Кэйя запрокидывает голову и прерывисто вдыхает.

— Ты и правда прекрасно знаешь, как пользоваться своим красивым маленьким ротиком, не так ли? — его голос немного охрип, лишь немного от его обычной дразнящей уверенности.

Ты улыбаешься себе, зная, что ты смогла довести его до этого уровня, и продолжаешь водить губами вверх и вниз по его члену.

Ты становишься на колени под столом мужчины в его офисе, положив руки на его бедра для равновесия и для того, чтобы было удобно. Ты пришла сюда только для того, чтобы передать ему документ от Лизы, но, как обычно, Альберих одно вел к другому, и, прежде чем ты это осознала, твой разум искал способы стереть саркастическую улыбку с его лица. Судя по тому, как он сейчас реагирует, твоя идея творит чудеса.

Парень смотрит на тебя сверху вниз, через полуприкрытый глаз, его тело ссутулилось в кресле. Несколько раз он пытался взять перо и продолжить работу с бумагами, которую он выполнял перед тем, как ты вошла, но каждый раз он вынужден был бросать его за считанные секунды. Следя за его взглядом, ты отстраняешься, пока между твоими губами не остаётся только его кончик, обхватишь его головку и с силой сдвигаешься обратно. Кэйа ответил хрипловатым стоном.

Знаешь, ему нравится смотреть на тебя вот так. Когда вы занимаетесь любовью, всегда одно и то же. Кэйа - шоумен во всех смыслах этого слова. Ты подозреваешь, что ему нравятся виды и звуки, которые он выманивает у тебя в постели, даже больше, чем само ощущение. Теперь, когда ваши роли поменялись местами, и он принимает на себя ответственность, он не знает, что делать, но наслаждается игрой и уступает удовольствию, которое ты ему доставляешь.

— Я… — все, что мужчина собирался сказать, переходит в новый стон. Он уже близко. Ты можешь сказать по тому, как напрягаются мышцы его бедра под твоими руками, по крошечным толчкам его бедер, которые он дает в ритме с движением головы. Длинные и изящные пальцы запутываются в твоих волосах и направляют взад и вперед, пока ты не начнешь подозревать, что он вот-вот кончит.

В коридоре снаружи раздаются шаги. В следующий момент ты слышишь, как дверь за тобой распахивается. Кэйя убирает руку с твоих волос и хватает ею щеку, останавливая все движения.

Ты замираешь. К счастью, панель стола закрывает твою стоящую на коленях фигуру, но ты уверена, что под прямым углом, кто бы ни вошел, можно было мельком увидеть твои ноги в пространстве внизу. Не то, чтобы тебя пугала мысль о том, что вас поймают. Напротив, ты чувствуешь, как твоё сердце начинает подпрыгивать от волнения при этой мысли.

— Капитан, — говорит злоумышленник. Ты узнаешь в его голосе одного из молодых рыцарей, но не можешь вспомнить его имени. — Действующий Магистр сказала, что хочет Вас видеть. Ничего особенного, но... — он внезапно останавливается. — с Вами все впорядке?

— Разумеется.—  голос Альбериха вернулся к своему обычному тону. Хотя ты восхищаешься его способностью притворяться, что его плоть все еще не находится у тебя во рту, ты хочешь увидеть, насколько далеко ты можешь его толкнуть. Постепенно ты снова начинаешь двигаться, стараясь сжать щеки по его длине и провести языком по каждой вене, чтобы он не мог оставаться спокойным.

Его пальцы впиваются в твою челюсть, возможно, чтобы удержать тебя. Ты знаешь, что если бы он действительно хотел, чтобы ты остановилась, он схватил бы тебя за волосы и потянул. Но он этого не делает, поэтому ты продолжаешь медленно проталкивать его под стол. Ты можешь только представить, насколько мучительно это должно быть, сдерживать любую реакцию перед своим коллегой.

— Пожалуйста, передай Великому Магистру, что я скоро прибуду к ней, — говорит Кэйа, и на этот раз его голос немного надламывается.

— Так точно, сэр. —  шаги шаркают по половицам. Рыцарь готовится уйти. Затем он неуверенно оборачивается и говорит: — Капитан Кэйа, Вы уверены, что с вами все точно в порядке? Похоже, Вам больно.

При этом ты почти начинаешь смеяться. Возможно, чувствуя, что ты собираешься рассекретить свое собственное укрытие, парень просовывает руку тебе под челюсть и грубо толкает вперед. Его член скользит мимо задней части твоего рта в горло, и внезапно ты не можешь дышать вокруг него. Ты задаешься вопросом, чувствует ли он пальцами свою длину сквозь вашу кожу.

— У меня просто проблемы с желудком, вот и все, — немного помедлив, говорит Кэйа обманчиво легким тоном.  — но все равно. Я уверен, что скоро справлюсь с раздражением.

Судя по всему, этого действия достаточно, чтобы убедить рыцаря, поскольку он уходит, мотнув головой в знак согласия и не сказав больше ни слова. Когда дверь закрывается, и вы снова одни, Альберих отпускает хватку, позволяя выпустить его плоть. Внезапный прилив воздуха обратно в легкие заставляет тебя трепыхаться.

Он отодвигает свой стул настолько, чтобы смотреть на тебя сверху вниз.

— На ум приходит фраза «Играй...в глупые игры, выигрывай глупые призы», тебе не кажется?

Несколько секунд назад, когда ты глубоко заглатывала его член, у тебя изо рта текла слюна. Ты поднимаешь руку, чтобы вытереть ее о рукав, но Кэйя ловит твое запястье в воздухе.

Одним резким рывком он вытащил тебя из-под стола. Другой рукой он схватил за шею, а затем втянул тебя в голодный поцелуй, твое дыхания сбилось, его язык скользнул по твоему. Ты снова задаешься вопросом, может ли он почувствовать себя на тебе.

Прежде чем ты это заметишь, край стола упирается тебе в бедра. Мужчина взмахом руки отбрасывает документы в сторону, давая ему возможность столкнуть тебя с ног. Он устраивается между твоими бедрами. Мерцание в его глазах заставляет твои внутренности сжиматься от нетерпения.

— Думаю, нужно вернуть долг, м? — поддразнивает он, поднимая твою юбку и проводя рукой по внутренней стороне бедра.

— А как насчет Джинн? —  ты осторожно спрашиваешь.

— Она может и подождать,— руки парня уже возятся с твоим нижним бельем. Его член так болезненно тверд, что кончик почти касается его живота. — у меня здесь есть дела, которыми я хочу заняться в первую очередь.

По его ухмылке становится очевидным, что какое бы дело Кэйа не планировал для тебя, на его завершение уйдет немало времени и удовольствия. Не то чтобы ты хотела этого по-другому, тебе лишь остаётся только вздохнуть.

Интересно, какую на этот раз игру придумает для тебя Кэйа?

Kaeya||stupid games

jardinsdeminuit

Vaentae

-Дилюк всех съел

Сборник драбблов от автора jardinsdeminuit. С каждым обновлением будет добавляться больше персонажей!

Genshin Impact

ОЖП/Странник

ОЖП/Дилюк Рагнвиндр

ОЖП/Альбедо

ОЖП/Тарталья

ОЖП/Чжун Ли

ОЖП/Кэйа Альберих

ОЖП/Тома

ОЖП/Итто Аратаки

ОЖП/Дайнслейф

boys genshin impact

ru-boys-genshin-impact-jardinsdeminuit-beta-vaentae-perevodchik-diluk-vseh-sel

Рука Чайлда прижимается к твоему рту, заглушая крик, который ты собиралась выдать.

— Я сказал тебе молчать, — шепчет он тебе на ухо игривым тоном, несмотря на его брань. — ты же не хочешь, чтобы нас услышали?

Твои мысли переносятся в главную комнату таверны и посетителей, пьющих там. Даже если между вами и ними есть стена, ты можешь отчетливо слышать, как они разговаривают и смеются. Достаточно одному человеку открыть боковую дверь, ведущую в этот темный коридор, где ты стоишь с Чайлдом, и вас разоблачат.

Хихикая, парень глубже вдавливает пальцы в твое тело, и стон вырывается с твоих губ. Он медленно двигается вперед и назад, его бедро зажато между твоими ногами, чтобы они оставались открытыми для него, бедрами прижимая тебя к стене. Все, что ты можешь сделать, это зажмуриться и попытаться сдержать стоны, которые ты так отчаянно хочешь выпустить наружу.

Ты точно не знаешь, как долго вы двое были в таком состоянии. Достаточно долго, чтобы узел на животе превратился в настоящую боль, это точно. Тем не менее, каждый раз, когда ты пытаешься потянуться, чтобы облегчиться, Чайлд ловит тебя за руку, не давая сделать это. Для него это как игра. Он хочет увидеть, как долго ты сможешь так продержаться, прежде чем умолять его. Что ж, хочешь верь, хочешь нет, но у тебя еще осталось немного достоинства. Трудно воспринимать эти слова всерьез, когда тебя трахают в задних комнатах таверны Ли Юэ.

— Что не так? Это слишком? — Аякс воркует тебе в ухо. — Полагаю, что веду себя немного грубо.

Он сгибает кончики пальцев вверх, заставляя тебя приглушенно вскрикнуть, когда его ногти задевают твои бедра. Как только ты привыкла к тому, как он растягивает тебя вокруг себя, он снова меняет угол.

— С другой стороны, я снова наслаждаюсь твоей беспомощностью, — с насмешкой шепчет он.

Его губы прижимаются к твоей шее и той части плеча, где спала туника, обнажая голую кожу. Он сосет достаточно, чтобы оставить после себя маленькие темные синяки, похожие на распустившиеся цветы. Это знак собственности. Ты его, и он хочет, чтобы об этом узнал весь мир.

Ты не можешь больше этого терпеть. Когда его пальцы нажимают на то место внутри тебя, которое заставляет сжиматься вокруг него, ты поддаешься своим инстинктам и стонешь:

— П-пожалуйста, Чайлд...

Хотя он изо всех сил пытается удержать тебя на одном уровне, ты можешь слышать, как в его голосе появляются сломы, как будто он тоже достигает предела того, что может выдержать. Ты задаешься вопросом, как ты должна выглядеть для него, прижатой к стене, восхитительно выгнутой спиной, дрожащей, когда он берет тебя своими пальцами. Эта мысль заставляет вздрогнуть еще сильнее. Он нужен тебе больше всего на свете.

Тарталья вытаскивает пальцы одним движением. Раздается звук, как хлопают пуговицы, отодвигающейся ткани, а затем ты чувствуешь, как кончик его члена упирается в твое отверстие.

— Руки на стену, — рявкнул он. — если я увижу, что ты их передвигаешь, я заставлю тебя кричать так громко, что вся таверна прибежит.

Что-то в тоне его голоса заставляет подозревать, что он не просто блефует.

Ты кладешь руки на стену перед собой и толкаешь бедра назад. Парень, не теряя времени, скользит в тебя, раздвигая ноги, несмотря на всю подготовку, которую он дал. Ты прикусываешь губу, чтобы не застонать, сжимая кулаки у стены. И чёрт! Это выглядит довольно сексуально!

Обычно Аякс дает тебе несколько секунд, чтобы приспособиться к его размеру, но не сегодня. Он входит почти полностью, затем снова хлопает тебя бедрами, почти врезаясь в стену. С его губ срывается хриплый стон.

— Ты такая мокрая, — бормочет он. — ты так рвалась ко мне?

Ты хочешь ответить, хотя бы для того, чтобы сказать ему, что он полностью виноват в том, что ты такая, какая ты сейчас, но боишься, что в момент, когда ты откроешь рот, Тарталья начнет шуметь, поэтому просто киваешь. Чайлд тихо смеется. Вы только начали, а его темп безжалостен. Ему приходится вонзать ногти в одно из твоих бедер, чтобы не упасть.

— Может быть, если ты примешь меня достаточно хорошо, я награжу тебя, —  шепчет он, оставляя тёплое дыхание на твоей шее.

Ты надеешься, что награда примет форму, позволяющую тебе достичь кульминации, потому что прямо сейчас не знаешь, сколько еще вы сможете продержаться. Комбинация его плоти, скользящей в тебе сзади, и усилия, необходимого для того, чтобы стоять, заставляют тебя дрожать на месте. Теперь ты понимаешь другую причину, по которой он сказал тебе держать руки на стене - чтобы ты не упала.

Используя рост в своих интересах, Аякс проводит другой рукой от твоей одетой груди к своей, липкой от пота, прежде чем обхватить пальцами твое горло и дернуть головой назад. Его рыжие волосы касаются твоих век, когда он отчаянно целует тебя в лоб, а затем наклоняет твою шею в сторону, чтобы прикусить область под ухом. Внезапная боль заставляет подпрыгнуть.

— Осторожно, — бормочет он немного мягче, чем раньше.

Рука на твоем бедре опускается ниже, лаская мягкость вашего бедра и перемещаясь обратно внутрь. На мгновение тебе кажется, что он наконец-то коснется твоего клитора, но затем, словно вспоминая свое обещание, он обнимает тебя за талию и толкает вперед, заставляя прижиматься к стене.

Прижатой между стеной и телом Чайлда, все, что ты можешь сделать - сохранять равновесие, пока он тебя трахает. Его бедра врезаются в твои с каждым толчком, звук кожи о кожу такой громкий, что ты уверена, что его можно услышать в основной части таверны. Не то, чтобы тебе было все равно. Все, о чем ты можешь думать, - это ощущение члена Чайльда, целующего твою матку. Его лихорадочные бормотания в твоем ухе. По звуку можно сказать, что он близок к концу. Отталкиваясь от рук, ты снова прижимаешься бедрами, пока он не зарывается лицом в твоё плечо и не стонет.

Ты наклоняешься к его груди, когда он достигает оргазма, сжимая твои бедра вокруг себя, полный решимости выжать из тебя все до последней капли. Когда Тарталья отходит, ты теряешь единственную опору. Твои ноги дрожат, и ты падаешь на землю от истощения. Чайлд смеется.

— Действительно, сейчас. Ты уже устала? — мило улыбаясь, спрашивает он.

Аякс берет свой полутвердый и сияющий от твоих телесных жидкостей член в руку. Ты предполагаешь, что он собирается засунуть его обратно в нижнее белье, пока не поймете, что он водит пальцами вверх и вниз, вынуждая его вернуться на полную длину. Как он вообще может подумать о том, чтобы снова пойти после этого раза, ты не представляешь.

— И вот, я собирался вручить тебе награду, —  говорит он.

Твое сердце подскакивает от его слов. Как бы не болело тело, ты все равно обнаруживаешь, что твоя рука скользит между ног, лаская влагу, покрывающую внутреннюю поверхность бедер. Ты смотришь на Чайльда. Он снисходительно кивает.

— Мы еще не закончили, — шепчет он, потирая кончик члена между пальцами.

Ты знаешь, не спрашивая, чего он от тебя ожидает. Собрав те немногие силы, которые удалось восстановить, ты поднимаешься на колени и скользишь ртом вокруг головки его плоти. На этот раз он не мешает тебе прикасаться к себе. Вздохнув, Чайлд засовывает пальцы в твои волосы.

Childe||the good girl

— Она здесь. Я привёл её к вам.

Резкий голос охранника заставляет поворачивать голову, чтобы выглянуть из камеры. Слышны тяжелые шаги по камням. Затем по другую сторону полос появляется темная фигура.

Ты сразу его узнаешь. Невозможно забыть такое лицо, как у Дайнслейфа, только с его черной полумаской и бирюзовыми глазами, которые словно впиваются прямо в тебя. Когда охранник отпирает дверь камеры и входит Дайнслейф, ты забираешься обратно в свой угол, пока твои плечи не коснутся стены.

На мгновение никто из вас не двинется. Ты смотришь на него снизу вверх, надеясь, что выражение твоего лица будет наполовину таким же вызывающим, как ты чувствуешь. Дайнслейф тихонько фыркает.

— Они сказали мне, что тебя нашли в близлежащих руинах, где ты тусила с группой Магов Бездны. — его голос одновременно властный и апатичный.

— Не браньте. Я их исследовала, — более менее спокойно говоришь ты.

— Без научного оборудования? Нет даже блокнота для записи твоих наблюдений? — он скептически взглянул на тебя.

Ты делаешь паузу. Признаешь, что оправдание выглядит плохо, но ты не собираешься поддаваться его запугиванию только потому, что он так охотно тебя обвинил. Когда ты говоришь ему это, он сужает глаза.

Ты смотришь на свои руки, связанные веревкой на коленях. Даже, если ты сможешь встать, ты не захочешь делать то, что он говорит. Рыча, он бросается вперед, хватает тебя за шею сзади и поднимает на ноги. Ты пытаешься вырваться из его хватки, но его пальцы впиваются в твою кожу, заставляя подчиняться крику.

— Оставь нас, —  рявкает Дайнслейф охраннику, все еще ожидающему в коридоре, ни разу не сводя глаз с твоего лица.

— Д-да, сэр. — охранник делает шаг назад, явно потрясенный внезапной жестокостью.

Дайнслейф продолжает держать тебя в руке.

— Давай выясним, что ты делала в этих руинах, ладно?

Намек на улыбку приподнимает уголки его рта. Это единственное предупреждение, которое ты получишь, прежде чем он потянет тебя вперед и поцелует.

Ты замираешь, когда соприкасаешься своими губами с чужими, хотя, тебе требуется всего несколько секунд, чтобы раствориться в объятиях. Рука Дейна прижимается к твоей шее сзади, приподнимая твое лицо так, чтобы он мог наклониться к тебе дальше. Ощущение его теплого и влажного рта, соприкасающегося с твоим, заставляет кружиться в голове.

— Ты давно здесь? —  бормочет он, когда вы остановились.

— Пару часов, — отвечаешь ты, затаив дыхание.

С тех пор, как Хранитель Ветви прибыл в Мондштадт месяц назад, любого, кто был уличен в подозрительных действиях в Бездне, следовало доставить прямо к нему для допроса, вместо обычных властей. Ты так же долго позволяла себя поймать.

Ты уверена, что есть более простые способы увидеться друг с другом, но ты полюбила эти тайные встречи. Теперь это стало для тебя игрой. Ты задаешься вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем охранники поймают и поймут, что ты намеренно пытаешься попасть в плен каждую неделю, хотя, похоже, тебе снова удалось избежать наказания.

Дейн снова ловит твои губы, и на этот раз его свободная рука спускается к твоей заднице и протискивает твою юбку. Непроизвольный стон вырывается из груди. Дейн ухмыляется тебе в губы.

— Ты так отчаянно хотела меня снова увидеть?

Да, ты хочешь сказать, но слова имеют свойство ускользать от тебя, когда ты вот так прижимаешься к нему. Ты скучала по его теплоте, по его голосу, по его рукам, которые держат тебя достаточно собственнически, чтобы оставлять впечатления, которые остаются ниже твоей кожи и сохраняются далеко за пределами каждого прощания. Но, как всегда на этих встречах, время вместе ограничено, и ты полна решимости максимально использовать каждую секунду, которую можешь.

Твоя спина ударяется о клеточную стенку, и затем мужчина снова оказывается на тебе, губы прижаты к твоему горлу, его язык скользит по твоей чувствительной коже и заставляет тебя дрожать. Его бедра прижимаются к твоим, и ты чувствуешь характерную выпуклость его члена, напрягающегося по другую сторону его брюк. Ты не удивишься, если он был таким с тех пор, как услышал, что вас схватили.

— Ой, — он дразнит. — взволнована, не так ли?

Возможно, он ощущает быстрое биение твоего сердца в груди. Или, может быть, из-за того, что твои ноги медленно теряют силу. В любом случае, ты можешь сказать по тону его голоса, что ты не отделаешься легкомысленно.

Медленно он проводит рукой в ​​перчатке по твоему бедру и засовывает ее под твой пояс. Кончики его пальцев находят твое тело, но вместо того, чтобы касаться тебя напрямую, он обводит маленькие кружочки вокруг клитора, оказывая давление ровно настолько, чтобы усилить растущую боль в основании живота.

— Что ты хочешь, м? — шепчет он тебе на ухо низким и хриплым голосом.

— П-продолжай трогать меня, — ноешь ты. — пожалуйста. —  знаешь, ему нравится заставлять тебя вот так смущаться. Однажды ты сможешь ответить на его вопросы, не покраснев.

Дэйн мягко поджимает, продолжая при этом сводить с ума медленными движениями около твоего клитора.

— Не достаточно. Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал. — властно говорит мужчина.

Если бы твои руки были свободны от веревок и не были зажаты между грудью, ты бы направила его пальцы именно туда, куда хочешь, но пока тебе придется подергать его бедрами. Дейн двигает рукой вместе с тобой, отвечая на твои толчки короткими резкими движениями.

Даин, возможно, не любитель ярких слов, но его действия более чем компенсируют это. Он приправляет твою линию подбородка еще одним кругом поцелуев, опуская пальцы вниз, проводя линию вверх по твоему гладкому отверстию и, наконец, проскользнув внутрь.

Шипение вырывается из твоего рта. Два пальца в перчатках, которые Дейн вставляет в тебя, грубые, но трение между кожей и стенками божественно. Ты двигаешь бедрами, когда он входит и выходит из тебя, голова спиной к каменной стене, руки сжимают его жилет настолько, насколько позволяют твои узы.

— Взгляни на это, — голос Дейна - не более чем рычание. — мне едва нужно двигаться, чтобы ты начала трахать себя моими пальцами.

С самого начала понимаешь, что он прав. Ты делаешь большую часть работы. С каких это пор ты так нуждаешься? Ты не думала, что твои щеки могут гореть сильнее, чем они есть сейчас, но твое тело еще раз доказывает, что ты ошибалась.

Схватив тебя вновь за подбородок, Дейн толкает пальцами настолько глубоко, насколько позволяет угол. Его глаза загораются от твоего вздоха.

Ты задаешься вопросом, сколько еще это может продолжаться, прежде чем кто-то из вас сдастся. В обычном ледяном поведении мужчины, начали появляться характерные трещины, от силы, с которой он держит твое лицо, до того, как его дыхание перехватывает. Он хочет, чтобы ты умоляла его об облегчении, и в таком случае ты готова, если это означает облегчение узла в животе, которого одни его пальцы не могут полностью удовлетворить.

Ты собираешься открыть рот, когда он резко вырывается из тебя. Очевидно, на пределе своих возможностей, он поднимает руку и засовывает два блестящих от влаги пальца в твой рот.

— Ты собираешься делать, как я говорю? —  говорит он, встречая твои холодные глаза.

Ты можешь попробовать себя на коже, и это сводит разум с ума. Ты киваешь. Ответ Дайна - мягкое мычание.

— На колени. — грубо приказывает он.

Ты подчиняешься ему, падая на колени, на холодный каменный пол. Верхняя часть твоих бедер кажется неприятно влажной после того, как его пальцы только что нанесли тебе удар, хотя ты знаешь, что это займет всего несколько секунд, прежде чем они будут заменены чем-то гораздо более существенным. Эта мысль заставляет дрожать от желания.

— Ты не собираешься меня развязать? —  спросишь ты, показывая ему руки.

— Напротив, я получаю удовольствие от тебя такой, какая ты есть, связанная.

Рука хватается за шею сзади и опускает голову, обнажая задницу. Мужчина становится на колени позади тебя. Опираясь на локти, ты смотришь через плечо, как он расстегивает плащ у воротника и отбрасывает его, затем тянется вниз, чтобы расстегнуть брюки. Ты задерживаешь дыхание при виде его плоти, вырывающегося из нижнего белья.

Внезапно ты беспокоишься, что той подготовки, которую он тебе дал, будет недостаточно.

— Расслабься, — говорит Дейн, когда твое тело напрягается. — ты делала это раньше.

Он прав, хотя ты боишься не только его размера, но и того, насколько грубым, ты знаешь, он может быть в пылу сиюминутного настроения. Как будто в подтверждение твоей мысли, он проводит рукой по внутренней стороне твоего бедра, а затем резко опускает ладонь на изгиб задницы, производя резкий шлепок, который заполняет клетку и заставляет тебя вздрогнуть.

Большим пальцем он стягивает твое нижнее белье. Ты чувствуешь, как головка его члена трется о ваши складки, а затем он толкает тебя дюйм за дюймом. Твои стоны простираются вокруг него, и у тебя кружится голова, несмотря на боль.

Руки Дейна упираются в твои бедра, давая ему возможность оттолкнуться, когда он скользит в тебя последней частью себя. Ты едва слышишь похвалу, которую он бормочет за то, что так хорошо его принимаешь. Ты слишком занята, пытаясь сдержать стоны. Ощущение того, что он вот так в ножнах внутри тебя, то, как его член наполняет тебя до краев, совершенно подавляющее.

Ты едва успеваешь приспособиться к его размеру, как он начинает входить в тебя короткими резкими движениями. На этот раз ты не можешь не застонать. Пальцы Дейна впиваются в твои бедра.

— На твоем месте, я бы не был слишком громким, — бормочет он, и в его голосе практически слышна ухмылка. — ты хочешь, чтобы охранники услышали?

Он прав. В конце концов, ты бывала в этом положении раньше. Знаешь, что в любой момент охранники могут ворваться обратно и схватить вас двоих на месте преступления. По какой-то причине это вызывает у тебя волнение.

Повернув голову, ты смотришь через плечо на Дайна. Его лицо - это картина сосредоточенности, его светлые волосы колышутся взад и вперед, когда он подбрасывает тебя на бедрах. Внезапно тебе ничего не нужно, кроме как провести сквозь него пальцами и втянуть его в поцелуй, но со связанными руками, как есть, об этом не может быть и речи. Не то, чтобы ты это ненавидела. Беспомощность, которую ты чувствуешь из-за того, что едва можешь двигаться, осознание того, что он тебя использует, заставляет содрогаться от виноватого трепета.

Все еще сжимая твое бедро одной рукой, Дейн проводит тяжелыми пальцами по твоей спине, через рубашку, засовывает руку тебе в волосы и тянет твою голову назад, срывая крик с губ. Ты выгибаешься от него спиной, бедра дергаются, когда он снова начинает с лихорадочной энергией долбиться в тебя.

— Так я и думал, — хмуро начал он, между затрудненными вздохами. —тебе нравится, когда с тобой обращаются грубо, не так ли?

Его голос звучит ближе, чем раньше. Ты понимаешь, что он сейчас склоняется над тобой, достаточно близко, чтобы ты могла почувствовать тепло его дыхания на затылке. Отклоняешь голову назад до упора, и, наконец, он награждает тебя поцелуем. Рука в твоих волосах скользит к твоему горлу, удерживая тебя на месте, пока он жадно насмехается над твоими губами. Кажется, что его перчатки горят твоей кожей. Или, может быть, ты горишь.

— Пожалуйста... —  мямлишь ты ему в губы, и не можешь поверить, что он на самом деле заставил тебя просить во второй раз, но ты не уверена, сколько еще можешь выдержать. Твое тело кажется на грани разрыва. К счастью, не нужно спрашивать дважды. Пальцы Дайна отрываются от бедра, чтобы втирать круги в клитор. Он подбирает их к своим толчкам с безумной точностью, пока ты не задыхаешься, корчишься, хныкаешь, чтобы он продолжал трахать тебя. Он усиливает хватку на горле, как будто пытается сжать дыхательное горло и заставить тебя замолчать, следуя его предупреждению. Или, может быть, он просто наслаждается властью над тобой.

Тебе не понадобится много времени, чтобы развалиться. Все твое тело содрогается от волн тепла, проходящих сквозь тебя, давление, которое накапливается в ядре, наконец, выкипает. К моменту выздоровления твои глаза будут мокрыми от слез. Мужчина вытирает их большим пальцем.

— Кончаешь раньше меня, хм? — ругает он, хотя, в его тоне есть нежная искорка озорства.

Он выпрямляется, позволяя твоей голове наклониться вперед над руками, и начинает двигаться длинными собственническими движениями. После оргазма твое тело становится чрезмерно чувствительным, поэтому все, что ты можешь сделать, это прикусить губу и не вскрикнуть на месте. Вереница проклятий с придыханием падает с Дайнслефа, когда он снова берет тебя за бедра, его пальцы впиваются так глубоко, что ты подозреваешь, что они оставят синяки. Как будто он хочет запечатлеть себя в тебе изнутри и снаружи и заставить вспомнить, что ты его, еще долго после того, как время, проведенное вместе, закончится.

Шипение дыхания - вот и все предупреждения, которые ты получишь, перед тем, как Дейн достигнет кульминации. Его мышцы живота напрягаются, его бедра обрушиваются на твои в одном последнем сильном толчке, заставляя тебя сжиматься вокруг него, вырывая хриплый стон из его губ.

Он выходит с влажным шумом. Не нужно прикасаться к внутренней стороне бедер, чтобы понять, что они полностью промокли. Застегнувшись, Дейн тихонько фыркнул и провел перчатками по ногам, вытирая прилипшую к ним влагу.

— Посмотри, как ты меня испачкала.

Ты хочешь сказать ему, что это также его вина, как и твоя, но он снова хлопает тебя по заднице, прерывая слова, прежде чем ты сможешь их сказать.

Выпрямившись, он идет к тебе вперед, достает из кармана нож и сует его между твоими руками. Ты вздрагиваешь от резкого рывка веревки и ты свободна. Когда на этот раз он втягивает тебя в поцелуй, ты проводишь пальцами по его плечам, щекам, по волосам, которые прилипают к его коже от пота.

Ты хотела бы остаться так навсегда, но в тот момент, когда вы расстаетесь, ты начинаешь ощущать неотложность, которая овладела им. Невозможно точно узнать, как долго вы здесь вместе. Пятнадцать минут? Двадцать? Достаточно для тех, кто снаружи, чтобы начать гадать, что происходит - это точно.

— Я выйду на улицу и придумаю оправдание, чтобы охранники на время покинули тюрьму, — говорит Дейн. — это должно дать тебе шанс сбежать. Ты знаешь выход?

Ты уже играла с ним в эту игру раньше. Знакомы с тем, как работают правила. И все же мысль о том, чтобы снова бросить его, подобно сосульке, пронзила твою грудь. Независимо от того, насколько ты максимально эффективно используешь каждую секунду вместе, времени никогда не хватит.

Ты не понимаешь, что цеплялась за его плечи, пока Дейн не поднял твою руку и не поцеловал суставы. Это удивительно нежный жест после грубого сеанса, которым он только что поделился.

Затем мужчина отстраняется, хватает свой плащ с пола и, вешая его на шею, идет к двери. Когда он поворачивает голову, на его губах улавливается мельчайшая улыбка.

Тебе не терпится снова попасть в плен на следующей неделе.

Dinesleife||captivity

Ты никогда не была домоседом. Опыт напористых братьев и сестер, спорящих родителей и непослушных партнеров заставил тебя неохотно делиться своим жизненным пространством с кем-либо, кроме себя.

Итак, когда Чжун ли предложил тебе переехать к нему, у тебя была причина колебаться.

Но он настаивал. Допустим, неделю ты живешь у него, просто чтобы посмотреть, понравится ли тебе это.

К счастью для него, ты тоже готова попробовать все один раз.

Моракс живет в небольшом здании рядом с похоронным бюро Ваншэн. Простые двухкомнатные апартаменты выходят окнами на море, что дает прекрасный вид на солнце, падающее на поверхность воды, когда оно садится. Полки прислонены к каждой стене, и хотя они до краев заполнены книгами и безделушками, ничто не выглядит загроможденным. Не то, чтобы ты ожидала чего-то меньшего от тысячелетнего архонта. В конце концов, самые ценные сокровища, которые может предложить Чжун ли, - это не физические предметы, а, скорее, истории, которые он рассказывает.

Убрав тарелки с ужина и разделив чайник с зеленым чаем, вы вдвоем устраиваетесь на ночь. Это часть дня, которую ты ждешь больше всего. Обычно ты не согласна разделять кровать с другим человеком, но Чжун ли - другое дело. Твое тело повторяет его, твоя спина идеально вписывается в изгиб его обнаженной груди. Его рука обнимает тебя, защищая, но не настолько, чтобы ты не чувствовала себя зажатой на маленьком матрасе. Это... странно удобно, согласись. Как будто он намеренно старался изо всех сил, чтобы ты чувствовала себя умиротворенно рядом с ним.

Кровать выдвигается в углу главной комнаты, так что ты можешь лежать лицом к окну. Теплый ветерок пробирается сквозь щель, наполняя комнату слабым запахом морской соли и специй из близлежащих ночных ресторанов. Некоторое время вы двое просто лежите в тишине. Тёплое дыхание мужчины касается твоей задней части шеи, его рука нежно поглаживает нижнюю часть твоих ребер. Твой взгляд падает на рамку на одной из книжных полок, и, наконец, ты говоришь:

— Я никогда не замечала, что у тебя есть картина с Шелковым цветком.

Моракс немного поднимает голову, прослеживая линию твоего взгляда.

— На самом деле, это настоящий цветок. Он был выжат, поэтому я держу его в рамке, чтобы сохранить.

Во время этих последних слов его голос звучит немного далековато, как будто он что-то припоминает.

— Красивый, — скажешь ты. Шелковые цветы всегда были одними из твоих любимых. Пушистые белые сердцевинки и розовые лепестки - идеальное сочетание цветов. — есть ли какая-то особая причина, по которой ты его хранишь?

— Да, — говорит Чжун ли. — Хочешь услышать?

Несмотря на то, что он полон знаний, мужчину иногда нужно немного словесно уговорить его рассказать свои истории. В других случаях он начинает практически без подсказки. Ты потеряла счет тому, сколько раз он терялся в рассказе за ужином или на прогулке, прежде чем понял, что он увлекся, и извинился. В прошлом он упоминал, что беспокоится, что утомляет тебя, хотя ничто не может быть дальше от правды. Тебе нравится слышать его голос.

Сжимая тебя в руке, Чжун ли начинает:

— Ты, наверное, видела, как шелковичный чай продается по всему городу. Это довольно дорогой напиток, который редко можно увидеть за пределами Ли Юэ.

Ты киваешь. Чай может быть не таким популярным, как большинство других чаев, доступных для покупки, но ты наверняка видела это повсюду. Они продают его в чайной Яньшан, и вряд ли ты когда-нибудь снова попадешь туда, после последнего резкого разговора с хозяйкой.

— На что похож его вкус? — ты спрашиваешь.

— Хм, — Архонт делает паузу, возможно, чтобы попытаться найти лучшие слова, чтобы описать это. — слегка горьковатый, но отнюдь не неприятный. Представь себе смесь корня валерианы и сладкого цветка, но более землистого.

Ты уже много раз употребляла корень валерианы в качестве снотворного, и хотя никогда не слышала о заваривании чая из сладких цветов, но ты можешь достаточно хорошо представить его вкус.

— Я рекомендую тебе однажды попробовать. У него очень уникальный аромат.

— Не мог бы ты приготовить мне завтра? — мило спросишь ты. — Или мы можем купить, если хочешь.

Чжун ли тихо смеется тебе в ухо.

— Я могу приготовить тебе немного. Фактически, было время, когда я делал это каждое утро.

Говоря это, мужчина рассеянно водит рукой вверх и вниз по твоему телу, от бедра к основанию груди и обратно. К щекам поднимается жар. Легкая комбинация, которую ты выбрала, оставляет мало того, чего не могут почувствовать его пальцы. Не то, чтобы вы вдвоем не проводили почти каждую ночь на этой неделе, уткнувшись в тела друг друга.

— Раньше для изготовления шелкового чая использовались только листья шелкового цветка. Люди собирали стебли, обрезали листья и помещали цветы в воду, пока они не увядали. Листья были помещены на нагретые камни, чтобы просушить их в течение ночи, но цветы были слишком горькими для этого и в конечном итоге испортили вкус чая. —и снова голос Чжун ли становится немного далеким. — Мы с партнером гуляли по местности, которая сейчас окружает трактир Ваншу, и вместе собирали их в корзину.

Твое сердце автоматически сжимается при упоминании другого партнера. Конечно, ты не особо расстроена, и неразумно ожидать, что Моракс не встречал других любовников за все время, пока он был жив, но мысль о мужчине, которого ты любишь, с кем-то другим заставляет твое сердце сильно болеть.

Как будто почувствовав изменение твоих эмоций, Чжун ли прижимает руку к твоему бедру и нежно сжимает длинные пальцы. Ты отвечаешь, толкая его бедрами, вызывая у него мягкий вздох.

— Мы совершали это путешествие примерно раз в неделю, — продолжает он. — мы уходили рано утром, когда солнце поднималось над равниной, и возвращались до полудня. Я собирал листья, а она вымыла старые горшки и наполнила их водой. Когда мы закончили, половина подоконников в доме была заполнена цветами.

Ты представляешь себе сцену: окно, выходящее на равнины центральной Ли Юэ, и горшки с белыми облакоподобными цветами, расставленными вдоль него. Эта мысль расслабляет тебя.

— Расскажи мне больше, —  шепчешь ты.

Мужчина мягко улыбается.

— Однажды, когда мы возвращались из другой поездки, мой партнер кое-что заметил. Шелковый цветок лежал возле нашей входной двери, спрятанный в зарослях высокой травы. Похоже, он выпал из корзины без нашего ведома, и ему должно было быть несколько недель, так как солнце полностью высушило его. Я предложил использовать его в качестве украшения где-нибудь в доме, но она решила сварить его, включая цветок, стебель и листья. В результате получился богатый землистый вкус, намного превосходящий то, что могли дать одни только листья.

Твои глаза немного расширяются.

— И это то, что люди пьют сегодня?

— М-м, оказывается, постепенное высыхание цветов в течение нескольких недель снижает их горечь.

Он опускает руку ниже, проводя пальцами по твоей чувствительной коже, прежде чем просунуть их между ног и потянуть тебя еще немного назад. Внезапно ты чувствуешь, как что-то твердое толкает вас из его шелковых штанов пижамы. Ты медленно трешься о него, получая еще один вздох с его губ. Звук заставляет дрожать от волнения.

— Так это тот цветок, который ты использовал? — спрашиваешь ты, кивая в сторону кадра, чтобы переориентировать его внимание.

— Нет. Процесс кипячения разрушает основу цветка, — голос Чжун ли немного тяжелый, как будто он пытается не отвлекаться на медленное движение твоих бедер. — мы взяли еще одну из партии, которую собрали утром, и зажали ее между страницами книги. Это тот, который я сохранил до сих пор.

Если бы кто-то другой рассказал тебе эту историю, ты бы посчитала ее простой легендой, похожей на те, которые люди Ли Юэ передают за ночными обедами, но факт, что она исходит от человека, который был жив в то время, не оставляет сомнений в том, что это правда. Прессованный цветок вместе со множеством предметов в этой комнате - это часть живой истории Ли Юэ, как и человек, лежащий позади тебя.

Ты поворачиваешься лицом к Мораксу. Его глаза встречаются с твоими, и в их янтарных глубинах ты видишь долины, врезанные в землю, горы, изменившиеся, города, что были сравненны с землей и построенные заново; и все же также видишь человека, в которого влюбилась, человека, который любит тебя до потери пульса, человека, который так открыто говорил бы о своем прошлом с тобой по той простой причине, что он любит и доверяет тебе знания.

Ты берешь его лицо в ладони и втягиваешь в поцелуй, наслаждаясь теплом его губ. Он хватает тебя за талию и притягивает ближе, пока в вас двоих не остается почти ничего, что не соприкасается. Тебя охватывает жар, не имеющий ничего общего с летней ночью.

После того, как вы остановились, задыхаясь от интенсивности поцелуя, ты улыбаешься. Твои руки уже пробираются за пояс его брюк.

— Должно быть, она была для тебя важным человеком, если ты все еще говоришь о ней после всего этого.

Ты имеешь в виду эту реплику только как признательность за его историю, но, произнеся ее вслух, ты понимаешь, что это действительно серьезно. Ты не завидуешь прошлому Чжун ли. На самом деле, для тебя большая честь провести с ним это время, даже если это всего лишь отрывок из тысяч лет, которые он прожил, и, без сомнения, продолжит жить, когда ты уйдешь. Возможность почувствовать его сейчас и послушать его рассказы - привилегия, которую мало кто получал.

Ты только надеешься, что будешь жить в его воспоминаниях так же, как он в твоих.

— Она была важна для меня. Как и ты, — говорит мужчина, прежде чем перекатиться на тебя и снова прикоснуться к твоим губам.

Позже ты кладешь голову на голую грудь Чжун ли, обняв его, пока он спит. Хотя без часов невозможно определить точное время, можно представить, что уже далеко за полночь. Даже сейчас гавань Ли Юэ не спит: ты можешь слышать далекие звуки рабочих в доках и случайные шаги, проходящие под окном. Позволяешь шуму захлестнуть тебя, как теплым океанским волнам.

Архонт крепко спит. Это причина того, что ты просыпаешься от него в том же положении, в котором засыпала каждый день на этой неделе. Как странно, что не так давно ты считала невыносимой идею спать в одной постели с кем-то еще. Теперь, когда ты смотришь на его спящее лицо, чувствуешь тепло от его тела, которое совсем недавно прижимало тебя к матрасу, ты понимаешь, что никогда не чувствовала себя так спокойно.

Его глаза внезапно дергаются, а дыхание отрывается. Потом его лицо немного морщится. Ты поднимаешь голову, ожидая, что он проснется, хотя прошло всего несколько секунд, прежде чем он снова расслабится. Плохой сон. Что бы ни происходило в его голове, ты уверена, что это не тебе знать. Но это нормально. У Чжун Ли есть свои секреты, части своего прошлого. Ты только надеешься, что все, что он видит, не причиняет ему слишком много боли.

Двигаясь медленно, чтобы не разбудить его, ты протягиваешь руку сзади и берешь его за руку. Подносишь руку ко рту и целуешь его костяшки, немного тая, когда его пальцы сжимаются вокруг твоих.

boys genshin impact

Содержание

Kaeya||stupid games

Childe||the good girl

Dinesleife||captivity

Zhongli||silk tea

Albedo||heat exchange

Tohma||punishment

Diluc||security

Dineslife||happiness

Teppei||ambitions

Scaramouche||addiction

Itto||master

Diluc||jealousy

Kaeya||thief

Kaeya||prince

Albedo||chemical practice

Kaeya||secrets

Комментарии (0)