В этом поезде снова мигал свет. Она знала, что это его рук дело.

«Глупец» — решила та, наблюдая, как контролёр дрожащими руками пробивал билеты. Этот план известен ей, как свои пять пальцев. Ах, милый Энму… Неужели ни на что, кроме усыпляющих билетов, ты больше не способен?

Он до сих пор считает, что это работает, но Айку это никогда не интересует. Его магия крови не более чем просто способ набить себе брюхо людскими телами.

Наверное это даже не было бы мерзко, не будь она сама человеком. Человеком властвующим над демоном.

— Открой рот, — девушка с силой прижимает о’ни к стене и держит за подбородок. Так странно, что ей до сих пор не пытались сопротивляться. Тамио послушно приоткрывает свой рот, демонстрируя свои острые зубки.

— Вот так… Хорошо, — Айка привыкла хвалить его. Её тонкие пальцы гладят его подбородок, после чего лезут выше, чтобы поднять верхнюю губу и взглянуть на идеально выточенные клычки.

Такой покорный, что порой она не понимает, от чего Энму занимает хоть какой-то статус в иерархии демонических лун.

— Острые, как и всегда, — замечает юная леди, намеренно царапая один из своих пальцев, — Тебя, должно быть, мучает жажда.

Парочка капель её крови падает прямо на язык парню, заставляя весь рот заплыть слюнками.

— Так и знала, что ты хочешь сожрать меня, — без тени страха комментирует девушка, вытирая кровь о белый воротник демона. Он шумно сглатывает, но рот держит открытым.

— Ах… Неужели ты не осведомлена о том, что, если я бы хотел, то… — хитрая улыбка возникает на губах о’ни, — Я бы уже съел тебя…

— Но ты хочешь быть моей сучкой, не так ли? — как будто с отвращением спрашивает Айка, положив обе руки ему на плечи.

— А ты разве не хочешь быть моей Госпожой? — флиртует Тамио, хоть и шумно дышит при этом.

Кажется, его слова дёргают какие-то ниточки внутри неё, ведь не просто так она хватает парня за волосы и, хорошенько дёрнув, целует прямо в губы. Они оба привыкли к таким перепадам. Однако для приличия он всё равно мычит с толикой неожиданности. Это театр для двух актёров, и только вдвоём они достигнут того несуществующего идеала.

Юная леди хватается за волосы своего партнёра, чуть ли не вырывая их с корнем. Она вгрызается в губы Энму, знатно потрепав особенно нижнюю.

И отстраняется также резко, как и поцеловала.

— Я вижу, сегодня ты настроена особенно серьёзно, — хихикает он и облизывает свои опухшие уста.

— Заткнись, — отрезает она, когда её колено оказывается между его ног, и пара поцелуев обрушивается на бледную челюсть.

— Злишься? — дразнится демон, за что тут же получает наказание. Девушка давит коленом между его ног, выбивая из него тихий скулёж. Она даже не стесняется слегка прикусить кожу о’ни. Ему нравится, и это слышно по шумным выдохам.

— Ох, как же я скучал по этому, — блаженно шепчет парень, когда Айка с большей страстью покрывает укусами и засосами его шею. В ответ на его слова, она сильно дёргает Тамио за волосы, чтобы заставить закинуть голову назад.

Так быстро бледная кожа покрывается собственническими следами. Нужно больше.

Юная леди хватает Энму за запястье, нуждаясь в одном лишь указательном пальце. Он и понять не успевает, как она вдруг распарывает пуговицы на его пиджаке его же ногтём. Парочка ловких движений, треск ниток, и торс демона оказывается обнажён. Грубо и жёстко его толкают на сидение, и сведя руки за спиной связывают их плотной верёвкой.

Девушка садится о’ни на колени после чего резко целует его в губы, снова схватив за волосы, а именно за те самые две более длинные пряди. Откуда неизвестно, но она умеет целоваться так, что в желудке всё вдруг скручивается, и бабочки начинают какой-то дикий флэшмоб.

В такие моменты парень любит стонать. Мычать в поцелуй, как самая пассивная и невинная сучка на всей земле. От такого напора горячего языка, у него из уголков глаз идут слёзы. Сидя на его коленях, Айка чувствует стояк, который прячется в достаточно тугих штанах.

О, да, это её фишка заводить от одного чертового поцелуя.

Она делает особенным даже то, как этот поцелуй прекращается. Сначала расстаются их губы, а только потом языки наконец прекращают свой страстный танец, оставляя между друг другом нить слюны.

Энму смотрит на свою мучительницу с слегка прикрытыми глазами и распахнутым ротиком.

Юная леди стирает слезинки с его щёк подушечками пальцев.

Отныне она будет нежнее.

Девушка слегка приподнимает голову демона за подбородок, и обрушивает волну трепетных поцелуев на его плечи, пока он ещё пытается отдышаться.

Конечно, ей сложно обойтись без покусываний и слегка фиолетовых следов, поэтому скоро и те, и другие расцветают на его бледной коже. Они исчезнут уже завтра, от чего она старается как можно сильнее насладиться этим сегодня.

И как мило парень вздрагивает от каждого такого жеста, что просто невозможно не продолжить. Она касается его живота и скользит рукой выше, касаясь нежного розового сосочка.

Было ли это притворством или же он действительно был до такой степени чувствителен, но это определённо нравилось Айке. То, как он вздрагивает и выгибается навстречу незамысловатым ласкам стоит того, чтобы дать ещё больше.

Она сжимает розовые бусинки своими пальцами и смотрит на лицо Энму. Как ожидалось, с его уст срываются стоны, а потом слышится скрип верёвки, оповещающий о том, что больше нет сил держать руки при себе.

Юная леди рада тому, что он сдался так быстро. Однако это не значит, что пытки окончены. Она садится прямо на пах демона и слегка выкручивает тому соски, с наслаждением наблюдая, как он мечется от удовольствия и сладко стонет, закатывая свои необычные глаза.

Ей нравится властвовать, и о’ни понял это с первой их встречи. И он полюбил её, ведь ему нравится быть в чьей-то власти.

Айка нагибается к нему и оставляет на губах невесомый, до головокружения сладкий поцелуй. У о’ни мурашки плотным ковром бегут по спине, вызывая томный и слегка стонущий выдох. Он смотрит на неё так покорно и возбуждённо, как не смотрит ни на кого, чёрт возьми. Ни на своего Господина, ни на кого-то ещё. Этот взгляд только для неё единственной. Эти губы, щёки, волосы, руки, стоны, шумные выдохи, мычание, скулёж. Это всё принадлежит только ей.

Девушка зажала розовые бусинки между своих указательных и средних пальцев, чтобы слегка оттянуть чувствительную кожицу. Как приятно ей было наблюдать дрожь парня, и слёзы, реками бегущие по вискам. Он глухо стонал, дёргал руками, глаза закатывал так, что казалось, словно нет ни зрачков, ни радужки. Одни белки.

Хрустальные слёзы юная леди собирала с щёк Тамио своим горячим языком. Самым кончиком вела по солёным дорожкам, продолжая эти приятные и приторные пытки. Никто, кажется, не был против, ведь он лишь сильнее прогибал свою спину, дабы выпятить вперёд грудь. С его губ срывались влажные выдохи, а порой даже и стоны, которые ласкали слух прекрасной мучительнице.

— Кто хороший мальчик, Энму? — кажется, у неё был какого-то рода фетиш на полную покорность со стороны партнёра. Энму был только не против ей подыграть:

Его голос звучит неуверенно, как робкое овечье блеянье. И это полностью устраивает юную леди.

— Ну почти, мой сладкий Энни, — мурлыкает она и проводит ноготками по его подбородку, — Если хочешь быть хорошим мальчиком, то тебе стоит ублажить свою Госпожу. Справишься?

Айка покусывает свои губы и ёрзает на паху демона, ни на секунду не отпуская его соски.

— Для Вас… Ох, моя принцесса, для Вас я справлюсь, — если бы у него были самые обычные зрачки, то, она была уверена, они бы расширились, как у чёртового наркомана. Хотя даже так он выглядел действительно «под кайфом».

— Т-только освободите мои руки, ч-чтобы… — о’ни тянется вперёд и прижимается к ней всем телом, когда его сосочки очень сильно сжимают, — М-моя Госпожа-а-а-а-а!

— Нет, уж, дорогуша. Ты сделаешь все без рук. Я же знаю, что ты очень хорошо работаешь языком, — близкая к садистической улыбка возникает на губах девушки, когда пальцы вдруг отпускают припухшие мужские соски. Он вздрагивает и шумно выдыхает, замирая на пару мгновений.

— Ну так… — она слезает с коленей парня, чтобы избавить его от обуви, — Поработаешь для Госпожи язычком?

Он смотрит на неё в некоторой растерянности, пока юная леди залезает на сидение рядом с ним. Она прижимается спиной к стенке в поезде, развязывает своё кимоно и раздвигает ножки. Тамио вдруг понимает для чего с него сняли обувь и садится на колени напротив своей партнёрши. И да, он остаётся на сиденье.

Довольная тем, что её абсолютно хорошо поняли, она закидывает одну свою ногу на спинку кресла и берёт Энму за подбородок.

— Ты так хорошо понимаешь меня, мой сладкий Энни, — кокетничает она, подтянув его ближе к себе, — А теперь вперёд. Доставь мне удовольствие.

Демон тут же послушно кивает и без промедления начинает покрывать шею своей Госпожи мягкими, как она любит, поцелуями. Она же шумно выдыхает, не скупясь на похвалу:

— Да, вот так… Отлично, дорогуша.

Это только мотивирует его продолжать. В ход идут не только губы, но и кончик языка, который оставляет влажный след на бархатной коже. О’ни прекрасно знает, что не стоит особо долго затягивать с невинными прелюдиями, ведь как бы сильно они не нравились юной леди сейчас, надоедят они очень быстро.

Поэтому он не медлит, а достаточно быстро скользит губами по шее, левому плечу, ключице… И наконец приближается к груди.

Она не из тех, кто обладает завидно выдающимися формами, вовсе нет. Однако даже небольшого размера грудей достаточно, чтобы возбуждать парня до предела.

— Вы так прекрасны, моя Госпожа, — шепчет он, пока поцелуями чертит дорожку к розовой бусинке. Хоть Айка того и не показывает, но она очень стыдится того, что не имеет внушительных объёмов. Тамио прекрасно знает об этом, потому никогда не упускает возможности указать на то, насколько привлекательной считает эту девушку.

И его комплимент не остаётся незамеченным. В тёмные волосы залезает хрупкая женская ладошка и одобрительно гладит его по голове, массируя кожу.       Ублажить Госпожу значит не только довести её до пика, это значит и порадовать её душу.

К тому моменту его губы уже доходят до одной из чувствительных зон на женском теле. Теперь Энму никуда не торопится. Он медленно и чувственно проводит языком по розовой бусинке, чтобы намочить её.

— Угум-м-м-м, — юная леди довольно мычит, поглаживая своего демона по голове. Ему, как никому хорошо, известно как ей нравится. Особенно чувствительные места должны иметь должное внимание. Сначала лёгкие и медленные ласки, которые помогают привыкнуть, и только потом что-то посерьёзнее. О’ни придерживается этого правила, когда покрывает небольшой, но уже твёрдый сосок мягкими и невесомыми поцелуями. Без рук ему сложно держаться в таком положении, но ради того, чтобы видеть как тяжело и влажно вздыхает Айка, можно и потерпеть.

Он запал на неё не сразу. Как и остальные люди она сначала была для него не более, чем лакомым кусочком. Однако девушка прописала парню такого знатного леща, что он сразу же влюбился.

Ну ладно, не сразу. Сначала Тамио опешил, ведь никто раньше человек не смел давать ему пощёчину. При попытке снова полезть к ней, чтобы съесть, он получил ещё один удар. Эта смелость стала поразительной для Энму. Девица выбравшая не сладкий сон, а возможность встретиться с демоном лицом к лицу.

Наверное именно этот интерес и стал точкой, когда всё изменилось. Юная леди совсем не боялась его, а наоборот доминировала всеми возможными способами. Не удивительно, к чему это привело.

О’ни выгибает спину, чтобы обхватить губами небольшую бусинку на женской груди. Нежно, но увлечённо он начинает работать губами, посасывая и слегка оттягивая чувствительную точку. Его Госпожа была в полном восторге, ведь не даром она позволила себе издать парочку достаточно протяжных мычаний. Масла в огонь подлило едва ли слышное:

— Вот так, мой сладкий… Работай язычком, Энни…

Глупое коверканье его имени зацепило парня очень даже нехило. Никто так не называл его. Эта кличка была только для неё и использовать её можно было только в таких ситуациях. «Энни». Откуда это было взято, он так и не понял. Но Айка знала, что это их общий секрет, поэтому всегда вкладывала в эту кличку как можно больше приторного выражения. Это должно быть звучать особенно.

И для Тамио это звучало особенно, ведь он начал лишь сильнее работать губами и языком, дабы доставить девушке как можно больше удовольствия. От невозможности использовать руки, он был не так аккуратен, как ему самому хотел бы. Слюни текли от её соска вниз по груди, а также губы и подбородок Энму были мокрыми. Но юную леди это не волновало от слова «совсем». Без тени смущения она получала своё, поощряя партнёра достаточно звонкими стонами. Её пальцы путались в коротких волосах, сжимались, показывали ему полное одобрение каждого действия.

Но сам демон прекрасно понимал, что без рук довести свою Госпожу до пика будет невозможно. Использовать язык нужно в другом месте, ведь похожего рода ласки лишь сильнее распаляют её. Совсем скоро сосочки будут бесчувственны к его ласкам, а пока этого не случилось, лучше оставить их на потом.

Без особо резких движений о’ни сначала немного убавляет темп и силу посасываний, а потом медленно отстраняется, желая, чтобы Айка увидела нитку слюны, что потянулась между его губами и розовой бусинкой.

— Какой умничка, — ласково говорит она сквозь шумные выдохи и заправляет волосы ему за ухо. Её ладонь мягко поглаживает демона по щеке дабы похвалить. Он же слегка улыбается, а после оставляет мягкий — завершающий, поцелуй на розовой бусинке.

Дальше губы исследуют пространство под грудьми. Без внимания не остаётся не единое ребро, каждое из которых о’ни так трепетно покрывает поцелуями.       Человеческая, особенно женская, кожа намного чувствительнее демонической, поэтому, после каждого прикосновения устами, она покрывается невинными мурашками. Девушка, конечно, не из робкого десятка, но под такими умелыми и нежными ласками, она тает словно лёд на солнце. О’ни прекрасно знает, как нужно делать. Долгие ночи, проведённые вместе, дают свои плоды, ведь теперь каждый поцелуй можно считать попаданием в яблочко.       Парень прекрасно знает, где нужно погладить, где мягко сжать, а где касаться вообще не стоит. И для юной леди в радость поощрять его, когда его губы, достигнув живота, слегка приоткрываются и позволяют ласковому язычку рисовать влажные узоры.

— М-м-м-м-м… Как приятно, что ты так хорошо знаешь, что делать, — нашёптывает она, осторожно собирая волосы Тамио в хвост, который придерживает рукой. Ничто не должно мешать такому покорному мальчику доставлять удовольствие своей Госпоже. Однако она всё равно была немного нетерпелива, из-за чего решилась мягко надавить ему на голову, чтобы поторопить. Намёк был понят сразу же, ведь язык Энму мгновенно поменял направление, двигаясь теперь уже вниз.

Вот только Айка приготовила ему небольшую пакость — не соизволила избавиться от собственного нижнего белья. Поэтому, когда он дошёл до низа живота, то сначала даже не понял, что делать.

Она же посмеялась на реакцию своего партнёра, но всё-таки не решилась помочь ему.

— Ты такой хороший мальчик, — довольно промурлыкала мучительница и погладила его по голове, — Или же мне лучше называть тебя «мой сладкий Энни»?

— Как Вам угодно, моя Госпожа, — зашептал возбуждённый демон, уже устроившись меж чужих разведённых ног. Ткань, прикрывающая половые губы была уже насквозь мокрая, что говорило о хорошо проделанной работе. Однако от остатков одежды всё равно нужно было избавиться. К тому же без рук.

Он шумно сглотнул и приблизился к сокровенному девичьему сокровищу, проводя кончиком языка по трусикам. О’ни ещё пока думает, как снять их, но, чтобы не томить девушку, ласкает сквозь незначительную преграду.

И, слушая томные вдохи своей Госпожи, он придумывает аккуратно схватить ткань губами, немного оттянуть, а после вцепиться зубами. Теперь парень тащит нижнее бельё на себя, постепенно стаскивая его с бёдер юной леди, которая, кстати, даже помогает ему, приподняв таз. А когда влажная тряпка оказывается стянута достаточно, она далеко ловко сгибает ножки, чуть ли не самостоятельно расправляясь с ней.

— Мне уже не терпится, — кокетливо заявляет Айка, когда снова раздвигает свои ноги, как и прежде закинув одну из них на спинку сиденья.

Однако в голове у Тамио что-то щёлкает. Ему вдруг хочется подразнить её. Похвала и поощрение на секунду дают ему уверенность, что отныне он ведёт игру. Поэтому, конечно же, хочется внести свои правила.

Дурашка решает, что может делать всё, как вздумается и поэтому, нагнувшись к влажным складкам своим лицом, тут же проникает языком в влажное лоно. Госпожа не любит это. Она из тех, кто желает долгих и нежных ласк, а не похожей мерзкой влаги внутри себя.

А ещё она не терпит ошибок.

Крепко и безжалостно девушка сжимает волосы Энму и прежде, чем он успевает понять, резко оттягивает прочь.

— Я думала, что достаточно ясно дала тебе понять, что не люблю такое, — перемена в настроении происходит мгновенно, — Или мне стоит объяснить тебе ещё раз?

В ярости, даже настолько короткие волосы она умудряется намотать на кулак, чтобы заставить демона смотреть ей в глаза.

— Неужели так сложно дать мне то, чего я прошу, м? Или ты намеренно делаешь мне неприятно? — строгость в голосе юной леди кажется ему самой возбуждающей её чертой. О’ни не раз ловил себя на том, что эрекция у него происходит чаще всего в те моменты, когда его прекрасная мучительница злится.

— Я обращаюсь к тебе, — она грубо дёргает парня за волосы, чтобы вернуть в реальность.

— Ммммх… Моя Госпожа… — он скулит, как щенок, и пытается ластится к её рукам, когда вдруг получает пощёчину. Айка недовольна, а это значит, что она, как угодно, извернётся, дабы измучать непослушного мерзавца.

— Неужели ты хочешь, чтобы я наказала тебя? — мягко спрашивает она, тем самым демонстрируя неподдельное негодование.

И Тамио восхищался ей, словно самым великолепным существом на всей земле. Мучиться от её прекрасных рук, получать сладкие пощёчины…

— Не жалейте сил, прошу… — он старается подвинуть голову ближе к ней и чувствует натяжение собственных волос, — Ударьте меня, Госпожа…

— Плохой мальчик, — хмыкает девушка, с явным садистским удовольствием ударяя Энму по щеке, — Очень плохой.

На его бледной щеке красный след виден сразу, но прежде чем он успевает поблагодарить Госпожу, ему влетает ещё одна пощёчина.

— Но я заставлю тебя быть хорошим мальчиком, мой сладкий Энни… — она держит его волосы настолько крепко, что даже больно, — И ты сделаешь мне приятно так, как я того желаю.

Юная леди берёт свободной рукой подбородок демона и с мягким нажимом заставляет открыть ротик. Она уже дразнила его своей кровью ранее, но сейчас это будет страшным наказанием для него.

Без тени боли или страха мучительница царапает два своих пальца о бритвенно острые клыки. Даже это заставляет о’ни вздрогнуть, ведь запах её крови распространяется до безумия быстро, а на вкус она кажется ему самой прекрасной из всех, что существует.

— Как жаль, что приходится прибегать к такому. Но ты же прекрасно понимаешь, что заслужил, — с наигранной расстроенностью говорит она, когда смотрит в слезящиеся от голода глаза, — За плохое поведение нужно наказывать.

Сразу после этих слов Айка пихает свои пальчики глубоко в рот парню, прижимая к их языку так, чтобы он не мог сглатывать. Сладкая, вкусная до дрожи, алая жидкость щекочет рецепторы Тамио, но, как и ожидалось, ни единой капельки съесть он не может.

Бедняжка, он закатывает глаза, слегка дёргает головой, но всё тщетно, ведь она слишком крепко держит его за волосы и очень плотно прижимает свои пальцы к определённому участку. Из глаз Энму идут слёзы, когда он пытается двинуться навстречу, но теряет равновесие, падая на свою Госпожу. Как же прекрасно он выглядит весь дрожащий, в слезах, со слюнями на подбородке, а также с руками беспомощно сведёнными за спиной.

Бесконечные сны

Бархатная булка

Первая Низшая Луна никогда не был пленником своих снов. Они были сделаны для других. Для слабых жалких людишек живущих мечтами и грёзами. Жалкие ничтожный создания, которых Энму так легко погружал то в агонию, то в эйфорию.
Айка стала первой, кто сумел избежать его чар и создать для него персональный, мучительно сладкий сон.

Kimetsu no Yaiba

Энму/ОЖП

Энму

ОЖП

Мучительно сладкие сны

ru-muchitelno-sladkie-sny-barhatnaya-bulka

Мучительно сладкие сны

Комментарии (0)