Смертным Богов не понять.

Многие пытались, и столь же многие приписывали божественным действиям человеческие эмоции и рассуждения. Сама по себе эта практика была изначально несовершенной, но в качестве приближения она помогала вызвать некое подобие понимания. Точно так же, как можно приписать эмоции собаке или кошке и быть хотя бы приблизительно верным, можно было приблизительно понять мотивы таких существ. Это не было точной наукой, но и наука была творением смертных умов.

Первая трудность в понимании божественного проистекает из разительных различий в рождении. Люди рождаются, их любят и учат их родители. Они учатся, адаптируются и растут в течение длительного времени.

Боги не рождаются. Рождение - это человеческое понятие. Богов также не создают, они просто есть. Возможно, их много или же было много, и будет также много, но 

 - дни были человеческим понятием, но терминология была достаточно подходящей - Боги-Близнецы появились на свет.

Как и люди, Боги не рождаются мудрыми. Они не рождаются совершенными. В отличие от людей, у Богов нет родителей, которые бы их обучили и поставили на правильный путь. Они обладают бесконечной способностью к обучению и бесконечной продолжительностью жизни, но в начале своего существования они бесформенны и пусты. Так начинается период обучения.

В редком сходстве с людьми и животными, способом обучения для них являются игры. Люди играют с игрушками, животные играют с окружающей средой, а боги играют с концепцией. Эта игра, помимо обучения, позволяет сущностям формировать себя.

Один из Близнецов играл, создавая, и находил в этом радость.

Другой играл, разрушая, и находил в этом радость.

Бог Созидания создавал, а Бог Разрушения разрушал, и этот цикл продолжался в течение времени, не измеряемого ни людьми, ни Богами. Но любая игра, если она повторяется достаточно часто, надоедает, и Боги - всё еще не более чем младенцы в человеческом понимании - придумали новую игру. Они будут работать вместе. Они будут играть вместе.

Все Боги в конечном итоге создают жизнь. Это непреложный факт, будь то поиск других, чтобы играть с ними или же для того, чтобы править ими. Некоторые Боги правят железным кулаком, другие - доброжелательностью, а некоторые - прощением, пониманием и любовью. Эти Боги существовали достаточно долго, чтобы выработать такие черты характера, развить необходимую мудрость, любовь и терпение.

Братья-Боги, как их стали называть, не смогли. Или же не могли. Ремнант был их первым миров, как и всем детям, для развития им нужно было совершать ошибки. Боги Созидания и Разрушения, известные людям Ремнанта как Боги Света и Тьмы, участвовали в каждом аспекте развития своего мира, жили среди своего народа, отвечали на просьбы своего народа, доверяли своему народу.

И, в конце концов, были преданы своим народом. Или одним человеком.

Старые боги могли понять. Более мудрые боги могли бы избежать этой проблемы. Прощающие боги могли принять и полюбить, несмотря ни на что. Боги-Братья были, по человеческим понятиям, детьми, и у них не было ни способности к прощению, ни способности к состраданию. Они отреагировали, как дети - шоком, гневом и низостью.

И, как дети, они ушли. Как дети, они тушились в новых эмоциях, сбитые с толку и захваченные тем, с чем они никогда раньше не сталкивались, но знали, что им это не нравится. Как дети, они стремились избавиться от источника этих чувств, вместо того чтобы попытаться преодолеть их, и поэтому вернули мертвую душу и поручили ей "решить проблему".

Как дети, они не могли понять, почему это не решило проблему мгновенно, но они были готовы ждать. Они были бесконечны. Бессмертны. Там, где другие, более мудрые Боги могли бы пожать своими метафизическими плечами и уйти творить другие миры, Братья-Боги оставались и наблюдали, ждали, когда люди - их люди - поймут, насколько беспомощны они были без Братьев-Богов, а потому они должны были бы довольно быстро приползти к ним и попросить вновь вести их.

Люди жили дальше, боролись, процветали, даже когда создания Бога Тьмы угрожали уничтожить всё живое, они отказались сдаться. Даже когда Бог Света даровал им четыре артефакта невероятной силы, они не прибежали назад и не стали умолять вернуть своих создателей. Время шло. Затем люди придумали способ его измерение, и смутное понятие "время" превратилось в цифры. Сотни лет, затем тысячи. Боги были бесконечны, бессмертны, но то, что они могли ждать вечно, не означало, что они будут ждать.

И, как уже было установлено, Братья-Боги всё еще были не более чем младенцами. Подкралась скука. Терпение истощилось. Их избранники не справлялись с возложенной на них задачей. Общение между Богами происходило не с помощью слов и языка, но если бы оно происходило, то могло бы быть таким.

Руби Роуз услышала, как шепчут её имя, но в ответ лишь перевернулась и показала спину тому, кто это делает. Насколько она помнила, вчера была пятница, а значит, сегодня суббота. День сна. Ее маленькие ручки ухватились за одеяло и натянули его на голову, как будто, спрятавшись, она могла убежать от человека, пытавшегося ее разбудить.

— Руби... — Голос был настойчив, и рука коснулась плеча, встряхивая её. — Здесь что-то не так.

Как она ни старалась, как ни пыталась, невозможно было снова заснуть, когда кто-то разговаривает с тобой и трясет тебя. Слабый стон вырвался из её губ, когда сладкие объятия дремоты ускользнули вместе с ночным сном, растворившись в небытии, прежде чем она успела их вспомнить.

— Папа, почему...? — пробормотала она. — В субботу...

— Я не твой отец, Руби, — сказал голос с теплой усмешкой. Он, как она смутно осознала, звучал очень знакомо.

— Жон...? — пробормотала она, всё ещё закутанная в одеяло. — Это ты?

Ух. Когда это Жон говорил так складно? Или когда голос был таким глубоким? И что он делал в их комнате? Вайс была готова бы взорваться от злости если бы было такое. Если только её команда уже проснулась, а она была последней, и они послали Жона, чтобы разбудить её. Задыхаясь, она потянулась за свитком и поморщилась, когда резкий электронный свет обжег сетчатку. Было семь тридцать. Примерно в это время она просыпалась на уроки и следовательно это было слишком рано на выходных.

— Жон, но ещё такая рань! — ныла она. — Иди обратно в постель.

— Я бы так и сделал, если бы мог, Руби, но, как я уже сказал, что-то тут не так. Похоже, мы не в королевском дворце.

— И это не похоже на наши покои, — сказал Жон. — И это не та кровать, на которой мы с тобой спали.

Что? Это звучало слишком тревожно, чтобы это игнорировать. Неужели её похитили этой ночью? Было ли это их общежитие вообще, или они с Жоном были похищены и очнулись где-то в подвале? Руби вскочила, сбросила с себя простыни и в панике огляделась вокруг.

Её привычные занавески, кровать, завешенная простынями и многое другое, Янг и Блейк, дремлющие напротив, и утренний свет, только начинающий пробиваться сквозь окно. Паника Руби вырвалась из неё, и она упала на спину, застонав от горя и гнева. Он разыграл её.

— Смешно, Жон. Очень смешно.

— Я не понимаю в чём тут юмор.

Неужели Нора подстроила это? Или это был какой-то странный предлог, чтобы навестить Вайсс? В любом случае, она знала, что должна вывести его из комнаты, пока её партнер не проснулся, если не ради него, то ради своих ушей. Руби перекатилась на колени, посмотрела вниз по импровизированной лестнице, на которой он сидел, и...

Темно-синие глаза встретились с её глазами. Его щеки зарумянились, а красивая улыбка, растянулась по его чертам.

Жон был её другом, её придурковатым другом, и она не очень-то интересовалась мальчиками, но он выглядел... по-другому. Отчасти это было заметно по его лицу - более угловатому, подтянутому, с более прямой челюстью и меньшим количеством жира, чем она привыкла, - но именно его одежда привлекала ее внимание гораздо больше. Обычно Жон носил одну часть доспеха на груди поверх толстовки и джинсов: функционально, но не очень дорого или впечатляюще.

Сейчас на нём был почти полный комплект пластинчатой брони, начищенной до блеска, с золотой окантовкой, проходящей по перчаткам и поножам. По шее спускалась вниз кольчуга с золотым амулетом на цепочке. На груди у него были приколоты золотые круги, к которым прикреплялись сдвоенные полоски синей ткани, закручивающиеся назад, превращаясь в плащ.

Не такой плащ, какой был у неё, а именно 

, струящийся за спиной, словно кто-то достал его из детских сказок. Жон выглядел как рыцарь в сияющих доспехах, пришедший спасти свою принцессу. Кровь прилила к шее Руби, она натянула простыню на грудь, внезапно почувствовав себя в пижаме более чем недостаточно одетой.

— Ж-жон, — пискнула она. — Зачем ты так оделся?

— В свои доспехи? — спросил он. — Это то, что я ношу всегда. Когда я проснулся и не узнал это место, я решил принять меры предосторожности. Его глаза сузились в беспокойстве.

—Ты в порядке, Руби? Ты выглядишь... по-другому...

Она выглядела по-другому? Жон был тем, кто изменился за ночь! Он выглядел старше, сильнее, лучше, и Руби не знала, что она должна думать об этом. Ей пришлось отвести взгляд от его глаз, потому что он продолжал вызывать у нее странные чувства, и только когда она это сделала, она заметила что-то еще. Что-то... странное. Над головой Жона, в воздухе, висели слова... ну, ничего. Они парили над головой Жона.

Руби машинально указала пальцем. — Что это?

— Хм. Что это? — Жон поднял голову, но не выглядел удивленным словами.

— Мой класс? Ах, ты знаешь, что я  больше не вру о нём. Думаю, я уже доказал свою правоту. Не так ли? Хотя, где...

Это был пронзительный вопль ярости, которым она славилась. Руби вздрогнула, поняв, что, должно быть, заметила Жона на лестнице - или, учитывая его броню, она могла подумать, что это Кардин, подкрадывающийся к её сестре.

— Янг, нет! — закричала Руби. — Я могу объяснить!

— Чертов Блевунчик! — Янг злобно выругалась и ударила ногой. Из кровати Янга вылетело тело, и грохнулось на пол. Блейк и Вайсс уже вскочили на ноги, запаниковав из-за вспышки ярости Янга.

— Ты чёртов извращенец! — прорычала Янг, поднимаясь на ноги, волосы горели золотом. — Не могу поверить, что ты пробрался в нашу спальню! Ты покойник!

Ещё один Жон сидел на полу, подняв руки, чтобы защититься. Он был одет в джинсовые брюки и белую футболку со странным пятном на ней. Он выглядел гораздо больше похожим на того Жона, к которому она привыкла, но даже его волосы были немного другими более короткими.

— Я-Янг? — пролепетал он. — Но ты же умерла!

— Ты пожалеешь, что ты не умер! — закричала она, делая выпад.

Кровать Руби прогнулась. Бронированная версия её друга двигалась с невероятной скоростью, приземляясь и ловя мощный удар Янг одной рукой в перчатке. Удар был подобен удару пушечного ядра о металлическую стену, и всё же, несмотря на всю силу Янг, усиленную Проявлением, он не сдвинулся с места. Он даже не отреагировал. Вместо этого он улыбался, как будто не чувствовал боли.

— Держи себя в руках, Янг. Я думаю, здесь происходит что-то необычное.

Наконец, все взгляды обратились на рыцаря в комнате. Или на кузнеца. Вайсс и Блейк замерли, как и Янг, и все они, как и она, смотрели между двумя версиями Жона. Они оба были Жоном, но один выглядел старше другого. Старший брат? Но тогда почему другой Жон выглядел иначе, и как он попал в их комнату, когда дверь была заперта и открыть её можно только свитками.

— Что, чёрт возьми, происходит? — пробормотала Блейк.

— Два Жона Арка, — отчаялась Вайсс. — Это должно быть кошмар.

— Вайсс? Блейк? — младший Жон, всё ещё сидящий на полу, посмотрел на товарищей Руби по команде. — Но мы в реальном мире? Как у меня снова есть тело? Это не имеет никакого смысла.

— Подожди! — Янг отдернула кулак и заставила всех замолчать. — Это... Это слишком странно. Ты.

Она указала на парня, который был в её постели. — Как тебя зовут?

— Я? Янг, ты же меня знаешь...

— И ты, — сказала она, указывая на рыцаря в сияющих доспехах. — Тебя зовут?

— Конечно, же. — Янг ущипнула себя за переносицу. — Я полагаю, вы не братья или что-то в этом роде?

— У меня есть сестры, но нет братьев. Семь сестер.

Внезапно раздался громкий стук в дверь. Руби всё ещё была в замешательстве, но, может быть, было бы неплохо, если бы этот странный сон закончился. Спрыгнув вниз, она подошла и отперла дверь за несколько секунд до того, как Нора успела выбить её.

— Руби! — задыхалась она. — Ты не поверишь, что случилось... — она увидела их и завизжала. — Это происходит и у вас!

Рыцарь оглянулся и улыбнулся:

— Н-нора! — вскрикнул лежащий на полу Жон.

— Что значит, это происходит у нас тоже? — огрызнулась Вайсс.

— Ты не можешь иметь в виду... — прежде чем Вайсс успела спросить, по всему Бикону раздался громкий электронный шум, который, несомненно, поднял с постели многих несчастных людей. Писк прекратился, когда была активирована система громкой связи.

— Прошу команду JNPR явиться в кабинет директора. Повторяю, всех членов команды JNPR в кабинет директора. Пожалуйста, также приведите Жона Арка в кабинет. Если кто-нибудь увидит Жона Арка, пожалуйста, проводите его в кабинет директора и зайдите сами. Спасибо.

Ну... это явно бы не к добру...

Руби не знала, как им удалось незаметно провести через Бикон четырех Жонов, а нет - уже пять, если считать её друга, который выглядел таким же растерянным, как и она. Возможно, потому что было раннее утро субботы. Мисс Гудвитч встретила их у подножия лифта, окинув новыми фигурами широким взглядом, а затем быстрым жестом пригласила их внутрь.

В лифте было тесно, он не был рассчитан на двенадцать человек, но Жон в доспехах положил руки ей на плечи и с улыбкой, от которой затрепетало сердце, оградил её от натиска других тел. Другой Жон в белом халате саркастически хмыкнул, засунул руки в карманы и уставился в потолок. Последний смотрел на всех, его лицо было частично скрыто под толстым капюшоном темно-зеленого плаща. Ни один из Жонов из общежития JNPR не выглядел счастливым от того, что оказался здесь.

Когда двери открылись, Руби вышла в кабинет Озпина и обомлела, увидев еще двух Жонов Арков, ожидавших перед столом. Один из них был окружен командой CFVY. Он выглядел смущенным, но дружелюбным, одетый в черные брюки, белую рубашку и зелёный фартук, который, наверное, носят официанты, который также доходил до чёрных туфель. На передней части фартука было золотое стилизованное изображение кофейной чашки, из которой поднимался пар.

Другой... Руби сглотнула. Другой выглядел так, словно был мертв. Не было ни ран, ни крови, но его тело лежало на полу, рядом с ним лежал профессор Порт, и мужчине не хватало его обычной жизнерадостности.

— Команда RWBY. Команда JNPR. — Озпин приветствовал их с удивительным отсутствием удивления. — И Жон Арк. Все Жон Арки. Приветствую каждого из вас в Биконе. Я вижу, мы все оказались в довольно необычной ситуации этим утром.

— Если под необычной ты подразумеваешь этого гада в нашей комнате, то да! — прорычала Коко.

— Я извинился, Коко, — сказал Жон в фартуке. — Я понятия не имею, как я туда попал.

— Откуда ты вообще знаешь наши имена!? Ты преследуешь Вельвет?

— Пожалуйста, успокойся. — Озпин стукнул своей кружкой по столу, прежде чем Янг успела крикнуть, что она проснулась от того же.

— Я думаю, мы все можем согласиться, что это очень необычно. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но ваши две команды также проснулись, чтобы внезапно обнаружить... дополнительные версии Жона Арка в вашей комнате?

Часть 1

Coeur Al'Aran

Неополитан

Роман Торчвик

Нетерпеливые после тысячелетий между борьбы между Озмой и Салем которые зашли в тупик, Братья Боги решают вмешаться. Новое состязание, сторона Озмы против Салем, решит судьбу Ремнанта. Однако для состязания требуются бойцы, и что лучше или справедливее, чем столкнуть одного человека против самого себя - против альтернативных версий самого себя. Жон Арк против Жона Арка, за судьбу всех миров.

RWBY

Жон Арк

Arc Royale

ru-arc-royale-coeur-alaran-beta-neopolitan-perevodchik-roman-torchvik

— Итак, вот в чём дело. — Рыцарь откинулся назад и тихо вздохнул. — Этот мир в некотором смысле отличается от моего. Салем, однако всё также остаётся врагом. Я полагаю, что некоторые вещи никогда не меняются.

— И это всё? — воскликнула Янг. — Ты узнаешь, что наш директор буквально бессмертен, что боги реальны и что из-за них по миру бродит его сумасшедшая бессмертная бывшая жена, и это вся твоя реакция!?

Рыцарь приоткрыл один глаз, чтобы лениво взглянуть на нее:

Янг издала какой-то невнятный звук. Руби не винила её за это. История, рассказанная директором, была столь же безумной, сколь и шокирующей. Тот факт, что всё это так долго держалось в секрете, был ещё более важным. Если бы не странная смесь с шоколада, мороженого и карамели, которую она пила через соломинку, она могла бы присоединиться к своей негодующей сестре. Как бы то ни было, Руби удивлялась простому акту наслаждения кофе впервые в своей жизни.

— Ты слишком спокойно относишься к этому. — упрекнула его Вайсс. — Ты мог бы позволить себе хотя бы немного удивиться.

— Лишнее беспокойство не поможет нам победить её. — сказал Рыцарь. — Кроме того, я сталкивался и с худшим.

Руби слегка взбодрилась. Это был её Жон, и он был таким крутым, спокойным и крутым, что ей просто хотелось завизжать. Он был всем, чем должен был быть охотник. Храбрый, сильный, уверенный в себе и суперкрутой.

— Остальные из вас думают также? — спросила Вайсс у разных Арков. — Вам также это кажется обыденным?

— Я никогда не сталкивался и не знал Салем. — произнёс Левиафан, стоявший рядом с Янг. Он пил простой, незамысловатый кофе и как-то странно заглядывал в него. — Это имя действительно ничего для меня не значит.

— То же самое и для меня, — сказал Хантер. Он не притронулся к своему напитку и всё ещё угрюмо смотрел на них. — Но это неудивительно. Единственный, кого я здесь узнаю, это Рен.

— А ты? — спросила Вайсс у Жона в зелёном фартуке, который, казалось, был просто доволен тем, что смешивал и подавал напитки им. Он оторвал взгляд от набора из трех чайников, которые каким-то образом присвоил, наклонил голову и широко улыбнулся с закрытыми глазами.

— Ты знал!? Только бариста знал правду?

— Ах, я не знал всего, что сказал мне Озпин, но я знал о ней. Вы встречаете много людей в сфере услуг. Вам налить ещё, мистер Озпин? — спросил он, принося свежий чайник. Директор кивнул и позволил Баристе налить ему полную чашку.

Может быть, они воспринимали это так спокойно, потому что это был не их мир. Для некоторых из них, таких как Рыцарь, всё было по-другому, в то время как Хантер даже не знал большинство из них. Салем не представляла для них никакой угрозы, кроме как возможный противник в этой войне. Хотя для них это было так. Руби нервничала и была убеждена, что она не единственная. Команда JNPR была необычно тихой, особенно Нора и Жон, хотя он продолжал смотреть на своих коллег с почти несчастным выражением лица.

— Всё это очень запутано, — сказала Коко. — Но, прежде чем мы перейдем ко всем этим парням, дерущимся до смерти… И да кстати, где последний? Мисс Гудвич отправилась на его поиски полчаса назад.

Все посмотрели на Пирру, что вздрогнула от их взглядов:

— П-почему это моя вина? Я не могла заставить его остаться.

— Он хочет держаться подальше от этого, — сказал Рен. — Я думаю, что мы можем ему это позволить.

— Мы не можем позволить, чтобы кто-то остался в стороне. — прервал его Озпин. — Если вы не забыли, то у Салем также есть и свои версии Жона Арка. Я могу заверить вас, что она без колебаний бросит их в бой против нас. Нам нужно оценить наши соответствующие сильные стороны, определить, как лучше всего мы можем работать вместе, а затем сформулировать план действий.

Руби быстро кивнула, ей понравилась эта идея. Вот почему Озпин был учителем, а они - учениками. Он знал, как всё спланировать. Оглядевшись, она увидела, что почти все остальные согласились, даже Рыцарь. Единственным, кто не кивнул, был Хантер. Однако он не жаловался и не издавал ни звука, ни намёка на то, что он был против этой идеи. Должно быть, он был сильным и молчаливым типом.

Свет над лифтом мигнул, и Озпин поднял руку, чтобы предупредить их. Они молча ждали, пока лифт медленно поднимается на вершину башни и откроется. Мисс Гудвич вошла с яростным выражением на лице. Позади неё плыл Жон Арк – или Фейт, как называла его Джинн. Он висел в воздухе, но выглядел при этом удивительно спокойным. Он заложил руку за голову, как будто лежал на подушке, и это была…

— Это что, сигарета? — Блейк задала этот вопрос, сморщив нос.

Жон "Фейт" ответил, вынув тонкую сигарету изо рта и выпустив длинную струю дыма. Затем, словно назло ей, сказал:

— Да, это так. У меня есть глаза.

— Зачем вообще спрашивать, если ты уже знаешь ответ?

Мисс Гудвич нахмурилась ещё сильнее. Она шагнула вперёд, выдвинула стул рядом с Пиррой и заставила Фейта опуститься на него с помощью своего проявления, затем задвинула стул под стол, чтобы он не мог убежать. Что было ещё хуже, она встала у него за спиной, блокируя любой выход. Если бы на его месте была она, Руби почувствовала бы, что на её плечи легла вся тяжесть мира. Фейт просто вздохнул, закинул одну ногу себе на другое колено и снова зажал сигарету между губами.

— Курение - нездоровая привычка, — сказал Озпин.

Фейт же в ответ рассмеялся над этим. Когда стало ясно, что Фейт не собирается отвечать или перестать курить, директор продолжил. — Я только что закончил объяснять происхождение Салем и её мотив участвовать во всём этом. Я повторю ещё раз для...

— В этом нет необходимости. Мне плевать.

— Важно, чтобы вы понимали, что поставлено на карту.

— На самом деле это не так. Это не мой мир. Это не один из наших миров. Всё, что относится к этому миру, с таким же успехом может быть бессмысленным в нашем. И кроме того, знание того, почему кто-то собирается прийти и убить нас, не изменит того факта, что это произойдёт.

Он... был прав? Руби чувствовала, что, возможно, было бы неправильно соглашаться с ним, но было очевидно, что он не хотел в этом участвовать.

Я думаю, что его привели сюда не по его воле. Я рада, что мой Рыцарь готов сражаться.

— Я оставлю его вам, мисс Никос. — обратился Озпин к Пирре. — Наша главная цель сейчас должна состоять в том, чтобы объяснить ваши возможности и уникальные сильные стороны, чтобы мы могли решить, как лучше сотрудничать.

— Я согласен. — сказал Рыцарь. — Я буду...

— Ты не можешь быть столь наивным...

Все взгляды снова обратились к Фейту, на этот раз без недостатка раздражённых выражений. Янг и Блейк откровенно хмурились, смотря на него, в то время как Пирра выглядела совершенно подавленной тем, что её спутник так себя вёл. Как будто этого было недостаточно, что Жон решил сорвать собрание и начал курить, теперь он просто перебивал директора.

Она поняла, что он недоволен, но из-за такого количества его возражений он казался грубияном, а это было не то слово, которое обычно использовала Руби. Неужели он так сильно ненавидит Озпина? Он так расстроен, что находится здесь?

— Есть ещё какая-то проблема, мистер Фейт? — вежливо спросил Озпин.

— Фейт, да? Я думаю, это имя подходит. И нет, никаких проблем. Во всяком случае, не с твоей точки зрения. Зная все наши способности, тебе будет намного легче убить нас, когда мы больше не будем нужны.

— Уверяю тебя, мы на одной стороне...

— Неужели? — Фейт склонил голову набок и улыбнулся. Это не была ни счастливая, ни приятная улыбка. — Потому что, насколько я знаю, только один из нас может выиграть это милое маленькое шоу. Только один из нас сможет исправить наш мир. Он позволил своему взгляду скользнуть по Рыцарю, Баристе, Хантеру и Левиафану по очереди.

— Возможно, сейчас вы все готовы работать вместе, как маленькая счастливая семья, но что произойдёт, когда другая сторона начнёт терять своих бойцов? Как вы думаете, что произойдёт, когда победа будет выглядеть так, будто она уже почти в кармане, но вы начали задаваться вопросом, можно ли победить этого рыцаря в честном бою?

Рыцарь выпрямился. Это только делало его ещё более внушительным в его доспехах, и Руби не была слепа к тому, как Хантер и Левиафан сузили глаза, глядя на него. Может быть, она вела себя высокомерно, но она чувствовала, что Рыцарю был самым сильным. Тот, кто может победить…

— Разве не было бы легко промахнуться мимо своего противника в пылу битвы и всадить стрелу ему в спину? — сказал Фейт Хантеру. — Или пулю. Кто может винить тебя? В бою иногда бывает неспокойно. Случается же иногда дружественный огонь.

— Ты предлагаешь, чтобы мы все набросились друг на друга? — спросила Пирра.

— Ты хочешь сказать, что мы бы этого не сделали? — спросил в ответ Фейт. — Озпин нуждается лишь в победе своей стороны. Для него не имеет значения, кто именно это делает. Но для нас… ну, я уверен, что у многих из нас будет что-то, что мы хотели бы изменить в нашем мире. А что по поводу тебя, Рыцарь?

— Я бы никогда не принял дар от Бога. Этот путь ведёт к катастрофе. — он решительно закрыл глаза. — Я не буду брать свой приз.

— Великодушно с твоей стороны. Но тогда, может быть, ты просто говоришь это, чтобы заставить нас ослабить бдительность. Не дать нам вонзить тебе нож в спину. Как насчёт тебя, Левиафан? Потерял что-нибудь в своём мире? Что-то ради чего ты бы убил чтобы был шанс исправить ошибки?

Левиафан не ответил. Его взгляд переместился влево, возможно, на Янг, но он оглянулся и ничего не сказал. Руби не была уверена, хорошо это или плохо. Никто этого не сделал. Фейт усмехнулся про себя и откинулся назад, довольный своей маленькой победой.

— Только дурак выдаст здесь все свои секреты. Потенциальным врагам – тем более. Это всего лишь вопрос времени, когда мы должны будем сражаться друг с другом, не так ли? Убивать друг друга. Но тогда, может быть, у Озпина есть свои собственные планы в этом...

На мгновение Руби почувствовала, как мир пошатнулся. Рыцарь был непреклонен и не убеждён, но, похоже, остальных это могло заставить поразмыслить над будущими перспективами. Левиафан слегка отодвинул свой стул и уставился на Рыцаря и Фейта с одинаковым подозрением. Хантер посмотрел на чашку кофе, которую ему подал Бариста, поморщился и оттолкнул ее, как будто она могла быть отравлена.

И это могло быть так, не так ли? Бариста был, по его собственным словам, простым владельцем кофейни. Он не умел драться, и если он не хотел умереть, то должен был найти способ победить целую кучу других версий самого себя, которые прошли обучение. Подсыпать что-нибудь в напиток, вероятно, было его единственной надеждой выстоять против кого-то вроде Рыцаря. Руби нервно огляделась, задаваясь вопросом, развалится ли все это дело ещё до того, как у него появится шанс.

Озпин этого не допустил.

— Вряд ли, мистер Фейт. У меня нет защитника. В этой войне нет иной цели, кроме защиты человечества. Я делаю то, что делаю, чтобы защитить людей Ремнанта, и я прошу вас всех, пожалуйста, сделать то же самое.

— Я поддерживаю Озпина. —поддержал его Король Вейла. — И я начну первым. У меня класс Кузнеца со специальностью, позволяющей мне сменить класс на Мастера оружия. Я выше ста уровней, с высокими характеристиками, непревзойдёнными многими в моём мире. Я могу ковать оружие, обжигать прикосновением и рассеивать магические чары взмахом меча. Я компетентный Герой. Один из лучших в моём мире.

— Уровни? — недоверчиво спросил настоящий Жон. — Ты персонаж видеоигры!?

— Мой мир очень реален. Битвы, с которыми мы столкнулись, не были игрой, и я не потерплю, чтобы о них так говорили.

— П-Прости. Я не это имел в виду...

— Я покажу тебе позже! — Руби заверила Рыцаря и Жона. Если бы он был похож на игру, то у неё было несколько RPG, которые она могла бы показать ему, чтобы он понял, что имел в виду Жон. Идея жить в мире, управляемом этими механиками, звучала так круто. Может быть, Рыцарь мог бы рассказать ей истории о своём приключении. Может быть, у них у всех были истории, которые они могли рассказать о своих мирах.

— Столь же сломленный, сколь и наивный, — сказал Фейт. — Ха. Я был прав, что отказался от этого дерьмового шоу, если ты представляешь то, с чем нам предстоит столкнуться. Дай угадаю, у тебя есть такие характеристики, как сила и ловкость?

— Давайте проверим это. Подними этот стол.

— Это не т... — слова Озпина не успели полностью выйти из него, когда Рыцарь протянул две руки и поднял огромный стол, за которым сидел Озпин. Это была дорогая вещь, сделанная из цельного дерева и отделанная металлом, и она, вероятно, весила больше, чем Руби. Рыцарь также не поднимал его с напряженными мышцами или почти сгорбленной спиной. Он поднял его, как спортсмен мог бы поднять обычный стул.

— О Боже, — сказал Озпин, наблюдая, как Рыцарь поднял его над головой, затем перенёс на одну руку, прежде чем осторожно положить обратно. — Это… настоящий подвиг, мистер Рыцарь...

Янг, очевидно, не могла оставить всё как есть. Только не Янг Сяо-Лонг. Она встала и попыталась сдвинуть его с места, но ей удалось только проскрести им по полу. Она посмотрела на Блейк, которая вздохнула, но сдалась, встала и перешла на другую сторону, чтобы они могли поднять его с разных сторон. Даже тогда им удалось оторвать его всего на дюйм или два от пола, и было очевидно, что они изо всех сил старались удержать его в поднятом состоянии. Блейк позволила ему упасть со своей стороны с болезненным вздохом, позвякивая кружками сверху.

— Ха-ха-ха! — смеялся Фейт. — Мы облажались ещё до того, как у нас появился шанс. О, это здорово. Что ж, хорошая работа, за которую я даже браться не буду. Я не могу. Не против этого монстра.

— Ну же, — попытался Озпин. — Конечно, у тебя должно быть какое-то умение, которое делает тебя уникальным. Джинн назвал тебя Фейт. Это достаточно говорящее прозвище.

— Это больше говорит о том, что я сука судьбы. Я на все сто уверен, что не контролирую это.

Он не отреагировал даже на подталкивания Пирры, только горько смеялся про себя. Всё это выглядело столь плохо, что они все сдались, повернувшись к следующему Жону в комнате. Бариста улыбнулся.

— Я бариста. Я готовлю кофе. Это всё. Я не обучен быть охотником и едва могу использовать свою ауру.

— Ходячие мертвецы! — Фейт рассмеялся. — Мы оба ходячие мертвецы.

— Я охотник. — сказал Хантер. — Я уже говорил тебе это раньше. Я охочусь на животных ради мяса и меха, и я разведываю Земли Гримм, чтобы убедиться, что наше поселение не находится на линии опасности. Я хорошо владею луком, но я не буду использовать его против человека.

— Ты можешь отследить нашу добычу? — спросил Рен. — Это может быть полезно.

— Почему нет? — не выдержала Нора.

— Потому что я выслеживаю животных и Гримм в дикой местности. Не в городе, заполненном сотнями тысяч других людей. Это не одно и то же. Я бы не знал, с чего начать, что искать или как это сделать, — он резко вздохнул. — Не рассчитывай на меня. Если бы это были дикие земли, я мог бы помочь, но я не в своей стихии.

— Ты также бесполезен, — простонала Янг. — А как насчет тебя? — спросила она своего Жона. — С таким именем, как Левиафан, ты должен быть довольно жёстким. Верно? Давай, ты мой Жон. Ты должен быть крутым парнем!

— А-ах… — добродушно рассмеялся Левиафан.

Из всех них он больше всего напоминал ей её лучшего друга по характеру. В его глазах был странный свет, но это было больше похоже на то, что на него не так падал солнечный свет, а не на какие-то скрытые эмоции. Они немного светились, как будто свет сиял далеко-далеко позади них, и она видела лишь луч. Это могло быть просто какой-то уникальной чертой его мира.

— Боюсь, во мне тоже нет ничего особенного. Я могу управлять водой. — он подчеркнул это, проведя пальцем по ближайшему чайнику. Горячая вода вышла узкой лентообразной консистенцией, закрутилась в воздухе и образовала идеальный круг. — Я могу использовать это, чтобы помочь бороться, и, думаю, у меня это хорошо получается.

— Гидрокинез. — Озпин наклонился к нему с явным интересом. — Это довольно уникальное Проявление.

— Сила, присущая каждому человеку. Аура? — он попытался продолжить, когда Левиафан, казалось, ничего не понял. — Проявление души. Это то, что мы используем, чтобы защитить себя от вреда. У тебя ведь есть аура, не так ли?

Ну… да?У него должна быть.

— Вы используете свои души, чтобы блокировать повреждения? — Левиафан казался таким же потрясённым этой идеей, как и Озпин - идеей, что у Левиафана её может и не быть. — Это... безумие. Неправильно! — добавил он, нахмурившись. — Души – это не топливо, которое можно использовать и выбрасывать несмотря на то, что некоторые могут подумать иначе...

Топливо? О чем он говорил и почему у него был такой сердитый вид? То, как он смотрел на Озпина, было похоже на то, как будто что-то изменилось. Со своей стороны, директор оставался спокойным.

— Возможно, это просто культурное различие наших миров. Я уверяю вас, что Аура здесь является регенерирующим ресурсом – никто никогда не сможет потерять свою душу, нанося ей урон. В худшем случае она перестаёт защищать вас, когда её уровень будет низким. Буквально невозможно избавиться от Ауры, за исключением смерти.

Левиафан немного расслабился.

— Нет, никогда. Мы учим наших студентов использовать ее для своей защиты. Тот факт, что у вас их нет, вызывает беспокойство. Это опасно – ты

Одна эта мысль была ошеломляющей. Руби едва могла осознать это после того, как провела всю свою жизнь, тренируясь с Аурой. Это было именно то, что было у всех. Она размахивала косой в тренировочных поединках и никогда не могла навредить своим друзьям или одноклассникам сильнее, чем просто поставить синяк. Идея разрезать чьё-то тело одним ударом была… это было неправильно! Отвратительно. Судя по выражениям лиц за столом, она была не единственной, кто так себя чувствовал.

— М-мы можем разблокировать его Ауру, верно? — спросила Янг. — Мы должны.

Часть 2

— Я признаю, что сходство поразительное, — сказал Рыцарь, — но я всё равно не потерплю того, чтобы мою жизнь называли игрой.

— Но это же... — выдохнул Жон, когда Нора ткнула его локтем в живот.

— Это круто, — сказала она. — Никто не будет счастлив от этого.. Это просто безумие, что всё так похоже.

— Держу пари, это было супер круто! — Руби пришла в восторг. — Быть супер сильным героем, спасать всех, повышать уровень...

— Это было далеко не так круто, как ты себе представляешь. Класс, с которым вы родились, определяет всю вашу жизнь. Если вы родились продавцом, но хотите стать героем, то у вас нет возможности сделать этот выбор, ваше распределение характеристик и навыки сделают попытку почти самоубийственной. Люди - рабы своего класса. Со статистикой всё ещё хуже. Цифры диктуют всё – иногда больше, чем может когда-либо сделать тяжелая работа. Если вы принадлежите к рабочей касте, вы беспомощны. Если появится бандит, что также является Солдатом или Героическим Класом, то его уровень будет выше вашего. Не будет иметь значения, побежишь ли ты – они догонят тебя за счёт своих характеристик. Не будет иметь значения, будете ли вы стоять и сражаться – они сокрушат вас своей силой и боевыми навыками. Если вы ниже кого-то по уровню, то ничто из того, что вы делаете, не имеет значения. Вы полностью в их власти.

— Н-но ты ведь можешь повысить свой уровень, верно? Ты можешь тренироваться и становиться сильнее.

Рыцарь улыбнулся и взъерошил волосы Руби.

— Это так не работает. Опыт по большей части получается в бою не на жизнь, а на смерть. Есть самые крохи от ремесла, но редко можно найти члена рабочей касты  выше двадцого уровня. Почти что неслыханно.

Команда RWBY и команда JNPR вместе с Вельвет и Коко обдумали эту информацию в частных столовых, в которые они были направлены. Обычно они предназначались для гостей и важных персон, посещающих школу, но были также открыты для их трех команд, чтобы они могли избежать неловких вопросов о внезапном увелечении количества Жонов Арков.

Официальным оправданием было то, что большая семья Жона посещала Бикон, но это было тонко, как бумага, и Озпин сказал им, что чем меньше людей общается с ними, тем лучше. Было достаточно плохо, что у Рыцаря был свой игровой класс и имя, буквально парящие над его головой. Поверить в странное Проявление возможно, но в несколько клонов одного человека — нет, если этот человек не Блейк.

— Может быть, нам следует отойти от правил вашего мира и заняться чем-то другим, — сказала Блейк.

— О, точно! — Янг взбодрилась. — Какие у нас были классы?

Этот вопрос вызвал интерес у всех, и он, безусловно, был легче, чем предыдущий. Рыцарь оглядел всех нетерпеливо кивающих людей и тихо рассмеялся.

— Хорошо. Янг, ты была Кулачным Бойцом; Вайсс была Магом, Руби - Жнецом, а Блейк была Ассасином.

— Жнец! Это так здорово! — взвизгнула Руби.

— А как же мы? — спросила Нора.

— О, черт возьми, да! Нора крушить!

— Рен был Монахом, — продолжил Рыцарь, и Рен усмехнулся этой новости. — Моё альтер-эго, очевидно, было таким же Кузнецом, как и я, в то время как Пирра была так называемым престижным классом – редким и желанным классом. В её случае она была Чемпионом.

Пирра напряженно улыбнулась пытаясь скрыть то, что творилось в её душе. Рыцарь заметил это и двинулся дальше, быстро описав классы команды CFVY, а затем ответил ещё на несколько вопросов о том, что делали эти классы. Вайсс, казалось, была так же довольна своим классом, как и Руби, кроме Янг которой её класс показался скучным.

— Я могла бы быть Паладином или Рыцарем Смерти, но не-е-ет — я Кулачный Боец.

Arc Royale

Содержание

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Комментарии (0)