Гермиона Грейнджер сидела за столом и разбиралась с документами, когда ее представитель влетела в кабинет, с гулом захлопывая дверь. Резким шагом она пересекает пространство между столом и входом, заставляя обратить на себя внимание.

 видела? — она показывает свернутую газету.

— Нет, Марго, этого я не видела, — отвечает Гермиона.

— А стоило бы. Ты на первой полосе Пророка.

— А это плохо? Ты, кажется, говорила, что всегда надо быть на слуху.

— Да, но не в таком свете. А впрочем, я тебе сейчас зачитаю.

Марго демонстративно раскрыла газету, пробежала глазами ненужное, потом прокашлялась и начала:

— «Вчера Гермиона Грейнджер, героиня войны, видный политический деятель, давала интервью для журнала „Деловая Ведьма“, в котором журналист спросил ее о браке, на что юная леди ответила, что на ближайшее время у нее запланировано лишь обустройство общественной жизни, но никак не своей. Невольно возникает вопрос: а могут ли люди доверять свои жизни тому, кто со своей никак не разберется?»

Марго оторвалась от газеты и выразительно посмотрела на Гермиону. Пауза продолжалась еще немного, прежде чем Гермиона, посмотрев по сторонам и наклонившись через стол, поближе к Марго, шепотом произнесла:

— Что, Скитер вернулась?

Марго встала с кресла и сказала:

— Я тебя умоляю, ты лично с ней разобралась. Кажется, это одна из первых твоих «реформ». Что делать будем?

— Брось, Марго, это же неумирающий и плывущий по жизни Ежедневный Пророк — все прекрасно знают, что правды там, как костей в языке.

— Да, но тем не менее его читают, его любят читать, Грейнджер. И даже несмотря на то, что они понимают, что там и грамма правды нет, все равно поднимают бучу и толки идут потом с полгода.

— Ну надави на них, ты же это умеешь! — Гермиона устало откинулась на спинку кресла. Она всегда терпеть не могла скандалы. Они ее утомляли и восстанавливать справедливость казалось гиблым делом. Зато Марго это любила. По природе она была властной, а угрозы были ее лекарством и методом разрядки. Так они друг друга и нашли.

— Одно дело задавить одного журналюгу, другое — целый журнал или газету.

Наступила еще одна пауза. Гермиона молчала, не желая делать то, к чему ее вела Марго — самой задать наводящий вопрос. Потом, как правило, от такого вопроса не улизнешь. Но девушка испытующе взирала на нее с противоположного кресла, призывая сдаться.

— Ну хорошо, что мы будем делать? — Гермиона невольно закатывает глаза.

— Тебе надо выйти замуж, — без интонации объявляет Марго.

Гермиона широко распахивает глаза, отталкивается от спинки кресла, упираясь руками в столешницу и тихо спрашивает:

— Ты все прекрасно слышала, — отмахивается Марго, вновь вставая с кресла.

— Не твои ли слова были, что отношения и брак — это помеха карьере? — Гермиона продолжала говорить вкрадчивым шепотом, все еще пребывая в ужасе от ситуации. Она взглядом следила за Марго, которая заложив руки за спину, нарезала круги по кабинету. Резко остановившись, она ответила:

— И я подпишусь под каждым своим словом, Гермиона. В самом начале это всегда помеха, но когда становишься солидной фигурой в своей сфере, тебе необходима поддержка в тылах, хотя бы для видимости. Потому что люди довольно предвзяты и наблюдательны, но вот если у тебя будет семья, они сразу выказывают свое уважение, удовлетворенно кивая. Вообще, что я распинаюсь? Ты видела хоть одного политика не семьянина?

— Да! — практически кричит Гермиона. — Как же его звали…

— Остановимся на том факте, что он мужчина.

— Но это же нечестно! — почти хныкала Грейнджер. — Я что, зря проводила реформу об общем равенстве?

— Милая, по крайней мере, все уже стремится к идеалу!

— Не разговаривай со мной, как с ребенком, Марго. Я ведь могу на все плюнуть. Пусть попробуют сдвинуть меня. Я столько сделала для страны, сколько они и за девять жизней не осилят!

— О-о, это уже от отчаяния в тебе заговорил диктатор, — Марго положила руку на плечо Гермионы, успокаювающе поглаживая.

— И как ты себе это представляешь? Как я найду себе мужа в кратчайшие сроки?

— Все просто, — Гермиона подняла голову и встретилась взглядом с Марго. — Мы объявим собеседование.

Грейнджер язвительно усмехнулась и приподняла брови.

— Я так и вижу объявление: «Объявляется прослушивание на роль мужа для Гермионы Грейнджер. Просьба: актеры со стажем»

— Не надо утрировать. Мы просто скажем, что ведется набор стажеров в компанию. Молодые люди… Какой возраст тебя устроит?

— С двадцати четырех до тридцати.

— Ну вот, молодые люди, 24-30 лет, находчивые, трудолюбивые. Как тебе?

— Это сумасшествие, — обреченно качает головой Гермиона.

— Не без этого, — просто пожимает плечами Марго, встает с подлокотника кресла Гермионы и движется к выходу. Уже нажимая на ручку двери, она поворачивается и добавляет: — Я назначаю на послезавтра.

Гермиона в ответ запрокидывает голову и закрывает лицо руками, слыша хлопок двери.

Глава 1

just a Nastya

Что делать девушке, если она видный политический деятель страны, ей двадцать пять и она не замужем, потому что давно предпочла общественную жизнь личной? Конечно, давать объявление о поиске мужа!

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Гарри Поттер

Малфой/Грейнджер, Марго

Драко Малфой

Гермиона Грейнджер

Договор

Послезавтра наступило слишком быстро. И как назло время, которое порой так тормозит, стрелка на часах едва переваливается с одной цифры на другую, пока ты на работе, — сейчас бежало так стремительно, что ты не замечал, как проходят часы.

Когда Гермиона в это самое послезавтра пересекала коридор на пути к своему кабинету, ее догнала Марго.

Гермиона издала весьма неопределенный звук и вновь отвернулась от лица своего представителя и главного референта. А зря. Перед ней открылось зрелище малоприятное для нее. Перед ее кабинетом толпились парни, мужчины и явно вышедшие из этих категорий. У Грейнджер приоткрылся рот, а глаз все же нервно задергался. Она выдыхала, резко переводя взгляд с Марго на эту ораву и обратно.

— Знаешь, — бодрым тоном объявила Гермиона, — это была плохая идея. Мы справимся и без этого. Я справлюсь и без этого. И не в таких переделках бывали, правда?

— Гермиона, — предупреждающе произнесла Марго, поблескивая глазами. — Может, именно этот шаг отделяет тебя от места Министра магии? — эта стерва всегда знала на что давить, это и была одна из тех причин, по которым она ее наняла. — К тому же Рональд явно умоется.

Она выдохнула и снова повернулась к толпе потенциальных «стажеров». Господи, и на что она только подписывается!

— Значит так, вон та тройка — да, — она указывала пальцем на кандидатов, — те — ни при каких обстоятельствах, да, да, нет, нет, нет и еще раз нет, эти двое — да, кто этого старикашку пустил? Он знает сколько ему?

— Поняла, — Марго кивала и что-то обводила и зачеркивала у себя в папке. — Заходи в кабинет и ожидай первого.

Гермиона, натянув вполне приветливую улыбку, бодро прошла мимо них, удостоив кивком и даже фразой: «Джентльмены!», после чего прошла в кабинет. Марго появилась следом, ведя за собой какого-то парнишку. Одет он был неплохо, но вид у него был довольно неуверенный.

— Мистер Джон Бойт. Двадцать шесть лет, работал в Министерстве магии, сейчас взял перерыв, я правильно понимаю? — Марго вскинула взгляд, и он резво замотал головой.

Гермиона жестом попросила у Марго резюме и бегло изучила.

— А почему взяли перерыв? — она посмотрела на него, тот, нервно сглотнув, ответил:

— Ради стажировки у вас. Я бы хотел карьерного роста, а стажировка у вас открывает неплохие перспективы.

Гермиона одобрительно кивнула.

— Это похвально — стремиться к лучшему.

Мистер Бойт смущенно улыбнулся.

— Отлично, мы вам перезвоним, — произнесла Марго. — Вам не будет трудно, позвать следующего?

— Он милый, но нервный — может не потянуть такую жизнь, как у меня, тем более фальшивую. Ставь вопрос над резюме.

Тем временем появился следующий кандидат, и едва он зашел, Гермиона уже догадалась, что он ей не понравится. Его походка, самоподача уже отталкивали.

— Мистер Уолтер Сомс. Двадцать пять, модель, — глаза Марго непроизвольно округлились, а брови взлетели вверх, а вопрос «Какого хрена ты приперся?» так остался крутиться на языке.

Голос Грейнджер внезапно стал жестче:

— Зачем вам стажировка у нас?

— Ну как, — его голос звучал слишком слащаво, несколько обольстительно, по крайней мере, он явно этого добивался. — Это ведь, ну как… престижно… — и в довершение картины скудный словарный запас! Браво!

Напоследок он фривольно подмигнул и скрылся за дверью.

— В минус его. Дешевый плейбой, — Гермиона это почти выплюнула, потому что терпеть таких не могла. Они неминуемо вызывали чувства брезгливости и отвращения.

Следующая пара человек ушли в плюс, потом один минус, снова под вопросом. Грейнджер с каждым новым зашедшим в ее кабинет возвращалась к мысли, что это идиотская авантюра, которая никогда не выгорит и потопит их всех к чертям. И все уже не ограничится просто статьей в газете, это будет грандиозный скандал, который не оставит и мокрого места от ее карьеры и предвыборной кампании, которая сейчас в разработке.

Марго, уже изрядно уставшая, присела в кресло рядом с Гермионой и объявила следующего кандидата.

— Итак, номер семь. Двадцать четыре. Аристократ в черт знает каком поколении, кстати, это плюс.

Дверь раскрывается, и вот уже видно туфли.

Он показывается полностью, и Гермиона роняет:

У кандидата непозволительно самодовольный вид и ироничный взгляд. Он спокойно проходит к столу и садится в кресло, не сводя взгляда с потенциальной работодательницы.

— Что ты здесь делаешь? — шипит она.

— Вы знакомы? — восклицает Марго, переводя взгляд с одного на другого.

— Очевидно, — отвечает Малфой, дернув бровью. — Я был удивлен, что моя кандидатура прошла.

Грейнджер прикрывает глаза в попытке успокоиться.

— Тебе, наверное, повезло, что Марго не отсюда и не знает всех «значимых» фигур нашей страны.

— И чем же он знаменит? — вклинивается Марго. — Его анкета, можно сказать, безупречна. Потому что он по-любому приспособлен к такой жизни.

— Да? — Гермиона приподнимает брови. — Малфой, а что ж ты не указал, что ты бывший Пожиратель смерти? Что организовывал покушение на величайшего волшебника нашего времени трижды? И что ты просто невыносимый, самодовольный, самовлюбленный, пакостный, мерзкий хорек!

— Ну во-первых, я оправдан и к тому же не знал, что кто-то еще мою персону не знает, во-вторых, раз уж на то пошло, то покушение не считается, учитывая, что убил его в итоге не я, ну и в-третьих, мне невыносимо приятно, что у тебя обо мне такое мнение, но ты переборщила с эпитетами.

— Что ты здесь делаешь? — вновь повторяет своей вопрос Гермиона, испепеляюще смотря на Малфоя. — Зачем тебе стажировка?

— Я тебя умоляю, называй вещи своими именами. Стажировка — это для тех, кто сидит за этой дверью, и тех, кто уже вышел за пределы этого кабинета. А ты ведь на самом деле преследуешь другую цель, не так ли?

Марго смотрела на него со смешанным выражением лица, в нем проглядывались и возмущение, и ошарашенность.

— Воспользуюсь тем драгоценным моментом, пока ты в замешательстве и молчишь, чтобы объяснить вполне себе несложную логическую цепочку. Пару дней назад, позавчера, если быть точным, выходит выпуск Пророка с неимоверно, на мой взгляд, раздутой статейкой-заметкой, освещающей твою личную жизнь. Общественность негодует: отсутствие семейного быта в жизни не может дать благоприятную среду для работы, целью которой является забота о народе.

— Ощущение, что сам написал, — мрачно вставила Марго.

— Побойтесь Бога. Я вполне самодостаточен, чтобы таким не заниматься, тем более тем, где фигурирует Грейнджер. И вот, в тот же день озвучено, что есть вакансия для стажировки у тебя, а собеседование назначено на сегодня, то есть через день. Один день и притом, исключительно представители мужского пола, в примерно твоей возрастной категории. И как ты думаешь, поверю я в твою утку про стажировку? Хотя, надо признать, она недурна. В принципе. Не учитывая того факта, что ты ищешь себе срочного спутника по жизни, хотя бы в роли парня, не говоря уже о муже.

— Тогда мне тем более ничего не понятно! — восклицает Гермиона. — Если ты обо всем догадался, начерта притащился сюда? Если шантажировать, то мог бы и попозже подойти, после этого, с позволения сказать, прослушивания. Только если… — ее глаза становятся похожи на два галлеона, и она судорожно вбирает воздух ртом, забывая выдохнуть. — Нет, нет, нет! Этого не может быть. Пожалуйста, скажи мне, что я рехнувшаяся дура, и ты действительно хочешь меня шантажировать!

Малфой, подперев пальцем висок, смотрит на нее спокойным взглядом, в котором плещется плохо прикрытая ирония.

— Может, ты, конечно, и рехнувшаяся дура, но все-таки твои мозги сгенерировали правильную догадку.

— Малфой, ты рехнулся?! С каких пор мы в таких отношениях, чтобы вступать в брак? Зачем тебе это?

— Видишь ли, оправдан я или нет, все равно отношение ко мне крайне предвзятое и враждебное. А мне в этой стране еще очень и очень долго жить. Вопреки здравому смыслу, меня оставили здесь, вместо того, чтобы отправить в ссылку куда-нибудь подальше. Но в моем случае предпочли за мной наблюдать, дабы убедиться, что оправдательный приговор не был подарком. Так вот, если у меня сейчас неплохая репутация, я хочу, чтобы она была кристально-чистой, как снег. Благотворительность — это, конечно, хорошо, но вот брак с героиней войны будет потрясающ.

— Зато моя репутация пострадает, Малфой.

— Гермиона, — вмешалась Марго, — ты можешь это обыграть, скажем, новой реформой. «Второй шанс», как тебе? Ты, как лидер, будешь очень достойна, потому что все в твоих глазах одинаковы. Конечно, как вариант, вначале может пронестись волна негодования. Но черный пиар — тоже пиар, правда?

— Какой черный пиар?! — почти взревела Гермиона. — Я гребаный политик, черный пиар — это последнее, что мне нужно!

— Я немного погорячилась с формулировкой. Просто этот шаг покажет, что ты такой же человек, что он, — она небрежно махнула рукой в сторону Малфоя, — простой человек. Вы — часть народа, а ты сама мне говорила, что это психологически сильный ход.

Гермиона посмотрела на нее и снова на него. Она всегда отличалась способностью трезво судить, не смешивая со своими личными счетами и чувствами. Если Грейнджер видела, что это действительно пойдет на пользу, она затыкалась, засовывала свое эго куда подальше и делала. Но этот случай, черт его дери, из ряда вон! Перед ней сидел гребаный Малфой, который заявлял, что готов на союз с ней ради выгоды.

— Что при этом получу я? — со стороны казалось, что Гермиона отчаянно хваталась за последнюю соломинку, которая могла спасти ее от возможного брака с Малфоем.

— Ты получишь свое семейное положение, проведешь еще одну реформу, как говорит твой Цербер, — спокойно вещал Малфой, плюя на всякую вежливость, — и скорее всего дальнейший карьерный рост. Куда ты там метишь?

Гермиона сощурила глаза, кусая изнутри губу. Он ее как и прежде раздражал. До дикости. Своей долбаной самоуверенностью и адским спокойствием, которое у него сочилось изо всех щелей. Марго, видя состояние Гермионы, которое она называла «предельным», поспешила сказать:

— Думайте. Я зайду завтра, в это же время. Приятно было познакомиться, — Гермиона слышала его голос, не смотря на него самого, и ей казалось, что он совсем уже пребывает в нирване.

— Про Цербера я запомнила, — напоследок цедит Марго, неприятно улыбнувшись.

Кажется, если Гермиона и согласится, то явно Малфой подпишет себе смертный договор.

Глава 2

Гермиона предпочла в этот день скрыться куда-нибудь подальше от Марго, которая, несмотря на внезапно всколыхнувшуюся неприязнь к Малфою, уже по-особенному смотрела на Гермиону. И Грейнджер знала этот особенный взгляд, убеждавший и принуждавший принять все, что говорила Марго. А она точно желала убедить согласиться Грейнджер на эту авантюру. Поэтому едва кто-то отозвал Марго, она слиняла прямо из кабинета, укрываясь в своей квартире.

Но наступления нового дня никто не отменял и похода на работу тоже, и Гермиона, понурив голову, пришлепала туда, откуда так рвалась. А Марго уже ждала. В итоге прошли активные дебаты с тихим угрожающим шепотом, ответом в тон, срывами на крик и благой мат, но у Грейнджер пыл иссякал и она потихоньку сдавалась. А Марго продолжала:

— Ты только подумай, с ним проблем не будет: его манеры и повадки тебе в принципе знакомы, в отличие тех, более импонировавших тебе ребят, он сдержан — значит не ляпнет лишнего, уверена — соврет где надо и глазом не моргнет. К тому же слить все прессе ему не выгодно, потому что он лицо заинтересованное. Что еще нужно для успешного проведения данной кампании?

Вот сейчас Гермиона чувствовала себя обиженным ребенком. Несмотря на все разумные доводы, она все равно скрещивала руки на груди, надувала губы и хмурилась. Ее пробирала дикая дрожь, стоило ей подумать, что она живет с Малфоем под одной крышей один на один.

— Думай быстрей, он придет с минуты на минуту. Я не сомневаюсь, он пунктуален.

И она была права: тихие, но уверенные шаги за дверью послышались ровно тогда, когда Гермиона огласила свой вердикт, который скорей походил на бурчанье:

— Ну вот и отлично, — Малфой. Малфой, черт бы его побрал! Он зашел привычной походкой, чуть вальяжной, с ленцой и с самым довольным выражением на лице, какое Гермионе вообще довелось у него видеть за все эти годы.

— Я составила контракт, — сказала Марго, оглядывая будущих супругов. — Ознакомьтесь и распишитесь.

— Когда ты успела? — Гермиона уже пробегала глазами документ.

— Не терять же зря время, пока ты сбегаешь.

— Так, а вот разглашение — наказание, я надеюсь, действует в двухстороннем порядке. И хотелось бы знать какое, — Драко вопросительно посмотрел на Марго.

— В двухстороннем ради справедливости, которую ценит Гермиона, но направлено в основном на тебя, потому что она не расколется. А какое — знать не надо. Неизвестность дает огромное поле для фантазий и предположений. К тому же так ты не рискнешь. И мой тебе совет: даже не думай в этом направлении.

Малфой слушал ее, приподняв брови, и все больше убеждался, что она ему не нравится. А Грейнджер вклинилась в их небольшую завуалированную перепалку:

— Эй, я не согласна на пять лет замужества! Это много! Я не выдержу. Я даже рискну сказать, что мы оба этого не выдержим.

— Это оптимально, — стоит на своем Марго.

— Три и ни днем больше, — упирается Гермиона. — Иначе я приглашаю Джона Бойта. И вообще тебе не кажется, что ты слишком раскомандовалась?

Марго прикрыла глаза и устало покачала головой. Небрежно махнув палочкой над пергаментом, она изменила цифру с пятерки на тройку.

— Но расстаетесь вы полюбовно, большими друзьями. Буквально так и будет звучать: «За эти годы мы поняли, что мы друзья, возможно, лучшие. И мы перепутали чувства и бла-бла-бла».

— Дом выбираю я, — выпаливает Гермиона. Это было делом принципа. Она не могла доверять ни Марго, ни тем более говнюку Малфою.

Он холодно посмотрел на нее и отчеканил:

— Я не собираюсь жить в халупе.

— А я — в Лувре, — парировала Грейнджер. — У дома будет хорошая площадь, двухэтажный, но предлагаю в магловском районе. Во-первых, там меньше снуют папарацци, а во-вторых, техника лучше работает.

Да-да, одной из первых реформ, если это можно назвать реформой, было обустройство мира так, чтобы там могла работать техника. Эта мысль занимала ее долгое время, как житель обычного магловского мира, она все не могла себе отказать в обычных радостях жизни, как компьютер, пейджер, телефон — это удобно, а значит необходимо. И хотя она добилась определенных успехов, все равно бывало, что техника выходила из строя да еще и в самый неподходящий момент.

На удивление, Малфой очень легко соглашается и язвительно добавляет:

— По крайней мере, не будет радушных соседей, которые при любой возможности будут заглядывать тебе за занавеску, чтобы выпытать мельчайшие подробности жизни.

— Итак, теперь ты, — Марго повернулась к Драко, указывая на него пальцем. — Ты будешь принимать участие везде, где тебе скажут. Вы же парочка, и если тебе будет необходимо засветиться вместе с ней, ты это сделаешь безропотно.

Малфой в ответ посмотрел на нее так, словно было бы глупо ожидать от него чего-то другого.

— И наконец счастливое событие в вашей жизни — свадьба. Распишитесь вы…

— В Министерстве! — в который раз выпалила Гермиона. — И только попробуй заикнись о снимках на пороге церкви, наполненных счастьем. Или магический брак, — Гермиону передернуло. Мысль о том, что она больше ни за кого не сможет выйти, потому что она в глазах церкви или магии будет женой Малфоя, толкала ее на размышления о том, что пришлось бы ликвидировать препятствие.

Марго закусила губу, отвела взгляд, показывая, что идея с треском провалилась, и продолжила:

— Отлично. Снимки на пороге Министерства, наполненные счастьем. Как вам? Но! Вы будете одеты как подобает: ты, Гермиона, в белом платье, а ты… — она скользнула по нему взглядом, — просто пусть костюм будет понарядней чем обычно. Теперь дата. Как насчет через неделю?

У Гермионы округлились глаза, она явно протестовала, но Малфой был солидарен на этот раз с Цербером.

— Грейнджер, неужели тебе хочется лицезреть меня так долго? Чем раньше распишемся, тем раньше разведемся и забудем о существовании друг друга.

Она просверлила его взглядом, еще раз цепляясь за самодовольную рожу, и процедила:

— Отлично! — бодро отозвалась Марго, даже прихлопнув в ладоши. — А теперь подпишите и контракт вступит в действие.

Малфой и Грейнджер на удивление спокойно, даже послушно, без каких-либо вставок, сделали то, что их просили.

— Сегодня отдыхайте и набирайтесь сил, с завтрашнего дня у нас много работы, и терпеть вам придется друг друга практически двадцать четыре на семь! — с этими словами она легко приманила контракты и почти вприпрыжку вышла из кабинета.

Глава 3

Когда люди толпились у входа в Министерство в ожидании, что вот-вот появится новоиспеченная чета Малфой, правда в составе, несколько обескураживающем поначалу, — они не догадывались как все началось и как проходила подготовка к этой свадьбе.

Кольца они выбирали, на удивление, вместе, решив, что довериться Марго слишком рискованно. Но Малфой решил, что непременно должно быть кольцо помолвочное, потому что он Малфой и не будет оставлять свою невесту ни с чем, пусть даже это Грейнджер. И тут началось: он любит роскошные, она — более скромные, он — бриллианты, она — сапфиры, ему нравится платина, ей — что поскромнее. В конце концов Гермиона психанула:

— Ей-богу, Малфой, раз уже на то пошло, то носить мне, и я не хочу видеть на своем пальце каждый день блямбу, которая будет оттягивать всю руку.

В итоге сошлись на платиновом кольце с небольшими сапфирчиками, которое стало наилучшим компромиссом. Что касается обручальных колец, это были монолитные платиновые обручи, но без изысков и помпезности.

Что до свадьбы, то Малфой отвечал за свой костюм, Гермиона под чутким руководством Марго выбирала себе платье, остальное полностью взяла на себя Марго. Но Армагеддон приближался быстро и неслышно. Покупка дома — вот это проблема мирового масштаба. Тут Драко решил принимать самое активное участие, учитывая, что ему там жить три года.

За эту неделю они объездили не один магловский район, но Малфой с той же решительностью, с какой заклеймил позором первый дом, говорил «Нет!». Там ему не нравится планировка, тут — сам район, а здесь — газон неровно растет. Самое странное, что Гермиона стояла рядом и молча наблюдала эти сцены, не проявляя никаких бушующих эмоций, в то время как Марго на четвертом доме уже кипела от негодования, едва сдерживаясь. Ее завидное самообладание улетучивалось всякий раз, когда Малфой поворачивался к ним с невозмутимым видом и — она чувствовала это заранее — объявлял свой приговор.

Но вот юбилейный десятый дом принес облегчение всем: Гермиона, откровенно говоря, влюбилась в него, Малфой был определенно доволен, а Марго выдохнула и зареклась, что работать риэлтором никогда не будет, даже если жизнь припрет.

Гермиона обставила свою комнату, а за весь дом ответственным назначила Драко, объясняя это тем, что ему все равно делать будет нечего. Единственной ее просьбой было то, чтобы однажды возвратившись домой, она поняла, что находится в прихожей своего дома, а не где-то в начале галереи или зала музея.

— Я не хочу видеть здесь резные кресла девятнадцатого века или картины эпохи Возрождения. Я хочу, чтобы здесь было уютно.

Надо сказать, Гермиона плохо думала о Малфое. Представляя его истинным аристократом, а значит и истинным ценителем искусства, которые привыкли жить в замках, напичканных латами рыцарей, редкими полотнами, гобеленами и кроватями с балдахинами. А если не утрировать, то просто не хотела увидеть еще один холодный и безжизненный Малфой-мэнор.

Они не афишировали отношения, решив, что лучше будет упасть снегом на голову. И все это отчасти назло Марго, которая хотела постепенного внедрения в общество. Малфою идея откровенно нравилась, и он не мог сдержать ядовитой улыбочки, представляя себе лица зевак, развернувших выпуск Пророка. А согласившуюся с ходу Гермиону наоборот потом терзали сомнения и мысль о том, что в рейтинге всех политиков Магической Англии она с привычных первых мест свалится в самую бездну, из которой уже не выбраться.

Так и проходили дни: она допоздна на работе, Малфой самозабвенно обустраивает дом. И, конечно же, Марго, которая успевает везде: следит за Гермионой и пытается следить за Малфоем.

Время проходило быстро. Грейнджер и опомниться не успела, как уже стояла у черного входа Министерства в подвенечном платье, а рядом, поправляя цветок, — Малфой. Вокруг с кисточками носились визажисты, кто-то чистил костюм Малфоя от прицепившихся пылинок. Марго сделала все возможное, чтобы они выбегали из Министерства идеально-счастливыми.

— Ну вот, — она встала напротив них, заискивающе глядя в глаза, — это финал первого этапа. Смотрите не завалите. С репортерами не разговаривать, никаких комментариев не отпускать, — она сверкнула глазами, смотря на Драко. — Не проявлять чудеса своей неуклюжести, да, Гермиона?

Гермиона злобно прищурилась.

— Ты знаешь, с таким характером ты никогда не выйдешь замуж.

— Сегодня я вступаю в печальный брак с вами двумя. Не думаю, что у меня когда-нибудь возникнет желание, - повернувшись Марго продолжила: — Среди папарацци есть парочка наших людей. Так что снимки попадут в газету только через нас. Вы будете блистать на первых полосах лучших журналов и газет. А теперь пора. Дайте ей букет! — в руку Гермионы после этих слов впихнули букет из пышных пионов. — А ты держи ее покрепче, потому что в платье она может запутаться.

Малфой подставляет свой локоть.

— Нет, мои дорогие молодожены, больше чувственности: ладони и переплетенные пальцы.

Новоиспеченная чета Малфоев с недоверием переглянулась и вновь посмотрела на Марго, которая уже успела выйти из себя и складывала их руки в замок, как того желала ситуация.

Гермиона посмотрела на их руки и ее слегка передернуло. Подняв глаза, она встретилась взглядом с Малфоем. Таким ничего хорошего не предвещающим, каплю угрожающим и язвительным, при этом с тенью самодовольства.

— Ну что, миссис Малфой, вы готовы? — он дернул бровью. — Занавес поднимается!

Она только успевает выдохнуть, когда двери резко раскрываются, впуская солнечный свет. И дальше наступает состояние аффекта. Она только помнит, как Малфой тянет ее за руку, заставляя выбежать на улицу и нестись по тротуару, на котором столпились, кажется, сотни, если не тысячи зевак и журналистов, которые ослепляли вспышками своих фотоаппаратов. А в голове стоял гул их кричащих голосов, которые задавали нескончаемый поток вопросов. В конечном итоге, Гермиона не знает, как попала в свой новый дом.

Сидя на диване в гостиной, в свадебном платье, со съехавшей набок фатой на почти развалившейся прическе, она следила, как Малфой наливает себе бокал.

— Я падала? — потусторонним голосом спросила она.

Он посмотрел на нее, усмехнувшись.

— Удивительно, но нет.

— Я не знаю, где сейчас твой Цербер, и по правде говоря, не хочу.

— Я тоже, — она была выжата как лимон; язык прилипал к небу, а глаза закрывались. — Монотонного жужжания, в котором рекой льется критика, я сейчас не вынесу.

Малфой снял пиджак, уже успел развязать бабочку, и теперь два хлястика просто свисали с шеи, а рубашка расстегнута на пуговицу. В общем и целом, вид у него был небрежный, но все-таки элегантный. Сам он тоже был изрядно уставшим, но, как положено аристократам, держал марку.

— Выпей, полегчает, — он протянул ей стакан, и Гермиона, недоверчиво посмотрев на него, все же протягивает в ответ руку. Заметив ее взгляд, он усмехается: — Не бойся, в первую брачную ночь травить не буду — меня не так поймут, — он игриво повел бровями, на что Гермиона устало, но решительно заявила:

— Малфой, ты мерзок! — но стакан все же опрокинула, после чего учтиво пожелав спокойной ночи, ретировалась в свою комнату.

Глава 4

Марго явилась спозаранку через два дня с радостной улыбкой, при этом еле волоча кипу свеженапечатанных газет и новых выпусков журналов, а верхушку венчала стопка писем, перевязанных лентой.

— У совиной почты появился новый сотрудник? — Малфой в столь непривычных спортивных штанах и пуловере появился в коридоре с чашкой кофе и, лениво приподняв одну бровь, осматривал Марго.

Гермиона, спустившаяся как раз в этот момент, не смогла сдержать смешка.

— Гермиона, я его уже ненавижу, — процедила Марго.

— А я тебе говорила. Что это? — переводя тему, спросила Грейнджер.

— Это, Грейнджер, неоспоримые доказательства того, что наша небольшая выходка прогремела на всю округу и с успехом, — задумчиво произнес Малфой, просматривая одно из писем, при том что Марго так и стояла с этой неподъемной кучей.

Марго прошла в гостиную свалила все на кофейный столик, представляя на обозрение первые полосы выпусков, где красовались наполненные счастьем колдографии новоиспеченной четы Малфоев.

— Неожиданный альянс, — прочитал вслух название статьи Малфой и, скользнув взглядом ниже, добавил: — А колдо действительно неплохие, — он скорчил соглашающуюся гримасу. — Теперь на ближайшую неделю есть чем занять себя. Я, знаете ли, очень люблю узнавать о себе новое и тешить собственное самолюбие, — с этими словами он прихватил еще один журнал и уже собирался удалиться на кухню, но его остановили:

— Не торопись, — голос Марго звучал властно. — Не хочешь узнать, что тебя ждет еще на ближайшую неделю помимо бульварного чтива?

— Нет ни малейшего желания, — пожал плечами Драко.

— Нет. Поведай все моей жене, а мы на нашем брачном ложе обсудим твои рекомендации, — с этими словами он отсалютовал чашкой и ушел, как и собирался.

— Он невозможен! — рявкнула Марго, обращая взгляд на Гермиону, которая в это время преспокойно читала Пророк, уже выработав маломальский иммунитет к его выпадам.

— Знаешь, он даже прав в своем пофигизме, — не отрывая глаз от статьи, заметила Гермиона. — Мы же в медовом месяце по уши, благодаря чему у меня весьма кстати образовался отпуск, не появлявшийся около четырех-пяти лет, — Гермиона подняла взгляд. — Так вот, ближайшие три-четыре недели — еще не решила сколько моей душе угодно — даже не заикайся про шоу, интервью, предложениями с которых тебя завалили. Не порть нам наш медовый месяц. Мы же влюбленная пара, последнее что нам нужно — это объяснять… — она вновь вернулась к статье и процитировала: — «Почему же столь противоречивые люди вдруг полюбили друг друга?». Пусть и дальше ждут объяснения почему Гермиона Джин Грейнджер, героиня Войны, выбрала в мужья Пожирателя смерти.

— Когда твоя карьера рассыпется в труху у тебя на руках, ты меня вспомнишь, — Марго угрожающе прищурилась, пытаясь показать тем самым, насколько все масштабно и серьезно.

— Не нагнетай, Марго. Назовем это подогреванием здорового людского интереса. Жду тебя четырнадцатого здесь. А это, — она сгребла в кучу все выпуски и письма, — я беру себе для изучения. Четырнадцатого и скажу, куда новоиспеченная чета Малфоев идет, а куда нет.

Марго, кажется, впала в ступор. В голове всплыл вопрос: что делать эти три дня? Словно читая ее мысли, Гермиона произнесла:

— Возьми себе отгулы, отдохни. Или можешь построить весь мой штаб — тебе это очень нравится.

Она косо посмотрела в ответ, вызывая улыбку Гермионы.

— Правда, — добавляет Грейнджер, — вольный простор для фантазии. Провожать не буду — работы много даже в отпуске.

Гермиона встала с дивана и легкой походкой пошла к лестнице. На лице у Грейнджер цвела довольная улыбка, и вскоре она скрылась за дверью своей комнаты. А Малфой, сидевший на кухне, оторвался от газеты и проследил любопытным взглядом за ней. После чего удивленно усмехнувшись, вновь вернулся к своей чашке кофе и газете.

Договор

Содержание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Эпилог

Комментарии (0)