Синие огни замка Анубиса походили на застывшие слёзы Исиды — холодные, неестественно яркие. Они освещали лишь небольшой клочок пустыни у подножия башни, словно боялись заглянуть дальше, туда, где начиналась настоящая тьма. Эва опустила взгляд на свои пальцы, побелевшие от напряжения, которыми она вцепилась в каменные перила балкона. Где-то внизу, в этом чернильном мраке, всё ещё лежали останки тех тварей, которых она испепелила. Твари… Слово казалось неправильным, слишком простым для существ, чьи искажённые лица застыли в немом крике.

— Были ли вы людьми? — прошептала она в темноту, но здесь не было ветра, который подхватил бы её слова и унёс прочь к далёким барханам.

Мысль о том, что кто-то из её друзей мог превратиться в подобное существо, впилась в сознание ядовитым шипом. Ливий, всегда готовый поддержать любую шутку. Реймс, вечно хмурый, но заботливый. Агния с её жаждой к приключениям. Даже Амен, несносный… Эва фыркнула, пытаясь отогнать непрошеные мысли.

«Ну вот, опять, — она закатила глаза, злясь на саму себя. — Начинается обычная песня — а как же я без них?»

Забавно, как работает человеческий разум. Даже когда думаешь о чужой смерти, первая мысль всегда о себе. Словно маленький писец, который сидит где-то в глубине сознания, торопливо строчит на папирусе: «А что будет со мной? Как я справлюсь? Почему ты меня бросаешь?» Эва невесело усмехнулась. По крайней мере, она достаточно честна с собой, чтобы это признать.

Человек — самое эгоистичное создание во всех мирах, живых и мёртвых. Можно сколько угодно прикрываться красивыми словами о самопожертвовании или, наоборот, заниматься самобичеванием — в центре всегда останется одно большое «Я». Как иероглиф, выбитый на камне — несмываемый, нестираемый. Эва не исключение. Она боялась потерять друзей, потому что боялась одиночества. По крайней мере, так она думала до испытания Анубиса.

Испытание… Оно словно сорвало повязку с глаз, обнажив то, что пряталось в самой глубине души. Да, в её кошмаре умирали друзья — один за другим, но не это заставило её сердце сжаться от ужаса. А чувство абсолютной беззащитности, похожее на то, что она испытывала в детстве, когда «избранник» матери создал в доме атмосферу вечного страха.

Эва до боли стиснула зубы. Мысли о собственной беспомощности раздражали сильнее, чем укус скорпиона. Эва, которая всегда гордилась своей независимостью, теперь вынуждена признать: она не Маат, чтобы держать равновесие вселенной в своих руках, и не Исида, способная воскресить мёртвого. Обычная смертная, чья жизнь может оборваться так же легко, как нить на ткацком станке Хатхор. И именно этого она боялась — признать свою слабость.

Внизу раздался звонкий лай — Омфис, словно чувствуя настроение хозяйки, прервал её мрачные размышления. Пёс с энтузиазмом раскапывал песок, будто искал сокровища самого Осириса. Песчинки летели во все стороны, создавая вокруг него маленькую бурю.

— Ты как всегда вовремя, — хмыкнула Эва, наблюдая за этим представлением. Омфис, услышав её, поднял морду и тявкнул, гордый собой.

Но даже эта забавная картина не могла надолго отвлечь от мыслей об испытании. Они возвращались, как назойливые мухи, жужжащие над ухом. Каждый новый виток размышлений приводил к одному и тому же — к нему. К Сету.

Красноволосый бог появился в её видении как ответ на невысказанную молитву. Он уничтожил тварей тьмы одним небрежным жестом, словно смахнул пылинки с одежды. Но дело было не в его силе. А в том, что впервые в жизни Эва позволила себе эту слабость — попросить о помощи. Не сопротивляться ей, как раньше, когда он возникал рядом в мире живых, непрошеный и властный.

«Признайся хотя бы себе, — прошептал предательский голосок в голове, — ты не просто попросила помощи. Ты доверила ему свою жизнь».

Эва раздражённо дёрнула плечом, словно пытаясь стряхнуть эту мысль. Она привыкла полагаться только на себя, держать всё под контролем. Но там, в темноте испытания, когда все её защитные стены рухнули, она наконец поняла — иногда стоит позволить кому-то быть сильным за тебя. Даже если этот кто-то — насмешливый бог с ужасно властным характером.

Эва невольно поёжилась. Одно дело — довериться в момент отчаяния, когда иллюзия испытания не оставляет выбора. И совсем другое — сделать это сейчас, в здравом рассудке.

Размышления Эвы прервал едва уловимый шорох за спиной. По обе стороны от неё на каменные прутья опустились мужские руки — бледные, с длинными пальцами, покрытые едва заметными шрамами древних битв. Она вздрогнула, хотя и знала, кому они принадлежат.

— У тебя такая страсть к внезапным появлениям, или я особенная? — слова вырвались раздражённо, хотя где-то в глубине души она знала ответ. Как знала и то, что его это только позабавит.

— Твоя реакция того стоит, — хмыкнул Сет, и его дыхание обожгло её ухо. — Каждый раз как первый.

Он не прикасался к ней — между их телами оставалось расстояние не больше ширины папирусного листа, но жар, исходящий от него, пронизывал насквозь, как полуденное солнце пустыни. Память услужливо подкинула воспоминание о саде Анубиса: твёрдая грудь Сета за её спиной, его руки, державшие так властно и в то же время бережно. От этой мысли внутри что-то предательски дрогнуло, и Эва аккуратно развернулась, поняв, что лучше уж смотреть в лицо своей… слабости.

Она тут же пожалела об этом решении. Алый взгляд буквально прожигал Эву, словно Сет хотел докопаться до самой ужасной её тайны.

— Какие мысли тревожат бесстрашную шезмочку? — он склонил голову набок, и прядь его волос упала на лицо.

— Когда будет второе испытание? — выпалила Эва, радуясь возможности зацепиться за что-то конкретное.

Его хриплый смех прокатился по балкону, вызывая дрожь в теле. Сет выпрямился, убирая руки с перил, и покачал головой, будто не мог поверить своим ушам.

— Едва выбралась из одной западни Дуата, а уже жаждешь новой, — в его голосе слышалась насмешка, смешанная с чем-то, похожим на одобрение. — Так нравится страдать?

Нет, страдать ей совсем не нравилось. Просто время здесь текло иначе — или не текло вовсе, застыв, как смола в янтаре. Сколько прошло в мире живых — сутки? Больше? Меньше? Они словно оказались в межвременье, где даже воздух был неподвижным. До истечения трёх дней оставалось… А сколько, собственно, оставалось? Сет выглядел слишком спокойным для того, у кого что-то идёт не по плану, но червячок сомнения всё равно грыз Эву изнутри. Хотелось вернуться туда, где время имеет значение, где ветер приносит запах лотосов с Нила, а не эту мёртвую пустоту. Теперь она понимала, почему Сет так не любит иллюзии.

— Или тебе не терпится снова увидеть меня там? — его голос выдернул её из размышлений.

Эва замерла, чувствуя, как сердце пропустило удар. Всего одна фраза, но в ней скрывался огромный смысл — он знал. Знал о том, как стал единственным якорем в море кошмаров её испытания. Знал, что она впервые в жизни позволила себе довериться ему полностью.

— Не представляю, о чём ты говоришь, господин, — Эва скрестила руки на груди и отвела взгляд в сторону, глупо надеясь таким образом закрыться от него.

«Исфет, ведёшь себя как маленькая девчонка. Даже реакции тела не способна контролировать», — мысленно отругала она себя, но было слишком поздно. Обида жгла изнутри — на Анубиса, на Сета, на весь этот мир мёртвых, где её душа оказалась словно распятой на всеобщее обозрение.

— Не испытывай моё терпение, Эме. Оно не бесконечно. — Его пальцы мягко, но властно обхватили её подбородок, заставляя повернуться.

«Это я-то испытываю терпение?!» — мысль обожгла язык, но Эва сдержалась, проглотив рвущиеся наружу слова.

В его взгляде не было ни привычной насмешки, ни язвительности — только какая-то почти болезненная серьёзность, от которой перехватывало дыхание. Словно этот ответ значил для него больше, чем поиск того же Хемсета. Эва медленно опустила руки, чувствуя, как тает её защита.

— Если твоё появление на втором испытании поможет мне преодолеть трудности, то да, — она позволила себе улыбнуться, — я хотела бы видеть тебя там.

Ответная улыбка тронула его губы, а ладонь скользнула на шею, где пальцы начали вычерчивать невидимые узоры. От этих прикосновений по коже разбегались приятные искры, сопротивляться которым было бессмысленно.

— Хочешь, чтобы я везде защищал тебя?

— Мы же сейчас говорим про испытания, — Эва вцепилась в стойки перил за спиной, словно это могло спасти её от водоворота ощущений. Жар его прикосновений растекался по венам подобно вину из виноградников оазиса Фаюм — терпкому, обжигающему, сбивающему с ног. — А испытания формируются на основе моих мыслей. Поэтому да, я хочу, чтобы ты защищал меня там. И вообще, в моих мыслях ты всегда будешь делать то, что я захочу.

Последние слова слетели с языка прежде, чем она успела их обдумать. Какая дерзость — заявлять богу, что в своих мыслях ты можешь делать с ним всё, пришедшее на ум. Но с Сетом иначе не получалось — каждый разговор превращался в поединок остроумия, в танец на краю пропасти.

— Как интригующе, — его улыбка стала шире, а рука скользнула по плечу и исчезла, оставив после себя ощущение потери. — И что же повелевала мне делать моя маленькая смертная в своих грёзах?

Намёк был прозрачнее воды Нила в разлив. Эва невольно засмущалась. На самом деле она лишь пару раз позволила себе помечтать о поцелуе, ещё до того памятного момента на крыше. В остальное время её мысли были заняты куда более насущными проблемами. Она молча покачала головой, не в силах облечь в слова то, что творилось в её душе.

— Почему же реальность так пугает тебя, Эме? — он снова резко стал пугающе серьёзным. — Почему не можешь довериться мне здесь так же, как в своём недавнем кошмаре?

Резкий лай снизу заставил Эву вздрогнуть, но Сет одним движением руки успокоил Омфиса. Его ладони вернулись на прежние места — одна на перила, вторая на шею, но теперь в его прикосновениях не было мягкости. Большой палец с силой надавил на подбородок, заставляя её запрокинуть голову. В такой позе, зажатая между его телом и каменными перилами, она почувствовала всю иронию ситуации. Довериться тому, кто и является самой большой опасностью?

Страх… Забавно: его не было. Совсем. Эва могла бы списать это на помутнение рассудка или на то странное оцепенение, что накатывало временами в мире мёртвых. Но нет — она просто знала, так же явственно, как то, что солнце встаёт на востоке: Сет не причинит ей вреда. По крайней мере, не за слова, как бы деркзо они ни звучали.

Он был подобен песчаной буре — разрушительный, неукротимый, несущий гибель всему на своём пути. Но эта буря меняла ландшафт, сметая старое, чтобы дать место новому. Возможно, именно это он делал и с ней — методично разрушал её страхи, дабы на их месте проросла уверенность. Как говорил старый жрец в храме: нельзя построить прочный дом на трухлявом фундаменте.

Пальцы Эвы скользнули вверх по его руке, всё ещё державшей её шею, и мягко обхватили запястье. Прикосновение вышло почти интимным, как и вопрос, который она собиралась задать:

— Когда долг будет выплачен, и я получу свободу… — слова застревали в горле, но она заставила себя продолжить. — Я больше не увижу тебя? Не смогу рассчитывать на твою защиту?

Сет хмыкнул, будто услышал что-то невероятно наивное. В его глазах плясали красные искры — то ли отражение факелов, то ли отблеск его собственной сущности.

— Нельзя получить всё сразу, девочка, — его голос стал низким, почти вибрирующим. — Свобода или защита — выбирай. Если предпочтёшь первое… — он сделал паузу, — да, больше не увидишь меня никогда.

От одной мысли о том, чтобы она больше не увидит Сета, внутри что-то болезненно сжалось. И дело было не только в защите, которую он давал. Нет, всё оказалось куда сложнее и глубже — как колодец в оазисе, чьё дно не разглядеть даже в самый ясный день. Эта привязанность давно переросла почтение слуги к господину.

Влюбиться в бога… Эва едва удержалась от нервного смешка. Конечно, богов можно было любить — как защитников, как подателей благ, как мудрых наставников. Но влюбиться? Полюбить, как равного, как вторую половину души… Об этом и думать не стоило.

И всё же… Влюблённость настигла её — внезапно, неотвратимо, сметая все преграды на своём пути. Здесь, в Дуате, где каждый миг мог стать последним, сопротивляться этому чувству казалось просто глупым. Жизнь смертных и без того коротка — зачем тратить её драгоценные мгновения на сомнения?

— Тогда я выбираю защиту. Я готова пожертвовать свободой.

Хватка на её шее тут же смягчилась, будто эти слова были ключом к какому-то древнему заклинанию. Сет нежно очертил большим пальцем линию скулы, посылая волны мурашек по коже.

— Защита — это всё, чего ты хочешь? — его голос стал хриплым, а сам он подался ближе. Прядь красных волос скользнула по руке Эвы, всё ещё державшей его запястье. Она так и не выпускала его, словно пытаясь удержать от чего-то… Или остановить саму себя?

Эва покачала головой, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло. Если бы не перила за спиной, она бы точно не устояла на ногах.

— А чего же ты хочешь, Эме? — его шёпот обжёг губы, а в алых глазах плясало настоящее пламя.

— Чтобы ты был рядом, — слова вырвались сами, едва слышные, но искренние. Эва подалась вперёд, желая поцелуя, но Сет неожиданно отстранился, сделав шаг назад. Холодный воздух Дуата тут же заполнил образовавшееся между ними пространство.

— Свобода в обмен на защиту — это одно, — он загадочно улыбнулся. — Но чтобы я был рядом… В этом случае нужна совсем другая жертва.

«Опять его игры», — Эва едва сдержала раздражённый вздох. Вечно он превращал всё в очередной ритуальный танец, где каждое движение имело скрытый смысл. Но отступать сейчас, после всех признаний? Нет, она зашла слишком далеко.

Эва недоумённо выгнула бровь:

— Я и так доверяю тебе, господин. В твоих руках моя жизнь.

— Твоя жизнь в моих руках совсем по другой причине, — жёстко обрубил он. — Ты прекрасно понимаешь, о каком доверии я говорю…

И она действительно понимала. Сет шёл к этому своим особым путём, начиная с простого — хотя для неё это было сложнее всего — с близости. Он никогда не давил, не принуждал — наоборот, первый шаг всегда был за ней. Словно Сет знал о тех шрамах, что оставил в её душе несостоявшийся отчим. Все их моменты близости начинались с её инициативы — не считая того случая в саду, но даже там он действовал осторожно, внимательно следя за её реакцией.

Готова ли она начать хотя бы с этого? Отдать ему своё тело? Мысль заставила сердце забиться чаще.

— Я не могу так быстро доверить тебе всё, — её голос дрогнул. — Но ведь до выплаты долга ещё далеко? У меня есть время. И я могла бы начать с…

Облечь мысли в слова оказалось сложнее, чем она думала.

— С чего же? — он произнёс это с той особой хрипотцой, от которой по спине бежали мурашки. Как настоящий искуситель, Сет подталкивал её к краю.

«В Исфет все сомнения!» — мысленно выругалась Эва и, шагнув вперёд, положила ладони ему на плечи. Приподнявшись на цыпочки, она потянулась к его губам:

Эва не доставала до него, и это могло бы выглядеть нелепо. Один его смешок сейчас — она закроется навсегда, запечатает свою душу надёжнее, чем гробницу фараона. Но Сет даже не улыбнулся — просто наклонился и накрыл её губы своими. Одной рукой распустил её волосы, зарываясь в них пальцами, слегка оттягивая назад. Второй — скользнул на талию, прижимая к себе так крепко, словно хотел впечатать в собственное тело.

Она тихонько застонала ему в губы, наконец-то позволив себе то, о чём давно мечтала — прикоснуться к его длинным волосам. Они оказались именно такими, как она представляла — мягкими, словно шёлк, и прохладными, будто струи ночного ветра. Сет усмехнулся, разорвав поцелуй, и плавным движением подхватил её под бёдра. Эва едва успела обвить его ногами, как оказалась на одном уровне с его лицом. Теперь она могла разглядеть каждую искорку в невероятных глазах — они переливались, как драгоценные камни в свете факелов, пока он нёс её в спальню.

Что-то первобытное, дикое проснулось внутри. Эва жадно целовала его скулы, прихватывала зубами мочку острого уха — в точности как он делал с ней — спускалась языком по шее, пробуя на вкус кожу. Её собственная смелость удивляла и опьяняла одновременно.

— Как думаешь, твои друзья обрадуются нашему… сближению, Эме? — насмешливо протянул Сет, сворачивая в знакомый коридор.

Вместо ответа она чуть сильнее прикусила кожу на его шее, вызвав низкий, раскатистый смех. Едва переступив порог спальни, Сет опустил её на пол и снова завладел губами — властно, нетерпеливо. Его пальцы скользнули по плечам, стягивая тонкую ткань калазариса, пока он вёл её к кровати. Одежда упала к ногам невесомым облаком, оставив её обнажённой под его пристальным взглядом.

Смущение накатило волной, хотя Сет наверняка уже видел её такой. Да и сколько женщин прошло через его руки за века странствий по Египту? Она была лишь песчинкой в этой пустыне. Но… особенной песчинкой, как он сам признал. Не просто слугой, не мимолётным развлечением. Эта мысль придала уверенности, и Эва расправила плечи, не пытаясь прикрыться.

Его взгляд скользил по её телу медленно, почти осязаемо — как горячий песок, как солнечные лучи на коже. Когда Сет шагнул ближе, воздух между ними, казалось, затрещал от напряжения. Он нежно сжал сосок, вырвав у Эвы судорожный вздох.

— Не зря именно ты — Меренсет, — его шёпот коснулся уха, пока пальцы продолжали ласкать её грудь. — Достойна меня.

Эва закатила глаза — даже в такой момент его самолюбие не знало границ. Впрочем, все насмешливые мысли испарились, стоило его зубам легонько сжать мочку уха. Кто бы мог подумать, что такое простое прикосновение может вызвать столько ощущений? Сет явно знал все слабые места Эвы — и пользовался этим знанием без зазрения совести. Если она у него вообще была, конечно…

Сет подхватил Эву на руки и опустил на кровать, прохладные простыни контрастировали с жаром его тела. Она из-под полуопущенных ресниц наблюдала, как он избавляется от своего нагрудного украшения. Металл глухо звякнул о пол, а в следующий миг Сет навис над ней, прижимая своим весом к постели. Она с наслаждением провела ладонями по его плечам, отвечая на требовательный поцелуй. То, что он всё ещё оставался в штанах, немного успокаивало — как молчаливое обещание не торопиться.

Эва попыталась подхватить пальцами его длинные локоны, но те словно ускользали, будто живые. Недоумённо распахнув глаза, она увидела перед собой человеческое обличие Сета — с короткими волосами, более острыми чертами лица и менее массивными плечами. Разочарование кольнуло где-то в груди — его божественная форма определённо нравилась ей больше.

— Рад, что тебе так по душе моя истинная форма, — его губы изогнулись в понимающей усмешке. — Но для первого раза она точно не подойдёт.

Не дав ей возразить, он снова завладел её губами, но ненадолго. Поцелуи спустились ниже, по шее, и когда он ощутимо провёл языком по соску, Эва тихо простонала. Волна удовольствия прокатилась от груди к низу живота, заставляя инстинктивно попытаться свести ноги. Но его тело мешало, и она только крепче обхватила его бёдрами. Зарывшись пальцами в теперь короткие волосы, она с удивлением отметила, что так действительно удобнее. Хотя вряд ли он принял человеческую форму только из-за этого…

Его рука скользнула вниз, и Эва невольно подалась навстречу прикосновению — тело помнило, какое наслаждение могут принести эти пальцы. Сет оторвался от её груди и навис сверху, опираясь на локоть возле её головы.

— Какая нетерпеливая…

Она прикусила губу, когда его средний палец сильнее надавил на клитор.

— Ещё и тихая, — он насмешливо фыркнул и, сжав в кулаке её волосы, заставил запрокинуть голову. — Мы уже, кажется, обсуждали это.

О да, она помнила, как он требовал не сдерживаться, как хотел слышать каждый её стон. И сейчас, когда его пальцы снова двинулись внизу, она позволила вздоху удовольствия сорваться с губ. В награду его рот снова прижался к её шее — жарче и жаднее, чем тогда в саду. Старые метки ещё не успели побледнеть, но Сет явно желал оставить новые, показать всем, кому она принадлежит. И Эва не могла — не хотела — противиться, лишь сильнее откинула голову, отдаваясь его воле.

Дрожь прокатилась по телу, когда он ввёл в неё палец, осторожно двигая им. Знакомое ощущение заставило её податься навстречу, и тут же она почувствовала второй палец. Вместо ожидаемого дискомфорта ощутила, как Сет нашёл какую-то особенную точку внутри — от каждого прикосновения к ней по нервам пробегали разряды удовольствия. Внизу живота всё сильнее затягивался тугой узел наслаждения.

Оторвавшись от её пылающей шеи, Сет навис над самым лицом — его дыхание щекотало губы. Она едва приподнялась, желая поцелуя, но он отстранился с довольной усмешкой. Попытка притянуть его за шею не увенчалась успехом — проще было сдвинуть с места пирамиду. Недовольный взгляд, судя по улыбке Сета, получился не слишком убедительным — особенно когда удовольствие накатывало волнами, грозя вот-вот накрыть с головой. Смирившись, она откинулась на подушки и громко застонала, стоило его большому пальцу скользнуть по самому чувствительному месту.

— Давай, Эме, — прошептал Сет, его взгляд, казалось, проникал в самую душу. — Теперь я хочу это не только почувствовать, но и увидеть.

Его слова стали последней каплей в чаше переполнявших её ощущений. Её тело выгнулось навстречу умелым рукам, и она впервые простонала то, что никогда не позволяла себе сказать при нём вслух:

Осознание того, что она назвала его по имени, пронзило острой иглой беспокойства, заставив напрячься. Даже в разговорах с друзьями, даже в собственных мыслях — да, но не при нём. Однако вместо гнева она услышала лишь тихий, довольный смех:

— Я уже говорил, что ты такая хорошая девочка?

Но даже эти слова не смогли успокоить её полностью. Волна наслаждения схлынула, оставив после себя лишь тревожную дрожь и какой-то необъяснимый трепет. Сет, словно почувствовав её состояние, запустил пальцы в спутанные пряди волос, успокаивающе поглаживая:

— Расслабься, — его голос звучал мягче обычного. — Я ожидал услышать своё имя. И не раз.

Вторая рука всё ещё оставалась между её бёдер, но теперь просто дразняще поглаживала влажную кожу. Шорох ткани заставил её напрячься, а в следующий миг она ощутила прикосновение чего-то гораздо более горячего, чем пальцы. Сет неторопливо провёл головкой по её половым губам, размазывая естественную смазку, задел всё ещё невероятно чувствительный клитор и начал входить — медленно, давая привыкнуть к новым ощущениям. Эва ждала боли, но её тело, расслабленное после пика удовольствия и хорошо подготовленное, приняло его на удивление легко. Чувство заполненности было странным — смесью приятного и дискомфортного.

Сет навис над ней, опираясь на руки по обе стороны от её головы, его взгляд внимательно следил за каждой эмоцией на её лице. Когда он вошёл полностью, Эва невольно прикусила губу, пытаясь осознать новые ощущения.

— Со мной тебе не будет больно, — уверенно произнёс он и медленно вышел из неё. — Свобода ведь этого стоит, Эвти-и-ида?

ArMoro

В Дуате, где каждая тень олицетворяет смерть, Эва отдаёт свою свободу Сету в обмен на защиту. Но это лишь первая часть его замысла — настоящая же цена покровительства может оказаться непомерно высокой. Вот только готова ли Эва заплатить её?

Клуб Романтики: Песнь о Красном Ниле

Сет/Эва

Узы Дуата

На форумах поклонников «Клуба Романтики» сломано много копий по поводу того, какая из интерактивных историй – самая захватывающая. Однако почти все фанаты вносят в свои личные топ-3 «Секрет Небес» за авторством писателя Алисы (она же – Элис). История девушки Вики, которая после смерти пытается разобраться в своих чувствах, встречает знойного красавца Люцифера и вычисляет имя своего убийцы, впечатлила читателей своей продуманностью и реалистичностью. Как и любая хорошая история, эта породила множество фанфиков и теорий на форумах поклонников.
Мы отделили зёрна от плевел и опубликовали в нашем фэндоме только лучшие фанфики «Секрета Небес». Читайте наши ФФ, и вы узнаете, как сложились бы отношения Вики и Дино при появлении сильного ОЖП, а также какую сторону в итоге выберет полукровка Мальбонте. У нас есть произведения и по 2-ой части этой интерактивной истории – с участием Астарота, Эрагона и всех всадников Апокалипсиса, включая одиозного Голода. Особо впечатлительных предупреждаем сразу: часть наших историй имеет возрастное ограничение 18+ и может быть ну очень горячей! 

От оригинальной книги Брэма Стокера душа прямо-таки уходит в пятки. Однако «Клуб Романтики» сумел превратить ужастик о кровожадном графе из Трансильвании в сентиментальную интерактивную историю. «Дракула. История Любви» вполне себе вписывается в современный тренд, который показывает, что вампиры могут не только рычать и сосать кровь, но и ухаживать за девушками – причём куда красивее простых смертных.
Читая наши фанфики по «Дракуле История Любви», вы отправитесь назад во времени в Османскую империю XV века вместе с реставратором Лайей, чтобы разобраться, кто же такой этот загадочный филантроп Влад и почему шесть веков назад он выглядел так же неотразимо, как сейчас. В нашем каталоге вас ждут ФФ с ОЖП и ОМП, а также кроссоверы с другими фэндомами. Однако призываем вас быть осторожными: персонажи историй настолько очаровательны, что прощаться с ними вам будет очень тяжело!

Узы Дуата

Комментарии (0)