Данетт вообще никогда не считала, что у нее есть свои заскоки. Ну, то есть, все, то время, что она с кем-то встречалась, заскоков у нее не было. Вернее, не было той вещи или детали, с которых прямо распирало. Ей просто нравился человек. И сказать что-то вроде «Я тащусь с его чего-то там» она не могла. А под «чего-то там» подразумевается нормальная, естественная вещь, а не пошлятина какая-нибудь.

Скай, вон, выносит, когда Леви голову поднимает. Потому что у Аккермана длинная и тонкая шея. Даже не у каждой девчонки такая шея классная. Вот рыжую и тащит.

А Микаса все время Жана за руки хватает. Руки у Кирштейна сильные, ладони широкие. Аккерман и держится за него, как за последний прутик.

Данетт смотрит на все это и думает про себя. Ну что особенного может быть в шее и руках? Ничего необычного. Руки как руки, шея как шея. Эдвардс не понимала. Все как само разумеющееся и вполне естественное.

Потом Дани глядела на себя в зеркало. Маленького роста, худая совсем, и кажется, что на ней ни одного мускула, совсем как на Кристе. На самом деле, это не так. Чтоб самой убедиться, Дани напрягает руки. Нет, все-таки мышцы есть.

Волосы у Данетт длинные, ниже пояса были. Были. Теперь короче, чуть ниже плеч. А еще у нее до сих пор светлые кончики. Все обрезать никак времени нет. Сначала Дани подстриглась, потом высветлила. Потом совсем кончики обрезала. Вот заставил ведь кто-то Данетт высветлить. Чуть-чуть не остригла, не заметила эти несколько прядей. Вот и ходит уже полгода как распустеха. Ну, с кем не бывает.

Татуировку на руке Данетт тоже перебила. Раньше узор незамысловатый был, теперь меч с резной рукояткой и лента «каратель». Джинсовые бриджи и белую футболку Дани тоже давно не носит. Теперь на ней черный свитшот и черные шорты.

Дани замечает, что за три года изменилась. Не одна она, если посмотреть. Скай и Микаса тоже волосы остригли. Аккерман немного, до ушей, а Осборн совсем отсекала. Длинные, густые рыжие волосы — и в короткое каре. Затылок сзади даже выбрила. Данетт на них смотрит, и снова думает. Интересно, как сейчас выглядит Эрен?

Кстати, об Эрене. Скай и Микаса уже вторую неделю как на иголках — Йегер приедет. Пока Осборн и Аккерман сидят на кухне и разговаривают, кто, как и на чем Эрена встретит и до квартиры довезет, Дани лежит на диване в гостиной, листает ленту новостей и пытается вспомнить, сколько Эрену лет должно быть сейчас. Когда он уехал, ему было восемнадцать. Прошло три года. Значит, ему сейчас двадцать один. Должно быть.

Данетт заходит в календарь на телефоне. День Рождения у Йегера тридцатого марта. Значит, ему уже двадцать один. Эдвардс поворачивается на бок. На сколько Эрен ее старше? На год?

Дани слышит разговор за стеной. Скай предлагает Микасе встретить Эрена всем вместе, на всякий случай уточняет, когда и во сколько он прилетит. Микаса отвечает, что Йегер прибудет через несколько дней, рано утром. Осборн продолжает строить грандиозные планы по поводу того, что будет происходить дальше.

Построение планов загодя — не в стиле Скай, конечно. Но надо учитывать то, что Скай и Эрен — лучшие друзья. И все эти три года они общались максимум по Скайпу. Все начиналось и заканчивалось на этом. Естественно, Скай захочет провести с ним уйму времени, потому что три года, это, на секундочку 1095 дней.

Данетт не слишком ярко относится к приезду Эрена. Наверное, потому, что до его отъезда они слишком мало общались. А если говорить по правде, они практически не общались. Только грызлись, ругались и спорили. Данетт тогда училась в колледже при университете, и только вступила в клуб чирлидинга. Эрен вместе со Скай, Микасой, Армином и Жаном были на первом курсе.

Выходило так, что первокурсники и выпускники колледжа постоянно пресекались. Так уж вышло, что клуб, в который вступила Данетт, был вынужден поддерживать баскетболистов университета. В их команду Йегер как раз и входил. В один прекрасный день они одновременно и познакомились, и заимели претензии друг к другу. Все потому что Эрен 

 попал в Данетт баскетбольным мячом.

Наверняка, все подумают, что все развивается как в школе. По факту, так оно и было, потому что Эрен недавно окончил школу, а Данетт можно было все еще считать школьницей.

Йегер проучился в университете около года. А потом куда-то девался. Скай, которая к тому моменту уже подружилась с Данетт, сказала, что Йегер уехал к родителям в Германию. Дани не интересовалась как-то всем этим делом. Но Скай рассказывала о том, что Эрен учится в хорошем университете, что у него все идет отлично. Еще Эдвардс иногда слышала разговоры Скай и Эрена по Скайпу. Узнала о том, что Эрен встретил своих старых знакомых в Германии, часто слышала его слова о том, что он очень соскучился по своим американским друзьям. И даже по лошадиной морде, то есть Жану. И очень удивилась, когда Эрен однажды спросил у Скай, как поживает Данетт.

Это не столько удивляло, сколько заставляло задуматься. А с чего бы это Йегеру, который еще недавно был готов сломать Дани позвоночник, сейчас непринужденно спрашивает о том, как она сейчас поживает.

— Почему бы тебе не написать ей, и спросить самому? — слышала Данетт из соседней комнаты.

— Мы мало общались, чтоб написать ей сейчас просто так, — говорит Эрен. Потом то ли небольшая пауза, то ли Йегер специально произносит следующую реплику тихо. Но после Скай смеется и отвечает ему:

— Она тоже так себя чувствует. Поэтому вам следует поговорить в живую. А это еще один повод, чтобы вернуться в Нью-Йорк.

Поговорили и забыли. Сейчас, лежа на диване, и слушая, о чем говорят подруги за стеной, Данетт вспоминает этот разговор. И ей вдвойне становится интересно увидеть Йегера. Но почему-то пуще предстоящего (или не предстоящего) разговора, Данетт думает о том, как сейчас выглядит Эрен.

Наверное, он стал выше и сильнее за три года. Остальные изменения во внешности Данетт себе представить не может. То ли воображения недостаточно, то ли просто ничего в голову сейчас не идет. Однако интерес не отпадает.

Как проходят эти пять дней до приезда Йегера, Дани не замечает. В последние сутки Скай мечется туда-сюда по квартире, пока Данетт стоит в дверном проеме на кухню с кружкой чая в руках. Эрена доставят в квартиру к Микасе, но Осборн все равно мечется. Ну конечно. Кто б так не метался на нее месте.

— Боже, мы не виделись три года! — восклицает рыжая, — Скорее бы увидеться… — а потом вдруг обращает внимание на Дани, — Ты, кстати, не поедешь с нами?

— Неа, — отзывается Эдвардс, но Скай цокает в ответ.

— Поехали! Вы, конечно, с ним грызлись. Но это когда было-то. Сделаете вид, будто не были знакомы до этого.

Эдвардс соглашается. Ай, да ну! Хрен с ним. Что, действительно, мешает сделать вид, будто никаких ссор и раздоров раньше не было?

Проходят еще сутки. Скай будит Данетт рано утром и приказывает собираться. В квартире у Осборн уже сидят Армин, Микаса и Жан. Они ждут, когда девушки будут готовы. И когда Скай и Данетт заглядывают на кухню, все остальные встают, и компания отправляется всей толпой в аэропорт. Осборн слишком поздно понимает, что их пять человек, и одного места не хватает.

— Я могу остаться… — начинает Данетт, но Скай обрывает ее:

— Сиди, я сказала. Что-нибудь придумаем.

Утром на улице куча пробок. Жан трижды срезает путь, но оказывается не одним таким умным, и они вновь попадают в пробку. В конце-концов, когда Эрен начинает звонить Скай и Микасе с просьбой совсем чуть-чуть ускориться, потому что он всего какой-то час ждет их в аэропорте, пробку удается обойти. Жан радостно восклицает, Скай вторит ему, а Микаса только успевает щебетать в трубку, что они скоро подъедут.

Данетт цокает. Ну сколько проблем. Впрочем, нетерпеливость в Йегере себя не изжила. Возмутиться Дани не успевает. Мысль об Эрене, которого она не видела гребаных три года, в голове всплывает моментально. И Эдвардс снова становится интересно, как он выглядит сейчас.

Когда Жан останавливает машину на парковке аэропорта, и все дружно выбираются наружу, Скай замечает Эрена на ступеньках. Она срывается с места первая, налетает на Йегера. От испуга он вздрагивает, обнимает Скай в ответ.

За рыжей к Йегеру сразу подлетает Микаса и повисает на нем. Следом за девушками подскакивает Армин. Они с Эреном обнимаются, и Данетт слышит громкий радостный смех.

Она вместе с Жаном идет чуть позади. Дани, если говорить честно, не сразу Эрена заметила. Вернее, нет. Она его вообще не узнала. Когда они подходят ближе, и Эдвардс удается рассмотреть Йегера лучше, у нее тут же перехватывает дыхание.

К такому жизнь ее уж точно не готовила. Эрен действительно стал выше, плечи его стали шире, а руки сильнее. Да и весь он как-то подтянулся. Вместо пухлых щек у него теперь ярко очерченные скулы, лицо теперь не детское, только что повзрослевшего подростка, а взрослого парня.

А волосы. У Эрена теперь волосы длинные. Он собрал их в пучок на затылке, но несколько прядей непослушной челки упали на его лицо. Эрен сдувает пряди с лица, и улыбается.

Данетт специально старается не смотреть на него, потому что он стал слишком красивым. А еще Эдвардс понимает, что начинается глобальный крах.

Жан громко здоровается с Эреном, они обнимаются, и Йегер подходит к Данетт.

— Привет, злючка, — весело здоровается Эрен. Дани поднимает на него голову. Да он реально стал намного выше. Кажется, одна Данетт не подросла за три года. Теперь, чтоб взглянуть на Йегера ей не достаточно поднять взгляд.

— Я не злючка, — цокает Дани, но Эрен лишь улыбается в ответ:

— Ладно, не обижайся, по старой памяти назвал.

Они все дружно идут к машине, переговариваясь и хохоча. Данетт начинает думать что нужно было бы поздороваться, а не хамить с порога. А взглядом следит за головой Йегера. Еще чуть-чуть, и его пучок развалится. Данетт видит, как несколько прядей выпадывают из прически. Эрен неосознанно встряхивает головой, и его волосы рассыпаются по плечам.

В душе Данетт ликует. Чему только ликовать здесь — непонятно. Наверное, потому ликует, что хотела посмотреть, насколько длинные у Эрена волосы. Йегер ругается под нос, подхватывает руками резинку, надевает на запястья, и ловко скручивает волосы. Дани внимательно следит за его руками. А потом вдруг дергается.

Да ну нахер. Ей нравятся волосы Эрена? Звучит, как повернутый фетиш. Данетт думает, что ей это не соответственно, отгоняет докучливые мысли. Прикрывает глаза, и встряхивает головой. Но перед глазами только образ того, как Йегер закручивает волосы в пучок.

На паре по истории народного танца Данетт начинает скучать. Она поглядывает в окно и чиркает в тетраде закорючки. Ей скорее хочется свалить отсюда. Последняя пара. Погодка на улице чудесная. Поскорее бы смотаться. Во дворе на газонах и лавочках сидят студенты. Эдвардс пробегается взглядом по толпе.

Вот на траве сидит Конни. Рядом с ним Саша, которая опять что-то ест. Спрингер что-то рассказывает Блаус, она зажимает рот рукой, кажется, хохочет, но изо рта летят только крошки. К ним подходит компания.

Жан плюхается на траву рядом с Сашей. К Киршетейну садится Микаса, как обычно, хватает его за руку. Перед всеми садится в позу лотоса парень.

Данетт чуть приподнимается со стола, хмыкает. Йегер как ни в чем не бывало сидит спиной к окну третьего этажа, ровно в которое смотрит на него Эдвардс. Взгляд Дани опять падает на голову Эрена, на этот его не слишком аккуратный и растрепавшийся пучок.

История народного танца в раз становится не такой интересной, как прическа Эрена. Он совершенно не замечает того, что Данетт следит за ним из окна корпуса. Девушка садится обратно на стул, и продолжает так же внимательно следить за тем, что делает Йегер.

Проходит около десяти минут, прежде чем Данетт одергивает себя. И делает это очень вовремя, потому что Йегер вдруг оборачивается, и его взгляд тут же падает на окно, через которое девушка на него глядит. Данетт сразу же сворачивает шарманку, и отворачивается к доске. Только бы не заметил.

Дальнейшие мысли Данетт предпочла бы забыть. Почему ей так сильно хочется сдернуть резинку с волос Эрена? Бунтарская кровь тут же приливает к щекам. Дани чувствует себя как пятнадцатилетняя школьница, а не как почти совершеннолетняя девушка.

— Дани, все в порядке? — шепотом спрашивает Крис, соседка Данетт по парте, — У тебя щеки горят, температуры нет?

— Наверное, есть, — отвечает Эдвардс так же тихо, — Досижу до конца, а завтра дома отлежусь.

Врет. Ну не скажет же она Крис, что ее так с эреновых волос проперло. Признавать это самой было еще хуже, чем говорить кому-то.

Едва звенит звонок, Данетт быстро хватает пенал, тетрадь, сует в рюкзак, и вылетает из кабинета одной из первых. Жан, Эрен и Микаса ждут возле универа Армина и Скай. И если у Армина сейчас лекция по гражданскому праву, то у Скай физкультура. А если у Осборн физкультура, значит, ждать они ее будут еще минут двадцать.

Эдвардс пролетает один лестничный пролет за другим. Куда спешит, сама не знает. Крис и Азора не успевают ее позвать с собой в репетиционную, Дани уже убежала.

Данетт притормаживает на первом этаже, пытаясь нормализовать дыхание. Что она, черт возьми, делать собралась вообще? Ерунду какую-то.

Когда дыхание успокаивается, Дани выходит из здания, и не спеша идет к газону. Она видит, что Жан и Эрен поднялись со своих мест. Кирштейн говорит с кем-то по телефону. Микаса вместе с Сашей ест булочку, отщипывая по чуть-чуть. Эрен о чем-то говорит с Конни.

Данетт вздыхает, и подходит к компании. Она тормозит за спиной Эрена, и видит, что Микаса хочет поздороваться, приоткрывает рот. Тогда Дани прикладывает палец к губам, и Аккерман тут же замолкает. А Эдвардс вдруг чуть подпрыгивает с места, и срывает с волос Эрена резинку.

От испуга он вздрагивает, чуть наклоняется за движением Данетт назад. Его волосы рассыпаются, падают на лицо и плечи. Эдвардс тут же надевает его резинку себе на руку и срывается с места. Йегер слишком поздно понимает, что произошло. Он делает шаг в сторону Данетт, но та уже скрываясь за углом универа. Девушка слышит, как Эрен орет ей вслед:

— Эдвардс, твою мать! — но ему ее уже не догнать.

На следующий раз так просто содрать с Эрена резинку не удастся. Он будет готов к тому, что Дани подскочит и дернет, поэтому это, наверное, был единственный шанс.

Данетт не снимает содранную с Эрена резинку с руки весь день. Вечером она лежит на диване, и рассматривает свою руку. Ей кажется, что черная резинка отлично гармонирует с черной татуировкой меча на руке.

Данетт слишком поздно понимает, что начинается конец света. Все это начинало попахивать самым настоящим фетишем, еще похлеще фетишей Микасы и Скай. О’кей, Данетт допускала мысль, что в том, что тебе нравятся чьи-то руки и шея — нет ничего зазорного. Но в том, что тебе нравятся чьи-то волосы, да еще и волосы парня, с которым вы грызлись несколько лет назад — это, блять, полный пиздец!

А еще до этого Эдвардс никогда не могла представить, чтоб чьи-то резинки пахли. Ну вот серьезно. Резинки Микасы или Крис ничем не пахнут. А Скай попросту не убирает волосы резинками, ее длинную челку вполне реально заколоть заколками.

А вот резинка Эрена пахнет его шампунем и немного одеколоном. Это по меньшей мере странно, как думает Данетт. Но это запах просто охренительный, если говорить по правде.

Из кухни выходит Скай с упаковкой чипсов в руках. Она хватает с журнального столика пульт, переключает на спортивный канал. Там идет баскетбольный матч. Осборн подходит к дивану, на котором разлеглась Данетт, и отодвигает ее ноги в сторону.

— Двигай, давай, жиробасина, — цокает Осборн, Эдвардс сгибает ноги в коленях.

— Сама ты жиробасина, — фыркает в ответ Дани, и поворачивается на бок, вытягивая руку с резинкой перед собой.

— Бе-бе-бе, — хохочет Скай, протягивает Данетт открытую пачку, с чипсами. Дани хватает пару штук.

Некоторое время они сидят молча, а потом Скай вдруг спрашивает:

— Слушай, ты мне скажи, что это вообще было сегодня во дворе?

Дани поворачивается на Осборн, которая внимательно осматривает Дани.

— Нахера с Йегера было резинку тянуть? — Скай усмехается, Данетт отворачивается от подруги. И даже не спрашивает, откуда Скай всю эту историю узнала. Хотя, в принципе, узнавать надобности нет — Эрен давно все рассказал.

Скай не проймешь. Она кладет упаковку чипов на журнальный столик и наклоняется на Дани.

— Вы же вроде договорились, что не будете иметь к друг-другу претензий. Или… — Скай понижает голос так тихо, что Данетт сама едва слышит, что говорит подруга, — Наш повернутый отвергатель фетишей сам попался? Ну признай. Ты шликаешь на волосы Йегера.

Данетт думает, что у нее началась одышка. Она вздрагивает и приподнимается на локтях. Скай глядит на нее, словно смеется, хитро так.

— Чего я там делаю? — недовольно шипит Данетт, а Осборн усмехается в ответ:

— Нет? — и дергает бровями многозначительно. Данетт цокает.

— Нихера подобного, Осборн!

На самом деле, еще чуть-чуть, и она реально начнет всякой такой херней заниматься.

Во второй раз у Данетт действительно не получается содрать с Эрена резинку. Он с Жаном и Микасой опять дежурит во дворе университета, и дожидается Скай. У нее сегодня на одну больше, чем у Дани. А Данетт некоторое время провела в репетиционной.

Дани, как и в прошлый раз, подбирается с Эрену со спины, подскакивает и срывает с него резинку, надев на ту же руку.

— Вторая за неделю, Эдвардс! — шипит Эрен.

Данетт срывается с места, но Йегер оказывается быстрее. Он реагирует лучше, чем в прошлый раз, бежит за Дани, и хватает ее за руку. Эдвардс пытается вывернуться, но Эрен дергает ее на себя и прижимает спиной к своей груди, сцепив руки на ее талии.

— Стоять, — говорит он над самым ухом. Данетт видит несколько каштановых прядей сбоку от своего лица.

Одной рукой Эрен хватает Дани за ту руку, на которую она нацепила его резинку. Закатывает рукав ее толстовки, под который Дани ее спрятала, и стягивает резинку с руки.

Эрен вдруг тормозит, рассматривая татуировку. Он проводит ладонью от запястья к локтю, закатывая рукав выше. Дани дергается, пытаясь высвободиться, но Йегер держит ее слишком крепко.

— Да отпусти ты меня, — ворчит Эдвардс, — Что ты докопался до моей татухи? Ты фетишист что ли?

— Не дергайся, — негромко говорит Эрен, — У меня к тебе те же самые вопросы.

Дани чувствует, как его хватка ослабевает. Ей это на руку. Девушка дергается, выскальзывает из рук Йегера и останавливается напротив него.

Эрен держит резинку между губ и закручивает волосы. Надевает резинку на запястье и закрепляет волосы. А после спрашивает:

— Вот чего тебе до спелось до моих волос? Бегаешь, резинки сдираешь. Кстати, ты мне еще одну должна.

Фетиши 0.5

ncshida

Данетт вообще никогда не считала, что у нее есть свои заскоки. Скай, вон, выносит, когда Леви голову поднимает. Микаса все время Жана за руки хватает. Ну что особенного может быть в шее и руках? Данетт не понимала. А потом приехал Эрен, и Эдвардс поняла, что у нее фетиш похлеще.

Shingeki no Kyojin

Эрен Йегер/ОЖП

Фетишисты

Данетт стоит возле зеркала в комнате и рассматривает себя. Неестественный образ — желтая футболка режет глаза. Дани так привыкла к черному свитшоту. В руках Эдвардс держит свой рюкзак. Тоже черный.

Волосы Данетт собирает в хвост. Он кажется очень коротким по сравнению с тем, который был у Данетт четыре года назад. Это странно и Дани не привыкла видеть себя такой. Погладить футболку, которая лежала на самом дне комода, ей лень. Дани поворачивается перед зеркалом боком и продолжает смотреть на свое отражение.

У нее такие худые бедра, аж страшно. К этому Дани тоже не привыкла. Ей казалось, что раньше она была гораздо полнее. Скай говорит, что Дани просто подтянулась. Ну конечно, четыре года назад Данетт было шестнадцать. Слова Скай похожи на правду, а не на дружеское успокоение. Наверное, оно на самом деле так и есть. Сверху на взросление накладываются тренировки и всякие нервные сопли.

Дани поворачивается лицом к зеркалу и разворачивает правую руку. В зеркале она видит собственную татуировку. Данетт было пятнадцать, когда она набила ее. Чисто по приколу, потому что было классно и прикольно. А еще Дани тогда было весело от того, что она взрослая, едет набивать себе тату. Без родительского разрешения, естественно.

Данетт вспоминает, как до нее докапывался тату-мастер. Он спрашивал, разрешили ли родители, но мама с папой даже не знали о том, что Данетт по приколу собралась делать себе тату. Вместо родителей Дани звонит своей одногруппнице, голос у которой очень грубый и похож на голос взрослой женщины. Тату-мастер верит, либо делает вид, что верит. Но спустя пару часов Данетт уезжает домой с татуировкой.

Мама с папой ничего не говорили. Они сначала как-то не замечали, а если и замечали, то Данетт отмахивалась, мол, это временное тату. Но временное тату все никак не сходило. В то время у Дани с родителями самые терки начались. Подростковый максимализм и психи по поводу и без. Татуировка — вернее, в том числе и она — стали причиной переезда в общежитие, а потом к Скай.

Рисунок на теле нравился Дани ровно год. Потом что-то переклинивает, и незамысловатый кельтский узор начинает резать глаз и жутко надоедать. Ни на одну коррекцию своей тату Дани не пришла. В итоге рисунок выцвел, и стал еще сильнее надоедать. И совсем перестал нравится. Сводить самостоятельно Эдвардс не решалась — она слышала сотни историй о том, как это оборачивалось в итоге. Денег, чтоб перебить татуировку, у Данетт не было. Приходилось жить так, и терпеть этот незамысловатый рисунок, который навсегда останется на теле.

Татуировка превратилась в изображение со смыслом полтора года назад. Дани собрала все свои последние сбережения, и пришла в тату-салон. «Что будем бить?» — спрашивает мастер, а Данетт уверенно говорит: «Меч». Так ее детская глупость превращается в то, что есть сейчас. Старая татуировка на внутренней стороне предплечья стала основой рукоятки рыцарского меча из стали. Лента обвила рукоять и лезвие. На ленте настоящее заявление миру — «Каратель». Это надпись служит мотивацией.

Вернувшись домой, Данетт читает в интернете, что меч — символ мужества. Как раз мужества Дани тогда не хватало.

Вдохновившись примером Дани, в один прекрасный день Скай возвращается домой с татуировкой. На боку у Скай расцветают подсолнухи, и Дани считает, что это лучше всего описывает Скай. А Осборн думает, что меч — это тот предмет, который подходит Дани. Но Эдвардс в этом не уверена.

У Осборн тогда были длинные волосы. Данетт все еще жалко эти рыжие густые локоны, которые пошли на благотворительность. В прямом смысле. Скай сдала свои срезанные волосы на парики. После парикмахерской Осборн сидит перед зеркалом, и проводит рукой по затылку — там ее подстригли почти под ноль. «Мне нравится!» — восклицает девушка.

Дани продолжает рассматривать себя в зеркало. Никогда бы не подумала, что эта татуировка кому-то настолько понравится. Оказалось, в жизни действительно случается все. Дани вспоминает прошлый четверг.

День X закончился так же неожиданно, как и начался. После заключения договора на следующий день правды, Эрен хватает Данетт за руки, и целует, целует, там, до куда может достать. Эдвардс готова выть. Во-первых, ей нравится, когда Эрен делает 

, потому что это как минимум мило. Во-вторых, она просто пялилась тогда на то, как Йегер скользит губами по коже на руках. От этого начинает гореть лицо.

Едва вспомнив об этом, Дани чувствует, что руки начинают пылать огнем. Эдвардс вздыхает, смотрит на свои запястья и предплечья в надежде понять, что творится с ее руками. Но с руками все порядке. Огонь — это просто плод слишком разыгравшегося воображения. А резинку Эрен так и не забрал.

А потом звенит звонок, и дверь тут же распахивается, а на пороге появляется Скай. «О, Дани!» — восклицает Осборн, и Данетт тут же на метр относит от Йегера. Дани отдергивает руки и хватает книгу из стопки, делая вид, что очень увлечена уроками.

— Что делаете? — спрашивает Скай, подойдя поближе. Осборн замечает на столе книги по хореографии и истории танцев, и фыркает:

— Опять ты со своей историей, Эдвардс! Пойдем лучше с нами в Мак, я тебе твой любимый ролл куплю.

— Вечером купишь, — отмахивается Дани, — Мне учить надо.

Скай и Эрен переглядываются, и Йегер говорит, вставая со стула:

— Скучно ты живешь, — а потом они со Скай прощаются, и уходят.

На секунду Дани ловит взгляд зеленых глаз. А как только остается в кабинете одна, то отбрасывает книгу и закрывает горящие щеки ладонями. 

Данетт поворачивается перед зеркалом еще раз. Все-таки желтый слишком яркий. К черному Данетт привыкла больше. Все вокруг нее становится каким-то черным, потому что Дани искрене считает этот цвет самым удобным и универсальным. На самом деле, все должно быть нюдовым. Но вместо нюдового в ее жизнь вдруг врывается зеленый.

— Дани, выходи. Ты готова вообще? — Скай зовет Данетт из прихожей. Эдвардс отвечает что-то положительно и выходит из комнаты. Футболку, пожалуй, нужно бы погладить. Но у Данетт нет времени. Если она будет крутиться перед зеркалом еще хотя-бы минуту, они опоздают на сеанс в тату-салон.

Это было достаточно спонтанное решение. Дани думала о новой татуировке месяц, и вот сейчас надумала. Придумала себе эскиз, нарисовала и скинула мастеру. Тот эскиз отредактировал, и назначил цену, время и день сеанса.

Набивать новое тату Дани решила на шее. И дело не в боли, не в красоте и не в удобстве. Просто потому что так захотелось. Скоро на левой стороне расцветет роза, и Дани поглядывает на свое отражение в зеркале заднего вида, и думает, как будет смотреться. Ей чуточку страшно, но любопытно и интересно, что будет. А еще очень хочется чего-нибудь неожиданного, нестандартного. Чтоб раз — и огрело как ведром по голове. Роза на шее — идеальный вариант перемен.

Из окна хореографического зала плохо видно университетский двор. Даже, пожалуй, совсем не видно. Пока Данетт топчется на подоконнике и высматривает лужайку и тех, кто на ней сидит, Корентайн включает музыку. Эдвардс хочет понять, есть ли сегодня в рядах тех, кто ждет Скай и Армина Эрен. Но то место, где обычно Жан, Микаса и Йегер тусуются, не видно из окна зала.

— Ты чего там хочешь увидеть, Эдвардс? — спрашивает Кора, даже не повернувшись. На сенсорном экране телефона она ищет нужную музыку.

Дани ничего не отвечает. Она продолжает шипеть себе ругательства под нос, и смотреть куда-то вниз, во двор. Все равно не видно. Только край газона и клумбу чуть-чуть. Можно считать, что это почти что ничего.

— Сейчас сюда заглянет миссис Коллинз и ты вылетишь из этого окна во двор… или куда ты там смотришь? — укоризненно фыркает Кора, Данетт специально громкой цокает, но вообще-то, не придает словам Корентайн никакого значения. Не до этого.

Дверь в кабинет распахивается, Кора выдает что-то вроде «я же говорила» и подскакивает со стула как-бы в знак приветствия. А Данетт спрыгивает с подоконника, и тихонькой начинает оттряхивать его от пыли, оставленной подошвой кроссовок. На пороге стоят Крис и Мина, и глядят на Данетт и Кору недоуменно. Те вдвоем как-то спокойно выдыхают, и Корентайн плюхается на стул обратно, а Данетт решает, что разберется с проблемой на месте.

Во время репетиции Данетт не вспоминает про то, что пыталась сталкерить Йегера час назад. После, когда репетиция (слишком короткая, чтоб называться полноценной) заканчивается — тоже. Только когда они вместе с Крис выходят через задний двор, и заворачивают за угол. Заметив Эрена во дворе, Дани разворачивается назад, едва не столкнувшись с Крис.

— Что случилось? — спрашивает подруга, а Данетт цыкает, и начинает хлопать себя по карманам, а потом вдруг спрашивает у Крис:

Рыжеволосая подруга кивает, и протягивает Эдвардс свои белые наушники-капельки. До одури неудобные, но дело сейчас не в этом. Дани не хочется встречаться взглядом с Эреном, а путь домой лежит как раз за его спиной. Не заметить Дани у него просто не получится. Кроме него на траве сидят еще Жан и Микаса. И незнакомая Дани девушка азиатской внешности, не имеющая с Микасой, к слову, ничего общего.

Данетт тихонько высовывается из-за угла еще раз и глядит на компанию. Она видит, как Эрен встает, разминает спину и начинает переделывать пучок. Еще Данетт слышит, как он говорит Жану:

— Звони давай ей. Я телефон дома забыл, — Данетт понимает, что разговор идет про Скай. На несколько секунд Эдвардс задерживает внимание на том, как рассыпаются волосы Эрена по его плечам, а потом отворачивается и прижимается спиной к стене.

Данетт достает из кармана телефон, втыкает наушники в разъем, и командует Крис:

— Я сейчас пойду налево, а ты домой. Не ходи сегодня со мной.

— Хорошо, — соглашается подруга, — Только расскажи мне потом, что это было.

Рыжие все такие проницательные, думает Данетт, а потом думает, что у Крис со Скай особенно ничего общего. Когда Крис уходит, Дани решается. Она втыкает наушники в уши, делая вид, будто слушает музыку, но на самом деле музыку не включает, и заворачивает за угол. На компанию она специально не смотрит, старясь скрыться.

Дани смотрит себе под ноги и идет быстрым шагом. Она слышит, как ее зовет сначала Жан, потом Эрен, потом Микаса, но специально не поворачивается и никак не реагирует. Компания продолжает звать Данетт до тех пор, пока она не заворачивает за угол здания. Эдвардс уже хочется спокойно выдохнуть, но сзади она вдруг слышит звук чьих-то шагов — скорее бега — а потом ее резко разворачивают за плечо, и она видит перед собой запыхавшегося Эрена. Наушники приходится из ушей вытащить.

— Ты реально не слышишь что ли? — спрашивает он, когда Дани вытаскивает наушники из ушей.

— Реально. Я могу спокойно послушать музыку? — недовольно цокает Эдвардс, но Эрен не воспринимает ее недовольный тон.

— Мы тебя звали, злючка, — говорит он совершенно беззлобно. А потом вдруг замолкает, и наклоняет голову.

Эрен смотрит куда-то на шею Данетт, но она все еще не понимает, что там интересного.

— Что? — спрашивает она недоуменно, а Йегер кивает на татуировку:

— Татуировка, — говорит Данетт так, словно считает Эрена тупым, и перекидывает волосы на правое плечо.

«Класс» проговаривает шепотом Эрен, но Данетт его прекрасно слышит. А еще она замечает, что Йегер неосознанно облизывает губы. И смотрит, чуть наклонившись вперед, потому что Данетт ниже его головы на две, на черную розу, что теперь цветет у Дани на шее.

Дани начинает думать, что у Эрена зреет какой-то очень интересный, но наверняка заманчивый план в голове. Как только Дани всерьез задумывается об этом, Эрен выпрямляется и говорит вполне серьезно и уверено:

— Ты про договор помнишь? — Дани бурчит ему что-то вроде положительного ответа, — Тогда давай так. Ты разрешаешь мне делать с твоей татуировкой что захочется, — как в прошлый раз, сообственно, — А ты заплетаешь меня снова. Идет?

— Слишком просто, Йегер, — цокает Данетт, — Но я подумаю. Резинку забери, кстати.

Дани начинает шариться в нижнем кармане рюкзака, но Эрен останавливает ее:

— Себе оставь, — говорит он, и широко улыбается. Данетт готова поклясться, что это было лучшее, что Эрен ей когда-либо говорил.

Уже вечером, дома, Данетт вдруг вспоминает страшные для себя вещи. Она лежит на диване, а рядом с диваном, на полу, сидит Скай и смотрит баскетбол. И Эдвардс вдруг вспоминает события четырехлетней давности.

Их с Эреном уже связывало кое-что.

Данетт заканчивала колледж при университете, а Эрен был первокурсником. Дани отлично помнила, как Йегер целовал ее в пустом коридоре корпуса. На спор целовал. Это стало ключевой точкой отправления их и без того не слишком дружеских отношений. Данетт критически не понимала смысла этого спора. Типо, в чем прикол?

Эрен тогда поспорил с Жаном, и проиграл, и хитровыебанный Кирштейн загадал Йегеру самое тупое задание, которое мог придумать только лошадиная морда. Данетт вспомнила, как орала на Эрена в коридоре, когда он отступил от нее, и как негодовала потом, когда ушла.

Спустя две недели Эрен уехал в Германию. Данетт вдруг на секунду подумала о том, что, возможно, это из-за того случая. Но вовремя одернула себя — Эрен, в первую очередь, уехал учиться, потому что отец нашел для него более хороший университет. Кстати, Данетт все еще не знает, кто Эрен по профессии.

— Скай, — говорит Дани, когда начинается реклама, — Ты не можешь не знать, какая профессия у Эрена. Мне чертовски интересно.

Осборн оборачивается на Дани, рассматривает ее недоуменно доли секунды, а потом говорит:

Внутренне Дани удивляется, потому что она думала, что Йегер кто-то вроде юриста, ну, или историка, или тому подобное. До того, как уехать, он учился в корпусе, где тусовались юристы и историки. Но вообще-то все оказалось в точности наоборот.

Дани вдруг вспоминает про их дневной разговор, и решается рассказать обо всем Скай. Осборн выслушивает внимательно, а потом говорит вполне уверено:

— Пусть… м-м… снимет футболку, или… я не знаю, Эдвардс. Вы — два озабоченных дурачка, поэтому я не знаю, что может быть лучше в вашем случае. Прически, ты сама сказала, уже не интересно.

Продолжить Скай не успевает. Реклама заканчивается, и Осборн продолжает просмотр игры, а Данетт решает отправиться спать. Завтра рано вставать. Когда Эдвардс ложиться в кровать, она берет свой телефон с тумбочки, и находит в друзьях у Скай во Фэйсбуке Эрена, и набирает ему сообщение.

Я придумала, что ты можешь сделать для меня.

Отвечает Эрен почти сразу.

Снимешь футболку для меня?

Пф, слишком просто, Эдвардс. Но ладно, я согласен.

Засыпает Данетт только через час.

Когда Данетт сидит на паре по истории театра, ей вдруг начинают приходить сообщения в Фэсбуке. Дани выключает звук на телефоне, но когда видит, что ей пишет Скай, начинает под партой просматривать сообщения.

Смотри, что есть ￣ω￣ [Вложение]

Данетт скептически смотрит на экран, а потом закрывает панель. Позже посмотрит. Наверняка, Осборн скинула ей какой-то мем из интернета, тупой скриншот или вроде того. Эдвардс цокает, кладет телефон на колено, и складывает руки на столе. Второе сообщение не заставляет себя ждать. Экран телефона загорается, и Дани опускает взгляд.

Я знаю, что ты нарочно проигнорила. Но это действительно стоит твоего внимания

Дани цокает, но сообщение все-таки открывает. Когда вложения загружаются, Эдвардс слишком громко давится. Воздух в легких натурально спирает. Девушка кашляет, стучит кулаком грудь.

— Все в порядке, Мисс Эдвардс? — спрашивает Дани преподаватель, и вся аудитория тут же обращает внимание на девушку. Но Данетт отмахивается, и говорит коротко «Да».

Эдвардс чувствует, как у нее лицо начинает гореть. Рука тоже. И шея. Еще чувствует, как кончики пальцев начинает покалывать, и руки становятся словно ватные. Эдвардс чувствует себя так, словно смотрит на что-то тайное и сокровенное, хотя это тайным назвать нельзя.

Скай. Скинула. Фотки. Эрена.

, это не просто какие-то скрины, вырезанные куски плохого качества и все в это роде. Это вполне себе четкие, умышленные фотки, сделанные специально.

Данетт не думает, откуда все это у Скай. На фотографии Эрен, обнаженные по пояс, выбирается из бассейна. Фотка в некотором движении, но это совершенно не портит изображения. Данетт видит, как влажные пряди собранных сзади волос прилипают к телу. Как напряжены мышцы от движения, и как вода тонкими струйками стекает вниз. Все это видно более чем хорошо, потому что фотка сделана довольно близко, а еще потому, что фоткали на хорошую камеру. Вернее, на чей-то хороший телефон.

Взглядом Данетт застывает на сильном теле Йегера, приближает и рассматривает так, словно увидит там корень всех проблем. Хотя, скорее всего, там он и есть.

Второе вложение имеет не менее интересное и красивое, если так Данетт может выразиться, содержание. Оказывается, Эрен ходит вместе с Микасой, Скай, Леви и Жаном в спортклуб, где, ко всему тому, что бывает во всех обычных спортивных клубах, есть возможность заниматься единоборствами. Видео совсем короткое, секунд тридцать. На нем Эрен на татами перекидывает через себя Жана. Тот ругается, на фоне смеется Скай, и орет, что Кирштейн скатился. Эрен двигается на Микасу, которая все это время снимает его, и скалится, и Данетт видит темно-зеленую капу. А еще видит, хотя и не достаточно близко, его сильное спортивное тело.

Фетиши 1.0

Десятого апреля Данетт исполнилось двадцать лет. Она позвала к себе домой своих подруг с танцев, Скай испекла пирог, и вообще вечеринка была чисто бабская, но не скучная. Девушки пили, ели торт, смотрели какой-то фильм, играли и вообще проводили время не скучно. Чисто по-бабски. Звать кого-то из парней Дани не решилась. Да и некого было. Данетт уже тусовалась со Скай и ее друзьями, но особо там у Дани друзей не было. Только рыжая душа компании Скай. А через неделю начался пиздец. Вот без шуток. Как-бы да. Дани, сидя на полу в гостиной десятого апреля с кружкой, в которую Скай плеснула вина, не думала про Эрена, про все эти фетиши и всякую прочую херню, что принес в ее жизнь Йегер спустя неделю после двадцатилетия Эдвардс.

Дани особо-то и не против. Просто логику словить никак не может. Типа, зачем? Когда Эрен уехал, Дани облегченно вздыхала и расслаблялась — ну наконец-то никто не будет ей мозг выносить и черепицу ковырять. От этого Йегера и нервы и крыша ни к черту. Вздыхала так Дани недели две-три, а потом ей надоело, и она забыла. Почти. Потому что потом Данетт, сама того не понимая и не осознавая, начинала без мудака-Эрена скучать. Ну как скучать. Сначала Данетт стало не на кого орать на переменах, и никто на Данетт не орал в ответ. Нет, конечно были еще слишком смелые, типа Жана, которые постоянно над Данетт шутили «Кто сюда пустил малолетку», но им по-настоящему дела до Данетт не было. И все они гонялись за красавицей-Хисторией, которая по окончанию первого курса укатила на родину. Тоже в Германию.

Махать кулачками тоже стало не на кого. В коридорах до отъезда Эрена только и слышалось: «Мудень! — Кретинка! — Да пошел ты к черту, Йегер! — Сразу за тобой, истеричка!». Если Эрен начинал Данетт сильно выводить, она начинала его колотить, куда попадала. А Йегер ей руки заламывал, и говорил: «Ты затрахала уже, больная. Остынь». Эдвардс от него тут же относило на километр.

Логику Дани не могла понять простую: зачем Эрен, который четыре года назад был готов из Данетт душу выбить, сейчас прямым и непрямым текстом к Данетт подкатывает. Максимально сильно подкатывает. Так подкатывает, что и без объяснений Данетт понимает все прекрасно. Дани не против. Чем бы это не обернулось в итоге. Про то, что Эрен «просто хочет ее выебать» Эдвардс даже не думает. Данетт вспоминает эти слова Корентайн, которая прекрасно заметила, что дружок Скай и Жана гоняется за Эдвардс, и кривится. Если бы Эрен действительно хотел, он бы давно ей руки заломал в каком-нибудь темном закоулке. Все-таки Дани мельче его раза в два и ниже на две головы.

Само-собой, тогда Данетт и в страшном сне не могла увидеть, что спустя время из десятка девушек, которые нравились Эрену и с которыми он, возможно, даже спал, Йегер выберет Эдвардс. Дани ни за что бы не подумала, что через года Эрен ей будет даже 

. И что через несколько лет они будут обходными и не очень путями подходить к отношениям. Да что там отношения. Дани не могла представить даже то, что они с Эреном в принципе могут нормально общаться, и даже хотя бы переписываться, не называя друг-друга последними словами.

Но в душе Данетт была уверена, что если они с Эреном начнут встречаться, то по-прежнему будут дразнить друг друга как в старые добрые. Даже беззлобное «злючка» уже считалось.

Дани самой себе признать легче, чем озвучить Скай, которая хоть и может, но не будет Эрену рассказывать. Девушка сидит на полу в гостиной рядом с телевизором, и думает о том, что давно она не грозилась Эрену отправить его зубной состав в путешествие, а Йегер давно не дразнил ее «малолетней сучкой». Данетт усмехается, потому что по сравнению с Эреном она не такая уж и малолетняя — всего на год его младше.

По телеку крутили какой-то не слишком интересный фильм, и Дани его практически не смотрела. Она вытянула ноги перед собой, руками оперлась за своей спиной, и рассматривала свои побитые колени. Падала Дани исключительно на тренировках. Но там падения были не в счёт, потому что на коленях всегда была защита. А тут… Четыре дня назад, когда они гуляли всей компанией, и когда Скай удалось выманить Данетт на улицу, Дани упала на асфальт возле Мака, куда они направлялись. Никто ее даже поймать не успел. Пока остальные делали заказ, Скай и Микаса промывали Данетт колени в туалете. Завязали ей колени носовыми платками и пошли дальше гулять. Дани потом и забыла про то, что упала.

Вечером того же дня на Дани находит прозрение. Они со Скай сидят в темной квартире, где работает только телевизор. А на горизонте брезжит рассвет, и в квартире уже почти светло. Они гуляли до поздней ночи, а потом разошлись по домам. Когда Эдвардс лежит на диване, и пересматривает все фотографии на телефоне Скай, ей вдруг становиться совершенно ничего непонятно.

— Скай, — начинает Данетт, — Я вот знаешь чего не пойму никак?

— Чего? — удивленно спрашивает Осборн с кухни. Они с Дани решили не ложиться спать пока. Завтра, то есть сегодня, никуда не надо.

— Почему это Эрен решил… — тут Дани запинается, и не знает какое слово лучше подобрать. Рыжая голова подруги высовывается из дверного проема кухни.

— Почему Йегер решил приударить за мной. Типа, три года назад, мне кажется, он ненавидел меня всем сердцем, — заканчивает свой вопрос Дани, и Скай совсем выходит с кухни со стаканом воды в руках. Осборн опирается боком о дверной проем, и цокает:

— Он не ненавидел тебя.

Скай тут же ретируется на кухню. Она бренчит посудой, и Данетт слышит, как она отвечает из-за стенки: «Вот сама у Эрена и узнаешь». Эдвардс недовольно рычит, но Скай рассмеялась только в ответ. Данетт точно уверена, что про себя Эрен уже успел назвать ее последними словами. Сучка, истеричка, больная. Злючка по сравнению со всем тем, как он называл Дани за глаза три года назад ну просто ангельское имя.

— А Эрен определенно горяч, мм? — бесстыдно говорит Скай, высунувшись из кухни и нарочно дергает бровями так, что Данетт вдруг становится одновременно стыдно и сладко внутри, словно Эрен каким-то странным образом начал самой Эдвардс принадлежать. Живот у Дани начинает крутить, а пальцы снова колоть, когда она вспоминает спортивное тело Йегера.

Эдвардс закрывает лицо одной рукой, а второй отмахивается от подруги. Скай все понимает, и заливисто смеется, откинув голову назад.

Фетишисты

Содержание

Фетиши 0.5

Фетиши 1.0

Фетиши 2.0

Комментарии (0)