Когда Шота просыпается, он чувствует, что что-то ужасно-ужасно неправильно.

Не требуется много времени, чтобы его чувства подтвердили это. Главным образом потому, что ещё до того, как его глаза откроются, он может сказать, что не спал ни на одном из своих обычных мест. Он лежит на спине, поэтому знает, что не заснул в своём кресле в учительской. Он не в своём спальном мешке, он чувствует слишком много воздуха. И он определённо не в своей постели, потому что вместо плюшевого матраса под ним что-то холодное и жёсткое.

Ему едва удается пошевелить запястьем, прежде чем он понимает, на чём лежит. С холодными кольцами, защёлкнутыми вокруг запястий, и такими же, пристёгнутыми к лодыжкам, Шота узнаёт это раньше, чем видит — он застрял на операционном столе.

Нет, Шота не обманет себя. Если он заперт на месте, то это не тот стол, которым пользовался бы обычный врач. Его похитили, и есть семьдесят пять процентов вероятности, что его будут пытать; девяносто пять процентов вероятности, что он умрёт очень-очень скоро; и сто процентов вероятности, что это не закончится хорошо.

И когда Шота открывает глаза и видит знакомую зелёную шевелюру неподалёку от себя, он знает, что последний — это определённо, без сомнений…

— Мидория? — зовёт Шота, голос хриплый, но не слишком — должно быть, он недолго пробыл в отключке. Тот… это было бы неплохо. Значит ли это, что остальные начали их искать?

Мидория не отвечает. Когда Шота приглядывается к нему внимательнее, напрягая зрение при довольно слабом освещении, он видит, что глаза мальчика закрыты, дыхание медленное и ровное, а голова слегка опущена вниз — он всё ещё спит. Наверное, это первый раз, когда Шота видит ребёнка спящим, а не вибрирующим от энергии, и Шота чувствует, как что-то скручивается в его груди, потому что, хотя он хочет быть рад видеть ребёнка отдыхающим, он не желает видеть это 

Шота отталкивает это чувство вниз, зовёт ещё раз.

— Мидория. Проблемный ребёнок, 

Мидория слышит. Он не просыпается быстро, как предполагал Шота. Вместо этого Мидория медленно поднимает голову, его веки приоткрываются, и он поворачивается лицом к Шоте.

— Сенсей? — Мидория выдыхает, смущение очевидно. Он моргает раз, другой, а потом медленно обводит взглядом комнату. Ещё несколько мгновений, и затем, неуверенно. — Сенсей… это не общежитие.

Шота ничего не может с этим поделать. Он фыркает.

— Нет, проблемный ребёнок, нет, — подтверждает Шота, и Мидория наклоняет голову, почти как смущённый щенок.

— Где… где мы находимся? — он дёргает рукой, а потом замирает. Он опускает глаза и снова вяло шевелит рукой. Прищурившись, он говорит: — Я заперт. Это не очень приятно.

 — думает Шота, опуская губы вниз, когда приходит осознание. — 

Тот, кто похитил нас, должно быть, накачал ребёнка наркотиками. Он слишком не в себе.

— Ты можешь использовать свою причуду? — спрашивает Шота. — Возможно, тебе удастся взломать замки, — если Мидория сумеет пробить себе дорогу грубой силой, это компенсирует химические вещества, которые не дают его мозгу работать, удерживая аналитический и стратегический ум, которым, как 

Шота, обладает его ученик.

К несчастью, похоже, что злодей, или преступник, или 

бы ни похитил их, знал, что делает. Потому что Мидория дёргает руками, сжимает кулаки и морщит лицо, словно пытается сосредоточиться… а потом он падает, поражение ясно читается на его лице, когда он бормочет:

— Я не могу ей воспользоваться.

Теперь, когда он пытается это проверить, Шота тоже не может ею пользоваться. Не то чтобы от этого было много толку, но… информация есть информация.

— Наверное, дело в наручниках, — говорит Шота, потому что это единственное, что он может сказать в данный момент. Мидория кивает, но ничего не говорит. Он даже не начинает бормотать, что является ещё одним доказательством того, что ему что-то ввели.

Что заставляет Шоту удивляться, почему он этого 

. Зачем накачивать наркотиками ребёнка, а не взрослого? Почему герой-на-тренировке, а не настоящий про-герой? Конечно, всегда есть шанс, что их похититель просто 

, что Шота — лицензированный герой, но если бы у них была идея накачать ребёнка наркотиками, разве они не сделали бы то же самое с ним?

У Шоты нет хорошего предчувствия по поводу всего этого.

— Сенсей? — произносит Мидория, и Шота немедленно обращает на него своё внимание.

— Вы… вы смотрели на меня какое-то время, — его нерешительность возвращается, и он, кажется, немного нервничает. Неужели действие наркотиков уже прошло?

— Малыш, ты хорошо себя чувствуешь? — подсказывает Шота, и Мидория пожимает плечами, движение обрывается, когда наручники останавливают его руки на месте.

— Да? Немного… туманно, но оно уходит. Похоже на облако, плывущее по небу, если это имеет смысл? Оно проходит мимо солнца, и когда это произойдёт, я думаю, все станет яснее, — Мидория криво улыбается. — Это наименьшая боль, которую я испытывал с тех пор, как… — Мидория замолкает, и его улыбка переходит в хмурое выражение.

— С каких пор? — подсказывает Шота, мысленно отмечая, что малыш вроде бы (раньше?) принимал обезболивающее.

— С начальной школы! — заканчивает он, кивая головой, будто подтверждая ответ сам с собой. Его улыбка возвращается, странно глупая и гордая, и эмоции не смешиваются со словами, с которыми они связаны.

Он даже не успел сказать ни слова, как его прервали, громко хлопнув дверью и прервав его. Глаза Шоты устремляются ко входу, фокусируясь сначала на выходе, а затем на человеке, который прошёл через него. Но взгляд мало что говорит, потому что у него нет особенностей, которые бы выделялись. Добавьте к этому маску, закрывающую лицо, и капюшон, скрывающий волосы, и Шота может с таким же успехом смотреть на грёбаный манекен.

— Я рад, что вы хорошо вздремнули! — голос явно мужской, и Шота свирепо смотрит на приближающегося мужчину. — Маленький Деку, как ты спал? Чувствуешь себя свободным от боли, да?

Мидория замирает, его глаза становятся более настороженными, когда он пытается оглянуться на приближающиеся шаги, которые эхом отдаются по комнате, медленно приближаясь все ближе и ближе. Шота не сводит глаз со злодея, желая, чтобы он мог остановить действия этого человека.

— Ещё не разговариваешь? Всё в порядке, — говорит мужчина, и Шота хмурится на беспечное пожатие плечами, которое предлагает злодей. — Ты, должно быть, всё ещё просыпаешься, я дал довольно большую дозу! Но это только делает всё лучше.

В этом заявлении слишком много ликования, слишком много волнения.

Шота не нравится видеть злодея так близко к своему ученику, и он говорит, надеясь, что мужчина сосредоточится на нём, а не на Мидории.

— Чего ты хочешь? — не самый волнующий вопрос, но тот, который нужно задать — может быть, если Шоте повезёт, ответ будет чем-то простым, например: «я использую тебя как приманку для героев» или «скажи мне информацию Х, и я отпущу тебя».

Ничто и никогда не бывает простым. 

Но, о, как бы Шота хотел, чтобы это было так.

— Ты маленький герой, который любит ломать себя? — злодей продолжает, положив руку на стол, к которому пристёгнут Мидория, всего в нескольких дюймах от волос мальчика. — Ты сделаешь всё, чтобы защитить кого-то другого, да?

Челюсть Мидории заметно напрягается, взгляд устремляется на что-то в другом конце комнаты. С каждым мгновением он выглядит всё более настороженным, но теперь Шота не совсем уверен, хорошо это или плохо.

— Никаких ответов, да? Какая жалость! Слушай, приятель, я ничего против 

не имею, понял? Думаю, что в том, что касается героев, ты будешь довольно шикарным! Но ты должен понять — ты испортил все планы! Это должен был быть тот взрывной мальчик, но 

! Но всё в порядке, я тоже хотел проверить тебя! Я уверен, что ты почти гарантированно сдашь экзамен, но всё же. Мы должны убедиться, что ты настоящий, верно?

, что это значит, злодей немедленно поворачивается к нему и говорит, наконец сосредоточившись на нём, а не на Мидории.

— Это испытание и для тебя, Стиратель! Я 

 что вы сможете пройти через это!

 — Шота шипит, но злодей только смеётся над его явным неудовольствием.

 — помолчав, злодей бормочет: — Вообще-то, если тебе это понравится, мне, возможно, придётся спуститься и убить тебя самому, — покачав головой, он оживляется. — Через несколько минут твои наручники будут сняты со стола! Это маленький причудливый механизм, который я сам установил, надеюсь, тебе понравится! Удержит тебя без причуд, но не привяжет к месту!

Злодей стучит по столу Мидории, и этот звук отдается слабым эхом.

— Но наш маленький герой не двигается, так что не волнуйся! Он уже какое-то время принимает обезболивающие препараты, смешанные с теми, что держат 

в бессознательном состоянии — этот маленький засранец пытался проснуться не позже, чем через пять минут после того, как я его накачал, представляешь?! Ну, в любом случае. Он принял больше обезболивающих, чем, бьюсь об заклад, этот парень когда-либо получал. Что просто сделает всё после ещё более болезненным!

— Что ты собираешься с ним сделать? — спросил Шота, дёргая наручники на своих запястьях, желая вырваться из них и оттолкнуть этого злодея от своего ученика.

Злодей цокает языком и качает головой.

— О, не я! Нет-нет, я бы никогда не причинил такого вреда! Посмотри на него, он слишком драгоценен, чтобы причинить боль, — и снова мужчина начинают бормотать: — но это взрывное отродье? Да, я бы с 

И снова он вскидывает голову.

— Я не собираюсь поднимать на него руку, пока 

Какое-то мгновение Шота не понимает, а потом осознаёт, и его глаза расширяются. Злодей смеётся, видимо, удовлетворённый такой реакцией.

— Я знал, что у тебя сердце героя! Но мы должны увидеть, что у него есть сила! Итак, вот что мы собираемся сделать. 

 уйду в своё пространство, где меня никто не увидит — не то чтобы тебя там не было, нет, я буду внимательно следить. Наручники позволят тебе встать из-за стола через мгновение.

— И ты заставишь Мидорию 

. Потому что если ты этого не сделаешь, что ж… Я буду гораздо более жестоким и эффективным, чем ты когда-либо 

 быть. И не будет ли стыдно вернуться в UA на одного ученика меньше?

Шота недоверчиво смотрит, как злодей неторопливо удаляется, совершенно расслабившись. В последнюю секунду он оглядывается, и у Шоты возникает ощущение, что он улыбается.

— У тебя есть две минуты, как только я освобожу тебя от наручников, или он пожалеет об этом, — с этими последними словами он исчезает, закрыв за собой дверь.

Шота смотрит на Мидорию, который смотрит прямо на него.

— Я не причиню тебе вреда, — обещает Шота, но Мидория молчит.

Щелкающий звук наполняет воздух, и Шота резко дёргает запястьем вперёд. Как и сказал злодей, его рука свободна. Он может свободно двигаться.

Он встаёт из-за стола и подходит к своему ученику.

Но он не делает ни малейшего движения, чтобы сделать что-то ещё, кроме как осмотреть наручники мальчика, пытаясь найти способ снять их. Он проводит рукой по металлу, пытаясь что-то найти.

В тот момент, когда он отпускает запястье своего ученика, он сожалеет об этом. Мальчик задыхается от боли, и Шота смотрит на наручники, чтобы увидеть, что они испускают электричество — мальчик находится 

У тебя есть две минуты,

 — должно быть, время вышло, 

Шота кладёт руку обратно на плечо ученика, и Мидория тут же падает обратно на стол, толчки, по-видимому, прекращаются в тот момент, когда он вступает в контакт. Шота смотрит на выход, гадая, далеко ли злодей.

Но он не может проверить. Он не может проверить, не может попытаться уйти, даже если его выпустили из-за стола и технически он может выйти прямо из этого проклятого здания — где бы он ни был.

Технически. Но не на самом деле, не тогда, когда снять свою грёбаную руку с руки своего ученика означает позволить мальчику получить шок — предположительно

 Потому что, несмотря на всю эту чушь о «вере, что он уже маленький герой», ясно, что злодей просто так 

— Время идёт, — голос мужчины наполняет воздух, доносясь из динамика, но Шота понятия не имеет, где находится динамик, звук слишком сильно отдается эхом в практически пустой комнате. — Помни, Стиратель, если ты не причинишь ему вреда… 

 И я не сомневаюсь, кто из нас более смертоносен.

— Ублюдок, — выругался Шота, взглянув на Мидорию. Мидория, чьи глаза уже устремлены на него. — Ребёнок…

— Всё хорошо, — говорит Мидория, и на его лице появляется дрожащая улыбка. — Я… я вам доверяю, сенсей. Я знаю, что вы этого не хотите.

Чтоб его, Шота не хочет этого делать. Он предпочёл бы, чтобы Мидория причинил 

— Если ты сейчас же не сломаешь кость, я снова включу электрошокер, — угроза очевидна, и у Шоты перехватывает дыхание.

Он открывает рот и смотрит на ребёнка, надеясь… на что? Извиниться? Как будто извинения компенсируют то, что он собирается сделать?

— Сенсей, — говорит Мидория, всё ещё улыбаясь, и Шота делает глубокий вдох, хватает Мидорию за руку и вкладывает всю свою силу в одно движение.

Трескучий звук, который, кажется, эхом отдаётся в воздухе, будет преследовать Шоту всю оставшуюся жизнь.

Нелогично, правда, что именно Шота больше всего реагирует на сломанную кость. Мидория едва заметно вздрагивает, сохраняя на лице как можно более спокойное выражение, в то время как Шота с трудом сдерживается…

На что? Чтобы его не стошнило? Чтобы закричать? 

 Он не знает, но его желудок скручивает, горло саднит, а глаза 

, хотя он и не использует свою причуду.

И что самое худшее? Шота ещё не закончил.

Ему нельзя останавливаться.

— Ещё раз, — командует злодей, и Шота 

 но Мидория просто кивает в знак согласия, и Шота хочет плакать, когда он ломает ногу Мидории.

Пока злодей смеётся над скрытыми динамиками, подбадривая неизвестно кого, Мидория шепчет:

— Зови героев, — говорит он. — Пока он смеётся, три раза подряд ударьте меня по левому карману. Вы должны позвонить Всемогущему, он нас выследит.

Шота следует плану своего ученика, его собственные слова звучат надтреснутыми и ломаными.

— Зачем ты это настроил, пробл… ребёнок?

Ему невыносимо называть мальчика проблемным ребёнком. Не тогда, когда он ломает своего бедного-бедного ученика, чтобы сохранить ему жизнь, чтобы сохранить им 

— Никогда не знаешь, что случится, — говорит Мидория, улыбка немного падает, когда он поворачивается, без сомнения, расстраивая одну из ран, нанесённых ему Шотой. — Просто продолжайте… отвлеките его. Не дайте ему узнать. Я бы предпочёл не знать, что это за «слишком много».

Шота тоже не хочет знать, но он по-прежнему чувствует себя безжалостным злодеем, когда ломает другую руку своего ученика.

После третьего перерыва всё начинает расплываться. Он знает, что продолжает двигаться, продолжает причинять боль своему ученику, продолжает ломать того самого ученика, которого он так старался уберечь. Он знает, что Мидория не кричит, ни разу, даже когда Шоте приказывают сломать один из его сильно изуродованных пальцев. Он знает, что Мидория продолжает улыбаться, даже когда над ним плачет Шота.

В какой-то момент крик достигает ушей Шоты, и всё же он не может отвести взгляд от Мидории. Мидория, который всё ещё добродушно улыбается и смаргивает слёзы. Мидория, который дрожит и истекает кровью, а его руки и ноги скручены так, как не должны быть. Мидория, который всё ещё пытается его утешить.

— Все в порядке, сенсей, — шепчет Мидория. — Они здесь. Мы в безопасности. Мы в порядке.

Но ни один из них не в порядке. И Шота никогда не сможет забыть эту ночь.

— Мне так жаль, — шепчет в ответ Шота, но этого никогда не будет достаточно.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/10115465

Часть 1

BelleAmant

lena013

Когда Шота просыпается, он чувствует, что что-то ужасно неправильно. Он абсолютно прав.

Boku no Hero Academia

Шота Айзава

Изуку Мидория

Проблемный ребенок (мне очень жаль)

ru-problemnyi-rebenok-mne-ochen-jal-belleamant-perevodchik-lena013

Первый том манги «Моя Геройская Академия» (сокращённо – МГА) вышел в 2014 году. Автор Кохэй Хорикоси создал аниме о мальчике без причуды, который получил способность и попал в мир супергероев. За 9 лет манга продалась тиражом свыше 65 миллионов копий. Уже в следующем году фанаты увидят 7-ой сезон, где Изуку Мидория настолько овладеет своей причудой, что будет готов заменить Всемогущего и бросить вызов Ассоциации Злодеев.
В нашем фэндоме можно читать фанфики по МГА, посвящённые таким второстепенным персонажам, как Ястреб, Айзава и Тодороки. Любителей жанра «яой» порадуют истории с пэйрингом Бакуго-Деку. Есть много ФФ по МГА, где в центре внимания злодеи – вроде Даби и Шигараки. Не останутся обделёнными и те, кто хотел бы почувствовать себя попаданцем в эту удивительную вселенную. Для таких читателей мы приберегли фанфики «Моя Геройская Академия» в формате Т/И, а также с ОЖП и ОМП. Наслаждайтесь изобретательной фантазией наших авторов, читайте кроссоверы и произведения в жанре омегаверс и делитесь реакциями в нашей системе. Мы будем рады каждому из ваших отзывов!

Проблемный ребенок (мне очень жаль)

Содержание

Часть 1

Комментарии (0)