— Мы должны выставить условия, — Люмин едва не поперхнулась. — Ну, знаешь. Правила, границы, все такое.

Чайльд опустил свой лук, позволяя одному из хиличурлов дожить до завтрашнего дня.

— Предлагаешь обсудить это прямо сейчас?

Чайльд не упрекал. Лазурные глаза заманчиво блеснули в темноте, намекая, что он находит свою долю развлечения в сложившейся ситуации.

Чайльд никогда не перестанет ее удивлять.

— Если не сейчас, то когда? — прошипела Люмин, внутренне радуясь почти полному отсутствию освещения. Благодаря этому Чайльд никак не мог разглядеть пятна румянца на девичьих щеках. Боги, как же Люмин раздражало собственное волнение, возникающее в самые неудобные моменты. Одна лишь мысль грела душу — Чайльд, похоже, был крайне далек от понимания, насколько огромное влияние оказывало на нее его присутствие.

Оставалось лишь надеяться, что он ничего не заметил.

— Я и подумать не мог, что ты окажешься такой нетерпеливой, 

, — его улыбка была слишком милой. Подозрительно милой. — Что ж, давай поговорим.

Взяв Чайльда за руку, Люмин повела того прочь от лагеря хиличурлов. Кожаные перчатки приятно холодили ладонь, навевая на некие мысли: она ведь никогда не видела Чайльда без привычного аксессуара. Изредка Люмин задавалась вопросом — каково было бы почувствовать его руки прямо на ней — теплые и жадные до прикосновений. Но потом вспоминала, что помимо всего прочего он был Предвестником, и ей не стоило бы вынашивать подобные мечты о парне, являвшемся ее врагом.

Даже если он был очаровательным, кокетливым и до одури привлекательным. Кроме того, она исследовала Тейват не ради любви. Все ее усилия должны быть сосредоточены на поисках Итэра, и крепкие узы с кем-либо из этого мира могли стать преградой на пути к основной цели.

Конечно, Люмин все понимала. Или, если быть точнее, она полностью осознавала это через призму своего разума. Но вместе с тем было крайне тяжело игнорировать чувства, что разливались жаркой лавой в груди.

— Если… Если мы все-таки сделаем это, пусть все будет чисто на уровне тела, ладно? — спросила она и, отпустив мужское запястье, развернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. — Никаких чувств.

Лазурные глаза словно бы пронзали ее, и Люмин вздрогнула, поймав себя на мысли, что ей неудобно даже сглотнуть.

— Но знаешь, ты не обязана действовать против своей воли. Я тогда не имел в виду того, что сказал.

Сжав руки в кулаки, Люмин попыталась собраться с мыслями.

— Но… Я думаю, что хочу. Нет, я 

 в этом. Так что можешь не волноваться.

, я правда не ожидал, что ты согласишься с той маленькой шуткой. И, если хочешь знать мое мнение, ты можешь серьезно пожалеть впоследствии.

Ей определенно не нужны его напоминания.

— Я прекрасно это понимаю, спасибо за беспокойство.

— Не знал, что ты можешь быть настолько безрассудной.

Кобальтовые глаза заискрились любопытством.

— С другой стороны, так даже интереснее. Совсем не весело, когда кто-то осторожничает слишком сильно, я прав?

Ее бровь чуть дернулась. Черт, кажется это происходило практически всегда, когда он был рядом.

— Слишком просто — слишком скучно, — он казался удивленным. — Это все правила? Или есть еще? Просто у меня имеется несколько вопросов.

Она неопределенно пожала плечами, и Чайльд шагнул к ней, вынуждая запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядами.

— Что заставило тебя сказать «да»? — прямо спросил он, и в этот раз Люмин не заметила и тени веселья на юношеском лице.

Странница невольно отвела взгляд, не желая пасть жертвой лазурных глаз — ни сейчас, ни когда-либо еще.

— Это вышло спонтанно, — пробормотала она, понимая, что такие слова прозвучали скорее как жалкое оправдание. Ненадолго между ними повисла тишина. Чайльд молчал, окидывая Люмин пристальным взглядом, и та практически 

 бег мыслей в его голове.

Как и обычно, он не стал настаивать. Чайльд никогда не копал слишком глубоко, за что снискал тихую благодарность Люмин. Конечно, он наверняка наводил справки среди прочих, проделывая эти манипуляции втайне, но с тем же успехом он мог бы обратиться непосредственно к ней. Люмин предпочла бы не отвечать прямо на большинство вопросов, но все сказанное было бы правдой. Путешественница совершенно не умела лгать.

— Тогда, следующий вопрос. Что насчет ограничений?

Вязкий жар окутал тело Люмин, распространяясь от груди и ниже. Как, черт возьми, Чайльд мог оставаться настолько серьезным в такой-то момент?

— Ну… Не думаю… В общем, полагаю, у меня нет каких-либо границ в физическом плане.

— Вообще никаких? — спокойно уточнил Чайльд, на что Люмин кивнула, не способная связать ни единого слова. Архонты, она чувствовала себя донельзя 

. Разумеется, ей уже приходилось сталкиваться с этой темой: прожив так долго, было бы странно вовсе не иметь опыта. Тем не менее, она не привыкла открываться кому-либо со своих… более личных сторон.

До сих пор у нее попросту не было причин действовать иначе. Брат с сестрой редко когда оставались наедине с собой во время своих странствий сквозь тернии к звездам.

— Просто никаких чувств, — упрямо повторила она. — Эмоции — это слишком сложно.

— Сложно? Но ты уже братаешься с врагом, — склонив голову, Чайльд ухмыльнулся. — Насколько сложным все может стать в итоге?

— Пожалуйста, перестань напоминать о своей принадлежности к Предвестникам, — понуро выдохнула Люмин. — Это портит настроение.

Он вдруг замолк и, сузив глаза, уставился на нее.

, я начинаю волноваться за тебя.

— Тебе не кажется, что иногда ты становишься слишком доверчивой?

— Уж лучше доверять людям, чем все время ждать подвоха, — мягко произнесла она. — Постоянные сомнения очень истощают. У меня нет сил для подобных интеллектуальных игр.

— Но ведь это так по-человечески — играть в эти маленькие игры, — Чайльд снова улыбнулся. — Не то чтобы мне самому это нравилось, но надо признать: иногда они необходимы.

— Как, например, сейчас?

— Может быть. Как думаешь, то, что происходит сейчас — игра?

Чайльд выжидающе смотрел на нее. Люмин нахмурилась, обдумывая свой ответ. Она искренне хотела быть честной, но в то же время понимала, что знание правды лишь принесет больше боли. Их путь ведет в никуда. Она 

 об этом. Так почему же…

— Ты слишком много болтаешь.

Именно эта мысль первой пришла в голову, и Люмин вцепилась в нее со рвением утопца. Чайльд удивленно моргнул, когда девичьи пальцы ухватились за красный шарф. Тот был несколько потертым наощупь, но оставался все таким же мягким, каким она его помнила.

Поцелуй вышел скомканным. Люмин не имела цели соблазнить Предвестника, и тот определенно понял это. Возможно, поэтому он не оттолкнул девушку.

Он прошептал ее имя с придыханием, от которого девичье сердце ускорило свой бег.

Чайльд источал аромат лета. В голове вмиг нарисовалась картинка: вот лазурь морских вод с силой бьется о золотистый песок, где-то совсем близко звенит чей-то смех, а высоко над ними парит кристально-чистый купол небес. Солнечные лучи — струящиеся и беспечные — не обжигают, но ласкают кожу. Все это напомнило Люмин о детстве. О том потерянном времени, когда они с братом еще не начали бороздить просторы вселенной.

Как давно это было? Едва ли она вспомнит.

Что может быть приятнее — просто стоять рядом и наслаждаться его вкусом. Весь мир остался где-то позади, и всем, что она еще могла чувствовать, был Чайльд. Желанные прикосновения, тихие шепотки и тепло сильных рук, проникающее сквозь тонкое белое одеяние. Девичьи пальцы скользнули ниже — к оголенному лоскуту кожи возле пояса, и Чайльд сдавленно простонал.

— Не сейчас, — он отстранился, осторожно перехватив чужое запястье. Люмин напряженно выдохнула, направив на него полный недоумения взгляд. Он ухмыльнулся. — Ты хочешь сделать это здесь? Прямо рядом с лагерем хиличурлов? Нет, ну если ты настаиваешь…

— Отлично. Тогда возвращаемся в Ли Юэ.

Тело Люмин пронизывал жар, и чем дольше она находилась рядом с Чайльдом, тем сильнее возрастало ощущение. Она знала, что с ней происходит, и надеялась как можно скорее избавиться от этого терпкого чувства, что 

 осело в груди и мешало дышать всякий раз, стоило ей посмотреть на Чайльда.

Его голос прозвучал мягко, гораздо более легко и плавно, чем она когда-либо слышала. Почти сладко. Люмин невольно задумалась, а не ослышалась ли она, случаем? Чайльд, которого она знала, никогда не был таким милым.

Люмин понимала — ей определенно не хватает инициативы.

Она привыкла во всем полагаться на своего брата. Итэр — вот кто был ведущим близнецом их маленькой команды. Благодаря нему они двигались в правильном направлении: он всячески заботился о своей непутевой сестре, угождая ее прихотям и фантазиям.

Люмин никогда не оставалась одна, и потому к настоящему моменту не знала, что ей делать дальше.

Поначалу она попросту блуждала по побережью, охваченная единственной мыслью — поскорее найти брата. Не попадись ей тогда Паймон на крючок, и кто знает, как долго бы она таскалась по Утесу Звездолова безвольной тенью, не имея малейшего понятия о своих будущих действиях.

Начав странствовать, Люмин впервые осознала всю степень своей беспомощности. Нет, конечно, она была весьма сильна и атлетична, но этого было недостаточно. Чем поможет физическая мощь при почти полном отсутствии инициативы?

Но к настоящему моменту Люмин могла гордиться собой. Она все больше полагалась на собственные возможности, практически не нуждаясь в помощи Паймон. Вплоть до того, что парящая спутница могла целыми днями прохлаждаться с Сян Лин, помогая той разрабатывать и дегустировать новые рецепты блюд. Люмин была искренне рада такому положению дел, предпочитая держаться подальше от кулинарного дуэта. Она твердо решила отказаться от слаймового желе и прочих изысков, порожденных бурной фантазией Сян Лин.

Вскоре место компаньона занял Тарталья, сопровождавший Люмин всюду, куда бы та не направлялась. Она даже не задумывалась об этом, пока, проснувшись однажды утром, не поняла, что Чайльд отсутствует на привычном месте.

До того дня он всегда ожидал ее у гостиницы.

Осознание настолько потрясло Люмин, что она провела добрую половину дня в размышлениях об их странных отношениях. Как долго они общались как ни в чем не бывало? Словно стали вдруг закадычными друзьями, а никак не приверженцами двух враждующих сторон. Что бы сказал Итэр, узнав об этом?

Он бы, вероятно, предостерег сестру от общения с Предвестником. Люди — местные или нет — несли в себе опасность, и вряд ли жители Тейвата стали бы исключением. Итэр, ее солнечный брат-близнец, всегда был единственной константой в жизни Люмин, и дружба с обитателями других миров шла разве что во вред. Ведь брат с сестрой никогда не задерживались в одном месте надолго.

Сближение с кем-либо другим неизбежно приводило к боли и горю. Время есть ничто для бессмертных созданий. Удел же смертных — родиться, чтобы умереть. Они как бабочки. Сперва ползают гусеницами во мраке, затем расправляют гигантские, хрупкие в своей красоте крылья только для того, чтобы неизбежно исчезнуть мгновением позже.

Временами она испытывала к ним жалость. Порхая между мирами, не обремененная целью и стремлениями, она стала свидетельницей сотен зарождающихся и угасающих жизней. Они боялись смерти, а она думала — каково это, быть связанной земными оковами?

Лишь застряв в чужом мире без божественных сил, Люмин начала понимать, что значит — стать смертной.

Теплые мужские губы нежно скользили по женскому телу, оставляя жгучие следы всюду, где касались кожи. Вцепившись пальцами в алый воротник рубашки, Люмин потянула парня на себя, тут же ощутив легкую боль — зубы Тартальи вонзились в плечо, оставляя метки на нежной коже. Она ахнула, зарываясь рукой в рыжие пряди.

— Люмин, — прошептал он куда-то ей в шею.

Путешественница наконец приноровилась принимать решения самостоятельно, без помощи брата. До сих пор она так и не допустила 

 ошибки. Люмин привыкла держать нос по ветру, сверкая дружелюбной улыбкой всем без исключения. Будь то враги или друзья, она привечала их своей добротой. Люмин училась, и с каждым днем становилась все сильнее. Все ее действия несли в себе определенную цель, поэтому она никогда не волновалась о возможных последствиях.

Но происходящее сейчас грозило оставить куда более глубокий след; стать точкой невозврата. Если она уступит, позволит себе с головой погрузиться в искушение, столь любезно предоставленное Чайльдом — сможет ли потом стереть следы мужских губ с собственной кожи?

Она приоткрыла рот, готовая высказать бурлящие в нутре слова, но затем Чайльд подался вперед, и Люмин оставалось только закрыть глаза.

На этот раз поцелуй был другим. В нем чувствовался голод, напоминающий о настоящей сущности Чайльда — жестоком, изнывающем от желания, измученном битвами воине, по венам которого бежит адреналин. Сейчас он мало чем походил на свое привычно-кокетливое «Я», но Люмин вовсе не возражала. Наоборот, она целиком растворялась в его прикосновениях, в том, как крепко он держал ее, грозясь оставить гобелены синяков на кремовой коже. Лазурные глаза мерцали во тьме, завлекая своим сиянием.

«Самое жаркое пламя искрится насыщенно-синим цветом», — говорил однажды ее брат. Люмин и подумать не могла, что вспомнит об этом, обвиваясь лозой вокруг Чайльда — столь открытая и нуждающаяся.

Ах, как же много воды утекло с того дня, когда он впервые предложил ей сразиться. Будучи осведомленным о боевой репутации Люмин, он желал узнать, каковы его шансы против нее. Конечно, она всегда отказывала ему; не в ее принципах было сражаться без особых на то причин. Чайльд мог сколько угодно сверкать щенячьими глазами, но ответ всегда оставался прежним.

Так и продолжалось до тех пор, пока однажды ночью, получив очередной отказ, Чайльд не смерил ее странно задумчивым взглядом. Тогда он сказал ей, что слишком засиделся в Ли Юэ, и ему нужно было направить куда-нибудь излишки энергии. Битва в постели — тоже своего рода бой, и если Люмин не против, он был бы крайне рад провести с ней ночь.

В течение некоторого времени она серьезно размышляла над этим. Пока, в конце концов, лазурь его глаз не озарилась привычным кокетством, а губы не изогнулись в полуулыбке.

Это была не более, чем шутка.

Но она согласилась. Просто посмотрела прямо на него и сказала, что хочет этого. То был первый раз, когда она увидела Чайльда настолько шокированным.

Теперь же они расположились в полумраке снятой комнаты. Руки Люмин обхватили его лицо, их взгляды — золото и океан — встретились. Сняв с нее платье, он приник губами к нежной коже, вырывая легкие стоны. Он старался оставлять засосы строго в тех местах, которые затем бы скрылись под ворохом одежд, за что Люмин была ему благодарна. Не придется потом объяснять Паймон причины возникновения странных синяков.

— Сними рубашку, — пробормотала она между делом, дергая за край его формы фатуи. Он поспешил подчиниться, после чего сразу же ощутил тонкие пальчики на своей коже. Люмин обводила многочисленные линии шрамов — следы минувших битв.

— Почему ты настолько сильно любишь сражения?

— Все куда проще, чем ты думаешь, — ответил он, переплетая их пальцы. И было в этом жесте нечто интимное; куда более близкое, чем недавние поцелуи. — Таким образом я могу испытать себя.

— Но у тебя так много шрамов…

Пальцы Люмин задержались на белой и выпуклой отметине, что словно разделяла торс надвое.

allechant

Alice In Dreamland

Люмин не должна была соглашаться. Впрочем, она никогда не славилась способностью принимать единственно-верные решения.

Genshin Impact

Тарталья/Люмин

Тарталья

Люмин

zemblanity

ru-zemblanity-allechant-perevodchik-alice-in-dreamland

Игра Genshin Impact стала настоящим феноменом в мировом геймерском сообществе. Более 66 миллионов человек заходят в неё ежемесячно, дабы вновь погрузиться в магический мир Тейват. Игроков цепляют не только проработанная игровая вселенная, глубокий лор и захватывающий сюжет, но и многообразие колоритных персонажей на любой вкус. Будь то суровая сиротская мамочка Арлекино, эгоистичный и жестокий Скарамучча или ведущая себя, как ребёнок, легкомысленная Фурина. У каждого героя, помимо уникальных способностей, есть ещё и глубоко проработанная личность.
В фанфиках Геншин Импакт знакомые всем герои раскрываются с новых неожиданных сторон. Как, например, в работе [URL]«Яндере%профили»[URL]https://zahleb.me/story/yandere-profili-bzEiyX5m52[URL]: это фанфик в жанре Т/И, где вы сможете примерить на себя роль ОЖП-попаданки, оказавшейся в центре мужского внимания. Такие очаровательные и желанные мужчины, как Дилюк, Чжун Ли, Альбедо, Невиллет, Тарталья, Дотторе и не только предстанут перед вами в роли безнадёжно влюблённых яндере. Остаётся только с любопытством наблюдать, как себя поведут ревнивые герои Геншина. 
В фанфике [URL]«Сидящий%архонт»[URL]https://zahleb.me/story/sidyashchii-arhont-SXkOSuG1A9[URL] интересно раскрывается проблема могущественных фактически богов Тейвата, столкнувшихся с важной проблемой – они стали не нужны людям. И что же теперь предстоит делать Райдэну, Мораксу, Барбатосу, Мурате или «обычному барду» Венти? 
Эти и многие другие ФФ Геншин Импакт представлены на платформе «Взахлёб». У нас публикуются работы самых разных направленностей, включая порно-контент 18+. Мы отбираем самые лучшие истории для наших читателей. Не стесняйтесь делиться своими реакциями после прочитанного в комментариях – это мотивирует наших талантливых авторов писать новые фанфики по вашему любимому фэндому. 

zemblanity

Комментарии (0)