Мы танцуем на грани между светлой мечтой и ядовитой скверной, словно два призрака, запутавшиеся в сюрреализме. Каждое прикосновение — это не только низменное физическое соединение, но и откровение, раскрывающее тёмные глубины душ. На мгновения даже верится, будто эта связь может осветить непроглядное бытие, придавая ему смысл и значение. Два мира — живое и мёртвое; однако парадоксально то, что живым ощущается Борис, я же абсолютно точно погребена под руинами своего (не)верного выбора.