Каждое утро смерть пожимала руки многим людям еще до восхода солнца.

Жизнь на Ремнанте была трудной, не тяжелой, но сложной. Непростой. Некоторые дни были лучше других, но ни один день не был хорошим. Некоторые называли это несправедливым. Другие игнорировали смысл бесполезных выкриков, больше стремясь выжить в суровых условиях, чем высказаться. Какой у них был выбор в таком жестоком мире? Слабые умирали, а сильные выживали. Люди жили в королевствах, чтобы избежать этой участи, но сильные Охотники были тем, что не давало этим королевствам кануть в безвестность.

Гримм не были существами, которых можно игнорировать. Стоит повернуться к ним спиной, и смерть неизбежно следует за ними. Возможно, в детских фантазиях, если бы Гримм были единственной угрозой, о которой нужно было бы думать, все могло бы быть лучше. В этой версии Ремнанта все было не так. Растительность была скудной. Дичь старалась держаться подальше от мест, населенных людьми или фавнами, чтобы не столкнуться с порождениями тьмы. Бесконечный горизонт облаков оседал на окраинах, воздух был спертым, а вода — ядовитой. Жизнь за пределами королевств быстро превращалась из интересной в опасную.

Главной целью было выжить.

Чтобы бороться с сокращением численности, нередко люди брали больше одного супруга — из необходимости, а не из удовольствия. Чем выше были запасы ауры, тем выше была их ценность. Больше силы означало исключительных Охотников — понятие настолько простое, что его понимали даже дети. Не сказать, что большинство стремилось иметь более одной пары, но возможность была всегда. Чаще всего, хотите верьте, хотите нет, искали мужчин.

Так у Тай Сяо Лонга появились две супруги — Саммер Роуз и Рэйвен Бранвен. Не самый умный из мужчин, лишенный серебряного языка, сам по себе он был тупицей, но он стал отцом двух сильных Охотниц и в целом семейным человеком. Когда Рейвен или Саммер уезжали на задание, он воспитывал двух своих девочек как мог. Любовь, поддержка, обеды в коробочках — все, что было необходимо двум растущим Охотницам в условиях жестокого образа жизни Ремнанта.

Даже сейчас, находясь за много миль от своих девочек, убивающих Гримм, он знал, что его любовь доходит до них, когда он убирает их дом.

-Папа приготовил мне на обед шоколадное печенье!

Напротив нее, сидя на спине умирающей Большой Урсы, Янг игриво закатила глаза на вспышку Руби. Только печенье? Фырк! Да, точно. Зная свою сестру, она рылась в своем обеде в поисках спрятанного внутри десерта и игнорировала все самое необходимое ради приторной сладости. Дай ей пакет. Янг знала, что внутри она найдет сэндвич с яблоком или клубникой и бутылку воды или молока. Необходимые группы продуктов и все такое. Иногда Янг задумывалась, не является ли очарование ее сестры всего лишь маской.

Трудно воспринимать невинность ее очаровательной сестры всерьез, когда она набрасывается на сладости сверху умирающего «Берингеля».

Руби только оттолкнулась ногами, с наслаждением пожевав пепел, развевающийся в воздухе и покачивающийся в ее теле. Роза Полумесяца осталась в черепе монстра, свидетельствуя о ее силе. Толстые и впечатляющие, Берингели не были легкой добычей. Ублюдки принимали удары, двигались непредсказуемо, весили тонну и дробили валуны ради удовольствия. Руби, по определению, была девушкой пяти футов двух дюймов и весила меньше ста пятидесяти фунтов. Ее орудие весило вдвое больше ее самой, но при этом она двигалась с невероятной скоростью и ела с крошками печенья на щеках.

Не то чтобы она была лучше, она была лишь немного массивнее своей сестры, ростом в пять футов восемь дюймов по сравнению со своей сестрой, старше ее на два года, и предпочитала использовать технику «кулак к лицу», а не слишком большой садовый инструмент, но, по крайней мере, она воздерживалась от напевания мелодии во время еды. Большую часть времени. Да? И опять же, когда она порылась в сумке и вытащила свой любимый кекс, то, чем ее баловал папа, делало мягким кого угодно. Посмотри на это! Он нарисовал на десерте улыбающуюся рожицу, добавив посыпки для ямочек. Неудивительно, что ее сестра вела себя так дружелюбно в дикой природе, окруженная мертвой растительностью и трупами Гримм. Кто мог винить ее за влияние отца?

Особенно с теми маленькими штрихами, которые ее отец любил делать время от времени. Как сейчас. Записка, спрятанная под ее кексом. Классические кексы. Она ожидала чего-то пошлого. Может быть, каламбур или совет, например, всегда чистить зубы после еды. Конечно, он положил бы это под ее десерт. К счастью для нее, на этой липкой записке не было ничего, кроме грубо нарисованной рожицы. Ее сэндвич, с другой стороны, имел форму нарисованного кулака. Хех. Сэндвич с кастетами в придачу к ее еде. Два каламбура на победу.

Янг сорвала малину. Она подглядывала за сестрой. Какой кладезь шуток лежал в сумке Руби, не имея такой любви к юмору, как у них, она была бы забыта. Какая жалость. Ну что ж.

Янг усмехнулась, откусывая от кекса. Ее отец был одновременно ее героем и тем, кем она вдохновлялась не быть. Сердечный, мужественный и любящий в мире, кишащем монстрами, но при этом невежественный и тупой на все сто процентов. Как ему удалось привлечь не одну, а двух потрясающих спутниц жизни, она не переставала удивляться. Предполагаемое очарование ускользало от нее, но не от ее вздорной матери. Мисс «Слабые умирают, а сильные выживают» выбрала блондина, обожающего каламбуры. Не сказать, что ее старик не знал нескольких приемов, она научилась у него рукопашному бою, но ее мать умела сражаться. Мать Руби тоже.

Обе их мамы умели надирать задницы.

Две охотницы с разинутыми ртами моргнули, когда из леса выскочил еще один Берингель и бросился прямо на измазанное печеньем лицо Руби. Кулак откинулся назад, раздалось разъяренное рычание, и Гримм подпрыгнул в воздух, но был рассечен надвое изогнутой косой, прочертившей по его брюху. Один Гримм пустился наутек, но два черных туловища упали на землю. Лепестки роз рассыпались в честь его гибели, а на его пепельных останках сидела любительница клубники. Руби крутанула свое оружие, чтобы лезвие вонзилось в спину, и села на рукоятку, млея от вкуса сладостей, свернувшись калачиком.

Янг фыркнула, глядя на это зрелище. -Переборщила, сильно?

-Перебор? — спросила Руби с набитым ртом. -У меня? Я не та, кто разгуливает с огромным ножом для масла. Вот это перебор.

Янг хмыкнула. Ее телескопический нож? Перебор? Не в ее жизни. Что с того, что одно из ее оружий напоминало оружие ее матери? Не ее вина, что ее оружие стреляло из кобуры, как ружье, или что стальное острие побеждало Руби в росте. Янг резко остановилась. Ладно, хорошо! Катана, переключающаяся между длинным мечом и укороченным клинком, — это уже слишком. В любом случае, это не имело значения. Рука и молот прикрывали ее спину.

Она дорожила клинком, который ей помогла выковать мать, но в нем не было того восторга, который испытываешь, разбивая что-то костяшками пальцев или голыми руками. Раздробление костей или разрывание плоти перевешивало перерезание сухожилий или перерезание челюстей. По крайней мере, для нее это было так. Ее отец называл это генетическим. Ее мать называла это идиотизмом. Убийство было убийством. Кому какое дело до причин, но Рейвен каждый раз указывала на то, что клинок действует как продолжение ее руки и, таким образом, может нанести больший урон с большей площадью подвижности, чтобы защитить себя. В каком-то извращенном смысле именно так Рейвен Бранвен проявляла свою материнскую сторону. Поэтому она защищала сиреневый клинок, бессистемно размахивая им.

-Это называется катана.

Она хмыкнула. -Это помидор, томахто, гений.

-… Теперь ты просто выдумываешь.

Янг слишком сладко улыбнулась, скрывая мрачные мысли. -Неважно. Смотри! Миссия закончена. Пора отправляться домой. Обратно предстоит долгий путь на Быкоглаве.

Их миссия — уничтожить нашествие Гримм. Простая по условиям и хорошо оплачиваемая. Недалеко от Аргуса, столицы портового типа в северном регионе Мистраля. Очаровательное, тихое место. Ничего особенного, кроме океана и дня рождения Непобедимого Чемпиона. Будучи торговым центром, у них мало охотников, отсюда и необходимость ехать так далеко от Патча. Возможно, было бы неплохо организовать поблизости Академию Охотников или хотя бы боевую школу, чтобы контролировать влияние Гримм.

Не то чтобы кто-то из них учился в такой школе.

Рейвен всегда называла эти раздутые школы пустой тратой времени, а Саммер не разрешала Руби отправляться в Сигнал одной. В итоге их матери обучили их боевому искусству и всему, что связано с истреблением Гримм, а значит, и с миссией. Отец учил их морали, или, как их называла Рейвен, бесполезным вещам, за исключением гигиены полости рта. Даже она не стала оспаривать это у Тая. Для солнечного шара он мог по прихоти стать темным. Нет смысла побеждать в драке, если ухмылка после нее выглядит хуже, чем у твоего противника, — вот единственный аргумент в пользу жемчужных зубов. В какой-то степени Янг была с ним согласна. В связи с этим возникал вопрос, зачем он сделал так много сладостей? Должно быть, садизм — черта его характера.

Руби предсказуемо засуетилась. -Ой! Разве мы не можем остаться и осмотреть достопримечательности?

Она задыхалась, пиная камень. -Что там можно увидеть? Там грязь и песок. Хочешь воды — сделай ванну. Это мы можем сделать и дома.

-Но сегодня такой хороший день!

На этот раз фырканье. Хороший день? Она имела в виду мрачный и унылый? Над головой тучи с нулевым шансом на солнечный свет. Черт! Если бы Янг не знала ничего лучше, мог бы пойти дождь. Пройдет несколько часов, и атмосфера будет напоминать темную и бурную ночь. Янг не давало покоя, что Руби только и мечтает о том, чтобы оказаться подальше от дома. Миссии в незнакомых странах должны пробудить в ней авантюриста, скрывающегося под покровом души.

-Перестань быть занудой, Янг. Где твое чувство приключений? — Руби бросила вызов. Затем она хихикнула. -Если только ты не боишься темноты. Ночью лес может быть довольно страшным.

Она надулась. Дразнящие глаза покраснели, и она пристально посмотрела на улыбающуюся крепышку пяти футов двух дюймов. Она знала, что сестра подначивает ее. Скрести ее сердце и т.д., но Оум, если это не сработает. Ладно! Неважно. Если Руби захочется прогуляться по лесу и осмотреть побережье этого портового города, то она может это сделать. Один день не повредит. Потом, когда она сочтет весь этот опыт скучным, унылым, занудным, Янг, как обычно, отчитает ее: -Я же тебе говорила.

-Ладно. Будь по-твоему. Пойдем прогуляемся. — Янг раскрыла руки, выбросив их в сторону. -После вас, миледи.

Руби высунула язык и спрыгнула с Розы Полумесяца. Она вытерла крошки с лица и с чувством удовлетворения направилась в сторону порта, и Янг не терпелось поскорее ткнуть ее в это лицо пальцем. Ее сестра двигалась быстро, потому что была ниже ростом, делая выпады вокруг оружия, которое по весу равнялось ее весу в металле и шестеренках. Затем она поспешно остановилась, повернулась на каблуках своих сапог и, случайно задев близлежащее дерево, махнула рукой в ее сторону.

Янг ответила на ее требование, имитируя речь рукой, пока она беззвучно лепетала с перекошенным выражением лица. Руби зашипела и крутанулась на месте, снова ударившись о дерево. С одной из веток упал черный сгусток, но никто из них этого не заметил. Только на полпути Руби остановилась, чтобы сверить их свиток с картой.

Тогда Янг увидела крошечный, пушистый предмет, ползущий по внутренней стороне толстовки Руби. Жучок. Безобидный. Гусеница — вот имя его. Должно быть, она забралась туда, когда ее сестра слишком часто стучала по дереву? По всем определениям этого слова, она была очаровательна. Янг была сторонницей того, что все жуки противные, но пух на маленькой гусенице вызывал у нее желание потрогать ее и погладить волоски. Должно быть щекотно, просто должно быть. По тому, как он медленно подползал к шее сестры, Руби могла обнаружить — вот-вот!

Затаив дыхание, она устало смотрела, как малыш поднимается с нити и направляется к шее Руби. Так близко! Еще чуть-чуть! Еще несколько дюймов и…!

Она тут же разразилась смехом, когда ее сестра неудержимо затрепетала от того, что ее шею щекочут десятки пушистых волосков. Руби не могла усидеть на месте, потирая затылок в поисках ощущения пальцев, которые давно уже упали на землю. Руби этого не замечала. Она извивалась, вращаясь в головокружительных кругах. Мурашки бегали по ее коже. Янг продолжала смеяться, но отвлеклась от своего веселья, чтобы подобрать с земли гусеницу, пока Руби случайно не наступила на нее, и оказалась совершенно права.

Она, естественно, ухмыльнулась, когда сестра проверила свой плащ на наличие противного незваного гостя. Руби многого добилась и столь же многое сокрушила. От борьбы с чудовищами с острыми как бритва когтями до обезглавливания бегемотов и всего, что между ними, среди тварей с зубами, разрывающими плоть, она бросала вызов всем, и ни разу ее сестра не вскрикнула. Она боялась, рычала и даже кричала перед лицом опасности, никто не был бесстрашен, но крошечный жучок, ползающий по позвоночнику на ее шее, не издал ни одного вопля.

Полагаю, это имело смысл, поскольку гусеницы издавна и много лет пожирали лепестки роз.

Ух ты! Она повеселилась, теперь пора успокоить пугливую кошку.

Она перешла на шаг. Поворот бедра. Раз, два, три, и она подпрыгнула перед Руби, покачивая шерстяной угрозой перед ее лицом. Помутневшие жемчужные белки приятно контрастировали с черной шерстью, и Янг выгнула спину вперед так, что мистер Пушистик оказался совсем близко от крошечного носа сестры.

-Смотри сюда. Кто-то хочет извиниться.

Под «успокоиться» она подразумевала «выйти из себя». Руби отпрыгнула назад, беспорядочно размахивая руками, и это было просто глазурью на торте. -Держи эту штуку подальше от меня!

-Остынь, Руби, это всего лишь безобидная гусеница. Видишь? — Янг охала, снова помахивая пушистым насекомым перед лицом сестры. Руби тут же сделала два шага назад. -Ха! Ну и кто теперь испугался?

-Заткнись! Тебя никто не спрашивал!

Обе девушки мгновенно схватились за оружие. Спины были прижаты друг к другу, палец Янг зудел над спусковым крючком, а хватка Руби на ее косе усилилась. Ничто не предвещало беды, однако сквозь листву донесся еще один вой, на этот раз гораздо ближе.

Руби нахмурилась. -Это похоже на беовульфа.

-Это прозвучало близко. Беовульфы не воют, если не предупреждают своих приятелей.

-Думаешь, они знают, что мы здесь?

Янг опустила гусеницу на соседнюю ветку. -Либо это так, либо мы не единственные в этом лесу. Если это так, то нам лучше последовать за ними. Возможно, это гражданские, которые влипли по уши.

Никому из них это не понравилось, поэтому Руби закрыла и зарядила свою снайперку и помчалась прочь, рассыпая по земле лепестки роз. Янг закатила глаза, подобрала один и предложила его мистеру Фаззи, прежде чем побежать за ней. Руби повезло, что ее подобие оставляло за собой след из лепестков роз, иначе она не смогла бы ее преследовать. Как по следам хлебных крошек. Раздался третий вой, и ее уши уловили звук столкновения металла с костями. Вопрос о том, участвует ли ее сестра в бою, был решен, когда она заметила тупицу, спрятавшуюся за валуном и зачарованно выглядывающую из-за края. Полумесяц лежал, забытый на боку.

Янг ненадолго остановилась.

Она моргнула в оцепенении. Судя по фоновым звукам, поблизости находились беовульфы, с которыми кто-то сражался, но если не ее сестра, то кто? К валуну присоединилось второе тело, и, заглянув за острый край, она увидела светловолосого парня, сражающегося с Гримм. Прежде чем она успела рассмотреть его лицо, на его щит прыгнул беовульф и повис по бокам, но он ударил чудовище ножом в пасть. Это убило зверя, но свалило его и без того неповоротливый вес. Он едва не получил обугливание в грудь от несущегося на скорости Гримма, лишь едва избежав удара когтями. Парень был занят тем, что пытался вытащить свой клинок из пасти Гримма, прежде чем тот успел начать контратаку.

Янг зашипела при виде новых беовульфов.

Если бы только он бросил щит, а не стал потрошить внутренности Гримма, он мог бы отсечь ему голову и не беспокоиться о том, чтобы вытащить клинок из его живота. Его встречали беовульфы всех размеров. От маленьких до альф и некоторых между ними, у него было много работы, но он все равно пытался освободить свой клинок, в конце концов отпихнув тело мертвого Гримма от своего меча.

В открывшееся отверстие ворвался еще один Гримм.

Он зарычал, вытаскивая свой длинный меч, который вывернул его тело под неудобным углом. Это не оставило ему иного выбора, кроме как столкнуться с чудовищем лоб в лоб между его щитом и ним. Не лучший из вариантов, поскольку он рванулся вперед, вместо того чтобы отмахнуться от Гримма. Напрасная трата сил. Нет смысла играть в захват. Лучше дезориентировать страшного монстра, чем сражаться с ним в дуэли. Тогда он сменил направление боя и уперся ногами в землю, прижав оружие к груди. Прошло несколько секунд, треть, затем он крутанулся и позволил импульсу беовульфа погнать его вперед, а сам нанес удар в боковую часть тела Гримма и разрубил его надвое.

Янг подняла брови, наблюдая за этим движением. Рискованно. Ненужно. Это сработало, но такая рубка отняла слишком много энергии для одного Гримма. Отлично. Что теперь? Теперь он был просто слабым и уставшим, с разбитым о какое-то дерево щитом. Только их становилось все больше. Если она заметила его затрудненное дыхание, значит, и они тоже. По крайней мере, на этот раз он держал меч обеими руками, не было смысла размахивать мечом одной рукой просто для вида, не в бою на жизнь и смерть.

Он удивил ее — удивил их обеих — тем, что двинулся первым. Он сразу взялся за щит, но не сводил глаз с приближающейся стаи. Когда один прыгнул, он подсек его в воздухе, а затем сделал маневр переката, чтобы покрыть расстояние и увернуться от следующего Гримм, которому повезло. Прием сработал, ему не хватало такта, но он сработал. В итоге он успел схватить свой щит, чтобы ударить в челюсть еще одного беовульфа, крутанулся и повернулся, чтобы Гримм рухнул на землю, а его меч нанес удар в спину. Янг хмыкнула, глядя на эту сцену.

Не плохо, не отлично, но и не ужасно.

Кто бы ни был этот охотник, ему не хватало изящества, он был не самым грациозным бойцом, очень грубым по краям, но меч и щит держал с некоторым опытом. Парень также был высоким. Выше, чем она или Руби, с неухоженными, выбеленными солнцем волосами и непринужденным видом. Что бросалось в глаза, помимо его неубедительных навыков владения мечом, так это кроличья толстовка, которую он надел, сражаясь со стаей беовульфов. Кто носил такое, сражаясь с Гриммом? А еще лучше! Кто носил такое на людях? Ирония судьбы заключалась в том, что стая беовульфов окружила одинокого кролика. Тем не менее, эти темно-синие глаза кого-то ей напомнили.

Руби моргнула. Она отвернулась от действия, чтобы дать ей возможность осознать сказанное. В ее голосе прозвучала сладость жимолости. -Конечно, ты так думаешь.

Янг, подражая сестре, ухватилась за валун, пока он не треснул. -И что это значит?!

Руби обменялась с сестрой довольно редким озорным взглядом. -У тебя комплекс отца.

Руби не поверила ей. Ни единого шанса на снежный ком в пылающей Праховой шахте. Вместо этого она сосредоточила свое внимание на драке внизу. Она зачарованно наблюдала, как щенок бросился в воздух, где его клинок был направлен вверх. Не слишком умный поступок, но его туннельное зрение оставило его незащищенным для всех остальных существ.

-Думаю, ему нужна наша помощь. Его спина полностью открыта.

Доказывая правоту Руби, его меч глубоко вонзился в грудную клетку молодого беовульфа, и тварь опустилась на металл. В некотором роде чистое убийство. Второй беовульф воспользовался смертью своего союзника, впившись в его спину сзади острыми когтями. Другой зарычал и сделал выпад вперед, чтобы нырнуть и обхватить челюстями его ногу. Зубы пронзили одежду. Он застонал и с силой заслонил третьего от удара огромного черепа в плечо краем щита. Затем он ударил острием коронки того, что обвился вокруг его лодыжки, глубоко вгрызаясь в землю от перенапряжения.

И Руби, и Янг вздрогнули.

Слишком много энергии! Недостаточно ограничений. Все эти ненужные движения и толчки привели к тому, что его клинок увяз в земле. Надо было рассечь дыхательные пути из стороны в сторону, а не лоботомировать его. Теперь ему оставалось выковырять меч и надеяться, что никто из Гримм не воспользуется его затруднительным положением. Один так и сделал, укусив его за плечо из слепой зоны. Другие вскоре бросились вперед, чтобы помочь своему собрату-хищнику.

Оставалось убить еще пять Гримм.

Янг не обращала внимания на Руби, видя все в замедленной съемке. Ее палец лежал на спусковом крючке, но наставления матери не позволяли ей стрелять. Сильные выживают, а слабые умирают. Если этот парень умрет от когтей нескольких голодных беовульфов из-за своей неуклюжести, то он это заслужил. Глупые действия приводили к смертельным исходам. Кроме того, может быть, ему не нужна была их помощь? Аура защитит его. Как только ему удастся убить еще нескольких, остальные разбегутся. Верно?

Его плечи провисли от дополнительного веса, но он все еще боролся, чтобы освободить меч и сражаться. Кровь струйкой стекала по губам, челюсти сжались вокруг его плеча. Зубы вонзились глубже. Он вздрогнул. Затем блондин нанес удар головой в бок Гримму, не сдаваясь перед невозможными трудностями с мужеством, которое он внушал себе перед лицом противника.

Катана вылетела из кобуры и столкнулась с летящим в воздухе Гриммом. Удар изменил атмосферу битвы, и Янг бросилась вперед. Она выхватила свое оружие и точно разрубила Гримма на две части, свалив дерево, в которое он врезался. Кора отлетела вниз, разбрасывая пыль по полю боя, когда снайперская пуля попала в Беовульфа, пробив ему плечо. Импульс калиберной пули отбросил его тело на землю и дал ему возможность понаблюдать за их работой.

Янг двигалась как огонь, непредсказуемый и вечно пылающий. Каждый ее удар имел вес. Каждый удар был направлен на то, чтобы убить, а не разорвать или сделать что-то основное. С вершины валуна Руби выслеживала свою жертву, как ястреб, прицеливаясь и стреляя быстрыми очередями. Она не убивала с первого удара, предпочитая удары по телу, которые замедляли цель настолько, что она могла нанести завершающий удар. Они обе прекрасно контрастировали друг с другом — параллели, но жизненно взаимные.

Он наблюдал с земли, как Янг нанесла костедробящий апперкот в челюсть альфы. Он взлетел вверх, но был сбит пронзительным снарядом Руби. Прямо в груди, в месте, где раньше билось сердце, зияла дыра. Янг продолжила атаку, схватив заднюю лапу Гримма и швырнув ее в другого, раздробив их вместе с дополнительным выстрелом из дробовика. Руби продолжала стрелять, прикрывая ее.

Пока на объектив не попала хотя бы тень и капелька слюны.

Серебристые глаза вспыхнули.

Быстро подняв голову, Руби столкнулась лицом к лицу с Зетой Беовульфом, по крайней мере, вдвое крупнее альфы. Он рычал, издавая дурной запах, обнаружив ее местонахождение по внутреннему конфликту о том, стоит ли помогать этому парню. Морда прижалась к крошечному носу. Она слабо ухмыльнулась и пробормотала «привет». Багровый сузился. Костяная лапа поднялась, и Руби уклонилась в сторону.

Зета Беовульф топтал ее винтовку, гораздо более плотную, чем могла выдержать ее рама. Она уклонилась от удара когтями в спину, избежав более смелой атаки, которая разбросала повсюду пыль и камни. Поднявшись на ноги, Руби зарычала и подняла кулаки. Она внутренне нахмурилась. Ее навыки рукопашника были не самыми лучшими. У нее не получалось хрустеть. Они просто звенели. Не хрустели. Никогда не хрустят. Ее подобие давало ей преимущество в скорости над противником. Как и сейчас, Беовульф пытался снести ее голову с плеч, но она присела, а затем увеличила скорость, чтобы нанести шквал ударов в челюсть зверя. Пау! Удар! Джеб! Они нанесли некоторый урон — но эта внушительная версия Беовульфа с легкостью отражала удары. Если бы она сражалась с молодняком или даже с альфой, все было бы иначе.

Руби пискнула и пригнулась, избежав второго удара когтями. Затем она начала повторять свои действия, но продвинутый возраст Гримма пошел ей на пользу. Ее кулак выстрелил вперед, но не в костлявую структуру, а внутрь его открытой пасти. Аура защитила ее конечность от разрыва, когда он вцепился в нее, но она изо всех сил пыталась освободить руку из пут острых зубов и внушительного укуса. Зубы постепенно впивались в ее кожу, пробивая барьер ауры, как кровь касается слоновой кости. Она хрипела, била тупого Гримма по глазам, но ничего не помогало, и зубы теперь пронзали ее кожу. Когти начали приближаться с обеих сторон, их намерение было направлено на ее открытую грудь. Тогда она приготовилась создать торнадо из лепестков роз, чтобы изменить направление.

Но тут меч резко рассек шею Гримма.

Красное Дерево

Imyoshi

WildD

AU: Жизнь на Ремнанте была сложной. Гримм бесчинствовали, ресурсов не хватало, а демографические проблемы привели к тому, что у людей появлялось более одного партнера. Янг Сяо Лонг и Руби Роуз - выдающиеся Охотницы - в итоге спасли Жона Арка во время обычного задания. Как Охотник, он был несколько невзрачен, но показал огромный потенциал в качестве Домохозяина.

RWBY

Жон Арк/Руби Роуз

Жон Арк/Янг Шао Лонг

ru-krasnoe-derevo-imyoshi-perevodchik-wildd

Красное Дерево

Комментарии (0)