— Драко, да! — Её стоны эхом отражались от стен комнаты, удваивая и без того громкое звучание. — Сильнее, прошу!

Малфой зарычал и вплотную прилип к ней сзади, прикусывая нижнюю губу до крови. Ярость, возбуждение, безумие — всё бурлило в нём, норовя выплеснуться через край. Он правда сдерживался, старался контролировать себя даже после того, как мышцы напрягались так сильно, что их почти сводило судорогой. Но когда они подходили к кульминации, Грейнджер всегда становилась чересчур дикой, чтобы Драко мог хотя бы попытаться сопротивляться.

Она умоляла его быть резче, грубее, как будто её натурально ломало от недостатка адреналина. Их секс — как и отношения — был чёртовым торнадо, уничтожающим всё на своём пути.

Так было и сейчас. Он давно потерял себя в пространстве спальни, наслаждаясь приятным мокрым скольжением, тяжело выдыхая в её кудрявые волосы. Гермиона кричала его имя неприлично громко, пока Драко бездумно считал мурашки на её спине. Звуки, слетающие с её прелестных губ, были такими всепоглощающими, что вскоре всё остальное превратилось в пустой белый шум и он различал лишь их и собственное сердцебиение.

Ему нужен был кислород, а не запах её проклятого цветочного шампуня. От этого манящего аромата голова кружилась ещё больше, а движения окончательно превращались в хаотичные быстрые толчки.

Хотелось трахать её до онемения, хотелось вбиваться в её тело до тех пор, пока из глаз не повалят искры. Драко сходил с ума, когда она так красиво стонала.

— О боже. — Гермиона задрожала от подступающего оргазма, сжимая в кулак простыни. — Я кончаю.

Мир сузился от стремительно подступающей эйфории. Снова и снова мужчину пронзало вспышками неуправляемого наслаждения. Стенки влагалища запульсировали, когда Грейнджер инстинктивно выгнула спину, вгоняя его член до самого основания, и именно тогда он наконец-то отпустил себя.

Малфой сцепил челюсти и почувствовал, как собственные мышцы сжимаются, подталкивая его к финальной точке.

Точке абсолютного невозврата.

Они ещё долго приводили дыхание в норму, бессознательно пялясь в потолок. Тени на нём образовывали причудливые рисунки, за которые Грейнджер цеплялась, как за настоящие произведения искусства, только чтобы не смотреть в глаза Драко прямо сейчас.

Буйный секс после ссоры стал уже некой рутиной в их запутанных отношениях, но совсем не такой серой, как хотелось бы. Эта привычка была скорее вредной и, без всяких сомнений, губительной, поражающей нервные клетки изнутри. По-хорошему, её следовало быстрее истребить, подобно самому обыкновенному вирусу. И Гермиона, как полагает истинному зависимому, однажды даже пыталась слезть с неё, но эти старания так и не увенчались успехом.

Когда они орали друг на друга, воздух вокруг становился таким тяжёлым, что устремлялся вниз, прямо к полу, оставляя лёгкие горячими и опустошёнными. Организм не поглощал кислород, который был так необходим в это время обеспокоенному мозгу, и инстинкты в конечном счёте перевешивали здравомыслие. В итоге они с Малфоем начинали безудержно трахаться, выпуская на волю всё накопившееся недовольство, пока попросту не падали без сил.

Только потом, когда сердечный ритм возвращался в норму, неподъёмный вес осознания придавливал Гермиону, подобно бетонной плите, опасливо замирая на грани полного уничтожения.

С этим нужно было заканчивать. Как бы сильно она его ни любила, как бы сильно Малфой ни сопротивлялся, такая тенденция была в корне ненормальной. Она могла ненароком разрушить даже их карьеру, ведь ссоры всё чаще случались в незапланированных местах.

— Нам нужно поговорить, — машинально сорвалось с её губ.

— Салазар, нет, — простонал он, напоминая ей больше капризного ребёнка, нежели зрелого мужчину. — Избавь меня от нравоучений.

— От нравоучений! — Она пообещала себе не срываться сразу же, но уже перешла на крик. 

 — Драко, мы вместе почти полтора года, я даже не преувеличиваю.

Малфой сел на кровати и подвинулся ближе к изголовью, видимо, чтобы у него была опора, когда он начнёт показательно мотать головой и привычно закатывать глаза на каждое её замечание.

— Скоро Рождество, — достала козырь Гермиона, решив сыграть на сентиментальной любви каждого британца к этому празднику. — Я намерена провести его вместе со своей семьёй.

— Флаг в руки, — буркнул он.

И без того хлипкие ожидания на нормальный диалог тут же рассыпались по полу. Она словно и вправду слышала, как эти бусинки потерянной надежды, некогда украшавшие её ожерелье из чувств, закатываются под кровать.

— А ты? Где его будет отмечать Нарцисса?

С губ Малфоя сорвался тяжёлый вздох, но промолчать он всё-таки не смог:

— Наверняка как и каждый год до этого. В поместье. — Мужчина взглянул на неё и почему-то испытал неожиданную грусть от вида обнажённой Грейнджер, замотанной в простыни.

— Отлично, мы могли бы навестить её, — с явным намёком произнесла она.

— Не могли бы. — Он на секунду зажмурил глаза, чтобы ненароком не разразиться гневной тирадой. — Я повторяю тебе в сотый раз, Грейнджер. Мы не будем общаться с моей матерью, я не буду тебя с ней знакомить. Я не собираюсь видеться с твоими родителями и тем более… — Драко повысил голос, заметив, что девушка пытается перебить его, — тем более я никогда не стану отмечать с ними Рождество.

Гермиона поджала губы, перебарывая внутренние порывы снести к чертям его эгоистичное мнение.

— Я отмечала с ними одна в прошлом году, но тогда мы только начали встречаться. Они подумают, что я встречаюсь с призраком!

— Ты встречаешься с бывшим Пожирателем смерти! — резко воскликнул он. — Едва ли это лучше призрака!

После этих слов Драко вскочил с кровати так быстро, что Грейнджер испуганно отшатнулась. Эта тема была той самой гранью, которую никогда не было позволено переходить.

Малфой смог смириться с влечением, дружбой, даже любовью между ними, но страх быть непонятым, непринятым, заклеймённым за постыдное прошлое до сих пор жил глубоко внутри него и не думал ослаблять свою железную хватку.

На утро следующего дня Грейнджер отправилась в министерство одна и даже не стала будить Драко. Ей нужно было немного пространства, чтобы хорошенько обдумать всё, что происходило с ними в последние месяцы. В рабочие дни время шло невероятно быстро, но откладывание проблемы на потом однозначно не помогало в её решении. Она собиралась немедленно выяснить, как такие пропасть и недопонимание вообще могли возникнуть после продолжительной дружбы и целого года крепких отношений.

Если дружеское общение ещё можно было назвать неполноценным в каких-то моментах, то тайну скрытности Драко во время совместной жизни Гермиона никак не могла раскрыть. Как и дело с кражей в поместье чистокровного волшебника, что было сейчас по-своему символично.

На доске за неделю следствия почти не прибавилось улик. Лампочка сверху освещала белое полотно с двумя одинокими колдографиями с места преступления. Чуть ниже разместилась короткая фактическая отметка о краже, оставленная красным маркером, а следом за ней красовался жирный вопрос, намекающий на полное отсутствие предположений касательно виновника преступления. Тот уже порядком надоел своей категоричной обезличенностью, но ни у Драко, ни у неё не появилось ни единой зацепки на этот счёт.

Она повернула голову на голос друга и мгновенно подчинилась его заразительной улыбке. Поттер всегда умел выглядеть счастливым, даже когда повод для радости казался всем остальным смешным.

— Ты сегодня рано. — Он подошёл ближе и опёрся кулаком о рабочий стол, тем самым почти в точности повторяя позу Грейнджер.

Следующие пару мгновений они молчали. Аврор внимательно разглядывал доску с уликами, мысленно собираясь с силами. Он уже давно пытался привыкнуть к роли начальника, и давать советы, в равной степени как и ругать подчинённых, должно было стать его неотъемлемой обязанностью. Однако, сколько бы Поттер ни думал об этом, отчитывать Гермиону он по-прежнему не мог.

— Пусто, — сухо прокомментировала девушка. — Что говорит Робардс?

Поттер неловко почесал затылок, прежде чем как всегда уклончиво ответить на вопрос о состоянии начальника. Вокруг его персоны в последнее время обострились неприятные слухи, и уже половина отдела уверила себя в том, что Гавейна ждёт скорая отставка, а Гарри вместе с тем — неминуемое повышение.

Здоровье главного мракоборца и правда оставляло желать лучшего, но Поттер словно настойчиво не хотел в это верить. Подготовить себя к ответственности оказалось сложнее, чем он предполагал.

— Прости, Гермиона, я не смог выбить для вас помощь среди авроров. Конец года, никто не хочет участвовать в новом деле даже за сверхурочные.

— Я понимаю, — с неприкрытой грустью произнесла Грейнджер.

В такие моменты она невольно скучала по Эрни, который полгода назад окончательно покинул работу в министерстве, чтобы с головой погрузиться в семейную жизнь. За долгие годы службы здесь Гермиона привыкла полагаться на помощь напарников, как бы хороша она ни была сама.

Сложно было поверить, что их великолепная четвёрка превратилась в бесконечно спорящий дуэт, который не мог добиться прогресса в банальной краже.

— Но я кое-что придумал, — подбодрил её Гарри.

Она так и не успела спросить, что именно задумал Поттер, когда дверь кабинета неожиданно открылась и впустила внутрь покрасневшего от ярости Малфоя.

Его походка напоминала медленную поступь хищника, и он при этом ни на секунду не сводил своих серых глаз с 

Неужели он так расстроился, что она не разбудила его?

— Доброе утро, — осторожно поздоровался Гарри.

— Я бы так не сказал. — Сталь в голосе Малфоя слышалась настолько чётко, что девушка побоялась порезаться, оказавшись ближе к нему. — Ты уже рассказал ей, Поттер?

Гарри, кажется, решительно не понимал причин такого странного состояния Драко. Он переводил взгляд с Поттера на Гермиону и обратно в поисках ответов, но так ничего и не добился.

— Ещё нет… — уклончиво ответил Гарри, и подруга нетерпеливо уставилась на него. — Гермиона, Люк Фримэн вызвался консультировать вас по этому делу.

Напарники крикнули одновременно, и от этого звона Поттера чуть не оглох. Ему казалось, что Драко был в курсе его предложения, поэтому удивился ещё больше, увидев неподдельный шок аврора.

— Люк Фримэн, наш мошенник, — разглядывая их растерянные лица, пояснил Гарри. — Он услышал о краже картины в Нотт-Мэноре. Каким-то образом, — чуть тише добавил он. — Попросился помочь на выгодных для нас условиях.

Гермиона была потрясена подобным заявлением, но волновалась она явно меньше Малфоя. Со стороны казалось, что его блондинистые волосы могут буквально встать дыбом от напряжения.

— Люк хочет скостить срок и получить более комфортную камеру. Причём он согласился на ужесточение наказания при провале дела.

— Зачем ему это? — Грейнджер искренне не понимала мотивов Фримэна. — Он и так избежал Азкабана, выйдет через пять лет, зачем рисковать?

— Говорит, что ему скучно. Но я бы в эту чепуху не верил.

— Я против, — тут же перебил его Драко. — Никаких мошенников в моём кабинете.

 кабинете, — гневно поправила она.

Он лишь многозначительно фыркнул.

Гарри чувствовал себя откровенно не в своей тарелке, пока эти двое грозились уничтожить друг друга одними лишь взглядами.

— Кхм, — прокашлялся он, переключая их внимание на себя, — мне нужно единогласное решение.

Поправив очки, Поттер выиграл немного времени на обдумывание. Ему совершенно не нравилась вражда между двумя лучшими следователями отдела. В последние месяцы раскрываемость дел упала до неслыханного минимума, под глазами подруги залегли страшные синяки, а Драко словно опять превратился в надменного слизеринца. Гарри уже начал винить себя за то, что свёл их и разрушил такую прекрасную и плодотворную для Аврората дружбу.

Наверное, так же чувствовали себя учёные, создавшие смертельно опасное оружие. 

— Отказы не принимаются, — выпалил он на одном дыхании.

— Поттер! — сразу же возмутился Драко. — Что ты здесь устроил? Помогаешь родственникам?

— Мы с ним не родственники. — Ногти Гермионы впились в кожаные брюки, и Поттер готов был поклясться, что прямо сейчас она фантазировала, как душит своего напарника.

— Ваша раскрываемость настораживает, — попробовал деликатно объяснить Гарри. — Помощь необходима.

Малфой цокнул и отвернулся от них, демонстрируя явное несогласие.

Когда ему нужно было, Драко умудрялся быть ещё более несносным засранцем, чем раньше. Но за время их службы подобные провокации ни разу не предназначались Гермионе. Они всегда были отличной командой, да что уж там, гораздо более впечатляющей, чем кто-нибудь когда-нибудь мог бы предположить.

Гарри нахмурился, переваривая несостыковку.

— Постой, — снова заговорил аврор, чем сразу же привлёк внимание недовольного блондина. — Ты удивился, когда я сообщил о Фримэне. Тогда о чём ты хотел рассказать?

Протест Драко моментально сменился холодной злобой, которая довольно ярко промелькнула в его глазах. Температура в помещении словно упала на несколько градусов от тяжёлых глыб льда, проплывших глубоко внутри серой радужки. Гермионе пришлось побороть острое желание обнять себя руками.

Он почти скалился, когда отвечал:

— Сегодня утром ограбили Малфой-Мэнор.

В этом году зима была как никогда холодной, и земля за считаные дни успела покрыться толстым слоем инея. Трава негромко хрустела под аврорскими сапогами, пока они двигались к поместью Ноттов. Светло-серое небо нависало прямо над головой. На нём всё больше сгущались тучи, и Грейнджер не могла не заметить, как точно погода передавала состояние её души.

Лицо Драко превратилось в самый настоящий камень, не выражающий ни единой эмоции. После назначения Фримэна консультантом он и вовсе перестал с ней разговаривать. Уже без него было решено прислать заключённого сразу к поместью, чтобы Люк смог сразу на деле доказать свою полезность.

Гермиона всё время думала о том, что было для Малфоя хуже. Скорая встреча с матерью, которую он старательно избегал, или работа с мошенником, который одним своим видом заставлял его вскипать от ярости. Она бы посочувствовала ему, если бы так сильно не злилась на его показную холодность и игнорирование их совместных проблем.

Каждый получает по заслугам, не так ли?

Они остановились у широкой парадной лестницы. Две мраморные фигуры у её подножья взирали друг на друга свысока. Это был древнегреческий стиль, но Грейнджер смогла без труда определить в практически обезличенных статуях женщину и мужчину. Оба выглядели царственно, но при этом абсолютно несчастно, придерживая на груди роскошные тоги.

Обычно в таких местах было принято выставлять статуи животных — кого-то важного и величественного вроде свирепых львов. Но Гермиона почему-то считала выбор Ноттов наиболее подходящим для этого места.

Возможно, дело было в её настроении, но, скорее всего, слизеринцы просто не ассоциировались у неё с королём зверей.

— Мистер Малфой! Мисс Грейнджер!

Она обернулась на крики аврора, приближающегося к ним с левой стороны парка. Впереди него быстрым шагом, чуть ли не вприпрыжку, шёл Фримэн. Несмотря на медные наручники, сдерживающие магию, и небольшую щетину, улыбка на его лице словно стала ярче прежней. Он был одет в обычные джинсы и пиджак, но сиял ярче полуденного солнца.

— Принимайте, — весело произнёс аврор, останавливаясь в метре от напарников.

Глава 1

Enderin

meilidali

— Пари? — Гермиона не сдержала истеричного смешка. — На что ты хочешь поспорить? На собственное самолюбие?

— Почему бы и нет! — Драко просиял от этой идеи. — Спорим на то, кто быстрее раскроет дело.

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Гарри Поттер

Драко Малфой/Гермиона Грейнджер

Гарри Поттер/Джинни Уизли

Нарцисса Малфой

Блейз Забини

Горькая правда

Ничто в мире не заставило бы Малфоя с утра пораньше отправиться к матери в это богом забытое поместье. Ничто, кроме спора с Грейнджер, который, конечно же, он просто обязан был выиграть.

Он до сих пор слабо понимал, когда именно их отношения успели свернуть не в ту сторону. Словно в какой-то момент, когда они проносились по широкой автомобильной трассе, их унесло в безлюдный, слабо освещённый закуток, где не проходило ни одной живой души, а воры регулярно крали у машин колёса.

В этом переулке было так темно и мерзко, что найти выезд оттуда они не могли уже несколько месяцев, как бы сильно каждый из них этого ни хотел.

Тяжёлая дверь поместья открылась уже после пары крайне неуверенных звонков, и если бы Драко был параноиком, то непременно бы решил, что Нарцисса всё это время ждала его. На пороге показался молодой парень в аккуратном костюме и с чрезмерно зализанной чёлкой. Его добрая улыбка резко контрастировала с обречённым выражением лица Малфоя.

— Мистер Малфой! Какая честь видеть вас здесь! — Парень и не думал скрывать своего наигранного восторга. — Я Кевин.

— Миссис Малфой дома? — намеренно проигнорировал бесполезное знакомство аврор.

— Да-да, пройдёмте, прошу вас, — тут же замельтешил дворецкий, приглашая его внутрь.

Малфой-Мэнор, в отличие от этого юноши, встретил его менее радушно. Знакомые тёмно-серые стены, портреты предков в тяжёлых рамах из самых грубых пород дерева и практически чёрный дубовый паркет угнетали одним лишь своим видом.

Драко снял пальто и положил его на локоть, прежде чем отправиться вслед за не на шутку возбуждённым Кевином. Вероятно, мать прожужжала ему все уши про непутёвого и неблагодарного сына, и дворецкому не терпелось принести хозяйке дома радостную весть о его долгожданном прибытии.

Когда они вошли в гостиную, Малфой сразу же увидел Нарциссу, грациозно попивающую чай в одном из кресел у камина. Она сидела в этой комнате совершенно одна, но держала такую прямую осанку, как будто опасалась, что кто-нибудь может сделать ей замечание. Драко невольно пробежался взглядом по рукавам собственной небрежно закатанной рубашки и кожаной рабочей портупее, с улыбкой предвкушая реакцию матери на такой 

не подобающий джентльмену

— Миссис Малфой, — с придыханием окликнул её Кевин, чем вызвал ещё более широкую ухмылку на лице Драко. — К вам гость. Ваш сын, мэм.

Блюдце в руках женщины едва заметно задрожало, прежде чем она осторожно убрала его на столик. Её щёки залились лёгким румянцем, когда почти идентичные по цвету выразительные глаза матери и сына наконец-то встретились.

Малфой не стал ждать приглашения и подошёл ближе, ловко закинув пальто на спинку стоявшего рядом кресла. Всё это время Нарцисса внимательно изучала его, но до сих пор не проронила ни слова.

Драко понравилось сиденье с длинной спинкой, поэтому он дал себе волю расслабиться и с хитрой улыбкой закинул ногу на ногу.

Кевин удалился из гостиной практически бесшумно, и только после этого мать решила начать говорить:

— Драко, — голос отдавал теплотой, несмотря на всю холодность их отношений. — Я рада видеть тебя здесь.

— Очень мило, но я пришёл по делу. — Малфой не собирался играть по её правилам и изображать дружелюбие. Налаживать связь после всего произошедшего казалось крайне бессмысленной затеей.

Когда он отправился на службу в Аврорат более шести лет назад, отец ещё был жив. Его холодную камеру ежедневно окружал десяток дементоров, и мать искренне ненавидела каждого человека в министерстве, кто был причастен к аресту Люциуса. Чуть ли не первое место в этом списке занимал Гавейн Робардс, глава Отдела магического правопорядка.

Драко не разделял её гнева, потому что вдоволь наслушался за свою жизнь глупых предрассудков и безумных планов отца. Ему хотелось повернуть будущее на сто восемьдесят градусов, и служба в Аврорате была как нельзя кстати. К удивлению Малфоя и к ужасу Нарциссы, Робардс поверил совсем молодому, перспективному парню, прошедшему все ужасы войны на другой стороне баррикад.

Гавейн любил давать людям вторые шансы, а Драко нуждался как раз в такой возможности.

С этого момента между ним и Нарциссой появилась брешь, которая с годами только увеличивалась. Малфой всё-таки пришёл на похороны Люциуса, когда закончились все официальные мероприятия, требовавшие присутствия толпы гостей, но мать и по сей день была уверена, что её свихнувшийся на добродетели сын не сделал даже этого. Она упрекала его во многих вещах, иногда не верила собственным глазам, а иногда испытывала искреннее отвращение из-за тех вещей, которые у других нормальных людей вызывали лишь уважение.

Он не видел смысла спорить с настолько потерянным в собственном горе человеком.

— Конечно, — хрипло отозвалась Нарцисса. — Ты пришёл из-за украденной картины.

— Верно. Я знаю, что тут уже побывали криминалисты, поэтому хочу в первую очередь поговорить с тобой.

Она кивнула, словно боялась спугнуть сына любой неловкой фразой.

— Картина «Спящий единорог» Матиса Гажа оценивается в несколько сотен тысяч галлеонов. Как она попала к тебе в коллекцию?

— Её купил на аукционе Абраксас Малфой, с тех пор она находилась в гостевой комнате на первом этаже.

Драко задумчиво постучал пальцами по подлокотнику.

— Ты была чуть больше недели назад на празднике в поместье Ноттов?

— Естественно. — На мгновение Малфою показалось, что она горделиво приподняла подбородок. — Я стараюсь изредка выходить в свет.

— Прошу поменьше скепсиса, Драко, — отчитала его мать. — Тебя тоже нельзя назвать затворником.

— Празднование пятилетия победы.

— Салазар, это было больше года назад. Тебя это так волнует?

Нарцисса строго посмотрела на сына.

— Меня волнует всё, что делает тебя счастливым.

Она однозначно намекала на танец с Грейнджер. Их пара произвела в тот вечер настоящий фурор, а колдографии предсказуемо попали на первую полосу всех новостных изданий. Нарцисса открещивалась от политики и всего произошедшего в Англии, но это не мешало ей ежедневно баловаться жёлтой прессой.

— Это не относится к делу, — коротко отрезал Драко.

Малфой почувствовал, как в горле встал предательский ком, и вынужденно отвернулся от Нарциссы к камину. Пару секунд он вырисовывал кончиком ботинка круги в воздухе, прежде чем довольно чётко ответить:

— Да. Что теперь ты скажешь?

Глаза матери округлились, но она по-прежнему пыталась контролировать свои эмоции.

— Почему ты скрываешь её?

— Прости? — еле сдержался он, чтобы не повысить голос. — Потому что меня окружают гиены? Потому что я не достоин её? Потому что последствия могут нас уничтожить?

— Мы с отцом растили тебя кем угодно, но только не трусом.

Драко опешил от её слов и машинально поёрзал в кресле.

— Я думала, ты женишься на мисс Паркинсон, но затем случился тот танец. Я видела твои глаза, Драко. Я могу не верить прессе, но я верю 

— Мы дружили, ясно? — Мужчина сглотнул, перебарывая волнение. — Мы спасали друг другу жизни. Она увидела во мне светлые стороны, пока другие прятались в тени. Ты представить себе не можешь, как много Гермиона для меня значит.

По спине пробежали колючие мурашки, втыкаясь в нервные окончания, словно тысяча маленьких иголок. Малфой не мог поверить, что Нарцисса вынудила его произнести всё это вслух 

— Но теперь вы вместе…

— Я пытаюсь уберечь её, — перебил мать Драко. — Она всегда заслуживала большего.

— Ты сможешь её отпустить, если она пожелает?

Нарцисса не дождалась ответа и впервые за их беседу опустила взгляд, изучая рабочую одежду сына. Когда она наткнулась на его левую руку, сплошь забитую татуировкой, то попросту не удержалась и нелепо приоткрыла рот от удивления.

Малфой ядовито усмехнулся.

— Татуировка дракона, — с удовольствием пояснил он. — Таким образом я скрыл чёрную метку. Кстати, он умеет шевелиться, показать?

— Не стоит, — брезгливо отмахнулась мать. — Ты поражаешь меня, Драко. Мой сын никогда бы не стал стыдиться своего прошлого и своей девушки в страхе быть непринятым.

— Я боюсь не за себя, — настаивал он, грозно хмуря светлые брови. — И это не твоё дело. Ты меня плохо знаешь.

Нарцисса протяжно вздохнула, но предпочла больше на него не давить. Как будто в этом случае он мог стать частым гостем в родном доме.

— Ты рассказывала кому-нибудь, что у тебя есть эта картина? — Драко перевёл тему обратно на расследование и искренне обрадовался, когда мать не стала спорить.

— Нет, но её видел каждый, кто хоть раз бывал у нас в гостях.

— Священные двадцать восемь, я полагаю, — на слове «священные» его голос инстинктивно понизился, словно нарочно подчёркивая дикость этого неподобающего описания.

— Да, они все друзья нашей семьи.

Мужчина проигнорировал подступающую к горлу желчь.

— Что произошло на вечере у Ноттов?

— Ничего, мы просто беседовали, — инстинктивно защитилась она.

— Этот вечер отличается от ваших прошлых посиделок. После него начали пропадать шедевры магического искусства.

Каждое новое предложение сквозило сарказмом, но именно этого Малфой и добивался.

— Я клянусь тебе, Драко. Вечер ничем не отличался от предыдущих.

— А люди? Может быть, у Пожирателей какие-то изменения в жизни.

Нарцисса прикусила тонкую губу, и Малфой мгновенно распознал в этом попытку утаить что-то от Аврората.

— Я всё равно выясню. Это лишь вопрос времени.

— Только между нами, — тихо попросила она. Драко пришлось прислушаться, когда она заговорила вновь: — Не всем повезло сохранить своё состояние. Некоторые семьи не могут позволить себе нанять прислугу, а некоторые с горя подыскивают работу.

— Мадлен Эйвери, — игнорируя скепсис сына, продолжила Нарцисса. — В следующем месяце должна выйти замуж за Уильяма Трэверса. Готовится пышное торжество, но поговаривают, что у неё практически нет приданого.

— Приданое… Как это старомодно. — Мать посмотрела на него с укором, и ему пришлось замять новый язвительный комментарий, чтобы узнать остальные подробности. — Розье совсем спятил. Нотту пришлось прогнать его, когда тот полез с ножом на одного из дворецких.

— Да, у него жажда крови. Бедный мальчик.

Это даже звучало как насмешка, но в тоне Нарциссы не было ни намёка на шутку.

— Кэрроу перебираются во Францию, практически накопили на переезд. Скорее всего, уедут сразу же после свадьбы Эйвери и Трэверсов.

— Как мило, — с иронией отреагировал Драко.

В целом их беседа с Нарциссой прошла не так ужасно, как он предполагал. Вернувшись в офис, Малфой даже испытывал искреннее удовольствие, глядя на свою соперницу, безуспешно пыхтящую над какими-то бумажками.

Драко помнил, что они не должны помогать друг другу, но никто не говорил, что нельзя злорадствовать.

— Просматриваешь списки всех воров-левшей?

— Как остроумно, Малфой. — Гермиона состроила гневную гримасу, но папку всё же стыдливо прикрыла. — А ты что такой довольный? Уже был у Нарциссы?

Драко оценил её попытку уколоть его и опёрся бедром о край её захламлённого бумагами стола.

— Был. И знаешь, всё прошло отлично.

«Она даже не просила тебя бросить», — так и не произнёс он.

Грейнджер недоверчиво сощурилась, но затем на мгновение засмотрелась на его кожаную портупею, что всегда выделялась среди остальной униформы. Это стало фатальной ошибкой, потому что за последние годы Драко довольно сильно изменился и теперь являлся счастливым обладателем крепкого пресса и сильных, в меру мускулистых рук. Даже сквозь рубашку Гермиона видела проступающие мышцы, которые хотелось немедленно потрогать.

Однажды он позволил ей любоваться им в одной портупее на голое тело, и она чуть не сошла с ума от возбуждения. Ей пришлось резко закрыть лицо парой кудрявых прядок, чтобы он случайно не заметил, как не вовремя расширились её зрачки от непрошеных воспоминаний.

Малфой, очевидно, ждал от неё ответа, и она силком заставила себя вернуться в реальность.

— Тогда самое время и нам сделать вылазку, — поддразнила она, прикусывая собственный язык. — Как думаешь, хозяйка будет не против?

Малфой хмыкнул, как будто прочитал всё, что на самом деле крутилось в её кудрявой голове, и поспешил отвернуться. Гермиона без особого труда расслышала слетевшие с его губ ругательства, но не смогла точно определить их причину.

Нарцисса ожидаемо не составила им компанию при осмотре места преступления. Дворецкий учтиво довёл их до комнаты и передал, что миссис Малфой сегодня неважно себя чувствует. Что, естественно, было откровенной ложью, учитывая довольную физиономию Драко после визита сюда. Он что-то нашёл, а с ними хозяйка поместья решила и вовсе не разговаривать. Это сильно подбешивало и откровенно выбивало из колеи, потому что без показаний Нарциссы делать здесь было буквально нечего.

Гостевая комната в Малфой-Мэноре оказалась совсем не примечательной. Помимо широкой постели, платяного шкафа и рабочего места, глазу даже не за что было зацепиться. Она осторожно следила за Фримэном, стараясь не отвлекать его от анализа, но тоска на его лице свидетельствовала о таких же безнадёжных мыслях.

Над изголовьем кровати висело несколько картин, которые явно предполагались для украшения скудно обставленного помещения. Все три рамки имели позолоченное оформление, но от этого только теряли свою роскошность. Они выглядели жутко вычурно, словно таким образом гостям пытались навязчиво продемонстрировать финансовое положение владельцев дома.

Любопытно, но вора совершенно не заинтересовали два шедевра искусства, расположенные по бокам. Он украл лишь центральную картину авторства того же Матиса Гажа.

Глава 2

Ночь была длинной и беспокойной. Гермиона постоянно ворочалась во сне, потому что банально отвыкла спать одна, но, вопреки всему, с утра была полна энергии. Посетив утром министерское кафе, она выпила крепкий кофе и сразу же побежала на тренировку.

Физическая подготовка была важна для всех авроров независимо от их стажа и положения. Они регулярно сдавали нормативы, которые напрямую влияли на заработную плату и возможное повышение. Каждый, кто не хотел сесть в лужу во время следующего тестирования, должен был посещать спортзал. Чтобы держать себя в форме, аврорам приходилось устраивать спарринги, ездить на полигоны и практиковать выносливость. Служба здесь помогала не только развивать ум и смекалку, но и держать себя в тонусе.

Обычно Грейнджер тратила на разминку больше времени, чем остальные. Благодаря своей научной подкованности она знала, что разогретые мышцы гораздо более податливы, и потому никогда не брезговала лишними пятнадцатью минутами растяжки.

Изначально на сегодняшнюю тренировку она совершенно машинально выбрала любимые чёрные лосины и лёгкий спортивный топ. Однако, когда Драко пропустил несколько предсказуемых ударов заколдованного манекена, засмотревшись на её шпагат, Гермиона поняла, что в следующий раз наденет этот комплект специально.

Малфой совсем не выглядел бодрым, скорее наоборот. Её напарник пришёл на работу с небольшой щетиной на лице и крайне красноречивыми мешками под глазами. Его руки, перебинтованные специальной защитой, то и дело зависали в воздухе, потому что он не успевал вовремя просчитать атаку. Во время упражнения по имитации воздушного боя Драко двигался на метле тоже менее уверенно, чем обычно. Учитывая всё это, Гермиона могла с уверенностью заявить, что натянутость в их отношениях не шла на пользу им обоим.

Грейнджер была немного зла на вчерашнюю выходку Малфоя, поэтому и не думала упрощать ему задачу. Сойдя с коврика для йоги, она радостно направилась к вспотевшему от физических нагрузок мужчине.

— Доброе утро. — Гермиона с улыбкой оперлась на плечи застывшего манекена. — Как спалось?

Драко скривился, нарочно выдавив ненатуральную любезность.

Горькая правда

Содержание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Эпилог

Комментарии (0)