Люди фальшивы. Внутри и снаружи. Они ведут постоянную войну где-то в своей голове. Бессмысленную, и, порой, беспричинную. Пока в нашей голове появляются различные мысли, противоречия, догадки и решения, этот хаос не прекратится. Главное в войне с самим собой — не засорять чужие головы проблемами личного характера. Мы живём в бешеном мире, бесконечном круговороте поступков. Именно поэтому…

Сейчас я еду в чёрном Porshe, думая о том, какого чёрта здесь вообще делаю. Куда мы едем? Почему я не додумалась выпрыгнуть из пижамы и надеть нормальную одежду? В Осло в сентябре довольно прохладно, поэтому, без пальто не обойтись. Без моего любимого серого пальто, которое осталось висеть в прихожей.

Вильям продолжает молчать. Он делает так с тех пор, как мы сели в машину.

— Куда мы едем? — наконец спрашиваю я.

В ответ лишь мычание. Слова вспоминает?

— Я ведь могу заявление написать, — начинаю я, на что Вильям лишь ухмыляется. — Ну, за то, что ты подглядывал за мной в окно.

— Нура, — рычит Вильям, — не задавай вопросов.

Вот так заявление. Меня везут в неизвестном направлении, и сейчас мне приказали молчать?

Мы пролетаем мимо супермаркета, который уже проезжали примерно пять минут назад.

— Мы круги наматываем? Вильям. Вильям!

Он не смотрит на меня. Даже мельком. Даже на сотую долю секунды. Не отвечает. Мне становится не по себе. Кошки снова скребут по рёбрам. Волнение подобно тем самым моментам в детстве, когда тебя вот-вот вызовут к стоматологу — ты следующая в очереди.

Никогда я не видела Магнуссона в таком состоянии. Что-то здесь не…

— Ты под кайфом? Посмотри на меня! — требовательно говорю я, но парень не реагирует. Лишь продолжает ехать, глядя в одну точку. Кажется, он не моргает.

— Остановись! — продолжаю пищать я, но мне, конечно же, не отвечают. Не останавливают машину. Теперь мне действительно страшно. Этот парень — ненормальный.

— Ты нас убьёшь! — прикрикиваю я, но даже это не действует. Что-то мне подсказывает, что Вильям не прочь отправиться на тот свет. Не придумав ничего гениальнее, я просовываю левую ногу на педаль тормоза и нажимаю со всей силы. Парень теряет управление, и на какую-то долю секунды мне кажется, что нам действительно конец. Машина со свистом притормаживает у железного забора, чудом не сбив светофор на перекрёстке. Благо, чем дороже машина, тем быстрее и лучше работают тормоза.

— Ёбнутый на всю голову! — ору я, пытаясь унять дрожь во всем теле. Вильям даже не шевелится. Кажется, он даже не дышит. Только продолжает смотреть в одну точку. То, что этот придурок всё это время ездил по кругу, сыграет мне сейчас на руку. Через пять минут я буду дома, если ускорить шаг. Надеюсь, мама не заметила моего чудесного исчезновения.

Молча я вылезаю из машины, но Вильям хватает меня за штанину и усаживает обратно. Удивительно, как с меня пижама в тот момент не слетела.

— Зачем ты вообще меня сюда затащил? — пытаясь как можно спокойнее говорить, я поправляю волосы и даже не смотрю в сторону Вильяма.

— Не хотел оставаться в одиночестве, — наконец, парень решает на меня посмотреть. Его зрачки расширены, хотя уличный фонарь светит ему прямо в лицо. Смотрится довольно жутко, учитывая тот факт, что глаза Вильяма тёмно-карие. Сейчас я словно смотрю в глаза самого демона. Его мокрые волосы падают на лоб, и мне хочется смахнуть их с лица, чтобы… даже не знаю, зачем. Эта затея быстро исчезает с моей головы, когда Вильям начинает скалиться во все зубы. Но эта улыбка выглядит несчастной. Так улыбаются люди, которые не хотят, чтобы другие прочитали их мысли.

— Что произошло? Где Крис? — осторожно спрашиваю я, зная, что эти двое обычно всегда ходят вместе.

Тугое молчание длится целую вечность. Я не решаюсь спросить, почему Шистад загремел в больничную койку. Вильям сам решает мне рассказать.

— Я ему врезал. Ещё и ещё. Этот парень перешёл все границы.

— Тот синяк под его глазом… это ты сделал?

— Этот ублюдок влез в мой телефон. Написал Вильде с целью пошутить. В итоге она прислала ему фото, думая, что переписывается со мной.

Наверное, Вильям сильно избил Криса, если тот лежит в больнице.

— Но так нельзя, — растерянно говорю я, — нельзя избивать людей, когда тебе вздумается.

— Знаю, — соглашается Вильям. — Я и не хотел. Мы с ним вроде как помирились, решили все проблемы. Но потом я узнал о том, что Шистад снимал нас с Вильде на телефон, когда мы…

— Хватит! — резко перебиваю я, отмечая, что мои щёки начинают гореть. Отвернувшись, я решаю замолчать. Вильям продолжает рассказывать.

— Я просил его удалить видео. Просил не вести себя, как последняя мразь. Но для Криса это всего лишь игра.

— Зачем ты врёшь Вильде? Зачем спишь с ней? — немного глупо звучит, но я добавляю, — разве она тебе нравится? Со стороны кажется, будто ты с ней даже не знаком, и только она бегает за тобой, как дурочка.

— Так и есть. Она мне не нравится, — отвечает Вильям.

— Я ведь парень, Нура, — он улыбается, — мне это необходимо.

— Необходимо? Трахать девушек, пудрить им мозг, хотя их симпатия не взаимна?

— Ну да, — тупо отвечает Вильям, — а чего ты ожидала? Что я женюсь на ней?

— Нет, но… можно просто извиниться, объяснить, что был неправ. Рассказать про Шистада, ведь это он слил фото Вильде в сеть.

— Слышал, о тебе ходит слух, — Вильям облизывает верхнюю губу и улыбается, глядя мне прямо в глаза, — ты — защитница женских писек?

Он начинает откровенно смеяться. Неплохо, Магнуссон. Неплохо. Ты мастер менять тему. Моё лицо начинает гореть ярко красным пламенем. С меня довольно.

— Прощай, Вильям, — я гордо задираю голову и открываю дверь машины. Холодный ветер обдувает меня со всех сторон, и я ещё тысячу раз думаю, прежде чем вылезти.

— Я мог бы подвезти, — говорит парень, нагло осматривая мою фигуру.

— Ты под кайфом. Хочешь убить себя или врезаться в столб? Это без меня.

— Возьми, — Вильям протягивает мне свою толстовку. — Ты же замерзнешь. Твоя гордыня заморозит тебя к чёртовой матери.

— Оставь эту хрень для очередной девушки, которую будешь трахать.

Глупо. Это было очень глупо с моей стороны. Дура. Дура.

Парень молча бросает мне толстовку, и я швыряю её обратно. Хлопаю дверьми. Быстрым шагом направляюсь в сторону дома. Идти минут десять, но если ускориться, можно добежать за пять.

Вильям медленно едет сзади, но окна его машины закрыты. Зачем он это делает? Покачав головой напоследок, я бросаю последний взгляд на чёрный Poshe и направляюсь на задний двор. Тихо открываю окно. Мама уже спит, и это к лучшему. Закрыв за собой окно, я забираюсь в холодную постель, минут пять меня трясёт, а потом я согреваюсь. Рука тянется к телефону, который уже заряжен. Я захожу в сеть и мне тут же приходит сообщение от Вильде.

Крис в больнице. Ты знала?

Я решаю не отвечать Вильде на вопрос, что я знаю обо всём этом. Иначе придётся сказать, что я ещё пять минут назад каталась с Вильямом по кругу, как идиотка, и выслушивала его лекцию на тему: «люблю трахать девушек, ведь я парень и мне это необходимо».

Мои руки пахнут чем-то странным. Последнее, что я держала в руках — толстовка Вильяма. Это его одеколон? Напоминает какое-то дерьмо, если честно. Я решаю перебить этот запах чем-то другим, и вспоминаю, что не вытерла лицо огуречным лосьоном. В темноте я нашариваю в тумбочке пузырёк и ватный диск. После этой процедуры я со спокойной душой отмечаю, что мои руки приятно пахнут.

Из сна меня выдёргивает громкое оповещение. Зевнув, я открываю глаза и беру телефон в руки. Делаю яркость экрана поменьше. Сообщение от Вильяма.

Закатываю глаза и кладу телефон в сторону. Через минуту ещё одно сообщение.

Защитница женских писек, ты жива?

Ты нужна нашим девушкам.

Кто же будет защищать их достоинство?

Что за херню он несёт? Ах, ну да, он ведь под кайфом.

Нура, это гениально. Аплодисменты. Ты пишешь такую же чушь, как и этот парень.

Можно, я тебе просто дам?

Да, ты дашь мне поспать.

Больше он ничего не пишет. Утром я просыпаюсь от того, что моя мама гладит меня по лицу.

— Нура, тебе пора на занятия. Я приготовила завтрак.

— Мама, — тихо мамлю я, — что с тобой случилось? Где твой веник на голове и караоке по утрам?

— Знаешь, Нура, хочу тебе кое-что сказать. Я хочу вернуть твоего отца.

Люди фальшивы. Внутри и снаружи. Мы живём в бешенном мире, бесконечном круговороте беспричинных поступков, глупостей, похоти, лжи и цинизма. Как вам букетик? Нравится? Мне тоже. Серьёзно. Кто же здесь шутит?

Бутафория

Комментарии (2)