ландо скучает по карлосу.

и нет, ему нравится оскар — искренне, по-человечески, как напарник и друг...

его личное испанское солнце, тот, кто умел вселить уверенность даже перед самой безнадёжной гонкой — не столько в победу, сколько в самого себя. его кумир, первый гоночный краш (ландо периодически сгорает от стыда, натыкаясь на свои фанюческие твиты в самом начале карьеры), по воле счастливого случая ставший наставником, а потом и самым близким человеком в этом безумном цирке под названием «формула-1».

конечно, они ссорились — громко, ярко, с истинно испанским размахом. карлос вспыхивал, как спичка в бензобаке, но так же быстро остывал, когда ландо, нервно грызущий пальцы перфекционист ландо, — вечно на взводе, перегруженный всем этим бешеным ритмом, тщательно скрывающий свою панику, — вываливал на него свою тревогу.

стоит отдать должное сайнсу, не самому терпеливому человеку в паддоке, — он старательно сглаживал острые углы ландо, поддерживал его всплески энергии и выводил из себя в моменты апатии, смеялся, касался столько, сколько тактильному британцу было нужно, чтобы не сойти с ума в непривычно быстром ритме их жизни.

и всё это — при собственном-то взрывном характере!

ландо никогда не скрывал: карлос временами пугал его своей холодной яростью, высокомерием и амбициями, граничащими с жестокостью. нет, к нему самому испанец никогда не проявлял агрессии, но наблюдать его разборки с инженерами было... эм, скажем, несколько специфическим опытом, который повторять не хотелось бы.

наверное, карлос навсегда сохранил в памяти образ того самого хрупкого мальчишки с картинга — самого низкорослого в пелотоне, невероятно талантливого, но такого беззащитного.

и… черт, как же это иногда бесило!

эта снисходительность во взгляде, когда ландо в очередной раз проигрывал ему в квалификации. это покровительственное «тшшш!» на брифингах — будто он всё тот же несмышлёныш! особенно возмутительно это выглядело, когда за минуту до этого именно карлос начинал свою игру — незаметно толкал его под столом ногой, щипал за бок, провоцируя ту самую бурную реакцию, за которую потом и одёргивал.

а ландо правда ненавидит внимание.

сколько бы он ни улыбался, ни притворялся «мальчиком-праздником», ни разбрасывался шутками и дурашливыми выходками — всё это лишь щит. щит для того, кто слишком хорошо читает людей и принимает все слишком близко к сердцу.

в глубине души он всегда хотел тишины.

не безвестности, нет, — для этого он выбрал совсем не ту профессию, — но хотя бы возможности дышать без тысяч глаз, оценивающих и нередко осуждающих каждый его жест.

а потом всё перевернулось.

внезапно главным в макларен стал не карлос, а ландо. его выдвигали на первые роли, ему доставались лучшие стратегии, его делали лицом команды... и он, дурак, радовался.

пока не осознал: если команде больше не нужен сайнс — сайнс уйдёт.

просто будет вынужден это сделать.

для ландо, в одночасье лишившегося привычной поддержки, это ощущалось почти предательством.

лишь много позже он понял: эти годы они оба были заложниками странных, почти созависимых отношений. ему отчаянно нужен был кто-то старший — наставник, старший брат, якорь в безумном мире формулы-1. и карлос, вольно или невольно, взял на себя ответственность за него.

но все же именно эта опора мешала ландо взмыть в небо выше, дальше, а не просто парить в тени чужих крыльев.

хотя первые месяцы норрис обижался на карлоса со всей силой юношеского максимализма, дополненной собственной привычкой все драматизировать. в это время он ненавидел всё: сайнса — за то, что ушёл, оскара — за то, что «не тот», себя — за то, что не смог отбросить эмоции и нормально встретить нового напарника: лишь кивнул, формально обнял для фото и поспешил скрыться в глубинах паддока, чтобы в одиночестве переживать крушение — да-да, не забываем о присущей ландо драматичности, —  своего маленького мира.

хорошо, что оскар не воспринял это на свой счет. когда ландо минимально пришел в себя — да, эта чертова эмоциональность и импульсивность, — аккурат к первой пресс-конференции, они ещё не общались с глазу на глаз, без камер и посторонних ушей, но ландо прекрасно понимал, каково быть новичком в команде.

правда, с обратной стороны…

но это было неважно — ведь он твёрдо решил стать хорошим напарником после такого эпичного провала в самом начале.

он вспоминал собственные страхи и переживания первых дней, это щемящее желание быть принятым, и переносил эти чувства на оскара. тот пришёл в макларен после не самых приятных событий — скандал с альпин наверняка вымотал его. ставя себя на место пиастри, ландо сомневался, что смог бы проявить такую же выдержку и принять столь взвешенное решение. и… это было достойно восхищения.

так у него зародилось первое, пока ещё робкое уважение к напарнику, которого, на самом деле, было вполне достаточно для сосуществования в команде. но ландо, привыкший к тёплым, почти дружеским отношениям с сокомандниками, невольно искал точки соприкосновения. уже на конференции он ловко перехватывал самые жесткие вопросы, выручая оскара, чувствующего себя явно не в своей тарелке. норрис активно жестикулировал, оживлённо общался с журналистами — и в какой-то момент с теплой горечью осознал, что повторяет жесты карлоса, который когда-то точно так же прикрывал его.

вечером он выжатой тряпочкой рухнул на кровать и мгновенно провалился в сон, лишь смутно зафиксировав сдержанное «спасибо» оскара и машинально похлопав его по плечу в ответ. ландо не представлял, как они будут работать вместе — этот социально неловкий австралиец казался ему слишком правильным, слишком академически выверенным, с этим его вечным спокойствием, отпечатавшимся на физиономии, и полным отсутствием тактильности. при этом оскар поражал глубиной технических знаний — и это стало вторым кирпичиком в фундаменте уважения ландо и их взаимоотношений.

правда, теория — теорией, а опыт порой решал всё. и ландо неожиданно для себя обнаружил, что теперь он — тот, кто может дать совет, кто знает лучше. быть старшим для него было в новинку, но все же чертовски приятно — особенно когда твои подсказки действительно помогали напарнику показывать лучшие результаты.

однако даже спустя полгода совместной работы ландо искренне не мог назвать их с оскаром друзьями. просто язык не поворачивался — ведь они не тусовались вместе, не обсуждали ничего сверх рабочих моментов, особо не общались вне камер и паддока, норрис не знал о пиастри никакой личной информации, и… это расстраивало?

он уже принял оскара как напарника, но после карлоса, после даниэля, было грустно осознавать, что их отношения остаются сугубо рабочими. и тогда ландо принял решение — стать инициатором дружбы. он вдруг понял, что до сих пор проецирует на их отношения старую модель поведения. так-то обычно именно его вытаскивали на какие-то вечеринки, встречи и тусовки; как иногда выражался карлос, ландо был интровертом-проституткой — любил сидеть дома, смотреть сериалы, ни с кем не общался и не особо страдал от этого, но стоило кому-то пригласить его куда-то, как он моментально становился душой компании. так что инициативу обычно проявлял не норрис, и, кажется, именно это мешало ему найти точки соприкосновения с ещё большим интровертом — настоящим, не проституткой, — оскаром.

исправлять ситуацию ландо начал сразу — возможно, даже чересчур рьяно, слегка напугав оскара своим внезапным вниманием. но невозмутимый австралиец стремительно адаптировался — стал задерживаться после интервью, дожидаясь болтающего с журналистами норриса, соглашался на совместные перекусы бургерами после тестов, и понемногу раскрывался — медленно, но верно.

даже карлосу в их секретном личном чатике достались восторженные сообщения от бывшего напарника, но все еще лучшего друга, который внезапно обнаружил, что за каменной маской оскара пиастри скрывается удивительно глубокий человек.

да, ландо ждал весёлого, компанейского напарника — а оскар искал надёжного лидера. но несмотря на то, что их ожидания, как это часто бывает, разошлись с реальностью, это удивительным образом пошло им на пользу — и в работе, и в зарождающейся дружбе, и в жизни вообще.

изменения были даже в том, что изначально ландо продвигался макларен как номер один, но со временем их стали представлять как равноправных партнёров. и если норрис, едва вкусивший сладость первенства, поначалу испытывал ревность — а наблюдательный и невозмутимый оскар, при всей своей кажущейся отстранённости, прекрасно это замечал, несмотря на все попытки ландо скрыть эти недостойные чувства, — то позже ландо научился принимать новое положение вещей.

да, это была слишком быстрая и ломаная траектория — от вечно второго к исключительно первому, и наконец до равного, но… нельзя сказать, что это было плохо. скорее, очень даже наоборот?..

конечно, иногда язык ландо опережал его мысли — в пылу гонки, в моменты разочарования у него вырывались жестокие, обидные слова.

но оскар... оскара можно было уважать уже за одно то, как он реагировал на эти вспышки. он понимал импульсивность ландо, не принимал его слова близко к сердцу, оценивая только поступки. как ни парадоксально, этот юноша, младший по возрасту, часто проявлял куда больше мудрости, чем поживший больше, но так и не повзрослевший ландо.

когда весь мир обрушивался с критикой на норриса, когда он сам чувствовал себя последним неудачником из-за провальной стратегии или собственных ошибок, оскар всегда тихо, но уверенно вставал на его сторону. он уводил напарника подальше от камер, терпеливо пережидал все эмоциональные бури этого перфекциониста до мозга костей, останавливая самобичевание своими спокойными и до отвращения логичными доказательствами-опровержениями и суховатым юмором.

иногда ландо охватывал страх — что, если он ничего не может дать взамен? но каждый раз оскар убеждал его в обратном.

и, скажем так, сейчас ландо больше не тот мальчишка, что панически грыз ногти перед каждой гонкой. а оскар больше не замкнутый новичок, боящийся сказать лишнее слово на конференциях. они нашли друг в друге то, чего не хватало каждому — ландо получил якорь спокойствия, а оскар — опору в шторме.

карлос теперь улыбается им по-особенному, когда встречает в паддоке. не так широко, как раньше, но искренне. он видит, как ландо вырос, как научился быть тем, кем сам когда-то был для него — старшим, пусть и по-своему.

и хотя тень сайнса иногда мелькает в привычных жестах ландо, в его манере шутить перед камерой, в его траекториях на трассе, это больше не боль, а благодарность. ведь именно карлос научил его тому, что теперь помогает понимать оскара. карлос — его прекрасное прошлое.

а прекрасное настоящее — это молча подсунутый оскаром энергетик перед квалификацией и несмешная шутка про не вовремя заполненный мочевой пузырь после. это обреченно-ироничные взгляды, когда они оба знают — стратегия провальная, но надо ехать. это совещания перед гонками уже только вдвоем, без инженеров и специалистов. это игры в гольф и совместный симрейсинг с разных концов мира во время полугодичных перерывов. это простое «завтра будет лучше», сказанное тогда, когда весь мир твердит обратное.

ландо всё ещё иногда звонит карлосу, и оскар никогда не спрашивает об этих звонках. некоторые связи слишком важны, чтобы их обрывать полностью и безвозвратно.

карлос теперь спокоен. потому что знает — его испанское солнце согревало ландо ровно столько, сколько было нужно. а теперь его место занял тихий австралийский бриз — ровно такой, какой требуется для нового этапа.

их дружба — словно химическая формула, где две разные частицы, прошлое и настоящее, соединяются через знак равенства, и этим равенством становится сам ландо.

и, будем честны, это наилучший вариант для всех них.

Источник: [https://ficbook.net/readfic/0196ac69-9823-7d27-8d67-b04d14514ba9]*
*Запрещенная на территории РФ организация

солнце, буря и тихий бриз

Формула-1

Джен

Фанфики

Короткие истории

Hurt/Comfort

Психология

ландо: от прекрасного прошлого с карлосом к прекрасному — но по-другому —  настоящему с оскаром. история трёх пилотов формулы-1, судьбы которых сплетаются в одной команде.

солнце, буря и тихий бриз

Содержание

солнце, буря и тихий бриз

Комментарии (0)