Монки Д. Регги, несомненно, была сюрпризом, когда родилась.

В отличие от большинства младенцев, когда она появилась на свет, она не плакала. Она всхлипнула раз или два, прежде чем её маленькое, очаровательное личико сморщилось в одну уродливую гримасу. Когда Гарп держал внучку на руках, он почувствовал волну смущения, но потом смахнул лишнее прочь.

Мужчина души не чаял в своей маленькой принцессе и осыпал её подарками всякий раз, когда приезжал в деревню Фуша. Конечно, высокопоставленный морской дозорный уделял особое внимание и мальчикам; ему нужно было закалить их и правильно обучить, если они собирались стать сильными верными дозорными. Но это не меняло того факта, что малышка Регги, его единственная внучка, была зеницей ока. Однако за долгие годы наблюдения за тем, как Луффи и Регги росли вместе, он понял, что Регги была… ужасно другой.

Из семьи буйства и идиотизма, где ген «бей, круши, не думай» оказался стойко доминантным, что практически никто не мог избежать его, наследственные черты, по-видимому, решили отдохнуть на ней, сделав её не такой, как остальные члены семьи Монки Д. На самом деле, она оказалась башковитой. И асоциальной.

Сначала он решил, что она застенчива, учитывая то, как обычно девочка запирается в своей комнате, но, скорее всего, это было далеко не так. Гарп не мог припомнить ни одного случая, когда бы Регги часто приподнимала уголок рта и 

или когда-нибудь охотно добровольно отводила глаза от книг, которые всегда читала. Неужели она не любит людей и природу? Возможно.

Было ясно, что в каком-то смысле она пошла в отца, который тоже был аномалией, но даже Монки Д. Драгон не вёл себя так, когда был в её возрасте. Конечно, он проводил в учёбе больше времени, чем большинство детей, и время от времени бросал на отца долгий взгляд, который Гарп безошибочно истолковывал как «ну и болван» — за что Гарп давал ему воспитательный подзатыльник (разумеется, как ответственный отец) — но Драгон по-прежнему обладал тем безрассудством и стремлением действовать, которых явно недоставало Регги.

Регги только и делала, что уединялась в своей комнате или в каком-нибудь укромном уголке и читала. И всякий раз, когда Гарп вырывал книгу у неё из рук, она проводила остаток дня, оскорбляя всех взглядом. Больше всего она сосредоточивалась на Луффи.

В конце концов, Гарп решил, что Регги просто несчастлива в деревне. Вероятно, требовалась смена обстановки — и как раз вовремя, поскольку Луффи вбил себе в голову, что он хочет вырасти пиратом. Поэтому он сделал небольшой перерыв в своих обязанностях, он взобрался на гору Корво, таща за собой Луффи и Регги.

Дадан выскочилa из хижины после того, как Гарп пару раз постучал в её дверь.

— Кто бы ты ни был, тебе лучше прекратить или я убью тебя!

— Это я, — прорычал Гарп.

Дадан не потребовалось много времени, чтобы заметить, что он стоит перед ней. Она издала пронзительный звук и попятилась, словно спасаясь от дикого огня, который внезапно ожил.

— Г-Гарп-сан! — крикнула она, и двое её подчинённых выскочили из дома с такими же потрясенными лицами.

Нервничают, как обычно. Бандитка ещё не совсем отягощена бременем старости, с тоской заметил он. Сам он уже чувствовал, как время сжимает его суставы и спину; возможно, лет через десять он встретится со своим создателем.

— Ты хорошо выглядишь, — заметил он.

— Дай нам передохнуть! — она заскулила. — Ты должен сжалиться надо мной. Эйсу уже десять лет, и он становится ещё большей занозой в заднице, чем когда ему было пять.

— О, ему уже десять? — Гарп не смог удержаться от смеха.

— Это не смешно, — вмешалась Догра. — Мы больше не можем с ним справиться! Вы должны забрать его обратно.

— Оставим это в стороне…

— Кто этот надоедливый мальчишка? — раздражённо проворчала Дадан, увидев, как Луффи возбуждённо бегает по двору.

— Мой внук, — Гарп схватил Луффи сзади за рубашку, прежде чем тот успел убежать, и поднял. — Мне нужно, чтобы вы присмотрели за ним и моей внучкой.

На лицах трёх бандитов одновременно отразилось недоумение.

Он мягко подтолкнул Регги вперёд, и та бесстрастно уставилась на Дадан и её людей. Прежде чем взобраться на гору, Гарп должен был вырвать книгу, в которую были вцеплены её пальцы, и немедленно утащить девочку, прежде чем она успеет достать другую. Всё время путешествия он провёл с Луффи, пытаясь его угомонить, и имел дело со взглядом Регги, пытавшейся прожечь дырку в его затылке (что было восхитительно — его маленькая Регги пыталась убить его взглядом; разве это не прекрасно?).

Дадан ошеломлённо уставилась на Регги.

Часть 1

MsJc1210

TheNekoChan

lena013

Монки Д. Регги была совсем не похожа на своего брата-близнеца. Или своего дедушку. Или любого другого Монки Д. в мире. Может быть, это потому, что циничный и вечно ворчливый шестидесятилетний отшельник из другого мира перевоплотился в ней.

One Piece

ОЖП

Монки Д. Луффи

Монки Д. Гарп

Портгас Д. Эйс

Макино

Пираты Соломенной Шляпы

Коби

Сабо

Шанкс

Мирно и без происшествий

ru-mirno-i-bez-proisshestvii-msjc1210-beta-thenekochan-perevodchik-lena013

Макино пыталась отговорить Гарпа брать с собою Регги, но тот был настойчив.

— Это пойдёт ей на пользу! — Гарп хмыкнул. — Там воздух посвежее, трава зеленее, и она увидит, что находится за пределами тех книг, которые всегда читает.

Макино сомневалась, что это приведёт к чему-то хорошему.

В конце концов, она оказалась права.

Примерно через неделю после того, как Макино видела близнецов Монки Д., она проснулась ни свет ни заря оттого, что кто-то стучал в её дверь. Сбитая с толку, она выбралась из-под тёплого одеяла, осторожно открыла дверь и Дадан резко сунула ей в руки потерявшую сознание и истощённую Регги. За спиной крупной женщины стояли обезумевшие бандиты, и все они разразились какофонией отчаянных мольб.

— Ты должна что-то сделать! — закричала Дадан. — Иначе Гарп снесёт мне голову на костре!

Почувствовав, как чьи-то крохотные ручки вцепились в её юбку, Макино опустила глаза и увидела плачущего в истерике Луффи. Она вздрогнула в полном бодрствовании и сразу же начала действовать.

— Кто-нибудь, позовите врача!

Через несколько часов Регги уже лежала в постели. Деревенский врач, прежде чем отправиться в путь, давал любой хорошо продуманный совет. Дадан и её люди, которые все нервно ждали, столпились у дверей спальни и выкрикивали требования ответов о благополучии девочки.

— С ней всё в порядке, — заверила всех Макино. — Ей просто нужно отдохнуть.

— Отдохнуть? — недоверчиво сказал один бандит. — Отдохнуть от чего? В горах она только и делала, что мыла посуду и подметала полы!

— Ей нужен отдых, потому что она чуть не умерла от голода, дурак, — отрезала Дадан.

— Насчёт этого… — Макино скрестила руки на груди и прямо посмотрела на старшую женщину. — Как получилось, что Регги стала такой, как сейчас?

— Послушай, это не моя вина! Каждый вечер я всегда кормлю мальчиков и… кхм, девчонку вон той едой.

— Еда распределяется неравномерно?

— Нет-нет. Вся еда свалена в кучу в центре комнаты. Тогда становиться общей для всех. Каждый борется за лучший кусок мяса, и самый сильный в конечном итоге спит всю ночь, как свинья, — она разразилась громким хохотом, а затем мгновенно успокоилась. — О чёрт.

Макино оглядела комнату, чтобы увидеть похожие выражения на лицах всех присутствующих. Она вздохнула и упёрла руки в бока.

И что? Регги скорее умрёт с голоду, чем примет участие в битве за объедки?

Теперь, когда она подумала об этом… тот факт, что семилетняя девочка держалась с таким достоинством — в то же время сбивая с толку, особенно противопоставляя ее брату-близнецу — был на самом деле правдоподобным вариантом. Впрочем, это было лишь предположение: Регги могла бы попытаться раздобыть что-нибудь поесть, прежде чем постоянно откладывать вопрос в сторону. Кроме того, Макино была уверена, что Луффи не станет так невнимательно относиться к тому, что его сестра не ест.

Она просунула голову в спальню. Луффи растянулся поперёк тела Регги, но было очевидно, что он держал ухо напряжённым, чтобы слушать разговор, удобные эластичные силы и всё такое.

— Луффи, ты заметил, что Регги не ест?

Глаза мальчика метнулись вниз, на его лице появилось явное виноватое выражение, но он поднял глаза и крикнул, защищаясь:

— Я сказал ей, что принёс бы ей что-то, но она всегда говорила «нет».

Ну, вот и ответ на вопрос.

Казалось, что большую часть времени Луффи ничего не замечал, но когда он смотрел на Регги, то знал, что она отказывалась от предложенной еды.

— Она объяснила, почему?

— Она сказала, что не хочет есть пищу, которая скорее всего загряз-заряж-замараная?..

— Что? — голос Дадан прогремел с другой стороны. — Я хочу, чтобы вы знали, что еда, которую я и мои кретины приносят, совершенно съедобна!

Макино не хотела так думать из-за своей милой натуры, но, кхм, в общем, у неё просто была неприятная мысль о сомнительном значении съедобности Дадан. Если только пол в её хижине не сверкал, как бриллианты, от абсолютной чистоты, Макино было трудно представить, что чьи-то органы сейчас не заражены какой-то инфекцией. Банда перед ней выглядела не совсем гигиенично.

С другой стороны, возможно, эти бандиты были или оказались невосприимчивы к грязи и микробам. В любом случае, Луффи был тем, о ком Макино не беспокоилась, учитывая, что у него ЖЕЛЕЗНЫЙ желудок. Можно ли сказать то же самое о Регги? Она была Монки Д., но по сравнению с братом и дедом, была совсем другой в плане еды. Во-первых, она едва ли ела столько же, сколько они вдвоём; во-вторых, она вообще не выражала удовольствия от еды. Последнее, однако, можно было опровергнуть: Регги в принципе была невыразительна, так что она могла демонстрировать счастье по-своему…

Что казалось невероятным.

В любом случае, отклонение Регги от всего «Монки Д.» служило достаточным доказательством того, что кормить её бандитской едой не стоило риска для её здоровья.

Макино решила, что Регги не вернётся в горы, что бы там ни говорил Гарп.

Когда она отослала бандитов, Луффи наотрез отказался покинуть Регги. Бедный мальчик был охвачен таким страхом и беспокойством за свою сестру, что у Макино не хватило духу сказать ему, чтобы он уходил. Остаток дня Луффи провёл, сидя у кровати и с тревогой глядя на Регги.

Около полудня Макино вернулась домой и услышала крик Луффи:

Макино поспешила в спальню и увидела, что Луффи широко улыбается Регги, а в уголках его глаз выступают слёзы. Регги выпрямилась и вопросительно посмотрела на брата. В её взгляде промелькнуло понимание, девочка закрыла глаза и выдохнула:

Макино была озадачена тем, что имела в виду Регги, но потом решила не придавать этому особого значения.

Часть 2

Гарп иногда терялся, общаясь со своей внучкой. С мальчиками было легко — они были всего лишь парой тупоголовых ребятишек, которые любили слишком много есть и обожали насилие. С ними было легче, потому что Гарп в молодости был таким же, как они — возможно, таким и остался. Офицер Морского Дозора также не испытывал трудностей, пытаясь донести свою точку зрения, используя свои Кулаки Любви и напрягая голосовые связки. Но с Регги? Он не понимал её и не мог обращаться с ней, как с одним из мальчиков.

На самом деле, дело было не столько в том, что она была девочкой, сколько в том, что она была 

… не то что бы в том, что она была другой, было что-то неправильное! Гарп принимал все виды различий в людях! Разнообразие характеристик и качеств — вот что делало мир интересным. Однако, Регги была Монки Д., а Монки Д. обычно ничем не напоминали Регги.

Узнав о предсмертном опыте Регги в горах, Гарп ещё больше укрепился в своих первоначальных мыслях о хрупкости девочки. Мало того, позже он обнаружил, что она была пугающе умна — умнее, чем он думал вначале. По словам её учителей в местной школе, Регги постигла основы академических наук сверх всяких ожиданий.

В то время, как она немного боролась с изучением истории, она была великолепна, когда дело доходило до математики. Из-за этого учителя настаивали на том, что он должен отправить Регги на более высокий уровень образования, где её интеллект будет подвергнут испытанию и должным образом взращён.

Гарп много времени уделял будущему Луффи и Эйса — чтобы они стали морскими дозорными — потому что беспокоился о них. Он слишком хорошо понимал их желание выйти в море и стать морскими бедствиями, жить без забот, стать Королём 

, но это означало бы рискнуть увидеть их на плахе, когда их кровь прольётся через платформу. Как их опекун, он не мог допустить, чтобы такое случилось.

О Регги, с другой стороны, он не слишком беспокоился. Она была хорошей девочкой, которая делала всё относительно простым для него, но, возможно, эта простота сама по себе была проблемой. Он просто не знал, что делать со своей… башковитой внучкой. Очевидно, то, что она жила в горах — было плохой идеей, поэтому он должен был подойти к ней с другой стороны. Но что сделает её счастливой? Ещё книг? Уединённый остров?

Может быть, отправив её в более престижное учебное заведение, он поступит так же опрометчиво? Или так скоро увезти её из деревни будет слишком тяжело? Будет ли ей вообще до этого дело?

Решив, что размышлять об этом бессмысленно, Гарп решил быть откровенным.

— Что может сделать тебя счастливой, Регги? Расскажи своему любимому дедушке, и я достану это для тебя!

— Для начала неплохо было бы извлечь тебя из моего личного пространства.

— Ну же, Регги! — настаивал он, но всё равно отстранился. — Кроме книг и прочего, что делает тебя счастливой?

— Я никогда не бываю счастлива.

— Чепуха! Какую часть жизни ты любишь?

Гарпу показалось забавным, что Регги ведёт себя так же трудно, как вечно ворчливый Эйс. Они не были близки к подростковому возрасту, но тем не менее они уже проходили через капризную фазу. Будет ли это ухудшаться, когда они станут старше? Для Эйса он был немного пугающим, но его милая Регги всегда будет его удивительной маленькой девочкой. (Хотя Регги никогда раньше не отвечала, отметил он. Эти бандиты явно плохо на неё повлияли.)

Теперь всё, что от него требовалось — это быть убедительным.

— Ре-е-е-г, — настаивал он, умоляюще глядя на неё щенячьими глазами.

Он позаботился о том, чтобы они мерцали, чтобы усилить эффект.

И это сработало. Регги вздохнула и опустила книгу.

— По-моему, я была счастлива только тогда, когда отец взял меня на карнавал, когда мне было двенадцать, — сказала она, рассеянно почесывая щёку. — Это было до того, как он изменил своему браку, завёл любовницу, что привело к безвременной смерти моей матери, принявшей слишком много антидепрессантов.

— Эм… Регги? Твой отец никогда не брал тебя на карнавал… — и добавил: — Тебе всего семь лет.

— Я говорю о своей реальной жизни в реальной реальности, болван, потому что это, очевидно, царство, которое я выдумала в своём бессознательном состоянии, поэтому ты не существуешь. Моё тело, вероятно, находится в коме в постели где-то в больнице; я, должно быть, потеряла сознание из-за передозировки алкоголя или чего-то ещё.

драматичная. Он добывал золото, или что? Почему это так трудно? По крайней мере, у девочки было богатое воображение. Гарп добродушно вздохнул и взъерошил волосы внучки, не замечая направленного на него язвительного взгляда.

Часть 3

Когда Макино снова навестила их, она привела с собой крошечную девочку. Луффи взволнованно вскочил на ноги и радостно поприветствовал их. Сабо посмотрел на девочку, которая была в удушающих объятиях Луффи. Итак, это была сестра-близнец резинового мальчика.

Раньше Сабо с ней не встречался. Он несколько раз видел её блуждающей в нескольких футах от хижины Дадан, но это было всё. Однако, он был предупреждён о волнениях, вызванных ухудшением здоровья Регги, и узнал от раздраженного Эйса, что девочка была достаточно глупа, чтобы позволить себе умирать с голоду. С тех пор Регги должна была жить в деревне.

— Тц, я удивлён увидеть её лицо здесь, — насмешливо фыркнул Эйс.

Сабо продолжал наблюдать за тем, как Макино и близнецы обмениваются репликами, его любопытство было переполнёно до краёв.

Иногда Луффи любил вставлять что-нибудь о своей сестре посреди его безостановочной болтовни. Было очевидно, что он ужасно любит её так же сильно, как Эйс ужасно презирает «такого противного и дерзкого мальчишку».

Мало того, что Регги поддерживала ужасные отношения с Эйсом, который настаивал, что она была стервозной сучкой, которая просто случайно знала кучу умных слов, но она также приобрела репутацию среди бандитов.

— Хрупкая маленькая принцесса Гарпа, — презрительно фыркнули они, — которая чуть не отправила нас в могилу раньше времени только потому, что не могла справиться с грязью на своей еде.

Прежде Сабо невольно представлял себе Регги такой же, как все благородные дети. Была ли она снобкой и самонадеянной? Неужели она думает, что слишком хороша, чтобы быть рядом с такими, как они? Эйс, похоже, так и думал, но Луффи описывал её так, словно она была просто любителем книг и застенчивой личностью.

Сабо воспринял слова Луффи с недоверием, понимая, что младший мальчик не слишком хорошо умеет объективно описывать человека. И хотя он больше доверял суждениям Эйса о характере, он не был слеп, чтобы не видеть, что Эйс чувствует себя уязвлённым, когда имеет предубеждение против кого-то.

Хотя, услышав, что все сходятся во мнении, что Регги, по сути, «принцесса» Гарпа, Сабо был более или менее склонен верить в худшее о девочке.

Что ж, так оно и было. Теперь он не был в этом уверен.

Сабо ожидал, что после долгого знакомства с благородством, Регги разразится длинной тирадой о грязных горах или о том, как она презирает, когда её тащат сюда. Вместо этого у неё было бесстрастное выражение лица, которое почти не изменилось, даже когда Луффи начал поднимать её и кружить. Когда он, наконец, опустил её на землю, она лишь слегка дёрнула бровью — впрочем, никаких жалоб от неё не последовало.

Она действительно не была такой принцессой, какой её все считали.

Затем Луффи потянул Регги за собой, обхватив рукой её запястье, и направился к нему и Эйс.

— Эй! Сабо! Это моя сестра, о которой я тебе рассказывал!

— Нам всё равно, Луффи, — отрезал Эйс. — Не приводи её сюда!

Но было уже слишком поздно. Луффи уже привёл её. Эйс откинулся назад, как будто почувствовал какой-то неприятный запах. Там, где Луффи ничего не замечал, Регги посмотрела на Эйса, приподняв бровь. Сабо не мог не пялиться на неё.

— Регги, это мой второй брат, Сабо! — бодро представил Луффи.

— П-приятно познакомиться, — выпалил Сабо, не подумав.

— Хм, — Регги кивнула головой в его сторону, а затем отвела глаза.

Она была тихой и сдержанной — буквально полная противоположность своему гиперактивному брату.

После того как Макино расстелила клетчатое одеяло и расставила еду для пикника, мальчики бросились вперёд, чтобы взять тарелку и наложить свои порции. В отличие от остальных, которые запихивали еду себе в рот и уже хватали секунды, Регги ела её скудными кусочками. Макино легонько пожурила девочку, чтобы она ела побольше. Глаза Луффи чуть не вылезли из орбит, когда он запоздало обратил на это внимание, а затем продолжил вываливать свою долю на её тарелку.

Луффи, вероятно, всё ещё был травмирован инцидентом с голодом Регги, и Макино, очевидно, заботилась о благополучии девочки. С другой стороны, Регги, казалось, была слегка недовольна таким вниманием. В каком-то смысле она подчинилась, съев больше того, на что изначально рассчитывала, но вскоре настояла, что слишком сыта, чтобы откусить ещё кусочек.

У неё не было особого аппетита. Она даже не взяла кусок пирога, который предложила ей Макино. Кто откажется от пирога?

Сабо почувствовал, как в бок ему упёрся локоть.

— Эй, — прошептал Эйс ему на ухо, — перестань пялиться на неё.

— Я не пялюсь, — возразил Сабо, но ложь прозвучала слабо даже для его ушей.

— Они тоже. Почему ты так сосредоточен на ней?

Он посмотрел на свою тарелку, находившуюся у него на коленях. Напротив них сидели Луффи, Макино и Регги: Луффи восклицал о том, какая вкусная еда, Макино хихикала над выходками Луффи, а Регги тупо смотрела в пространство. Девочка была тихой и сдержанной, почти ничего не ела, но всё же она каким-то образом нашла своё место среди тех, кто был сравнительно жив и умён. Луффи и Макино очень заботились о ней — это было очевидно. Однако, Сабо не мог не задаться вопросом, была ли Регги совершенно равнодушна к этому вниманию.

Он почувствовал себя немного меланхолично, думая об этом. Знает ли она, какое добро у неё есть? У неё было что-то такое, чего он никогда не получит от своей семьи; единственным утешением для него были эти эскапады с Эйсом и Луффи. Может быть, эмоциональное отсутствие было частью её личности?

На самом деле, она не была принцессой, как считали Эйс и бандиты, и не была застенчивой личностью, как её описывал Луффи. Сабо только что встретил её, но думал, что она просто… пустая. Вроде… скучающая? Скучающая? И грустная.

Вместо того чтобы высказать свои мысли Эйсу, Сабо просто пожал плечами.

— Она не такая, как Луффи. Интересно посмотреть.

Часть 4

Первое впечатление Шанкса о близнецах Монки Д. было — забавным. Но его настроение испортилось, когда Регги каким-то образом довела Яссопа до пьяного оцепенения, а Луффи съел Дьявольский Фрукт.

Во время их пребывания в деревне Фушия Регги не стеснялась выражать своё презрение к Ясоппу, узнав, что он оставил свою семью, чтобы стать пиратом. Поначалу Шанкс и его накама предположили, что Регги очень переживала из-за возможного отъезда отца, но потом с удивлением узнал, что ни она, ни Луффи не знали своих родителей. Она даже не обижалась на дедушку за то, что тот иногда отсутствовал в её жизни.

Когда экипаж тронулся в путь, прощальные слова маленькой девочки, обращённые к снайперу, задержались достаточно долго, чтобы мужчина мог хандрить целую неделю (и слава богу, что это было не дольше). Это было как-то связано с его семьёй и с тем, что он бросил их на произвол судьбы — какое-то эмоциональное потрясение, к которому Шанкс не хотел прикасаться. Ясопп в основном обесценивал себя, но его слова терялись в невнятной тарабарщине.

Если Шанкс когда-нибудь снова увидит эту девочку, он должен будет сухо поблагодарить её за то, что она превратила одного из его лучших людей в рыдающее месиво.

Его мысли о близнецах были оставлены в виде щупалец в его голове с тех пор, как прошло почти десятилетие, но они были оживлены после встречи с Огненным Кулаком Эйсом, названным старшим братом Луффи.

Во время суровой зимы глубоко в сырой пещере Пираты Красноволосого и Пираты Пик устроили вечеринку.

Прежнее напряжение от их встречи вскоре сменилось спокойной и счастливой атмосферой. Обе команды смешались в пещере, теряясь и выпивая в духе товарищества. Капитаны сидели друг напротив друга, один рассказывал о своём младшем брате, а другой с интересом слушал.

— Я вижу, Луффи всё ещё говорит о том, чтобы стать Королём Пиратов, — усмехнулся Шанкс.

— Это почти его фирменная фраза, — сказал Эйс.

Шанкс не мог не заметить, что Эйс представился только, как брат Луффи. Когда он спросил о Регги, то вызвал у мальчика довольно странный ответ. Эйс сцепил пальцы, посмотрел вдаль, пошевеля большими пальцами.

— О, она, знаете ли, в полном порядке.

Он поставил стакан на стол.

— Ты считаешь её своей сестрой, парень?

Следующий ответ был абсолютно взрывным.

 — Эйс чуть не закричал, вскакивая на ноги. Это действие заставило многих вокруг них повернуть головы и посмотреть на явно расстроенного мальчика. — Ни за что на свете она не станет ею!

Ла-а-адно. Каким образом во всех семи морях Регги оставляла после себя столько психологического ущерба, наносимого смелым отважным пиратам?

(Ничего из того, что представлял себе Шанкс, не произошло. Всё было гораздо-гораздо более скромным.)

(Регги лишь засунула шляпу Эйса в измельчитель бумаги.)

Часть 5

Прежде чем Луффи сел в лодку и отправился в море, он ворвался в комнату сестры и объявил:

— Я буду Королём Пиратов!

Регги натянула одеяло на голову.

— И я хочу, чтобы ты отправилась со мной!

Зная, что она собирается сказать это, Луффи взял одну из книг, стоявших на ближайшей к нему полке, и сказал:

— Я сожгу эту книгу, если ты не пойдешь со мной!

— Тогда я разорву твою шляпу в клочья, — решительно заявила она, — как сделала это со шляпой Эйса.

Луффи уронил книгу, снял шляпу и прижал её к груди, словно защищая.

— Не сжигай мою книгу.

— Да ладно тебе, Регги, — он пересёк комнату и тяжело плюхнулся на её кровать, заставив сестру раздражённо хмыкнуть. — Разве ты не хочешь хоть раз заняться чем-нибудь интересным?

— Моя жизнь очень интересна.

— Нет, это не так! Всё, что ты делаешь — это сидишь дома, читаешь и не разговариваешь с людьми! Я имею в виду, знаю, что ты не любишь людей, но всё же — это совсем не интересно, — Луффи нахмурился. — С тех пор как Эйс уехал, всё изменилось. Знаю, ты скучаешь по нему. Я тоже по нему скучаю.

— Эйс и я ненавидим друг друга.

Луффи, разумеется, проигнорировал это заявление.

— С его уходом всё стало таким скучным. Мне не с кем было драться, а тебе не с кем было спорить. Мясо не так вкусно, когда ешь в одиночестве. Но, держу пари, что это будет восхитительно, как только я получу своего собственного повара и буду есть его со своей командой! Вот почему ты должна присоединиться ко мне!

Регги вздохнула. Она откинула одеяло и краем глаза посмотрела на брата.

— Если ты был капитаном, кем бы была стала?

— Ну, ты же супер-умная и не боец… штурман! Или доктор. Может быть, кораблестроитель?

— Я не умею читать карты, у меня нет медицинского образования, и у меня нет опыта в строительстве кораблей.

— Да, но ты ведь можешь научиться, верно? Ты ведь любишь учиться, правда?

Регги снова вздохнула.

— Я не собираюсь становиться пиратом.

— Почему? — заскулил Луффи. Он накрыл её своим телом.

— Потому что у меня есть мечта.

Луффи, который уже готов был обвиться вокруг девочки, как осьминог (потому что раздражение иногда вызывало у неё реакцию), остановился.

Он медленно соскользнул с неё и недоверчиво уставился. Через несколько секунд его лицо расплылось в широкой улыбке.

— У тебя есть мечта? Что это? Скажи мне! Скажи мне!

— Я мечтаю стать бухгалтером. Я всегда хотела им стать, ещё когда была маленькой девочкой в платьишке.

За последние три года, что Луффи преследовал Регги, чтобы та присоединилась к пиратской жизни вместе с ним, это был первый раз, когда Регги отказала ему… с законным предлогом! Конечно, быть бухгалтером (что бы это ни было) было скучно, скучно, скучно, и он никогда не мог понять, почему некоторые люди хотят заниматься такой скучной, скучной, скучной карьерой, но все были построены по-разному. Он понял это давным-давно, когда рос рядом с Регги.

Поэтому саркастические нотки в голосе Регги пронеслись над его головой, когда он сосредоточился на том, что Регги имеет мечту точно так же, как и он сам. Конечно, сарказм обычно проходил через его голову (не то чтобы Луффи это знал).

— Ну, это не так хорошо, как быть пиратом, но я поддержу твою мечту, — сказал Луффи. — Значит, ты проводишь меня, когда я уплыву?

Регги ответила не сразу. Она выглядела так, словно что-то обдумывала. Затем она вздохнула и выпрямилась.

— Я сделаю это, чтобы Макино не ворчала на меня.

Луффи громко закричал и потащил сестру за дверь.

Часть 6

Когда Луффи было четыре года, его укусила бродячая кошка. Укус не был болезненным, но шок от того, что его укусили, был причиной того, что глаза мальчика наполнились слезами. Регги была свидетелем этого испытания. В таких редких случаях Луффи уговаривал девочку покинуть пределы их дома.

Луффи прижал к себе палец, упав на пятую точку, и заплакал. Регги пассивно наблюдала за ним после того, как прогнала кошку. Кроме них, никто из жителей деревни не слышал, как он поднял шум, и единственный человек, который всё видел, просто стоял там. Луффи фыркнул от слизи, которая капала с его носа, повернул голову к сестре и сказал:

— Сделай что-нибудь, Регги!

Она повернулась на каблуках и пошла прочь.

Чувствуя себя очень расстроенным из-за того, что сестра отказалась помочь ему, Луффи опрокинулся на спину и ударился руками и ногами о землю.

— Регги! — заскулил он.

И всё же, несмотря на припадок, который он устроил, никто не пришёл ему на помощь. Как только наступило изнеможение, Луффи наконец успокоился, вытер лицо и отправился домой. Регги, конечно, была там. Луффи уже собирался накричать на неё за то, что она оставила его, когда сестра наклонила книгу и впилась в неё взглядом. Он закрыл рот и больше ничего не сказал в тот день.

Когда Луффи было восемь лет, дедушка спросил Регги, не хочет ли она уехать из деревни и учиться в первоклассной школе. Она отказалась.

Мирно и без происшествий

Содержание

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

Часть 10

Комментарии (0)