Келью наполнил хриплый, судорожный вздох, после которого юноша медленно опустился на постель, прижав пятерню в районе рёбер. Несколько чрезвычайно тонких прядей мягких волос спали на лоб и щёки.

- Что случилось? Тебе не хорошо, – женский голос был необычным явлением в стенах монастыря Хуан Цзы и звучал тише, чтобы не раскрыть тайну.

Тайна, но только не для него. Она снова пришла.

Му Цин совершил огромное усилие, чтобы не закатить глаза, но голос прозвучал холодно:

- Кажется, я просил тебя больше здесь не появляться.

- Тебя избили? Это Шисюн? – она не унималась.

- Опять поругалась с родителями? Ты всегда приходишь ко мне, если случается ссора, - он упрямо проигнорировал весь список вопросов, смерив девушку необъяснимым взглядом мерцающих обсидиановых глаз.

На этот раз Мэй отвела взгляд. Фраза звучала неоднозначно. Эта тема сама по себе была для неё болезненной и сложной, ровно как и вопрос о том, почему рядом с ним отношения с родителями беспокоят её немного меньше.

- Хреновая из тебя принцесса.

- А у тебя характер, - напряжение в одночасье было разрушено невольным смешком. – Можно я осмотрю? Почему ты сразу не обратился к лекарю?

Тонкие пальцы, не церемонясь, уже почти дотронулись ткани жёсткого мужского ханьфу, но рука была грубо перехвачена, сжатая за запястья до боли и синяков, а на лице юноши пролегла глубокая тень.

- П – прости, - она опешила от такой грубости, которой прежде не случалось.

Му Цин сразу отпустил, совершая несколько шагов назад, испугавшись своих действий не меньше. Как он посмел? Она ведь голубой крови, неприкосновенна. Ему отсекут руки? Ему стоило бы их отсечь за недостойное поведение с Её Высочеством. Но как же мать? Кто станет приносить лекарства? Помогать по дому? Приносить хоть какие – то деньги? Мозг готов был уже просчитать любой исход. 

Он - слуга. Она – принцесса. 

- А – Цин,  - но ничего из надуманного не случилось, эта дурёха сделала шаг к нему, потянулась травмированной рукой.

Кожа Мэй такая нежная, на ней быстро проступают любые следы, будь то аллергия, ссадина или же ушиб.

- Замри, - взгляд юного даоса не сходит с запястья.

- Я не хочу возвращаться домой. Позволь остаться. Обещаю больше...

В конечном счёте их статусы всегда были и будут нерушимой преградой их дружбы и отношений.

Царская повозка семьи Тан уже пересекла дворцовую площадь государства Сяньлэ. Их встретил не менее роскошный дворец, усеянный изваяниями из нефрита и золота, всё усыпано каллиграфическими шедеврами, а музыка поражала своим спокойствием и изяществом.

- Матушка, ещё немного и вы неприлично раскроете рот, - голос юной красавицы звучал наигранно вежливо, но поражал своей мягкостью, контрастируя с великолепной осанкой и горделивой походкой.

Принцесса была элегантна и уверена в себе, показывая это всем своим видом, за которым скрывались дерзость и неудержимый нрав.

- Вам обоим стоит вести себя прилично и меньше сегодня подавать голос, дабы не сметь мешать деловой встрече. А ещё лучше, если после ужина женщины и дети удалятся. Тан Мэй*, надеюсь, что ты меня услышала? Хоть одна выходка…

Если надменный император и хотел выразить ещё какие – либо замечания своей семье, то время было потерянно. Государь и государыня уже приветствовали гостей, вместе с драгоценным сыном, которым они так гордились.

Однако среди незнакомой толпы, девушка заострила заинтересованный взгляд лишь на изящном лице Наследного принца, которое украшала самая искренняя в её жизни тёплая улыбка. Кажется, его имя Се Лянь. Она много слышала о его намерениях «спасать простой народ», отец даже ставил молодого человека ей в пример. За спиной Его Высочества расположились приближённые – два прекрасных юноши. Они держались умело и подобающе, правда можно было заметить, что один чувствовал себя не в своей тарелке. Он словно был потрясён происходящим.

Слуга сразу ощутил её взгляд, как и Наследный принц.

Глава 1. Нерушимая стена.

Enchanted_lust

На свете существует множество вещей, изменить которые мы не в силах...но может?

Мосян Тунсю «Благословение небожителей»

Отвергнутые

Мэй не могла возвратиться домой. Уже была глубокая ночь и только не после происходящего. Наследная принцесса нервно поджимает губы, вновь вспоминая разговор.

«- Но ребёнку всего 8 лет, отец!

- И поэтому он послужит прекрасной жертвой нашему богу, - мужчина был до крайности строг и не преклонен.

Иногда она могла подловить момент, когда в его глазах плескалась жестокость.

- Это бесчеловечно! Богам больше не нужны жертвы, не спустя столько лет. В их честь устраивают пышные празднества и представления.

Матушка успокаивающе провела тёплой ладонью по её плечам, уговаривая взглянуть в глаза.

- Послушай, милая, этот мальчик всё равно быстро погибнет, но в нашем случае его смерть станет не напрасной, а священной.

- Да что вы несёте!? – принцесса уже не имеет сил выносить бесполезную дискуссию, повышая тон до крика.

Тронный зал оглушает звук удара. Он приходится такой мощи, что Мэй едва смогла устоять на ногах.

- Дорогой, прошу, не надо, она ещё ничего не понимает, - тон матери жалостливый, если не она, то дочь бы получила пощёчину, а не оплеуху в районе предплечья.»

Коридоры монастыря уже пусты, поэтому ей не составляет труда добраться до нужной комнаты. Однако рука застывает в воздухе. Кроме Му Цина никто не осведомлён о её присутствии. Что если поднимется шум? Мэй издаёт шумный выдох и пару раз как можно тише стуками просит разрешения войти. Дверь открывается не сразу, являя высокого, полураздетого молодого человека с кожей пшеничного оттенка. На торсе уже слабо проступают следы упорных тренировок. Такая неожиданность заставляет щёки запылать, но больше собственного смущения, страх навести шороху, поэтому девушка спешно зажимает Фэн Синю рот.

- Я обещаю всё объяснить, если пустишь в келью.

Му Цин избавляется от верха монашеских одежд, чтобы рассмотреть себя в отражении. Как и предполагалось, в районе рёбер красочно расползается подкожная гематома.

«Деревянный меч с глухим стуком отскакивает от тела юноши, выбивая болезненное шипение.

- Дорогой брат, - голос приобрёл издевательские нотки. – Что же ты сдаёшь позиции? Разве не тебе с Его высочеством выступать в роли демона на божественном празднестве? С таким слабым напором ты даже и одной минуты для шоу не продержишься.

Гордость Му Цина сильно задевают слова монаха, поэтому он яростно бросается на противника, продолжая схватку.»

Вот почему были проблемы с дыханием. Только никаких трав и лекарств в его перерытых вещах, к большому сожалению, не завалялось.

Следующий день начался весьма напряжённо.

Фэн Синь хмуро оглядел слугу, пока тот, как ни в чём не бывало, начал мести пол. От такой хладнокровности, у него «зачесались кулаки».

- Му Цин, ты не хочешь ничего сказать?

Услышав обращение, юноша вперил такой же хмурый взгляд.

- Что ты хочешь услышать?

- К примеру о том, что ты себе позволяешь? Как ты смеешь так относиться к Её высочеству? – его голос был полон раздражения.

Ночью Мэй старательно прикрывала своё запястье, но Фэн Синь смог достаточно рассмотреть проявившееся следы захвата пальцев. И почему – то сомнений о том, кто нанёс увечья, у него не возникало.

- В чём ты меня обвиняешь? Принцесса пришла по своей воле.

Эти слова стали последней каплей в море и от чего – то так взбесили, что Фэн Синь, не смотря на ошеломлённого Се Ляня, который всё это время старался вникнуть в причину их ссоры, украсил изящное лицо перед собой синяком в области скулы и разбитой губой, прижимая рванным движением пошатнувшееся тело к стене, вырывая весь воздух из лёгких. Му Цин странно болезненно захрипел, старая травма дала свои плоды, боль на мгновение заволокла сознание, делая образы перед собой туманными.

- Я приказываю прекратить! – только крик Наследного принца смог вернуть Фэн Синя в реальность; он тут же разжал руку, позволяя юноше согнуться пополам.

- Она ночевала с тобой? – давящее чувство в груди вынудило через силу произнести вопрос.

- Не с тобой же ей оставаться, - слова сотней кинжалов вонзились в сердце.

- Мне рассказали о том, что между вами произошло, - Мэй чувствовала себя виноватой, взволнованно сминая руки за спиной.

- Вы ещё здесь, Ваше высочество? Мне кажется, что вам пора бы вернуться на родину, - никаких эмоций – сплошная каменная стена.

- Не говори так официально, мне не нравится. В монастыре нет места, где ещё можно было бы провести ночь…

- Поэтому вы решили провести ночь с Фэн Синем. Кто для этой роли подойдёт лучше, чем телохранитель самого Наследного принца?

- Му Цин! – с повышением голоса его плечи дрогнули, а тело натянулось в напряжении. – Ты не прав! Всю ночь он провёл на полу, на матрасе, а я… так и не смогла заснуть.

Девушка осмелилась сократить дистанцию, представляя его взору главную причину присутствия – мешочек с лекарством.

- Я волновалась. Всё думала, что это может быть что - то серьёзное. Разреши помочь… прошу, - последнее слово было сказано столь тихо, что скорее читалось по губам.

Юноша замер с необъяснимым выражением лица не давая как согласия, так и чёткого отказа. Его разум плохо усваивал откровенность. Но девушка не стала долго выжидать, вынимая небольшой сосуд и запуская пальцы в мазь, отдающую ароматными травами, следом до крайности нежно и аккуратно нанося её тонким слоем на, расплывшийся по скуле, синяк.

- Прости, - шепчет в страхе потревожить воцарившееся спокойствие.

Возможно это было лишь плодом воображения, но обсидианы напротив словно на короткий миг приобрели особый блеск.

- Теперь позволишь? – закончив, её взгляд опустился по изящной фигуре, пробуждая в собственной груди смущение.

Румянец стал отражением на щеках младшего служащего. Гордость и упрямство внутри разрывали, но сердце впервые за многое время молило прислушаться. О нём заботятся. И это ощущение казалось невыносимо интимным.

Ткань заскользила томительно, медленно, оголяя взору ещё одну постыдную травму. Посмотреть Её высочеству в глаза не хватало смелости, но ей это и не требовалось. Прохладные пальцы на рёбрах заставили мышцы окаменеть и даже на какое – то время задержать дыхание.

- Совсем скоро у вас знаменательный день. Думаю, что вы не только справитесь, но и станете главным украшением праздника.

Теперь настало время вздрогнуть Мэй. Запястье оказалось в крепкой, но бережной хватке. Око за око, помощь за помощь. Мазь легла на её повреждённую кожу, даруя облечение и его безмолвное «прости».

- Ваше высочество…это семья Тан послужила причиной смерти моего отца. (по канону его отец совершил грех, за что был обезглавлен)

- Ты уверен? Отец и матушка никогда мне об этом не рассказывали.

- Это очень серьёзное обвинение, - выпалил Фэн Синь, нахмурив брови, не в силах сдержать гнетущую атмосферу.

Му Цин медленно кивнул, прогоняя в памяти болезненный момент из прошлого: мать рьяно утирала крупные слёзы, продолжая нарезать овощи на ужин, только, чтобы сын не заметил, чтобы не узнал, главное перетерпеть боль от потери, а как – нибудь потом она всё обязательно ему объяснит.

- Я…прошу Его высочество меня простить. Я сказал лишнего.

- Смотри не ляпни чего – нибудь при государях.

Се Лянь стоял с задумчивым видом. С одной стороны, его отец действительно совершил преступление и был виновен, но с другой, он понимал Му Цина и как тяжело было выносить присутствие тех, кто настоял на казни.

- Знаю, что это трудно, но просто держись нас.

Наследный принц не сомневался в исполнении своего приказа, однако, ближе к полуночи, все уже изрядно выпили. Встреча проходила как нельзя благоприятно. И оставалась бы такой и дальше, если…

- Старый друг, и давно среди вашего двора так нахально и свободно передвигается прислуга? – Государь Тан с трудом работал языком, оглядев приближённых с присущим высокомерием. – Им стоило бы знать своё место.

Винный напиток прохладой заструился по тонким волосам юноши, так раздражавшего его своим присутствием. Кровавыми следами стали расползаться пятна по одежде Му Цина с трудом смог сморгнуть жидкость с ресниц, наблюдая за обомлевшими выражениями лиц.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/12969832

Отвергнутые

Содержание

Глава 1. Нерушимая стена.

Глава 2. Препятствие любви – 1. Упрямство.

Комментарии (0)