Ты легко и быстро несёшься по коридору, пока спортивная сумка ударяется о спину, подпрыгивая от твоих движений.

Ты была потной, липкой и в целом готова была упасть в обморок, но на твоём лице появилась широкая улыбка, как только ты остановилась перед очень знакомой дверью студии.

Ты только что закончила помогать с хореографией для айдол-группы, целый день повторяя танцевальные движения и рисуя позиции на бумаге.

Рабочий день заканчивался в 19:00, но ты отработала сверхурочно, намереваясь освободить завтрашний день. В понедельник тебе снова придётся работать сверхурочно, но сейчас это не имело значения.

Всё, что имело значение, это парень за дверью, который работал так же усердно, как и ты.

Внутри Чан в наушниках сгорбился над своим столом, руки сводит судорогой, когда он яростно записывает какие-то заметки.

Ему не обязательно было оставаться здесь, он мог уйти несколько часов назад и сейчас спать. Но факт возвращения домой без тебя всегда беспокоил его, поэтому он решил остаться, пока его девушка не закончит.

Он знал, что ты чувствуешь то же самое. Однажды ты сказала ему, что будешь на протяжении нескольких часов ворочаться в постели, если пойдёшь домой без него. Поэтому, когда роли менялись и он работал сверхурочно, ты дремала на стуле рядом с ним, пока он работал, или проводила некоторое время в студии.

Чан проверил время всего несколько минут назад, и знал, что ты уже на пути сюда. К сожалению, он совершил ошибку, начав новый проект, так как оказавшись дома его будет беспокоить незавершённый трек.

Так что теперь он работал, торопясь закончить хотя бы черновик.

Ты, по ту сторону двери, не стала утруждать себя стуком, а просто медленно открыла дверь.

Глаза сразу же находят фигуру твоего парня; волосы Чана прикрыты перевёрнутым снепбеком, ноги в спортивных шортах скрещены на стуле.

Ты чувствуешь, как сжимаются струны твоего сердца, пока смотришь, как Чан усердно работает ради завтрашнего свободного дня. Свободного дня для вас двоих.

Ты улыбаешься тому, как Чан постукивает ручкой по столу в незнакомом ритме или по снепбеку на голове, прежде чем снова вернуться к написанию.

Чан также делает раздражённые вздохи каждые несколько секунд, что с первого дня вашей встречи тебе казалось очень милым.

Когда Чан стонет от разочарования, ты, наконец, заходишь внутрь и закрываешь за собой дверь, роняя спортивную сумку на пол.

Чан замирает и перестаёт писать, когда чувствует обвивающиеся вокруг его шеи руки, но спустя секунду расслабляется, когда до мозга доходит, что это его малышка.

Ты оставляешь маленькие поцелуи на щеке Чана, прежде чем прижаться головой к изгибу между шеей и плечом Чана, и на лице парня расцветает улыбка.

— Прости, — бормочет Чан, снимая наушники, когда ты перестаёшь целовать его и отстраняешься. Ты не отвечаешь. Вместо этого ты снимаешь с головы Чана снепбек и нежно проводишь пальцами по его волосам.

Чан удовлетворённо вздыхает, глаза закрываются, и он откидывает голову на спинку стула, следуя движению твоих пальцев. Он снова открывает глаза, когда ты наклоняешься и целуешь его в губы,

Ты улыбаешься ему, и, несмотря на то, что ты в неудобном перевёрнутом виде, Чан думает, что ты выглядишь великолепно.

Открытая, счастливая и влюблённая.

— Всё в порядке, Чанни, — наконец говоришь ты, после того, как проходит несколько секунд как вы просто с любовью смотрите друг на друга. — Я ведь знаю, что ты делаешь это ради нашего отпуска.

Чан издаёт тихий смешок, когда ты возвращаешь снепбек на его голову.

— Это всего лишь два дня, малыш.

— Два дня сна, еды и, может быть, немного 

? Не знаю как ты, но для меня это звучит как райский отпуск, — бесстыдно бормочешь ты, пока руки скользят вниз по торсу Чана, чтобы помассировать его грудные мышцы, заставляя того извиваться и смеяться, прежде чем ты снова поднимаешь их, чтобы помассировать его плечи.

Чан вздыхает, позволяя ощущению твоих пальцев, облегчающих боль, захлестнуть его, но затем он замечает беспорядок из бумаг на своём столе, и разочарованный взгляд сменяется улыбкой.

— Подождёшь меня? — с надеждой спрашивает Чан. Хотя в глубине души он уже знал ответ.

И всё же его сердце начинает биться быстрее, а в животе порхают бабочки, когда ты снова обнимаешь его за шею, прижимаешься щекой к щеке Чана и бормочешь:

— Конечно. Ты же знаешь.

А затем ты скрепляешь обещание поцелуем. Чан притворяется, что не гонится за твоими губами, когда ты отстраняешься.

Он возвращается к работе, а ты всё ещё обнимаешь его, и только через несколько мгновений начинаешь смещаться. Свободная рука Чана быстро поднимается к твоим рукам, которые медленно отстраняются, так что ты останавливаешься.

— Останься, — рассеянно бормочет Чан, глаза торопливо бегают по бумагам. Да, это эгоистично, заставлять тебя стоять за его спиной бог знает сколько времени, но, когда ты была так близко, Чану всегда было легче работать.

Ты бы увидела появляющийся смущённый румянец на щеках Чана, если бы сама не была так взволнована, снова пряча лицо в лопатках Чана, когда не удалось подавить широкую улыбку.

Поэтому вместо этого ты нежишься в тепле Чана, время от времени крепко прижимая его к себе, просто чтобы увидеть, как он извивается и пытается посмотреть на тебя.

Внезапно ощущение ноющих от танцев мышц исчезло, и ты была довольна тем, что стояла за спиной своего парня столько, сколько он этого хотел.

Когда Чан, наконец, закончил, вы выключили весь свет, заперли дверь и собрали все свои вещи. Чан обнимает тебя за плечи, в то время как ты обнимаешь талию своего парня.

Вы оба хихикаете, разговариваете шёпотом и ковыляете по коридору, как пьяные дураки, несмотря на то, что вы совершенно трезвы. Вы держитесь друг за друга, как будто это в последний раз, как будто убеждаете себя, что другой рядом.

Для дополнительной меры Чан прижимается губами к твоему виску, сладко шепча:

— Я люблю тебя, т/и. Очень-очень сильно, — это могли слышать только вы двое, выходя в холодную ночь, окутанные теплом друг друга.

Уличные фонари выглядят как звёзды в его глазах, и ты снова спрашиваешь себя, как тебе повезло влюбиться в Бан Чана.

, вы с Чаном прижимаетесь друг к другу, погружаясь в глубокий сон, завернувшись в одеяла, чтобы защититься от холода.

 ты случайно сбрасываешь одеяло с кровати, оставляя вас обоих на морозе. Ты дрожишь во сне.

Чан просыпается достаточно, чтобы поворчать по поводу одеяла и обыскать комнату, чтобы в итоге притянуть тебя ближе к своей груди и обнять обеими руками. Для самого Чана это мало что значит, но тогда ты перестаёшь дрожать, Чан снова засыпает с улыбкой на лице.

, звонит телефон Чана. Мелодия звонка соперничает с храпом Чана, а сочетание двух звуков заставляет тебя с раздражением проснуться. Чан лежал посреди кровати, раскинув руки и ноги, а ты лежала на нём сверху, прижавшись щекой к груди.

У тебя хватает сил только на то, чтобы поднять голову, посмотреть на солнце, выглядывающее из-за занавески, и на телефон Чана, прежде чем ты тяжело роняешь голову на грудь Чана, заставляя упомянутого парня проснуться.

Чан перестаёт храпеть на середине, и звук такой забавный, что ты чувствуешь, как на твоих губах появляется улыбка, но затем его телефон звонит 

— Эй, Чан-а, — скулишь ты, приподнимаясь, чтобы зарыться лицом в шею Чана. — Сделай так, чтобы это прекратилось.

— Прости, малышка, — стонет Чан, пытаясь прогнать сонливость, когда он обхватывает твой затылок. Его свободная рука тянется к телефону на тумбочке, прижимая его к уху после 3 неудачных попыток нажать кнопку ответа.

Ты плохо слышишь из-за твоего положения и руки Чана, прикрывающей твою голову, поэтому тебе удаётся услышать только «нет, нет, мы не можем, мы спим. Прости, Бин», прежде чем голос Чана убаюкивает, и ты снова погружаешься в сон.

 ты снова просыпаешься, но на этот раз 

У тебя урчит в животе, и ты так голодна, что это начинает причинять 

. Ты пытаешься пошевелиться, но конечности отказывают слушаться.

На этот раз одна из ног Чана лежит на тебе сверху, полностью закрывая твою нижнюю половину. Голова же лежит на подушке, на подбородке у него слюна, и она отвратительна, поэтому ты быстро вытираешь её рукавом рубашки. К счастью, он не пускал слюни на твои волосы.

Чан прижимает твою другую руку к своей груди, как будто это плюшевый мишка, его тело уютно прижимается к тебе. Когда ты слегка откидываешься назад, чтобы как следует рассмотреть его, нос Чана дёргается, как у кролика, и хватка на твоей руке усиливается. Ты фыркаешь.

, — бормочешь ты, прежде чем зарыться лицом в волосы Чана, сжимая спящего парня в попытке мягко разбудить его.

Чан издаёт ворчание, но не делает ничего, чтобы доказать, что он действительно проснулся. Ты вздыхаешь.

И что, чёрт побери, тебе делать?

Это занимает у тебя больше, чем несколько попыток, но ты, наконец, высвобождаешь руку из хватки Чана. Однако, как раз в тот момент, когда ты собираешься начать работать над его ногой, Чан внезапно просовывает свою руку под тебя, переворачивая, так что ты снова оказываешься на нём. Он делает это так легко, что это поражает тебя, щёки горят красным от внезапного проявления силы.

— У нас выходной, дай мне ещё часик, — Чан ворчит. Он всё ещё был в полусне, поэтому большая часть его предложения была бессвязной, но если кто-то и был экспертом в языке сонного Чана, то это ты.

Ты смотришь на настенные часы в другом конце комнаты и морщишься, когда понимаешь, почему ты так голодна.

 потратили весь день на сон, чувак. Уже 3 часа.

— Перестань называть меня чуваком, — он фыркает. — И это 

Ты дуешься, когда тебе отвечают твоими же словами, а потом у Чана как будто появляется шестое чувство, когда ты дуешься, потому что он внезапно поднимает голову, чтобы поцеловать тебя в подбородок, всё ещё с закрытыми глазами.

Ты предполагаешь, что он целился в твои губы, но он боролся в тяжёлой битве между правильным поцелуем с тобой и сном. Мило.

— Люблю тебя, — сонно бормочет Чан и уже собирается откинуть голову на подушку, когда ты останавливаешь его правильным поцелуем в губы. Это очень неловкий ракурс, но вы оба краснеете и хихикаете, как будто это ваш первый поцелуй.

, — Чан отстраняется после нескольких секунд поцелуя, глаза теперь открываются, когда он хмуро смотрит на тебя. — Не целуй меня. Утреннее дыхание.

Ты хихикаешь, приподнимаясь на локтях, чтобы как следует рассмотреть его, и сердце сжимается от того, как надуты его губы. Его волосы были похожи на птичье гнездо, а глаза опухли. При виде этого ты не смогла удержаться и ещё раз чмокнула его в губы.

— Но я только что это сделала, — ты улыбаешься, обхватываешь щеку Чана и покрываешь его лицо мелкими быстрыми поцелуями. — Кроме того, сейчас день.

Чан закатывает глаза, делая вид, что не гоняется за твоими губами с каждым поцелуем. И ты снова хихикаешь, потому что у тебя кружится голова от того, что Чан наконец проснулся, и ты была влюблена в него, и это никак не связано между собой, но плевать.

Не проходит и минуты, как глаза Чана снова начинают закрываться, и только тогда ты понимаешь, что бессознательно проводила рукой по волосам своего парня.

— В любом случае, день почти закончился, — Чан кладёт руку тебе на затылок, мягко подводя тебя к своей шее. Он целует тебя в лоб, затем зевает, нежно царапая ногтями твою кожу головы, чтобы заманить тебя обратно в сон. — Давай просто останемся в постели.

 подмывало сказать «да», особенно учитывая, как тепло и уютно было в объятиях любви всей твоей жизни, но потом твой желудок начинает выть, как умирающее животное, от чего и ты и Чан вздрагиваете.

Ты громко смеёшься, от чего сердце Чана бешено бьётся, и ты чувствуешь, как его губы складываются в улыбку, когда он снова целует тебя в лоб, на этот раз дольше.

Затем Чан обхватывает тебя обеими руками за талию, поворачивая вас обоих в сторону. Твои руки поднимаются, чтобы сомкнуться на шее Чана, и ваши глаза встречаются, когда ты смотришь вверх.

Глаза Чана мерцают, и ты не уверена, что это из-за света позади тебя.

— Приветик, — небрежно говорит Чан, и ты издаёшь звук, похожий на фырканье или смех.

— Ты отпустишь меня, чтобы я могла приготовить завтрак?

— Уже полдень, — нерешительно рассуждает Чан, его руки сжимаются вокруг тебя, когда он наклоняется, чтобы ещё раз поцеловать тебя в нос.

— Любое время подходит для завтрака. Того, кто думает иначе, необходимо посадить в тюрьму.

Чан игнорирует тебя, занятый тем, что ещё несколько раз чмокает тебя в щёки, касаясь своим носом твоего.

— Давай, малыш. Нам нужно поесть. Я знаю, ты тоже голоден.

Да, но Чан пока не хочет вставать с кровати. Он не дуется, правда, но корчит рожу, от чего ты снова весело улыбаешься.

Кто мог его винить, ну правда? У него был целый выходной, красивая девушка в его объятиях и неограниченное количество поцелуев, которые он мог дарить и получать. Зачем ему оставлять этот тёплый пузырь без боя?

Чан усиливает хватку и снова переворачивается, на что ты задыхаешься от смеха и пытаешься оттолкнуть его. Твой парень прижимает тебя к кровати, держа твои руки над головой и переплетая ваши пальцы.

— Приветик, — снова говорит Чан, улыбаясь твоему раскрасневшемуся лицу.

Внезапные проявления силы заставали тебя врасплох, и твоё лицо краснело по множеству причин.

— Привет, — отвечаешь ты, затаив дыхание, и наклоняешь голову, как бы прося поцелуя.

Чан медленно наклоняется, 

 медленно, на твой вкус, так что ты громко стонешь. Чан смеётся, но, наконец, сминает твои губы, подсознательно ослабляя хватку на твоих руках. Ты освобождаешь их, чтобы обхватить его щёки.

Ты чувствуешь улыбку Чана на своих губах, и заходишь так далеко, что покусываешь нижнюю губу другого, прежде чем кое-что решить и оттолкнуть его.

, — скулит Чан, преследуя тебя, но ты останавливаешь его, тыча пальцем в грудь и быстро чмокая в губы. Он останавливается, явно сбитый с толку.

Ты отталкиваешь его ещё дальше, заставляя его упасть на бок. Кажется, он понимает, когда ты начинаешь оседлывать его, поставив колени по другую сторону его бёдер.

— О, — Чан таращится, глупо моргая глазами. Ты смеёшься.

for the weekend

linorachas

Ashimu

После долгой недели напряжённой работы ты наконец-то проводишь выходные с Чаном.

Stray Kids

Бан Чан/ОЖП

Со Чанбин

for the weekend.

ru-for-the-weekend-linorachas-perevodchik-ashimu

— Пришло время выполнить мою часть сделки, чтобы приступить к твоей.

Ты задерживаешь дыхание, ошеломлённая решимостью в глазах Чана. Отвлекаешься на то, как изгибаются его губы и как появляются ямочки на щеках, следишь за линией его широких плеч. Ты смотришь на изгибы его рук, вплоть до вен на ладонях, сглатываешь, когда добираешься до рельефного пресса.

Боже, он такой сексуальный.

Ты продолжаешь странствие, всё дальше и дальше, пока… ах. Точно. Он всё ещё голый. 

Твоё лицо комично морщится, желание исчезает, когда ты спрыгиваешь со стола и прогоняешь его.

— Какого чёрта, иди оденься. Ты знаешь, насколько это антисанитарно — ходить голым на кухне? Отвратительно, Чан.

Уставившись на тебя с недоверием, Чан разевает рот:

— И ты говоришь это после того как 

 «ела» меня глазами? Я всё видел!

Ты проходишь мимо него, роясь в шкафах в поисках еды.

— Если ты хочешь, чтобы я, держа ножницы, прошлась рядом с твоим…

— Ухожу я, ухожу! — кричит Чан, бросаясь обратно в спальню, паника в его голосе заставляет тебя засмеяться.

Ты только начинаешь наполнять кастрюлю водой, как руки обвиваются вокруг твоей талии, и очень цепкий, но теперь полностью одетый Бан Чан утыкается лицом в твою шею, напевая.

— Что ты хочешь, чтобы я приготовил для тебя, малышка? — взволнованно спрашивает он, готовый сделать что угодно.

— Если ты не можешь волшебным образом наколдовать какие-нибудь продукты, не думаю, что ты вообще сможешь мне что-либо приготовить.

Чан замирает и отпускает тебя, чтобы открыть холодильник и шкафы. У него отвисает челюсть от шока, когда он видит, что там действительно не было еды. Вы оба были так заняты на этой неделе, проводя большую часть своих ужинов в компании, что забыли сходить в магазин.

— Хотя у нас вроде осталось где-то 4 упаковки рамена и полбанки спама

, — ты возвращаешь внимание Чана к себе, указывая на еду на прилавке. Чан, который был большим обжорой, сдувается при виде этого, выглядя точь-в-точь как побитый щенок.

— О, я знаю, что для тебя этого недостаточно, малыш, — ты воркуешь, подходя к Чану, чтобы ущипнуть его за щеку. Сначала всё начинается мягко, но потом ты слегка усиливаешь давление, прищурив глаза, — но, если ты съешь больше, чем положено, я тебя укушу.

Чан взвизгивает, быстро кивая, когда ты сильнее щипаешь его за щеку:

— Хорошо! Хорошо! Я не трону твою долю, обещаю!

Вскоре после этого ты смягчаешься, нежно целуя Чана в покрасневшую щеку, когда он хмуро смотрит на тебя.

— Отлично. А теперь давай начнём готовить, потому что, если в ближайшие 3 минуты во мне не будет еды, я действительно начну кусать тебя.

При этом Чан оказывается вне твоей досягаемости, и ты с улыбкой наблюдаешь за ним, пока он суетится вокруг, готовя еду. После приготовления каждый из вас получает тарелку с едой, с идеально равной по размеру порцией. Не сговариваясь вы оба устраиваетесь на диване, ваши бёдра прижаты друг к другу, когда вы чавкаете лапшой, смотря недавно начатую дораму. Чан не замечает, как ты кладёшь последний оставшийся кусочек спама в его тарелку, слишком занятый руганью главного героя за глупость, но он позволяет тебе доесть бульон в его тарелке.

После этого вы с Чаном начинаете заниматься домашними делами, потому что, когда ты искала пульт под диваном, тебя встретило облако пыли, заставившее трижды чихнуть.

Чан смеётся над тобой, но потом его останавливает собственный чих. Вы обмениваетесь одним взглядом, прежде чем оба бросаетесь к чистящим средствам.

Вам обоим требуется несколько часов, чтобы убрать всю квартиру и постирать бельё, и когда вы снова устраиваетесь на диване, небо уже тёмное.

Учитывая, что у вас не было продуктов для готовки, вы решаете заказать ужин, и возникает небольшой спор о том, кто должен встать, чтобы забрать еду и оплатить доставку. Драка разрешилась быстрой игрой в камень, ножницы, бумагу; Чан честно выиграл, но ты продолжала жаловаться по пути к двери.

— Нам нужно потренироваться, — внезапно говорит Чан, когда вы оба лежите на боку на диване, и он — маленькая ложка. Ужин прошёл быстро, и теперь вы оба просто наслаждаетесь счастьем полного желудка.

— Разве этого было недостаточно? — спрашиваешь ты, имея в виду безупречно чистую квартиру.

Чан фыркает, поворачиваясь лицом к тебе. Но соскальзывает вниз, издавая звук, похожий на мурлыканье, когда зарывается лицом в твою шею.

— Я имею в виду что-то типа йоги. День ног

Ты стонешь, ущипнув его за бок.

— Я зарабатываю на жизнь танцами. Сам иди тренируйся. Сегодня вечером позволь мне сгнить на этом диване.

Чан смеётся, но больше не пристаёт к тебе по этому поводу. Ты позволяешь ему отдыхать на твоей ключице, сосредоточив своё внимание на дораме, которая в настоящее время шла по телевизору.

Можно было подумать, что Чан спит, если бы не поцелуи, которые он оставляет на твоей шее, безобидные маленькие поцелуи, в которых вскоре появляются зубы. Ты откидываешь голову назад, находя это действие более приятным, чем что-либо другое, но затем язык Чана внезапно высовывается, чтобы лизнуть место возле твоей челюсти, и ты дрожишь.

Ты вздыхаешь, но не отталкиваешь его. Вместо этого твои пальцы перебирают его волосы, заставляя Чана счастливо постанывать. Тогда он перестаёт приставать к твоей шее, наслаждаясь твоими пальцами, массирующими и царапающими кожу головы.

Но твоей первой ошибкой было думать, что ты в безопасности, потому что внезапно бедро проскальзывает между твоих ног, прижимаясь к твоему прикрытому холмику.

, — ты удивлённо стонешь, но Чан больше ничего не делает, расслабив бедро. Ты подозрительно прищуриваешь глаза. — Я думала, ты пойдёшь тренироваться.

, — шепчет Чан, и когда ты чувствуешь его дьявольскую улыбку на своей коже, ты знаешь, что обречена.

Чан прижимается бедром к твоей прикрытой киске более настойчиво, заставляя извиваться. Тонкий материал твоих трусиков и пижамы нисколько не мешает, лишь усиливая удовольствие.

Его бедро сгибается, и ощущение клитора, касающегося затвердевшей мышцы, было слишком приятным, чтобы игнорировать, и ты скользишь по бедру Чана, прежде чем успеваешь подумать.

— Хорошая девочка, — хвалит Чан, когда замечает, как вращаются твои бёдра, наклоняясь на секунду, чтобы запечатлеть сладкий поцелуй на твоих губах. Он продолжает адаптироваться, помогая тебе найти наилучшее положение для удовольствия. — Продолжай тереться об меня своей красивой киской, малышка, вот так.

Ты стонешь, когда рука скользит под твою рубашку и касается одного из сосков, Чан перекатывает медленно твердеющий бугорок между пальцами. Ты чувствуешь, как быстро становишься мокрой, и ты знала, что можешь так кончить. Чан уже несколько раз заставлял тебя кончать только от одной стимуляции клитора, и петтинг не был исключением.

Ты как раз собираешься спросить, действительно ли он собирался позволить тебе кончить, как Чан убирает бедро, и узёл в твоём животе исчезает.

Теперь ты стонешь по совершенно другой причине, расстроенная тем, что у тебя отняли оргазм. Но Чан занят тем, что дёргает тебя за рубашку, пока ты не догадаешься и не снимешь её, и он тут же приникает ртом к одному из твоих сосков, посасывая.

Ты втягиваешь воздух сквозь стиснутые зубы, прижимая его голову ближе к своей груди, когда он обратил внимание на оба твоих соска, облизывая, посасывая и покусывая. Ты становилась неудобно мокрой, твои трусики намокли, и ты говоришь об этом Чану в надежде, что он ускорит процесс.

Ты должна была знать, что это только подстегнёт его.

— Ты уже мокрая для меня? — спрашивает Чан, когда перестаёт помечать твою грудь, глядя на тебя с ухмылкой.

— Да, так что, если бы ты мог трахнуть ме-

— Ах, — говорит Чан, — дай мне сначала почувствовать.

У тебя даже нет шанса возразить, потому что рука Чана уже исчезла, проскальзывая под пояс твоих шорт и трусиков, чтобы скользнуть двумя пальцами между складок. Ты вздрагиваешь от прикосновения, постанывая, когда он использует два пальца, чтобы нежно потереть круги на клиторе.

— Чан, — стонешь ты, а он рассеянно мурлычет, наклоняясь, чтобы оставить ещё больше засосов на твоей коже. Он просовывает палец без предупреждения, но поскольку ты была мокрой и готовой, то легко приняла его.

Чан ругается, прощупывая почву, медленно вводя второй палец, и хотя на этот раз было немного больно, его второй палец скользит так же легко.

— Боже, малышка, ты вся мокрая.

Чан сгибает пальцы, почти сразу касаясь твоей точки G, заставляя тебя вздрагивать и скулить. Он набирает темп, пальцы быстро проникают в тебя и выходят, несмотря на то, что твоё нижнее бельё и шорты ограничивают большую часть движений.

Он приближается для поцелуя, твой рот автоматически открывается, чтобы он просунул свой язык внутрь. Он стонет тебе в рот от твоего послушания, свободной рукой крепко сжимая твою челюсть. Он сосёт твой язык, и как только добавляет третий палец, ты отстраняешься, шипя.

Пальцы Чана были длинными и приятно заполняли тебя, и с тем, как он настойчиво потирал точку G, прошло совсем немного времени, прежде чем ты почувствовала, что твой оргазм снова нарастает.

— Я растягиваю тебя, но, похоже, тебе это не нужно, учитывая, как ты засасываешь мои пальцы, малышка, — Чан качает головой, в его тоне слышится игривое недоверие. — Ты думала о моём члене в тебе весь день? Так сильно хотела, чтобы я трахнул тебя?

, — ахаешь ты, быстро кивая. Чан наклоняется, чтобы снова поцеловать тебя, но тебе удаётся остановить его, прижав дрожащую руку к его груди, заставляя его встретиться с тобой взглядом.

— Ты выполнил свою часть сделки, — шепчешь ты, задыхаясь, — пришло время мне выполнить свою.

Глаза Чана темнеют, и ты взвизгиваешь, когда он внезапно садится на колени, свободной рукой стягивая с тебя шорты и нижнее бельё одним быстрым движением. Он наклоняется, чтобы получить поцелуй, который ты ранее остановила, втягивая твою нижнюю губу в рот и заставляя тебя стонать.

— Но сначала, — шепчет Чан тебе в губы, голос не оставляет места для обсуждений, — ты кончишь для меня.

Теперь, когда не было одежды, ограничивающей движения его рук, темп пальцев Чана ускорился, сводя тебя с ума и заставляя ёрзать на диване. Чан прижимает твои бёдра другой рукой, чтобы он мог легко вводить в тебя свои пальцы, и влажные звуки проникновения в киску, были настолько непристойными, что ты почувствовала, что краснеешь.

Достаточно быстрого прикосновения большого пальца Чана к клитору, чтобы твоё тело затрепетало, задрожало в руках Чана, а дырочка содрогнулась вокруг его пальцев. Чан стонет, как будто это он испытал оргазм, глаза оценивающе смотрят на то, как твоя голова запрокинута назад, грудь вздымается и опускается.

Бан осторожно вытаскивает пальцы, планируя просто вытереть их о рубашку, но затем ты издаёшь шум, привлекая его внимание. Он поднимает смущённый взгляд, но потом видит твой прикованный к его пальцам взгляд, которые были смазаны твоими соками, и его член стал таким твёрдым, что 

— Блять, ты такая извращенка, — шепчет Чан, но подносит пальцы к твоим губам, позволяя тебе лизать и сосать сколько душе угодно. Чан сглатывает, когда ты смотришь на него сквозь ресницы, тщательно очищая его пальцы длинными движениями языка. Каждый раз, когда он мельком видит влажный кончик вокруг своего пальца, его член дёргается в спортивных штанах.

Ты медленно отрываешься, когда заканчиваешь, всё ещё не сводя глаз с Чана. Теперь вы оба тяжело дышали, пристально смотря друг на друга. Сначала ты чувствовала себя одновременно хищником и жертвой. Чан мог уничтожить тебя одними пальцами, если бы захотел, но его также было легко вывести из себя.

Но затем Чан одним пальцем приподнимает твою голову, наклоняется, чтобы запечатлеть мягкий, медленный поцелуй на твоих губах, поцелуй, настолько полный желания, похоти и любви, что у тебя перехватывает дыхание, а глаза широко открываются.

— Прогнись для меня, малышка, — приказывает Чан, затаив дыхание, поглаживая рукой твою поясницу. Ты, честно говоря, была слишком слаба, чтобы удерживать себя на руках, разум онемел от удовольствия, но ты делаешь всё возможное, ноги дрожат от усилий. Но довольное рычание, которое сразу же исходит от Чана, определённо оправдывает изнурительную позицию.

Теперь вы оба были голыми, сбросив одежду Чана, как только ввалились в дверь спальни, после того, как потратили добрых десять минут, целуясь. Чан быстрым пинком захлопнул дверь, увлекая тебя по пути к кровати, хотя до неё было всего несколько шагов.

Но ты не жаловалась, не тогда, когда он бросил тебя на середину и поставил на четвереньки, с рычанием притягивая твои бёдра к себе.

— Это моя хорошая девочка, — Чан наклоняется, шепча слова тебе в затылок, когда кончик его члена скользнул между твоих складок.

Ты начинаешь хныкать, потому что в этой позе ты была гораздо более уязвима, и вела себя 

 не делал с этим, а ты хотела, чтобы тебя 

. Ты выражаешь своё недовольство, отталкиваясь от члена Чана, пытаясь заставить его скользнуть в тебя без его помощи.

— Хочешь его внутри, милая? Хм? — Чан бормочет тебе на ухо, дразня зубами мочку. — Я чувствую, как твоя маленькая жадная дырочка дёргается напротив меня. Чёрт, ты так сильно этого хочешь?

Ты быстро киваешь, не заботясь о том, насколько отчаянно ты выглядела. В основном потому, что Чану это нравилось. Нравилось знать, что рядом с ним ты теряешь бдительность, что никто в мире не сможет поставить тебя на колени и заставить умолять быть наполненной, как это делает он.

Чан никогда явно не показывает, насколько ему нравится думать, что ты принадлежишь ему, потому что он верит, что ты сама по себе, а не предмет, которым нужно владеть. Но здесь, вот так, с твоей пульсирующей киской, прижатой к члену, и твоими слезящимися глазами, жалобно смотрящими на него, чтобы он сделал что-нибудь, 

 — это пробуждало в Чане чувство собственничества.

Это были чувства, которые только 

 вызывала в нём. И, честно говоря, волнение и страх по этому поводу иногда сводят его с ума.

, чем знать, что ты чувствуешь то же самое.

Он видит это в том, как ты наклоняешь голову, прося поцелуя. Он выходит из образа, растягивая губы в ласковой улыбке, ведь он планировал быть злым и немного подразнить тебя. Но он не сопротивляется, наклоняясь, чтобы поцеловать тебя, не тогда, когда желание так сильно. 

 когда твоя улыбка на его губах ощущалась как самый сильный наркотик в мире.

Ах, как же ему повезло, что он влюбился в тебя?

— Чанни, — ты сбиваешься, как только он отстраняется, и он покрывает поцелуями твоё плечо, пряча улыбку. Вот почему он никогда не мог быть жестким с тобой. Один поцелуй, и он бессилен.

— Ммм, я понял-понял. Просто расслабься ради меня, хорошо? Я очень хорошо наполню тебя, милая. Просто расслабься, — успокаивает Чан, отодвигаясь, чтобы сесть на колени.

Он хватается за свой член, чтобы выровнять его и протолкнуть внутрь, но не может остановить стон, который вырывается из его горла, почувствовав давление на члене. К нему никто не прикасался с тех пор, как вы начали, и с учётом того, насколько ты была мокрой, когда он прижимался к тебе, ему даже не нужна была смазка. Его рука легко скользила вверх и вниз.

Ты прикусила губу. Ты разрывалась между наслаждением божественным образом Чана, дрочащего на то, как ты наклонилась для него, или, наконец, наслаждением ощущения наполненности. Всегда было приятно видеть, как Чан ублажает себя, жилистые руки изгибались при каждом движении.

Его глаза закрылись, а твои жадно следили за линией его челюсти и длинной линией горла, от чего во рту пересохло от того, как сильно ты хотела оставить засосы на нём.

Но ты ещё раз напомнила, что ты 

, и что ты оказались в таком положении 

, — начинаешь ты, привлекая внимание своего парня, — заключалась в том, чтобы позволить тебе трахать меня шестью способами до воскресенья.

Ты делаешь паузу, рука ползёт, чтобы скользнуть пальцами в мокрую киску. Ты стонешь, когда один палец проскальзывает внутрь, яркие глаза встречаются с тёмными глазами Чана.

— Я должна всё сделать сама?

Ничто не могло подготовить тебя к тому, что Чан уберёт твой палец и сцепит обе твои руки у тебя за спиной. Он удерживал твои руки назад только одной рукой, но хватка была крепкой, как верёвка.

for the weekend.

Содержание

for the weekend

sunday's best

Комментарии (0)