Это случилось полтора года назад, когда Аарон возвращался домой после ночной смены. Усталость жутко давила со всех сторон, от чего тяжелые ноги еле тащили тело вперед. Аарон сонно моргал, стараясь держаться, — до дома оставалось всего ничего.

Моросил дождь, видимость на дорогах была скверная, поэтому он написал брату, чтобы тот не забирал его.

Перед ним затормозила машина, — неприметный серый фургончик, с облезлым рисунком какой-то мультяшной рожицы. Он попытался его обойти, смаргивая с ресниц накопившуюся влагу от дождя. Аарон заметил черную толстовку и надвинутый на голову капюшон. Как в замедленной съемке, темный силуэт приблизился к нему.

Это последнее, что он запомнил с той ночи.

Он пришел в себя внезапно, будто его выдернули на поверхность, насильно вдыхая воздух. Вокруг было темно и сыро, в голове нарастал шум, который перебивал звук разбивающихся капель где-то вдалеке. Этот звук эхом разносился по пустым мрачным коридорам, врезался в железные толстые прутья, создавая звон. А Аарон по этим каплям отсчитывал секунды, минуты, часы, дни, 

Пахло плесенью, сырой землей, испражнениями, но и к этому Аарон быстро привык. Был ли выбор?

Еда просто появлялась, ее никто не приносил. Хотя… а как же она тогда появлялась? Аарон догадывался, что кто-то приходил, когда усталость побеждала. Но Аарон все равно был один. До определенного момента.

Кажется прошло шесть месяцев, прежде чем в голове возник голос. Сначала Аарон решил, что сходит с ума от одиночества. Но голос не умолкал. Умолял его отпустить. А потом грозился расправиться. Озлобленный, но потерянный. Испуганный, но не собирающийся сдаваться.

Аарон молчал. Долго. Был терпеливым слушателем, пока в один момент голос не обратился напрямую к нему.

«Ты ведь меня слышишь, правда?» — спросил он.

Слышал. Он прекрасно его слышал, но теперь будто глупо было утверждать, что это его собственное сознание с ним игралось.

«Кто ты?» — задал встречный вопрос Аарон, не размыкая губ. Этот вопрос он хотел задать много-много дней, но боялся окончательно сойти с ума, заговорив с таинственным голосом в голове.

«Нил», — ответил тот. — «А ты?»

«Аарон», — что ж, это было самое странное знакомство в его жизни.

Нил не помнил, как попал сюда. И куда «сюда», они оба не знали. Три стены, а впереди решетка с толстыми ржавыми прутьями. Напротив такая же комната, в которой сидел Аарон. Длинный коридор, концы которого утопали в темноте. Тусклая лампочка под потолком, вместо люстры у которой, — свисающая черная паутина. Бетонный пол, который после нескольких суток бодрствования казался мягкой периной, и Аарон проваливался в спокойный сон без сновидений. Это все. Ни людей, ни других звуков, кроме воды вдалеке. Не слышно ветра снаружи, не слышно птиц, или проезжающих мимо машин. Казалось, что Аарон не слышал даже собственного дыхания.

«Откуда ты?» — вновь раздался голос, спустя несколько часов молчания.

Аарон нахмурил брови. Откуда?

«Кажется, из Калифорнии», — ответил неуверенно Аарон.

Его прошлая жизнь размывалась все больше и больше с каждым проведенным тут днем. Словно память растворялась, не желая прокручивать счастливые события, которые происходили с Аароном за этими стенами. Они ведь происходили?

Аарон учился в медицинском, работал в круглосуточном магазине, потому что обучение нужно было оплачивать.

«У меня есть брат», — неожиданно вспомнил он. Но после этих слов ничего внутри не встрепенулось, будто настолько далекое и забытое, что уже не трогало душу.

«Здорово. А у меня никого нет», — печально ответил Нил.

Его разбудили крики. Отчаянные. Истошные. Нил умолял прекратить, срывался на хриплые стоны. Повторял в неистовом безумии лишь одно слово: 

 А Аарон не знал как. Он вжимался в шершавую стену, упираясь лопатками в острые наросты на ней. Закрывал уши руками, желая прекратить эту пытку. Тогда он впервые почувствовал. Впервые за прошедшие месяцы, сердце сжалось и грозилось выскочить из груди. К горлу подступали слезы, и фантомная боль прокатилась по телу, выдавливая надрывный крик.

Аарон не видел лица своего мучителя, лишь чувствовал холодное прикосновение острого ножа, оставляющего на коже глубокие порезы. Кровь из них стекала по рукам, впитываясь в одежду, собиралась под безвольно лежащим телом липкой лужей. А затем щеку обожгло ударом, — хлестким, безжалостным. 

Кричать Нил переставал только спустя несколько часов. Аарон терпеливо ждал, пока Нил обратится к нему первым. Боялся услышать в ответ тишину, и что Нил больше никогда с ним не заговорит.

«Аарон?» — через какое-то время тихо звал Нил.

«Ты в порядке?» — Аарон сглатывал, заламывая пальцы.

Нил всегда лгал, отвечая на этот вопрос.

«Да. Я в порядке», — нервный смешок и попытка перевести тему разговора. В этом был весь Нил.

«Еда здесь просто отвратительная», — в один из дней пожаловался Нил.

Аарон на это лишь усмехнулся, всматриваясь в мерно покачивающуюся паутину под потолком.

«Напиши им негативный отзыв и поставь одну звезду», — посоветовал он.

«Они от меня даже одной звезды не получат», — хмыкнул Нил и замолк.

Тишина для Аарона стала такой непривычной и незнакомой, что в голове зазвенело. По коридору разнеслось эхо стука чего-то железного, кинутого об пол. Аарон знал, что Нил где-то здесь, вдалеке. До него изредко добирались звуки, которые Нил старался производить как можно реже. В основном они оба сидели у стены, гипнотизируя решетку, как будто это как-то могло облегчить их участь.

Аарон вздрагивал и сжимался, как только коридор наполняли истошные крики Нила, когда к нему приходили. Аарону чудилось будто он слышал, как рассекают его кожу; слышал, как кровь капала на пол. А самое главное, казалось, словно боль, что испытывал Нил, переходила на тело Аарона, взрываясь мучительной агонией. Он бы разделил с ним эту ношу, если бы это было возможно.

Но к Аарону никто не приходил. Даже не приносил еду.

Как он выживал? На самом деле этот вопрос так редко всплывал в его голове, что это и не казалось чем-то странным.

«Как думаешь, нас спасут?» — спустя долгое молчание спросил Нил.

Аарон не хотел его расстраивать. Когда-то очень давно, он и сам задавался этим вопросом. Но дни тянулись за днями, перерастая в месяцы. Боль и тоска притупились, оставляя вместо себя лишь смирение.

«Надеюсь, что да», — ответил Аарон.

«Ты никогда не пытался сбежать?» — последовал еще один вопрос.

Аарон нахмурился, пытаясь вспомнить, но в голове, кроме голоса Нила ничего не было. Лишь где-то там, в отдалении, маячил образ брата. Вечно недовольного, но всегда заботившегося об Аароне. Наверное, Эндрю был чрезмерно опекающим, но Аарон чувствовал его любовь. Потому что ничего другого у него не было.

В голове проскочил тихий смех, стоило Аарону вспомнить лицо Эндрю, когда тот заходил в комнату и видел энтомологическую коллекцию.

«Что такое?» — тут же услышал он голос Нила, в котором проскочили веселые нотки.

«Вспомнил брата», — и вокруг словно стало теплее.

«Расскажи о нем», — попросил Нил.

Улыбка спала с лица Аарона, но он чувствовал, что ему необходимо поговорить об Эндрю. Может быть так, Аарон смог бы почувствовать, что брат все еще рядом.

«Он не любит холод», — почему-то именно с этого решил начать Аарон, как будто это самое важное, что должен был узнать Нил об Эндрю. — «Еще не любит насекомых, но в тайне от меня долгие часы рассматривал бабочек в рамках, развешанных в моей комнате».

Эндрю думал, что Аарон этого не замечал. А Аарон подыгрывал ему в этом, чувствуя какое-то внутреннее умиротворение, что брат интересовался тем же.

«Еще мы близнецы», — печально усмехнулся Аарон. — «Но совсем друг на друга не похожи».

«Это как?» — удивленно спросил Нил.

«Он словно выглядит взрослее, потому что взял ответственность за мое воспитание. Я был ребенком, а он моим старшим братом, несмотря на то, что родился позже на целую минуту».

Аарона перебил искренний смех Нила. Было необычно его слышать. Необычно и… приятно. После всего того, что переживал, Нил возвращался к Аарону, делая голос бодрым и веселым. Словно Аарон никогда не слышал его мучений. Они никогда об этом и не говорили. Нил повторял, что они обязательно выберутся, стоит лишь немного подождать. Сначала Аарон лишь горько усмехался его наивности, но позже проникся доверием. Почему-то он был уверен, что Нил настолько сильный, что мог бы без труда выбраться из этого кошмара. Забрать с собой Аарона, у которого надежда иссякла слишком быстро.

«Вы обязательно еще встретитесь с ним, Аарон», — Нил расценил молчание Аарона по своему, поспешив вселить веру в лучшее.

«Не говори того, в чем не уверен», — каждый раз повторял Аарон.

«Нил?» — позвал его Аарон.

«Да?» — ответ последовал незамедлительно.

«Почему ты ничего не рассказываешь о себе?»

Однажды, в образовавшейся, теперь непривычной тишине, Аарон поймал себя на мысли, что хотел бы узнать о Ниле больше. Какой он, за пределами непроницаемых стен?

«Не знаю, что рассказать», — признался Нил.

«Можешь говорить всякую глупость. Мне нравится слушать твой голос. Спокойно», — это откровение далось Аарону так легко, как никогда раньше. Он чувствовал какую-то невидимую связь с Нилом. Возможно, дело было лишь в том, что они вдвоем оказались запертыми в неизвестности. А может Аарон лишь придумал Нила, чтобы не разбить себе голову об стену от одиночества.

С появлением Нила дни начали идти быстрее, стали будто короче. Тот придумывал какие-то придурковатые истории. Выдумывал, что они на секретном задании, но что-то пошло не по плану. Каждый день твердил о том, что скоро они смогут выбраться. Со временем Аарон перестал сопротивляться его настойчивой надежде, — просто слушал, тоскливо улыбаясь.

«Я провалил вступительные экзамены в медицинский», — открыл тайну Нил.

«На кого ты хотел поступить?»

«На стоматолога», — усмехнулся Нил.

«Я учился на нейрохирурга», — в свою очереди признался Аарон.

 на нейрохирурга, Аарон», — поправил его Нил зачем-то.

«Нет, Нил», — Аарон покачал головой для убедительности, как будто Нил мог его увидеть. — «Столько времени прошло, обо мне наверное уже не помнят».

Аарон завидовал уверенности, которую излучал Нил. Он имел удивительный дар убеждения, и его слова, пусть и на мгновение, но помогали Аарону почувствовать мимолетное спокойствие.

«Мы его отыщем, Аарон», — вновь пообещал Нил.

«Но если не выйдет, пообещаешь мне кое-что?»

Нил молчал долго. Но Аарон за время, что здесь находился, научился безграничному терпению.

«Хорошо», — наконец-то ответил Нил, будто нехотя.

«Если выберешься, найди моего брата и скажи, как сильно я его любил. Я никогда раньше не говорил ему этого, но он заслуживает этих слов, как никто другой».

«Пообещай», — перебил он Нила.

«Обещаю», — громко и судорожно выдохнул Нил.

А Аарон прикрыл глаза всего на мгновение, снова почувствовав тепло.

«И ты мне тогда пообещай», — почти беззвучно попросил Нил, но Аарон словно уловил вибрацию его голоса в своей голове. — «Когда мы выберемся, покажешь коллекцию своих бабочек?»

Губы Аарона тронула слабая улыбка. Он мог отчетливо представить, как Нил с детским восторгом рассматривает рамки, которые пестрили разноцветными крыльями бабочек. Как Нил, подпрыгивая на месте от нетерпения, просит рассказать о них больше, а потом закатывает глаза и говорит, что Аарон выпендривается.

«Обещаю», — через силу выдавил из себя Аарон…

…зная, что обещание свое никогда не сможет исполнить.

«У самой маленькой бабочки размах крыльев всего два миллиметра», — проговорил Аарон. — «И живет она десять суток, представляешь?»

Однажды Нил попросил рассказывать каждый день по одному факту о бабочках, а Аарону это было только в радость. Казалось, будто лишь эти воспоминания отчетливо сохранились в его голове. Он описывал Нилу, как выглядит его коллекция дома. 

Интересно, Эндрю сохранил ее?

«Так холодно», — внезапно прервал его Нил.

Аарон прикрыл глаза, справляясь с подступающей паникой. Сам он давно привык к низким температурам, хотя по началу его трясло, как ненормального.

«Попробуй растереть себя руками», — посоветовал Аарон. — «Мне помогало».

«Рук не чувствую», — Аарон слышал, как голос Нила становился все тише и тише.

«Ты ведь обещал, Нил. Разве не хочешь посмотреть мою коллекцию?»

...вот только уже слишком поздно.

Все ради игры

Драма

Джен

Фанфики

Жестокие

Смерть основных персонажей

Альтернативная реальность

Ангст

Пытки

ООС

Упоминание жестокости

Духи

Ненадежный рассказчик

Упоминания насилия

Похищение

Соулмейты

Hurt/Comfort

Аарон Майкл Миньярд

Эндрю Джозеф Миньярд

Самая болезненная пытка, — слышать крики своей родственной души, раздающиеся у тебя в голове, и не мочь ничего сделать. Аарон провел в заточении долгие месяцы, смирившись со своей участью, но человек, разделивший его судьбу и проникший в голову, дал силы бороться...

Эхо твоих мыслей

Содержание

...вот только уже слишком поздно.

Комментарии (0)