Акаши Харучиё не в порядке.

Это хорошо видел Такеоми, который виновато опускал глаза и старательно избегал сестру. Это замечала и малышка Сенджу, которая едва ли не целый день находилась рядом с Хару, боясь, что та пропадёт. Это не прошло мимо внимания матери, которая после работы могла начать обнюхивать дочку, подобно какому-то зверю, и издавать рокот, что пугал. Это понимал и отчим, но его попытки выяснить, что происходит с падчерицей, сводились к банальному вопросу «Ты в порядке?» раз в два дня. На стандартный кивок головой, он молча отпускал, вздыхая.

, что с ней что-то не то. Стоит начать хотя бы с того, что раньше её звали совершенно по-другому, она была старше, имела другую национальность… И мир был совершенно другим.

Пальцы рефлекторно коснулись медицинского пластыря на лице, что прикрывали два рубца поперёк уголоков губ. Харучиё понимала, что так делать нельзя, но стоило ей задуматься или прислушаться к себе, как ноготь сам начинал поддевать липкий край.

Со вздохом, Акаши отвернулась от учебника по биологии, что стянула у брата. Всё равно они после Такеоми перейдут к ней, судя по оговоркам, так что имеет право. И никто же не проверит — стоило случиться 

 не красивой истории, как отчим категорически отказался пускать на порог молодого альфу, крича, что виноват в ранениях Хару он и его придурки-друзья. Такеоми не спорил — молча переехал жить к их с Харучиё отцу… Мда, как, однако, легко подслушать разговоры, если тебя не воспринимают всерьёз.

Подойдя к зеркалу, Хару задумчиво взглянула на себя. Голубоглазое чудо с платиновыми волосами в отражении задумчиво посмотрело в ответ. Акаши вздохнула — девочка хорошая-прехорошенькая, обещала вырасти настоящей красоткой. Но… Глаза сами рефлекторно опустились на пластыри, что скрывали шрамы. Это действительно портило вид.

Впрочем, не это самая большая проблема.

, что не могло не напрягать. Уловив настороженность, это нечто подобралось… И жалобно заскулило. В голове легко рисовалась картина слепого щенка, что забился в угол и сжался, стремясь стать, как можно меньше. Этот страх, от которого перехватывало дыхание, передавался и Акаши, что зябко обняла себя за плечи.

Акаши Харучиё омега. И это просто пиздец.

В этом мире люди делятся на три различных вторичных пола — омеги, альфы и беты. И у всех имеется так называемый «синдром сущности». Хотя у бет должно быть полегче и более безобидно, судя по контексту.

Обобщая, эта сущность была внутренним зверем, характеризующим «владельца». Альфы дерзкие и смелые хищники, а омеги милые и беззаботные трепетные создания, что обязаны подчиняться… Тьфу, какая гадость! Честно слово, впервые прочитав эту информацию, Харучиё сразу подумала: «Пиздят». Слишком уж всё это выглядело нелогично, как глупая, притянутая за уши, пропаганда. Честно, Акаши никогда не была феминисткой — или как можно назвать движение, что выступает за права омег? — но её это возмутило. Ровно, пока впервые не ощутила то жалкое создание, что боится, кажется, всего.

«Подумать только, — скисла девочка, рассматривая свои голубые глаза в обрамлении пушистых ресницы, — я попала в другой безумный мир, в изуродованную красавицу с шизофренией, что получила моральную травму. За-ши-бись!»

Очнулась попаданка — можно же так себя называть? — на руках у рыдающего подростка, что баюкал её как малое дитя. Крохотное тельце страдало, да с такой силой, что пульсирующая боль, казалась, была даже в волосах и кончиках ногтей. Ещё и надрывно выл внутри щенок, от чего сердце кровью обливалось. Рядом, словно жил у неё прямо в голове…

Кто же знал, что это животинка в самом деле эфемерна и является лишь плодом её разума?

Обняв себя за плечи, Хару ощутила себя крайне глупо, но всё же тихо сказала:

— Все хорошо. Успокойся, — и посмотрела более пристально в своё отражение. Девочка обращалась к своей «сущности». — Всё хорошо.

Акаши встречала в книгах об оборотнях понятие о внутреннем звере, втором сознании, но всегда воспринимала эту идею скептически. Сама мысль о двух личностях в голове отдавала чем-то нездоровым. Смешнее было только от идеи того, что злодеи любимых ею фильмов и сериалов на самом деле соседствовали с такой же зверюгой. Точно ведь не угадаешь, какой зоопарк в голове у безумца. Мало ли, вдруг они бегают голышом по лесу и считают себя гигантскими волками?

А теперь у неё есть уникальная возможность почувствовать себя на месте этих героев. Наверняка — это карма, не иначе. Акаши вздохнула. Вот не надо было писать токсичный отзыв под работой того молодого автора… Но та история была так ужасно написана, что чуть кровавые слезы не пошли!

Омега перестала так сильно дрожать. Но страх всё ещё липкой вуалью ощущался на коже.

Чёрт… Никто не обещал, что будет легко.

— Ну что же ты, моя хорошая, — тихо шепчет Хару, стараясь передать мысль… Но, какую? И как?.. Ладно, надо хотя бы попробовать.

Ребенок, ну что же ты боишься? Все хорошо, мы дома. Никто нас тут не тронет. 

Омега заинтриговано оживилась.

Матерь Божья… Акаши физически это ощутила! Словно, со внутренней стороны черепа заскрёб кто-то когтями!

Проглотив ком, девочка прикрыла глаза, стремясь успокоиться. Не надо пугаться, а то это сущность отреагирует на её страх усилив тот в разы. Как много раз до этого. Не надо, только ведь перестали дрожать коленки.

Милый ребёнок, нас никто тут не тронет. И никто больше не обидит. 

От омеги резко потянуло недоумением. До того резко, что Харучиё тупо моргнула.

То есть, что значит не поняла? Ты же омега. Ты должна быть сильной, чтобы тебя никто больше не обижал…

Акаши Харучиё в полной мере осознала, как попала.

Акаши Харучиё заботливая омега.

Так, по крайней мере, с умилением говорила госпожа Кавараги, гладя старшую дочку по волосам. Отчим тоже одобрительно кивал, кушая приготовленный Харучиё завтрак. Они оба делали из этого что-то особенное. Сама Акаши занималась мелочами по дому лишь бы не ощущать себя нахлебницей. Ведь эти люди её содержали и заботились по мере сил.

Её семья осталась в другом мире, там, где-то далеко, за гранью времени и реальности. И девочка никак не могла перестать думать о них, особенно оставаясь в одиночестве.

Больше никогда не обнимет мама, что во время болезни всегда гладила её по волосам.

Папа больше по глупому не пошутит, поднимая возмущённый ор.

Брат не сделает глупость, от которой захочет прибить.

Сестра не посмотрит, как на дуру.

Племянницы перед ней не подерутся.

Слишком много «Больше никогда»

, что в первые дни Харучиё тихо выла на одной ноте по ночам. Рыдала. Не могла поверить, что всё вокруг это теперь 

 реальность. Все списывали это на травму после «плена», пытаясь весьма неловко утешать. От этого становилось только хуже.

Глупая мысль «Лучше бы я просто умерла, не просыпаясь», свербила в голове с неделю.

 — мерзкое слово, чьё значение понимаешь только когда кого-то потеряешь.

Го-ре. Воешь это слово. Катаешь его на языке. Чувствуешь его всем нутром. Пропитываешься им…

Этим чувством можно упиваться долго. Но когда внутренний зверь воет вместе с тобой, сливаясь в унисон, отвлекаешься. Слишком по-новому это всё ощущается, чтобы игнорировать. А ещё сложно придаваться унынию, когда к тебе на руки залезает маленькое чудо с такими же глазами, как в отражении. И смотрит преданно-преданно, прижимается и жмурится, прося ласки.

Акаши Харучиё воспринимает своей семьей только Сенджу и Такеоми, пусть она и запомнила того альфу весьма смутно. Просто он первый, кого Хару увидела в этой жизни. Первый, к кому девочка потянулась в поисках защиты и получила её. В его руках, не взирая на боль во всём теле, омега ощущала безопасность, которой ей порой сильно не хватало.

Сложно описать всю ту какофонию чувств. Но Такеоми на подсознательном уровне ощущался своим, а тогда ей особенно остро не хватало брата. Сейчас. И скорее будет не хватать в дальнейшем.

К матери этого тела Акаши испытывала странные эмоции. Роль любимой мамочки занята, и отдавать это место госпоже Кавараги Хару не может. И не хочет. Пусть и понимает, что это женщина не виновата в том, что вместо её дочки оказался в этом мире другой человек, который не испытывает к ней тёплых чувств. Это просто выше её сил! Подружиться — это да, но мама у неё одна.

Из-за этого к матери и отчиму Харучиё относилась одинаково ровно — она им просто благодарна за крышу над головой и всякое по мелочи. Всё-таки Акаши взрослый человек и ей неловко. Поэтому, она старается быть полезной, чтобы как-то отблагодарить этих людей. Немного прибраться в доме и приготовить поесть не сложно, но для них благодать, ведь оба работают. Ну, а нянчиться с Сенджу сплошное удовольствие.

Дел много. Но отсутствие брата нервирует сильнее, чем начавшаяся бытовуха. Акаши скучает и переживает, а он где-то шляется! Не порядок. Так что Харучиё решила взять дело в свои руки.

Найти записную книжечку матери оказалось проще простого. Подпись «Друзья Таке-куна» тоже легко.

— Добрый день, Сано-сан! — уверенно прозвучал её голос.

Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед сам пойдёт к горе.

Погода была прекрасной, принцесса была ужасной. Не сказать, что Акаши Харучиё принцесса, но…

— Ты такой дурак, — говорит Хару и растягивает щёки своего старшего брата в стороны.

Сделать больно этому высокому и мощному подростку омега даже не пыталась — понимала, что не выйдет, как бы ни старалась. И не сильно хотела, если быть честной. А вот небольшую гадость, как сейчас — это да, это она может. К тому же, это восхитительный воспитательный эффект! Ведь дурак Таке по-другому не понимал. И, вообще, заслужил! Это же надо так уметь портить момент и на фразу ребенка: «Братик, я так по тебе соскучилась!», пытаться сбежать через окно! Верх грубости и хамства.

Заметив, что славный сын семьи Акаши начал, снова, поглядывать в окно, славная дочь семьи Акаши сменила тактику. Обвив руками шею брата, Харучиё нагло на нём повисла, чтобы спустя секунду попытаться ногами обнять его торс. Снова.

Нос защекотал запах курева, которым её родственник пропах насквозь. Но если сделать вдох поглубже, то легко улавливается запах напоминающий топлённое молоко и что-то сладковатое. Приятный запах, можно даже сказать, что уютный. И совершенно не характерный для альф, которые должны пахнуть резко и сильно. Но разве это важно? Харучиё действительно нравился этот запах — его можно вдыхать вечно, наверняка он нравится и кому-то ещё, так что Такеоми следовало бы наплевать на мнение злых языков! Может как раз эту гадость свою курить бросит, иначе чего ради он тогда вообще покупает сигареты?

Внутренний щенок радостно пищал — Хару легко представила, как у того воображаемый хвост вот-вот оторвётся. Вот может же хорошо себя вести, когда хочет! А то Харучиё уже была готова от смущения помереть из-за этой сучно… То есть сущности.

Договориться с друзьями Таке-куна оказалось не сложно — ещё в начале разговора трубку отобрала девушка, которая поняла всё сразу и сама же доработала план девочки. И по этому плану, маленькую омегу после урока должен был забрать их общий друг, обязанный доставить её на место встречи.

Друг-то пришёл, но Акаши не ожидала, что ребром встанет моральная травма — Господи прости! — внутренней сущности.

…Выйдя из школы, Харучиё не успев и шагу сделать за главные вороты, как её внутренней зверь в ужасе взвыл, передавая ей свой страх. Особо не думая, сразу в кусты. Не самое умное её решение, скажем честно, но лучше перебдеть. Вот только внутренний щенок испугался альфу, который полностью подходил по описанию, что передала Вакаса-чан. Тот, кого по телефону ласково назвали Кей-кун, был двух метровым альфа с резким запахом. Настолько резким, что им точно можно вылечить насморк. В этом Акаши не сомневается.

Диалог с омегой вышел тупее некуда, хоть сам факт его существования тот ещё дебилизм. Хотя бы из-за того, что этот щенок говорить не может, и пока добьешься ответа, замучаешься.

Омега заявила, что боится.

Нет, слава тебе Господи, этот щенок говорить не научился, просто он проектировал образы, которые были понятны интуитивно. 

Акаши уже как неделю билась с этой заразой, подбирая той «аргументы». Нет, конечно, можно было бы попробовать угрожать — той не много надо, чтобы напугать, но… Это же она по сути, и её эмоции передаются ей же. Язык что-то не поворачивается сказать гадость и так вечно дрожащему созданию. 

Все эти «разговоры» выглядят примерное так: «Мы же омеги, мы не должны бояться альф. Ах, запах не нравится? Но это только запах, сам альфа нам ничего не сделает. Ты забыла, что он нас спасал. Страшный? И что? Давай станем ещё страшнее. Не понимаешь? Ох…»

Разговор слепого с глухим, иначе и не скажешь. Или, точнее, с ребёнком, который вообще мира не видел.

«Ты знаешь, а ведь узнав, как ты боишься, он может рассказать всем. Что значит «И что?» Тогда нас будут обижать ещё больше! Правда-правда. Тем более, мы же хотим найти своего будущего альфу? О, вот это энтузиазм. А ты представь, узнает он о том, что мы такие трусишки, и не захочет иметь никаких дел! Удивляешься? А вот так. Никто не любит слабаков, а трусость это слабость. Или ты сама хочешь слабых детей? Не хочешь? Отлично! Так что гордо надулась, хвост пистолетом и мы идём!»

Это был первый удачный случай, когда сущность послушалась. Что же, Харучиё нашла на что давить.

Акаши вывалилась из кустов и с торчащими из волос листиком подошла к альфе, нагло попросив.

— Кей-кун, а покатай меня на плечах! — судя по ощущениям, омега внутри неё позорно рухнула в обморок. Но надо сразу показать, что бояться нечего.

— Наглая мелочь… И не страшно? 

Омеге внутри согласно скулила. Страшно, ещё как! 

— Неа, — ответила Хару и нагло подняла руки вверх.

Здоровяк хмыкнул, но легко подцепил мелкую девочку и посадил на плечи. Обычно дети его побаиваются из-за запаха, ведь они куда более восприимчивы, чем взрослые. Он даже не особо хотел идти, хоть настояла Вакаса, у которой были дела с Шиничиро. 

Харучиё не без удовольствия посмотрела на мир сверху вниз. Даже омега заинтриговано высунула нос, когда поняла, что убивать её не будут. А во время поездки на байке вообще была в полном восторге, и легко согласилась на слова Акаши о том, что она фигни не скажет…

— Харучиё, ты можешь меня уже отпустить!

— Чтобы ты вышел в окно? — возмутилась девочка, сильнее сжимая руки. — И ты опять меня бросишь с Сенджу?

— Я вас не бросал… — затравленно произнёс Такеоми, на что Хару перестала душить его в объятиях и, отстранившись, мило улыбнулась. А после без зазрения совести оттянула щёку брата чуть сильнее, чем в прошлый раз.

— Да ты что! А чего перестал ко мне с Сенджу ходить? Звонить? — с милой улыбкой начала припоминать грешки брата Акаши.

— У вас с мелкой нет телефона.

— Что за глупые отговорки? Эх, альфа, поматросил и бросил. Вот и верь после этого вам!

— Харучиё, что за слова? Ты еще маленькая для этого всего! — на возмущение брата девочка с садистким наслаждением скрутила пальцы, заставив того ойкнуть.

— Глупый, Такеоми-кун, женщинам о возрасте не говорят!

— Вот-вот, слушай свою милую сестру почаще, Таке, авось наконец-то девушку найдёшь! — насмешливо произнесла красивая омега Имауши Вакаса, которая обнимала со спины Сано Шиничиро, кажется, бету.

Акт воссоединения семьи происходил в гостях у семейства Сано. Точнее в отдельной пристройке, что играла роль гаража и комнаты Шиничиро-сана одновременно. Другое дело, что вся пристройка пропиталась запахом ванили — тут и гадать не надо, что так пахла Вакаса, — перебивая ненавязчивый запах беты.

— Альфы, — закатила глаза Харучиё, снова обняв брата, который отступал к окну.

— Я бы сказала мужчины, — фыркнула Вакаса и ласкового погладила Шиничиро по волосам, чтобы было ясно о ком речь. — Эмоциональный диапазон у них, как у зубочистки.

Акаши невольно подобралась, задумчиво глянув на девушку. Что-то её в этой фразе царапнуло. Цитата откуда-то? Может быть. Но это могло быть и совпадения… Хотя, что мешает проверить и успокоить свою глупую паранойю?

— Вот-вот, — кивнула головой Хару, невольно поцарапавшись щекой об щетину брата. Вот же колючий, зараза. — Вот ты, явно студентка, комсомолка, спортсменка и, наконец-то просто красавица! Нафиг тебе это надо?

Это была не совсем точная цитата, точнее уже и не помнишь, но… Чёрт, а ведь если человек такой же неудачник, как Акаши, то ему не обязательно быть из СНГ. Младшая омега ощутила себя почти дурой.

— Тебе всего десять, Хару! — взвыл Такеоми, а после указал пальцем на Ваку и недовольно воскликнул. — Не учи мою сестру своим бредням!

— А что я сразу-то? Я ничему твою сестру не учу, — отмахнулась Вакаса и подмигнула Хару, — она и сама всё прекрасно знает. Так, что, Муля, не нервируй меня!

Харучиё невольно выпучила глаза. Охренеть, угадала!

— Ох… Не виноватая я, он сам пришёл, — немного невнятно высказалась Харучие, осознавая, что угадала, отчего и перешла неосознанно на русский. — Украина. Ты?

— Россия, — на всё том же корявом русском ответила Вакаса.

— Вы ругаетесь на древнеэльфийском? — почесав репу, уточнил Такеоми.

— Это важное приветствие женщин и омег в одном лице! — надула щёки Хару, почувствовав странное удовлетворение от того, что в этой истории она оказалась не одна.

— А мы вас не смущаем? — уточнил Кейзо, который жевал чипсы и явно наслаждался шоу: «Экзекуция над Богом Войны».

— Не-а, — нагло ответила Вакаса. — Лучше будьте, как Шин.

— А? — рассеянно отозвался бета, который явно ушёл в нирвану от нежного поглаживания по голове от своей омеги и её же объятий.

— Ну если ты меня погладишь, то я тоже согласен уйти в себя, — хохотнул Кейзо.

— Эй! — тихо возмутился Шиничиро, с прищуром посмотрев на друга.

— А пяткой в глаз? — весело спросила Вакаса.

— Кей-кун, не говори такие развратные вещи при моей сестре! — взвыл меж тем Такеоми, разве что уши Харучиё не прикрыв руками.

И весь разговор наполнился шуточками и приколами, понятным только этой четверке друзей. Хару не особо слушала — она была сосредоточенна на том, чтобы висеть на шее брата. Но вместе с тем размышляла о том, что не единственная попаданка… Как итог Акаши махнула рукой — фиг с этим. Что это меняет? А ничего. Разве что появился человек, с которым можно свободно шутить, и он точно поймет её фразы.

Смысл дёргаться? Наоборот же прикольно, что нескучно…

Уже уходя домой, держась за руку брата, Харучиё повернула голову и поймала взгляд чёрных глаз. Мелкий мальчик, очень похожий на Шиничиро, только со светлыми волосами, прогуливался по двору. Внутренняя омега точно определила его — альфа. И так сильно заурчала, что странный мурлык вырвался против воли растерянной Хару. Это что за шутки?!

Мелкий пацан наверное услышал… И показал язык! Вот нахал!

Внутренняя омега вздрогнула, словно её ударили, и сжалась в комок. И Харучиё оскорбилась за своего ребёнка. Демонстративно осмотрев мальчика, Акаши скрючила саму неприятную гримасу, что могла при учёте медицинской маски на лице и отвернулась, гордо подняв подбородок.

— Всё хорошо? — уточнил Такеоми, мимо которого не прошло переглядывание детей.

— Конечно, — кивнула девочка и посмотрела на брата снизу вверх. — А кто это был?

Lynna

Кавай007мегуми

Поправляя волосы, Харучиё высокомерно смотрела на омег, которые чуть ли не извивались, стремясь привлечь внимание альф.

"Вот дуры", - подумала она, а изнутри раздался согласный клекот.

Tokyo Revengers

fem!Вакаса Имауши/Шиничиро Сано

Манджиро Сано/fem!Харучиё Акаши

Харучиё Акаши

Такеоми Акаши

Сенджу Акаши

Вакаса Имауши

Шиничиро Сано

Манджиро Сано

Кейзо Араши

Казуши Ямагиши

Неправильная омега

ru-nepravilnaya-omega-lynna-soavtor-kavai007megumi

Неправильная омега

Комментарии (0)