— Фил, я слишком стар для этого дерьма.

— Ты ещё в самом расцвете сил.

— Не знаю. Теперь действительно не знаю.

Связь в Мехико ловит херово, даже если это — суперсвязь суперагентов. Фил заикается в ответ, пока Клинт разглядывает бинты на правой ладони, облокотившись на стойку регистрации.

В этой мелкой убогой гостинице на окраине до вчерашнего вечера самым дорогим предметом мебели был стеклянный стол в холле. Теперь же от него остался только чёрный металлический каркас с большими присосками, рогатый и нелепый. Закалённую столешницу вчера при весьма обидных обстоятельствах разбили Клинтом.

— Клинт, ты хочешь сказать, что он — профессионал?

— Молодой, нервный, рисковый. И быстрый, сучёныш.

Спина болит. И, кажется, даже поскрипывает. Клинт оглядывается снова. Смотрит, как вместо дымчато-бежевого стекла работники тащат к столу наскоро выпиленное откуда-то бесцветное, с мутными грубыми краями.

— Но в этот раз ты его почти догнал.

— Я его догнал. Не догнал бы — он бы не швырнул меня в этот чёртов стол.

— Ты хоть увидел его лицо?

— Только глаза. Остальное он прикрыл платком.

— Их два, — Клинт обессиленно стекает на пол прямо у стойки и вытягивает ноги в проход. Всё равно здесь негусто с гостями. — Они карие. И пустые.

Он жмёт «отбой» — в этот раз даже лень ссылаться на плохую связь.

Щ.И.Т. не может понять, что за чертовщина происходит на всех континентах уже несколько месяцев. Массовые убийства редко случаются так… стабильно попарно.

Бартон уже готов поклясться, что их «клиент» на самом деле побывал и в Антарктиде, просто оттуда никто не заявлял о кровавых бойнях. Флажки на карте в кабинете у Фила разбросаны хаотично, как конфетти и рис на весёлой свадьбе: Сан-Франциско, Вашингтон, Чикаго, Арканзас, Каир, Лондон, Белград, Канберра, какая-то глушь в Таиланде, название которой не выговорить, Мехико… Всегда одно и то же: сначала — перестрелка на каком-то непонятном сборище, где словно орудует безжалостный маньяк, а потом, дня через три-четыре — перестрелка потише, чаще всего в каком-нибудь спортивном клубе или на чинной домашней вечеринке.

Нет, Клинт, конечно, просил заслать в это безумие кого-нибудь другого. Кого-нибудь помоложе, желательно свободного от домашнего хозяйства и семейных обязательств. Только вот Фил нашёл железный аргумент: на первых, совсем жутких перестрелках, частенько находят стрелы. На вторых — всегда только пули.

Они с Филом долго думали, почему. Полиция на местах пыталась (да и сейчас пытается, чего уж там) повесить всё на какого-нибудь одного опасного шизика, но Клинту сразу стало ясно, что здесь что-то совсем не так. Психопат вряд ли менял бы почерк, да ещё так организованно и системно; психопат не смог бы незамеченно и быстро пересекать океаны; психопат не смог бы каждый раз уходить из-под носа у агента Бартона.

Ещё после случившегося в загородном доме под Лондоном Клинт позвонил Филу, крутя в пальцах стрелу кустарного изготовления и разглядывая наконечник.

— Помнишь дело Фрэнка Касла? — без предисловий поинтересовался Клинт, пока полиция выносила очередные трупы: молодого парня в дорогом костюме, заблевавшего свою грудь чем-то чёрным, и тело женщины с располосованным горлом.

— Не говори мне, что Каратель в Лондоне, — предупредил Фил.

— Я и не говорю. Просто мне кажется, что я всё понял. Ставлю на то, что вторую бойню всегда устраивает кто-то вроде него. Одиночка. Пули одинакового калибра, отсутствие улик, юркость то ли молодого ужика, то ли молодого спецназовца…

— Мне кажется, это какая-то секта.

— Адекватные люди, — сказал тогда Клинт, — не льют наконечники стрел из серебра.

Коулсон начинает беспокоиться, впрочем, только после Белграда, откуда Клинт шлёт ему мутные фотографии стены с пятью параллельными кривыми росчерками, будто оставленными ножом, и прикладывает к ним растопыренную ладонь. Хочет сказать, что это след от когтей. Фил предлагает отпуск, но интерес Клинта настолько разгорается, что отпуск ему уже не нужен.

Именно в Белграде он впервые почти застаёт одиночку, прибыв на место второй перестрелки раньше полиции.

Чёрная тень выскакивает в окно разгромленного стрелкового клуба, бежит палисадниками у жилого дома, следит на клумбах — но оставляет слишком размытые отпечатки то ли сорок второго, то ли сорок третьего размера. Клинт гонится за тенью, но тень как сквозь землю проваливается через квартал. Позднее выясняется, что действительно сквозь землю: карту старой канализации Бартону предоставляют слишком поздно, и в высушенной каменистой галерее он находит только немного земли с клумб и растоптанную настурцию. Найденные примеси крови соответствуют образцам крови жертв.

Клинт неожиданно звереет.

В Канберре он строго-настрого запрещает полиции трогать что-либо до его приезда и заранее запрашивает через Фила новые подробные экспертизы с предыдущих побоищ. Прилетает Бартон к ужасному амбре и не менее ужасной картине, которую дотошно снимает на видео, обходя весь дом на окраине города с респиратором на лице. Видео он посылает Филу под названием «Кровавая оргия без sms и регистрации»; через трое суток у этого шедевра появляется сиквел.

Разница настолько очевидна, что Фил окончательно соглашается с Клинтом, а придирчивое сравнение вновь проведённых экспертиз только подтверждает догадки.

Первая бойня — это всегда разномастное огнестрельное оружие, стрелы с серебряными наконечниками, яды растительного происхождения, рваные глотки и иногда ещё — пепел рябины. Грязная работа, где следы перемешаны и спутаны. Вторая бойня — чёткое, методичное истребление, одно и то же оружие и…

Наличие среди убитых тех, кто наследил на месте первой бойни.

Клинт не говорит этого Филу после Канберры; Фил не говорит этого Клинту. Но они оба одновременно приходят к выводу, что одиночка — вовсе не психопат.

И в Мехико у Клинта всё почти получается.

Несмотря на то, что он заранее ставит на уши местную полицию сразу после первой бойни, в большом доме в неблагополучном квартале, который снимали вскладчину несколько человек, предупредить вторую не удаётся. На этот раз шустрый призрак выкашивает целую семью, собравшуюся на застолье в честь юбилея бабушки, и его не останавливает даже то, что Калаверасы держат оружейный магазин и большинство из них оказывается вооружено.

Но удача улыбается Бартону, хоть и как-то щербато.

Одна девушка всё же выживает. Непонятно как — у неё пробито лёгкое, она сипит и плюётся кровью почти у порога, когда Клинт приезжает на место событий. Он даже успевает принять её за труп, но, услышав хрип, пытается оказать первую помощь, выволакивает на крыльцо.

Она отмахивается с перепуга, неожиданно сильно вцепляется в руку Клинта и отводит её в сторону, и, только разглядев лицо и колчан за спиной, утихает.

— Вам скоро помогут, — успокаивающе обещает Клинт. — Держитесь.

Пострадавшая мотает головой. Он упрямо зажимает раны: кровь, какая-то особенно горячая и тёмная, заливает форменную рубашку офицера полиции, нашивка с именем еле читается. Девушка очень торопилась с работы поздравить бабушку.

— Кто это сделал? — Клинт надеется на внятные показания. Офицер должен суметь их дать. Она же как-то добралась до порога, несмотря на раны — странно только, что табельное оружие осталось в кобуре. — Кто это сделал, Ана?

Она снова мотает головой. Фокусируется на нём, и глаза в свете маячков подъехавших полицейских машин блестят синим.

— Consejero, — выдавливает она, не подбирая английское слово. — Красный «мустанг». Я пыталась сказать, что она жива, но consejero не слушал.

Клинт хочет задать ещё вопросы, но подоспевшие врачи уносят единственную выжившую из семьи Калаверас. Он даёт отмашку: законсервировать место происшествия, искать на дорогах красный «мустанг». Возвращается в свою машину и, пока ждёт сигнала, гуглит англо-испанский словарь. Оставляет на дисплее телефона кровавые следы.

— «Советник», — читает Бартон вслух перед тем, как удача улыбается ему во второй раз.

Задолбанный воришками хозяин придорожного магазина говорит, что камера у входа дважды засекла красный «мустанг», и время подходит слишком идеально.

Клинт сверяется с картой — и на удачу едет в гостиницу поблизости. Но третья за вечер улыбка фортуны оказывается ехидным оскалом.

«Консехеро» слишком быстр, ждёт подвоха и до обидного привычен к стрелам. Клинт даже не успевает его толком разглядеть, когда этот стрелок-одиночка самоубийственно врезается в него с разбега в холле гостиницы, а потом отбрасывает на стеклянную столешницу.

Всё, что может Бартон потом — выскочить в осколках на крыльцо и всадить стрелу с маячком в крышу красного «мустанга».

К моменту звонка от Фила у Клинта на руках потрясающее количество бредовых улик и новостей, и он собирает их в кучу, сидя с ноутбуком на кровати в номере. Кондиционер тёплый, пиво тёплое, но это неожиданно способствует холодным сердитым мыслям.

Во-первых, у Калаверасов в доме и в магазине было дикое, дичайшее, можно сказать, невменяемое количество серебряных пуль с гравировкой в виде черепа и некоторое количество этих сектантских серебряных наконечников.

Во-вторых, у них в доме нашлось почти такое же количество засушенного аконита и пепла рябины.

«Зачем?!» — пишет Клинт прямо на распечатанном отчёте и отхлёбывает пиво из банки.

В-третьих, Ана Калаверас, находившаяся при смерти, совершенно точно сама спрыгнула в окошко третьего этажа и убежала. Это подтвердили одиннадцать прилипших к окнам врачей, санитаров и больных, не страдающих психическими заболеваниями.

Фил в трубке очень озадачен.

— Я, конечно, смотрел фильмы про вампиров и оборотней… — начинает он, и Клинт испускает безнадёжный стон. — Но ты знаешь, у нас на работе тот ещё зоопарк, а таких нет. Значит, их и в природе не существует.

— Ты мне очень помог, — серьёзно сообщает Клинт и кладёт трубку.

Нет. На самом деле — нет. В этом деле всё отдаёт безумной сказочкой. Следы когтей, серебро, аконит, рваные глотки…

Куда проще думать о единственной реальной и осязаемой фигуре в этом деле, и Клинт создаёт пустой файл. Озаглавливает его «Consejero» и открывает новую банку пива. Выписывает все собранные данные — и почти успокаивается.

Неизвестный чуть выше Клинта, почти одной с ним комплекции, использует «Глок-22» и «Ремингтон-870», подкован в рукопашной, носит обувь сорок второго или сорок третьего размера, отталкивается при прыжке только левой ногой, обучен не оставлять улик, по которым легко идентифицировать личность. Кареглазый, навскидку — лет двадцать. По прыти Клинт уж так точно дал бы ему двадцать, но Фил как-то в ответ на это замечание рассмеялся и сказал, что сам Клинт пока тоже скачет, как молодой.

Банка пива кончается очень быстро, пока Бартон задумчиво перечитывает свои сведения несколько раз и допечатывает в конце: «Хладнокровен, как Каратель, противен, как Наташа». Берёт лист бумаги, карандаш и зажимает телефон плечом.

— Слушай, — говорит он Филу, бросая ещё один взгляд на монитор и убеждаясь, что маячок замер недалеко от аэропорта. — Проверь вылеты из Мехико. Вдруг повезёт.

И, зачитывая ему свой «словесный портрет», Клинт пытается нарисовать настоящий карандашом. Как всегда, выходит вовсе не то, что он видит у себя в голове — стоило поучиться рисованию, пожалуй, с его-то зрительной памятью.

Несколько минут он смотрит на чёрную тень с пугающими тёмными глазами — и сминает лист. Цедит мелкими глотками гадкое тёплое пиво и гремит жестянкой, комкая её следом за бумагой.

Надо бы поспать, но в голове какая-то помесь «Сумерек» и шпионского боевика — и Клинт продолжает пялиться на фотографии с мест происшествий.

— Он прокололся, похоже, — Фил разбивает едва подступившую под утро дремоту звонком. — Я проверил всех пассажиров в этой возрастной категории и нашёл покойника.

— Хммм, — Клинт трёт глаза и зевает. — Вот зачем им серебро. Вся ясно как божий день.

— Нет, не слишком. Дело было довольно мутное и мерзкое, я его запомнил на всякий случай. Сейчас пришлю. Ты так его напугал, что он поспешил и назвался именем убитого. Видимо, не успел подготовить свежие документы.

Мессенджер пиликает — ноутбук, оказывается, был открыт всю ночь. Клинт окончательно продирает глаза и подползает к нему по кровати на локтях.

— Скотт МакКолл, — читает он вслух Филу, будто сам Фил этого не читал. — Убит в Карлсбаде, Калифорния. Почти год назад. Вряд ли это он летит, ага.

Клинт быстро проматывает файл, цепляя только самое важное. Молодой практикующий ветеринар, неудачно съездил отдохнуть и застрелен в Карлсбаде вместе со своей девушкой Малией Тейт.

— Ну и жизнь была у девчонки, — тянет Бартон, уже разглядывая фото с места преступления и краем глаза поглядывая в сопроводительный текст. — Сначала украли и держали чёрт знает где восемь лет. Потом застрелили…

Да ещё как — стрелами с серебряными наконечниками. Нашпиговали грудь так, что она, лёжа ничком на побережье у распахнутого старенького джипа, напоминала дикобраза. Убиенный Скотт сидел у джипа, согнувшись, тоже прошитый насквозь, и вся его грудь была залита чёрным. Из джипа, с заднего сиденья, свешивалась ещё чья-то тонкая рука.

— Другая парочка выжила, — говорит Фил, опережая Клинта. — Лидия Мартин, четыре огнестрельных ранения, отравление растительными ядами. До сих пор находится в коме. Мечислав Стилински провёл в больнице два месяца, потом вернулся на последний семестр в академию.

— В академию ФБР, — добавляет Фил торжественно, и мессенджер пиликает снова. — К работе после выпуска допущен не был — рекомендовалась психологическая реабилитация.

Клинт икает, открывая принятый файл — всё вдруг срастается. Привычное оружие, боевая подготовка, аккуратность и чудовищная бесстрастность во время расстрелов, биометрические данные. Во время своей первой операции курсант Стилински умудрился, к тому же, потерять палец на правой ноге, но потом никаких ошибок не допускал.

Срастается всё, кроме одного.

— Он действительно профессионал, — заключает Клинт, глядя на фотографию Мечислава в личном деле.

Чёрная тень с пустыми глазами, опрокинувшая его вчера на стеклянный стол, не похожа на мальчишку, который даже на этой казённой фотке, кажется, вот-вот рассмеётся.

Звук стрелы, пронзившей металл автомобильной крыши, он больше никогда и ни с чем не перепутает. Но он уже не заставляет дёргаться — только давить педаль газа в пол.

Надо же — его преследует охотник, настоящий охотник, а не эти гниды-самоучки. Кто-то вроде Арджента или куда круче, ещё и сотрудничает с полицией по всему миру. Он даже не тратит на него серебряные стрелы: давно понял, что гоняется за обыкновенным человеком.

Наконечник у стрелы, которую он выдёргивает, сбросив «хвост», из арендованного «мустанга» — стальной. Но вот модная приблуда на древке Ардженту и не снилась.

Тянет на уровень каких-то совсем страшных спецслужб, потому что в академии ФБР такому не учили.

Он забрасывает её с размаху в придорожные колючие кусты, бьёт по капоту кулаком, забыв, что тот и так ещё кровит, и воет на пустой дороге — как будто он уже и не человек вовсе.

Мексика — проклятая страна. Но выбора у него не было. Так или иначе, но следы Хейлов терялись здесь — и теперь их было не найти. А рассчитывать больше и не на кого.

Стая, воспитавшая Кору Хейл, перебита.

Часть 1

She is Hale

Клинт не говорит этого Филу после Канберры; Фил не говорит этого Клинту. Но они оба одновременно приходят к выводу, что одиночка — вовсе не психопат.
Он — мститель.

Волчонок

Мстители

Клинт, Стайлз, а также Фил Коулсон

Стайлз Стилински

Клинт Бартон

Consejero

Фанфики Мстители — читать законченные истории про Avengers бесплатно

Фанфики Волчонок — читать законченные истории бесплатно

Компания «Марвел» является финансовым феноменом, а ещё совершенной системой по добыванию денег из карманов миллениалов. Каждый из фильмов по комиксам Marvel окупился в прокате – даже слабейшая перезагрузка «Фантастической четвёрки». Неудивительно, ведь поход в театр на «Человека-Паука» или «Мстителей» для нас сродни сладкому экскурсу назад во времени – в эпоху подросткового возраста, когда мы, не отрываясь от телевизора, следили за приключениями любимых супергероев в мультсериалах, а кто-то даже записывал их на видеокассеты.
Мы поможем вам попасть в мир супергероев без оплаты за билет. В нашем фэндоме есть фанфики Марвел с такими сюжетами, какие ещё долго не придут в голову Кевину Фэйги. Очутитесь в роли попаданца в чудесной вселенной «Марвел-11», где на одного парня приходится десяток девушек. Познакомьтесь с остроумным Питером Паркером и вместе отключите от сети злобного Макса Диллона. Насладитесь самыми оригинальными кроссоверами – с культовыми аниме «Наруто» и «Моя Геройская Академия», с фондом SCP, со вселенной Гарри Поттера и, конечно же, с DC. Помните: у нас в фэндоме вам всегда рады, особенно если ваша суперспособность – чтение ФФ и книг ночами напролёт.

Consejero

Содержание

Часть 1

Комментарии (0)