Она держит ножи остро, очень остро заточенными.

Разрез должен быть быстрым и отточенным и давать гарантированный результат, ведь она всё же не садистка. Нет необходимости причинять страдания, ведь смерть это не более чем очередная зарубка на её поясе.

Она видит себя библейским Ангелом Смерти, молчаливым и бесплотным, который приносит смерть лишь по той причине, что свершилась она 

 Единственный критерий отбора цели – это удобство. В детективных телесериалах таких мертвецов называют «жертвами, подвергающимися высокому риску». Люди, которых никто не будет искать. Люди, новости о пропаже которых не появятся на первых полосах газет. Разве что в случае, когда количество убитых превысит допустимую норму.

Норму она не превышает.

Наиболее успешным убийцей считается Луис Гаравито, подозреваемый примерно в четырёх сотнях детских смертей. Такое количество сложно будет преодолеть, тем не менее у неё есть преимущество: Гаравито убивал исключительно детей. Мальчиков. Он не мог себя контролировать.

Она же не руководствуется эмоциями. Она работает на долгосрочную перспективу, просто и методично следует к собственной цели. Если говорить начистоту, она предпочитает взрослых мужчин, но играет роль исключительно общее число. Пока что это число всего 23. Слишком мало, чтобы засветиться в прессе, и поэтому ей ещё не придумали прозвища. Им никогда не узнать её настоящего имени. Морган мог бы вычислить её, но он находится не ближе тысячи миль.

Она склонна избегать ярких брызг артериальной крови, но этот парень дёрнулся слишком внезапно. У неё получилось завершить начатое и вырезать цифры, но всё равно работа выполнена грязно. Прятаться рядом с местом преступления полнейшая глупость, однако в тот раз ей особенно хотелось узнать, к каким выводам они придут.

Она наблюдала, как суд.мед.эксперт фотографировал брызги крови и измерял расстояние между ними. Хороший урок для осознания собственных ошибок. Когда парень закончил, он развернулся чётко в её сторону, словно чувствовал, что она наблюдала за ним всё это время. Наблюдала так близко, что могла прочесть его имя на бейдже. Затем он повернулся к коллеге и достаточно громко произнёс: «Неряшливая работа».

Отматывая плёнку назад, там, на месте преступления, когда она поняла, что смотрит в лицо такого же хищника, как она сама, ей следовало бы… сделать что-то, что делают другие люди, когда им страшно. Это забавно, потому что всю твою жизнь тебе твердят, как важно 

 показывать страх. Вот так, благодаря своей случайной встрече с Декстером Морганом, она задумалась над тем, что раз она не способна испытывать страх, то следует хотя бы научиться его имитировать. Оказалось, что это сложно: ты не можешь силой воли побледнеть или расширить зрачки. Но раз всю свою жизнь она училась имитировать чувства, то сможет справиться и с этой задачей.

После первого раза, когда она встретила его по соседству, в продуктовом магазине, стало ясно, что пора уезжать из Майями. Она всё равно ненавидела этот город: переехала сюда ради погоды, но возненавидела его жителей. Моргана убить она не могла — тот всегда был начеку. Даже не учитывая того, что он работал в полиции. Столкнувшись с ним во второй раз, она позвонила в своё агентство по временному трудоустройству и сообщила, что переезжает в Балтимор, чтобы быть вместе со своей семьёй. Затем набрала номер проживающей в этом городе сестры и напросилась в гости. А дальше просто села в машину и уехала.

— Как твой новый босс? — интересуется сестра.

— Вполне приятный. Немного странный. Все данные о пациентах он содержит в рукописных дневниках.

— И ты нужна именно для 

— Знаешь, отвечать на звонки, быть приветливой. Платят немного, но работа простая.

— Так что, говоришь, он красавчик?

— Я бы так не сказала. Скорее… статный и обаятельный.

— В моей сестрёнке внезапно пробудилась высокая мораль?

— Сдаётся, ты пропустила ту часть повествования, в которой я рассказывала, что он психотерапевт? И да, они все сумасшедшие и в общении требуют определённой дистанции.

— Он выглядит сумасшедшим?

— На самом деле, каким-то даже показательно жизнерадостным. Словно ничто в этом мире не способно его задеть. И именно это пугает.

Мистер Грэм заслуживает звание самого странного пациента доктора Лектера, вот только сложно сказать, является ли он в действительности пациентом или нет. И в случае, если он вдруг не пациент, пройти курс лечения ему явно не помешает; этот парень выглядит так, словно постоянно висит на волоске от безумия. Он настолько очевидно являет образ классического невротика, что у неё постоянно возникает искушение подслушать ведущийся за дверью разговор. На самом деле, поскольку Грэм постоянно расхаживает из стороны в сторону, иногда его голос чётко слышно прямо из-за двери. По всей очевидности, он консультирует ФБР, вот только непонятно, каким образом Бюро интересует мнение кого-либо настолько сильно неуравновешенного. Что бы там ни было на самом деле, обычно она блокирует льющуюся из Грэма Кавалькаду Безумия, потому что существуют гораздо более приятные вещи для размышлений.

С мужчинами проще, просто потому что она женщина. Забавнее всего с теми, кто останавливает её на улице и спрашивает, работает ли она. Они даже помогают ей найти уединённое место. Однажды парень обратился к ней со словами: «Ты работаешь? У меня только шестьдесят баксов». Жаль, его нельзя было убить дважды. Уже после того, как число «28» было вырезано у него на животе, она свернула трубочкой эти несчастные шестьдесят долларов и засунула в ножевую рану, которая стала для убитого фатальной. Раздумывала над тем, чтобы оставить ещё какую-то подпись, но вырезанных цифр и так было достаточно.

— Итак, ты всё-таки заменил секретаря?

— Администратора, воспользовался услугами агентства. Хотя подумываю над тем, чтобы оставить её у себя.

— Ты ведь знаешь, что она психопат, верно?

— То есть, подожди, ты хочешь оставить её 

потому, что она психопат?

её? По крайней мере не считаешь её опасной.

— Ну, большинство психопатов не представляют собой физической угрозы. И ты сам это знаешь. А в данном случае выгода налицо. Ввиду отсутствия у неё эмпатии даже самые взбудораженные пациенты не способны её впечатлить.

— Пожалуй… интересная точка зрения.

— Она не представляет никакой опасности для меня, Уилл. Да и для тебя, впрочем, тоже.

Главы 1-5. Новый секретарь

Crossbow

Gernet Vanty

Sweet Tea Time

Сложно обрести своё имя, когда охотишься на чужой территории.

Декстер (Правосудие Декстера)

Ганнибал

Ганнибал Лектер

Декстер Морган

Уилл Грэм

ОЖП

Игра в числа

ru-igra-v-chisla-crossbow-beta-gernet-vanty-perevodchik-sweet-tea-time

Грэм сегодня взволнован сильнее обыкновенного. Он вышагивает по кабинету доктора, громко разглагольствуя о «подражателях» и о ком-то ещё с именем Фредди. Уже после его ухода её любопытство всё-таки берёт верх.

— Я знаю, что это абсолютно не моё дело, но мистер Грэм ваш пациент или просто друг?

— Полагаю, и то, и другое отчасти, но технически он моим пациентом не является.

— Ну… раз он не пациент, можете рассказать, какую работу он выполняет для ФБР?

— Если быть точным, он работает профайлером, — произносит небрежно, просматривая почту.

— Надо же! Как Роберт Ресслер или Джон Дуглас?

Лектер поднимает на неё взгляд.

— Смотрю, вы заинтересованы этой темой.

— Нечто вроде того. — Она пожимает плечами. — Не в плане собственной карьеры; мне просто нравится читать о подобных вещах.

— Ну тогда, мисс Джонсон, заверяю, сегодня вам определённо будет что почитать. Фредди Лаундс как раз опубликовала свежую статью, и мистер Грэм опасается, что таким образом она может спровоцировать убийц-подражателей.

— Почти уверен в таком исходе. Модус операнди убийцы весьма прост, её подпись — всего лишь вырезанные числа на жертвах. Полагают, что это нумерация убитых ею. В принципе, это может являться, а может и не являться истиной. Если же это правда, то больше двадцати она убила, оставаясь незамеченной.

— Почему вы сказали «она»?

Лектер поднимает на неё взгляд, будто бы только что сообразил, что всё вышесказанное он произнёс вслух.

— Прошу извинить меня, по всей вероятности, я уже сболтнул лишнего — хотя, думаю, Фредди Лаундс и так предоставила информации не меньше моего. Если уделите вечер чтению её блога, будете посвящены во все подробности этого дела.

Лектер тактично отступает в свой кабинет, оставляя её хмуриться за своим рабочим столом. Она знает Ганнибала Лектера не столь давно, но первое же, что она поняла о нём: этот человек никогда не промолвит лишнего слова, не вкладывая в свою речь определённого смысла. А что знает о ней он?

Раздумывая, она приходит к выводу, что главный вопрос не в том, что Лектер знает о ней или в чём её подозревает; главный вопрос в том, что он пытается ей сказать? А ещё точнее: по какой причине он вообще считает нужным сообщать ей что-либо по этому делу?

И ещё интереснее, почему он не поделился своими подозрениями с Уиллом Грэмом? Или поделился? Нет, ведь если Уилл подозревал её, она не смогла бы этого не заметить. У него всё просто на лице написано. Что бы ни было у него в голове, эта мысль мгновенно срывается с его языка. Становится почти пугающим понимать, как много она на самом деле знает о нём, хоть имеет возможность только наблюдать за сеансами у доктора Лектера.

Ещё один хороший вопрос, читает ли Декстер Морган 

Декстеру подобные Сплетнику блоги кажутся довольно паршивыми источниками информации, тем не менее этот сайт находится у него в постоянных закладках. В кои-то веки наличие это оправдывает себя. Последняя статья Фредди Лаундс — это первый звоночек от сбежавшей из города Джесс Джонсон. Поиск выдаёт около семи тысяч людей с этим именем — и никого с интересующим его криминальным прошлым. Возможно, это даже не её настоящее имя, и оно было выбрано из тех же соображений: затеряться в списке наиболее распространённых имён и фамилий. Полиция Балтимора подтверждает интересующую его информацию, её недостаточно для полной уверенности, но вполне хватает для того, чтобы приобрести билет на ближайший авиарейс.

Всё свободное время мисс Джонсон ушло на изучение архивов 

. Стоит отметить, что история серийных убийц Балтимора довольно внушительная.

— В этом нет сомнений, — соглашается Ганнибал. — Любой город с большим населением и историей не мог бы существовать без серийных убийц.

истории, — перечит она. — Взять хотя бы последнее десятилетие. В целом я насчитала от тридцати пяти до двухсот серийных убийц. Словно им тут мёдом намазано!

Ганнибал лишь посмеивается с её пламенной речи.

— Соглашусь, это может быть забавным, — продолжает она. — Но что, если это один и тот же убийца, постоянно меняющий свой почерк, чтобы выдавать себя сразу за нескольких?

— Но ведь у каждого есть определённая подпись, — замечает он. — Есть нечто, что убийца просто должен сделать. И этого никак не изменить.

— Любой, кто смотрит телевизор, знает эту прописную истину. Но ведь его подпись может быть настолько простой и неприкрытой, чтобы можно было скрыть факт авторства. Будь это один человек или тандем. А может, и вообще сатанинский культ — такое развитие событий было бы по-настоящему забавным!

Ганнибал приподнимает бровь.

— Эм. Ну, знаете… ещё ни разу не доказали, чтобы сатанинский культ кого-либо убивал. Было бы интересно, если бы такое происходило на самом деле.

— Должен отметить, мисс Джонсон, ваш взгляд на мир воистину необычен.

Декстер не возлагает высоких надежд на то, чтобы встретить свою добычу в метро, особенно в двух с половиной милионном городе, имея на руках только ужасно распространённое и, по всей вероятности, фейковое имя. Он видел её лицо, и это единственное его преимущество перед ФБР. Во всём остальном они работают по одинаковому алгоритму. Вот только улицы, на которых она охотится, не отличаются ничем особенным, равно как и типаж жертв, которых она преследует: в основном это мужчины, которые пользуются услугами проституток, но тоже любого возраста и происхождения.

И вот здесь наступает поворотный момент. Статья Фредди Лаундс определённо вдохновит подражателей. И тогда убийца придумает новую подпись — признак, выделяющий её на фоне остальных. Ей нужно, чтобы о ней знали.

Вычислить подражателей будет проще простого. В статье нигде не указано, что вырезанные на телах цифры — римские, поэтому люди по привычке будут использовать арабские. Неизбежны и прочие ошибки: банальная поножовщина или личное устранение конкурентов, которое удобно списать на разгуливающего по городу маньяка. А вот её убийства никак нельзя назвать личными. Даже Декстеру сложно вообразить хладнокровие, с которым она, не колеблясь, наносит смертельную рану с единственной целью добавить ещё один номер к своим победам. Для этого следует вообще не иметь чувства страха, так что, по всей вероятности, она — врождённый психопат.

Декстер не совсем уверен в том, является ли он настоящим психопатом. Его годами обучали, как и кого именно следует убивать, должно быть, с самого детства было понятно, что любые моральные установки ему не свойственны, именно поэтому для самосохранения ему следовало принять те, которые насадил ему Гарри. С определённой точки зрения, разве играет роль, с какими качествами он был рождён, а какие были ему привиты, если в результате он всё равно оказался там, где он сейчас.

Но вот подражатели… они будут напуганы, они будут тратить драгоценное время, чтобы донесли свой умысел до жертв, их первый порез не будет решающим. Подражателями окажутся парни, коллекционирующие книги про серийных убийц и фантазирующие о том, каково было бы оказаться на их месте. Они не смогут приблизиться к жертве так, как это делает она, оказаться прямо перед носом у ничего не подозревающего человека, преградить ему путь и даже не думать о том, чтобы отстраниться. В ближайшее время врачам скорой помощи придётся латать поток неумело нанесённых ножевых ранений.

В любом случае вся эта суматоха будет забавной.

Декстер пытается приглушить в себе эту мысль. Он ведь не развлекаться сюда приехал. Он здесь, чтобы убить её. Она в любом случае аматор — ни стиля, ни искусности, чистая смерть. Она вдохновляет хаос, но к тому времени, когда на поверхность вынырнут настоящие монстры, она уже не будет представлять никакого интереса.

Главы 6-10. Распространённое имя

В тот день, когда в Сплетнике появляется статья об «убийствах ради чисел», Джесс по дороге домой решает прогуляться по соседним кварталам. Прогулки помогают ей сконцентрироваться на собственных мыслях.

Что ей сейчас необходимо, так это придумать новую подпись, но при этом не выдать им никакой информации о своей личности. Она раздумывает над тем, как приятно было запихивать деньги в рану того парня. Да, пожалуй, ей подойдёт вариант вкладывать послания внутрь ран. Нечто уникальное, но при этом обезличенное.

Блуждая по барахолке, она засматривается на вещи и ждёт, когда вдохновение само подскажет ей путь. Внимание она сосредотачивает на самых мелких и дешёвых безделушках: это в большинстве своём сломанная бижутерия, свалка из кассет восьмидесятых годов, стеллаж с покрывшимися пылью мастерскими принадлежностями. В итоге она останавливается напротив наполовину развалившегося стеллажа с уродливыми безделушками.

Ей необходим предмет, происхождение которого невозможно отследить. Нечто массового производства. Взгляд останавливается на сине-белой керамической уточке из Китая. По всей вероятности, уточка уже вся в чужих отпечатках. Она заворачивает покупку в носовой платок, следует к самой загруженной кассе и расплачивается наличными. Сложно сказать заранее, она продолжит подбирать уточек или керамические предметы, или просто сине-белые, но нужно же начать с какой-то точки.

Она ещё не успела хорошо обдумать свой план, а потому не собирается воплощать его прямо сегодня, но в паре кварталов от магазина её останавливает уродливый пучеглазый мужчина: «Эй, работаешь?»

Они следуют в узкий переулок и скрываются за настолько массивным мусорным баком, что их никак не увидеть со стороны улицы. С ней нет её любимого стилета, но для этого парня сгодится и карманный нож; он невысокий, тощий, и все его черты заострённые, как лезвия её любимых ножей. Острие входит меж рёбер прямо в сердце так быстро, что мужчина даже не успевает сообразить, что в дамской сумочке она искала вовсе не презерватив.

Ожидая, пока его основная жертва выплывет на поверхность, Декстер коротает дни, пролистывая балтиморские страницы Сплетника. Особенный интерес у него вызывает серийный убийца, которого наградили прозвищем Чесапикский Потрошитель. Он никогда не убивает одинаково дважды, и все его работы отличаются изысканным художественным вкусом. Декстер не может прекратить любоваться тем, как изящно выставлены тела, хоть у него самого никогда не наблюдалось склонностей к художественному оформлению трупов. Подобно большинству серийников, Декстер привык хорошо заметать следы, чтобы скрыть свои убийства, а этот парень заявляет о себе даже чересчур громко. Декстер хотел бы позволить событиям течь своим чередом, если это возможно, но сначала ему требуется узнать, были ли жертвы невинны.

Существуют кварталы, в которых любую одинокую женщину принимают за проститутку. Ей не требуется даже вызывающе одеваться, слоняться без дела на перекрёстках или подавать особые сигналы; хватает единственного факта, что она находится на данной улице. Поэтому она легко может выглядеть так, словно собралась в соседний магазин.

Именно в одном из таких кварталов Декстер впервые и заметил свою цель, потом встретил её повторно и далее следил за её прогулками по злачным улочкам Майами. На деле это заняло всего пару дней. В Балтиморе же, чтобы вычислить подобные районы, следует полагаться на статистику преступлений, а это отнимает дополнительное время. В Майами она также убила нескольких бездомных, а в Балтиморе до сегодняшнего дня выбирала исключительно клиентов, посещающих проституток. Возможно, в Балтиморе просто меньше бездомных, или она окончательно определилась с типажом. Как вариант: она убивала бездомных, но их смерть не доходила до прессы и вообще мало кого интересовала. Такое поведение вызывает негодование у той части Декстера, которой было привито чувство справедливости.

На пятый день охота порядком надоедает, и Декстер уже готов сдаться, оставив всё дело в руках ФБР. У него отсутствуют привычные ресурсы, а пересекаться дорогами с Бюро до добра не доведёт. Даже если она усовершенствовала подпись, об этом ещё не стало общеизвестно.

В итоге их сводит слепая удача. Когда Декстер покидает отель в поисках лучшего кофе, чем может предложить сервис, в элитном кафетерии неподалёку она заказывает чёрный кофе, по всей очевидности, направляясь в сторону работы. В Майами у него получилось два дня следовать за ней незамеченным, но теперь она будет более осторожна, следовательно, внимательнее нужно быть и Декстеру.

Она исчезает в особняке девятнадцатого века, который гораздо больше похож на частный дом, чем на любое официальное заведение. Вывески, которая указывала бы на обратное, тоже не наблюдается.

Он возвращается в отель к своему ноутбуку, и данные городского архива свидетельствуют о том, что особняк принадлежит некоему Ганнибалу Лектеру, которого простой веб-поиск идентифицирует как весьма успешного частного психотерапевта. Этот факт объясняет и отсутствие любой информации на входе — его пациенты вряд ли пожелают, чтобы посторонние знали об их особом лечении.

Конечно, можно записаться к доктору Лектеру в качестве пациента, но гораздо проще оказывается явиться к указанному дому на следующее утро — и она тоже приходит минута в минуту. Ну всё, теперь ей уже не скрыться.

Декстер следует за Джесс уже три квартала кряду, он настолько сконцентрирован на том, чтобы не упустить её из виду, что оказывается полностью ошарашен, когда из дверного проёма прямо перед ним возникает мужчина и заграждает собой её скрывающуюся за углом фигуру.

— Прошу прощения, — бормочет он и пытается обойти препятствие, всё ещё не отрывая взгляда от удаляющейся Джесс.

 — произносит мужчина и протягивает руку вперёд, не настолько, чтобы грубо преградить ему путь, но явно демонстрируя желание продолжить разговор. Когда Декстер всё же переключает внимание, то понимает, что находится лицом к лицу с тем самым психотерапевтом, Ганнибалом Лектером.

— Вынужден обратиться к вам с просьбой, — произносит доктор Лектер, — прекратить преследовать моего секретаря.

— Что именно? Разве это не вы каждый вечер блуждаете у моего офиса, ожидая, когда закончится её рабочее время? — У Лектера заметный европейский акцент, и Декстеру кажется, что именно из-за него речь кажется лишённой интонаций и эмоций. И только потом он замечает, что мужчина перед ним выглядит спокойным и расслабленным. Не злым, не угрожающим, ни капли не нервным. Словно они беседуют с Декстером о том, что только что уехал нужный автобус.

Не будь Декстер тем, кем он являлся, он бы и не понял, что встретился с ещё одним хищником.

Неудачно прикинувшись ничего не соображающим дурачком, Декстер поспешно отступает. Вряд ли у него получится одурачить доктора, да и боится он его не более, чем кого бы то ни было другого; просто необходимо время разобраться, что за чертовщина тут происходит.

В первую очередь, он начинает собирать данные на Лектера. История арестов чиста, в собственности одна машина и две единицы недвижимости: личный дом и офис. Получившие массу позитивных отзывов статьи в медицинских и психиатрических журналах, а также… в издании

 «Приятного аппетита». 

Один из меценатов Балтиморского Симфонического оркестра. Несколько упоминаний в светской хронике; обычно это сведения о том, что доктора видели в компании той или иной богатой и красивой женщины, все они, кстати, живы и здоровы по сегодняшний день. Никакой информации о его жизни, предшествующей работе в госпитале Джона Хопкинса. Конечно же, все данные о его ранних годах лежат где-то в архивах США, а, возможно, и другой страны. Даже его родная страна нигде не указана. Пять лет работы хирургом-травматологом в госпитале милосердия в Миннесоте, прежде чем он ушёл в психотерапию. Какая резкая перемена. Что произошло?

Декстеру даже в голову не может прийти, кем именно из хищников является Лектер. Ни один факт из списка его биографических данных не оставляет ни пятнышка на его репутации, и всё же 

сомнений быть не может. 

Декстер потратил всю свою жизнь, отслеживая особо опасных преступников и в рабочее, и в свободное время, он был бы уже много раз мёртв, если бы не его умение отличать, кто есть кто на самом деле. И прежде он никогда не ошибался… но всё случается впервые. Возможно, Лектер и не убийца вовсе. Он может быть профессиональным шантажистом — его работа как раз идеально к этому располагает. Или же за ним числится какое-то мошенничество. Но 

 определённо на него имеется.

Возвращаясь к страницам Сплетника, Декстер специально выискивает какой-либо факт, способный приоткрыть завесу тайны вокруг личности Лектера. Он снова возвращается к Чесапикскому Потрошителю. Навыки хирурга идеально подходят для извлечения органов, любовь к музыке хотя бы отдалённо коррелирует с привычкой составлять из тел убитых художественные композиции. Но смог бы кто-то настолько сумасшедший прятаться на самом переднем плане? Такие случаи не единичны. Джордан Чейз был публичной личностью. Ещё на ум приходит Дельфина Лалори, которая тоже принадлежала к знати. Но они оба слишком хорошо работали над тем, чтобы скрыть свои преступления — парень же, который делает публичные инсталляции, явно не из их числа. Скорее это будет кто-то, кто недополучает человеческого внимания в своей повседневной жизни. Если Лектер и убийца, то его преступления вряд ли будут появляться на первых страницах медийных изданий. Возможно, его жертвы — это люди, по которым никто не будет скучать, или же те, чьи тела никогда не найдут.

Здраво оценив положение дел, Декстер приходит к выводам, что гораздо полезнее в его случае охотиться за Чесапикским Потрошителем и оставить в покое Джесс Джонсон, но это дело также курирует Федеральное бюро расследований. Сдаётся, что в этом краю убийцы совсем распоясались и не соблюдают никаких границ. Ему также интересно узнать, что являет из себя Ганнибал Лектер, но вполне вероятно, он и вовсе не убийца, а позволить себе роскошь прохлаждаться в отеле и бесконечно собирать о нём новую информацию Декстер тоже не может. Джесс же является убийцей на все сто процентов. Он знает, что она сделала, знает, кем она является, и нужно просто поискать лучшее место для охоты за ней (очевидно, не рядом с офисом Лектера), ну и обустроить место для убийства. Этот план работ вполне выполним.

Главы 11-15. Соперник

Разоблачая эксперименты Тилхонена, Кил с коллегами проверяют значимость мозжечковой миндалины в развитии аффективных расстройств. Таким образом они обнаруживают, что у психопатов размер указанной миндалины меньше, чем в основной выборке, следовательно, можно сформулировать гипотезу, что аннулирование привычной функции мозжечковой миндалины приводит к исчезновению страха.

Целый ряд нервных цепей контролируют психопатические черты, в том числе работающие над синтезом дофамина и его распределением по всем участкам мозга. Например, лобные доли головного мозга связаны с дофаминовыми центрами, а также с мозжечковой миндалиной. Итак, мозжечковая миндалина играет главную роль за счёт своего подавляющего влияния на эмоции страха и агрессии, возможно, это вызвано тем, что все эмоциональные сигналы сходятся именно в данном участке мозга, таким образом перемещая важную информацию по центральной нервной системе как раз через этот проходной пункт. Также эта миндалина участвует в процессе обучении.

Таким образом получается, что отсутствие страха — это основной критерий в диагностике склонности к психопатии. Индивидуум освобождается также от ряда привычных рядовому человеку подавляющих реакций, у него притупляются чувства эмпатии, вины, грусти и сожаления. Итого, подавление функции миндалины и базового чувства страха позволяет развиться тем чертам личности, которые можно встретить в истории рядового психопата или же ведущего политического лидера. Этот путь очень ненадёжный.

Что на практике значит действовать исключительно по собственному желанию без подавляющей функции мозжечковой миндалины? Является ли свобода просто ещё одним термином, от которого легко отказаться? Именно так произойдёт у человека с полностью сформировавшимися моральными устоями, но как знать, что они сформировались? Как рыбе с необычным окрасом плавников не узнать, что он необычный, так и психопату никогда не узнать, что всё дело в какой-то крохотной мозжечковой миндалине. Он взирает на мир исключительно со своей собственной перспективы.

Живи сегодня, не думай о завтрашнем дне.

Вульф дель Тиссен, 1 августа 2011 года.

Каждый день Джесс Джонсон меняет свой маршрут домой. Декстеру сложно понять, обычная ли это скука, или же она охотится. В любом случае отслеживать её становится гораздо сложнее, так как у него пропала возможность появляться у офиса Лектера. Проходит несколько дней, прежде чем ему снова удаётся сесть ей на хвост.

Она остановилась в многоквартирном доме, затерявшемся в жилом квартале таких же домов. Тут никто не указывает имён у дверных звонков или почтовых ящиков. Ещё несколько дней он тратит на то, чтобы наблюдать за зданием с разных сторон, ожидая, когда загорится свет в одном из окон. Ну что, настало самое время.

— Они придумали ей прозвище, — жалуется Уилл. Он снова расхаживает из стороны в сторону, словно волк, помещённый в крохотный загон.

— Это довольно ожидаемо, — комментирует Ганнибал. — Её не могли бы и дальше называть «Убийцей ради чисел». Звучит не очень-то привлекательно.

— «Антиквар». Вот как раз это имя звучит слишком… круто. Она уже обрела симпатию у широкой аудитории, как только стало известно, что она убивает клиентов, покупающих секс-услуги. Потенциальных клиентов. Да разве это важно. Им даже не важно, что среди её жертв значатся также бездомные.

— Если бы широкую аудиторию волновала проблема бездомных, у нас бы не существовало их в таком количестве.

Ганнибал, как всегда, раздражающе прав.

— Вряд ли их вообще что-либо волнует, кроме этих антикварных безделушек, которые она засовывает в отверстия. Ну… прекрати уже улыбаться.

— Прошу прощения, Уилл. Но вряд ли ты сейчас желал говорить о символике подобных действий.

— Нет, меня волнует абсолютно другое. Меня волнует то, что я не вижу её, мне абсолютно не за что зацепиться. Она жаждет остаться в анналах истории как наиболее успешная серийная убийца по количеству жертв, и это всё, что я знаю о ней. Профилируя убийц, мы исходим из базовых потребностей, которые они испытывают, убивая, у неё же потребность единственная — лишить жизни как можно большее количество людей. Она может быть любым человеком, который хоть единожды прочитал детектив. Точнее, любым психопатом. Её ничего не заботит, и именно поэтому она не может мне дать никакой зацепки!

— Ты знаешь, на каких улицах она охотится. Это уже зацепка. Можете ли вы использовать сотрудника под прикрытием?

— Мы не можем подстрекать сотрудников домогаться к одиноким женщинам. В таком случае ситуация либо обретёт некрасивый характер, либо ему всё же придётся признаться, что он коп.

— Можешь рассказать мне больше про убийства в Майами? Возможно, мы упускаем какую-то важную деталь.

Уилл опускается в кресло напротив Ганнибала.

— Первой обнаруженной жертвой был бездомный мужчина, на животе которого римскими цифрами было вырезано число «24». Потом выявили семь похожих смертей среди более ранних, но тела оставались без присмотра настолько долго, что невозможно было определить наличие или отсутствие каких-либо цифр. Крысы. Вороны.

— Значит, обнаруженный первым мужчина был двадцать четвёртым? Почему же его нашли так быстро?

— Фонтан артериальной крови на здании. Сложновато пропустить.

— И это убийство было последним в Майами?

— Последним обнаруженным. Первое убийство в Балтиморе произошло через месяц.

Ганнибал складывает пальцы башенкой.

— Можешь выслать мне список сотрудников, ответственных за работу с двадцать четвёртым убитым?

— Без проблем. Вот только сомневаюсь, что это как-либо поможет делу.

— Считай это желание моей блажью, — снисходительно отвечает Ганнибал. — Никогда не знаешь, какую новую информацию способен заприметить свежий взгляд. Также вложи все снимки, сделанные на месте убийства.

В своей голове Декстер не испытывает сомнений относительно того, кем именно является убийца, обозначенный прессой как «Антиквар», но кодекс Гарри требует от него доказательств. Как только доказательства будут, он готов. Он уже вычислил её квартиру, узнал, что она проживает у кого-то в гостях, обнаружил керамические и стеклянные безделушки на дне её чемодана. Сейчас просто следует подождать, пока одна из этих вещиц не окажется внутри мёртвого тела…

Воображаемый Гарри напоминает ему, что не следовало бы позволить ей убить хоть ещё одного человека. Конечно, он может предпринять попытку остановить её в процессе, если у него получится не позволить жертве увидеть своё лицо. Правило первое: «Не дай себя поймать».

Он наблюдает за ней из-за дома напротив её собственного, уже вечереет, когда она покидает здание. На ней джинсы, кроссовки и простая футболка — ничего такого, что могло бы привлечь внимание мужчин. Волосы собраны в хвост, поэтому их длину тоже не определить со стороны. Её осанка меняется, она едва заметно горбится, словно выискивает что-то. Когда она пересекает улицу прямо рядом с ним, то смотрит на проходящего мужчину, кидая в его сторону навязчивый оценивающий взгляд. Тот рассеянно кивает ей в ответ и следует далее, таким образом спасая собственную жизнь.

Декстер выжидает, пока она почти исчезнет из поля его зрения, чтобы последовать за ней.

— Красивая, не правда ли?

И это произносит грёбаный Ганнибал Лектер, стоящий в метре от него самого.

Декстер пытается на ходу выдумать не совсем правдоподобную историю, следуя предыдущим предположениям доктора.

— П-простите, — выговаривает он с заиканием. — Я помню, вы сказали мне уходить, но… продолжая вашу мысль, она слишком красива, и я просто хотел увидеть её…

— Конечно же, она красива, когда охотится, — продолжает Лектер. — Я подразумевал вовсе не её физическую красоту. Это почти как наблюдать за тигром в дикой природе, не так ли?

— Сэр, я… действительно не понимаю, о чём вы говорите.

И тут Декстеру приходит в голову, что он даже не особо старается изображать замешательство. Как за всё это время он не додумался, что эти двое могут работать вместе? Но она ведь в городе всего пару месяцев.

— Она умилительна как котёнок, — продолжает тем временем Лектер. — Бросается на любую доступную добычу. И, с наибольшей вероятностью, именно это её погубит.

Затем он оборачивается к Декстеру.

— Но никак не вы, мистер Морган.

Вау, разыгрывать беспомощного придурка теперь ему и вовсе не требуется.

— Возвращайтесь в Майами, мистер Морган. Сегодня вечером. Надеюсь больше никогда вас не увидеть.

А далее доктор Лектер оборачивается и удаляется от него неспешным прогулочным шагом, оставляя Декстера наедине с процессом переоценки собственных ценностей.

Декстер возвращается в отель, чтобы подвести итоги происходящего.

Он отказывается верить в то, что Джесс и Лектер работают в команде. Такое положение дел чувствуется глубоко неправильным. Во-первых, ни единый факт в её деле не свидетельствовал о том, что у неё присутствует напарник, во-вторых, она в городе только два месяца.

Что, если Ганнибал сотрудничает с ФБР, участвуя в её поимке? Хотя в этом положении дел здравого смысла ещё меньше. Если бы в Бюро уже установили её личность, то не позволяли ей продолжать охотиться.

Если довериться чистым инстинктам, то Декстер уверен, что Ганнибал отгонял его не от подельницы, а от собственной цели.

Инстинкты. Именно благодаря инстинктам он смог заметить Джесс на первом месте преступления. Но по факту единственной имеющейся у него на неё уликой был тот факт, что убийца перестал орудовать в Майами, когда она уехала, и начал совершать убийства в Балтиморе с её прибытием. Такая улика никак не может быть весомой.

И тем более у Декстера нет ни малейшего доказательства, что Ганнибал Лектер за всю свою жизнь совершил вообще хоть что-либо противозаконное. Его знание — чистый инстинкт. Непреодолимое понимание того, что Декстер просто заигрался на чужой территории.

Но с другой стороны, если бы кто-либо взглянул на жизнь Декстера под лупой, он бы тоже не обнаружил на него ни малейших зацепок, ничего, выдающего в нём хладнокровного убийцу, а не рядовую лабораторную мышь. И первый человек, который посмел подозревать его, тоже руководствовался исключительно инстинктами.

Прошёл ли он весь этот путь и потратил ли своё время понапрасну? Даже если Декстер найдёт необходимое ему доказательство, то Лектер всё равно на шаг впереди его. Конечно, можно было бы отказаться от этой единственной жертвы. В Майами и так полно тех, на кого охотиться. В этой истории присутствует одна исключительная загвоздка: первое правило. Лектер уже знает всё о нём.

Следующим утром Сплетник подбрасывает Декстеру ещё одну причину остаться: новая жертва с хрупкой стеклянной колибри, вложенной в рану, эта безделушка одна из тех, которые он видел на дне её чемодана.

Уилл приближается к странного вида мужчине на улице и спрашивает, не ищет ли тот пару на вечер. Нет, Уилл не может подойти первым — потому что парню не полагается что-либо подозревать. Это мужчина подходит 

 Уилла же его предложение оскорбляет. И этой причины уже достаточно. Уилл заводит его в загромождённый и непросматриваемый переулок. Пятнадцатидюймовый стилет в его сумке сравнительно новая игрушка, но высокоуглеродистая сталь благодаря своей остроте без проблем входит в живот, мягко распарывает тело до грудной клетки и проникает в сердце. Всё действие занимает едва больше минуты. Он покидает переулок, никем не замеченный.

— Уилл? — Джек пробует не давить. — У тебя есть что-либо?

— Ничего нового. Дело не в жертвах, жертвой может быть кто угодно. Послушай, Джек, мы никак не поймаем её по профилю. Если она не оставила за собой никакой информации после тридцати пяти убийств, то дальше будет только оттачивать навыки. Я даже не могу с уверенностью сообщить, является ли она психопатом или имеет обсессивно-компульсивное расстройство личности. Может быть, ни то и ни другое.

— Мы знаем, что она уехала из Майами, — сообщает Джек. — Велика вероятность, что её там допрашивали и спугнули.

— Психопатов просто так не спугнуть, — отбивает атаку Уилл.

Джесс выучила урок. На этот раз она рассматривает действия Бюро через бинокль.

Теперь у Декстера есть все необходимые доказательства, у него есть оборудованная комната для убийства, осталось дело за малым — поймать жертву. Обычно эта часть действия оказывается самой простой. Точнее, не настолько сложной, как в сложившихся обстоятельствах. Её дружок Ганнибал Лектер уже дважды застал его врасплох, а Декстер до сих пор не знает, как, а самое главное — 

 Единственный выход из сложившейся ситуации — это следить за самим доктором Лектером. Даже если Декстер не сможет выяснить его заинтересованность в деле Джесс, то по крайней мере узнает расписание доктора и попробует избежать последующих неуместных встреч. Удобно, когда доктор всегда носит свои дорогие вырвиглазные костюмы и передвигается исключительно на привлекающем внимание бентли. Это парень может быть умён, но при этом он недостаточно пластичен.

Главы 16-20. Антиквар

Декстер Морган на полном серьёзе становится проблемой.

Ганнибал предупреждал его дважды, а в его привычки не входит одаривать людей предупреждениями. Однако Морган работает на полицию, поэтому его устранение требует тщательной и продуманной планировки. А Ганнибал не любит, когда его стесняют в средствах.

Тем более он не испытывает потребности убивать кого-либо прямо сейчас. Ганнибал и так в текущем промежутке времени трудится над двумя проектами — Чесапикский Потрошитель и Подражатель, и оба находятся в поле зрения Бюро и непосредственно Уилла Грэма. Ну и третий его проект состоит в том, чтобы удерживать самого Уилла Грэма на грани, играя и развлекаясь с ним. Даже если не рассчитывать на новые убийства, и без этого дражайший Уилл сможет забавлять его в достаточной мере ближайшие несколько месяцев.

Но дело всё же не только в забавах. Помимо задачи удерживать Уилла в неведении относительно его стремительно и очевидно развивающегося энцефалита, ловко водить его за нос относительно совершённых Ганнибалом убийств (что оказывается сложнее, чем сам Ганнибал предполагал), сеять семена сомнений в разумах Аланы и Джека, а также постоянно поощрять зависимость Уилла от его поддержки, Ганнибал всё же планирует завершить проект, именуемый Подражателем… и вот над этой забавой действительно придётся попотеть. Зато он будет наслаждаться каждой минутой игры в кошки-мышки. А поскольку эта игра очень энергозатратная, то у него нет ни единой свободной минуты, чтобы расходовать её на Декстера Моргана.

Тем не менее сам Морган уже дышит ему в затылок, и поэтому его присутствие становится всё труднее игнорировать.

Поскольку Ганнибал не пользуется телефоном во время вождения, ему приходится дождаться, пока на одном из перекрёстков не загорится красный свет. И только тогда он набирает Моргана. Очевидно, тот также не привык к телефонной болтовне во время вождения — что довольно правильный шаг — поэтому Ганнибал оставляет ему короткое голосовое сообщение.

«Не нужно буквально следовать за мной по пятам, мистер Морган. Я планирую заехать в Trinacria Foods, записывайте адрес». Он надиктовывает адрес по памяти и сбрасывает звонок ровно в ту секунду, когда загорается зелёный. Идеальный тайминг.

Декстер съезжает на обочину напротив магазина деликатесов, в котором скрылся Лектер, обращая внимание на то, чтобы его машину нельзя было заметить со входа. В ожидании повторного появления своей цели в дверях магазина он решает проверить входящую голосовую почту.

«Не нужно буквально следовать за мной по пятам…»

Так вот. Любопытно, ожидает ли Лектер, что Декстер сдастся и прекратит слежку, или же их ждёт очередная конфронтация, как только тот затарится баснословно дорогим сыром. Какая разница. Он совершенно точно знает, где сейчас находится Лектер, в его машине присутствует всё необходимое для убийства, и при отсутствии пробок он будет в квартире Джесс ровно к тому моменту, как она вернётся домой. Другого такого момента не произойдёт.

Джесс переезжала множество раз в своей жизни, тем не менее всегда, каждый день она просыпалась с чётким осознанием того, где именно она находится, какое сегодня число и приблизительное время суток. Когда же она впервые пробуждается со смешанными и неясными чувствами, становится ясно, что ситуация чудовищно вышла из-под контроля. Затем сознание полностью возвращается к ней, она пытается встать, но ни единая мышца тела не работает. И это не сонный паралич, его не случалось с ней с подросткового возраста.

Это ясный звоночек к тому, чтобы исследовать ситуацию далее.

Итак, по порядку. Сверху её лицо слепит яркий свет. Подвижность тела ограничена. Чем? Судя по запаху, пищевая плёнка. Какая бессмыслица. Она слышит шорох, и требуется время, чтобы определить его источник. Кто-то ходит вокруг неё, и, оценивая по громкости шагов, этот кто-то плотнее её по телосложению. Должно быть, он стоит к ней спиной, раз никак не отреагировал на её попытки освободиться. Ещё один источник шума похож на звук натягиваемого пластика. Вероятно, именно поэтому ей пахнет плёнкой.

Она открывает глаза, точнее приоткрывает совсем чуть-чуть. Да, она опутана плёнкой, 

 стены комнаты тоже защищены листами клеёнки. Даже в том туманном состоянии, которое она определяет как постнаркотическое, легко понять, что обстановка вокруг более чем нездоровая.

Ещё шорох, пластик по пластику, шипение металла о металл. Этот звук ей знаком. Так раскладывают лезвия перед непосредственным использованием. Наконец этот некто входит в её ограниченное поле зрения. Сложно рассмотреть всё в деталях, потому что она пытается наблюдать сквозь собственные ресницы, но фигура рядом совершенно точно принадлежит мужчине, довольно массивному, со светлыми волосами. Он делает что-то с бумагой. Как странно. Когда он отходит, оказывается, что он развешивал перед ней фотографии таким образом, чтобы те попали в поле её зрения. Это последнее, что она видит, потому что ей приходится закрыть глаза и попытаться придать всему лицу полностью неподвижную мимику. Это тяжело, потому что её глазные яблоки даже под закрытыми веками пытаются следовать за звуками в комнате.

Когда она уверена, что мужчина слишком далеко от неё, чтобы заметить, она открывает глаза. На снимках перед ней разные люди, и никого из них она не узнает.

— Мисс Джонсон, должно быть, вы уже проснулись.

— Именно, — отвечает она повседневным тоном.

— Итого, вы убили тридцать пять людей в двух городах.

Ну, это предложение совершенно точно не требует от неё ответа. Поэтому она выжидает.

Игра в числа

Содержание

Главы 1-5. Новый секретарь

Главы 6-10. Распространённое имя

Главы 11-15. Соперник

Главы 16-20. Антиквар

Главы 21-25. Последний шанс

Комментарии (0)