Куромаку проснулся за пять минут до будильника. Как обычно. Поначалу утро ничем не отличалось от предыдущего, разве что сегодня был первый учебный день Зонтика после трёхмесячных каникул и теперь уже старшему Трефи предстояло готовить завтрак и будить ребёнка, но…

Запах бекона и плавленого сыра просачивался даже через закрытую дверь, давая понять, что, во-первых  Зонтик прекрасно проснулся самостоятельно и во-вторых задача накормить ребёнка перед тяжёлым днём провалена.

Тяжело вздохнув, мужчина встал, привычно заправил постель, отключил противно завывший будильник, переоделся и направился на кухню, где уже вовсю кипела бурная деятельность.

— Доброе утро Зонтик — поприветствовал ребёнка Куро, садясь за стол —  Не напомнишь мне, о чём мы вчера договаривались?

— Д-доброе — пискнул мальчик, от неожиданности едва не выронивший две тарелки, на которые буквально минуту назад перекочевала яичница с помидорами — Что я после занятий должен идти к дяде Алебарду?

— Нет. То есть да, но разве я не говорил, чтобы ты сегодня не вставал так рано и подольше поспал?

В ответ молчание и глаза, стыдливо опущенные в пол. Голубоглазый смутился, но хоть желание оправдаться было велико, мальчик не считал, что поступил плохо.

— Да, но… Я хотел приготовить завтрак, у тебя ведь тоже сегодня особенный день.

— Зонтик, я твой отец и забота о тебе моя обязанность.

— И ты хорошо с этим справляешься — заверил отца синеволосый, ставя в центр стола большую тарелку с хлебом и жареным сыром в беконе — Кстати, кофе у нас закончилось… Будешь чай со смородиной?

— Кажется у нас был чёрный — вспомнил Куро, отдававший обычно предпочтение более крепкому, бодрящему и чёрному как смоль напитку — Когда отправитесь с Алебардом в торговый центр, не забудь навестить Хелен.

Куромаку оторвался от телефона, пестрившего заголовками утренних новостей, и внимательно посмотрел на сына. Тон, которым было произнесено «Пап» был синеволосому несвойственен. Заискивающий, немного смущённый… Явно предшествующий просьбе, которой его ребёнок до ужаса смущался.

—Ну… — стушевался младший, явно очень нервничая — Знаешь, мне… мне уже тринадцать и… Думаю я смогу посидеть дома сам…

— Зонтик, меня правда радует твоё желание быть самостоятельным, но меня не будет целую неделю. Не думаю, что это хорошая идея…

—  П-пожалуйста! Я… Я буду каждый день тебе звонить и со школы сразу-же домой и…

Не ожидавший такой бурной реакции Куро чуть не подавился беконом. Зонтик вообще очень редко просил его о чём-то, а уж что бы проявлять настойчивость и отстаивать свои желания… Нет, тут определённо что-то серьёзное, но что? Да и если задуматься, этим летом Зонтик на пороге дома Алебарда практически не появлялся. Это у Куромаку отношения с семьёй жены сложные, а вот его сына от любимого дяди иной раз силком за уши не оттащишь.

Стало стыдно, что о происходящем начал задумываться только сейчас. Работа работой, но и о ребёнке тоже нельзя забывать. Хотя стоит признать, что мальчик был не по годам самостоятельным, хоть и имел достаточно ранимый характер.

— Вы поссорились с Алебардом?

— Хорошо. Давай ты назовёшь мне причину и если я сочту её серьёзной, мы вместе придумаем вариант, который устроит нас обоих — немного подумав, предложил мужчина.

Какое-то время мальчик молчал и Куро уже понадеялся, что это просто переходный возраст со свойственным ему желанием перемен в жизни, у пусть и тихого, но подростка. Однако всё же данное объяснение многотонной кувалдой переломало эту глупую надежду, а следом и железобетонную выдержку.

— Бабушка из-за проблем со здоровьем переехала к дяде и… Я просто не хочу её расстраивать, она… Она каждый раз говорит, что я очень похож… похож на маму и… И она начинает плакать. Из-за меня, я…

Голубоглазый всхлипнул и поспешил отвернуться. О Клео они старались не говорить… Это произошло, когда Зонтику было всего четыре года. Автокатастрофа, в которой не было ничьей вины – просто очень несправедливая и жестокая случайность. Совокупность факторов, внезапно испортившаяся погода и неисправность механики… Тогда, только ребёнок удержал Трефи от коматозной пучины алкогольного забвения, или ещё чего похуже. У него был ребёнок. О ребёнке следовало заботиться, обеспечивать и незаметно для себя, серый кардинал с головой погрузился в работу. Поначалу она была лишь средством заработка, но со временем стала равноценна бутылке, в которой убитый горем человек ищет утешения.

Мужчина никогда не забывал о сыне, стремясь обеспечить того всем необходимым, вот только малыш нуждался не столько в материальных ценностях, сколько в отцовской заботе, внимании и поддержки, которых к сожалению Куромаку в тот отрезок времени дать не мог… Отсюда и не самые лучшие отношения с тёщей, впрочем, переживавший смерть сестры аналогичным образом Алебард понимал, какого Трефи на самом деле.

Зонтик был просто замечательным ребёнком. Тихим, совсем некапризным, умным и любознательным мальчиком, которому в силу обстоятельств пришлось очень рано стать самостоятельным. Ещё до того как голубоглазый пошёл в первый класс, они с Куромаку словно поменялись местами и уже мальчик заботился об отце, беря на себя сначала какие-то мелкие обязанности по дому, объём и серьёзность которых начала с годами увеличиваться. Он видел, как тяжело было Куро, поэтому когда самому хотелось сжаться в комочек и плакать, синеволосый держался. Зонтик ни разу не заговаривал о Клео, пусть в его памяти и осталось не так много воспоминаний о маме, но… Было больно. Очень больно, однако это не отменяло того желания, той надежды, что однажды папа сам решиться заговорить с ним о ней, но нет…

— Пр… Прости, я… Я знаю, что ты не… пр-росто… — всхлипывая постарался сказать что-то мальчик, но язык озвучивал какую-то бессвязную кашу из обрывчатых фраз.

Это наконец заставило Куромаку очнуться и быстро встав, подойти к сыну.

— Зонтик… — только и смог сказать сероволосый обнимая вздрагивающее тельце.

— В… Всё хор-рошо, пр-равда… Прости, прости мен-ня пожалуйста, я… Просто… Просто можно мне никуда не уезжать?

— Конечно родной… Я… Думаю я смогу попросить Курона присмотреть за тобой, согласен?

Одобрительный кивок не заставил себя ждать.

— Хорошо, тогда я сам позвоню днём Алебарду и скажу, что всё отменяется. Может… может останешься сегодня дома?

— Н-нет, всё нор-рмально, это не повод пропускать занятия…

«Ничего это не нормально. Чёрт, почему я не могу успокоить своего ребёнка, где-же хвалёное красноречие и хладнокровие?! И всё-же Эшли права, я просто ужасный отец…»

Зашедшийся трелью телефон заставил обоих ощутимо вздрогнуть и с сожалением прерывая объятия, старший поспешил ответить на звонок. Когда разговор был окончен, Куро обратился к подуспокоившемуся сыну:

— Прости Зонтик, мне уже пора… Но обещаю, как только я вернусь, мы поговорим о…

— Да пап… — тихо произнёс голубоглазый, тоже вставая из-за стола — Всё хорошо, правда. Не переживай пожалуйста и… будь осторожен, ладно?

— Конечно дорогой, удачного дня в школе.

Трефи ещё раз обнялись, после чего проклинающий себя, командировку и не вовремя позвонившую коллегу Куромаку поспешил покинуть дом. Зонтик же отправился в свою комнату, где поставленный на беззвучный режим телефон разрывался от автоматной очереди звонков Феликса. Человека, который приносил в жизнь голубоглазого только светлые краски, дарил такую необходимую и желанную заботу, а ещё был лучшим другом синеволосого. Самым лучшим.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/11122931

♣ ♣ ♣

Мысли в строчку

Небольшая зарисовка, в которой Куро является отцом Зонтика.

Всё хорошо

Комментарии (0)