Машина подскакивала, а вместе с ней и фальшивые ноты НаРи. Звучало по-настоящему невыносимо, из ушей Хёнджина вот-вот кровь могла пойти, но он не посмел бы сделать ей замечание или попросить петь потише. В целях сохранности своих барабанных перепонок, он выключил радио, сославшись на помехи, которые сам же и создал шуршанием пакета с крекерами.

Хёнджин нервничал, а музыка его раздражала и отвлекала. Он был из тех людей, которые успокаивали себя сами, и для этого им необходима была тишина. У НаРи же была противоположная ситуация — от волнения её спасало только пение во всё горло и непрекращающиеся разговоры.

Они оба были на нервах, потому что встречались всего две недели, и это была первая их поездка в отношениях. Всё вышло спонтанно и даже как-то глупо. Отец Хёнджина потянул спину, из-за чего отдых его родителей на горнолыжном курорте накрылся, а забронированный отельный номер на три ночи и четыре дня мог пропасть, так как приобретённая по скидке бронь не компенсируется в случае, если жильцы не приезжают.

— Через сто пятьдесят метров поверните направо, — оповестил навигатор, а затем холодная рука НаРи накрыла руку Хёнджина, которая отвечала за коробку передач.

— Замёрзла? — спохватился он, чуть чаще поглядывая в зеркало со своей стороны, чтобы убедиться в том, что позади нет машин и можно сделать небольшую остановку. — В багажнике есть плед…

— Всё в порядке, — она нежно погладила Хёнджина по костяшкам, заставляя его мысленно мурчать от удовольствия.

Он был в восторге от НаРи. Они познакомились в сети, а потом оказалось, что они записаны на одни и те же кулинарные курсы, но в разные смены. Пришлось немного поднапрячься, чтобы скорректировать их графики между учёбой, курсами и подработками, зато теперь они могли вместе готовить цыплёнка тапака и кисло-сладкий соус.

Они приготовили вместе целых четыре блюда, прежде чем Хёнджин позвал НаРи на официальное свидание, а после него спросил, не хочет ли она с ним встречаться. Всё у них было так неуклюже и неловко, что они отметили начало своих отношений смазанным поцелуем в губы, простым чмоком. Между прочим единственным в их отношениях.

Все две недели у них не было шанса выбраться куда-нибудь только вдвоём, зато они активно переписывались и обнимались на курсах, пока НаРи взбивала заварной крем. Она дала Хёнджину попробовать его первому, когда крем ещё не успел остыть, и он обжёг себе язык. Что ещё немного оттянуло их нормальный первый поцелуй или что-либо ещё.

И вот внезапно на голову свалилось это известие о брони и лыжах, на которых ни Хёнджин, ни НаРи в жизни не катались, и даже вживую их никогда не видели. НаРи высказала свою надежду на то, что там будут маленькие горки и санки, иначе им придётся проторчать все четыре дня в отельном номере.

Это пугало и будоражило одновременно. Что, если им будет скучно друг с другом? Или ещё хуже — так неловко, что райская поездка превратится в пытку? Хёнджина одолевали разные эмоции. В одно мгновение он был очень счастлив возможности побыть только с НаРи, узнать её лучше, сблизиться, в конце концов, в другое позволял себе немного безумные и грязные фантазии об одной-единственной двуспальной кровати в номере, которую они могут использовать не только для сна, а потом всё хорошее перечёркивало волнение о том, как всё сложится на самом деле.

— Уверена, что плед не нужен? — Хёнджин внезапно и громко вздыхал, словно постоянно вспоминал что-то очень важное или у него появлялась какая-нибудь хорошая идея, и он очень торопился поделиться ею с НаРи. — Может, возьмёшь мою куртку? Или шарф?

— Тебе так не терпится раздеться? — эта шутка НаРи была на грани.

Щёки Хёнджина вспыхнули скорее спички. Он уставился через лобовое стекло на дорогу, притворяясь, что очень пристально разглядывает указатели впереди и тянущуюся разделительную черту.

Он давно ни с кем не встречался. Словно отвык делать это. Разучился реагировать разумно и правильно на всякие милые фразы и флирт. Всего две недели назад он чем-то очаровал НаРи так, что она захотела не только встречаться с ним, но и поехать в другую провинцию, далеко от Сеула, чтобы провести с ним отличные выходные. А теперь он никак не мог понять, чем её привлёк.

Вот НаРи была ходячей привлекательностью. У неё был необычный разрез глаз, длинные, будто подкрученные, ресницы, узкий носик, как у американок, и самые притягательные губы на свете. Она так красиво улыбалась, что у Хёнджина дыхание перехватывало. Он каждый день благодарил старшую сестру за то, что она подарила ему на Чхусок двадцать четыре занятия в кулинарной школе. Она учла его интерес к готовке, который проявился на третьем году обучения в университете и, по сути, ограничивался созданием оригинальных блюд из дешёвых продуктов вроде лапши, яиц и курицы. Вот почему Хёнджин ужасно боялся на курсах готовить говядину — ему совесть не позволяла испортить такое дорогое мясо.

Мысли о готовке его здорово отвлекали от надуманных волнений. Они отрезвляли, не позволяя поддаваться хорошим и плохим фантазиям об отдыхе с НаРи.

— Не пропусти поворот, — её голос был тёплым и таким приятным, когда она не пела, не попадая в ноты.

— Не пропущу, — Хёнджин включил поворотник, сворачивая с дороги прямо за огромной табличкой «Grand Gold Hotel».

Он медленно вёл машину вдоль вереницы пустых мест на парковке, удивляя и смеша НаРи своим суеверием и рвением занять его счастливый номер — семнадцать.

Хёнджин жил в доме номер семнадцать, у него в группе было семнадцать студентов, ему всегда везло с вопросами под номером «17» на экзаменах, но… может ему просто нравилось придавать значение таким мелочам, которые были способны его успокоить, когда мысли пребывали в хаосе.

— Ура! — НаРи отпустила руку Хёнджина и, отстегнув ремень безопасности, выскочила из машины, чересчур громко хлопая дверцей. Папа Хёнджина не сдержался и сделал бы замечание, добавив что-то вроде «Может вообще её оторвёшь?», если бы увидел, как обращаются с его машиной. Хорошо, что его здесь не было.

Спрятав крекеры в бардачок, Хёнджин убедился, что всё везде выключил, забрал термосумку с едой, которую им в дорогу собрала НаРи, но к которой у них не было времени притронуться, а потом вышел из тёплого автомобиля с тонированными окнами в ослепляющую белизну улицы. Снег под ногами захрустел, проваливаясь в тех местах, где ступал Хёнджин, морозный воздух вперемешку с запахом соснового леса щекотал ноздри, минусовая температура напоминала о себе облачками пара, что выдыхали НаРи и Хёнджин вместо обычно прозрачного углекислого газа.

— Не поднимай! — Хёнджин бросился к открытому багажнику, замечая, как НаРи пытается выгрузить к своему рюкзаку и сумке чемодан Хёнджина.

Он не планировал везти с собой много вещей, но у него дома не было нормальных походных сумок или просторных рюкзаков, потому мама одолжила ему огромный чемодан, который пришлось заполнить доверху свитерами, шерстяными носками, каплями для носа, — на тот случай, если кто-то из них простудится, — а также леденцами, чтобы в нём ничего не болталось и не шумело.

— Ты набрал с собой кирпичей? — НаРи выдохнула громко, хитро улыбаясь. Хёнджину тоже внезапно захотелось улыбаться и он, посмеиваясь, размыто сообщил, что зимняя одежда может быть тяжелее кирпичей.

Он водрузил на себя рюкзак НаРи, надел термосумку через плечо, забрал сумку и чемодан, а девушке позволил взять на себя ответственность за картонную коробку шоколадных конфет. Они были с коньяком, водкой и ликёрами, «алкоконфеты», как назвала их в магазине НаРи. Они должны были согреть их, если в номере не будет хороших батарей или обогревателя, или если после горных склонов им будет необходимо расслабить мышцы.

Хёнджин, конечно, не был экспертом в таких вопросах, но он знал один универсальный взрослый метод, который смог бы и согреть их, и расслабить мышцы впоследствии.

— Не тяжело? — НаРи погладила его по плечу, когда они двинулись в сторону скользких ступенек. Именно на таких поскальзывались грабители в кинокомедиях. Хёнджин не был злодеем, но тоже поскользнулся на третьей ступеньке, а НаРи придержала его сзади.

— Отлично, — отозвался он сквозь тяжёлое дыхание, заставляя НаРи умиляться его упрямости и джентльменским замашкам.

Он умудрился открыть дверь и пропустить её вперед, но НаРи воспользовалась возможностью пройти первой исключительно для того, чтобы вторые двери придержать для Хёнджина с вещами.

Это была поездка его родителей, потому НаРи не была посвящена во все организаторские моменты регистрации, заезда и отъезда. Она даже стоимость проживания выяснить у него не смогла, потому что он дипломатично умалчивал эту информацию. НаРи уже успела пригрозить ему тем, что за всё здесь будет платить она, так и не узнав, что родители Хёнджина заранее внесли плату не только за отель.

», — думал Хёнджин. Даже если НаРи потратится разочек на пиццу из доставки или какие-нибудь сувениры, это не сильно ударит по её кошельку, но в то же время заставит её чувствовать себя лучше.

— Добрый день, — Хёнджин временно отпустил ручку своего чемодана, — мы в номер «508».

— Бронь? — уточнила девушка с гарнитурой, а когда Хёнджин открыл рот, чтобы подтвердить её догадку, она подняла вверх указательный палец, давая ему знак молчать или прося так минуточку. — Хорошо, номер «618» продлён ещё на два дня. Сохранять завтрак, обед и ужин? Поняла.

Закончив говорить, она сняла наушники, оставив их висеть на шее, и с дружелюбной улыбкой обратилась к Хёнджину и НаРи, которые терпеливо дожидались, пока их обслужат. Помимо информации о вызове персонала она всучила им распечатанные дубликаты бланков, которые заполняли родители Хёнджина на сайте, а потом их повели к лифту, а там и на пятый этаж, который, по факту, был четвёртым. От несчастливой четвёрки азиаты полностью избавиться не могли, но игнорировали её существование всеми возможными способами.

— Вы у нас впервые? — утопая каблучками чёрных лаковых туфель в ковровой дорожке, что тянулась от лифта через весь длинный и узкий коридор, девушка звенела ключом от номера.

— Да, — НаРи хотелось идти рядом с Хёнджином, но из-за количества вещей и расположенных слишком близко стен, ей приходилось идти на пару шагов впереди.

— Это замечательное место для отдыха, — лепетала девушка с ресепшна, — с вашего номера открывается прекрасный вид на горнолыжный курорт с россыпью заснеженных домиков и канатной дорогой. Вы брат и сестра?

Девушка так быстро перескочила с одной темы на другую, бросая на Хёнджина весьма подозрительные взгляды, что НаРи пришлось взяться за его предплечье.

— Нет, мы встречаемся, — твёрдо заявила она, заставляя Хёнджина смотреть на неё сверху вниз с любованием.

— Совсем недавно? — звон ключа усилился.

Хёнджин и в этот раз ответить не успел, потому что дверь в просторный номер открылась, обдавая его и НаРи сладким запахом мандаринов и ели. Как будто в полуметре от них скрывался маленький рождественский рай или какая-нибудь волшебная страна, где был нескончаемый запас леденцов, мандаринов с Чеджу и праздничное настроение.

НаРи, кажется, тоже приободрилась благодаря освежителю, который использовали в номере, и первой впорхнула внутрь, тем не менее, замирая на входе. Хёнджин споткнулся о ножку чемодана, чуть не влетая грудью в девушку. В номере было множество полочек и комодов, тумбочек и ваз с еловыми ветками, которые, по какой-то причине, — точно магия — не осыпались, а ещё полуторная кровать и раскладушка.

Рот у Хёнджина чуть приоткрылся, когда он пробормотал немного взволновано и тихо:

НаРи дёрнула головой, оборачиваясь, чтобы взглянуть на Хёнджина и попутно смутить его.

— Да, — девушка, что провожала их, обернулась к ним с натянутой улыбкой, — тот, кто бронировал номер, в последний момент добавил комментарий о двух кроватях.

» — Хёнджин надеялся, что она там сейчас икнула.

Вряд ли она неправильно растолковала его слова о том, что он едет со своей подругой. Он ведь ясно дал понять, что они встречаются. Мама наверняка сделала это нарочно.

Помимо того, что на кровати такого размера ему и НаРи пришлось бы постоянно обниматься и так, вероятнее всего, провести целых три ночи? Это были бы лучшие три ночи в его жизни. А этот чёртов отель забрал у него эту возможность. Ну и мама, разумеется.

— Нет, — Хёнджин так внезапно улыбнулся, что НаРи хохотнула резкой смене настроения, — нет, всё чудесно. Спасибо. Мы ещё успеем на обед?

Девушка мотнула головой, включая свет в ванной и приоткрывая туда двери, чтобы Хёнджин и НаРи мельком в неё заглянули.

— К сожалению, только на ужин. Вы бы хотели спуститься в ресторан или принести в номер?

НаРи и Хёнджин почти одновременно вдохнули, после обмениваясь неуверенными взглядами. Они знали друг друга слишком мало для того, чтобы читать мысли друг друга. В итоге Хёнджин сомкнул губы, давая НаРи возможность решать.

— Мы спустимся, — она выбрала вариант, который он сразу отмёл.

Ещё немного потоптавшись на входе и наслушавшись о местных развлечениях и сауне на первом этаже, Хёнджин и НаРи снова остались наедине. Она принялась изучать номер, прикасаясь пальцами к каждой тумбочке, заглядывая в каждый комод, а он пытался найти наилучшее место для чемоданов, сумок и рюкзаков.

— Хорошо, что я приготовила столько, — усмехаясь, сказала НаРи. — Пообедаем здесь или хочешь выйти в сад?

Поскольку примёрзнуть губами к горлышку бутылки Хёнджину не очень хотелось, он предложил перекусить здесь, а потом выйти на прогулку и выяснить всё об аренде саней, каких-нибудь наколенников и касок.

НаРи чуть ли не визжала от восторга, с трудом крутясь у зеркала во вздутом горнолыжном костюме. На белом фоне ткани её покрасневшие щёки и нос были особенно заметны. При первой же удобной возможности, пока кассир их рассчитывал, Хёнджин прижался тёплыми после карманов ладонями к щёчкам НаРи, заставляя её блаженно стонать.

— Как твой копчик? — поинтересовался он с полуулыбкой.

Она ухитрилась поскользнуться и упасть при первой же попытке встать на лыжи. На этом попытки, собственно, и закончились, и даже те два спуска с горки, которыми Хёнджин искренне насладился, обернулись для НаРи ноющей болью внизу спины.

— Чуть-чуть болит, — она поморщилась, будто разговоры об этом тоже делали ей больно. — Мы так и не спросили, есть ли где-то поблизости аптека. Ты же намажешь мне спину мазью?

Хёнджин часто закивал. Он хотел провести последующие дни веселясь, хотя проваляться с НаРи в номере тоже был бы не против.

— С вас тридцать шесть тысяч вон, — объявил кассир, привставая на носочки и отчаянно пытаясь заглянуть Хёнджину в лицо.

— Я заплачу, — чуть ли не умоляя, сказала НаРи.

— Ты попробуй, — пошутил Хёнджин, перекривляя её в этом плотном костюме, а потом протянул кассиру свою карту.

НаРи попыталась топнуть ногой, стряхивая белый снег на насквозь промокший коврик.

— Хёнджин, мы же договорились!

— Можешь вернуть, когда будешь способна шевелить руками, ногами или головой, — он потрепал её по щеке, легонько пощипывая, когда забирал карту обратно.

Каждый момент, когда они были близко, когда она прижималась к нему на санях, когда он обхватывал её лицо руками, когда наклонялся слишком низко у стеллажей с сувенирами, у НаРи внутри всё трепетать начинало. Точно маленькая вьюга начиналась, но Хёнджин никогда не пытался поддержать снегопад поцелуем или чем-нибудь вообще. Он встряхивал сердце НаРи, а потом, как ни в чём не бывало, отстранялся и спрашивал, нужно ли ей это или то, и не опаздывают ли они на ужин.

Сейчас он тоже вспомнил про ужин и стал ощупывать карманы в поисках телефона, чтобы потом громко ахнуть.

— Вот блин, — сунув бумажник с телефоном во внутренний карман куртки, он схватил НаРи за руку, пряча их скреплённые пальцы в своём кармане, — сейчас все шницели разберут и нам придётся есть блинчики со шпинатом.

Хёнджин досконально изучил меню на ближайшие дни и вычислил, какие блюда должны быть самыми лучшими. Потому крайне важно было не прийти последними.

Новый комбинезон под курткой громко шуршал при каждом шаге НаРи, но когда они оказались на улице, свист ветра и скрип снега под ногами его заглушили. Вдоль улочки с магазинами стояли невысокие уличные фонари, а по проводу были протянуты разноцветные гирлянды. Главная дорожка была давно протоптана и проезжена, да так гладко, что Хёнджин с ребристой подошвой исхитрялся поскальзываться, таща за собой и НаРи. Они вместе наклонялись то вправо, то влево, Хёнджин всё чаще доставал вторую руку из кармана, чтобы успевать балансировать или, на крайний случай, поймать НаРи и смягчить удар при падении. Хотя её костюм должен был с этим справиться получше Хёнджина.

— Аптека! — напомнила она, когда они, как пингвины, топали вдоль снежных сугробов.

Спрашивать было особо не у кого, потому Хёнджин прибегнул к указателям и там отыскал зелёный крестик. Поскольку с НаРи они передвигались как черепахи, — упорно, но не слишком быстро, — Хёнджин оставил её у развилки, а сам помчался в аптеку. То, как он поскальзывался вместе с девушкой, было ничто в сравнении с тем, как он поскользнулся на ступеньках и чуть не сделал нежелательного ангела в снегу на входе.

Стуча зубами от холода, он объяснил фармацевту, что ему нужна самая лучшая согревающая и обезболивающая мазь при ушибах, а потом постукивал носком ботинка по плитке, мысленно поторапливая терминал, который никак не хотел выдавать чек.

За окном уже мелькали снежинки, всё чаще срываясь с неба и противостоя порывам ветра. К тому моменту, как Хёнджин добрёл до развилки, снегом припорошило дорожку и капюшон НаРи. Он отряхнул снег с него рукой, роняя немного на нос девушки.

— Ты обязан будешь помочь мне снять это, — чуть ли не с угрозой заявила она ему. — Девушка-консультант как-то застегнула молнию сбоку, а теперь я как снежное пугало, не могу руки опустить…

НаРи была до невозможности милой, когда возмущалась, но когда она смеялась, была в разы милее. У неё как-то получалось, смеясь, морщить носик.

— Я с удовольствием с тебя всё сниму, — не задумываясь, ответил Хёнджин.

Позже, когда понимание его накрыло, НаРи уже рассказывала о шоколадных зайцах и Сантах, которых закупила целыми коробками для своих одногруппников и младших братьев. Уточнять что-либо касательно одежды было глупо, но это не давало Хёнджину покоя.

Сидя за столом и елозя ножом по тарелке, пока разрезал котлету для НаРи, Хёнджин завёл разговор о планах на завтрашний день. Он хотел покататься на канатной дороге, безо всяких прыжков с перспективой переломать себе ноги, покушать в барбекю-кафе и выпить по литру пива в местном баре. В свои желания он был готов добавить катание на санях, снежки и хождения по магазинам, чтобы угодить НаРи.

— Что угодно, — НаРи была в прекрасном настроении после ужина, перед которым Хёнджин избавил её от куртки и расстегнул комбинезон, который она опустила и завязала на поясе. Благодаря этому в неё влезли и шницели, и блинчики со шпинатом, против которых она ничего не имела. — Вместе нам всё равно будет весело.

— Хочешь послезавтра купить пряников ручной работы и перепробовать всю разноцветную глазурь? — Хёнджин не унимался в ресторане, не унимался в лифте, не унимался в коридоре, отдавая НаРи ключи от номера, так как сам нёс два бумажных стаканчика с пряным глинтвейном.

НаРи обернулась уже у двери, провернув ключ дважды.

— Давай делать всё постепенно, м? — её волосы были в беспорядке после капюшона, и выглядела она счастливой и утомлённой одновременно.

— Насколько постепенно? — спросил Хёнджин, подразумевая множество идей и планов на их уикенд.

— Сначала комбинезон, потом мазь, потом мой аккаунт на Нетфликс и какой-нибудь романтический фильм, — в номере пахло всё так же умопомрачительно.

НаРи не стала включать большой свет, по ходу щёлкая выключателем одной настольной лампы, одного светильника между шкафами и крохотных гирлянд, маскирующихся под свечи.

— По-прежнему болит? — Хёнджин прикрыл дверь ногой, поставил стаканчики с ещё тёплым глинтвейном на комод и пошёл вслед за НаРи к кровати, у которой она уже начала стягивать комбинезон, под которым были джинсы, леггинсы и длинные носки с оленями.

— Да, — она села на мягкий матрас, который моментально прогнулся под её весом, опустившись практически до уровня деревянных креплений, — надеюсь, там не будет синяка.

Захватив с прикроватной тумбочки бумажный пакетик из аптеки, Хёнджин подобрался к кровати впритык, но присаживаться не решался. Они не обсуждали кто и где будет спать, но было логично предположить, что раскладушка достанется ему, особенно после травмы НаРи.

— Мазь должна обезболить, а синяк быстро сойдёт…

НаРи сидела к нему спиной, пока раздевалась. Она стянула джинсы и свитер, носки бросила поверх стопки вещей, а потом легла на постель животом вниз и задрала футболку, чтобы Хёнджин смог оценить масштаб её травмы. Зря. Хёнджин мог сейчас оценить только её оливковую кожу и ямочки на спине. Он буквально заставил себя наклониться вперёд и с хмурым видом посмотреть на девичью спину.

Самый важный вопрос на свете

Chubby__Bunny_

Хёнджина одолевали разные эмоции. В одно мгновение он был очень счастлив возможности побыть только с НаРи, узнать её лучше, сблизиться, в конце концов, в другое позволял себе немного безумные и грязные фантазии об одной-единственной двуспальной кровати в номере, которую они могут использовать не только для сна, а потом всё хорошее перечёркивало волнение о том, как всё сложится на самом деле.

Stray Kids

Хван Хёнджин/ОЖП

Постельный вопрос

Быть может, для вас БТС – по-прежнему топ-1 в K-POP, но статистика – упрямая штука, а она говорит следующее: за лето 2023 года фэндом ребят из Стрэй Кидс вырос на 120,6%. Теперь СКЗ – звезды первой величины и реальные конкуренты Bangtan Boys за звание лучшей корейской группы и любовь поклонников.
Читая наши фанфики про Стрей Кидс и Т/И, вы погрузитесь с мир чудесных грёз, где познакомитесь с Бан Чаном, Минхо, Феликсом, Хенджином, Сынмином, Чонином и Хан Джисоном – и возможно, даже станете полноценной участницей группы. Звучит как сказка, не правда ли? Мы предлагаем вашему вниманию как мини-истории, так и полноценные книги от наших лучших авторов. Омегаверс с ограничением 18+ и пейрингами Минсон и Хенликс? Без проблем! ФФ по Стрей Кидс с ОЖП и кроссоверы с очаровательными вампирами? Есть и такое! Присоединяйтесь к нашему сообществу, делитесь своими реакциями на прочитанные произведения и обсуждайте их с другими участниками фэндома. Здесь вашему мнению о фанфиках про Stray Kids всегда будут рады!

Постельный вопрос

Содержание

Самый важный вопрос на свете

Комментарии (0)