тем не менее, Люмин всегда тянуло и к риску, и к неприятным ощущениям — иначе она бы не спускалась в опасные подземелья, находившиеся во власти Ордена Бездны.

— А... А-а-х... Л-Люмин, я...

Чайльд предупредительно взял девушку за руку, намекая на подступающую эякуляцию. Той потребовалось несколько секунд, чтобы, оставив напоследок сплошную слюнную дорожку, достать и отвести орган в сторону от себя, наблюдая за выстреливающей из уретры спермой на соседний стол со стульями.

— А убирать всё это будет... — отпуская пенис Тартальи, поинтересовалась девушка у парня, прислонившегося к барной стойке, за которой след бармена, к слову, уже успел простыть.

— Уборщик, которому я выдам его трёхкратную ставку за обещание не слишком распространяться об убранных им следах.

— Делегируешь расхлёбывание последствий своих действий другим людям за деньги? — Люмин (не)удивленно вскинула бровь. — Похоже, ты достиг новых высот мудачества. Ладно, на прощание обычно говорят «было приятно провести с тобой время». Мне — нет. До встречи.

Но в планах Чайльда было намечено продолжение данного изврат-банкета.

— Куда это ты собралась? — подхватил он девушку за ладонь по пути к выходу. — Думаешь, я закончил?

За такие грубые выходки от Люмин охватывали оплеуху люди гораздо более пристойные, чем Чайльд. Но учитывая, что тот совершенно ничего не получил от неё за насильственное укладывание за стол, ожидать возмездия по причине хватания за руку было бессмысленно.

Как-нибудь потом расквитаюсь с ним за всё сегодняшнее. И не как Эола, а точно и буквально.

— Ну, как тебе сказать: соседний стол всеми своими пятнами указывает на это, разве нет? — пожав плечами, уточнила она. — По крайней мере, если опустить приставку.

— К твоему сведению, в ответ на услуги других я привык отвечать взаимностью.

Если у Предвестника было всё в порядке с пониманием принципов взаимности...

— Это значит... — протянула она и, звонко цокнув, развернулась к Чайльду. — Куннилингус?

Тот, подмигнув и улыбнувшись уголком губ, подтверждающе щёлкнул пальцами.

— Схватываешь на лету. — Он кивнул в сторону того же стола. — Как насчёт прежнего места для удовольствий?

Несколько преждевременное утверждение, если тебе так хочется поскорее обобщить, 

— мысленно отметила Люмин, ещё вполне содержащая в алкогольном водовороте частичку трезвой себя, которой уже определённо не была. 

Потому что пока из-за твоего языка у меня закатывались глаза исключительно от стыда за твои выпендрёжи.

Но высказывать свои соображения насчёт способностей Тартальи в удовлетворении женщин она не стала — мало ли, даже палка хоть раз в год да стреляла. Фигуральная палка.

— Задница уже успела к нему привыкнуть, поэтому — сойдёт.

Довольно буднично, без особого чувства предвкушения, она стянула с себя белое — полностью в тон платья — нижнее белье и, повертев на пальце, бросила в сторону Чайльда. Действие, опять же, не свойственное будничной Люмин даже в состоянии невероятной самоуверенности.

— Можешь немного подготовиться к тому, что тебя ждёт, — разрешающе махнула рукой девушка. — Только не смей натягивать их себе на голову — оторву нахрен.

All I Wanna Do Is Take You Downtown

Al_M

— Что ты себе позволяешь, Чайльд? Бутылка вина так сильно разыграла твоё либидо? — Для этого достаточно одного взгляда на твоё декольте, милая. Алкоголь просто даёт ему волю и возможность забыть о содеянном на следующий день.

Genshin Impact

Тарталья/Люмин

ru-all-i-wanna-do-is-take-you-downtown-al-m

Игра Genshin Impact стала настоящим феноменом в мировом геймерском сообществе. Более 66 миллионов человек заходят в неё ежемесячно, дабы вновь погрузиться в магический мир Тейват. Игроков цепляют не только проработанная игровая вселенная, глубокий лор и захватывающий сюжет, но и многообразие колоритных персонажей на любой вкус. Будь то суровая сиротская мамочка Арлекино, эгоистичный и жестокий Скарамучча или ведущая себя, как ребёнок, легкомысленная Фурина. У каждого героя, помимо уникальных способностей, есть ещё и глубоко проработанная личность.
В фанфиках Геншин Импакт знакомые всем герои раскрываются с новых неожиданных сторон. Как, например, в работе [URL]«Яндере%профили»[URL]https://zahleb.me/story/yandere-profili-bzEiyX5m52[URL]: это фанфик в жанре Т/И, где вы сможете примерить на себя роль ОЖП-попаданки, оказавшейся в центре мужского внимания. Такие очаровательные и желанные мужчины, как Дилюк, Чжун Ли, Альбедо, Невиллет, Тарталья, Дотторе и не только предстанут перед вами в роли безнадёжно влюблённых яндере. Остаётся только с любопытством наблюдать, как себя поведут ревнивые герои Геншина. 
В фанфике [URL]«Сидящий%архонт»[URL]https://zahleb.me/story/sidyashchii-arhont-SXkOSuG1A9[URL] интересно раскрывается проблема могущественных фактически богов Тейвата, столкнувшихся с важной проблемой – они стали не нужны людям. И что же теперь предстоит делать Райдэну, Мораксу, Барбатосу, Мурате или «обычному барду» Венти? 
Эти и многие другие ФФ Геншин Импакт представлены на платформе «Взахлёб». У нас публикуются работы самых разных направленностей, включая порно-контент 18+. Мы отбираем самые лучшие истории для наших читателей. Не стесняйтесь делиться своими реакциями после прочитанного в комментариях – это мотивирует наших талантливых авторов писать новые фанфики по вашему любимому фэндому. 

All I Wanna Do Is Take You Downtown

Комментарии (0)