Начальник стражи шёл по тюремному коридору.

Он миновал большие камеры, в которых содержались воры и разбойники, прошёл мимо убийц в колодках.

Его целью была камера в конце коридора – маленькая клетушка, охраняемая отдельным стражником.

Подобные «привилегии» заключённая получила не столько потому, что раньше принадлежала к знати, сколько из-за преступления, ею совершённого.

Графиня Грэйс отступила от Закона Божьего, обвинялась в колдовстве. И скоро должна была взойти на костёр.

Начальник стражи

Стражник

За эту ночь ничего не произошло?

Сменный сказал, что сидела смирно.

У неё же сорван голос...

Смотрите за тем, чтобы она ничего не натворила к восьми часам.

Стражник посторонился, и начальник зашёл в камеру.

Там было сыро и до жути неприятно.

В воздухе чувствовался запах нагретого железа, смешанный с кровью.

В самом тёмном углу, там, куда с трудом проникал свет, сидела девушка с тёмными волосами.

Не хотите ничего сказать, графиня Грэйс?

Начальник стражи усмехнулся.

Не можете? Голос сорвали?

Он подошёл ближе и грубо оттянул её руку от обнажённого, изуродованного пытками тела.

При взгляде на увечья внутри него, ужасного садиста, проснулась похоть, но он подавил этот порок.

Чёртова ведьма, сколько мужчин ты ввела в грех?

Соблазн был велик, но он не мог рисковать.

Начальник стражи фыркнул и откинул её руку.

В проклятой крови испачкался...

Он снова посмотрел на заключённую.

Он рассмеялся и пнул её ногой.

Девушка шумно вдохнула, прикусив язык, чтобы не заорать от боли.

Чтобы не доставить удовольствия этим жалким бесчеловечным созданиям.

Её шёпот был едва слышен.

Графиня Грэйс

В ответ раздался полубезумный смех.

Вряд ли после смерти Вы сможете нас наказать, графиня.

Она ничего не ответила.

Он насмешливо глянул на неё ещё раз.

Звук захлопнувшейся двери оповестил о том, что он вышел.

Когда шаги в коридоре стихли, дверь в камеру отворилась снова.

Девушка испуганно оглянулась на звук собственного имени, но при взгляде на вошедшего страх в её неестественно голубых глазах сменился гневом.

Он кинул в её сторону свёрток, но сам не подошёл.

Девушка отодвинулась от брошенной к ней тряпки.

Они собираются сжечь тебя, это ужасная смерть…

Вы сами предали меня, а теперь жалеете?

Её голос звучал хрипло, но в этом была своя прелесть.

Раньше у нас была общая цель. Мы хотели остановить войну…

Ты зашла слишком далеко. Ничто не может оправдать того, что ты сделала.

Я отступилась от веры только потому, что человеческих сил было недостаточно, чтобы остановить кровопролитие.

Вы сами видели, что происходило: мужчины, от мала до велика, погибали на полях сражений, их осиротевшие семьи гибли от голода.

Как я могла спокойно смотреть на все это? Я сделала все, что смогла…

Этому поступку нет прощения.

Стражник собрался уходить.

Загляни в свёрток, Салиман. Любой исход лучше того, что для тебя готовят инквизиторы.

Мне всё равно, что они собираются делать. Я приму свой крест. А теперь прочь.

Время близилось к семи часам.

Совсем скоро её должны были вывести на площадь.

Графиня развернула свёрток и нашла кинжал.

Стражник был прав: смерть от своей руки была милосерднее костра.

Однако графиня Грэйс не собиралась убивать себя.

Она порезала ладонь и кровью начертила символы на грязном и холодном каменном полу.

Пришёл срок отдавать долг.

Многие думают, что при появлении демона что-то загорается, светится или, наоборот, темнеет.

Но сейчас не произошло ничего подобного.

Просто появилась фигура некогда красивого херувима, павшего с Небес и ставшего правителем чертей.

Люцифер

Я рад видеть Вашу слабость, Салиман.

Он улыбнулся, но в улыбке этой не было ничего хорошего.

Не радуйтесь, Люцифер, я не отдам Вам ничего.

Вот как? Не думал, что Вы настолько бесчестны, графиня. Стыд и позор.

Девушка лёгким, но быстрым движением пронзила его кинжалом.

Со спины показалось испачканное в крови острие.

Ах, маленькая девочка, меня нельзя убить, я...

Но из его рта хлынула кровь.

Багровой струйкой она потекла по губам и закапала на Салиман.

Нельзя было убить тебя, Люцифер… Пока ты не передал мне силу.

Отныне я приняла твой тяжкий грех и крест. Усни и переродись на Небесах.

Красивые глаза демона посмотрели на неё с давно забытой благодарностью, но и с презрением.

Благородно, о презренная!

В неестественно голубых глазах графини появился холодный блеск.

Это было раньше. Раньше на мне не было грехов.

Казнь должна была состояться на закате.

Салиман вывели, едва прикрыв изуродованное тело.

Горящая синим пламенем

Комментарии (16)