Вечерний Стамбул окутали мрачные грозовые тучи, предвещающие скорый нешуточный ливень. Жители города давно уже покинули узкие городские улочки, предчувствуя приложения непогоды.

Обитатели дворца Топ Капы жили обычной жизнью, в отсутствие своего султана. Сам Падишах Вселенной, едва оправившись от предательского отравления, совершенного руками персидской лазутчицы, уже несколько месяцев как отправился в длительный поход на Персию, дабы призвать подлого шаха Тахмаспа к ответу за содеянное.

Хасеки Хюррем султан, собираясь в хаммам, устало терла виски, которые пульсировали от боли и огромной усталости.

Мысли женщины невольно были заняты любимым мужем, который, несмотря на высылку мерзкой персидской шпионки и явное потепление в сторону своей законной супруги, постепенно  превращался в замкнутого и крайне подозрительного человека. Временами, славянка начинала испытывать неподдельный страх, находясь в присутствии своего мужа. Султан, как и прежде, улыбался жене, но его глаза были какими-то пустыми, будто бы лишенными души.

Вздохнув последний раз, Хюррем встала с тахты и, в сопровождении бесконечного числа служанок, отправилась в хаммам, в надежде смыть с себя все тревоги и тяжкие мысли.

Еще одной серьезной причиной для беспокойства, служил тот факт, что именно Мустафу Сулейман взял с собой в этот поход, оставив любимого Мехмеда в столице, никак даже не объяснив данное решение. Мустафа и без того был любимцем янычар и беев, составляющих костяк непобедимого османского войска. А этот поход, который безусловно закончится победой османского оружия, послужит сыну Махидевран еще одним шагом в сторону заветной цели, а именно султанского трона.

Вымывшись в дворцовой бане, женщина, наконец, вернулась в свои покои, намереваясь уже готовиться ко сну. Внезапно, деревянная дверь, ведущая в покои управляющей султанского гарема, сотряслась от тяжелого протяжного стука.

Хюррем тяжело вздохнула, уже проклиная про себя того, кто посмел потревожить покой Хасеки султан в такой час. Но делать было нечего, и поэтому она громко крикнула:

В комнату забежал Сюмбюль ага. Его вид был крайне обеспокоенным, можно даже сказать, испуганным. Хюррем это очень сильно удивило. Славянку начали терзать плохие предчувствия, поэтому она немедленно потребовала ответа от своего верного помощника:

-Говори Сюмбюль, что случилось?

Евнух помялся немного, но всё-таки вымолвил:

-Госпожа моя, Мустафа Паша, оставленный нашим Повелителем за регента государства, настойчиво требует встречи с вами. Причем сейчас же!

Хюррем приоткрыла рот от неожиданности, так как совсем не понимала, что именно может потребоваться от нее регенту империи, да еще и в такой поздний час.

-Хорошо, скажи ему , что я прийду через десять минут. Пусть ждет меня в покоях Повелителя.

Мустафа паша, нервно расхаживал по султанским покоям, предчувствуя скорую бурю в империи.

"Я должен успокоиться. Я- регент великой Османской империи. Сам Падишах доверил мне заботу не только о государстве, но и о своей семье. Поэтому, мой священный долг всеми силами защищать самых близких ему людей.

За дверями послышались торопливые шаги и чьи-то голоса. Дверь в Главные покои Топ Капы отворилась, и внутрь, буквально, влетела Хюррем Султан, тревожно посматривая то на Пашу, то на рабочий стол своего мужа.

Мустафа Паша почтительно поклонился, оказывая знаки уважения законной супруге султана, после чего решил  объяснить этой рыжеволосой чужестранке всю сложившуюся ситуацию:

-Госпожа, я рад что вы так быстро откликнулись на мое сообщение. Прошу извинить меня за то, что потревожил вас в такой поздний час, но дело, которое привело меня сюда, не терпит каких-либо отлагательств. Не знаю даже как вам сказать. Госпожа, умоляю вас сохранять спокойствие. Дело в том, что наш великий Падишах, непобедимый султан Сулейман хан Хазретлери вместе с шехзаде Мустафой Хазретлери угодили в предательскую засаду персидских шакалов. Я получил письмо из военного лагеря, автором которого является сам Ибрагим паша. Он предписал мне взять под охрану вас и шехзаде Мехмеда под охрану, до прибытия османского войска в Стамбул.

Хюррем показалось, что ее сердце остановилось. Все вокруг моментально затихло. Мысли спутались, под действием шокового состояния. Женщина чувствовала, как удушье подступает к ее горлу. В глазах начало темнеть, и через несколько секунд, славянка рухнула на изысканные персидские ковры, украшающие пол личных покоев Сулеймана. Какая ирония.

Глава 1. Смерть любви.

Nik171717

Султан Сулейман вместе с шехзаде Мустафой погибают в предательской ловушке персов. Хюррем султан, оплакивает кончину своего любимого мужа. Ибрагим Паша вместес войском присягает новому султану- сыну Хюррем Мехмеду. Ибрагим и Хюррем всеми силами будут помогать юному падишаху на его непростом пути. Что касается амурных дел, то об этом вы узнаете прочитав мой новый фик.

Великолепный век

Хюррем/ Ибрагим. Хюррем/ Фердинанд Второй.

Хасеки Хюррем Султан

Хатидже Султан

Ибрагим-паша

Дамат Рустем-паша

Королева Османов

Хюррем, поучаствовала прямо около своего носа резкий противный запах, открыла глаза.

Она, заботливо укрытая теплым одеялом, лежала на широкой кровати Падишаха. На их кровати.

Голова женщины жутко болела, в теле чувствовались явные признаки слабости.

Хюррем на мгновение показалось, что все то, о чем поведал ей имперский регент Мустафа Паша- всего лишь один из ее, многочисленных в последнее время, кошмаров.

Но осмотрев, светлую от множества свечей, просторную комнату султана, славянка поразилась тем, как много народу в ней находилось. Здесь были и три сестры Сулеймана, и дети Хюррем, и Афифе хатун, Сюмбюль ага, главный лекарь, Мустафа Паша и еще несколько человек, чьих лиц и имен Хюррем совсем не знала. Все они были подавленными и угнетенными.

Хюррем поняла- это был не сон. Это жестокая реальность, в которой Всевышний безжалостно забрал у нее самое дорогое- любимого мужа, который был смыслом ее существования, воздухом, который насыщал женщину силой, и водой. Осознав, что больше никогда не увидит улыбку своего Падишаха, женщина тихо заплакала, изредка всхлипывая.

Главный лекарь, заметил пробуждение Хасеки султан, и громко объявил об этом всем присутствующим:

-Слава Всевышнему, наша госпожа открыла свои ясные очи.

Через несколько секунд кровать обступили со всех сторон. На лицах Шах, Хатидже и Бейхан чувствовалось искреннее соболезнование и боль от потери любимого брата. Мехмед, ее старший сын, смотрел на мать своими, некогда ласковыми и счастливыми, карими глазами с тревогой и беспокойством. Видимо, он уже начал осознавать, что отныне его, беззаботная до этого момента, жизнь сильно изменится, так как именно ему суждено унаследовать священный трон своих великих предков. Селим и Баязид понуро смотрели куда-то в пол, всеми силами стараясь сдерживать слезы. Бледное лицо Михримах было в слезах, девушка держала Джихангира за руку, который тихонько всхлипывал.

От такой картины у Хюррем разрывалось сердце. Приподнявшись на локтях и устроившись на подушках, женщина громко крикнула:

-Мои несчастные детки, идите ко мне.

Дети, услышав трогательную просьбу своей любимой матери, мгновенно откликнулись на нее. Младшие мальчики залезли на кровать с ногами, со слезами обняв мать. Мехмед и Михримах были немного сдержаннее, видимо в силу возраста. Они присели на край кровати и взяли свою Валиде за руки.

Многие из тех, кто находился в Главных покоях не могли сдержать слез. Общее горе объединило их всех, уничтожив все прошлые обиды и разногласия.

Мустафа Паша, созерцая всю эту печальную картину, вполне справедливо рассудил, что пришло время позаботиться о будущем. Именно об этом он еле слышно шепнул Шах Султан, которая грустно опустила глаза, скорбя о не только о своем справедливом и мужественном брате, но и о любимом племяннике Мустафе.

-Госпожа, прошу прощения, что отрываю вас от скорби по брату и племяннику, но я, как регент империи, просто обязан сказать вам, что вы должны поговорить с Хюррем султан и привести нашу госпожу в чувства. Она должна быть сильной, хотя до тех пор, пока шехзаде Мехмед Хазретлери не взойдет на престол своего великого отца. Время, которое проходит между смертью предшествующего монарха и воцарением преемника- самое тревожное и опасное. У нас бесчисленное количество врагов, которые разорвут нас на мелкие кусочки, если поучаствуют хотя бы малейшую слабину. Прошу вас, сделайте это. А я тем временем поговорю с нашим дорогим шехзаде.

Шах сдавленно кивнула, в глубине души понимая, что этот предприимчивый паша абсолютно прав в данной ситуации. Для блага великой Османской империи они все должны объединиться, чтобы противостоять врагам.

Дочь Селима Грозного осторожно подошла к кровати, на которой сидела Хюррем, в окружении своих детей. Женщина осторожно тронула Михримах за плечо. Девушка обернулась, взглянув в глаза своей тетки своими красными заплаканными очами, искренне недоумевая, почему в такой час тревожат ее покой.

-Михримах, Луноликая госпожа моя. Прошу тебя, отведи своих братьев в их покои. Мне необходимо поговорить с твоей матушкой. Это нужно для блага нашего государства. Да ты и сама это понимаешь, ты же уже не ребенок! Прошу, помоги.

Девушка вытерла слезы рукавом своего черного траурного платья. После чего, шепнула несколько слов своим младшим братьям. Мальчики понуро кивнули, аккуратно высвободившись из объятий своей Валиде, поцеловав несчастную женщину прежде чем уйти.

Хюррем будто бы и не заметила ухода своих любимых детей. Нестерпимое горе заслонило ей взор.

Дождавшись того момента, когда Михримах с братьями покинут покои своего отца, Шах властно сказала негромко, но в то же время так, чтобы это услышали все присутствующие:

-Оставьте нас с Хюррем наедине. Так надо!!

Бейхан и Хатидже переглянулись. Они искренне не понимали, что же на этот раз задумала их сестра. Но спорить и перечить не было ни сил, ни желания, поэтому женщины молча покинули комнату. За госпожами вышли все остальные. В султанских покоях остались лишь четверо: Хюррем, Шах, Мехмед и Мустафа паша, наблюдавший за всей этой суматохой из уголка.

Шах же продолжила играть первую скрипку в этой трагической пьесе.

-Мехмед, мой могучий лев. Мустафе Паше необходимо с тобой переговорить. Думаю, ты сам догадываешься о содержании этого разговора. Но ты обязан внимательно выслушать его.

Мехмед, разглядывая свои руки, понимающе кивнул. Через мгновение, молодой человек встал на ноги и, поправив свой черный кафтан, направился в сторону балкона, бросив напоследок тревожный взгляд на свою Валиде. Мустафа паша последовал за ним на террасу, оставив женщин наедине.

Шах тяжело вздохнула, понимая тяжесть данного разговора. В голове крутились различные слова, но женщина никак не могла связать их воедино. Она не знала, как успокоить женщину , потерявшую самого дорого на свете человека. Раньше ей казалось, что эта рыжая змея совсем не любит ее венценосного брата, пользуясь его чувствами ради достижения своих непомерных амбиций и коварных замыслов. Однако сейчас, взглянув в красивые, но пустые от искренней скорби, глаза славянки, Шах поняла степень любви этой чужестранки к своему Падишаху.

Но делать было нечего- эта беседа должна была состояться при любых обстоятельствах.

- Хюррем, ты слышишь меня? Хюррем..... Признаться, я никогда не испытывала такой сильной, а главное взаимной любви, как было у вас с Сулейманом. Мне, видимо, уже и не узнать каково это- любить настолько сильно, что весь остальной мир покажется ничем по сравнению с любимым человеком. Я лишь могу вспомнить свои чувства, которые испытывала, когда узнала о смерти любимой Валиде. Да, наши с ней отношения нельзя было назвать идеальными, но я искренне любила ее, всем сердцем. И когда пришло известие о кончине матери падишаха, я почувствовала в своей душе лишь острую боль и бесконечную пустоту. Все остальные чувства будто бы провалились в эту бездну отчаяния и горя. Но потом, я увидела свою плачущую дочурку, и мое сердце сжалось при виде этой душераздирающей картины. Я вдруг поняла, что меньше всего на свете, мне хочется видеть страдания своего ребенка. И ради этого, если нужно, я уничтожу всех и вся. К чему все эти громкие речи- я не прошу тебя отказаться от траура и забыть про Сулеймана. Я просто хочу, чтобы ты вспомнила о своих детях. Ты нужна им как никогда раньше. Особенно Мехмеду, ведь без твоей поддержки и силы, он не сможет вынести на своих еще неопытных плечах все это бремя, которое ему предстоит. Тем более, тебе придется защищать и остальных своих сыновей, так как нельзя забывать о законе нашего предка Фатиха. У тебя еще будет время, чтобы предаться скорби и печали, но для начала, посади своего сына на трон. Иначе нашу империю раздерут предательский междоусобицы. Если у тебя нет желания и сил жить ради себя, то найди их хотя бы ради своих детей.  Это все, что я хотела сказать тебе, Хюррем. Выбор только за тобой.

Шах поднялась на ноги и уже было собралась уходить, как услышала у себя за спиной слабый дрожащий голос:

-Спасибо тебе, за твои слова. Они придали мне сил. Я клянусь, и ты будешь свидетелем, что буду сильной ради своих львов, и ради памяти Сулеймана. Я не оставлю их одних в этом жестоком мире.

Шах Султан довольно кивнула, прежде чем покинуть комнату.

"Хотя бы что-то в этой жизни я сделала правильно!"

После того, как ушла Шах Султан, прошло около получаса. Все это время, Хюррем обдумывала слова, сказанные сестрой Сулеймана. Несмотря на их взаимную ненависть, общее горе помогло им найти общий язык, иначе сестре падишаха вряд ли удалось бы достучаться до глубин души несгибаемой славянки.

Устало повертев головой по сторонам, женщина увидела на балконе своего старшего сына- будущего Падишаха великой Османской империи- Мехмеда. Она с огромным трудом поднялась на ноги, которые, то и дело, подкашивались, словно отказываясь подчиняться телу. Женщина не заметила, как очутилась на террасе.

Мехмед, заметив краем глаза чей-то силуэт, прошмыгнувший на балкон, тревожно обернулся. Увидев перед собой мать, юноша облегченно выдохнул, однако вид Валиде его сильно удручал.

-Валиде, я понимаю, что никакие мои слова не затушат пожар в вашей израненой душе, но я надеюсь, что вы будете держаться ради нас, продолжая дарить нам свой солнечный свет.

Хюррем попыталась изобразить на своем лице какое-то подобие улыбки.

-Мехмед, мой милый сынок. Мой могучий лев. Твой отец покинул этот мир, отправившись к Всевышнему. Теперь османские владения принадлежат тебе. Скоро, когда вернется войско из похода, состоится церемония восшествия на престол. Запомни, с сегодняшнего дня, твоя жизнь кардинально поменялась. Теперь ты султан. Твое слово- закон. Твои желания- приказы. Не беспокойся, я буду рядом с тобой и буду помогать во всем.

Глава 2. "Нужно быть сильной"

Наступило утро, тянувшееся, как показалось Хюррем, целую вечность. Она осталась ночевать в покоях своего любимого Сулеймана, покинувшего ее навеки.

Ей не удалось заснуть. Слишком много всего навалилось на нее в эти скорбные времена. Из состояния полнейшей прострации, женщину вывели крики в коридоре, усиливавшиеся с каждой секундой.

«Что еще за крики в такое раннее время?! Никакого уважения к моим страданиям!»

Внезапно, двери султанских покоев распахнулись и в комнату, предварительно поклонившись, вбежал запыхавшийся Мустафа паша. Мужчина смущенно опустил глаза, а затем громко объявил:

-Госпожа, наше войско вернулось из похода. Прямо сейчас солдаты входят в город через западные ворота.

Хюррем пыталась собраться с мыслями, чтобы хоть как-то осознать все произошедшее.

-Паша, поезжайте туда и немедленно привезите Ибрагима Пашу и остальных членов Совета Дивана. Скажите, что вас послала Валиде султан и, что это очень важно. Тело моего мужа привезли?

Мустафа Паша кивнул. Женщине было достаточно этого безмолвного жеста. Поэтому она взмахнула рукой и показала мужчине, что тот может идти по своим делам. Подождав, когда паша покинет помещение, славянка громко позвала своих служанок и приказала подготовить для нее черный траурный наряд.

Через полчаса Хюррем была в полной готовности встречать своего любимого Сулеймана, чтобы проводить в последний путь.

Хюррем устало присела за рабочий стол султана, обреченно подперев голову руками. Она не знала, где найти силы, чтобы выдержать такое горе, нахвалившееся словно эпидемия самой страшной болезни. Славянку начинало бесить это, бесконечно долгое, ожидание Ибрагима и остальных высокопоставленных государственных деятелей, поэтому она решила скоротать время, рассматривая содержимое рабочего стола покойного мужа. Хюррем с интересом рассматривала рисунки в виде украшений, которые Сулейман обычно делал прежде, чем изготовить какую-нибудь драгоценность. Отложив в сторону рисунки, женщина наткнулась на небольшую шкатулку. То, что там находилось приятно удивило новую Валиде султан, заставив грустно улыбнуться.

В шкатулке лежали письма, которые, на протяжении всех лет, проведенных в гареме, Хюррем писала ему во время походов. Кроме писем, и это уже было очень неожиданно, под стопкой свитков со словами любви, находилась золотистая прядь волос.

Хюррем моментально узнала свои волосы. Сулейман так бережно хранил прядь волос своей любимой женщины, что это вновь заставило женщину расплакаться. Слезы, огромными каплями, стекали по бледным щекам, падая на, такие дорогие сердцу, письма. Заметив это, женщина наспех вытерла глаза рукавом своего платья и убрала письма в шкатулку.

За дверью вновь послышались громкие голоса и тяжелые шаги. Двери открылись и, вошедший слуга отрапортовал:

-Простите госпожа, но пришел Ибрагим паша, в сопровождении других членов Совета Дивана. Вы примите их? Или будут какие-то другие распоряжения?

Женщина платком вытерла со своего лица слезы, поправила прическу, а затем, как ни в чем не бывало, ответила:

-Скажи, чтобы зашел Ибрагим паша. У меня к нему очень важный разговор. Пусть остальные подождут еще немного.

Слуга поклонился и спешно отправился выполнять приказ новоиспеченной Валиде султан. Через несколько секунд, в открытую дверь, вошел Ибрагим осторожно шагая по спальне своего лучшего друга.

Увидев, сидящую за столом султана, мертвенно бледную Хюррем, мужчина подошел поближе и, склонившись в поклоне, еле слышно, проговорил:

-Великий Визирь прибыл, как вы и приказывали.

Хюррем с трудом выбралась из-за стола, после чего приблизилась к другу своего мужа и отвесила тому сильную, насколько вообще хватило силы у хрупкой женщины на грани нервного истощения, пощечину. Грек стыдливо закрыл глаза и опустил голову. Единственным, что он сказал было:

-Прости меня, я понимаю твое горе и твой гнев. Но ты ничего не знаешь, чтобы обвинять меня в гибели нашего Повелителя.

Хюррем привел в ярость ответ этого мерзкого раба, возвысившегося милостью Сулеймана до второго человека в государстве.

-Да как ты еще смеешь говорит о том, что ты невиноват? Твоя священная обязанность защищать султана ценой своей жизни. Но ты, как я вижу, жив и здоров. А мой муж, мой Сулейман погиб в предательской ловушке! Ты обязан был погибнуть вместе с ним! Хотя о чем это я! У тебя нет ни капли чести, чтобы поступить таким благородным образом. Все, на что ты способен- это воевать с женщинами!

Ибрагим не мог больше выслушивать несправедливые обвинения из уст этой наглой женщины. Поэтому он выпрямился и, бросив на Хюррем яростный взгляд, гневно воскликнул:

-Ты ничего не знаешь! Тебя не было там! Я расскажу, как все было на самом деле. Мы безустанно преследовали Тахмаспа. Курбаш бей- предводитель туркменских беев склонил колено перед нашим Повелителем и вызвался помочь нам в окончательной победе над персами. Конечно, он сделал это ради себя. Да и мы бы не поверили в подобную бескорыстность. Он потребовал, в обмен на жизнь Тахмаспа и его наследников, персидский трон. Нам показалось это разумным решением проблемы. Мы пленили брата Тахмаспа- Элькаса Мирзу и остановились на ночлег возле одного туркменского города, что представляет собой крепость, вырезанную из скалы. В наш военный лагерь приехал гонец Курбаш бея и сообщил нам о том, что достопочтенный бей приглашает великого султана Сулеймана и его могучего наследника на пир в честь славной добычи. Я говорил Падишаху, что это не самая лучшая идея. Но все мои доводы разбились о стену неприятия со стороны Повелителя. Он убедил меня в том, что у этого бея нет причин, чтобы предавать нас, так как мы очень скоро подарим ему персидский трон. Тем более султан и шехзаде считались почетными гостями, а гости всегда священны и находятся под защитой хозяина. Убийство под своей крышей- один из самых страшных грехов. Вообщем, султан и шехзаде отправились на этот праздник, прихватив с собой всего пятьдесят бостанджи. Надо признать, что отношения с этим Курбаш беем у меня сразу не задались, поэтому повелитель решил оставить меня, чтобы я следил за лагерем во время их отсутствия, пытаясь, таким образом, предотвратить возможные стычки за столом у таких ценных союзников. Прошло несколько часов, Повелитель все не возвращался и начал беспокоиться, чувствуя неладное. Я послал своего доверенного человека к воротам, чтобы того проводили в праздничный зал. Мои люди были предательски убиты прямо у ворот. Я поднял тревогу и уже начал строить солдат к атаке, приготовил лестницы для штурма, как вдруг на нас с тыла напали персидские войска под командованием самого Тахмаспа. Как мы потом узнали, Курбаш бей является родным братом его любимой жены, и весь этот кованный план был задуман ими задолго до того, как мы погнали персидскую армию по пустыне. Я должен сказать тебе еще кое-что. Мы одолели персов и им пришлось отступить, однако взять город штурмом нам не удалось. Эта крепость неприступна, наши лестницы даже не доставали и до половины крепостной стены. Обстрел из пушек также ничего не дал- слишком неудобное для обстрела место занимала та крепость. На второй день, мои разведчики заметили на городской крепости кое-что…

Голос Ибрагима прервался. Ему было тяжело говорить об этом султанской жене. Но никто, кроме него, не смог бы сделать это лучше.

-Хюррем, послушай меня, только послушай спокойно! На крепостной стене мы увидели вывешенные головы нашего Повелителя и шехзаде Мустафы. Эти шакалы отрубили убитым головы и вывесили на городских стенах, издеваясь над всем нашим войском, которое было бессильно что-либо сделать. Мне не удалось привезти твоего мужа домой. Ты не сможешь поплакать над его бездыханным телом. Вот за это прости меня!

Мужчина опустился на колено перед ошарашенной женщиной, которая не могла поверить в услышанное. Хюррем закрыла глаза и замахнулась правой рукой, видимо, чтобы ударить Ибрагима во второй раз, но силы покинули славянку и она рухнула на пол без сил.

Глава 3. Жестокая истина

-Хюррем, очнись...Хюррем!

Женщина помотала рукой перед собой, словно пытаясь отогнать образ, всплывший перед глазами. Это был Ибрагим, который обрызгал вдову султана ледяной водой.

Хюррем поморщилась от резкой боли в висках. Повсюду чувствовался стойкий запах лекарств. Взгляд великого Визиря представлял собой смесь обеспокоенности и сочувствия. Он посчитал, что рыжеволосая славянка совсем не в состоянии сейчас обсуждать какие-либо дела, пусть даже и самые насущные, и, уже было начал вставать, как вдруг женская ладонь неуверенно дотронулась его руки.

-Останься, прошу тебя! Мы с тобой еще не договорили!

Грек решил не спорить, поэтому покорно присел на кровать, неподалеку от скорбящей вдовы. Хюррем собралась с силами, а затем перешла к делу, по которому и вызывала лучшего друга покойного Падишаха:

-Я звала тебя по одному очень важному делу. Думаю, что ты и сам догадываешься о его сути. Мехмед теперь должен будет взойти на трон, а ты, как самый могущественный великий визирь за всю историю, должен будешь стать его первейшим советником. На завтра назначена церемония восшествия на престол. Ты должен будешь принести священную присягу моему сыну и обеспечить полное повиновение, как войска, так и совета Дивана. Я обещаю тебе, что не буду мстить за те страдания, что ты причинил мне за все эти годы. Во имя своих детей, я забуду про все и никогда не стану вспоминать. Ну что, заключим союз, ради общего будущего?

Ибрагим ни сколько не удивился, услышав предложение своего давнего врага. Что еще могла попросить мать старшего наследника, оказавшаяся в одиночестве, посреди врагов, страстно желающих властвовать.

Грек не стал затягивать с ответом, прикинув про себя возможные выгоды от этого сотрудничества:

-Твое предложение очень заманчивое. Но у меня будет ряд обязательных условий, иначе ничего не могу обещать.

Хюррем усмехнулась. Она ни чуть не сомневалась в том, что ненасытный греческий раб попытается выторговать для себя какие-то особенные привелегии. Но в нынешнем непростом положении, славянка была готова идти на вынужденные уступки.

Визирь задумчиво потеребил свою бороду.

-Ты хочешь узнать мои требования? Ну так слушай! Во-первых, Я останусь на должности великого Визиря и мое денежное жалование вырастет до четырех миллионов. Во-вторых, звание Сераскира также останется у меня, кроме того, твой сын даст клятву перед советом Дивана, что не казнит меня при любых обстоятельствах. Как ты понимаешь, я должен позаботиться о своей безопасности. Вообще, я совсем не собираюсь диктовать Мехмеду что и как делать. Но, как человек, ведающий делами государства на протяжении более десятка лет, я надеюсь, что будущий султан будет прислушиваться к моим компетентным советам.

Хюррем тяжело вздохнула, но в конце концов, утвердительно кивнула. Ведь особого выбора у нее и не было.

-Хорошо! Я поговорю с сыном. Он все сделает. Так мы теперь в одной лодке?

Ибрагим поклонился будущей Валиде султан и, прежде чем покинуть комнату, сказал ей напоследок:

-Мы всегда были в одной лодке. Просто раньше, мы гребли в противоположных направлениях.

Наступило утро, которое должно было стать судьбоносным для османского государства. В покоях Хасеки Хюррем султан было очень многолюдно. Кроме членов султанской семьи, здесь находились всевозможные слуги и наложницы, ожидающие различных приказаний от, собравшихся здесь, султанш. Госпожи выстроились в строго установленном порядке, в ожидании того, кто сегодня должен был стать новым Властелином мира. Первой, как и было заведено испокон веков, стояла Хюррем, одетая в мешковатое черное одеяние. Голову женщины венчала драгоценная высокая корона, изготовленная на заказ еще со времен свадебной церемонии между ней и султаном Сулейманом. За будущей Валиде султан, следовали высокородные тетушки Мехмеда, потом была очередь Михримах, Эсмахан и Хуриджихан. Следом за юными госпожами находилась беременная фаворитка  Клара. Заканчивала эту почетную колонну Гюльфем хатун.

Юные сыновья султана Сулеймана стояли в сторонке от женщин. Они, в глубине души, догадывались, что теперь изменится не только судьба их старшего брата, но и их собственная. Закон Фатиха был известен всем без исключением в этом дворце.

Услышав в коридоре тяжелые шаги и громкие крики, женщины умолкли. Через секунду один из слуг, охранявший покои Хасеки султан, возвестил о прибытии "виновника торжества":

-Дорогу, султан Мехмед хан Хазретлери!

Все, за исключением Хюррем, склонились перед тем, кому было суждено возглавить Османскую Порту.

Мехмед быстрым шагом влетел в комнату и, всего парой размашистых шагов, преодолел расстояние от дверей до, ожидающих его, родственников. Хюррем решила подбодрить сына, который заметно нервничал в этот непростой день, подарив ему улыбку, прежде чем протянула свою руку для поцелуя. Юноша запечатлел поцелуй на руке матери, после чего обнял славянку, которая хранила траур по погибшему супругу.

Закончив с объятиями, Хюррем сказала напутственные слова:

-Мой дорогой сынок, вот и настал момент, уготовленный нам судьбой. Сегодня ты взойдешь на трон, и все склонятся перед тобой. Сейчас наступило очень тяжелое время, для всех нас. Твой отец погиб в предательской засаде. И теперь все враги ополчатся на нас. Мы обязаны продемонстрировать всем свою силу. Покажи, что ты силен и могуч, под стать своим отцу и деду.

Мехмед кивнул и повторно поцеловал ладонь матери. Хюррем щелкнула пальцем и, через пару несколько секунд, одна из наложниц накинула ему на плечи новый парадный кафтан, специально предназначенный для этого исторического момента. В руках этой девушки был и высокий головной убор, который султаны надевали лишь в очень важных случаях.

Хюррем водрузила его на голову сына, преисполненная гордостью за юношу.

-Иди мой лев, покажи им, что у великой Османской империи есть хозяин, которого стоит бояться.

После, Мехмед выслушал приветственные слова остальных своих родственников, а затем отправился навстречу своей судьбе.

Султанши, дружным строем проследовали на высокую башню, с которой открывался замечательный вид на площадку, где будет проходить сама церемония.

Площадь была полна янычарами, нетерпеливо разгуливающими взад-вперед в ожидании выхода нового Повелителя. Тяжелые золотые ворота открылись и двое широкоплечих слуг вынесли трон великой династии Османов.

Неподалеку находились члены совета Дивана, нервно переглядывающиеся друг на друга.  Они понимали, что ситуация в государстве далека от идеала. Падишах и шехзаде Мустафа были зверски убиты персами в кровавой бойне. С запада подбираются император и австрийский эрцгерцог. Да и сама империя может в любой момент загореться огнем мятежа.

Взгляд Хюррем наткнулся на Ибрагима, который увлеченно рассматривал трон. Это зрелище очень не понравилось новоиспеченной Валиде султан.

"Неужели придет момент, когда он замахнется и на трон моего сына? Необходимо быть настороже и не спускать своих глаз с Ибрагима. Он всегда был ненастным, но раньше его сдерживал страх перед Сулейманом. Сейчас же, бояться больше нечего. Мехмед пока не имеет никакой репутации, поэтому Ибрагим постарается еще больше увеличить свое влияние на совет, армию и флот."

От невеселых размышлений женщину отвлек вышедший к толпе стражник, объявивший о выходе Падишаха.

Все женщины, которые находились сейчас в башне, внимательно приковали свой взгляд к воротам.

Мехмед уверенно проследовал по направлению к трону своих предков, после чего демонстративно сел на свое законное место, окинув грозным взглядом всех собравшихся.

Глава 4. Исторический момент

Глядя на Мехмеда, уверенно восседавшего на своем троне, Хюррем ощутила смешанные чувства. С одной стороны, она привыкла называть повелителем лишь одного человека- любимого Сулеймана, который был смыслом ее существования. А с другой, славянка испытывала огромную гордость за своего старшего сына.

Мехмед подал жест одному из слуг, обязанностью которого было зачитывать имена тех, кто будет, в определенной последовательности, целовать подол его султанского кафтана. Тот поклонился своему господину, после чего, во всеуслышание назвал первое имя:

-Великий визирь Ибрагим паша.

Ибрагим, сцепив ладони на уровне пояса, стремительно приблизился к, сидящему на троне султану, после чего, оказавшись у престольного подножья, поцеловал подол султанского одеяния и произнес слова клятвы:

-Я буду служить вам верой и правдой, мой Повелитель. Я был рядом с вашим отцом во всех его начинаниях. И я буду также усердно оберегать и вас.

Мехмед улыбнулся лучшему другу своего отца.

-Уверен, что нас ждут великие дела. Мне очень лестно, что такой превосходный государственный деятель, как вы, будет идти со мной, плечом к плечу, по этому трудному пути.

Ибрагим еще раз поклонился и вернулся на свое место, рядом с другими пашами Совета.

Хюррем не испытывала особого доверия по отношению к Ибрагиму, но искренне надеялась, что ради памяти Сулеймана, да и ради собственной выгоды, он поможет Мехмеду справиться с этим тяжелейшим бременем власти.

После Ибрагима весь этот незамысловатый ритуал повторили остальные государственные мужи, все еще с любопытством изучая своего нового Повелителя.

Хюррем и остальные женщины проследовали в гарем на праздник в честь восхождения нового Падишаха.

Восточная музыка ласкала слух многочисленных наложниц, наполнивших гаремный зал. Некоторые, заранее утвержденные, девушки, филигранно крутили своим телом перед взором сильных мира сего.

Хюррем, невероятным усилием воли, заставила себя прийти сюда и снять черный траурный наряд, символизирующий о недавней трагедии, которая приключилась с любимым мужем, некогда жизнерадостной, славянки. Все обитатели гарема прекрасно понимали, что, некогда беззаботная и радостная, славянка вынуждена была сделать это ради своего старшего сына, который стал сегодня одиннадцатым султаном Османской империи. Именно поэтому, каждый считал своим долгом сделать для Валиде султан что-нибудь приятное, пусть даже это будет самое незначительное поручение.

Хюррем смотрела на танцующих рабынь, но на самом деле, перед глазами стояла картина давно минувших дней, когда ей посчастливилось попасть на праздник, который, к слову, также был устроен в честь восшествия на трон новоиспеченного султана. Женщина прекрасно помнила каждую деталь того вечера, словно это было совсем недавно. Взгляд Сулеймана был красноречивее любых слов, даже самых прекрасных. Да, она не владела в совершенстве искусством танца, но движения шли сами собой, продиктованные романтическими чувствами.

Прошло уже много времени с того вечера. Теперь Хюррем была не рабыней- наложницей, а Валиде султан, то есть самой влиятельной и могущественной женщиной в империи.

Михримах заметила грусть во взгляде матери. Она, как и все вокруг, прекрасно понимала ее причины, ведь девушка также понесла невосполнимую утрату в лице любимого отца и брата. Госпожа солнца и луны решила хоть на немного отвлечь свою маму от горестных мыслей.

-Валиде, конечно, боль от потери великого султана Сулеймана никогда не исчезнет из наших сердец, но всё же, сегодня торжественный день для Мехмеда. Вы планируете посетить его сегодня?

Хюррем растерянно посмотрела в сторону дочери. Она еще и не думала о подобном. Несомненно, разговор с сыном был крайне необходим. Ей, как искренне любящей матери, нужно было выразить сыну поддержку, поэтому женщина, после минуты задумчивости, ответила:

-Конечно зайду, Михримах. Уверена, что Мехмед будет пребывать в смятении. А кто как не мать рассеет все темные тучи вокруг своего ребенка?

Михримах улыбнулась, довольная от мысли, что мать сегодня будет очень занята и на скорбь останется не так много времени.

Хатидже тактично подождала, пока  мать с дочерью обсудят семейные вопросы, после чего повернулась к вдове своего брата и сказала:

-Не волнуйся Хюррем, Ибрагим поможет Мехмеду во всем, что касается государственных дел. И через какое то время, Мехмед станет могучим Падишахом.

Хюррем утвердительно кивнула.

-Надеюсь, что все будет именно так и никак иначе. Мехмед имеет  задатки великого султана, такого же, как и его славные предки.

Все дружно произнесли: "Аминь"

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/3768401

Глава 5. Надежды на будущее

На роль рыжеволосой обольстительницы, хозяйки Топкапы, интриганки и обожаемой жены султана Сулеймана Хюррем пробовались 100 актрис. До начала съёмок оставалось всего несколько дней, когда перед режиссёром появилась вовсе не турчанка, а уроженка Берлина – Мерьем Узерли. Решение было принято мгновенно: она! 
Сериал «Великолепный век» стал стартовой площадкой не только для Мерьем, но и для многих актёров, нынешних суперзвёзд турдизи. Проект уникален, ведь зрители наблюдали сразу за множеством сюжетных линий. Кто-то ждал, когда Ибрагим снова достанет скрипку, и польётся мелодия его страстной любви к Хатидже, другие с умилением наблюдали за маленьким Мустафой, пока ещё беззаботно играющим на коленях отца, третьи ждали появления покорителя женских сердец Малкочоглу Бали-бея. Но большинство фанатов не могло представить вечер без интриг повелительницы гарема Хюррем. Зрители прекрасно знали: очередная соперница вскоре окажется за дверями дворца, а Сулейман подарит Хюррем кольцо с изумрудом и будет молить о прощении, но наблюдать за этим могли бесконечно. Любовь турецкого султана и наложницы-славянки стала легендарной. 
Ждём полноценный кинофильм – ну а пока фэндом «Великолепного века» приглашает вас снова окунуться в мир Топкапы и династии Османов. Фанфиков на «Великолепный век» у нас в изобилии. Мы предлагаем читать истории, где оживают не только главные герои: Сулейман, Хюррем, Махидевран, Мустафа, дочь падишаха, Михримах, но и персонажи второй части саги, «Империя Кесем». Благодаря ФФ на «Великолепный век» с яркой ОЖП вы сможете следить за новыми интригами Хюррем, а истории в формате Т\И позволят вам представить себя в виде попаданки в гарем всесильного султана.