Дэвид бежал со всех ног. Сначала была равнина, покрытая мелким светло-желтым песком вперемешку со щебенкой, потом начался лес. Мальчик постоянно спотыкался о сухие ветки деревьев, царапал руки о колючие кустарники, то и дело запинался о камни. Так не могло долго продолжаться – и он это прекрасно понимал. Наконец, совсем выбившись из сил, задыхаясь, чувствуя сильную боль под правым ребром, он упал на кучу сухих листьев. Чувствовал только, как пульсирует кровь в голове, и слышал звук своего дыхания, шумный, со свистом и болью вырывавшийся из его груди.

Еще два дня назад Дэвид сидел в своей лаборатории – огромном белом помещении. Ему не нравилось работать здесь, потому что самое главное, что он любил и ценил в жизни – дом, давно у него отобрали. Мальчик пытался все время своего пребывания в Пирамиде как-то благоустроить свой быт: приносил на работу игрушки, мягкий плед, подушки. Сильная привязанность к вещам, вызывающим теплые воспоминания и тихие эмоции, проявилась в нем еще в детстве. Он рос в небольшой комнате, оформленной в теплых тонах, с рабочим столом, уставленным сувенирами из поездок или просто подарками. Здесь был целый музей невероятных вещей: стеклянные фигурки животных, выполненные вручную, ушки и хвостик от костюма кота, который надевался на празднование очередного Нового года, компакт-диски с музыкой, книги писателей-фантастов, модели автомобилей, собранные из пазлов картины (в основном животные), оставленные на память билеты в кино, открытки и прочие мелочи. Многие из них были в неприглядном виде: сломанные края, затертые, но расставание с ними мальчик даже не мог себе представить, потому что каждый сувенир, пусть даже раскрошенная ракушка, вызывала массу эмоций и впечатлений. Когда ему было грустно, то брал их в руки – в голове мгновенно слышался шум испанского моря, виделся детский аквапарк, на коже чувствовалось солнце. Дэвид учился в школе легко, особенно проявлялись склонности к изучению иностранных языков, чтению, кулинарии и музыке. Последние способности были им не интересны, а вот первая… Одаренного ребенка родители интуитивно отдали в лингвистическую школу. Семя, попадая в благодатную почву, развивается быстро, приносит плоды, до которых много охотников. 

Похищение Дэвида было, естественно, замаскировано под несчастный случай – дорожную аварию.  Большой черный автомобиль, в котором едет семья на дачу, на межгородней трассе слетает в кювет – все погибают. Кого сегодня удивит или привлечет такая новость? Ну посудачат про превышение скорости, про ненадежность даже систем безопасности в импортных автомобилях. Все течет, все изменяется, все забывается, как говорили древние греки. 

"Пирамида" - закрытое учреждение, в котором живут и создают свои проекты гениальные дети, похищенные из своих родных семей. Как живется детям и чем они занимаются можно узнать из этой небольшой повести. 

Пирамида

Глава 1

Немножко отдышавшись, Дэвид приподнял голову, огляделся. 

Он уже слышал звуки движущихся машин, бегущих людей. Сил встать и бежать дальше не было, он сдался. От природы мальчик обладал слабой волей, подчинялся родителям и собственным способностям: делал только то, что лучше всего получается, старался не огорчать маму с папой. Выносливость у Дэвида тоже страдала, поэтому он часто проигрывал в драках с соседскими мальчишками или одноклассниками, они часто дразнили его «лопоухим», потому что природа наградила неприглядной внешностью. 

Вот и все. Схватили за руки и поволокли к машине. Не хотелось больше думать, говорить или вспоминать. 

За нарушение порядка и попытку к бегству Дэвида ожидал карцер на два часа. Казалось бы, простое наказание. Однако карцеры в Пирамиде были устроены по последнему слову техники, чтобы экономить время, которое дети будут проводить за наказанием, при этом заставляя страдать максимально эффективно, отбивая попытки нарушать жесткие требования системы. Карцер представлял собой небольшую комнату, в половину роста ребенка, обитую железом. Сидеть в ней было неудобно. Только встав на четвереньки, можно было там поместиться. На все время пребывания включался очень яркий свет, смотреть на который было невозможно. Он жег кожу, создавая резкую боль, но ожогов   не было. Помимо этого включался очень громкий, раздражающий звук-свист, чем-то напоминающий сигнал пожарной системы. Два часа в таких условиях давали максимальное раздражение основных рецепторов: визуального, кинестетического и аудиального. Человек на какое-то время переставал осознавать свою личность, свое «я», забывал, как его зовут, чувствовал опустошение, изможденность, желание бороться искоренялось на психологическом уровне. 

Сопротивляться наказанию было бесполезно. Крики о пощаде только больше вымотали бы Дэвида, он это знал, поэтому экономил силы и заранее начинал закрывать уши руками. Сидя в карцере, он пытался представить, что слушает любимые рок-композиции, танцуя с папой перед телевизором, на экране которого показываются концерты знаменитых исполнителей. Галлюцинации, порождаемые нашим воображением, могут быть невероятно полезными – с их помощью мы боремся с трудностями, уходим из реальности в комфортные для существования места.

Глава 2

Утро следующего дня встретило разбитостью во всем теле, головной болью. Руки и ноги ныли от непривычных физических упражнений – бегу по проселочной местности. Но это было не самое страшное. Еще одна неудача – еще ниже самооценка, еще глубже внутрь уходят проблемы: сложность установить контакт с другими детьми, потеря семьи, тотальное одиночество.

Косые взгляды и усмешки встретили Дэвида в лаборатории. Каждый ребенок работал в своем кабинете, специально оборудованном для его деятельности. Стены перегородок были прозрачными, чтобы удобнее было наблюдать за тем, кто и что делает. Еще одна мера безопасности. Издалека здание напоминало знаменитую пирамиду около Лувра, только значительно большую по размерам. Официально засекреченное сооружение под цели национальной безопасности. 

Комната-кабинет, в которой работал мальчик, состояла из компьютера, 

акустической системы  для прослушивания записей на иностранных языках, цифрового микроскопа для детального рассматривания рукописных записок или подписей, словарей. Несмотря на то  что в современном обществе бумажная книга уходит на второй план, но Дэвиду с его эмоциональной привязанностью к вещам было удобнее хоть иногда пользоваться обычными изданиями, а не их цифровыми копиями. На столе лежали новые папки и аудиозаписи, которые предстояло перевести. По большей части это была информация с переговорами наркоторговцев или террористов, иногда попадались записи с описанием технических изобретений или оружия, по типу дневников Леонардо да Винчи с рисунками подводной лодки или параплана. Мальчику совсем не нравилось содержание работы. Намного интереснее, он считал, читать книги на иностранных языках, смотреть фильмы, в путешествиях общаться с другими людьми. Последняя опция для него станет доступной, когда профайлер скажет, что Дэвид полностью подчинился системе и готов работать на благо спецслужб. 

Глава 3

Из окна кабинета был виден лес – кусочек могучей русской природы. Дэвид часто смотрел за деревья, растущие в полном хаосе, мощные, дремучие. «Тундра покрывает девяносто процентов площади России», – вот что прочитал он однажды в кэмбриджском учебнике английского языка. Оттуда же он и взял себе новое имя, чтобы отстраниться от жизни, которая была до аварии. Пусть мальчик Дима погибнет на дороге, а Дэвид как пришелец с другой планеты живет этой, стеклянной жизнью.

 – Тук-тук, можно войти?

Его тяжелые мысли были прерваны гостьей. На пороге стояла девочка, худая, высокая, с длинными русыми прямыми волосами, заплетенными в косу. 

Дэвид посмотрел на нее изумленно. Он удивился веселости этого ребенка. В голове пронеслись мысли о том, что тут не может быть счастливых людей, потому что все они попадают в Пирамиду насильственным образом, все они потеряли родителей, свободу. Единственное, что остается, – талант, его развитие и совершенствование.

Вопреки этим мыслям, девочка на пороге улыбалась искренне, потому что улыбался не только ее рот, но и глаза необычного цвета – карие и зеленые одновременно, в зависимости от того, как падало освещение. 

 – Ку-ку, к тебе можно? – еще раз повторила девочка.

 – Да-да, конечно, – выходя из оцепенения собственных мыслей, ответил Дэвид. 

 – Привет еще раз! Меня зовут Кира. Я новенькая, сегодня мой первый день. В чем ты гений? Чем занимаешься?

 – И много ты языков знаешь?

 – Пока девятнадцать, но я продолжаю учить…

 – Не хочешь спросить, чем я буду здесь заниматься?

 – Астролог, занимаюсь построением натальных карт, составлением прогнозов для высокопоставленных лиц. Прикольно, да?

 – Ну, давай, до встречи! Мы же все обедаем вместе?

 – Да, таковые наши правила.

 Кира весело развернулась на каблуках и пошла дальше знакомиться с остальными. 

 Все тот же вопрос вертелся назойливой мухой в голове у Дэвида: как она может быть веселой? Здесь, в Пирамиде.

Глава 4

Обеденное время протекало всегда одинаково. Огромная столовая комната, уставленная стеклянными столами и стульями, полна народа. В здании работают около пятидесяти детей индиго, собранных не только из разных уголков страны, но и из-за рубежа. 

Питание продумано до мелочей, потому что оно должна стимулировать деятельность мозга, повышать работоспособность и настроение. Здесь не встретишь сладостей и продуктов с высоким гликемическим индексом. Основу рациона составляют морепродукты, овощи, молоко, орехи и сухофрукты. Каждый день ребятам дают наборы биологически активных добавок: витамины группы В, омегу, L-карнитин и L-тирозин. 

Все сидят за столами по два человека. Место возле Дэвида традиционно пустует. Он типичный книжный червь, погруженный в языки, в том числе древние. Такой образ жизни оставляет неизгладимый отпечаток: сложно налаживать взаимоотношения, особенно со сверстниками, чьи таланты носят физический характер.

В такое время Дэвид особенно сильно скучал по своей семье и традиционным домашним застольям, когда все вместе собирались в большом зале, включали телевизор, выносили блюда с салатами и горячим. Особенно помнились ему новогодние праздники, так называемые зимние каникулы, когда в течение десяти дней января люди встречаются со своими родственниками, отдыхают, смотрят фильмы. Он понимал, что потерю дома и семейных взаимоотношений не сможет пережить уже никогда.

Через час после обеда Дэвид подумал о том, как было хорошо, что дома были заведены вторые обеды, а здесь ближайший прием пищи будет в четыре часа – скудный полдник. 

От мыслей о еде отвлекло срочное сообщение о собрании в зале заседаний через пять минут. Это могло обозначать следующее: рабочая группа по какому-то важному вопросу. В таких собраниях принимало участие, как правило, несколько детей, перед которыми ставилась задача.

Дэвид не любил эти собрания, потому что на них часто показывали неприятные вещи на экране: убитых людей, заложников. 

В зале заседаний стоял овальный стол, за которым мальчик представлял себя рыцарем короля Артура, чтобы как-то скрасить неприятное времяпрепровождение. 

Когда Дэвид вошел, то за столом уже сидели четыре человека: новенькая Кира (Дэвиду подумалось, что именно она пришла первая), Маша – специалист по информации (если называть ее деятельность грамотно), или просто хакер, которая за пару минут собирает гигантские объемы информации, естественно, нелегально. На получение официальных разрешений для запроса данных, например, по банковским счетам, уходят дни, а иногда недели. Этим временем порой не располагают. От постоянного сидения не за компьютером, а за компьютерами она с самого раннего возраста носит толстенные очки, потому что заморачиваться с линзами нет ни времени (у нее большой объем работы), ни желания. Выглядит она нестандартно: нелепые цветные ободки, слишком броские для такого заведения платья, много дешевой бижутерии – браслетов, колец, яркие ногти, лак на которых облупливается раньше времени от постоянной работы на клавиатуре. Четкий, лаконичный склад ее ума никак не сочетается с внешним видом. Думается, для психологов Пирамиды, она была и есть определенная загадка. 

Следующий за столом – Витя, ребенок-эрудит, развитый во всех областях знаний. Его называли ходячей энциклопедией. Ежедневно Витя читал книги, причем со скоростью одна тысяча двести знаков в минуту, естественно, что в свои десять лет он мог по объему теоретических знаний соперничать с университетским профессором. Больше всего ему нравилась зарубежная литература, особенно такие авторы как Гюго и Рэй Бредбери. Мальчик имел прекрасную, феноменальную память, запоминал буквально все. Благодаря этому он играл в шахматы на уровне гроссмейстера – знал все знаменитые успешные комбинации и с легкостью их выполнял на доске. Витя имел внешность соответствующую доктору наук. Взрослая манера одеваться делала его похожим на детей XVIII века, которых наряжали, как взрослых. Он предпочитал темные классические брюки со стрелками, белые рубашки и жилетки. Пенсне в кармане очень бы ему подошло.

Замыкала круг за столом девочка-переросток (так ее называли за глаза), руководитель рабочей группы, Лиза. По сравнению с остальными она выглядела «пенсионеркой», ветераном, потому что ей было уже двадцать лет. Когда-то она славилась своими интеллектуальными способностями, но после наступления подросткового периода, как это часто и бывает с детьми-индиго, ее таланты стали усредняться, уравниваться со способностями сверстников. Многим бывает сложно пережить подобный период: больше взрослые не смотрят на тебя восторженными глазами, не изучают тебя, не дают решать сложные задачи. Стать как все – приговор для большинства ребят, однако Лиза смогла найти себе применение. От природы она обладала административным талантом и могла быстро организовывать решение сложных задач. Разбивала большие вопросы на мелкие, распределяла их между детьми-сотрудниками научного центра, контролировала, мотивировала. Ее по-прежнему ценили и прогнозировали большое будущее. Всем своим видом и манерами она показывала, что в мыслях своих уже стала большим боссом, строгим, безэмоциональным, решительным, одевалась в деловые костюмы и даже в прошлом году постригла волосы «по плечо», так как длинные кудри не соответствуют облику деловой женщины (так сказал штатный имиджмейкер).

Великолепная пятерка начала свое заседание.

Глава 5

Лиза, как обычно, выдерживала риторическую паузу перед тем, как озвучит кейс, над которым будет работать группа. Это придавало ей и ее словам солидность, дополнительную значимость. 

– Всем здравствуйте. Итак, несколько дней назад французские археологи, проводя раскопки на территории, прилегающей к одному из алтайских озер, нашли свитки, внешне похожие на свитки Мертвого моря. Наша с Вами задача как можно быстрее установить общий смысл текстов, сделать дословный перевод и передать для изучения в специализированное ведомство. 

Тут Лиза сделала паузу и продолжила:

– Слайды с фотоизображениями на планшетах, как обычно.

Группа взяла свои электронные устройства и стала рассматривать картинки с рукописью. 

– Материал, на котором делалась запись, – пергамент, текст рукописный… Что показал радиоуглеродный анализ? Возраст? – с неподдельным интересом спросил Витя. К каждому предлагаемому для обсуждения вопросу он относился очень серьезно, глаза горели стремлением познать истину.

– 250 год до нашей эры – самый первый текст, последний – 68 год нашей эры, – механически озвучила Лиза. 

– Язык мне не известен…много иероглифов, – вяло сказал Дэвид.

– Так разбирайся! – нервно ответила Лиза, памятуя о недавнем происшествии с побегом. Ей, как руководителю научной группы, естественно, был вынесен выговор за недосмотр за психологическим настроением команды.

Дэвид нахмурился и замолчал. Он не любил, когда на него давят. Некоторым людям непросто подчиняться, исполнять приказы, делать работу в срок. Удобно работать в период вдохновения, прилива сил, а не из-под палки. 

– На территории Алтая в данный промежуток исторического времени жили скифы, – продекламировал Витя, – скорее всего, эти манускрипты относятся к их культуре.

– Да, скифы – мы, – засмеялась Кира, процитировав знаменитое стихотворение Блока.

Лиза косо посмотрела в сторону радостной и всегда оптимистически настроенной девочки. Она не любила излишней фривольности в рабочих группах, однако считала, что позитивные моменты лучше угрюмости Дэвида.

– Ок, я проверила совпадения по базе данных древних рукописей, и вот что нашла, – начала Маша, 

– с Кумранскими манускриптами совпадений по тексту нет, только даты. Совпадение с известными скифо-сарматскими языками десять процентов.

– Совпадения с санскритом есть? – включился в работу Витя.

– С версией, на которой написаны Веды, совпадение пять процентов, – сообщила Маша.

– Вижу на одной странице карту, похожую на натальную. Можно предположить с вероятностью девяносто процентов, что текст на тему астрономии или астрологии, – быстро подняв голову от планшета, сказала Кира.

– Неплохо, – явно с удовольствием одобрительно заметила Лиза. 

– Проблема лишь в том, что скифы вели кочевой образ жизни и не занимались подобными науками, – вступил в полемику Витя.

– Ясно одно – нам нужны ответы. Приступаем к работе. 

Глава 6

Дэвид не любил древние трактаты на философские темы, а подсознание подсказывало, что текст, предложенный для исследования, именно такой. Слушать диалоги террористов, мастеривших бомбы у себя на кухне, было куда более приемлемо для него. Все эти древние учения, включая Веды, ведическую астрологию, архаичные религии, в центре ставили и развивали идею о том, что человек сам виноват в происходящем. Текущую жизнь он заслуживает по результатам прошлой, а проблемы, в ней возникающие, – по карме. Мальчик просто не принимал такие мысли. Что же это, получается, потеря семьи, жизнь в ограниченном пространстве с невозможностью высказывать свою волю, – его карма, которую заслужил неблаговидными поступками в прошлом, которых даже не помнит? Абсурд. Принять и понять такую идеологию он был пока не готов.

– Тебе не нравится астрология? – вдруг спросила Кира, глядя прямо в упор на Дэвида.

– Что, так сразу и видно? – пробубнил Дэвид.

– Да, людей, скептически относящихся к эзотерическим знаниям, видно, – засмеялась Кира.

– Я не люблю философию в целом, религию в частности, эзотерику приравниваю к последней.

– Ясно, – не стала спорить Кира, – это все Сатурн. По любому он у тебя в двенадцатом доме и ретроградный, поэтому ты пессимистически настроен, тебя не устраивает пребывание в Пирамиде.

– А тебя устраивает? – Дэвида начинал злить этот разговор.

– Я стараюсь принимать свою судьбу такой, какая она есть, находить радость в том, что имею. В конечном итоге мы заслужили ту жизнь, которую получили.

Именно этой фразы и ждал Дэвид, чтобы обозлиться на всех окончательно.

– Предлагаю разговор вести по существу, – заметила Лиза.

– А мы и не уходим от темы, – добавила к предыдущей фразе Кира, – текст про астрологию. Нет физических характеристик планет, таких как масса, количество спутников, описание атмосферы и прочее. Это видно из общей структуры текста.

– Текст зашифрован, начинаю искать ключ к дешифрованию, – добавил Витя, – мне нужна твоя помощь, Маша.

– Ок, я готова писать программу.

– Подключаюсь к вам, – недовольно присоединил Дэвид.

Работа кипела до ночи. Витя работал перед высокой прозрачной доской с маркером, то стирая, то снова записывая неизвестные символы. Маша заносила фрагменты ключа в компьютер и составляла программу по дешифровке. Дэвид проверял готовый текст и редактировал его, а Кира вносила правки, исходя из специфических особенностей астрологии как науки.

Разошлись по комнатам уже очень поздно. Кира заснула долго не могла уснуть. Мысли об астрологии всегда вызывали у нее бурю эмоций, стремление понять никому неведомую истину. В жизни такие люди видят в простых и обычных вещах знаки, символы. Переходящая дорогу кошка никогда не будет для них просто животным, идущим куда-то, это символ, который нужно изучить и понять его значимость. Даже когда она закрывала глаза, то видела перед собой кольца великого Сатурна, быстрее всех движущийся Меркурий, яркое и недоброе Солнце и другие светила.

Глава 7

Летнее утро в лесу радует своей тишиной, свежестью и прохладой. Трава покрыта капельками росы, которые касаются лодыжек ног и заставляют проснуться быстрее обычного. Лучи поднимающегося солнца совсем не греют, но радуют, потому что светятся абсолютно чистым желтым светом. 

Детям разрешалось гулять на улице в пределах огороженной территории, которая просматривалась со специальных вышек. 

Кира вышла на улицу около пяти утра и рассматривала окружающую природу. Пирамида находилась на возвышении. Внизу, слева, протекала река, небольшая, извивающаяся. По берегам стояли какие-то сооружения, похожие на теплицы, на солнечных батареях – использовались наукоемкие технологии, одним словом. Справа возвышалась огромная красная гора, составленная из переработанной породы, горельника или какого-то подобного материала – определить издалека было сложно. У ее подножия поблескивало озеро, небольшое, обычно в таких водоемах водятся караси и прочая мелкая рыба, идущая на корм кошкам. 

Пару раз глубоко вдохнув, Кира пошла обратно к зданию Пирамиды. Перед самым ее носом пролетела бабочка-крапивница. Девочка знала, что эти насекомые во многих культурах имеют мистический смысл и олицетворяют собой души детей, недавно ушедших из жизни. Ей стало немного печально, ведь бабочка живет недолго.

В девять утра все уже сидели в зале заседаний. Ребята выглядели уставшими, кроме Киры. Она еще со времен школы привыкла заниматься много, работать без выходных, не спать ночами, читая книги, поэтому предыдущий день с активностью до двенадцати ночи ничуть не выбил ее из привычной колеи. 

Маша принесла с собой огромный стакан кофе и громко из него отпивала.

Дэвид явно не выспался. Он вообще любил проводить время в постели. В детстве часто приходил утром в родительскую комнату, где все они, включая кота, по выходным долго нежились в подушках и смотрели утренние программы по телевизору. 

Витя потирал глаза, которые, несмотря на юный возраст, были измучены чтением книг быстрым методом и уставали быстрее.

– Мы готовы дать общую характеристику манускриптов? – задала Лиза риторический вопрос, уже зная ответ на него.

– Вчерашнее предположение про то, что рукописи астрологические, подтвердилось, – начала Кира. Как вы знаете, в натальной карте описываются двенадцать домов гороскопа, равные двенадцати сферам жизни человека. У большинства людей страдают те или иные области, следовательно, невозможно найти абсолютно счастливого человека. Например, чаще всего страдает сфера семьи, отношений с родственниками и внешним миром, удача, здоровье. Манускрипт описывает детальное изготовление ювелирных амулетов из золота, серебра, курганной бронзы с использованием драгоценных и полудрагоценных камней для гармонизации судьбы человека, решения проблемного вопроса.

– Подробно описывается изготовление украшений методом ковки, – продолжал Виктор. Я бы сказал, что это совместный труд астролога и кузнеца. Прилагаются макеты изделий, их рисунки и узоры глубоко мифологичны: образы барсов, райских птиц, легендарных цветов…

– Скорее всего, данный текст – это легенда, – добавил нотку скептицизма Дэвид. –Надел кольцо – и твои родители ожили… такого не бывает, – и усмехнулся кривой улыбкой.

– Ну, тут все неоднозначно, – возразила Кира, – процесс ковки сопровождается работой над собой. Мастер должен читать молитвы, сгибая металл, – смягчать свой характер, делать психику гибче… похоже на артпсихотерапию чем-то.

– Магия в чистом виде, – мечтательно подвела итог Маша.

– Виктор, перевод готов? – резко спросила Лиза, немного взволнованно. 

Душевный покой каждого участника рабочей группы был потревожен этими рукописями. А что если это правда? Если можно исправить свою жизнь, если есть ключ, спасение? И не нужно мучиться от неудовлетворения в той или иной сфере жизни. 

– Да, конечно. Уже загружен в общую папку, – ответил Дэвид.

– Отлично сработано, пока нет вопросов. Все свободны, – подытожила Лиза.

Глава 8

Что-то пошло не так. Даже во время обеда Дэвида не покидала мысль об этом задании и древней рукописи. Обычно он быстро отпускал от себя события текущего дня, а тем более прошлого.

Глупость какая, сказки про белого бычка, – крутилось в голове. А вдруг?

Во второй половине дня было мало дел. Мальчик проверил рабочую почту и увидел письмо от Киры. В аттаче была вырезка из переведенной им же рукописи про смирение и принятие событий, происходящих в жизни, а также несложный эскиз металлической подвески в виде головы барса. Намек был понят. Дэвида рассердило, что Кира лезла не в свое дело. Еще сильнее его разозлило то, что кто-то чужой угадал его мысль и желание.

Несмотря на неприятные внутренние переживания, ребенок взял чистый листок бумаги и карандаш, аккуратно перерисовал своей рукой изображение и удалил письмо.

Ночью Дэвид плохо спал. Он все думал про барсов – царственных животных, вступающих в дикие схватки друг с другом и врагами, но в то же время мягких, тихих и гибких. Глаза диких кошек смотрели прямо в душу, проникали в сердце. Реальность стала путаться с видениями, мимо прошедший барс увел в сон мальчика.

Дэвид проснулся на удивление рано, и ему захотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом. За два года пребывания в Пирамиде такое желание появилось впервые. Немного удивленный, взволнованный, он вышел прямо в пижаме во двор. Ночью был дождь, и поэтому воздух был наполнен озоном, придавал бодрости. 

Впереди Дэвид увидел Киру, немного испугался, как преступник, которого застали во время кражи, развернулся и тихонько ушел обратно в здание.

Он почему-то вспомнил про такое явление, как эффект бабочки: взмахнувшая крыльями в Японии, она может вызвать торнадо в Северной Америке. Любое, даже малейшее изменение является причиной целой цепи действий, которую порой нельзя остановить.

Экспериментальная лаборатория, в которой можно было бы заняться ковкой, находилась этажом выше кабинета Дэвида. Доступ к ней имел Витя. Как эрудит, он периодически проводил полезные химические и физические опыты. Осталось преодолеть одно препятствие – попросить разрешение поработать вместе с коллегой. Это было, действительно, трудно, потому что Дэвид был типичным одиночкой, никогда не просил помощи, не дружил с детьми, ему предстояло перешагнуть через свой характер, изменить свое привычное поведение. Это было сложно.

Он нашел Виктора читающим книгу. Пальцы быстро скользили по странице, как будто отчерчивая вертикальную линию. При таком методе чтения глаза выступают как сканер и читают в одно мгновение не букву или слог, а строчку или сразу две целиком. Сто страниц за двадцать минут. Можно представить, сколько литературы уже прочитал юный эрудит. Говорили, что его мать преподавала зарубежную литературу в университете и очень много читала маленькому сыну, прививая ему любовь к книге. 

– Привет, – неуверенно начал Дэвид беседу.

Витя не сразу оторвал голову от текста, потому что предпочитал общение с книгами людям.

– Привет, – поднимая глаза, сказал эрудит. – Что-то случилось?

– Ты редкий гость в моем кабинете…

Действительно, за все время пребывания в Пирамиде Дэвид первый раз сам, по собственному желанию заходил к Вите.

– Мммм… мне нужна твоя помощь.

– Я бы хотел выковать одно украшение, о котором было написано в рукописи, – неожиданно для себя сказал Дэвид. Ему было сложно поверить, что он просит о такой вещи.

– В лаборатории? – ничуть не удивившись просьбе, уточнил Виктор.

– Да, у нас же нет больше других помещений для опытов, верно?

– У тебя есть время мне помочь? Сам знаешь, что я совсем не умею работать руками.

– Ну, я тоже. Это не проблема. У нас есть специальные аппараты, устроенные по типу принтера, только они печатают готовые предметы из загруженных материалов: пластика, металла, бумаги, стекла и другого.

– Правда? Как интересно… Можно я буду сам все делать, а ты только показывать?

– Ну конечно, это не сложно совсем, пойдем.

Глава 9

Они поднялись по высокой стеклянной лестнице на второй этаж. В лаборатории, к счастью, никого не было. Дэвид боялся лишних вопросов. Ему показалось странным, что Виктор не спросил, зачем понадобилось печатать эту подвеску. Больше всего он боялся вопроса, верит ли он написанному в манускрипте.

– Вот и пришли, – задорно начал Витя. Ему, однозначно, нравилась эта затея, – загружай через компьютер эскиз.

– Ок. А нам не запрещено работать самостоятельно тут? Не нужно спрашивать у Лизы?

– Нет. Любознательность – это полезная черта характера, поэтому в нас ее развивают, а не подавляют.

– Хорошо, не хотелось бы сидеть в карцере снова. Загрузил, дальше что?

– Загружай материал в аппарат. Из чего делать будешь?

– Из курганной бронзы.

– Хороший выбор, потому что о расходе золота нам нужно отчитываться, - засмеялся Виктор.

– Вон за той дверью склад, справа коробки с металлами, посмотри.

Фигура Дэвида скрылась за дверью, он вернулся через несколько минут.

– Отправляй на печать.

– Сейчас, да. Несколько сотен лет назад мастер-кузнец потратил бы не неделю, для того чтобы сделать такую подвеску, а теперь на это уходят минуты.

– Как думаешь, аппаратная работа менее ценна?

– Конечно, в ней нет души, как сказала бы Кира, нет энергии, зато передача рисунка математически точная.

Из принтера, ничем внешне не отличавшегося от обычного ксерокс-аппарата, появилась маленькая подвеска, сантиметра два в длину, в виде головы барса с двух сторон, объемная и немного странная. Скифские узоры, немного дикие, можно рассматривать часами, поворачивая изделие с одной стороны на другую. Глаза большой кошки прямо смотрели на Дэвида.

– Спасибо… – завороженно произнес мальчик.

– А что если и мне такую себе сделать? Как думаешь?

– Можно, ведь это совсем несложно.

Всю ночь Дэвид думал о том, что бы случилось, если бы побег удался. Семью все равно не вернешь, по документам он погиб вместе с ними на той роковой дороге на дачу. Где жить? Куда идти? Чем заниматься? А тут, в Пирамиде, все продуманно: еда, сон, работа, обучение обеспечены. Не нужно отвлекаться на бытовые занятия или глупое просиживание за школьной партой, тратя драгоценное время на никому не нужные занятия для средних учеников.

Могло ли получиться так, что у него – другая судьба и нет смысла стремиться к «нормальности». Может, стоит смириться? Принять обстоятельства? И в этом найти счастье? Возможно, Кира права?

В потоке мыслей рассвет наступил неожиданно. Сегодня Дэвид был первым, кто вышел погулять. Он думал о том, что если у него талант к языкам, то как можно выполнить свое предназначение, принося пользу обществу. 

А на груди на обычной шнуровке висела голова барса и смотрела вместе с ним вдаль, в будущее. 