— Я стану Королём пиратов!

— Батюшки! Помню я одного такого, приезжал лет двадцать назад. Весь в красном, усатый, патлатый да удалой! Ух, самогонку смакивал и даже бровью не вёл. Имя у него ещё такое, "Весёлое". Ну, как же это!..

— Ах, да! Точно, совсем бабку склероз замучил. А, это... — бабушка Марья неопределённо повела рукой куда — то к забору, к окраине огорода, — друзья твои?

— Накама, да! — Луффи как — то весь встрепенулся и оглядел жмущихся друг к другу друзей.

— Друзья — друзья, — Луффи потёр покрасневший нос и переступил с ноги на ногу, — ба-а, а можно мы у вас погреемся хоть... — попросил Мугивара, сделав жалобную моську. Марья посмотрела на ноги хлопца и только ахнула, тот ведь в ... и лаптями — то не назовёшь.

— Ну же, проходите гости, вон как легко одеты, кто вас на улицу — то отпустил, в такой мороз?

Луффи поманил рукой команду ко входу в избу. После чего, принюхался. Божественный аромат, исходивший от, наверняка, уставленного яствами стола, сводил с ума и заставлял желудок болезненно сжиматься. Уже ведь полдня ничего не ели. Команда, не обращая внимания на застывшего в дверях кэпа, как ураган, ворвалась в дом. Марья плотно заперла дверь. Вой ветра прекратился, и, в наступившей тишине было слышно, как стучали зубы замёрзших людей и недовольное бурчание пустых животов. Сдавленное молчание с обоих сторон прервалось не менее сдавленным всхлипом Нами. А всё потому что порожек – то — маленький. И даже Санджи не потеснился.

«Да ему такая ситуация даже нравится», — возмущалась она про себя. Все со вздохом расступились в стороны. Баба Марья достала из под лавки носки из бараньей шерсти и выдала их новоприбывшим.

— Ух, гости дорогие, сейчас я вам борща налью, отогреетесь, потом, за чайком, расскажете, что да как, — бабушка славилась на всю деревню своей прозорливостью, а некоторые даже поговаривали, что колдует она вечерами, только самой ей до этого дела было мало.

Часть 1

Shiawasena_ningen

Мугивары каким - то образом попадают в страну Мосрос,посерёдке Ред Лайна,поскольку выхода к океану там нет,то пиратов местное население если и видело,то только если по книжкам и газетам.

One Piece

Мугивары,бабка Марья.

Марья - сья.

Следующие два часа из избы было слышно только деловитое чавканье. Даже когда Зоро разлепил катаны, застывшие и слипшиеся меж собой от холода, а Луффи набил свой бездонный желудок; когда Нами наконец повесила сушить одежду на печку, а сама щеголяла — к пущему недовольству кока — в доставшейся ей по наследству от бабушкиной дочери, длинном красном сарафане с белой рубашкой; когда Усопп прочистил, забившийся ледышками нос; когда Чоппер чуть не сделал бедной бабушке инфаркт.

(Луффи успокоил её, мол, на океанских атоллах и не такое водится. Вы спросите: КАК?! Луффи же ел! Как он мог говорить, не освобождая рта? Всё просто: Марья столько внуков на руках своих нянчила, что Гарп просто отдыхает; она сквозь чавканье, жевание и другие нечленораздельные звуки, поняла-таки, что Лу хотел сказать)).

Через пять минут Зоро спустили в погреб за соленьями. Не нужно и говорить, что он тут же заблудился. И даже свет «в конце туннеля» не помогал мечнику ориентироваться на местности. Чёрт возьми, но он нашёл соленья! А ещё нашёл стеклянную, прозрачную бутылку. На ней было написано "Водка. Перед употреблением рекомендуется охладить». Но разве наш Ророноа читает надписи на бутылках?!

Гонимый жаждой, он откупорил бутылку и приложился к горлышку. Спирт обжег внутренности и приятным теплом разошёлся по телу. Ой, разморило старпома как — то...

В это время склероз Марьи дал о себе знать, а за неимением напоминания, про мечника забыли, начав чаепитие без него.

— Ну, ребятки, рассказывайте, какими судьбами вас сюда занесло? — бабушка удобно устроилась на стуле и крутила в руках чашку с медовым чаем.

— Нами, расскажи ты, мне лень.— Луффи присел на половичок перед печкой и прислонился к ней спиной. Тепло. На лице Луффи заиграла расслабленная улыбка. Нами вздохнула, ну и как ему можно отказать?!

— Наверное, вы нам не поверите, но мы разозлили одного нашего большого,— навигатор выделила слово "большого",— друга. А он, ммм, обладает такой странной способностью — отправлять людей в любую точку мира. И вот, — она замялась и продолжила, — мы здесь. Я же говорила, что вы нам не поверите!

— Ой, ладно вам, помню к нам на деревню заезжали цыгане, так они вообще на каких — то летающих лыжах добирались, — поморщилась Марья, — как — то они их называли, "ракуши", что ли...

Она посмотрела на заснувших ребят и ... оленя и на её лице появилась добрая, но хитрая ухмылка. Нами подумала, что это не к добру, но сон брал своё и она начала лезть на палати, уткнулась лицом в чью — то пятку. При дальнейшем созерцании обладателя сей конечности, обнаружилось, что это Усопп, который ворочается и жутко храпит, но усталость всё же была сильнее её. Мугивары заснули.

Марья же, пошла спать в сени — исконное народное гостеприимство взыграло в её таинственной крови.

Часть 2

Около двенадцати часов ночи.

Соседские детишки решили "пошутить" над бабушкой.

— Сень, а Сень, а правда что она колдует? — Рыжий мальчик в отцовской шапке — ушанке — спёртой, когда по тайному свисту Сеньки он тайком вылезал из окна — поёжился от холода.

— Юрик, да ты че, не слышал что — ли,как сегодня к ней черты вечером завалились на хату? Мамка ещё сказала, что они с отцом Сельскому совету будут жаловаться, коли не перестанет волшебничать, а взрослые, они ведь правду говорят, — Арсений был уверен в своей правоте и считал что местная Баба — Яга должна поплатиться за всё. Он подобрался к заднему краю хаты — оттуда был выход из погреба. Их план был таков: разгрести оставшиеся с осени дрова под навесом, подкинуть жёлтой, пропитанной керосином древесной коры и поджечь её.

В избе всё было тихо, до тех пор, пока Санджи не начал стучать кастрюлями за кухонной огородкой, ища рецепт приготовления божественных драников. И ладно. Это "ранимый" слух команды вытерпеть мог. Но когда из под пола донёсся скрежет и звучные, хриплые стоны "МНЕ-Е НУЖНА ЗА – АКУСЬ...", а потом звон стекла — тут некоторые проснулись. А ребята на улице и вовсе чуть не обделались.

Санджи и Марья — один увлечённо рыскавший по шкафчикам, другая, просто дрыхнувшая мёртвым сном в сенях — не замечали ничего. Луффи, чей сон потревожить было крайне трудно, тоже спокойно посапывал, пуская слюни на собственную шляпу.

Зоро же, не найдя ничего лучше, подобрал валявшиеся рядом катаны и, пытаясь не наступить на осколки нескольких разбитых банок с чем — то замаринованным, пошёл на звук. А слышал он чьи -то тоненькие голоса и ворошение, судя по всему, чего — то деревянного. Потом, он наткнулся на дверь. В темноте, на ощупь, открыл замок и распахнул дверь. Его обдало холодным ветром, но он даже не шелохнулся.

Ребята молча уставились на него. Он на них. Дети, открыв рты в немом вопле и ничтоже сумняшеся, решили драпать: вид растрёпанного, зеленоволосого человека с двумя, по привычке, ощетинившимися в руках хозяина, мечами, и его ледяной, жуткий взгляд заставили их пересмотреть планы на ближайшее будущее: насчёт избушки — колдуньи.

— Я ж говорил, ДЕМОНЫ!!! — завопил Сенька и по сугробам — аки молодой козлик — поскакал к себе. Юрик тоже припустил во все скорости, и уже скоро был дома.

Каждый в эту ночь решил ни за что не подходить к избушке, ближе, чем на 10 метров.

Часть 3

Так уж случилось, что Зоро не стал долго заморачиваться. Аккуратно прикрыв висевшую на соплях, после его внезапного появления перед детьми, дверцу, он обошёл дом. Увидев свет в окошке, он заглянул внутрь. Санджи неспешно перемешивал что — то в деревянной плашке, то и дело поглядывая на найденную книгу рецептов, иногда воровато оглядываясь на дверь: а вдруг кто-нибудь узнает, что будущий величайший кок ворует чужие рецепты!

— Ну, конечно, не ворует, — поправлял он себя, — а учится чему-то новому. Но это чёртово чувство странного стыда с примесью азартного страха обнаружения... Он, медленно, стараясь не скрипеть половицами, обернулся к шкафу и хотел было пойти за доской, но увидел в окне кого-то белого, с красным носом. Кок покрылся хладным потом. Но потом разглядев жутко пафосный взгляд, с облегчением вздохнул:

— А, это всего лишь ты...

Зоро с негодованием постучал в окошко и что — то невнятно сказал. Санджи подошёл к окну и показал язык. Открывать створки он явно не собирался. Вскоре, ему надоело кривляться, да и время простойки теста уже подгоняло. Он таки открыл окно и протянул руку мечнику, у которого медленно, но верно, начиналось обморожение. Тот, схватив ладонь и опершись ногой о стену, потянулся вверх. Зоро хотелось бы потянуть этого идиота на себя и вытащить на улицу — будет знать, как издеваться над чужим несчастьем, —  но хотелось поскорее оказаться в тепле и уюте.

— Эй, — Санджи обратился к прильнувшему к тёпленькой плите мечнику, — я тебя теперь обязан убить.

— Да? А я думал, что это я обязан тебя убить.

— Но если ты дашь слово молчать, то я отпущу тебя.

— А о чём молчать — то? — Зоро вопросительно поднял бровь, что далось ему с большим трудом. Лицевые мышцы были ватные, как после хорошей заморозки на приёме у стоматолога. Ну, или пластического хирурга, кому как приятнее думать.

— Нуу, то, что я...Это...— тут в голову Санджи пришла хорошая мысль, — Да ничего, забудь. Иди спать, — кок ласково потянул мечника за руку к двери.

«Хехе, да всё oкей! Ляжет спать — утром подумает, что приснилось.». Но и Зоро оказался не так прост:

— Да что ты, всем расскажу, чем ты тут занимался, грязный Эро-кок, — он был вполне способен гнусно похихикать и состроить другому подлянку, если хотел.

«Отлично, если он так дико что — то мандражирует, то почему бы ему не отомстить за то, что не хотел пускать..." — страшно умный и хитрый ИннерЗоро ухмыльнулся и блеснул глазами в темноте собственного сознания. Санджи ужаснулся, глядя на искривившееся лицо старпома. Дело плохо...

— Да ну тебя, — Зоро вынырнул из оцепенения и вышвырнул за грань плохие мыслишки. Всё — таки он — герой, а не злодей.

— Ааа, и тебя тоже. Пойду спать, — мечник поднялся с пола и скрылся из поля зрения удивлённого Санджи.

Часть 4

— Кукареку–у ... — Усопп дёрнулся как от шальной пули, оцарапавшей его во сне, и свалился на Луффи, со вчерашнего дня оставшегося на полу. Даа, а высота в полтора метра — тоже высота... Слава Богу — нос в порядке.

— Гому — гому но ... — фраза так и осталась недоговорённой. Капитан снова, чуть всхрапнув под весом Усоппа, погрузился в море спокойствия. Плавать он, как мы знаем, не умел. Поэтому, камнем пошёл ко дну.

— С добрым утром, — пробормотал Чоппер, сонно приоткрыв глаза. Со вчерашнего дня ничего особо не изменилось: они всё также в маленькой избушке, а за окном — странный пейзаж с какими – то чёрно — белыми деревьями...

Стоп! Насчёт пейзажа! Вчера ведь метель была! Невозможно. За окном: зелёная — как голова Зоро — трава, поблёскивала в лучах солнца озорными росинками, где — то мекает коза.

— Вау, я читала где — то, что здесь действительно такой климат!— удивлённо произнесла Нами свесив голову с палатей и выглядывая в окно.

— А? — Луффи наконец проснулся и столкнул с себя Усоппа, — фигасе, мы до весны проспали?

— Да нет же! Просто в этом отрезке Ред Лайна, из — за расположения близлежащих островов, их концентрации на путях ветров, и в зависимости от местонахождения солнца, поочерёдно проходят два воздушных потока. С вечера до утра — северные, а с утра до вечера — южные, — Нами восхищённо захлопала в ладоши. — Ну, надо же! Даже мечтать не могла, что побываю здесь!

Луффи почесал щёку и понял, что ничего не понял. Но не суть важна. Главное — найти здесь приключения и оттянуться. А потом вернуться на корабль. Но это уже второстепенное.

Дверь в основную комнату отворилась, и вошли ОНИ. С подносами на руках, кувшином молока. Кувшина будет явно мало. В животе, как по мановению волшебной палочки, забегали шестерёнки (Нет, нет, не подумайте, Френки его не трогал), и вообще, чтобы они не скрипели и бурчали, их нужно хорошенько смазать жирненьким, солёненьким салом. Луффи, как загипнотизированный, следил за движениями рук поваров.

Следом за проснувшейся Марьей и незасыпавшим Санджи прошёл Зоро.

И только все расселись по стульям, чей — то неожиданный зёв послужил стартовым выстрелом:

— МЯЯСО! — протянули в два голоса: ненасытный Луффи, и Зоро, которому ничего не досталось вчера.

И тут началось. Все рьяно отстаивали права на свои куски, но Марья грозно стукнула ложкой по лбу Усоппа, который успел ухватить всю тарелку и теперь показно и насмешливо — медленно поедал мясо. Она каждому разделила поровну, после чего, все утихомирились. Но, кое — кто всё равно продолжал завистливо поглядывать на общую тарелку.

— Ну, поели — можно и поспать! — Мугивара откинулся на спинку стула и похлопал себя по животу,— спасибо огромное, всё было ооочень вкусно!

— Ребятки, — ласковый тон был предвестником бури. Марья Ивановна даже своим детям спуску не давала, не то что чужим, — как это, крестьянская жизнь, она ведь такая: проснулся, перекусил, умылся, корову подоил, отвёл на пастбище, курочек проведал, в доме убрался, на поле поработал, в собственном огороде покопался, убрался дома, постирал, перекусил, помылся, отдохнул, поспал, проснулся — и всё по новой.

Кажется, не все до конца поняли опасность ситуации, и Луффи продолжал ковыряться в носу,— Молодец, будешь в носу копошиться — девки любить не будут, — Мугивара задумчиво внял предупреждению.

Часть 5

С давних пор — так уж повелось — четвероногие всегда были не только накама, но и подручными человека.

Поэтому Чоппер даже не нашёлся, что сказать по этому поводу, когда его уже запрягли в плуг. Возмущаться не стал. Всяко лучше, чем быть обстриженным для "шёрстки на рукавички". А так, хоть солнце спину не опаляет.

Бабка Марья посерьёзнела, когда учила ребят правильному держанию косы и даже раздала пару подзатыльников. Ну, что поделаешь, не любила она врунов, которые говорили: "Да я, Великий, косу с детства держал!"

Луффи — как самый умный — сказал, что пойдёт и осмотрит окрестности. Правда, никто этого не слышал. Возмущение команды было слишком велико. Ну, ничего. Кто не работает — тот не ест. Вот уж кто-кто, а Марья с детства усвоила для себя этот жизненный принцип, нарушение которого, строго каралось. Луффи же пребывал в блаженном неведении, наблюдая за жизнью деревни с соседнего холма, где мирно паслись козочки.

Нами уже было взялась за косу, но была остановлена. Ей вручили серп. Не женское это дело — косой махать, все чресла надорвёшь, а детишек как рожать?

Санджи, по мнению Усоппа, досталась самая лёгкая работа: следить за домом, коровку подоить, пастуху вручить, обратно домой привести, да сварганить что-нибудь — покушать команде. Знал бы Усопп, какая строптивая корова была у бабушки...

Зоро довольно-таки быстро нашёл себе поддержку соседских мужиков и был приглашён на починку крыши дома Киржакиных. Отказать не смог, добрая старушка сама посоветовала его в строй — бригаду.

Сама же Марья, обрадованная такой подмогой по хозяйству, не боясь приступа хондроза, смело встала за плуг, начав направлять Чоппера.

— Да куда ж ты идёшь, родимый? Это ж чужая борозда! Тпру! Сейчас землю перемешаем, как потом пшеницу сажать? — даже глупая, бездушная скотинка, по её мнению, была способнее к пахотному делу больше, чем Чоппер.

Часть 6

Чоппер, не замечая ничего, кроме длинной полоски земли перед собой, тяжело переступал копытцами. Даже сани Курехи, полностью загруженные лекарствами, не были такими тяжёлыми, как этот плуг. Но странное дело: лошади, вокруг него, уже прошли больше половины своих борозд, в то время как сам Чоппер, только добирался до этой самой половины. Он долгое время не понимал ситуации, ведь физически, он был даже более развит, чем остальные...Так в чём же подвох? Но, решив, что мысли забирают больше энергии, чем дают толку, перестал думать и снова уставился в землю, изредка поглядывая на начинавшие побаливать ноги. Точно. Мимо Чоппера прошла кобыла, уже обработавшая свою землю. Хозяин вёл её на заслуженный отдых. Похоже, догадка оправдалась, но легче не стало. Раздвоенные лёгкие копытца оленя легко увязали в снегу, давая сцепление для движения, в то время как тяжёлые, сплошные лошадиные давали достаточно устойчивое положение на рыхлой земле. Обычной лошади оставалось только оттолкнуться да напрячь мускулы, поэтому Чоппер легко вязнул в земле и тратил сил порядком больше.

Иногда лошадки и быки отпускали весёлые, но едкие комментарии, что злило несчастного оленя.

Вскоре, он приноровился искать более или менее твёрдую поверхность для того, чтобы поставить ноги и перенести на неё вес, а Марья, устав подгонять его, просто шла рядом, иногда подбадривая.

«Вот уж кто хорошо поработал сегодня», — решила она и подумала, что неплохо бы было отличить его за "семейным" обедом. Правда, сначала, нужно было его отмыть. Чистота — первым делом.

Мальчик Юрий — которого мы уже видели ранее — увидев колдунью и странного, ранее не виданного рогатого животного, тут же перекрестился и отправился умываться к речке. Взрослые тоже удивлялись странному зрелищу, но считали, что таким образом можно навести на себя гнев ведуньи, поэтому — молчали.

Часть 7

— Эй, рыженькая! Ты чего сноп мучаешь? Сноп ни в чём не виноват, остановись, окаянная! — Паренёк слёз со старого трактора и побежал на поле. Нами, справедливо полагая, что эта дурацкая рожь виновата во всех смертных грехах, терзала верхи культурного растения серпом.

— Чёрт, наш капитан бегает где — то, а команда должна мучиться! — она яростно замахнулась на связку в очередной раз, но её рука была остановлена чьей — то тёплой ладонью. А ещё вдруг странно запахло мазутом. Она, прикрыв свободной рукой нос, развернулась посмотреть на незнакомца.

— Ты это, — тот покраснел, — чего делаешь — то? Неправильно связала, — он указал рукой на сноп, — когда повезём на склады — все рассыпется, а нам, простым трактористам, бегай потом, собирай. Да, и если чего случилось, то ты лучше подружкам поплачься, а не дары Земли — матушки порть.

— Не умею, — сказала, как отрезала.

Парень сначала оторопел, а потом, нахохлившись, пробормотал что — то типа: «вот какие современные девушки — то, ничему не научились, с ними же пропадёшь!»

— Давай покажу. — Он аккуратно уложил сноп на землю и развязал ленту ткани. Потом, собрав выпотрошенные колосья и потеснее прижав их между собой, начал перевязывать, — смотри, узелок во-о-от такой должен быть, а то ты завязала, тоже мне, называется, — парень обернулся. Нами смотрела куда — то вдаль, за горизонт, там где её сердце...

Федька — а именно так звали парня — был не только самым смышлёным в технической стороне вопроса крестьянской жизни, но и скрытым романтиком. Вздохнув он побрёл обратно к трактору.

— Ты куда? — удивлённо вопросила Нами, развернувшись обратно.

Фёдор оглянулся. Ну ,не оставлять же всё как есть.

— Вот только слушай и следи внимательно, иначе так ничему и не научишься, понятно? Кстати, меня Федей звать. А тебя как?

— Нами, — и имя у неё какое-то заморское.

А хитрая девушка решила использовать сердобольного парня.

Нет, ну должны же эти современные бабы знать, как сноп — то связать!

Усопп, завистливо глядя на Нами и её внезапного помощника, продолжал косить и нудеть над ухом какого — то мужчины, точно комар.

Часть 8

Санджи сделал всё возможное, чтобы подоить эту тупую корову, но та: то лягала его, то била хвостом — в общем, делала что угодно, но только не давала молоко.

Вообще, Марья утром показала ему как и что нужно делать, и он, вроде бы, усвоил. Лёгкими, но сильными движениями нагнать молоко в вымя, потом нажать на молочные железы и спокойно нагнать молоко в тазик, не нервничать: корова, она как собака, всё понимает, а сказать не может.

Но порядком доставало то, как Бурёнка отшатывалась от него каждый раз, когда кок только приседал на корточки. Догнать её становилось проблемой. А бегать с тазиком по загону было довольно неудобно.

Над Санджи уже долгое время ржали соседи, а Зоро, с крыши дома Киржакиных, со злобной радостью глядел на него. Всё — таки, жизнь наказала кока за все издевательства над психикой мечника.

Неудавшийся дояр устало присел на ограждение загона и загляделся вслед миловидным девушкам, проходившим мимо него, кокетливо хихикая.

— Корове внимание нужно. Она же, как женщина.

Тут — то он и прозрел. Внимание, значит.

Первым делом он нарвал одуванчиков и зелёной травки у близлежащей канавы. После чего, войдя в загон и насвистывая какую — то мелодию, он бочком начал подбирался к Бурёнке. Мысленно сказав: «Девушка, а можно с вами познакомиться?», он позвал корову:

— Бурёнка, я вот тебе букетик принёс... — и помахал пучком травы.

Корова заинтересованно покосилась на него карим глазом.

— Ну, иди — иди, ничего плохого не сделаю, — Бурёнка медленно и грузно двинулась к Санджи. Они встретились взглядами. Корова смущённо заморгала, потупилась и отступила на один шаг.

Зоро уже просто не мог сдерживать смех, глядя на всё это. Он как раз начал стучать молотком по кровле, чтобы забить очередной гвоздь.

— Ну всё хорошо, Бурёночка, миленькая, подь сюда, — сладким голосом пропел кок.

Зоро сотрясался от очередного приступа смеха и, потеряв контроль над конечностями, врезал себе молотком по пальцу:

— ТВОЮ Ж!..— разнеслось по всей деревне и затихло гулкое эхо.

Санджи пожал плечами. Расстояние между ним и коровой значительно сократилось, когда Бурёнка опять начала идти к нему, но вскрик мечника напугал коровку до полусмерти, и она собралась делать ноги, по инерции несясь на Санджи. Тот, вконец осмелев, неспешным шагом начал подходить к ней. Скотина стояла не шелохнувшись. Тот протянул ей импровизированный "букетик". Бурёнка потянулась к нему губами и начала медленно жевать. Кок протянув руку и погладив корову по спине, подтащил тазик, присел, ласково погладил брюхо и начал следовать инструкциям Марьи. Так и закончилась эта маленькая история двух влюблённых. Правда, друг друга они не любили. Санджи просто любил женское население планеты, а корова одуванчики. Им просто не суждено было быть вместе.

Часть 9

Зоро никогда не задумывался над тем, что судьба к нему очень жестока. Нет, ангстовать не будем. Просто возьмём за основу то, что Зоро вообще не задумывался о своей жизни. Нет, ну были...пару раз, пожалуй. Но тогда, скорее, он больше переживал за других, нежели за себя.

Но, после того, как палец раздулся и начал медленно наливаться кровью, он подумал, что: чёрт возьми, он претерпел столько боёв, столько ранений, выжил во всех из них, в конце концов — и, тем не менее, эта дуратская травма была больнее многих и очень серьёзных ран. Не зря говорят что в пальцах сконцентрированы нервные окончания.

Он спустился с балки и слез по лестнице вниз — поискать чего-нибудь попить — уже надоело весь день торчать на этой крыше под солнцепёком. Это ещё хорошо, что при нём бандана была, иначе получил бы мечник солнечный удар. Правда, одеть её он так и не догадался, но наш Зоро хардкорен, его не сломит какой — то там удар.

Он прошёл в дом, поискать хозяйку, или кухню, наконец.

Мальчик Арсений правда старался не выдать свой ужас, когда отец привёл к ним этот зеленоволосое чудовище. А когда Зоро открыл рот, чтобы сказать что — то, перед глазами Сени пронеслась вся его коротенькая жизнь:

«А, вдруг, он расскажет, что видел его ночью у дома баб Марьи ночью? Точнее, не вдруг, а наверняка! Отец тогда стопроцентно так выпорет осиновыми прутьями, что сидеть год не на чем будет, а мать ещё и поддержит отца».

К счастью мальчика, Зоро не обладал хорошей памятью ни лица, ни на события и ничего обличающего насчёт него не сказал, а лишь спросил, где инструмент — уж очень пожилому хозяину не понравился выступ на облицовке дома, он думал, что с этого выступа гниение деревянных досок и начнётся.

Мальчик просто не знал, что память Ророноа хранит только самые незабываемые битвы, пафосные слова, имена великих мечников и, конечно же, дорогую команду, сборищем каких бы идиотов он не была.

Часть 10

Луффи проснулся от какого — то странного и нехорошего предчувствия. Прямо здесь, прямо сейчас что — то было не так. Абсолютно не так, как было до того, когда он прилёг на травку. Нет, козы его не обгадили, и нет, даже не затоптали ногами во время сна — никаких неудобств не причиняли. Капитан решил, что пора пойти в деревню и разузнать, что там сейчас твориться. Он растрепал волосы на затылке и по привычке начал шарить рукой вокруг себя, ища оставленную совсем рядом шляпу.

Шляпа... Шляпа! Где она?! В мозг ударила кровь, Луффи даже немного побагровел: то ли от злости, то ли от осознания собственной ошибки. Он вскочил на ноги, огляделся по сторонам. Козы с самым невинным видом жевали травку и ничего аморального не делали.

— Где. Моя. Шляпа. — медленно, раздельно и по слогам выговаривает он, схватив за бородку одну козочку. Та, возмущённо забекала и взбрыкнулась. Честные глаза так и говорили: «отпусти меня Луффи, я тебе ещё пригожусь... На мясо»

Луффи опять оглядел местность. И, оп! Взгляд выхватил какое — то шебуршание в кустах. Луффи тихо подошёл к ближайшему и просунул голову сквозь листву. Что за?..

По мере того, как Луффи в полной мере оценивал картину, представшую его глазам, его взгляд принимал всё более ожесточённый оттенок. Он рванул вглубь кустов и попытался вырвать из челюстей козы — с синей ленточкой вокруг шеи и бубенчиком — свою драгоценную шляпу. Судя по силе рывка, капитан собрался выдернуть её вместе с челюстями самой козы. Но, не тут — то было. Коза тоже решила не сдаваться и, яростно бекая, попыталась пару раз — с так и оставшейся в зубах шляпой — боднуть Луффи маленькими рожками.

В кустах завязалась отчаянная борьба, стадо медленно, но верно собиралось вокруг них и с любопытством глядело в заросли.

Нокаут! Бедная козочка повалилась наземь. Казалось, Луффи вышел из битвы победителем, но тут, привлечённый общим галдежом, в кусты прошёл вожак стада — козёл Стрельчик. У Стрельчика: длинные, заострённые рога, такие же острые и твёрдые копытца, прыткая стать и запальный характер. Он точно не даст каким — то там чужакам обижать сородичей из стада. И этим Стрельчик неуловимо напоминал самого Луффи.

Козёл грозно постучал копытом оземь, будто вызывая на дуэль. О, если бы это была дуэль. О дальнейшем, сам Мугивара вспоминает с неохотой. Пожалуй, это самый неприятный враг в его жизни.

Сначала: его просто бодали, лягали, даже кусали. Но, потом, в драку как — то влезли представители стада и Луффи начал явно сдавать по всем позициям. Он вынужден был отступить, а что если он всех их ненароком убьёт? Страшно за бедных животинок. Но, на самом деле же, он просто испугался хозяйского жеста Стрельчика. Когда Луффи повалили, тот взобрался на него и начал совершать определённые телодвижения. Не искушённый в таких делах, Луффи как можно быстрее вырвался из кучи малы. Прижав к груди шляпу, отвоёванную у той самой козы — из — за которой началась драка — он быстро побежал в деревню. Вся козья разномастная орава умчалась за ним.

Следующие пятнадцать минут по улицам деревни можно было наблюдать такую картину: впереди, прижимая к себе обслюнявленную, грязную, помятую шляпу, несётся во весь опор будущий Король Пиратов; за ним, бекая, и издавая громогласный рокот и цокот копыт по щебёнке, бежало множество коз, настроенных крайне решительно.

И вот чёрт, по истечению этих пятнадцати минут, козы окружили его на обширном перекрёстке, да так, что не пробьёшься, не задев кого – нибудь, ненароком...

Часть 11

Луффи впервые в жизни показалось, что всё кончено. Выхода нет. Отчаянно барахтаясь в клубке с взбешенными животными, он пытался тянуться вверх, к синему безмятежному небу. Уже почти отчаявшись, Мугивара услышал протяжное, и в тоже время, спасительное: «Му-у» — которое пронеслось где-то за стеной из коз.

— Я уже иду, Кэп, — в лучших традициях гангстерских фильмов заявил Санджи, сидя на спине у Бурёнки, — за нами стадо, красотка, отступать некуда, — наклонившись к уху коровы, прошептал он. И действительно, за Бурёнкой, флагманом выделявшейся из массы коров, стояло целое войско, ожидавшее приказа к началу военных действий.

Бурёнка хитро покосилась на серцееда, и мотнула головой, призывая сородичей сконцентрироваться на враге.

— Джаст ду ит! — Санджи залихватски засвистел и пришпорил корову. Та, взревев, поддалась всем корпусом вперёд; стадо коров понеслось за ней, в самую гущу огромного сгустка из коз.

Козлиные тушки летали вправо и влево, на перекрёстке им. Грушницкого развязалась настоящая бойня. Свидетели вспоминали об этом, как о Судном дне. Немногие козы смогли самостоятельно вернуться с поля боя.

Проносясь мимо центра схватки, Санджи протянул руку, помогая Луффи запрыгнул на спину Бурёнки. Та, чувствуя увеличившийся вес седоков, ещё больше разгорячилась, после чего, уже сам Стрельчик был сметён с пути.

Козы, не выдержав натиска настоящих деревенских тёлок, отступили. На поле боя возникла пауза: перекати— поле пронеслось перед Марьей, когда она всполошённая оживлением на улице, пришла туда и её глазам предстала страшная картина разгрома и побоя.

Бурёнка, до этого увлечённо бившая копытом о землю – мол, кто ещё осмелиться пойти против неё – как— то сникла под разгневанным взглядом хозяйки и грустно уткнулась взглядом в землю. Санджи тоже как-то не подумал о таком развитии событий и даже выронил изо рта сигарету. Бурёнка, ратовавшая за чистоту экологии, затоптала недокуренный бычок...

Часть 12

Баб Марья негодовала. Она не любила злиться на людей, но такое отношение к жизни (и к корове) её не просто возмущало, злило до крайности.

Луффи вдруг стало грустно — животинок жалко. А ещё в животе забурчало. Санджи тоже стало горестно как-то. Ведь в том, что нагоняй будет получать именно он, не было даже сомнений. Соскочив с коровы и оставив Луффи в гордом одиночестве сидеть на крупе Бурёнки, он прокашлялся:

— Ну.. Мы тут... Э, я защищал друга, да... Вот от этих кровожадных тварей, — он указал, неведомо откуда взявшейся сигаретой, на мохнатые тушки коз, — ну, Вы, Марья-сама, не волнуйтесь только! Санджи взволнованно затараторил, глядя на старушку, которая вот-вот, казалось, получит инфаркт. (Хотя это было в ведомости Чоппера, так что кто его знает, что она там могла получить.)— Я всё объясню!

Марья усмехнулась. Как же, волноваться она будет. И не таких, Земля-матушка, взращивала! Она и этих остолопов воспитает! А вот корову всё же было жалко...

— А ну слазь, солодок, с Бурьки, — Луффи подумал, что неплохо бы было смотаться куда-нибудь на этом интересном транспорте, но как он не пытался незаметно пришпорить Бурёнку – как это делал кок – та стояла, будто к полу прибита. Пришлось повиноваться по-хорошему. Шмыгнув носом, Луффи спрыгнул на землю грешную.

— Марь-сэмпай, ну прости нас!

Бабка, зыркнув на Мугивару, сложила руки замком:

— С тобой мы ещё поговорим, молодчик, — она перевела взгляд на блондина, — А Вы, юноша, чем думали?

— Я же всё сказал, как было!

— Дома проверю, как свои обязанности выполнял в течение дня. Да и ты сам себя наказал. Вон, весь заграничный костюмчик-то в траве. Бурька, видно, хорошо тебя потаскала. Думаю, вы нашли общий язык... — Бурька, незаметно за время всего разговора, переместилась к бабке и, теперь, тёрлась лбом о плечо хозяйки, теребя её губами за кофту. Баба же! Всё себя выгородить хочет.

— Ну что, разбойники, пойдёмте к дому? Иль на улице останетесь ночевать? Вон уже, темнеть начинает, в это время года ночи вьюжные. Ледяная царица всех путников к себе принимает, но не мечтала бы я к ней на приём попасть...— старушка усмехнулась и потрепала за ухо Бурёнку. Та невинно захлопала ресницами.

Мало-помалу, воздух начинал остужаться и порывы ветра, ходившего где-то в рощицах, становились всё яснее и холоднее.

Часть 13

— Нами-сан, я закончил с покосом, а ты как? — Усопп скептически осмотрел ровные рядки снопов и Нами, что-то увлечённо черкающую в блокноте.

— Да-да, скоро закончу, подождёшь? — она подняла на него взгляд. — Так, отодвинься на пару дециметров, мне не видно место схода горизонта и Солнца. Усопп передвинулся.

— А теперь ещё на метра два. Фёдор-сан, Вы можете показать мне окрестности? — моська парня показалась из-за горки скипной ржи.

— Какой уж там. Домой мне пора. Да и отвести на склад трактор надо, батя завтра казнь устроит за то, что в дела травных работников вмешиваюсь. И так уже с кривулькой* напортачил, — нахмурился Федька. Не такой уж он добренький, чтобы во всём рыжим незнакомкам помогать — примета плохая.

Нами пожала плечами, какая такая "кривулька" она так и не поняла. А между тем, Усопп уселся на сноп и подскочил как ужаленный:

— Нами-сан, а ведь ты говорила, что скоро холодно будет! Может поторопимся домой?

— Хм-м... Вот бы ещё немного понаблюдать, я бы могла определить наше точное месторасположение, а там уже, мы могли бы выбраться к ближайшему объёмному водоисточнику. А там уже, выбрались бы к берегу материка. Ну, — она опять что-то записала в блокнот, — по крайней мере, это определённо навело бы нас на мысль, где сейчас наш корабль.

— А не легче в карты местности посмотреть? — сконфуженно отозвался Федя. Нами сначала подумала, что действительно сглупила, но потом, собравшись, гордо вскинула голову:

— Ха! Я навигатор команды Соломенной Шляпы! Неужели я не смогу сама составить карту?!

— Ну-ну, — Фёдор поднялся с земли и прошагал к краю поля. — Бывайте!

— Бе-е-е! — Нами показала язык трактористу. — Тоже мне, умник нашёлся.

Её гордость навигатора была странным образом ущемлена. Теперь она ни за что не взглянет в карты местности, даже одним глазком, пока сама досконально не разберётся в окрестностях. Это её путь пирата.

Усопп с важным видом покивал головой. Их Нами лучше всех топографов мира. И никто лучше неё во всём этом не разберётся — в нём тоже заиграла гордость за товарища.

Федя же думал, какие эти современные девушки самоуверенные и дерзкие.

*Кривулька — выражение, использующееся в деревенской местности. Означает схему, график, план.

Часть 14

В это время, в трех километра от дома Киржакиных:

— Да куда эта избушка делась? Точно помню, здесь стояла! Они что, без меня дом сносили!? — недоумевал Зоро, вышагивая в сторону горизонта, отдаляясь всё дальше и дальше от деревни. Похоже, эту ночь он тоже проведёт на улице. Где-то в кустах вздохнул потревоженный хозяин лесов — медведь, ему уже успело достаться от внезапного гостя.

Он хотел – пока не стемнело – нагрести в логово мха, чтобы спать было мягче и теплее. Едва успев отойти от дома, в кустах затрещало и показалась чья-то зеленоволосая голова, потом красный нос, потом мускулистое, бронзовое от загара тело. У бедняги зарябило в глазах от такого буйства цветов и красок. Он даже зареветь и набросится на чужака не успел. Когда глаза привыкли, он уставился на Зоро. Тот уже успел подойти к нему:

— А что это у тебя на носу? — Пропел Ророноа, подходя вплотную, — А?

Миша опустил голову, ища пути отступления. Зря, впрочем, опустил.

Зоро ухватил его за нос и покрутил головой зверя в разные стороны:

— СЛИ-ИВА! — У животного от боевого двупальцево-носового захвата искры из глаз посыпались. От человека понесло перегаром, отдёрнуть нос быстро не получилось. Но каким-то образом он всё же вырвался, и, стараясь не попадаться чужаку на глаза, решил проводить его до окончания своих владений, и даже дальше, чтоб не возвращался.

А Зоро – уже протрезвевший, и начинавший привыкать к Мосросскому градусу самогонки – всё продолжал плутать по лесу. Медведь отчаялся выпроводить его.

Замаявшись наблюдать, он переборол страх и выбрался из кустов, преграждая путь мечнику. Тот поднял бровь:

— Где-то я тебя видел...

Миша зарычал и встал на задние лапы, указывая верхними направление к выходу из леса. Ророноа ещё раз вопросительно приподнял бровь:

— Ты это, может, к деревне меня проводишь? — Медведь, к своему же удивлению, прозрел. Люди = деревня. А точно! Это там он получал заряд соли в бедро, когда пытался залезть в курятник. «А вот лисам везёт: они маленькие, незаметные», – завистливо думал он тогда. Киржакин – старший клялся, что переубивает всю дикую живность в пределах досягаемости, чтобы чужие курятники не рушили, гады толстые.

Из раздумий его вывел тычок в мохнатое брюхо. Зоро уже подумал, что животное окочурилось и тыкал его веточкой.

Часть 15

А в доме бабки Марьи уже собирались серые тени. Склонившись над столом, они размышляли, как разделить аппетитную на вид индейку на всю команду.

Заметили отсутствие Зоро. Удивились. Забыли (Или забили). Продолжили делить жареное. Луффи мерзко хихикал, представляя как будет хрустеть чужая порция. Он же капитан — ему положено.

Идиллия продолжалась недолго: с кухни послышался звон стекла, потом ругань, а потом всё затихло. Марья, недолго думая, соскочила с кресла-качалки и кинулась к кухне.

Похоже местный климат положительно влияет на Зоро: он уже научился находить дорогу домой, правда, не пользуется дверью, а окном на кухне. Но это уже определённый прогресс.

Марья, недолго думая, сняла с шеи шерстяную шаль и начала растирать уши мечника; тот, морщась и краснея, басил что-то про медведей и высокие карнизы.

Спустя некоторое время, жизнь в избушке перестала бурлить потоком, и, тихо и размеренно, вливалась в головы обитателей дома, заставляя глаза прикрываться и буквально валиться с ног от усталости.

Наказание Луффи на "семейном" совете решили отложить, слава Всевышнему, он спал и ничего не услышал во избежание побега от длани справедливости.

— Так, орлы и горлицы сизокрылые, — Марья ласково посмотрела на успевшую прикорнуть на скамейке у прялки Нами, — А не пора ли вам в баньку сходить?

Нами открыла глаза, осмыслив фразу. Санджи, радостно-удивлённо привстал со стула и растянул лицо в улыбке. В прямом смысле, растянул. Даже лицевые мышцы от усталости не хотели работать.

— В сауну... С Нами-са-а-н, — мозг кока от счастья переврал все данные, полученные в результате звукового анализа за последние пять минут.