Всякий раз когда он закрывал глаза - видел 

 лицо. И он как будто слышал взмах огромных крыльев и видел звериные глаза цвета падпараджи

Чжун Ли правда пытается понять суть человечности, и каково это быть вообще - смертным. Ему это трудно удается, но иногда на помощь приходит Итэр, который не против помочь бывшему Архонту, самое главное не деньгами. Но одна из просьб заставила Итэра удивиться - прийти в яшмовый, но до этого резонировав со статуей Гео.

Еще больше удивило Путешественника - скрытая за камнями и янтарем пещера, которая обросла лозой и травой. Что здесь забыл этот педант - непонятно. Пещера была распечатана Чжун Ли, внутри все было освещено нефритами. А на земле, средь проросшей травы валялись небольшие розово-персикового оттенка камушки, которые красиво блестели под светом янтаря и нефрита.

– Не советую трогать эти камни, – бросает за спину Чжун Ли и Итэр послушно идет дальше, одернув летящую рядом Паймон, которую как раз таки эти красивые драгоценности заинтересовали.

– Это все Творец Гор сделал? – тихо спрашивает Итэр, осматриваясь вокруг. Внутри горы было очень просторно, даже красиво.

– Это сделал я, – спокойно отвечает Чжун Ли, петляя между коридорами не то пещеры, не то какой-то усыпальницы. В очередной раз Путешественник задался вопросом - что они забыли в этом богом забытом месте. Богом забытом в буквальном смысле, потому что пещера казалось очень заброшенной и старой, ни единого отпечатка человечества.

Мужчина резко куда-то завернул, и Итэр поспешил за ним, сразу же останавливаясь и широко распахнув глаза. У него дыхание схватило от подобной красоты, которая в то же время отталкивала.

Кругом был янтарь, камни с печатью Гео Архонта, которые активно пульсировали, могучие деревья росли на проросшей сочной травой земле. Но это место казалось таким заброшенным, запыленным временами, никем не посещаемым. Удивляло не огромная просторность пещеры, Путешественник видал и не такое, а огромный кусок янтаря, который подобен какой-то опухоли, прорастал из глубин горы. Это казалось каким-то пугающим зрелищем, ведь где-то в глубине рыжины камня отчетливо виднелся чей-то силуэт.

Чжун Ли коротко выдыхает, и печальным взглядом обводит янтарную тюрьму. Да, Итэр догадался, что это огромная тюрьма, возведенная как ни странно самим Властелином Камня.

Чжун Ли впервые за две тысячи лет навестил ее, всматриваясь в расплывчатые черты сквозь янтарную тюрьму, которую он же и возвел.

Не мог дальше двинуться, как будто ему что-то мешало. Но его опередил Итэр, который завороженно осматривал камень и вытянул руку чтобы коснуться.

– Не трогай ее, – почти приказывает мужчина и Путешественник прижимает ладонь к груди, будто обжегшись. Итэр поднимает глаза на Чжун Ли, который стыдливо опустил голову.

Почему-то, но этот кусок янтаря ему дорог. Или тот, кто внутри него.

Чжун Ли неспеша подходит, почти осторожно ступает мелкими шагами, как будто боясь потревожить вечный сон фигуры в янтарной тюрьме. Коснулся пальцами рыжего минерала. Теплый, почти обжигающий, и мужчина отдернул руку, выдохнув.

Жизнь внутри все еще течет.

Итэру это казалось чем-то интимным, чем-то личным, что вовсе его не касалось, ведь у мужчины слегка дрожали пальцы, а взгляд был столь потерян, столь тускл. Он настолько трепетно, настолько нежно касался кончиками пальцев янтарь, но вновь и вновь убирал руку, как будто коря себя за эти прикосновения.

– Я прошу о твоей помощи, Итэр, – он возвращает твердость и уверенность в своем голосе и Путешественник вздрагивает от внезапной перемены в нем. Итэр кивает и они оба синхронно отходят назад, осматривая янтарную тюрьму. – Разрушай янтарь осторожно, не повреди тело внутри.

Значит все-таки в этой тюрьме действительно кто-то есть.

Путешественник кивает и вытягивает вперед руку. В ладони засветился ярким желтым светом знак Гео, и Чжун Ли последовал за ним. Когда первые трещины пошли по оранжевому минералу, на секунду у мужчины остановилось дыхание и знаки на его руках погасли. Но спустя считанные секунды вернул себе самообладание. Гора тряслась в унисон, но это было не так, будто она готова обрушиться на их головы, а наоборот, помогала стрясти старые куски янтаря. И кусок за куском все падало вниз, разбиваясь на мелкие ошметки, но с каждой минутой во взгляде Чжун Ли зарождалось сомнение и какое-то печальное сожаление.

И когда ломать уже было нечего, а пыль осела и шум стих, мужчина как-будто окаменел, застыл на месте.

Вырвавшись из старых оков тюрьмы, чье-то тело упало на яркий янтарь, который освещал женские и звериные черты.

Итэр не решался подходить, учитывая как отреагировал до этого бывший Архонт на его прикосновение к янтарной тюрьме. Но шли долгие минуты, было мертвенно тихо, даже эхо замолчало, выжидая следующих действий.

Чжун Ли делает первый шаг. Скованный, осторожный, изучающий. Он слегка наклоняет голову, заглядывает в спокойное лицо, знакомые черты. Опускается на колени рядом с грудой оранжевых камней, и с опасением вдыхает, увидев, как кончик длинного хвоста дернулся, распушив оперение на концах.

Она все такая же. Почти белые, пыльного цвета длинные волосы, торчащие уши, длинный хвост. Даже одежда не повредилась, она осталась такой же, какой запечатлелась в последний раз в его памяти. И серого оттенка камень на ее поясе слегка засиял, почти запульсировал жизнью, вспыхнув знаком Пыли.

И когда длинное ухо дернулось, Чжун Ли задержал дыхание, наблюдая, как открываются ее веки, дергаются кончики пальцев.

 права. Ее глаза действительно падпараджа.

– Рио, – срывается с губ имя и она смотрит затуманенным взглядом на него. Щурит глаза, пытается сфокусироваться, и стонет сквозь бледные губы.

Сначала не узнает его, но всматривается в его разливающиеся обжигающим золотом глаза, осознание остро стреляет в голову. Она широко раскрывает глаза цвета лотоса, и ее губы задрожали в беззвучном крике.

– Зачем, Моракс, – хрипло шепчет она и мужчина вздрагивает. Он так давно не слышал ее голоса, ее интонации, акцента.

И как она называет его Мораксом, всякий раз звучало одинаково укоризненно, с едкой желчью. Но в этот раз была еще глубокая печаль, что черной дырой съедало всю ее душу. Она подносит ладонь к лицу, сжимает до боли, и слезы скатываются с ее глаз крупными кристальными бусинками.

– Лучше убей меня, – качает головой она и Чжун Ли выдыхает. – Ты это можешь, ты убил 

– Я изменился, Рио, – тихо говорит Чжун Ли, потеряв всякие слова. По крайней мере, он совершенно отличается от того Моракса, который правил две тысячи лет назад.

 рассыпалась на моих руках, – шепчет Рио и дрожит всем телом, содрогаясь от каждого своего вдоха, от каждого движения. Осознание того, что она не в янтарной тюрьме - уже съедало ее, разрывало на мелкие куски и лоскуты, которые трудно будет собрать воедино. Ведь там, она видела сладкие сны. – 

 улыбка была такой одинокой, Моракс. Ты хоть что-то чувствовал, скажи?

Чжун Ли молчал. Он опустил голову и яркие янтарные глаза потускнели.

Вопрос в одни ворота, не было смысла это спрашивать. Но почему-то она хочет узнать ответ, который знает.

– Скажи мне! – Рио почти молит его, срывается на крик. Привстает, скатываясь по острым камням вниз, падая на его колени. Даже не хочет смотреть в его глаза. Сжимает его плащ, и хрипит, срываясь на плач.

 умерла две тысячи лет назад. Для нее - совсем недавно.

Чего она и ожидала, но почему-то его ответ заставил ее так громко заплакать, так яростно закричать, и гора содрогнулась с ней, обрушивая мелкие песчинки пыли, как будто вместе с Рио роняя слезы.

Она хочет ненавидеть его, но не может.

Ведь не может Бог Войны так нежно гладить волосы, ведь не может он так спокойно сказать простое «прости».

Он просто не может наклониться и прижаться лбом к ее макушке, молча, спокойно, успокаивающе.

, Рио это знает. Но его тогдашняя жестокость всегда поражала ее. Рио всегда казалось, что невозможно быть настолько жестоким, настолько жаждущим крови, настолько холодным. И это как раз таки отталкивало.

Но сейчас перед ней сидит совсем не Моракс. Это как будто другой бог, его подменили, и на место пришел этот мужчина под его личиной.

– Я так хотел сказать, что твои глаза дороже падпараджи, – вдыхает он, поднимая голову.

Она жмется к нему, почти ластится, вытирая слезы. Столько всего изменилось, столько поменялось, и сейчас ей трудно представить, что голова ее покоится на коленях Архонта Войны.

Понимает, что слишком прошло много времени, и Ассамблеи больше нет. Родного дома нет, а самое главное 

Рио так хотелось, чтобы 

 вновь погладила ее по голове также заботливо, но лишь чувствует жесткую мужскую руку.

Она встает почти невесомо, и тяжелыми шагами выходит из пещеры. Молча, не сказав ни слова. Ноги ее подкашивались и каждый шаг давался с трудом, и пыль мелкими щепотками дернулась в ее сторону, как будто толкая, помогая идти дальше. Чжун Ли не хотел останавливать ее, он понимал, что трудно принять случившееся. Поэтому, когда хлопок раздался где-то снаружи, отражаясь мощным эхом, отталкиваясь о стены пещеры, мужчина встал на ноги и вышел из янтарного коридора, вслед за ним последовал и Итэр.

Путешественник не хочет ничего говорить, все и так понятно. Он лишь зритель возникшего прошлого, которое внезапно вспыхнуло, будто пожару.

Солнечный свет слепил прямо в глаза, и он прикрыл их ладонью, но схватился за меч, когда перед ними тенью восстала фигура. Дракон почти белого оттенка, или подобие его, покрытый шерстью и перьями. Ни рогов, ни чешуи, это существо казалось необыкновенной красоты, и хотелось погладить эту гладкую шерсть на морде и почесать за длинным ухом.

Итэр понял, кто это и опустил клинок.

Он как всегда не удивлен, но поражен красотой существа.

Пыль обвивала тело Рио, как будто заботливо поглаживая, разговаривая. Она была по размерам меньше Двалина и аккуратная фигура казалось величественной, особенно прекрасные глаза цвета восходящего солнца. Расправила крылья, махнула ими пару раз, поднимая грязь и пыль, и большие белые перья посыпались серебряными каплями вниз.

Чжун Ли осторожно подошел и поднял руку, пройдясь ладонью по морде дракона, слегка, почти невесомо, погладив. Узкий темный зрачок смотрел прямо на него с терпимостью и неохотой.

 любила тебя, – говорит он, пытается улыбнуться, и у него это почти получается.

Но обида, непонимание, какие-то двоякие чувства все еще плескались внутри маленькой разбитой души Рио, осколками задевая свежие раны.

– Возможно ты и изменился, Моракс, но в любви не смыслишь, – мычит она огрубевшим голосом и разворачиваясь, взмывает в небо.

По Ли Юэ сотни лет назад ходила старая легенда. Когда-то существовали драконы, настолько маленькие они были, что могли поместиться в жасминовый чайник - их так и прозвали, жасминовые чайные драконы. Они были настолько хрупкими и маленькими, что никакой полезности не несли - лишь в декоративных случаях. Когда на шее у человека сидит чайный дракон - это означает его большой достаток.

И суть заключалась в том, что эти несчастные существа являлись людьми, способными превращаться в такие крохотные создания.

И самого последнего чайного дракона приобрела милосердная богиня, которая с чистотой своей души взрастила крохотное дитя. Не как декоративное животное, а как человека. Она дала свою любовь и поделилась силой.

И с замираниям в сердцах и с восторгом в глазах люди Ассамблеи Гуй Ли смотрели, как над их головами пролетал огромный чайный дракон небывалых размеров, а на его шее восседала прекрасная богиня Пыли.

Не было такого дня где они были порознь. Куда ступает Архонт Пыли - так рядом ее верная спутница. Официально - эпопт

, но между ними - друзья.

Но когда прекрасной и милосердной богини не стало, сердце дракона разбилось на мелкие осколки, осыпав землю драгоценными камнями.

Ослепляющая своим цветом восходящего солнца падпараджа, которую сейчас, увы, больше не найти, как и дракона, который любил богиню больше жизни.

– Какая трагичная история, – хмыкнул Дилюк, раздраженно клацнув зубами. – А теперь уходи, мы закрываемся.

– Еще немного вина и я исчезну, – с усмешкой мычит Венти, протянув бокал закатившему глаза мужчине.

Один карат

scarra

Ходила легенда, что раньше существовали драконы, настолько маленькие они были, что могли поместиться в чайник - их так и прозвали, жасминовые чайные драконы. Они были настолько хрупкими и маленькими, что никакой полезности не несли - лишь в декоративных случаях. Когда на шее у человека сидит чайный дракон - это означает его большой достаток.

Genshin Impact

Чжун Ли/ОЖП

Гуй Чжун

Венти

Чжун Ли

Глаза дороже падпараджи

Множество слов ветер нес по волнам, разнося слухи, секреты и сплетни. Но какой-то плач, чуть ли не вой, крепче всего застрял в воздухе, накаляя чуткий ветерок. Это так раздирало душу, так больно било по сердцу. Такая страшная горечь утраты, которая вспыхнула внезапным траурным дождем.

Ветер слышит все, и он тоже это услышал. Слышит крики боли и отчаяния далеко во владениях Властелина Камня, столь одинокие, ветхие. И все мешается вместе с диким ревом одинокого зверя, который бьет мощными крыльями забытую богами землю.

Это так печалило, и пальцы дрогнули на сияющих струнах лиры.

Он слышал это днями, но когда вой начал приближаться - печально выдохнул. Он наблюдал, как светлая фигура прекрасного существа пролетела вдалеке от Мондштадта. Остановилась, буквально на секунды осматриваясь, а после взмыла вверх.

Ветер все еще доносит печаль и обиду, которая глушит любые сплетни и разговоры. Настолько глубока была эта рана, которая впилась в душу неведомого создания, разрывая не плоть, а сердце.

Он ступает осторожно на Пик Буревестника, видит сияющую белизной шерсть, длинные перья, которые будто дорожкой тянулись за драконом. Легким дуновением ветерка одно перо поднимается в воздух, прямо в его ладони, и он со слабой улыбкой проводит подушечкой пальца по серебру оперения.

Она заметила его сразу, как только фигура в зеленом костюме показалась из-за деревьев, сопровождаемая слабым ветерком и светлячками. Под его ногами росли одуванчики, и в руках вспыхнула лира. Нежно прошелся пальцами меж струн и приятная певучая мелодия разгладила тишину.

– Почему ты печалишься, Рио? – улыбается нежно, так просто, и она позволяет подойти ближе, коснуться крыльев, погладить почти заботливо меж перышек. Садится рядом, устраиваясь у ее шеи, и невесомо гладит.

– Откуда вы знаете мое имя? – устало мычит она, прикрыв глаза. Ресницы подрагивали от пролитых слез, а сама она тяжело дышала. Какое горестное зрелище.

– Ветер рассказал мне, – его улыбка заставляет довериться, и почему-то Рио хотелось вновь заплакать. Такая теплая и нежная. Они видят друг друга впервые, но он уже подарил ей свою заботу. Пыль тонкими струями обвивала ее тело, и Архонт привстал, позволяя ей вернуть человеческий облик. Он лишь на мгновение оглядел ее, заметил красоту, что никак не совместима с опухшими глазами и скатывающимися вниз слезами. И садится ближе, почти касается ее дрожащего плеча. Она утыкается лицом в дрожащие колени, запустив руки в волосы, взъерошив.

– Вы ведь Декарабиан? – тихо говорит она, всхлипнув. – Простите за вторжение на ваши земли.

Он прерывает ее звонким смехом, который был схож со звоном колокольчиков и Рио удивленно подняла на него глаза.

– Я Барбатос, – он мило хрюкает и она давит слабую улыбку. – Правление Декарабиана прошло давным-давно. Но будет лучше, если ты будешь звать меня Венти.

– Ох, не знала, – мычит Рио осипшим голосом. – Наверное, вы уже знаете, от чего я бегу.

– Давай на ты, – улыбается он ясно и ярко, и уголки губ ее дрогнули вверх.

Находиться с этим богом невероятно уютно, и сердце разливается теплом.

– Я спала долгие две тысячи лет, – выдыхает она шумно, и улыбка пропадает с лица. Глаза тускнеют, а руки сжимают колени, царапая. – Возможно больше. Вчера была Ассамблея Гуй Ли, сейчас - Ли Юэ. Ох, и Моракс...

– Ах, этот напыщенный петух, – фыркнул Венти, надув губы. – Тысячу лет его не видел, но мой друг сказал, что он сильно изменился.

– Видимо, – неуверенно говорит Рио, отведя взгляд в сторону. Она вспоминает нежное касание руки на голове, мягкий голос, который ни разу не тронул жестокий холод. – Для меня он все такой же, олицетворение войны.

– Тебе трудно принять случившееся, – Венти выдыхает, смотрит на Рио, и заботливо, с ощутимой поддержкой, кладет ладонь на ее пальцы, слегка, еле ощутимо, сжимая. – Я это понимаю. Будет звучать банально, но я советую отпустить призраки прошлого. Пусть она будет жить в твоем сердце, но не вини ни себя, ни Моракса. Он уже давно раскаялся.

– Это очень тяжело, – машет головой она. – Совсем недавно я была рядом с ней. Пока она делала колокольчик, я приносила все необходимое. В ее глазах пылала жизнь и надежда.

– Сколько лет вы были вместе?

– Почти три сотни лет, – выдыхает Рио, смахнув слезу с глаз. – Она дала мне все.

«Теперь это твой дом, Рио»

Архонт Пыли пришла к охраняемым Мораксом и его Адептами границам, держа в руках жасминовый чайник. Он красив, расписан орнаментами Инадзумы и украшен драгоценными камнями. Видно сразу, что дорогой, но богиня открыла крышку чайника с нежной улыбкой, и от туда высунулась крохотная почти белая острая мордочка с навостренными ушками.

«Что это за гадость?‎»

Это первые слова Моракса, которые услышала Рио и она непроизвольно сжалась. Агрессивно растопырив перья, она зашипела, оскалив крохотные зубы. Он вытянул руку, оттопырив указательный палец, любопытно протянул к существу, и дракончик несколько раз ткнулась мокрым носом. Но на лице Архонта не скользнуло ни единой эмоции, и тихо чирикнув, крохотный дракон прижала голову в шею, юркнув в чайник.

«Это не гадость, Моракс, а жасминовый чайный дракон»

Гуй Чжун тогда обиделась, театрально фыркнула, прижав чайник к груди. Белый комок шерсти и перьев высунула голову, начал ластиться о шею богини, почти мурлыкать, и мужчина поморщился.

«Оскорбительно такое называть драконом»

Архонт Пыли вытянула руку, и Рио взобралась на ее ладонь, идеально помещаясь. Помяла подушками лап нежную кожу богини и расправила крылья, пару раз махнув ими, рассыпав пушные перья. С губ женщины сорвался умилительный звук, и она пальцем погладила голову дракончика, которая радостно чирикнула, ластясь.

Гуй Чжун выкупила последнего чайного дракона у торговцев Инадзумы, она хотела взрастить существо как свое дитя, как настоящего человека, а не как живую шубку.

Моракс засунул ладонь в чайник, вытаскивая пару-тройку камешков цвета восходящего солнца, которые были размером практически с пылинки. Они красиво поблескивали в его ладони, сияя на свету, и мужчина с интересом рассматривал драгоценности.

«Это падпараджа, когда чайный дракон счастлив - из его перьев сыплются эти камни, прелесть, не правда ли?»

Архонт Войны не повел и бровью, лишь рассыпал камни обратно в чайник. Он спокойно и без слов развернулся, и ушел в сопровождении Пяти Якшей.

С этого момента началась дружба между крохотным драконом и богиней милосердия.

Рио была еще так юна и молода, но готова была отдать свою жизнь ради Гуй Чжун. Юркая девчушка, которая с радостным хохотом бегала, а позже летала, вокруг богини, чуть что кидаясь в ее объятия. Архонт взрастила ее как свое дитя и даже оглянуться не успела, как мгновения проходили быстро. Богиня подарила ей свою силу, бессмертие, чтобы они были всегда рядом, всегда вместе.

Наполненной силой Пыли она могла менять размеры драконьего тела, и чаще всего Гуй Чжун восседала на ее шее, а когда богиня ступала по земле, то Рио оборачивалась вокруг ее шеи, грея теплотой крохотного тела.

«Властелин Камня спрашивает, что это за чудище летает над Ассамблеей»

, однажды спросил Сяо, один из Пяти Якшей. Юноша скрестил руки на груди, подняв глаза на огромного дракона, которая ткнулась мордой в руки Гуй Чжун, на что женщина звонко рассмеялась, ласково толкая ее.

«Это Рио, дорогой Сяо, не помнишь?»

Якша вздернул бровью, прозрачным взглядом оглядев мощное тело некогда жасминового чайного дракона. Мышцы перекатывались с каждым ее движением, а одно лишь ее малое кроющее перо было соразмерно его руки, не говоря уже о маховых. Уши длинные, покрытые пухом и шерстью, и вниз до земли тянулись длинные пряди, уходящие на концах в желтизну. Она качнула хвостом, распушив длинную кисточку, изучающим взглядом глаз цвета падпараджи взглянув на Адепта.

, фыркнул юноша и в мгновение ока исчез.

«Они все такие бестактные?»

, мычит Рио, опустив голову, позволяя Гуй Чжун взобраться на шею.

У него было множество имен, Моракс, Рекс Ляпис, Властелин Камня, Чжун Ли. Поначала Рио никак к нему не обращалась, старалась вообще избегать этого страшного бога, ведь от одного вида его окровавленного копья кровь стыла в жилах. Но теперь уже будучи Эпоптом Гуй Чжун, некоторых встреч невозможно было избежать.

«Вы звали, Властелин Камня?»

 она взбирается на скалистую поверхность горы, усыпанную янтарем. Бог сидел на скромном троне из яшмы и камней, который больше служил в качестве предмета обихода.

Рио было тяжело находиться рядом с ним, всякий раз когда он бросал на нее взгляд желтых глаз, то липкий страх пробирался в сердце, сжимая. Она боится, что однажды этот мужчина, не мешкая ни секунды, проткнет ее своим копьем, также хладнокровно, как и врагов.

Ассамблея Гуй Ли была невероятно сильна, никто не смел выступить против двух божеств.

Рио как и Гуй Чжун, они были той стороной Гуй Ли, которая несла мудрость и доброту. Дети любили огромное крылатое создание, купаясь в теплой шерсти, забирая опавшие перья как талисман удачи. Взрослые же восхищались. Для них белый чайный дракон был символом нежности, ведь так трепетно Рио чтила Гуй Чжун, так любила.

И Моракс не хотел использовать ее как военную силу. Просто не хотел.

Ведь невозможно представить символ нежности окропленную в крови врагов.

Моракс учится быть человечным, Гуй Чжун это много раз ему советовала. Но это порой так трудно.

Невозможно постичь того, чего сам не знаешь.

Он без слов бросил ей что-то в руки, и Рио быстро словила. Это была серьга. Длинная, на которую нанизаны янтарь и падпараджа, с кисточкой опала на конце. Почти такая же серьга, как у Моракса в ухе.

, спрашивает она, рассматривая серьгу.

, спокойно отвечает он, Рио вздрогнула.

Моракс никогда не делал ей подарков.

, улыбается она широко и ясно, и Моракс машет рукой, прикрыв яркие глаза.

Моракс никогда не проигрывает. Он отважно сражается за свой народ, защищая стены Гуй Ли. Рядом с ним его Адепты, но лишь раз бывало, когда вражеская сторона все таки дала отпор.

Властелин Камня готов отдать жизнь за свои земли.

Он готов жестоко сражаться, убивать каждого, кто готов посягнуть на Ассамблею.

И над их головами проревел грозный вой, переходящий в рык. Сначала войны из Инадзумы не поняли, что происходит. Но когда из-за далеких гор, ползя и цепляясь острыми когтями меж скал, появилась белая фигура чайного дракона, видимый страх на их лицах проскользнул.

И хмурое лицо Электро Архонта заставило Моракса выдавить сдержанную ухмылку. Даже победную.

Крылья хлопали так громко, оглушая, и с них сыпалась пыль, обвивая тела врагов, и они задыхались, быстро и мгновенно падая на землю.

Яростный рок войны горел в ее глазах, она громила огромными крыльями, разрушала, душила пылью, заставляя горы содрогаться.

Она готова защитить то, ради чего живет.

Толика благодарности зародилась внутри него.

И когда гул стих, а пыль осела, она маленьким существом подбежала к нему. Проскользнула под его ладонь, и он чувствовал, как тепла драконья шерсть и как приятно щекочут перья. Моракс даже не осознал, как проводит жесткой ладонью по ее спине.

«Вы в порядке, Моракс?»

 ее тонкий голос шелестит под ним и он кивает, не заметив, как Рио назвала его по имени.

Он аккуратно берет ее на руки и усаживает к себе на плечо и Рио радостно щебечет, как маленькая птичка, сминая лапами его кожу под наплечниками.

Но он больше не хотел, чтобы она ввязывалась в военное дело. Красный цвет ей не к лицу.

– Значит он не всегда был таким придурком, – мычит Венти, разглядывая в небе пушистые облака. Легким движением руки они двинулись дальше, толкаясь друг с другом.

– Возможно, – вдыхает шумно Рио, не заостряя внимание на махинациях Архонта с ветром. Они долго разговаривали, в основном Рио выплескивала все накопленное на Венти, который в принципе был не против этого эмоционального порыва. Он слушал ее чутко, не перебивал, иногда сопровождал беседу игрой на лире.

Рио стало гораздо легче и как будто камень упал с сердца, и плакать больше не так сильно хотелось, и душа уже не так рвалась на части.

– Но серьгу ты носишь, – хмыкнул Барбатос, обхватив пальцами поблескивающие камни.

– Это ведь подарок, – задумчиво дернула плечом она. – Гуй Чжун часто говорила Мораксу быть хоть немного человечней. Он не понимал смысла этого слова, и спрашивал у меня. Я пыталась учить его людским традициям, но он просто не понимал. Он знал только войну.

, хмуро мычит Властелин Камня, скрестив руки на груди. Он повел плечом, и ему было непривычно стоять без брони, в более человеческом обличии.

, пожимает плечом Рио, улыбаясь. Моракс с подозрением смотрел на торговцев вокруг, которые не понимали, что перед ними стоит сам Властелин Камня под личиной человека. Без брони, копья и драконьих черт в виде чешуи и рогов он выглядел как обычный смертный.

Но Рио понимала, что это мужчине не особо вдоволь.

 старая женщина улыбается почти беззубой улыбкой, обводя сухими дрожащими руками цветы. Рио задумчиво и с придиркой оглядела букеты, и Моракс аккуратно заглянул через ее плечо, ожидая, что сделает чайный дракон.

 хихикает она, вскинув руки в стороны и старушка засияла от счастья. Рио протянула ей мешок, не считая монеты, зная что накинула лишнего, и Моракс задумчиво вздернул бровью.

Она берет охапку цветов, счастливая и радостная, проведя носом по красивым бутонам, вдыхая аромат.

«Так вот как это делается»

, задумчиво мычит мужчина, приложив палец к подбородку. Лицо его за все это время не изменилось и оставалось таким же бесстрастным и каменным, но Рио в принципе не унывала.

Когда они вошли во владения Гуй Чжун, женщина сначала радостно ахнула, а после нахмурила тонкие изящные брови.

«Ты все потратила на цветы, Рио!»

 воскликнула богиня, и чайный дракон нервно рассмеялась, дернув хвостом.

«Хватит скупать все подряд»

, она тяжело выдохнула, взяв в руки один из букетов, ласково улыбнувшись. Но лишь на секунду улыбка сияла на прекрасном лице богини, которая сменилась строгостью.

«Я купила это для тебя, Гуй Чжун»

, Рио смущенно смотрит в пол, надув губы, и Архонт закатила глаза.

«На мои же деньги. Я тебе больше ни гроша не дам»

Ойкнув, Рио в песчинках пыли и дуновением ветерка свернулась в маленького дракончика, вцепившись когтями в плечо все это время молчавшего Моракса, который был в раздумьях.

«Уходим, Моракс, урок на этом закончен»

 пропищал белый дракончик, и мужчина раздраженно глянул на Рио, махнув плечом, пытаясь сбросить с себя это гадкое существо.

«Что еще свойственно людям?»

 Моракс скучающе обводит взглядом Рио, которая нервно машет хвостом и дергает длинными ушами, пытаясь словить пролетевшего мимо светлячка. Она повернулась к нему, задумчиво подняла глаза к небосводу, пару раз покрутившись на месте, следя за тем же светляком.

Ей скоро будет сотня лет, а она ведет себя не хуже ребенка.

«Доброта, любовь, чувство юмора»

«Это не бред, просто вы не хотите понимать»

, давит насмехающуюся улыбку Рио, и когда Моракс раздраженно нахмурился, стрельнув острым взглядом желтых глаз - губы ее неловко скривились, как будто пытаясь сказать извинения.

Называть Моракса другом язык просто не поворачивался. Между ними совсем странные отношения, которые строятся не пойми на чем. Она пытается его раздобрить хоть на каплю, сделать добродушнее, как просит Гуй Чжун. А он не сказать противится, просто не пытается. Считает, что это ему не нужно.

И терпит ее в своих владениях, сжимая кулаки. Даже его Адепты не так часто здесь появляются, как Рио. Прогнать почему-то не может.

Все таки, Моракс гораздо мягче с ней, чем с кем-либо другим. Не убил и не прогнал, терпит всеми силами.

Два карата

– И что ты будешь делать? – Венти тихо спрашивает, разрушая тишину. Рио приоткрыла уставшие глаза, она сонно глянула на барда, и задумчиво посмотрела в небо. – Ой, ты спала.

– От душевных разговоров быстро устаешь, – давит улыбку она и Венти хихикает под нос. Она сбросила пару огрызков яблока с себя, привстав на локтях. – Не знаю. От дома у меня остался только Моракс.

– Сейчас его зовут Чжун Ли, кстати, – мычит Архонт, и ложится на траву рядом с ней.

– Он иногда представлялся этим именем, – вспоминает Рио. – Но по большей части Властелин Камня или Моракс. Да, думаю я вернусь в Ли Юэ. Мне больше и некуда.

– Ты всегда можешь позвать меня, – бард широко улыбается, рассмеявшись. – Только шепни мое имя три раза и я появлюсь. О, и желательно с бутылочкой вина.

– Обязательно, – с улыбкой говорит Рио.

Венти действительно хоть немного, но помог отпустить боль. Естественно, она не забудет Гуй Чжун и Ассамблею, будет также горевать, также плакать. Но именно сейчас бард помог облегчить столь сильную душевную боль обычными разговорами и яблоками. И на каплю простить Моракса.

Она не знала как и где найти его. Поэтому в небе, подобно небольшой птице, она с тоской смотрела, как зеленый Мондштадт меняется на бескрайние скалистые просторы Ли Юэ. Здесь все изменилось, и от Гуй Ли остались лишь осколки каменных колонн. Сердце сжималось от боли всякий раз, когда она глазами находила знакомое место. Здесь больше ничего нет, и она вновь ворошит воспоминания, перед глазами встают отчетливые картинки прошлого.

Особенно Ассамблея, место, которому она принадлежит.

Здесь были только люди, которые искали в развалинах хоть что-то ценное.

Здесь она держала Гуй Чжун в своих объятиях, здесь она исчезла в крупицах пыли. Сил смотреть на это место больше не было, и слезы вновь наворачивались на глаза. Она пообещала самой себе, что больше ковырять рану не станет, но хотела в последний раз побыть здесь. Устроившись у каменных плит, где-то между завалами, Рио свернулась клубком, прикрыв глаза.

Она все еще слышит ее звонкий голос, видит ее улыбку. Она видит Гуй Ли, по которому ходят люди, вечно занятые, вечно в работе.

И теплые мужские ладони аккуратно и осторожно подняли крохотное существо. Нежно, почти заботливо, прижали к груди, обнимая и поглаживая перья пальцем. Рио подняла голову и еле слышно уркнула, прижавшись головой к шее Чжун Ли, устало, с тоской. Пыль обвила драконье тело, и уже будучи человеком она крепко сжимала его шею, царапая костюм. И заплакала тихо, слегка содрогаясь, боясь, что он ее оттолкнет.

Из прошлого у нее остался только он.

Глаза дороже падпараджи

Содержание

Один карат

Два карата

Три карата

Четыре карата

Пять каратов

Шесть каратов

Семь каратов

Восемь каратов

Комментарии (0)