 «Сулейман, Султан моего сердца,

Прежде всего, приветствую и целую твою благодатную руку.

Если захотите узнать, как я, эфенди, то мне плохо, я чувствую безнадёжность. Ваша наложница ждёт вашего возвращения.

Мне неловко писать это, но ты должен знать: меня – мать пятерых твоих детей, твою любовь и единственную жену обожгли…

И глазом не моргнув, не пожалев, напали и оскорбили.

И это сделали наиболее приближённые к тебе люди. Это они приказали так со мной поступить.

Они настроили против меня весь гарем. Натравили на меня всех наложниц. Я еле-еле спаслась от них.

Хатидже Султан открыла двери своего дворца для меня. Она давно уже присматривает за мной.

Я жива только благодаря ей.

Но раны мои глубоки. Боль моя сильна. Я не знаю, сколько смогу ещё вытерпеть. Я полна печали и тревоги. Потому что во дворце бродит смерть…

Более того, может, когда ты будешь читать это письмо, я уже давно покину этот мир…

Кроме тебя мне не на кого положиться, не за кем спрятаться. Помоги, Сулейман, помоги! Пожалуйста, приезжай…

Я совсем потеряла голову. Больше всего я боюсь за наших детей…

В том дворце жизнь моих детей вызывает у меня опасения…

Поэтому я отдала их на попечение Хатидже Султан.

Возможно, я больше не смогу увидеть твоего благословенного лица, так что знай: я люблю тебя больше жизни, Сулейман…

И всё, что со мной произошло, произошло из-за этого. Но я готова ко всему.

Если за эту любовь нужно заплатить жизнью, я заплачу хоть сто тысяч раз…

Ваша нижайшая Хасеки Хюррем.»

Меня нисколько не удивило, что Хюррем написала письмо Повелителю, чтобы пожаловаться на произошедшее и в очередной раз тонко намекнуть на причастность Валиде Султан и Махидевран Султан. Однако, всё же, упорство и уклончивость этой женщины, возможно, никогда не перестанет оказывать на меня совершенно разное впечатление.

В первый раз увидев её, я понял, что она – Александра Ля Росса – станет идеальным подарком для Повелителя, но и представить не мог, какого демона эта рабыня носит в себе. Сладкоречие, корыстность и острый ум Александры помог ей возвыситься так, как никто не мог. Не удивлюсь, если первое время она просто играла с Султаном, чтобы получить возможность отомстить всем за плохое обращение с собой. А я же просто наблюдал за ней и верил, что эта жажда мести пройдёт и уступит место доброму женскому покаянию и смирению.

Александра быстро умерла, оставив в моей памяти образ молодой и немного дикой девушки с яркими огненными волосами, кудрями спадавшими до изящной женственной груди, и глубокими серо-голубыми глазами, которые часто становились опустошёнными и очень одинокими. Но вместо неё явилась сильная, волевая и гордая Хасеки Хюррем Султан, единственная возлюбленная Повелителя, недавно ставшая его законной женой и свободной женщиной. Сила духа Хюррем и её жажда мести, объединившись, медленно начали разрушать любой порядок в гареме. Почему я так говорю? Не знаю. Я вообще не знаю, как мне думать. Только Аллаху известно, что могла пережить Хюррем, потеряв всю свою семью и оказавшись совсем одной в чужом месте, где её тут же возненавидели за буйный характер и непослушание. С одной стороны, мне беспредельно было жаль её, а с другой стороны,  я осознавал, что она является врагом и Валиде, и Махидевран, и Мустафе, ведь она – разрушительница их счастья и покоя. Однако и здесь я запутался: если и она их подтолкнула на это, то саму войну эта женщина не начинала.

Впрочем, кто просил её сопротивляться? Ради детей? Не смешите меня. Я подозреваю, что Хюррем редко задумывается в первую очередь о детях, а скорее просто прикрывается своим материнством, чтобы выйти сухой из воды.

 имею право жаловаться? Ведь, как ни крути, именно я привёл её в гарем и позволил творить всё это. В целях защиты, в целях продвижения к власти, кто его знает… я понимаю одно, что не должен вмешиваться в её дела. Особенно сейчас, когда она, обожженная своими врагами, плачет по Повелителю во дворце моей жены. А Нигяр, как я ей и приказал, заботится о ней. Кто послушает – не поверит. Что бы я защищал Хюррем Султан от очередных попыток Валиде и Махидевран Султан избавиться от своей ненавистницы – это очень странно и даже похоже на предательство. Для других. Я же делаю то, что подсказывает мне сердце и совесть – плевать, что окажусь между двух огней. Единственный человек, которому я служу в этой жизни это Султан Сулейман Хан, а его приказы – закон.

Я – Ибрагим Паша, единственный муж сестры Султана Сулеймана Хана – Хатидже Султан, дочери великой династии Османов. Я – раб, возвысившийся так, как только можно возвыситься в своём положении. Я стал Великим Визирем Османской Империи, но с каждым днём я всё ближе подбираюсь к смерти.

Внутри меня живёт Рай и живёт ад. Мой Рай – моя семья, мои дети и моя жена. Женщина, ставшая между Раем и адом – Нигяр – стала моим утешением в этом грешном мире…

А она – мой ад. Мой собственный дьявол, которого я впустил глубоко в свою душу и которому подсознательно, где-то в самой глубине самого себя, поклоняюсь. Яркость, сладкоречие и коварство этого дьявола иногда вытесняла другая сторона этой женщины – доброта и искренняя преданность по отношению к своей семье. Даже когда Хатидже Султан вставала на сторону противников Хюррем, она не скупилась на слова, чтобы поддержать её, когда я был при смерти, и, что самое поражающее: не поскупилась на смелость и отвагу, чтобы спасти моего уже умершего сына. Тогда я окончательно запутался, кем же для меня являлась Хюррем? Другом? Врагом? Нет, просто моим личным дьяволом. И, думаю, это единственное объяснение моим противоречивым чувствам.

Я сам не безгрешен, она тоже ведь называет меня своим дьяволом. Могу сказать, что мы оба – приспешники преисподней. За наши проступки, за нашу ложь и лесть мы с ней оба тонем в болоте своих грехов, но не отчаиваемся, а, с вызовом при встрече смотря друг другу в глаза, обещаем расправиться со своими врагами при любой возможности. Признаюсь себе в этом сейчас, позже спросите: буду отпираться и смеяться вам в лицо.

Но почему? Потому что я беру пример с Хюррем…

Должен признаться, что мне немало жаль Хюррем-хатун после того, что случилось. Видя её закрытое от посторонних глаз обожженное лицо, я невольно нахмурился.

Выйдя в коридор из покоев Повелителя, Хюррем окинула меня озлобленным и обиженным на весь мир взглядом и остановилась. Сглотнув образовавшийся комок в горле, я чуть склонил голову.

– Добро пожаловать, Паша, – низким голосом ответила женщина. – Смотри, я снова здесь. Меня не смогли убить.

Неоригинальный ответ. Ясное дело, что она до сих пор считает меня своим заклятым врагом, который будет рад её смерти.

– Я написал вам письмо, – глупо напоминать, что Повелителю я ничего не рассказал, естественно, для блага самой Хюррем. Султан был бы сильно расстроен, повелел бы во всём разобраться, и в итоге всё бы завертелось так, как бы ещё хуже было бы. Впрочем, Хюррем сама обо всём рассказала Повелителю, а значит меня ждёт страшный разговор с ним.

– Я получила его и прочитала. Ты опять защищаешь их, так как вы все хотите одного.

Насмешливый взгляд потухших серо-голубых глаз ввёл меня в ступор. Не было смысла в данный момент изображать из себя её врага и самому прожигать взглядом. Не выдержав последних слов Султанши, я перебил её:

– Напротив, моя обязанность – защищать вас, – на одном дыхании выпалил я, всё ещё желая растопить образовавшийся лёд в воздухе. – Этот инцидент, который произошёл, когда меня не было, очень меня огорчил… – по недоумевающему взгляду Султанши было понятно, что в её голове от моих слов образовалась путаница; ведь мне, якобы, несвойственно подобные речи говорить, тем более – ей. Впрочем, сейчас без надобности делать из Хюррем «законного» союзника, поэтому я поспешил разрушить её мысли: – Ведь Повелитель поручил вас мне.

– Вот как? – уже спокойнее спросила Хюррем. – Тогда скажи, что ты отдал овечку на съедение волкам.

– Я в этом скандале никак не замешан. Все знают: уезжая, я лично предупредил Дайе-хатун и Нигяр-калфу. Я обязал их защищать вас.

Воцарилось напряжённое молчание. Любые чувства и эмоции Султанши было чётко написаны по потерянному взгляду, смотрящему куда-то вдаль. Мне не было смысла хмуриться, я поймал себя на том, что улыбаюсь.

– Останови Валиде, Ибрагим. Иначе… я буду вынуждена сделать это сама, – резко отрезала Хасеки и, бросив усталый вздох, удалилась.

Я – Ибрагим, тот, кто носит в себе свой собственный Рай и ад. Мой Рай – моя семья и жена, мой ад – моя госпожа – Хасеки Хюррем. Женщина, возвысившаяся, как и я, до небес. Кто знает, как долго она будет считать меня врагом?..

Надеюсь, что как можно дольше. Потому что для неё же будет безопаснее, если она будет думать, что у неё есть «враг» – Великий Визирь. А мне будет гораздо проще её защищать издалека.

Я дал слово Султану Сулейману, что буду защищать его любимую жену – судьбу и жизнь;

И я дал слово самому себе, что неважно, какие препятствия будут, я буду защищать Хюррем-хатун, потому что она – та, кто незримо даёт мне силы бороться со своими врагами. И не имеет значения то, что эти силы адские. Меня это не удивляет и, как ни странно, как ни ужасно… даже не пугает.

Потому что она – мой собственный дьявол.

Источник: [https://ficbook.net/readfic/273782]*
*Запрещенная на территории РФ организация

Часть 1

Великолепный век

Фанфики

Гет

Драма

От первого лица

Близкие враги

Психология

ibragimpasha-haseki-hyurrem-sultan-OMVoeOVmSD

Ибрагим-паша / Хасеки Хюррем Султан

Я сам привёл тебя в гарем Повелителя. И сам же посадил на этот невидимый трон.
Ненавижу за корыстность, уважаю за хитрость. Питаю жалость, желаю уничтожить.
Нас многое связывает, ты словно моё отражение в зеркале.
В том самом, в которое так страшно смотреть.

Ты мой собственный дьявол

Содержание

Часть 1

Комментарии (0)