Каким-то образом ей удалось уговорить меня остаться у нее, даже не на одну или две, а на целых три ночи подряд, для «наблюдений». Каждый вечер, после той роковой встречи в моем доме, она встречала меня около офиса и вела в свою квартиру, где мне негде было уединиться. Гермиона думает, это пойдет мне на пользу, я же просто наслаждаюсь дополнительной возможностью проводить с ней как можно больше времени. В ту ночь, когда она открыла правду обо мне, я отправил ее домой; я даже думать не хотел о том, что ее могли счесть моим сообщником. Но, избавившись от тела Флойда или как его там звали, я появился на пороге ее квартиры заметно посвежевшим после принятого душа и позволил провести некоторые исследования моего физического состояния.

Она наблюдает за мной уже третью ночь подряд, и единственное, что ей удалось выяснить, это слабые шумы в сердце, которые появились сразу после рождения. Я наблюдаю за тем, как она взмахивает своей волшебной палочкой над разными частями моего тела, прежде чем кивает своим мыслям или вздыхает, а затем погружается в записи в своем блокноте, который она завела специально для своих исследований. В конце концов, мне становится скучно, и я растягиваюсь на диване в ее гостиной, закидывая ноги на кофейный столик поверх каких-то журналов, размышляя над тем, как лучше уговорить ее заняться со мной сексом. Эту тему мы не затрагивали с тех самых пор, как она подняла тему моего состояния, впервые увидев меня покрытого чужой кровью с ног до головы. Но всякий раз вместе с этим ощущением, появляющимся на задворках моего сознания, которое заставляет меня выбирать очередную жертву, я ощущаю возбуждение, и именно она становится моей неизменной «жертвой», даже не подозревая об этом.

Ну, по крайней мере, она почти никогда не подозревает этого. Уверен, что сейчас моё желание не осталось не замеченным. В конце концов, мы и раньше занимались сексом.

Ее взгляд фокусируется на моем лице, когда она отрывается от своих записей и упирается кончиком ручки в свой подбородок.

— По шкале от одного до десяти опиши степень своего голода.

— Если учитывать, что я ел перед тем, как уйти из офиса... три. Впрочем, — я окидываю недвусмысленным взглядом ее очаровательные коротенькие шорты и усмехаюсь: — есть некоторые вещи помимо еды. И этот голод... меня ужасно мучает.

— Драко, соберись, — ругается она, тыкая в меня ручкой. Я лишь закатываю глаза, когда она продолжает. — Ты говорил, что есть некий список.

— И в этот список ты вносишь имена всех, которые Диббук, — я ерзаю на диване, когда она произносит это слово, хотя думал, мне станет легче переносить его, раз мы столько тренировались, — выбрал в качестве своих следующих…

Ее голос срывается, и я заканчиваю за нее:

— Целей, - она поправляет меня. — Это крайне необычно.

— Прости, что конкретно кажется тебе необычным?

— Я просмотрела все дела и книги, которые были мне доступны, и ни разу не встречала случая, когда жертва составляла бы списки.

Я лишь фыркаю в ответ, закатывая глаза.

— Я не жертва, Грейнджер. Я же говорил, мне это нравится.

, что это мысли Диббука, а не твои, — громкий хлопок, с которым она закрывает свой блокнот, усиленный звучанием одного единственного слова, приводящего меня в ужас, кажется мне пронзительным. — Так ты говоришь, что не знаешь, почему выбираешь именно их, верно?

— А еще ты говоришь, что каждый из них заслужил это. Как ты думаешь, что ты подразумеваешь под этим? — она деловито смотрит на меня, ожидая ответ, который я не могу дать ей.

— Это просто предчувствие, — отвечаю я, неопределенно взмахнув рукой, пока изучаю россыпь веснушек на ее переносице. — Что-то, возможно, эта хрень внутри меня, знает, что творится у них в душе. Это как... — я пытаюсь сосредоточиться на этом ощущении и на том, как бы лучше описать его. — Словно я считываю их ауру и нахожу тех, кто хочет этого.

— Интересно, — она подпирает подбородок кулаком, облокачиваясь на подлокотник кресла.

— Это не интересно, — рявкаю я. — Ты должна быть, нахрен, в ужасе.

— Неизученные и непонятные существа – моя специализация, — заявляет она. — Вот скажи, ну каким бы исследователем я была, если бы отвернулась от тебя?

— Хочешь сказать, я глупая? — она приподнимает бровь.

— Почему мне кажется, что сейчас 

 должен быть до смерти напуган? — когда она зевает, я чувствую, что готов последовать ее примеру. — Думаю, нам стоит немного передохнуть.

— Ты устал? — тут же спрашивает она, хватаясь за свой блокнот.

— Ни капли, — честно признаюсь я. Я поднимаюсь с дивана и подхожу к ней, протягивая руку. — А вот у тебя, маленькая ведьма, уже глаза слипаются.

Она улыбается мне, убирая свой блокнот на пол, а затем хватается за мою руку, поднимаясь. Она прижимается к моей груди, обвивая меня руками за талию, чем немало удивляет меня.

— И ты еще удивляешься, почему я не отступаюсь.

— Я не удивляюсь. Я точно знаю – ты сумасшедшая, — я целую ее в макушку, подушечками больших пальцев вырисовывая круги на ее спине.

— Точно значение сумасшествия – это повторение одного и того же действия в ожидании иного результата.

— Вот, именно поэтому я безнадежен.

— Мы пока только начали изучать твое состояние.

— Не поймают. К тому же, за то время, что ты под моим присмотром, ты ни разу ничего не сделал. Думаю, что это большой прогресс.

- Тот факт, что ты пресекаешь любые мои попытки что-то сделать, еще не означает успешность попыток подавить мои желания, — напоминаю я. — К тому же, все еще есть Уизли с его подозрениями.

— С Роном я сама разберусь, — она тыкает пальчиком мне в грудь, придвигаясь ближе и заглядывая в глаза. — А твоя задача – держаться от него как можно дальше. Это понятно?

— Хм... боюсь, тебе придется убедить меня. Думаю, отсутствие одежды и я в твоей кровати справимся с этим.

— Смешивать мою работу с личной жизнью – плохая идея, — заявляет она.

— Сказала женщина, которая взяла свою работу на дом. В прямом смысле слова, — мои пальцы пробегают вниз по ее спине, касаясь края шортиков, а затем жадно сжимают задницу, отрывая ее от пола. Она тут же скрещивает ноги за моей спиной и обвивает шею руками, чтобы удержать равновесие, прищуривая глаза.

— Смело, — говорит она, касаясь моего носа своим.

— А я вообще очень смелый, — отвечаю я с отвратительной ухмылкой. К моему удовольствию ее губы уже находят мои, и она мягко касается языком моей нижней губы. Но вместо того, чтобы пустить ее дальше, я легонько прикусываю кончик ее языка, смеясь, когда она тут же убирает его. Затем я захватываю ее верхнюю губу, также прикусывая. В ответ она мягко вздыхает, и я тут же проникаю языком в ее рот в куда более грубом поцелуе. Рукой она скользит по моей шее, касаясь волос. То, как она сжимает их пальцами, заставляет меня застонать, и мне нравится, что наш поцелуй становится медленнее, но глубже, словно мы в прямом смысле слова пытаемся поглотить друг друга.

Как бы нетерпелив я ни был, я нахожу в себе силы сдерживать свои желания в отличие от последнего раза, и потому несу ее в спальню, словно она – самая ценная моя награда за все произошедшее.

Я останавливаюсь только на одно мгновение, чтобы движением руки открыть дверь, перенося ее в спальню и укладывая на ее же кровать. Моя прекрасная Грейнджер видела самое худшее во мне, и все равно считает, что я достоин ее. Возможно, все это лишь плод моего воображения; возможно, мы оба давно сошли с ума, но мы нашли друг друга среди этих осколков, что зовутся жизнью, и я не собираюсь отпускать ее.

Все во мне требует немедленно заявить свои права на нее, проникнув не только в тело, но и в самое ее сердце. Это служит причиной моей нежности в этот раз – чем сильнее она влюбляется в меня, тем проще мне будет впустить в ее душу тьму, живущую в моей собственной. Она уже на грани. Все, что мне нужно, лишь слегка подтолкнуть ее к пропасти. Думаю, любовь способна на это, но мне нужно действовать осторожно. Сердца бывают так непостоянны, и нужно убедиться, что она так же предана мне, как и я ей.

Губами я касаюсь ее шеи, зубами впиваюсь в кожу, оставляя отметины. Моя Грейнджер. Не Уизли. Не Поттера. Нет, эта женщина принадлежит только мне.

— Драко, — выдыхает она, призывая меня действовать, и разводит ноги, предлагая всю себя. Невероятная сговорчивость для такой примерной девочки.

Мои руки скользят вверх по её бедрам, к животу, наконец, касаясь очаровательной груди через ткань ее топика. Ее соски не давали мне покоя добрую половину вечера, и теперь я мучаю их в ответ, подушечками больших пальцев проводя по тонкой коже. В то же самое время я зубами прикусываю ее ключицу и в ответ слышу тихий вскрик. Могу поспорить, ей приходится собрать в кулак всю свою волю, чтобы не начать извиваться подо мной, не желая доставить мне такое удовольствие. И все же я продолжаю, ведь ее спина выгибается под моими прикосновениями, от чего я лишь сильнее сжимаю руками ее грудь. Я слегка сжимаю каждую из них, а затем опаляю дыханием место, где под нежной кожей бьется пульс:

— Знаешь, я сейчас пребываю в некоем замешательстве.

Я слышу ее рваное дыхание, когда она пытается ответить мне. Наконец, она собирается с силами:

— Вот как? И… из-за чего?

Я продолжаю легко массировать ее грудь, наслаждаясь тем, какой властью обладаю над её телом.

— Во мне сейчас роится такое количество самых разных желаний… Я буквально разрываюсь между ними, не зная, какому поддаться.

Настоящий ученый, даже в такой момент она интересуется моим состоянием, и я слышу ее стоны между рваными вздохами.

Я ухмыляюсь. Она тает, словно воск в моих руках, податливая и готовая. Я знаю, что мой ответ сильно укрепит ее уверенность в себе и собственную значимость.

— Я хочу сжать твое горло и буквально выжать из тебя жизнь до последней капли, — я сжимаю ее шею в подтверждение своих слов. — А еще я хочу стянуть с тебя всю одежду и заставить кричать мое имя до тех пор, пока не охрипнешь, — одной рукой все еще сжимая ее грудь, я фиксирую ее бедрами, усаживаясь сверху и перемещаю руку к ее горлу, сжимая мышцы шеи. Наши взгляды встречаются, и я облизываю губы, завидев в ее глазах огонек удивления. 

, адекватная реакция. Теперь посмотрим, смогу ли я заставить ее бояться. — Какой голос мне стоит послушать, как думаешь, м? Первый или второй?

— Это действительно голоса? — спрашивает она, и я рычу в ответ, сжимая хватку на ее горле. Конечно, не достаточно сильно, чтобы придушить её, но вполне для того, чтобы привлечь её внимание. Ее глаза расширяются, когда я продолжаю массировать ее грудь, заставляя чертовски нервничать.

— Это так важно? — шепчу я, опускаясь ниже, к вороту ее топика, все еще сжимая ее шею. Я стягиваю его вниз, обнажая заострившиеся от возбуждения соски. Моя голова идет кругом, и я захватываю один из них губами, посасывая и прикусывая его, вызывая тихие стоны и вздохи под моими руками. Ее сердце бьется настолько громко, что я могу слышать его, чувствовать, осторожно облизывая сосок языком. Черт подери, вкус ее розоватой кожи божественен, и я сильнее сжимаю ее горло.

— Дра-ако, — глухо бормочет она, пытаясь сделать вдох. — Я-я… слишком сильно сжимаешь…

— Ммм, — отзываюсь я, сжимая только сильнее. — Я в курсе, — от ее груди моя рука опускается ниже и ниже, пока не касается резинки ее шорт, но на этот раз я не дожидаюсь ее реакции. Я стягиваю их вниз одним быстрым движением. — О, дорогая мисс Грейнджер. Вы всегда отправляетесь ко сну без нижнего белья?

Пальцами она впивается в мое запястье в попытке оттолкнуть, но я не поддаюсь.

— Ну, ну. Ты же говорила, что не боишься, Гермиона, — дразнюсь я, пальцами касаясь ее складочек, ощущая, как сильно она намокла от желания. Все это было игрой, всего лишь попыткой понять, как долго она сможет сдерживать тьму внутри меня. Но видеть ее абсолютной голой подо мной, знать, как легко я могу войти в нее пальцами, лишает меня силы воли. К черту все. Прелюдии – мой конек, но я должен взять ее прямо 

Я прижимаюсь к ней, расстегивая свой ремень, но все еще не позволяю пошевелиться под моей хваткой на ее шее. Впрочем, я все же даю ей возможность дышать, чуть расслабив пальцы. Она тут же делает глубокий вдох и начинает дрожать от шока, а в ее глазах смешиваются смущение и откровенная похоть. Вот так, Гермиона.

— Теперь страшно? — шепчу я, освобождая свой член и касаясь им ее бедер.

Ее жадный взгляд ловит мои движения, а затем она облизывает губы и отвечает:

— Ты не причинишь мне вреда.

— О, Гермиона, — я усмехаюсь, качая головой. — Вот тут ты ошибаешься, милая.

Не медля больше ни секунды, я отпускаю ее горло, той же рукой вцепляюсь в волосы у нее на затылке, и притягиваю ее лицо ближе к себе. Сжимая ногами ее тело, я толкаюсь членом в ее горло на всю длину сразу, касаясь стенки. Гермиона кашляет от неожиданности, ее глаза расширяются и брови взлетают вверх, но мне абсолютно все равно, потому что ощущение моего члена у нее во рту – лучшее, что я когда-либо испытывал. На деле это оказывается в тысячи раз лучше, чем я представлял себе, дроча в душе. Это лучше, потому что происходит наяву, и она настоящая, а ее язык куда мягче, чем моя собственная ладонь, сколько бы смазки я ни использовал.

— Боже, Грейнджер, — шепчу я, выходя и касаясь ее губ головкой, но тут же врываясь обратно. Она упирается руками мне в живот, в попытке оттолкнуть, но я непреклонен в своем желании трахнуть ее. Одним коленом я прижимаю ее руку к кровати, а затем повторяю тоже самое и с другой. Гермиона пытается вырваться, задыхаясь из-за моего члена у себя во рту, дыша носом до тех пор, пока я не проталкиваюсь настолько глубоко, что она начинается давиться. Мышцы на ее горле сокращаются так, словно она кончает, и я прикусываю нижнюю губу, когда на моем лице появляется ухмылка, достойная самого Салазара Слизерина. — Хорошая маленькая ведьма, так хорошо сосешь мой толстый член, — я начинаю толкать ее голову вперед и назад, заставляя ее скользить губами и языком по всей моей длине. Затем я резко притягиваю ее к себе, так что мой член снова упирается в стенку ее горла, и остаюсь в таком положении, пока ее лицо прижато к моему паху. — Бля, классный звук.

Я полностью выхожу из нее, и Гермиона хватает ртом воздух со слезами на глазах. Она массирует горло, пытаясь унять боль в мышцах, но я не позволяю ей сообразить, что  произошло. Я перекатываюсь на спину, и заставляю ее оседлать меня. Когда она оказывается сверху, я убираю ее волосы от лица, вытирая ее слезы.

— Ш-ш-ш, — шепчу я, членом скользя по ее складкам. — Тише, милая. Давай сама, так будет лучше.

Гермиона закрывает глаза, прижимаясь к моей ладони, которой я нежно поглаживаю ее щеку. Ну, смена темпа может пойти на пользу. Я думал, она будет в ярости после того, что я сделал, но, кажется, ей нравится. Сколько тьмы может вынести одна женщина, не сломавшись?

— Хочешь, чтобы я была сверху, Драко? — шепчет она, облизывая мой большой палец своим влажным мягким языком. Она опускается на колени, нависая надо мной, и направляет мой член в себя. — Ладно, — а затем она опускается на него, притягивая меня ближе и медленно целуя.

Черт. Я не уверен, что кто-то наподобие меня способен на любовь, но если бы меня спросили, что это, я бы ответил, что это и есть любовь. Вот, что значит любить. Заботиться о ком-то, кто искренне переживает обо мне, и наоборот.

Я закрываю глаза и позволяю Гермионе унести меня далеко от реальности, забирая частички моей темной души и заменяя их своей чистотой.

Сегодня я видел, какой потрясающе развратной она может быть, и теперь я уверен, что смогу достичь цели. Все постепенно, напоминаю я себе, подводя ее к первому оргазму.

Источник: [https://ficbook.net/readfic/6441981]*
*Запрещенная на территории РФ организация

12. Оценить ситуацию

Пролог

1. Грань

2. Приглядеться повнимательнее

3. Переговоры

4. Новогодние чудеса

5. Официальный визит

6. Первое свидание

7. Пропасть

8. Угроза

9. Столкновение

10. Бугимен

11. Страх перед именем

13. Пустота

14. Переломный момент

15. Связанные души

16. Останься

17. Чувственность

18. Загадки

19. Двойственность души

20. Знакомство с монстром

21. Полное подчинение

22. Без пощады

23. Да прольется кровь

24. Не выбраться

25. Ради нее

26. Последствия

27. Другая жизнь

Гарри Поттер

Ужасы

Драма

Фанфики

Гет

Жесткий секс

Постканон

Дарк

Насилие

Изнасилование

Альтернативная реальность

Психические расстройства

От первого лица

Рон Уизли

drako-malfoi-germiona-greindzher-ghj0m4icv4

Драко Малфой / Гермиона Грейнджер

Драко Малфой испытывает странную одержимость Гермионой Грейнджер. Но он хранит ужасный тёмный секрет, и чем ближе он подбирается к Гермионе, тем сильнее рискует, что она, в конце концов, раскроет его.

ru-squirm-mrbenzedrine-beta-potteromankanumberone-perevodchik-goldfield

Squirm

Комментарии (0)