Дверь не была старой, на ней не было плесени или отвратительной слизи, но Страйкер все равно поморщился. Она была огромной, из дорогого темного дерева, с искусной резьбой и расположенными на уровне головы демона массивными ручками в виде свитых вместе змей. Вместо глаз у них сверкали бриллианты. Наемник презрительно скривился. «Проклятые богачи, даже тут не могут не выпендриться». Возникла мысль отковырять драгоценный камень, бесу он явно нужнее, чем какому-то наглому ублюдку-аристократу, но он подавил этот порыв: не хватало еще начинать знакомство с клиентом с воровства. Страйкер дорожил своей репутацией. Дотянувшись до кольца, бес громко постучал, оповещая о своем приходе. «Кажется, эти двери не рассчитаны на плебеев. Ну конечно, куда уж нам до ваших 

», — мрачная мысль промелькнула в голове, исчезнув без следа, как только дверь отворилась.

— Мистер Страйкер? — спросил дворецкий-имп. — Прошу за мной, госпожа ожидает вас в малой гостиной.

— А чего же не в большой? — ядовито осведомился наемник, переступая через порог и даже не думая вытирать грязные сапоги. Ничего, потерпят.

— В поместье семнадцать гостиных, и Малая — наиболее обжитая из них. — невозмутимо ответил дворецкий и засеменил по длинному полутемному коридору. Страйкеру оставалось лишь скрипнуть зубами от злости и последовать за ним.

Все здесь буквально кричало о богатстве: мягкие ковры, вышитые золотыми нитями («Убийце очень легко подобраться, жертва ничего не услышит» — машинально отметил наемник), картины в золоченых рамах, золоченые подсвечники, люстры, статуи… От золота рябило в глазах. Когда он был маленьким бесенком, у них на ферме золотыми были лишь обручальные кольца родителей. И ничего — жили же как-то. Вот именно что 

. Страйкер помотал головой, отгоняя ненужные мысли, как назойливую муху. Он старательно пытался забыть те дни, но иногда эти воспоминания всплывали в самый неподходящий момент. «Так, соберись. Да, тебе придется лицезреть еще одну наглую рожу, зато в награду ты получишь возможность убить другую наглую рожу. Вполне достойная оплата».

— Мистер Страйкер! — объявил дворецкий и открыл тяжелые двери.

От быстрого перехода с полутьмы на резкий холодный свет Страйкер прищурился, поэтому не сразу заметил высокую женскую фигуру, стоящую у стрельчатого окна.

«Так вот как выглядит белая ворона, хах. То есть сова».

Эта особа отличалась от остальных аристократов, что доводилось видеть наемнику: они предпочитали одеваться как можно более ярко, наряды их были пестрыми и кричащими (от этого знатно рябило в глазах), принцесса же Стелла Гоэтия была снежно-белой от волос-перьев до подола платья, выделялись лишь черные перчатки. «Ну чисто глыба льда».

— Значит, это ты Страйкер? — он кое-что слышал о вздорном характере принцессы, поэтому приготовился к визгливому тонкому голосу, но нет, тот оказался вполне мелодичным и приятно ложился на слух. — Мне сказали, что ты лучший наемник во всем Аду. Это правда?

Бес слегка склонил голову. Не только потому что не хотел расшаркиваться, но и потому что нужно было держать лицо: он профессионал и дорожит своей репутацией, значит, нужно выглядеть солидно. Стеллу такой ответ, видимо, удовлетворил. Она быстро подошла к нему и протянула обычную черную папку — откуда только достала?

— Это тот, кого ты должен убить. Можешь присесть. — она мотнула аккуратной головой в сторону низенького диванчика со стеклянным столом рядом. — Будут вопросы — задавай, мне нужно, чтобы ты полностью уяснил поставленную задачу. — с этими словами она отвернулась и снова отошла к окну.

Страйкер удивленно моргнул, но все же последовал приглашению. Когда доходит до дела, эта дамочка явно не любит тратить слов попусту. Этот заказ с каждой минутой становится все интереснее. Открыв папку, наемник не смог сдержать удивленного присвиста и чуть не выронил изо рта неизменную соломинку: вся жизнь заказа была аккуратно умещена в несколько печатных листов. Где бывает, когда встает, расписание деловых встреч на месяц вперед… Впервые клиент проявил такую предусмотрительность: обычно вся работа по добыче информации сваливалась на Страйкера. Не то чтобы он был особенно против, выслеживание жертвы только добавляло охотничьего азарта, но все же было приятно знать, что кто-то позаботился о его удобстве. Пусть это и было сделано лишь ради того, чтобы он попусту не тратил время. Поверх листов была прикреплена фотография. Принц Столас. Жена заказывает убийство мужа? Интересно. Обычно Страйкеру заказывали убирать деловых конкурентов, иногда — богатых родственников, которые явно задержались на этом свете.

— Чем вам не угодил ваш муж? — этот вопрос стоило прояснить чисто ради удовлетворения любопытства.

— Зачем тебе это? Твое дело — просто убить этого мудака. — Стелла резко отвернулась от окна и подошла к Страйкеру, опершись на резную спинку дивана. До беса донесся аромат ее духов — морозный и свежий. Совершенно непривычный запах, но, тем не менее, очень даже вкусный.

— Могут возникнуть трудности. — невозмутимо ответил наемник. — Если он вам изменил, можно найти любовницу и… — он не знал, что дальше. Ему никогда не были нужны сторонние лица для выполнения заказа, шантаж — это жалко, это не его метод.

— Изменил?! — кажется, он наступил на больную мозоль: Стелла от злости распушила перья и заходила по комнате. Машинально Страйкер отметил, что даже в гневе она двигалась очень элегантно, как и положено аристократке. — Он не просто изменил! Он изменил 

! И поэтому ты должен убить этого ублюдка — вот так!

Она резко развернулась и, не успел наемник и глазом моргнуть, в паре сантиметров от него просвистело три острых стилета. Страйкер быстро обернулся; все еще дрожащие лезвия застряли в портрете принца, висевшем на стене: глаза и середина лба были проткнуты с филигранной точностью. Бес невольно восхитился этой женщиной: он вообще был невысокого мнения о слабом поле, а уж о богачках и вовсе говорить нечего: их он считал набитыми высокомерными дурами, которые без помощи слуг и одеться не могут. Страйкер уважал тех, кто хорошо владеет оружием, а Стелла кидала стилеты с убийственной точностью. «С каждой минутой все интереснее и интереснее». Он перевел взгляд на портрет и презрительно скривился: даже по нарисованной аристократической физиономии можно было сказать, что это за демон — слишком мягкий для правителя, «тонкая натура», как было принято говорить в приличном обществе. Страйкер не относился к приличному обществу, да и не желал этого, поэтому для таких недотрог у него было свое определение.

— Слюнтяй. — тихо процедил он и еле сдержался, чтобы не сплюнуть на пол. Он терпеть не мог подобный тип…их даже мужчинами назвать нельзя. Трусливые размазни — вот они кто. Наверное, нелегко принцессе с таким задохликом-мужем. Стоп. Он что, сочувствует ей? Что за бред, она — аристократка, она принадлежит к тем, кого он ненавидит всей своей грешной душой, но все же… Все же было в этой принцессе что-то такое, что отличало ее от остальных. Правда, он пока не разобрался, что именно. «И я не буду разбираться.» — на корню обрубил ненужные мысли Страйкер.

— Вот именно! — согласно воскликнула Стелла. Видимо, она все же расслышала фразу наемника, но поливать грязью мужа можно было в любой компании и при любом удобном случае. — Жалкий слизняк, тряпка, трус и размазня. В постели — бревно трухлявое. Но это со мной, со своим блядским бесом кувыркается как не в себе…

К счастью, она стояла к наемнику спиной, поэтому не видела, как тот выразительно закатил глаза и нервно дернул соломинкой. «Ну, сейчас начнутся эти женские штучки. «Я ему лучшие годы… А он… А я…». Мерзость. На кой мне это знать?» Но принцесса снова его удивила: не закончив своей гневной тирады, она подошла к нему почти вплотную и, глядя с высоты своего немаленького роста, с расстановкой произнесла:

— Убьешь его — получишь награду. Убьешь его так, чтобы он дышать не смог от боли — получишь награду вдвойне. Понял?

Страйкер, глядя в ее алые глаза, завороженно кивнул. Во взгляде Стеллы жажда мести, ненависть и неприкрытая тяга причинять боль смешались в одном всполохе кровавого пламени. Такой же взгляд встречал Страйкера в отражениях в мертвых глазах его поверженных врагов. Кажется, у принцессы и наемника есть что-то общее. Бес сглотнул, возвращая себе прежнее самообладание.

— Сделаю все в лучшем виде, мэм.

Поместье он покидал в смешанных чувствах.

Заказчик

Подруга_Анархиста

Что, если мы немного раскроем планирование убийства Столаса? Что, если между Страйкером и Стеллой завяжутся не только рабочие отношения?

Адский босс

Страйкер/Стелла Гоэтия

Столас Гоэтия

Особый заказ

Мотель «У черта на рогах» славился тем, что в нем никто никого ни о чем не спрашивал, поэтому он был очень удобен для неверных мужей, нечистых на руку дельцов, желающих заключить выгодный контракт, и наемных убийц, готовящихся к покушению на царственную особу. Жилец последней по коридору комнаты относился к последней группе постояльцев.

Страйкер лежал на кровати, застеленной грубым серым одеялом, закинув ногу на ногу и задумчиво перекидывая неизменную соломинку из одного уголка обветренных тонких губ в другой. Этот день изрядно вымотал его: путешествие в Круг Гордыни к заказчице, странный разговор, и в конце концов путь обратно домой. Вернее, в дрянной мотель на отшибе: маленькая квадратная комната, окно с тяжелыми ставнями, отстающие обои, лампочка на потолке, кровать, тумбочка, шипящий помехами телевизор. Хорошо хоть пол под ногами не проваливается, хотя шатающиеся половицы около двери в туалет выглядят очень подозрительно… И вот это — жизнь Страйкера, которой он был вполне доволен. Мотели, сменяющие один другой, поле, чужое ранчо, заброшенный сарай — везде можно переночевать, так зачем заводить себе дом или квартиру и привязывать себя к какому-то месту? Все равно что себя к цепи с ядром приковать. К тому же, если оставаться на одном месте, рано или поздно придется заводить знакомства с соседями, здороваться, возможно, ходить в гости, одним словом, привязываться. Ну, нет, Страйкер больше на такое не подпишется, слишком болезненные последствия у такой жизни. Свободное существование наёмного убийцы — вот что такое счастье. Кстати об убийствах.

Страйкер потянулся и резко встал. Пришла пора осмотреть нового друга — освящённую винтовку, прямиком с завода Кармиллы Кармайн; если револьвер оттуда служит ему верой и правдой с начала карьеры, то какой же 

 мощью будет обладать его старший брат? Демон аккуратно вытащил из-под кровати тяжелый чемодан и откинул крышку. Даже в свете тусклой пыльной лампочки было видно, что винтовка просто великолепна: на темном блестящем корпусе ярко блестели вставки из освященного серебра; из него же были отлиты и пули. Один выстрел — и принцу Столасу можно будет заказывать гроб. Страйкер усмехнулся, взвесил оружие в руке, на пробу вскинул приклад к щеке, прицелился в антенны телевизора. Идеально. Хоть какая-то польза есть от богатеев: сколько бы сам убийца не старался, отложенных денег так и не хватало на что-то большее, чем вывезенный контрабандой револьвер; конечно, демону нравился его боевой товарищ, но никогда не помешает расширить арсенал. Страйкер уже хотел положить винтовку обратно и снова спрятать под кроватью, но вдруг он заметил что-то белое, прилипшее ко внутренней обшивке чемодана. При ближайшем рассмотрении это «что-то» оказалось мягким пушистым пером с пол-ладони величиной. Винтовка отправилась под кровать, а Страйкер снова устроился на одеяле, вертя перед глазами неожиданную находку.

Перо явно принадлежало принцессе — ну не задохлику-дворецкому, понятное дело, и от осознания того, что Стелла сама укладывала винтовку в чемодан, а не поручила это прислуге, как сделал бы это любой знатный ублюдок, он удивленно вскинул брови. Если эта дамочка умеет еще и обращаться со стрелковым оружием, то этот мир окончательно сошел с ума. Он задумчиво повертел перо перед глазами и посмотрел через него на свет (если жалкую одинокую лампочку можно было так назвать); оно отливало снежной белизной; пожалуй, если бы в мире существовала квинтэссенция белого, она сейчас была бы в руках у Страйкера. Мягкая, пушистая белизна. Интересно, а если Стеллу ощипать, сколько подушек получится набить? Представив величавую принцессу без волос, с розовой пупырчатой кожей, с редкими клочками пуха по всему телу, убийца с трудом подавил смешок: он всё-таки серьезный демон, а не легкомысленный бесёнок. Интересно, а она вся покрыта перьями или частями? — пришла в голову неожиданная мысль. Судя по портрету ее мужа в полный рост, который так метко пронзили стилеты (очень интересная дамочка!), Столас был весь в пуху, ну, или как это можно назвать. Означает ли это, что с его женой дело обстоит так же? Он попытался представить принцессу без того шикарного платья, в которое она была сегодня завернута; картина, представшая перед мысленным взором, демону весьма понравилась. Пожалуй, фигура у принцессы была очень даже ничего, с этой тонкой талией, длинными руками с узкими ладонями и острыми когтями и наверняка отличной грудью (при встрече Страйкер, разумеется, смотрел заказчице в глаза, так что эту часть ее тела разглядеть не успел 

). На секунду все его существо взбунтовалось: Стелла — ярчайший представитель знати, которую он так ненавидит, как он может думать что-то хорошее о ее фигуре?! Но тут же он успокоил себя: «В конце концов, она женщина, верно? Тут уж не возразишь. А раз она женщина, значит, оценивать ее можно и с такой точки зрения. И вообще, это мои мысли, я делаю, что хочу». Это объяснение его вполне устроило. Так вот. То, что все тело принцессы может быть покрыто перьями, Страйкеру не понравилось, это было некрасиво, да и неудобно наверное. Скорее всего, перья растут только на голове, ну, и хвосте, если он есть. А вот остальное… Хм… Пожалуй, если откинуть все свои убеждения и дать волю фантазии, то можно представить покатые плечи с бархатистой и мягкой кожей, тяжелую упругую грудь, плоский подтянутый живот, тонкую талию, просто идеальные в своем изяществе бедра, такие мягкие на внутренней стороне, что так и хочется пройтись острыми когтями, оставляя красные полосы. Алые блестящие капельки, скользящие по снежно-белой коже, мать твою, а если ещё и слизать их языком — какова на вкус кровь аристократки?

Страйкер пришел в себя резко, будто от пощёчины. Грудь тяжело вздымалась в попытке глотнуть немного воздуха, а низ живота ощутимо тянуло. Демон опустил глаза и выругался. Блять! Какого хера у него встал на фантазии о теле богатой заносчивой сучки? И почему он вообще начал об этом размышлять? Она не женщина, она представитель знати, такая же, как и все они — высокомерные наглые ублюдки, которые могут только отнимать у других самое дорогое, которые должны быть уничтожены, все до одного. И он, Страйкер, должен способствовать этому, а не представлять себе тело принцессы. «Спокойно, это ничего не значит. Просто у меня давно никого не было. — быстро успокоил он себя. — Тут наверняка есть бордель, пойду и сниму там какую-нибудь шлюшку на ночь. Потом как-нибудь». Придя к такому решению, он немного успокоился, даже штаны перестали так сильно жать. Да, разумеется, это просто не вовремя проснувшееся желание красивого тела, подумаешь. Он и раньше пару раз западал на пышные формы, но вскоре это проходило. Фух, так-то лучше.

Он подкинул перо, которое все ещё сжимал в руке, в воздух; оно повертелось, покружилось и приземлилось прямо на кончик носа демона; того снова окутал морозный свежий аромат. Скорее всего, духи, не могут же перья сами по себе так пахнуть? В любом случае, это было намного приятнее спертого затхлого воздуха в номере. Убийца мотнул головой, и перо мягко спланировало на одеяло. Так-то лучше, пусть не лезет в поле зрения; сейчас ему не стоит вспоминать лишний раз о принцессе, во избежание ненужных и совершенно непонятных мыслей. Взгляд демона упал на темный экран маленького старенького телевизора. Почему бы и нет? Неплохой способ расслабиться и убить время. После недолгих поисков Страйкер обнаружил пульт под тумбочкой, щёлкнул кнопкой и приготовился разжижать себе мозг.

— Габриэлла любит тебя, она думает, что любит тебя!

— Да она не может любить меня!

Новые ВоксГляды, подглядывайте за соседями и деловыми конкурентами! Доверьте нам свое свободное время!

Реклама, дрянь какая. Щелк.

Из нашего отеля до Рая — рукой подать… 

Опять реклама, да завалитесь вы уже, дайте посмотреть нормальную мясорубку. Щелк.

… во дворце собралось несколько десятков представителей рода Гоэтии, от принца Ворренса до принца Столаса с супругой, также…

О, а вот это уже интереснее. Портрет — это, конечно, хорошо, но чем лучше убийца узнает свою жертву, тем интереснее будет выполнение заказа. Наемник прибавил громкости и откинулся на подушку. Найти Столаса и Стеллу не составило труда: они были практически в центре кадра, смотрели в разные стороны и вообще делали вид, что не знакомы друг с другом. Осмотрев принца с ног до головы, Страйкер презрительно фыркнул: его первоначальное мнение о заказе не поменялось ни на дюйм. Наметанным глазом он определил, что можно будет очень легко сломать эти хилые, будто у цыпленка, ножки, перебить тонкие пальцы, вонзить нож в незащищённое горло и наслаждаться видом тягучей крови и хриплым бульканьем… Страйкер облизнулся. Да, вот за это он и любил свою работу: нет ничего лучше, чем причинять боль очередному богатому уроду, который к тому же молит о пощаде — о, это просто музыка для ушей! Хвост демона издал предвкушающий треск. Конечно, такое блаженство наемник сможет испытать только если заказчик позволит побаловаться с жертвой. Но при воспоминании о холодном, полным ненависти, взгляде Стеллы Страйкер уверился, что тут ему выдадут полный карт-бланш на развлечения.

М-да. На фоне своей жены Столас казался мелким, слабым и таким жалким. Даже рядом с остальными аристократическими сволочами этот принц смотрелся гадким утенком, если такое можно сказать о сове. А вот его супруга явно была в своей стихии: уже стояла как можно дальше от мужа и о чем-то болтала с павлином в короне. Демон машинально отметил, что платье на ней было другое — фиолетовое, обтягивающее, да еще и с вырезом до середины бедра. Если бы Страйкера всего отлить из золота, и тогда бы его не хватило, чтобы оплатить такой дорогой наряд. Он закатил глаза и фыркнул. Совершенно непрактичная трата средств. Уж ему ли не знать цену деньгам: жители Кольца Гнева редко бывали просто обеспеченными, не говоря уже о богатстве. Так что он вполне привык к одному костюму на все четыре сезона и на пять лет. Но, по крайней мере, на Стелле мог отдохнуть глаз: остальные аристократы были одеты в наряды самых невообразимых цветов, и не всегда они друг с другом сочетались. Выпендрежники, все как один. У принцессы хотя бы есть вкус, так Страйкер считал, а вкус в одежде — это очень важно, особенно когда хочешь создать себе репутацию. Потрепанная шляпа, потрепанная куртка, потрепанное все — и вот все сразу видят, что ты бывалый охотник за головами, а не какой-то там новичок-любитель. Да, в начале своей карьеры демону пришлось специально чуть подпортить одежду, но это того стоило: образ загадочного и смертельно опасного ковбоя вскоре прилип к нему, да так с ним и остался, и убийцу это более чем устраивало. Остальным бесам не повезло, у них-то чувство стиля напрочь отсутствует. По крайней мере, по сравнению с ним они все выглядят такими жалкими, да даже эти аристократы. Рядятся в свои богатые одежды, думают, что лучше всех, что находятся на вершине мира, но даже не подозревают, что всего несколько граммов освященного свинца в любую секунду могут прервать их никчемные пустые жизни. Самолюбию Страйкера очень льстил тот факт, что он, будучи простым демоном (даже не чистокровным импом), обладает властью над этими высокомерными небожителями; если ему заказали кого-то, то жертве лучше заранее рыть себе могилу, потому что его верный револьвер не знает осечек. О, да, как же приятно видеть, как из раздробленной черепушки или пробитого горла толчками вытекает кровь — вовсе не голубая, как дворяне воображают. Каждый такой раз — как первый, точно такое же наслаждение и удовлетворение от того, что он смог избавить мир от еще одной гнилой рожи. Пожалуй, в безопасности находится только заказчик, ну, или заказчица, как в данном случае. Но и то ненадолго, лишь до тех пор, пока кто-нибудь не захочет ее смерти, и она пожалеет, что подарила ему освященную винтовку. Признаться, если демону приказали бы убить Стеллу, он, 

, немного опечалился бы, секунд на пять: все же стиль одежды принцессы ему немного понравился.

— Ты как меня снимаешь, килька-хуилька?! С такого ракурса у меня корону не видно!

Страйкер быстро перевел взгляд на телевизор, но последнее, что он увидел — разъяренное лицо принцессы и бокал шампанского, летящий прямо в камеру. Дальше экран замигал, пошел серыми полосами и секунд через десять ожил с еще одним рекламным блоком. Демон закатил глаза и раздраженно щелкнул пультом, выключая телевизор нахрен. Симпатия, возникшая к Стелле (вернее, к ее одежде), растворилась, будто ее и не было. Он быстро вспомнил, что его заказчица — такая же, как и все дворянские выродки. Она лишилась всего-то бокала шампанского, а того беса-оператора, который посмел вызвать гнев царственной особы, уволят, если не еще чего похуже. Этим знатным паскудникам наплевать на чернь, благодаря которой, между прочим, у них и есть эта роскошная жизнь без забот и хлопот. Страйкер скрипнул зубами от злости. Ему было противно от самого себя, что он вынужден прислуживать аристократам, работать на них, быть верной собачкой, исполнять их приказы. Да, он всегда держался с достоинством и старался показать, что он намного выше какого-нибудь дворецкого или лакея, но все же после каждого посещения богатого дома очень хотелось помыться, будто после купания в грязи. А еще лучше — отмыть стены и пол от внутренностей заказчика, потому что видеть их самодовольные морды было практически невыносимо. К сожалению, такие унижения были единственным способом убивать как можно больше аристократов. Заниматься этим самому, по своей инициативе? Нет уж, увольте. Он не мог не признать, что от богатеев была польза: у него были приличные авансы, а награды по завершению дела и того больше, да к тому же ему часто удавалось 

 превысить свои «полномочия». Клиенту заказ нужен живой? Не вопрос, от переломанных в нескольких местах ног, вывернутых рук и перебитых ребер еще никто не умирал. О, да, это чувство превосходства над поверженным аристократом — все равно что залпом выпить полную флягу текилы: так же кружит голову. 

 беспомощен и жалок? Прекрасно, это как раз то, чего ты и твои собратья заслуживают, только мучительной долгой смерти, ничего более. 

 Ооо, да, это лучше, чем секс!

Страйкер посмотрел в черный экран телевизора как в зеркало. Жестокая ухмылка, сверкающий золотой зуб, глаза, помутневшие от жажды крови… Твою мать, он совсем забыл, как сильно его заводят мысли о смерти аристократов. 

 Сердце тяжело заколотилось в груди от предвкушения, когти скомкали одеяло, а раздвоенный язык голодно скользнул по тонким губам. По всему телу разлилось настолько приятное тепло, что захотелось продлить это чувство. Убийца полез в дорожную сумку за папкой с расписанием Столаса. Исходя из распорядка жизни принца, он сможет пофантазировать, как и в каких позах его можно будет наиболее мучительно убить. А если фантазия зайдет уж очень далеко… Что ж, дрочить на страдания тех, кого ты ненавидишь всей душой — вполне нормально.

Так, что тут у нас?.. Кажется, у Стеллы от злости образовалось столько энергии, что она собрала досье на мужа начиная чуть ли не с пеленок. Непонятно зачем, но у заказчиков бывают и не такие заскоки; в конце концов, если это помогло ей успокоиться, то и ладно. Итак, что же у нас по принцу Столасу? Деловая встреча с высшими принцами Гоэтии. Не подходит, слишком сложно подобраться. Конечно, с опытом Страйкера эта задача выполнима, но нет никакого смысла усложнять себе жизнь. К тому же, встреча должна была происходить в Круге Гордыни, где демон бывать категорически не любил: все эти разукрашенные дворцы вызывали огромное желание закупиться тонной динамита и подорвать их к чертовой матери. Наблюдение за земными звездами в течении трех дней в Астрономической башне. С одной стороны, отличный шанс: пернатый любитель бесов будет один. С другой же — не очень удачный момент: если наблюдения за Землей, да еще и в какой-то навороченной башне, значит, будет магия, а с ней убийца предпочитал не связываться. Было в ней что-то нечестное: если каждый может научиться обращаться с ножом или револьвером и стать опасным противником, то магия доступна исключительно аристократам, при этом они не прилагали никаких усилий, чтобы ее получить. Им просто повезло родиться в нужной семье, вот и все. И они еще смеют смотреть на обычных бесов свысока, они, которые и пальцем не пошевелили ради достижения такого могущества! Страйкер на секунду смял листы досье от злости, но тут же взял себя в руки: он может сколько угодно ненавидеть богатеев, но к разработке плана нужно подходить с холодной головой. Демон быстро пролистывал страницы, пока его взгляд не зацепился за знакомое название: «Праздник Урожая в Кольце Гнева». Бинго! Он прищелкнул хвостом от удовлетворения. Круг Гнева он знал, как свои пять пальцев, на праздник Урожая ездил раньше каждый год, и даже время подходящее: до появления здесь принца оставалось меньше недели. Как раз будет время все подготовить и опробовать новое оружие. Пожалуй, стоит приехать на место заранее и остановиться… Хм. В голову демона пришла интересная идея. Почему бы не наняться на какое-нибудь ранчо? Крыша над головой есть, еду готовят, да еще и деньги платят. А уж работать он умеет, в конце концов, почти половину жизни помогал по хозяйству и присматривал за табунами адских лошадей. Значит, решено. Завтра же поедет и подыщет себе место; наверняка кому-то да нужен будет ковбой с многолетним стажем.

Страйкер кивнул сам себе, небрежно кинул папку на тумбочку, и задумчиво пожевал бессменную травинку. Когда-то он любил праздник Урожая. Они всей семьей приезжали еще с рассветом, чтобы занять самое выгодное место на площади, там, где их прилавок будет лучше всего виден. Правда, все и так знали, что на их ранчо растут лучшие тыквы и живут лучшие коровы и лошади. За последних Страйкер мог поручиться своей головой: все свободное время он проводил рядом с ними. У него даже был свой любимец — Бомб, которого маленький демон пытался обучить разным трюкам. Дело продвигалось со скрипом: жеребенок оказался очень своенравным и категорически не желал кому-то подчиняться, но Страйкер никогда так просто не сдавался, так что через несколько недель конь начал отзываться на свое имя и даже пару раз дал надеть на себя уздечку. Бесенок считал это прогрессом и после каждого успеха хвастался родителям, заявляя, что в будущем обязательно станет цирковым дрессировщиком. Отец качал головой и говорил, что-то вроде «всяк сверчок знай свой шесток» и «где родился, там и пригодился» (он обожал сыпать народными мудростями), на что мама со смехом напоминала мужу, что она, например, из Круга Жадности и прекрасно чувствует себя с ним, в Гневе. Но несмотря на разногласия они вполне одобряли начинания сына; пусть у него единственные друзья лошади, зато всегда при деле и может по хозяйству помочь, за скотиной присмотреть.

Страйкер задумчиво усмехнулся. Воспоминания о семье, пожалуй, были его самыми счастливыми. И несмотря на то что на праздник Урожая его заставляли надевать неудобный парадный костюм — белую рубашку и выглаженные штаны — и оставляли сидеть с мелкими — тремя братьями и двумя сестрами, — пока отец с матерью и старшим братом стояли у прилавка или ходили за покупками, демону все равно нравился этот день. По крайней мере, когда половина товара была распродана, за стойку вставал кто-то из старших, а Страйкера и остальных отпускали погулять на ярмарке и купить себе чего-нибудь сладкого. Он до сих пор помнил вкус 

 яблок в карамели и леденцов на палочке. Может, и в этом году себя побаловать? Да, Страйкеру было в этом очень стыдно признаваться даже самому себе, но он просто обожал кексы, пирожные брауни, яблочные пироги, засахаренные фрукты и безе (последние он покупал в редких случаях, так как в Кольце Гнева они были деликатесом). Только марципан и зефир он терпеть не мог, приторная гадость какая-то. По идее, он уже взрослый демон и не должен любить сладкое, но, с другой стороны, сахар очень полезен для работы мозга, а еще он помогает вырабатывать энергию, так что он будет есть что захочет, идите вы нахрен со своей моралью. Пожалуй, надо отметить убийство принца чем-то подобным.

Страйкер поморщился. Отмечать сладостями из детства смерть одного из тех, кто твое детство уничтожил? Какая ирония. Настроение сразу упало ниже плинтуса. Вот так всегда: стоило окунуться в счастливые моменты из прошлого, как он тут же возвращался в настоящее, обводил взглядом серые стены очередного мотеля и вспоминал 

 он здесь оказался. Почему не помогает брату пасти скот, почему не ходит с отцом на рыбалку, почему не мастерит лук для мелкого и почему не слушает истории матери о жизни в других Кольцах. Кто лишил его всего этого? Те, на кого он сейчас работает и те, кого он убивает. Ну, ничего, совсем скоро он сможет поразвлечься с еще одним знатным ублюдком и избавит этот мир от еще одной зарвавшейся мрази.

Мысли об убийствах его немного успокоили, как и всегда. Тут главное не переборщить и не начать представлять все наслаждение слишком подробно, иначе он так до утра не заснет. Быстро раздевшись и аккуратно пристроив шляпу на столбик кровати, Страйкер залез под одеяло и метким броском сапога в выключатель потушил свет. Комнату резко заполнила могильная темнота: плотно закрытые ставни не пропускали ни единого лучика луны, а лампы в коридоре, разумеется, перегорели еще лет десять назад. Убийца привык засыпать быстро и в любой обстановке, поэтому уже через пару минут сознание начало уплывать.

«Убьешь его — получишь награду. Убьешь его так, чтобы он дышать не смог от боли — получишь награду вдвойне. Понял?» — непонятно с чего всплыла в памяти фраза Стеллы. Не так уж и они и отличаются, только Страйкер ненавидит всех аристократов, а принцесса — одного конкретного изменника.

— Понял, очень даже понял. — он сонно усмехнулся. — Кажется, мэм, вы недалеко ушли от меня, а я ведь простой бес. Как вам такое, Ваше Высочество?..

Мотель

Лучший способ быстро пережить поражение — пережить его одному. Именно этим сейчас и занимался Страйкер, прислонившись к стогу сена на пустом поле; его конь Бомб меланхолично щипал траву и не имел ни малейшего понятия о буре, бушевавшей в душе его хозяина. Наемник, кажется, никогда не был так унижен: его, величайшего убийцу, перед которым бессильны маги-аристократы, раскатали три жалких импа! Мало того, что его миссия сорвалась (такого не было еще ни разу), так еще та сучка Милли знатно покромсала его кинжалом. К горлу подкатила кровь, Страйкер закашлялся и с отвращением сплюнул на землю алую жидкость вперемешку со своей гордостью. Все, его репутация практически уничтожена. Он никогда не ошибался, не промахивался и не допускал осечек, а сегодня проебался по всем фронтам на простейшем задании. Какой позор. Страйкер вздохнул и оперся саднящим подбородком на острое колено; тут же подошел Бомб и начал жевать край шляпы демона, чувствуя грусть хозяина и стараясь его поддержать. Наемник машинально почесал горячую шею коня. Он был благодарен своему боевому товарищу за поддержку, но упаднические мысли упорно не хотели покидать голову. Какой же он идиот: недооценил противника, решил, что трое ничтожных импов не станут ему помехой; а ведь стоило только задуматься, что обычный никчемный бес не смог бы победить на этих ебаных Играх, но нет, Страйкер же самый умный, самый умелый, ему же голову включать не обязательно.

— Я конченый идиот. — промолвил демон, продолжая почесывать коня. Тот возражающе фыркнул, вызвав слабую улыбку хозяина. — Думаешь, нет? Я ведь всегда себе и тебе говорил: нельзя недооценивать противника, а сам именно это и сделал. Ну и кто я после этого?

Конь зафырчал, замотал головой и ткнулся мягким носом в лицо наемника. Бомб не любил, когда его хозяин грустил, поэтому он всячески старался развлечь и поддержать демона. Тот хмыкнул, порылся в карманах и достал заранее приготовленный кусок сахара: его Страйкер всегда носил с собой, чтобы подкормить друга. Конь коротко взоржал от радости и, щелкнув острыми клыками, аккуратно подхватил лакомство.

— Ну и как я после такого провала покажусь на глаза принцессе, м? — задал риторический вопрос демон. И тут же в голову ему пришла неожиданная мысль. — Точно! Я, между прочим, не так уж и виноват. Она должна была меня предупредить, что эта шайка-лейка — наемные убийцы, значит, выполнить заказ будет сложнее. Хотя она скорее всего забыла об этом, конечно, это ведь такая незначительная деталь. У этой совы, кажется, память, как у рыбы, хе-хе. Ты понял шутку? — обратился он к Бомбу. Тот, конечно, не ответил, но юмор хозяина явно оценил.

Закончив с самобичеванием, Страйкер быстро решил, что делать дальше. Следовало поскорее сообщить принцессе, что в 

 раз план провалился. Нет, не провалился, а…потерпел неудачу? оказался чуть сложнее? нуждается в доработке? Да, последнее звучит лучше.

Наемник хотел одним прыжком вскочить на ноги, как он обычно это и делал, но как только пошевелился, зашипел от резкой боли, прошившей спину. Точно. За размышлениями он совсем забыл об этом, но удар у той сучки был поставлен хорошо. Первое время демон боли не чувствовал (врожденный высокий порог чувствительности хорошо помогал), но сейчас потревоженная рана буквально огнем горела. Тотчас же за ней подтянулись небольшие царапины и синяки, все-таки, когда тебя валяют по жесткому занозистому полу, это не может остаться без последствий. Чертыхаясь сквозь стиснутые зубы, наемник осторожно стянул куртку.

Под левым плечом, туда, куда пришлось большинство ударов боевой подружки Мокса, плотная ткань была разорвана чуть ли не на клочки. Рваная дыра с торчащими нитками, отставшая заплатка, эффектная бахрома вообще представляла собой жалкое зрелище. Со злости Страйкер саданул кулаком по земле и тут же выругался: маленькие острые камушки радостно впились в свежую царапину. Да что ж такое-то?! Раны зарастут, ничего страшного, и не такое бывало, но вот любимую куртку было жалко до зубного скрежета; куда ее теперь нести — в ателье? Так это надо в Гордыню подниматься. И еще не факт, что удастся зашить. Худший день в его жизни. Хотя нет, бывали и хуже.

— Так, соберись, тряпка, хватит себя жалеть. — пробормотал Страйкер, отводя взгляд от загубленной вещи.

Он с трудом — при любом движении мышцы начинали безбожно ныть — дотянулся до дорожной сумки и начал рыться в ней в поисках телефона. Лучше сообщить принцессе о неудаче как можно скорее; вечером она увидит результат провала своими глазами и, несомненно, придет в ярость. А на ком отыгрывается знать во время злости? Правильно, на бесах. Поэтому пусть уж об осечке Стелла узнает из уст убийцы. Достав телефон, служивший ему верой и правдой двенадцать лет, Страйкер пару секунд разглядывал мешанину из проводов и пластика, а потом с силой запустил ее куда подальше.

— Блять-блять-блять! Серьезно?! Блиц, чтоб тебя суккуб до смерти выебал! Твою ж ангельскую ма-ать…

Кажется, во время драки кто-то приземлился на сумку Страйкера, и верной «Воксии 3310» пришел безвременный конец. Значит, нужно привести себя в относительный порядок и тащиться в Кольцо Гордыни для личного доклада. Значит, нужно выслушать недовольство (читай — поток мата) клиентки. Значит, потом нужно снова ехать сюда, добираться до мотеля и заниматься перевязками! Ох… Страйкер утомленно потер переносицу, затем напрягся и одним движением встал на ноги. Тут же все тело скрутила боль, так что пришлось, оперевшись о колени и тяжело дыша, подождать с минуту, пока раны не перестали так сильно ныть. Бомб подошел к демону и втянул ноздрями воздух; запах крови хозяина ему явно не понравился: конь замотал головой, отступил, но тут же наклонился к кровавому месиву, в которое превратилось плечо наемника, и провел по нему длинным раздвоенным языком. Страйкер, уже пришедший в себя, резко распахнул глаза и стиснул зубы так, что казалось, будто они вот-вот рассыплются в пыль. Язык адского коня был до белых пятен перед глазами горяч, казалось, будто к открытой ране приложили раскаленное докрасна железо. По побледневшему виску скатилась капля пота. Через пару секунд длинною в вечность конь отстранился, и демон почувствовал, что боль, до этого впивавшаяся сотнями игл под кожу, потихоньку отступает. Он с трудом завел руку за спину и осторожно прикоснулся к ране. Она все еще болела, но кровь перестала идти, а края немного стянулись. Точно, как он мог забыть: слюна адских коней помогает в регенерации…правда возникает проблема: как бы не сдохнуть от такого «лечения». Но все же, несмотря на отголоски боли, Страйкер нашел в себе силы потрепать Бомба по умной морде и наградить еще одним кусочком сахара; в конце концов, его товарищ хотел, как лучше. Что ж, пора в путь. Чем быстрее он доберется до заказчицы и объяснит ситуацию, тем лучше. Подобрав с земли куртку и отряхнув ее от грязи (хотя какой смысл: все равно на выброс), он прыжком вскочил на коня, зашипев от неприятных ощущений.

 ублюдки, давайте прокатимся!

Щелчок хвостом — и вот уже понятливый конь несет наемника к Кругу Гордыни.

Все тот же мелкий бес-дворецкий (выглядел он слегка помято, будто его недавно швырнули в стену) проводил Страйкера в уже знакомую гостиную и вежливо указал на диван.

— Ожидайте-с. Миледи примет вас позже.

— Позже — это через сколько? У меня, знаешь ли, тоже дела имеются. — сварливо спросил демон. Еще не зажившие раны ныли и чесались, так что очень хотелось сорвать накопившееся раздражение хоть на ком-нибудь. Дворецкий и бровью не повел:

— Не могу знать, будуар миледи…

— Занята она. — кажется, дворецкий все же начал выходить из себя. У него сегодня явно был не лучший день. — Присаживайтесь.

Бес указал на диван и ретировался. Страйкер только фыркнул, с независимым видом уселся на мягкую обивку и закинул ногу на ногу. Пусть миссия и провалена, но нужно выглядеть достойно, будто ничего не случилось. В конце концов, всегда можно попытаться убить принца второй раз верно? Да, теперь тот будет более осторожен, но и наемник получил урок — нужно подловить пернатого, когда рядом с ним не будет охраны, вот и все. Осталось только выслушать недовольство клиентки, мысленно пребывая в теплой комнате нового мотеля за просмотром телека.

Дверь отворилась, и в комнату, пятясь, снова вошел дворецкий (тут вообще есть другая прислуга, или он один на все поместье?). В руках он тащил серебряный поднос, раза в два больше него самого, уставленный самой разнообразной посудой. Водрузив всю конструкцию на диванный столик, бес незаметно утер пот со лба и важно объявил:

— Миледи приказала подать вам чай.

— Как же ты все это донес, а? — Страйкер с усмешкой выгнул бровь. Этот мелкий был таким забавным в своей ливрее (кажется, так эта штука называется). Наемник мог поспорить, что этот мелкий имп, едва достающий ему до груди, считает себя намного выше какого-то там демона в ковбойской шляпе. Конечно, дворецкий живет в огромном поместье, а этот гость иногда в поле ночует. Но на самом деле Страйкер намного, намного выше прислуги: он ни перед кем не пресмыкается и не унижается, в отличие от микроба, занявшего теплое местечко. — Такому хиляку как ты нужно по одной чашке таскать, чтобы не надорваться.

Убийца хотел просто поддеть беса, пусть побесится немного (Ха-ха-ха. Что за бред, каламбур, как у того чокнутого Уолли Уокфорда), но того, что случилось дальше, он никак не ожидал. Дворецкий покраснел — что было очень сложно, с учетом цвета его кожи, — шмякнул поднос на стол, привстал на цыпочки и яростно зашипел:

— Знаешь что, ты, деревенский уебок?! Думаешь, самый умный, да? Пришел тут такой, свою грязную пыльную тушу на диван положил, а потом кто это убирать будет, ты знаешь, а?! — тут голос его взлетел до фальцета. Дворецкий наступал на онемевшего Страйкера, размахивая руками. — Меня до хрена заебал этот день, эта психичка-сова швырнула меня в стену три раза, по мне прошлись каблуками, в меня дважды запустили подносами с едой! Так что завали свое ебало, я не желаю слушать твои кретинские насмешки!

Поскольку Страйкер сидел, их лица оказались на одном уровне. Демон увидел, что левый глаз у тяжело дышащего слуги заметно дергается, а сам он выглядит донельзя уставшим. Чего убийца не ожидал, так это нервного срыва; он понятия не имел, как с таким управляться, поэтому спешно искал хоть какие-то слова. Молчание длилось с полминуты, и за это время дворецкий успел прийти в себя: выдохнул, пригладил растрепавшиеся волосы рукой и чинно произнес, обращаясь непонятно к кому:

— Чай подан! — с этими словами он скрылся за дверью. Последнее, что увидел Страйкер — идеально, даже слишком идеально, прямая спина беса.

Наемник хмыкнул и пожал плечами. Проблемы этого импа его совершенно не волновали, в конце концов, ему-то что за дело? Да, будь на его месте какой-нибудь пьяница из салуна, убийца без раздумий открутил бы ему голову за такие слова. Но устраивать бойню в гостиной клиента не лучшая идея, поэтому он решил забыть этот случай. Однако была у этой истерики и положительная сторона: Страйкер в который раз уверился в гнилой натуре аристократов. Сейчас он сам не понимал, как мысли о Стелле, которые посещали его в мотеле «У черта на рогах», могли принять 

 характер (он постарался запихнуть этот эпизод в самый дальний уголок своей памяти). Сейчас-то видно, что принцесса точно такая же, как и вся их богатая ублюдочная братия: думает только о себе, а на тех, кто обеспечивает ей красивую жизнь, можно плевать с высокой колокольни. Ну да ладно. Аксиома подтвердилась, все замечательно. Пора бы перейти к чаю, тем более, что в горле у демона, казалось, развернулась маленькая пустыня: всю воду, которая у него была, он вылил на ссадины и царапины, а текилу, хранящуюся в маленькой фляге, он берег на крайний случай.

Так получилось, что чай Страйкер никогда не пил. В детстве ему давали молоко для растущего организма, а потом он перешел на орчату 

 и старую добрую текилу. Про чай демон только слышал, но то, что этот напиток любят в Круге Гордыни, отвратило наемника от него: он не желал быть ни в чем похожим на аристократов. Но сейчас, когда язык сухой и шершавый, как наждачка, можно немного изменить своим принципам.

На подносе стояли два чайника — с кипятком и заваркой, — изящная фарфоровая позолоченная чашка, уже наполненная до краев, сахарница с (твою ж мать!) специальными щипчиками и ложечка. А, и еще на тонкой тарелочке лежало пять…пирожных? Да, наверное, так можно назвать шоколадные цилиндрики с белыми кремовыми нашлепками сверху 

. Даже так… Интересно, с чего это принцесса решила одарить его 

 милостью? Демон решил подумать об этом позже, а пока просто попробовать коричневую жижу. Он попытался взять чашку, но тут же столкнулся с проблемой: его руки с острыми когтями и мозолями от ножа и револьвера были предназначены для огромных глиняных кружек и бутылок, но никак не для такого изящного произведения искусства. Казалось, стоит ему только коснуться пальцем фарфора, как тот тут же разобьется. Взяться же за витиеватую изогнутую ручку вообще не представлялось возможным: коготь бы просто не пролез. С грехом пополам Страйкер просто обхватил чашечку кругом и постарался не раздавить. Что ж, попробуем этот ваш чай. Демон сделал первый глоток и тут же скривился, едва подавив желание сплюнуть эту гадость на ковер. Что за дрянь! Мало того, что горькая горячая жидкость обожгла язык и горло, так еще и на вкус она была, будто траву замочили в воде, а потом полили сверху гуашью для цвета. Однако умирать от жажды рядом с полной чашкой очень не хотелось, в конце концов, ему и не такое отвратительное нечто приходилось пить. Хотя, возможно, если насыпать побольше сахару, это сможет хоть как-то перебить вкус листьев или что там понамешано. Проигнорировав щипцы (не хватало еще с ними возиться) Страйкер кинул в чашку три кубика сахара. Потом, подумав, еще четыре. Чем больше, тем лучше, и вообще, так энергия быстрее восстановится.

Да, вот так-то лучше. С сахаром это даже можно было назвать напитком. Правда, Страйкер не был уверен, что у него сейчас не остановится сердце от такой дозы сладкого. Кстати, о сладком. Пирожные выглядели очень аппетитно; даже если он их съест, никто не узнает, что он без ума от сластей, верно? Ему предложили — он любезно принял предложение. Как ему говаривал отец в детстве: «Дают — бери, бьют — бей в горло и все равно бери». Мудрая фраза, а главное, действенная. Больше не раздумывая, он подцепил десерт когтем (да плевать, что грязные, не хватало еще с этой микроскопической ложкой возиться), откусил и даже зажмурился от наслаждения. Пирожное оказалось сахарным, но не приторным, очень мягким, будто жуешь мякоть только что испеченного хлеба, только шоколадного; а внутри еще и обнаружились цукаты, которые Страйкер мог есть с утра до ночи! Он и не заметил, как тарелка опустела; угощение исчезло, оставив после себя только крошки и божественное послевкусие на языке. Демон облизнулся, подобрал крошки и закинул в рот: жаль будет, если такое добро пропадет. После вкуснейшего десерта даже чай не показался такой уж гадостью, так что наемник даже начал получать удовольствие от долгого ожидания.

Он успел выстроить колонну из десяти кубиков сахара и как раз собирался съесть верхушку, как за дверью послышался цокот каблуков. Демон спешно разрушил свое творение, запихнул в сахарницу, легким пинком отправил упавшие кусочки под диван и быстро вскочил с места, стараясь незаметно отряхнуться от крошек и придать себе как можно более солидный вид.

В гостиную вошла…нет, 

 Стелла. Она была не в том относительно скромном белом платье, по которому ее запомнил демон. Сейчас казалось, что с ее пояса в виде золотых роз стекает водопад алой крови и с шуршанием стелется по полу; взгляд Страйкера метнулся к обнаженным плечам — пышные короткие рукава-фонарики начинались чуть ниже

, — да так там и остался. Как наемник и предполагал, кожа у принцессы была гладкой, только шею закрывал «воротник» из коротких 

 перьев. И да, у Стеллы была шикарная грудь, платье это отлично подчеркивало. Кхм. А в комнате всегда было так жарко?..

— И как это понимать? — Стелла остановилась посередине комнаты и грозно вперила взгляд в наемника. — Я очень надеюсь, что ты заявился сюда лично, чтобы поздравить меня со смертью этого ублюдка.

— Все оказалось чуть сложнее, чем я думал, мэм. — осторожно начал Страйкер. Раздраженный тон заказчицы не сулил ничего хорошего. — Возникли некоторые затрудне…

— То есть этот мудак еще жив?! — перебила она его.

— Давай-ка проясним. — принцесса обманчиво мягко двинулась к нему, и Страйкер совершенно не к месту осознал, что она выше его головы на две. — Я наняла тебя, потому что мне сказали, что ты лучший убийца в Аду. У тебя была всего одна задача — нажать на курок, я даже предоставила тебе освященное ружье. И ты имеешь наглость заявиться сюда и объявить, что не смог сделать, блять, ничего?! Да ты бесполезнее таракана!

Она остановилась в полуметре от демона и грозно нависла над ним. Грудь ее часто поднималась из-за быстрого от гнева дыхания (Страйкер честно старался не пялиться на это зрелище), а холодное аристократичное лицо перекосилось в презрительной гримасе. Наемник раздраженно дернул хвостом. Он не виноват, что заказчица не дала ему полной информации. Об охране из трех профессиональных убийц нужно предупреждать заранее. Всадить бы пулю меж этих горящих глаз… Но он тут же постарался взять себя в руки.

— Оказалось, что принц взял с собой охрану — того самого беса и парочку его подручных. Это немного усложнило задачу. Но в следующий раз их рядом не будет. Считайте, что с принца можно снимать мерки для гроба.

— Мда? — Стелла саркастично подняла бровь и поджала губы. — Громкие слова для того, кто проебался по всем фронтам, но… Что ж, пожалуй, стоит дать тебе еще один шанс. Но если и в этот раз провалишься… — фраза оказалась незаконченной, но угроза явно витала в воздухе. Страйкер поспешил развеять ее:

— Не беспокойтесь, мэм, все будет в лучшем виде.

— Надеюсь. — уронила принцесса, по-птичьи склонила голову, отвернулась от наемника и прошлась туда-сюда по гостиной, что-то бормоча себе под нос.

При желании Страйкер мог бы и услышать ее слова, но его больше привлекал шорох ее платья. До неприличия дорогая ткань облегала стройную фигуру девушки просто идеально; каждый шаг Стеллы порождал множество маленьких складочек, и все они отливали оттенками красного под ярким светом развесистой люстры. Казалось, что от матово-белых плеч до самого пола спускается водопад крови; Страйкер любил ее вид, любил наблюдать, как с каждой каплей алой жидкости тело врагов покидает жизнь. Тот, кто в силах пустить кровь более сильному врагу, обладает властью, и власть эта возбуждает, заставляет хотеть еще и еще — поднимать нож, вскидывать винтовку к плечу, взводить курок. Никому не нужны короны и скипетры, если восшествие на престол не сопровождается резней; кровь — вот символ господства, и сейчас перед убийцей стояла женщина, которая, казалось, купается в крови, и любит это дело. Страйкер осознал, что не может понять, о чем он думает больше: о платье или об его хозяйке.

— Ты меня вообще слушаешь? — раздраженный голос заставил наемника вернуться в реальность и вытянуться по струночке. Разумеется, он ее не слушал.

— Что тебе ясно? Я спросила, мог ли кто-то узнать, что тебя наняла я.

— А… — он осознал, насколько глупо сейчас выглядел, и постарался незаметно прикрыть покрасневшие уши упавшими прядями волос. — Нет, мэм. Этот бес, конечно, обо всем рассказал принцу, но нарыть они ничего не смогут.

— Чудно. — принцесса резко кивнула. Мрачная складка между четкими бровями разгладилась, и Стелла взглянула на наемника почти без прежнего недовольства. Тут же глаза ее метнулись к порванной куртке демона, побуревшей от крови там, где находились раны. Пока Страйкер добирался до Гордыни, они успели частично открыться и теперь неприятно щипали и тянули кожу. — Ты ранен?

Страйкер не сумел скрыть удивления. Вопрос был глупый: понятно, что он не в краске измазался. Было совершенно неясно, зачем это нужно принцессе. Ей-то какое дело? Но в любом случае нужно сохранить остатки репутации, поэтому демон с деланной небрежностью повел здоровым плечом (другим, превратившимся практически в фарш, он старался не шевелить):

— Я вижу. — странно усмехнулась Стелла, а затем скомандовала: — Сядь на диван и сними куртку.

— Эээ… Что? — Осколки репутации хладнокровного ковбоя осыпались к носкам запыленных сапог, но Страйкеру было наплевать: он почти чувствовал, как его глаза от изумления грозятся вылезти за пределы лица. Стелла недовольно нахмурилась и пристукнула каблуком по полу:

— Я неясно выразилась? Сказано тебе: сядь и сними эту драную тряпку.

Демона немного покоробило такое определение любимой одежды; с другой стороны, на правду не обижаются. Он понятия не имел, к чему вообще все это, но любопытство взяло верх, поэтому присел на край дивана и аккуратно сложил куртку на его подлокотнике. Попутно выяснилось, что ткань намокла от крови и прилипла к коже, так что куртка утянула за собой корку, до этого прикрывавшую рану. Наемник практически видел, как обнажается розовая подживающая кожа, а на месте разошедшегося рубца выступают капли сукровицы. Страйкер поморщился и нервно дернул хвостом: он не хотел, чтобы кто-то, а уж тем более Стелла, видел его слабость. Это унизительно. Он же уже сказал, что миссия провалилась, чего еще надо? Еще и покромсали его именно со спины, как бы она не подумала, что он трус и пытался убежать от врага.

Принцесса тем временем склонилась над сидящим демоном и принялась молча изучать поврежденное плечо и лопатку. Страйкер машинально отметил, что теперь духи у нее были другими: нежный цветочный аромат тянулся за девушкой подобно шлейфу. Сам наемник видел очень мало цветов (в Круге Гнева росли только кактусы), но их запах ему нравился. Хорошо, можно признать, что у принцессы хороший вкус не только в одежде, но и в духах. 

И ему не хочется наклониться поближе, чтобы закутаться в эту пьянящую свежесть, как в покрывало. 

— Просто мерзость. — вынесла вердикт Стелла, разбивая мысли убийцы, опять свернувшие куда-то не туда. 

«Не нравится — не смотри»

 — Сядь ровно и не дергайся.

Страйкер послушно замер, внутренне готовясь к чему-то крайне неприятному. Он думал, что принцесса подцепит острым ногтем остатки засохшей корки и сорвет их, просто ради забавы, но точно не ожидал того, что ее ладони вдруг замерцают голубоватым светом. 

 Стелла аккуратно (он всеми силами гнал из головы слово «нежно». Просто потому что об 

 нельзя даже думать) прикоснулась к открывшейся ране. Пальцы у девушки оказались прохладными, успокаивающими и очень мягкими. Видимо, из-за того что они никогда не знали тяжелой работы. Страйкеру было плохо видно, что там происходит у него за спиной. Все, что он мог разглядеть, это переливающееся свечение, окутывающее тонкие ладони принцессы; она почти невесомо провела по ране раз, другой, и демон почувствовал легкую щекотку: казалось, будто по коже бегают сотни маленьких муравьев. В какой-то момент это ощущение усилилось, края ранения начало ощутимо покалывать, а свечение стало ярче; но через пару мгновений это закончилось, принцесса убрала руки и сделала движение, будто стряхивала с них воду. Страйкер осторожно дотронулся когтем до плеча, а затем провел уже более уверенно: там, где час назад было чуть подсохшее месиво из крови и мяса, сейчас был еле ощутимый шрам.

Страйкер, даже не пытаясь скрыть изумления, уставился на принцессу. Она. Только что. Помогла. Ему. Либо она сошла с ума, либо он, либо весь мир. И зачем вообще это было нужно? Разве ей не все равно? Эти мысли промелькнули в голове убийцы буквально за секунду, и он тут же постарался натянуть на лицо маску безразличия. Однако Стелла заметила удивление демона, но истолковала его по-своему:

— Не ожидал, что я тоже кое-что могу? — хмыкнула принцесса. На губах промелькнула лёгкая усмешка, но Страйкеру почудилась в ней крупица горечи. — Что я не так уж бессильна и бесполезна?

Наемник моргнул от неожиданности. Он никогда не думал, что у принцессы не хватит сил для чего бы то ни было. Он уважал людей, разбирающихся в оружии, людей, которые желают видеть своих врагов барахтающимися в луже собственной крови, которые наслаждаются страданиями других и умеют по-настоящему, от всей души, ненавидеть. И что это за странное слово: «бесполезна»?

— Я никогда не думал, что вы бесполезны, мэм. — он неуверенно кашлянул. — Дев… Демон, который так хорошо метает стилеты, не может быть бесполезным. — последние слова вырвались как-то сами собой, и он не успел подумать, что звучат они довольно странно; правда, в чем именно заключается странность, он понять не мог. Стелла вскинула брови и 

 как-то неловко улыбнулась. Вряд ли ее когда-нибудь «хвалили» за это умение, весьма необычное для знатной леди.

— Сочту это за комплимент.

Она быстро взяла себя в руки и напустила прежний равнодушно-надменный вид. Страйкер внимательно разглядывал блестящий паркет; демон уже успел устыдиться своих слов. Что на него нашло? С чего это он решил отметить хоть одно достоинство аристократки? Этот заказ плохо на него влияет, совсем уже мозги свернулись.

Воцарилось неловкое молчание. В воздухе повисла какая-то недосказанность, и ни один из них не знал, что с ней нужно делать. Вся ситуация выходила за внутренние рамки, которые они установили для себя: принцесса помогает наемнику, хотя презирает бедняков, а убийца делает своеобразный комплимент знатной заказчице, хотя ненавидит аристократов. Страйкер оторвался от созерцания пола и поднял глаза на Стеллу, чтобы не выглядеть, как провинившийся первоклашка перед директором. Принцесса задумчиво рассматривала его с каким-то странным выражением на лице, словно пыталась что-то решить для себя. Их взгляды встретились; демон не знал, что она прочитала в его глазах (он честно старался выглядеть уверенно, будто ее осторожные прикосновения вовсе не выбили его из колеи), но девушка быстро моргнула и вернула самообладание. Неловкий момент, окончания которого они оба, казалось, ждали, прошел, но почему-то Страйкеру захотелось вернуть его. Принцесса издала тихий звук, похожий на совиный клекот, выдохнула и официально произнесла:

— Ты все понял. Когда будет подходящее время, я тебе позвоню. А теперь проваливай и не докучай мне своей грязной физиономией. — последние слова прозвучали нарочито грубо, как будто Стелла хотела скрыть истинные чувства (только вот какие?)

Она резко развернулась (платье прошуршало по полу), показывая, что разговор окончен. Страйкер поднялся, подобрал куртку, поправил шляпу и замер на секунду. Он не мог понять, почему ноги вдруг прилипли к полу, стали ватными, явно отказываясь двигаться к выходу. 

Может, хотелось ещё таких прикосновений?

 Но Страйкер не был бы собой, если бы не смог перебороть ненужные и непонятно откуда взявшиеся ощущения. Стелла все так же стояла к нему спиной, так что он решил лишний раз не кланяться. Когда демон уже взялся за вычурную ручку двери, его нагнал необычно высокий голос принцессы:

— Эй, наемник. — он повернулся и вопросительно поднял бровь. — Постарайся в следующий раз больше думать головой: я не собираюсь снова тратить на тебя силы.

Страйкер только молча отвесил полупоклон и скрылся за дверью, поборов желание последний раз окинуть взглядом стройную фигуру Стеллы.

Бомб неспешно рысил по проселочной дороге; поводья были спущены, так что никто не мешал жеребцу опускать голову и прядать ушами просто ради развлечения. Его хозяин, погруженный в свои мысли, за местностью не следил, но Бомб был умным конем и сам прекрасно знал, куда они едут — все в тот же «У черта на рогах». Там его ждали теплое стойло и много вкусного мяса, и, подумав об этом, Бомб прибавил шагу. Тем более что вечер вступал в свои права, на Круг Гнева опускались розовые сумерки, и в воздухе уже чувствовалась ночная свежесть. Она была очень кстати, по крайней мере, для наездника: Страйкеру как раз нужно было крепко подумать, а прохлада очень этому способствовала.

Демона ставили в тупик не только необъяснимые поступки принцессы, но и она сама, и свои собственные мысли и чувства на ее счет. Каждый раз, когда он сталкивался со Стеллой, его мнение о ней менялось, хотя не должно было: свою позицию по отношению ко всем, абсолютно и безоговорочно всем, аристократам он определил уже давно, и из нее не должно было быть никаких исключений. Сейчас же он окончательно запутался. Его приняли как гостя, ну, насколько Страйкер вообще разбирался в правилах этикета. Он сомневался, что ради какой-нибудь грязной крысы, которыми, по идее, аристократы считают простых бесов, на стол выставили бы пирожные и чай. Хотя, возможно, они просто остались от обеда, и выкидывать было жалко? В таком случае он просто придает этому слишком большое значение. Стоит принять тот факт, что он для принцессы что-то вроде ружья на ножках: не более чем орудие, которое сделает за нее грязную работу. Абсолютно никто. Однако, будь это так, стала бы она заживлять его плечо? Рана не была очень опасной и сама бы затянулась со временем благодаря быстрой регенерации демона. Правда, аристократка не могла этого знать, а со стороны разорванное мясо, подпаленное слюной адского коня, выглядело действительно жутковато. Значит ли это, что она решила помочь просто потому что…волновалась? заботилась? беспокоилась? О, Люцифер, как же бредово все это звучит. Страйкер немного покраснел от стыда за эти идиотские мысли. Скорее всего, к этому странному доброму порыву нельзя было подобрать описаний, потому что…его нельзя назвать добрым? Ведь он же чистит свой револьвер и нож от налипшей крови и грязи, так почему бы то же самое не делать и Стелле со своим «оружием»? Убийца удовлетворенно кивнул сам себе: думать об этой непонятной ситуации под таким углом было намного легче, чем приписывать заказчице какие-то альтруистические мотивы. Он уже хотел облегченно выдохнуть, но тут же в мозгу заворочалась мысль, которая выпадала из этого объяснения: а почему, собственно, принцесса потратила свои силы, свою магию, на такого, как он? Если уж хотела бы позаботиться (ох, это звучит слишком…

), так приказала бы дворецкому принести воды или спирта. Самой все делать было совершенно не обязательно, к тому же, разве благородные не славились тем, что ничего не могли делать своими руками? Хотя, как выяснилось, Стелла умеет многое, к чему, по идее, не должна иметь отношения. Все равно ничего не понятно. Страйкер не мог поверить в какие-то добрые побуждения аристократки, 

 просто потому что принцесса — это принцесса. Все, точка.

— У-уф… Что ж за заказ такой?

Он уже окончательно перестал что-либо понимать; мысли в голове спутались в один большой клубок, размотать который никак не получалось. Машинально он почесал затылок (говорят, так кровь приливает к мозгу) и зарылся рукой в жесткие волосы, чтобы привести разум в порядок. Ладонь как-то сама собой спустилась на рубец, оставшийся от раны; ветер, продувающий дырявую куртку, приятно успокаивал еще чешущуюся кожу. Демон задумчиво провел по розоватой выступающей полоске. Тут же вспомнилось, как этого места касались тонкие прохладные пальцы принцессы.

Если быть честным с самим собой, то это было приятно. Убийца никогда не позволял кому-то коснуться себя, просто потому что в руке у нарушителя его личного пространства мог оказаться нож: плакаты «Разыскивается. Желательно мертвым, пожалуйста» все ещё висели по всему Кругу Гнева. Тем более, шея — самая уязвимая часть тела, так что к ней точно нельзя было никого подпускать. Разумеется, Стелла не стала бы убивать наемника по понятным причинам, но ее прикосновения должны были вызвать у него как минимум неприятную дрожь и желание как можно быстрее отодвинуться. Однако ее пальцы были такими мягкими и прохладными и двигались так успокаивающе и аккуратно, что хотелось, наоборот, открыться сильнее, чтобы получить побольше таких касаний. Страйкеру было противно от самого себя, но воспоминания так и лезли в голову; он вдруг снова будто наяву почувствовал тот цветочный аромат ее духов, в который так хотелось зарыться носом, чтобы избавиться от прилипшего запаха крови и пороха. Чтобы вернуться в реальность, демон быстро сделал глубокий вдох; лёгкие тут же наполнили привычные запахи дорожной пыли, скошенной травы и вспаханной земли; издалека тянуло дымом костра: наверное, пастухи выгнали табун адских лошадей в ночное. Все как обычно, тот мир, к которому он привык, ничего постороннего, от которого сердце делает кульбит, а давно зачерствевшую душу начинает сладко тянуть в ожидании чего-то. А вот чего — непонятно.

Страйкер покачал головой. Он слишком много думает об одном человеке, а этого нельзя было допустить. Демон старался не сближаться ни с кем (с заказчиками тем более), не заводить друзей или даже просто хороших знакомых: какой смысл, если все, к кому ты привяжешься, рано или поздно уйдут? Со Стеллой должно быть то же самое; нельзя допустить, чтобы она вошла в его спокойную жизнь одиночки чуть дальше, чем положено в отношениях заказчик-исполнитель. Но нельзя же выключить свои мысли! Взгляд Страйкера упал на холку Бомба. Вот у кого нет таких проблем: знай себе беги да по сторонам посматривай: вдруг мимо пробежит вкусный кролик?

— Тебе-то легче, чем мне, верно? Никаких переживаний, никаких сомнений, да? — он улыбнулся и потрепал коня по горячей шее. Бомб мотнул головой и фыркнул, показывая, что у него внутренний мир побольше, чем у некоторых людей. — Ладно, согласен, ты у меня умница. Может, тогда подскажешь, что мне делать, м?

Бомб только дёрнул ушами и снова фыркнул, дескать, твоя голова, ты и разбирайся. Страйкер и сам был бы рад разобраться, правда, пока не очень получалось. Как же это жалко: достаточно было всего двух встреч с принцессой, чтобы вывести его из равновесия. И это ведь еще не все…

«Просто представь, как ты выглядел в ее глазах: слабый мелкий бес, которого чуть не убили трое импов! Который мало того что не выполнил задание, так ещё и притащился в таком виде, будто только что из канавы вылез. Идиот! Размяк совсем от этой чертовой жалости, конечно, это ведь именно то, что тебе нужно — чтобы все считали тебя ничего не сто́ящим никчёмным бесом. Какой позор…»

 быть слабым и беспомощным. Он всегда мог сам о себе позаботиться, а теперь выходит, что, как только представилась возможность, сразу же позволил кому-то помочь себе. Как же это унизительно. Черт бы побрал принцессу с ее неуместным альтруизмом и черт бы побрал его самого за то, что так легко поддался. Как он теперь сможет смотреть в глаза Стелле, зная, что она видела его в таком плачевном состоянии: будто побитой собаке кинули кость, а она от отчаяния готова была в нее с радостью вцепиться? Он скрипнул зубами от злости. Жалость — это худшее унижение, что только можно придумать, а если ему понравилось, значит… Значит, он действительно жалок и слаб, раз не сумел воспротивиться такому проявлению доброты. Демон со всей силы пришпорил сапогами коня и тот, от неожиданности взбрыкнув, сорвался в карьер 

Ветер засвистел в ушах, чуть ли не сдувая шляпу, поля смазались в одно пятно, а рваная куртка взметнулась за спиной, просвечивая всеми дырами. Страйкер, хоть и понимал, что быстрее скакать Бомб не сможет, все равно подгонял его, лишь бы сбежать от желчной волны гнева, поднимавшейся в нем, от осознания собственного бессилия, от воспоминаний о мягких прикосновениях, сбежать вообще от всего этого дня, вымыть его из головы ледяным ветром. Но сильнее всего его жгла злость: на себя — за то, что проявил слабость, и на принцессу — за то, что эту слабость увидела.

Пожалуй, впервые за много-много лет он 

 ненавидел аристократов.

Магия

Вблизи принц Столас выглядел еще более нелепо, чем по телевизору. Разве эти тростиночки можно называть ногами? Разве этот клюв может раскусить что-то прочнее трюфеля, или чем там наедаются богатеи день ото дня? Разве этими хиленькими лапками можно удержать нож, револьвер или ружье? Посмешище, да и только. «Как же он жалок», — с удовольствием подумал Страйкер, лениво наблюдая за слабыми попытками принца освободиться из цепкой хватки освященной веревки. Ну-ну. Пусть помаринуется, повисит вниз головой, а уж потом наемник его отвяжет. Только зарвавшийся аристократишка будет совсем этому не рад, о, нет. Демон даже облизнулся от предвкушения: времени было полно, значит, он сможет знатно подпортить эту смазливую мордашку. Заказчица будет довольна.

Да, кстати о ней. Стоит все-таки уведомить принцессу о том, что на 

 раз все прошло гладко. Он достал новый телефон (перед этим даже купил для него брелок в виде подковы, для красоты) и быстро набрал Стеллу.

Ответ долго ждать себя не заставил: казалось, принцесса проверяла телефон каждую минуту, чтобы не пропустить долгожданную новость.

 Я еще не решила, что с ним делать, так что можешь развлекаться

 Без перегибов, пусть пока живет

Убийца ухмыльнулся. Официальное разрешение получено, у него карт-бланш. Конечно, немного портила радость фраза «Без перегибов», но, в конце концов, понятия о «перегибании палки» у всех разные, верно? Если прощупывается пульс, значит, жив, и не важно будет, в каком состоянии тело.

Страйкер был не поклонником смайликов, но, во-первых, Стелла — девушка, а им позволено быть немного легкомысленными, а во-вторых, эта «улыбка злодея» поднимала настроение. Приятно знать, что кто-то на твоей волне по части жестокости. Хотя то, что он собирался сделать со Столасом, — это даже не жестокость, а, скорее, справедливое возмездие. Око за око, как говорится. Кстати о них. Наемник буквально спиной чувствовал, как принц сверлит его своими красными глазенками. Они будут отличным трофеем, но это чуть позже, на десерт. Демон прыжком вскочил на ноги, потянулся и достал верный нож из ангельской стали: можно начинать.

— Итак… — он не спеша подошел к связанному принцу и оперся плечом на камень, на котором тот висел. — Можешь радоваться: клиент пока не хочет твоей смерти. Но… — тут он резко разрубил веревки, так что Столас мешком рухнул лицом на рельсы. Послышался сдавленное проклятье, и демон пинком перевернул принца, чтобы полюбоваться на первые ссадины. — Он не говорил, что ты должен остаться невредимым.

— Тебя наняла моя жена? Это с ней ты переписывался? — даже будучи беспомощным, аристократ старался держаться с достоинством. Страйкер хмыкнул и безмятежно уселся на ногах демона, чтобы было удобнее.

— Тебя это волновать не должно, пернатый. Но скажу по секрету: твоя жена знатно тебя ненавидит.

— Ты даже не представляешь, как. — Столас вздохнул и отвел глаза. Ну чисто безвинный агнец, которого злая стерва непонятно с чего обрекла на смерть.

— Кажется, ты не очень-то себя винишь, верно? Думаешь, что ничем этого не заслужил? — убийца достал нож и спокойно принялся за заточку. Торопиться было некуда. Металл неприятно скрипел по оселку 

, заставляя принца морщиться.

— Уж точно не смерти. Это был политический брак, ничего более. Мы никогда не любили друг друга, значит, изменой это не может считаться.

Страйкер презрительно скривился. Как же его бесило такое отношение к браку. Он никогда не был женат и не планировал в ближайшем (и вообще ни в каком) будущем, но, если уж женился, так будь добр, думай головой, а не членом. У тебя появились обязанности, ты больше не можешь таскать домой шлюх. Он не считал Стеллу ангелом, но было очень противно от подобного отношения к девушкам. Родители Страйкера жили вместе до самой смерти, и он был уверен, что ни один из них даже не задумался о том, что может быть кто-то лучше супруга. Демон вел не самый целомудренный образ жизни, но, по крайней мере, все его женщины знали, что на следующее утро они разойдутся, как в море корабли, и не строили иллюзий о чем-то большем.

— Во-первых, ты не знаешь о ее мыслях. А во-вторых, она повела себя лучше: если вы так ненавидите друг друга, почему бы ей тоже не зацепить какого-нибудь смазливого аристократишку, м? Да потому что в ней достоинства больше, чем сотне таких, как ты. — последнее слово он практически выплюнул.

— Не слишком ли ты наглеешь, бес? — принц попытался гордо выпрямиться, но сделать это очень сложно, когда лежишь на неудобных рельсах, а перед лицом туда-сюда мелькает нож.

— Кажется, ты забыл, кто тут 

 главный. — с обманчиво мягкой улыбкой проговорил Страйкер и проверил когтем заточку ножа. Идеально.

Лезвие надавило на пушистую щеку принца и на пробу проткнуло тонкую кожу; показалась капелька крови, но тот даже не поморщился.

— К твоему сведению, мне ничуть не больно.

— О, не волнуйся, я это исправлю.

Страйкер нажал на нож сильнее и медленно повел его вниз, к горлу, углубляя царапину. Было что-то завораживающее в том, как мягкая плоть неохотно расступалась перед ангельской сталью. Будь ты хоть аристократ, хоть имп — без разницы, начинка у всех одинаковая. Демон резко дернул нож, вырвав у пленника недовольное шипение, и вынул его из раны. Та уже начала набухать кровью, отдельные струйки прочерчивали дорожки по щеке и терялись в пуху на шее. Ничего, скоро и туда доберемся.

— Какие ощущения? — поинтересовался Страйкер, слизывая раздвоенным языком теплую жидкость с ножа. Восхитительный вкус: немного соленый, но с какой-то щекочущей искринкой; возможно, все дело в магии. 

«Какова на вкус кровь аристократки?» 

 — всплыла в голове мысль недельной давности. Хоть он и не мог проверить, но точно лучше, чем у Столаса.

— Никаких. — последовал ответ.

— Неужели? А если так?.. — лезвие с чарующей легкостью скользнуло по второй щеке, оставляя симметричный порез: наемнику иногда нравилось чувствовать себя эстетом.

Принц только презрительно ухмыльнулся, что, однако, ничуть не задело убийцу: вначале они все стараются корчить из себя героев, зато потом визжат, как свиньи, и умоляют прекратить. Вот только все закончится, когда 

 того пожелает: такие здесь правила.

Демон решил не портить дальше клювастое личико, а перейти к чему-то более интересному; поэтому уже через секунду лезвие прошило насквозь плечо Столаса, вырвав у того болезненный вздох от неожиданности. Переломленная ключица издала жалкий хруст, прозвучавший для Страйкера лучшим началом для симфонии боли. Он специально поворочал нож внутри раны, чтобы раздробить кость еще больше, а затем вынул его, с удовлетворением оглядывая белую кость, выглядывающую из окровавленного комка мышц. У демона чуть слюнки не потекли от такой красоты, поэтому буквально через пару секунд второе плечо превратилось в разрозненные куски мяса, еле держащиеся на сухожилиях. Принц вскрикнул и попытался уйти от лезвия, которое проникало все глубже и глубже, но только сделал свое положение еще более плачевным: нож дернулся вместе с ним и распорол кожу ближе к груди. Перья вздыбились от боли; на синем оперении алые капли выделялись особенно ярко; это было похоже на картину безумного абстракциониста.

— Не стоит дергаться. Ты же не хочешь, чтобы было еще больнее? — пожурил его Страйкер, кончиком ножа стряхивая испарину с посеревшего лба пленника, попутно проводя тонкую длинную царапину. Кажется, он задел какой-то сосуд, потому что крови было неожиданно много: она стекала по лицу принца, так что тому пришлось прикрыть веки, чтобы она не попала в глаза.

— Никогда не думал, что вы, знатные ублюдки, можете чего-то бояться. — глумливо протянул убийца (разумеется, он знал это). — Здесь все твои ебанутые деньги и вся твоя ебанутая магия ничего не стоят, верно, голубокровный?

Особый заказ

Содержание

Заказчик

Мотель

Магия

Принц

Ужин

Коллекция

Комментарии (0)