Я уже спел по ним свои прощальные панихиды.

Знаешь, я теряю людей чаще, чем перевожу дыхание —

"Здравствуй" на вдох и "прощай" на выдох...

Старк сидит в мастерской. Время давно за полночь, и за панорамным окном сейчас собирается вязкий мрак. В помещении горит яркий холодный свет, от чего темнота становится ещё непрогляднее.

Тони устал. В голове у него пусто, и пустота эта отражается в карих глазах, что невидяще смотрят в пол. Старк пьёт третий день подряд, но дорогой алкоголь не помогает заглушить назойливый громкий шум в мыслях. Наоборот, тот усиливается, из-за недостатка сна дополняясь тяжёлой и давно привычной мигренью, что раскаленным сверлом ввинчивается в виски.

Тони устал. Он глушит крепкий чёрный кофе, как воду, с каким-то непонятным удовольствием размышляя о том, что это отнюдь не положительно скажется на его и так барахлящем сердце, и никакой реактор не спасёт его тело от распада.

Разум его тоже ничто не спасёт.

Несмотря на все свое дутое высокомерие, кичливость и раздражительность, а также аллергию на любые человеческие чувства, Тони нравилось чувствовать себя 

. Нужным, важным, ему нравилось находиться в компании людей, которые ценили его и принимали таким, какой есть, без прикрас.

Как оказалось, Тони ошибался.

И раскол между Мстителями — "

", как нелепо, отвратительно и 

 обозвали это писаки из жёлтых газетенок, — доказал, как сильно заблуждался Старк.

 на деле оказались лишь сокомандниками, готовыми отвернуться от него в любой момент.

Возможно, это смешно — в сорок лет убиваться из-за дружбы, которую он сам же и выдумал. Возможно, это нелепо. Вот только у Тони больше ничего не было. Ни-че-го. Ни родителей, ни друзей, ни семьи, ни... Ни Пеппер.

Тони остался один — со всеми своими миллиардами, непрекращающейся мигренью, зависимостью от алкоголя и неподъемной, чудовищной ответственностью, которую не с кем разделить.

Действительно, не с кем. Даже среди Мстителей не было тех, кто понял бы его. Романофф всегда была одиночкой, идущей до конца, Клинт больше всего заботился о семье, про Тора и говорить нечего. Беннер... Беннер был потрясающим человеком, талантливым учёным, но его огромной ответственностью был тот, другой парень.

Ответственностью Старка был весь мир.

Роджерс, тот, кто, казалось бы, больше всех печётся о справедливости, тоже не мог понять Тони. Для него действительно важнее всего была справедливость и правда. За правду он готов был разнести мир на кусочки. Только вот... Кто будет собирать осколки? И кто скажет разгневанным, сломленным людям, 

Кто возьмёт на себя ответственность за разрушенный мир, которому теперь не нужна чёртова 

? Ты слышишь, Роджерс, она не нужна! Люди хотят спокойствия и безопасности, и плевать им на абстрактные понятия.

Тони тяжело выдохнул и растёр испачканными в машинном масле пальцами сухие покрасневшие от недосыпа глаза.

Заснуть не получалось уже вторые сутки — мысли не давали. Такое с ним случалось часто, несмотря на то, что уставшее тело требовало отдыха. К сожалению, снотворное помогало мало, поэтому Старк в подобных ситуациях засиживался в мастерской, заливаясь дорогим шотландским виски и пытаясь абстрагироваться от навязчивых мыслей. Но спасения от собственного разума не было.

Тони вздохнул ещё раз, допил выпивку и попросил Пятницу включить музыку — она хоть немного была в состоянии перебить шум в черепной коробке шумом внешним.

Мир не стоит на месте, и Тони постепенно учится жить дальше. Мстители вновь собираются вместе и, несмотря на то, что прежнего понимания между ними нет и в помине, упорно делают вид, что все по-старому. В основном, для общественности. Старк вновь искусственно улыбается на камеру, разглагольствует на конференциях, жертвует в различные фонды и толкает речи о том, что всем нужно сплотиться перед лицом общего врага и бла-бла-бла. Народ жрёт насквозь фальшивые заверения, не поморщившись, и верит в то, что люди могут спать спокойно.

Тони спокойно спать не может уже очень давно.

Старка тошнит от бесконечной политики, от безвыходности своего положения и от собственного лицемерия. Его не интересует, по сути, ничего, кроме науки, но статус значимой фигуры на политической арене не позволяет быть в стороне от всей этой грязи. И он бы давно все бросил, вот только именно он был тем человеком, который когда-то держал Мстителей вместе. Не Фьюри, этот лицемерный мудак, использующий их в тёмную, а он — Энтони Эдвард Старк. Спонсировал, координировал и утрясал проблемы с правительством. Да он даже им базу купил! Перенёс их филиал в выкупленное у собственной компании здание, потому что пошли они нахер, он не собирается терпеть их в собственной Башне!

И в конечном итоге, Старк снова остаётся в одиночестве. Брюс вновь занят самоедством где-то на другом конце страны (и Тони не винит его, честно), а Кэп... У Кэпа теперь есть его замечательный дружок из прошлого. Тони так и не смог простить Роджерсу того, что Капитан не остался на его стороне. Стоило убийце его родителей появиться на горизонте, и Стив тут же побежал к тому с воплями "Баки, это же я, твой друг Стиви!"

Но ведь он был и другом Тони тоже

Это почти по-детски обидно — быть выброшенным вот так, когда в тебе отпала надобность. Старк, что бы там ни говорил, безмерно уважал Роджерса как личность и ценил его за то, что тому было плевать на деньги Тони. Стив, прямолинейный как ледокол, пёр напролом и не опасался трудностей. Иногда занудный, порой чересчур дотошный, но на него всегда можно было положиться и не бояться, что тебя предадут. До недавнего времени.

Старка часто пытались использовать ради связей и денег, но никогда он ещё не был чьей-то заменой, запасным приятелем, временно исполняющим обязанности друга. Это даже звучит смешно.

Только вот у Тони все равно першит в горле от этой мысли.

Он почти привычно сглатывает эту горечь и вновь надевает на себя до смерти надоевшую маску героя и весельчака.

На следующем задании Старк безукоризненно следует плану и выполняет свою работу на ура. Мстители обезвреживают террористов, заминировавших огромную многоэтажку в центре Лос-Анджелеса и взявших в заложники тридцать семь человек. Народ паникует, а полиция топчется на месте, потому что чёртовы моджахеды отлично устроились, перехватив зашифрованный канал и выдвигая свои требования. Тони пускает в дело один из доработанных костюмов с улучшенным стелс-режимом. Как только бомба обезврежена, а все заложники освобождены, Старк сообщает через Нат дату и время следующей конференции и стартует с места в одном из Марков, не собираясь лететь с остальными в джете. Роджерс провожает его взглядом, но не говорит ни слова.

ч-а-й-к-а

Тони остался один — со всеми своими миллиардами, непрекращающейся мигренью, пристрастием к алкоголю и неподъемной, чудовищной ответственностью, которую не с кем разделить.

Железный человек

Мстители

Первый мститель

Человек-паук: Возвращение домой, Вдали от дома, Нет пути домой

Наташа Романофф

Стив Роджерс

Питер Паркер

Тони Старк

Shaking hands

Мнимых нарциссов в туфлях из кожзама,

Я видел тех, кто хотел сломать мою жизнь,

И, к сожалению, тех, кому это удавалось.

Я видел лицемерие, надменность, цинизм,

Слышал обещания, в которых не было смысла,

И к сожалению, тех, кто ею становился.

Паучок — свой. Тони может описать его по-разному: сирота, ребёнок, гений, супергерой, умный, талантливый, серьёзный, сильный, честный, забавный. Храбрый. Но самое главное, Питер 

Старк чувствует что-то в пятнадцатилетнем подростке, что-то почти родное, и это пугает его. У него серьёзные проблемы с доверием.

Мальчишка — шебутной, весёлый и шумный, любопытный, как новорождённый щенок, — носится следом и болтает, выспрашивает, интересуется. Тони почти сбегает от него, прикрываясь делами, а потом подолгу сидит в одиночестве и думает, — почему же Паркер кажется ему своим. Старк гений, но и ему требуется время, чтобы понять. Он вспоминает.

— Что тобой движет? Я серьезно — в чем твоё кредо? Что поднимает тебя по утрам?

— Да просто… Я всю жизнь был собой, а такой лишь полгода... Но когда ты владеешь такой силой и не используешь её, ты всегда будешь виновен в том, что не предотвратил.

Старк воскрешает в памяти давние слова пятнадцатилетнего пацана и вспоминает дрожь, что пробежала по его затылку, когда он смотрел на ребёнка с глазами взрослого. Столько непоколебимой уверенности было на почти детском лице, столько спокойного смирения. Он просто взвалил на себя эту неподъемную ношу, эту ответственность, потому что 

Старка испугал тогда этот высокий, ещё не сломавшийся голос, что говорил такие вещи с безграничной мудростью. Он почти сразу сказал в ответ что-то насмешливое, от чего атмосфера тут же поменялась, а Паркер вновь стал суетящимся, немного неловким мальчишкой. Старк вздохнул с облегчением и поторопился вновь изобразить из себя снисходительно-ироничного миллиардера. Так было легче и привычнее.

И вот теперь до Старка доходит, почему подросток так быстро стал для него важным. Питер 

. Он такой же сломленный и одинокий, с гипертрофированным чувством ответственности и желанием спасти как можно больше жизней.

Тони почти больно от того, как сильно Паркер на него похож. Гениальный сирота, который при желании однажды изменит мир. Он принимает мальчишку и привязывается к нему чудовищно быстро, кляня себя за это, но понимая, что ничего уже не изменить.

Он волнуется за Питера, поэтому каждый раз противится тому, чтобы карапуз участвовал в миссиях. Вернее, он не дурак, понимает, что совсем пацана от геройской деятельности не оградить. Как говорится, "Не можешь предотвратить — возглавь". Поэтому Паркер получает усовершенствованный костюм, напичканный следилками, маячками и различными протоколами, а Старк мониторит уровень преступности в Нью-Йорке, периодически понижая его до допустимого, и зовёт Паучка только на относительно безопасные миссии. Остальные, в большинстве своём, этого не понимают, но особо не вмешиваются. И на том спасибо.

Но даже без супергеройских советов о воспитании подростка проблем хватает. В основном, дело в Питере, потому что он хочет полноправно участвовать в миссиях. Их споры не кончаются, малец приводит все новые и новые аргументы, но Тони держится. Он просто не имеет права подвергать мальчишку ещё большей опасности. Если с пацаном что-то случится, он сам себе этого никогда не простит.

Их бессмысленные споры всегда происходят после завершения миссии, потому что меньше всего Тони хочет показывать свою уязвимость посторонним.

Но однажды Питер заговаривает об этом, когда часть Мстителей ещё рядом, и Старк почти рявкает на вздрогнувшего мальчишку. Роджерс этим своим я-знаю-лучше-всех тоном говорит что-то о том, что Паук "самостоятельно способен решать, даже если он твой протеже", но осекается под разъяренным взглядом карих глаз. Тони зло сжимает губы в тонкую полоску и прикусывает язык, чтобы не наговорить лишнего, бросая лишь ледяное:

Америка темнеет лицом и отворачивается, направляясь к выходу.

Старк злится на себя и забирает Паука в Башню, потому что тот каким-то образом умудрился повредить целостность ткани на основе кевлара. Пока они добираются, Тони успевает остыть и пожалеть о том, что вообще сорвался. Он зовёт Питера в мастерскую, и они проводят около трех с половиной часов за чертежами и совершенствованием костюма.

После Паучок остаётся ненадолго в Башне. Тони этому рад, хоть и не показывает, лишь закатывает глаза да заказывает двойную пиццу, отставляя в сторону коньяк. Старк горько думает о том, что он просто какой-то эмоциональный калека, не способный выражать свои чувства. Физически не может преодолеть собственные границы, чтобы потрепать пацана по кудрявой макушке и сказать что-то искреннее и воодушевляющее, а не пропитанное снисходительной насмешкой. Тони слишком рано остался один, и теперь его броня, призванная защищать, стала его же тюрьмой.

Но сейчас Старк старается об этом не думать. Сейчас они сидят на широком диване в полумраке, едят пиццу с пепперони и смотрят "В джазе только девушки". На широченном экране великолепная Мэрилин Монро играет на гавайской гитарке*, томно прикрывая глаза и напевая о любви. Это лучшее завершение вечера, которое могло быть.

Отчего мои мысли черны —

Однажды я словил собой пулю,

Что прилетела из-за спины.

Я упал, как декабрьский снег,

И, может быть, я это всё заслужил?

Но в мою спину стрелял человек,

Которым некогда я дорожил...

Питер дураком не был. Впрочем, как и не был он ребёнком. Питер был умным юношей с сильно развитой из-за ранней потери родителей эмпатией.

И людей он видел иначе. Не так, как все остальные. Да, он был не слишком социализированным, тихим в компании незнакомцев, но в людях не ошибался никогда.

Надломы. Сколы. Трещины в людях. Каждый был сломан. Мэй, похоронившая дядю Бена. Романофф, из которой вытравили почти все человеческое. Максимофф, потерявшая близнеца — разорвалась связь, крепче которой не было. Уилсон, Бартон, Беннер... Все.

Даже Роджерс. Война перемолола его, выплюнув кровавое месиво из осколков, и лишь недавно он начал оживать. Питер знал, кто был тому причиной. Поэтому он понимал Стива. Злился за то, что тот натворил, но... понимал.

И больше всех остальных был сломан Тони. Питер видел это ясно: ещё немного, и стальной стержень лопнет от навалившейся многотонной тяжести.

Питер всё понимал. Он понимал, что Старк не допускает его на миссии лишь потому, что волнуется. Поэтому отправляет его на простенькие задания, повторяя, что и таким образом Паук спасает людей.

Вот только дело не в людях.

Питер хочет спасти Тони. Поэтому так яро рвётся в горячие точки. Знает, что Старк будет там, чтобы вновь рисковать своей жизнью, заботясь о других.

Питер хочет вытащить его из этой серой бесконечной пустоты, что облепляет мужчину по вечерам. Из-за нее карие глаза часами бессмысленно смотрят сквозь чертежи, а чуткие, покрытые мозолями пальцы бессильно лежат на столе, подрагивая.

Питер говорит, тормошит, веселит Старка, стараясь не поддаваться отчаянию, когда порой это не приносит никакого результата. Он просто поджимает губы, пряча больной взгляд, и почти умоляет Тони поспать хотя бы пару часов.

Что ж, у них бывают плохие дни.

Но иногда Старк шутит, устало улыбаясь, и позволяет увести себя из мастерской после полуночи, чтобы обессиленно завалиться на диван, в то время как Питер заказывает китайскую еду. Они ужинают, пока на экране идёт "Король Лев", и Питер старается сморгнуть непрошенные слёзы, когда беззвучно повторяет вслед за персонажами:

— Тебе же не бывает страшно!

— Да. Я боялся потерять тебя.

— Значит, даже короли могут бояться?

Старк украдкой улыбается, и весёлые морщинки собираются в уголках его глаз.

У них бывают и хорошие дни.

После очередной заварушки в Чикаго, в которой Мстителей знатно потрепали, Роджерс опять заводит свой разговор о том, чтобы привлекать к подобным схваткам Человека-Паука. Старк, покрытый синяками и посеченный осколками, огрызается, не желая слушать очередные доводы Капитана, который в сотый раз раздражённо повторяет:

! — яростно выдыхает Тони, стараясь сдержать кипящую внутри агрессию, стоит только представить на своём месте тощего, нескладного и хрупкого, несмотря на всю свою суперсилу, Питера. Вывихом запястья дело бы явно не ограничилось.

— Не будь эгоистом, Старк! — чеканит Америка, и на лице у него играют желваки.

У Старка нервно дёргается щека.

? — тихо и как-то ломко произносит Тони, моргая. В ушах у него шумит. — Так по-вашему вот кто я?.. Эгоист?

Он окинул взглядом стоящих вокруг людей, которым когда-то доверял. Когда он заговорил вновь, глаза его были потухшими и мёртвыми, но голос — тихий-тихий и опасный, как шипение гадюки, — заледенел, став бритвенно-острым и холодным, словно норвежские ветра.

— Вот, значит, как. Хочу напомнить вам о том, что именно 

 спонсирую проект "Мстители", — с расстановкой произнёс он. — От и до. Потому что это структура, которая, в отличие от Щ.И.Т.а, полностью автономна и не подчиняется правительству. Да-да, благодаря тебе, Роджерс, можешь собой "гордиться". Следовательно, никаких денег из государственного бюджета она тоже не получает. Поэтому всё оружие, техника, помещения и лаборатории содержатся на 

 выплачиваю средства на восстановление очередного разрушенного города, когда тебе, Капитан, приспичит в порыве благородного гнева разнести в щепки очередное здание, принадлежащее Гидре. Компенсации пострадавшим и семьям погибших тоже выплачиваю 

, как и деньги на армию адвокатов, чтобы вас не упекли за решётку за очередные разрушения. Я не говорю ни слова и безропотно позволяю использовать себя в качестве халявной кредитки. И вот, когда я в кои-то веки прошу не подвергать опасности единственного человека, который мне дорог... Я слышу обвинения в эгоизме, — у Старка глаза человека, который потерял последнюю опору, и Стив вдруг понимает, что, кажется, окончательно все испортил. — Не тебе говорить мне об эгоизме, Роджерс.

Больше он ничего не добавляет. На лицо надвигается стальная пластина костюма, и через мгновение Железный Человек взлетает в чикагское небо.

Все контакты со Мстителями Старк сводит на нет. Он появляется только на заданиях, но больше не посещает ни одной конференции. Он не даёт прессе никаких комментариев по этому поводу и с долей злорадного ехидства оставляет Роджерса выкручиваться самостоятельно. Видео с конференций он тоже принципиально не просматривает. Свободное время Тони проводит в мастерской, в компании зачастившего в Башню Паучка. Тот окончательно освоился, и теперь командовал Пятницей ничуть не хуже самого Старка. Впрочем, и миллиардером пацан командовать не гнушался. За последнюю неделю Тони открывал бар только один раз, и то, тут же схлопотал по рукам от бесстыжего членистоногого. Со старческим кряхтением о том, что молодёжь совсем от рук отбилась, он убрал бутылку обратно в бар и больше к ней не прикасался.

Поэтому сейчас Старк сидит с огромным стаканом колы и пачкой чипсов, качая ногой в такт "Sinnerman" Нины, пока мальчишка пытается оживить раритетный патефон ради пластинки Глории Гейнор. Он ухмыляется и с теплотой думает о том, что малец вьёт из него верёвки.

Когда приходит очередной вызов, Старк находится в Калифорнии. У него в разгаре научная конференция по квантовой механике. Тони требуется пятнадцать минут для того, чтобы вызвать квинджет. Пятница выводит на экраны экстренный репортаж из Атланты, где открылся портал из чертового космоса.

Из Калифорнии до Джорджии лететь четыре часа, но личный джет тратит в пять раз меньше времени. Когда Старк появляется в центре разрушенного Мидтауна, эвакуация идёт полным ходом. Часть Мстителей отбивается от странного вида пришельцев, а ещё часть вместе с регулярной армией вытаскивает из-под завалов гражданских.

Тони подаёт команду, и пятнадцать Марков присоединяются к защитникам. По встроенному каналу связи разносится собранный голос Кэпа, координируя работу остальных:

— Нат, на тебе левый сектор, там Беннер разбушевался. Помоги. Бартон прикрывает сверху. Тони, нас теснят с северо-запада, этого нельзя допустить, эвакуация ещё не закончена. Паук выводит людей.

Старк запинается, надеясь, что ослышался, но Пятница покорно выводит на карту маячок Питера, мигающий в ста двадцати метрах к югу.

Сердце, поддерживаемое дуговым реактором, пропускает удар.

На моём лице улыбка — как декорации.

Если что-то вдруг не клеится,

То и вряд ли будет складываться.

Я бегу от солнца, ведь мне не надо света,

Я всё реже здесь, ведь меня чаще уносит...

Эти люди фальшивы, их добро эфемерно,

И рано или поздно они тебя бросят.

Старк отмахивается от все прибывающих пришельцев, пока в голове происходит какой-то кошмар. Где-то на периферии сознания мелькает мысль о том, что если бы не режим автобоя, то его уже трижды бы положили в этом месиве.

В голове у Тони — противный звон и пустота, потому что где-то за спиной этот глупый пацан — 

— рискует своей жизнью каждую секунду.

Тони поднимается с земли, сплевывая кровь, и клянётся себе, что после, когда карапуз будет в безопасности, он набьёт морду Стиву. И, возможно, даст ремня маленькому паршивцу Паркеру. А пока Тони молится, чтобы с мальчишкой все было в порядке.

"Выдеру, как сидорову козу. Только выживи". 

Старку кажется, что проходит, как минимум, несколько часов, прежде чем поток инопланетных тварей с хитиновыми жвалами начинает иссякать. Тони уже тошнит от отвратительного звука, который издают эти подобия пятиметровых сороконожек, а вонь от распотрошенных чудовищ способна свалить даже Халка.

Во время короткой передышки Старк окидывает поле боя взглядом, отмечая покрытого полупрозрачной лимфой и слизью зелёного парня, присыпанного бетонной крошкой Бартона и окровавленную Нат. За его спиной, подозрительно близко, раздаётся отвратительный хруст гигантских челюстей, и в ту же секунду у его уха свистит пуля. Разрывной патрон входит точно в глазницу похожей на таракана твари, отчего её башка разлетается, щедро заляпывая броню ошмётками тканей.

Тони морщится и думает, что скорее сдохнет, нежели поблагодарит Зимнего за спасение собственной потрепанной шкуры. Пошёл нахрен, пусть скажет спасибо, что Тони не устроил на него массовую охоту. Барнс, может, и супер-убийца, но даже ему не справиться с несколькими тысячами наёмников, которых мог нанять озлобленный миллиардер.

Старк зло усмехается и отправляет пару противотанковых ракет в открытую пасть какой-то сколопендры, бормоча "Bon appétit!" и глядя, как перламутровая требуха по счастливой случайности падает Кэпу на голову. А этот день не так уж и плох.

Тони продолжил бы веселиться, вот только у него по виску стекает горячее, не давая нормально видеть левым глазом, а сердце не на месте, потому что он уже около пятнадцати минут не слышал Паучка в общем канале.

— Питер, ты как? — само собой, у него есть собственный канал связи.

— Нормально, мистер Старк. Эвакуация закончена, простите, что не сказал...

Тони перебивает его, в это время отрезая лазером лапы у очередного мутировавшего насекомого.

— Не части, карапуз, дома поговорим. А пока береги дыхание и старайся не подставляться.

Питер никак не комментирует это "

", лишь угукает и отключается.

Когда портал схлопывается внутрь себя, прихватив добрую часть соседних зданий, Тони не сразу понимает, что это конец. Они победили. Халк неподалёку ожесточенно вбивает кулак в мешанину хитиновых пластин, выплескивая в яростном рёве облегчение и нервную злость.

Тони поднимает лицевой щиток, вытирая залитое кровью лицо и несмело улыбаясь.

В ухе шумит коммуникатор, Роджерс что-то говорит, но Тони не слушает, он переключается на личный канал Паука.

— Питер, что там у тебя? Цел? — ответом мужчине служит тишина. — Карапуз?..

Один приказ, и Пятница молниеносно передаёт координаты Паркера. У Тони холодеет где-то за рёбрами: последняя запись — три минуты назад, в пятнадцати метрах от закрывшегося портала. 

Пожалуйста, только не это

Старк включает барахлящие репульсоры и кое-как добирается до места, в ужасе глядя на абсолютно ровный полукруглый срез, оставленный в стене бетонного небоскрёба сколлапсировавшим порталом.

— Н-нет... Нет, пожалуйста... — Тони чувствует, как его трясёт. Он старается сжать челюсти, потому что слышит стук собственных зубов. Механика на месте искривленного пространства барахлит, и связи с Пятницей почти нет, как нет и сигнала от Карен. Тони растерянно смотрит на чудовищную дыру в небоскрёбе, не замечая, как опускается на колени, потому что ноги совсем не держат. В ушах снова шумит, и, кажется, он повторяет что-то снова и снова, но сам не знает, что. Старк сейчас словно один из тех роботов, которых создаёт сам. Вот только в его коде вирус, и все системы выведены из строя, поэтому совсем не получается скоординировать собственные действия.

Он приходит в себя от далёкого голоса, который зовёт его, и горящей огнём щеки. Сфокусировав зрение, видит перед собой ублюдка Роджерса и тут же, даже не дослушав, вмазывает тому по морде закованным в броню кулаком.

Не давая суперсолдату подняться, он продолжает бить и бить, куда придётся, не обращая внимания ни на что. В какой-то момент его, словно нашкодившего щенка, отшвыривает от Капитана металлическая рука с красной звездой на плече. Зимний молча возникает перед лицом разъяренного Старка, плавно перетекая чуть в сторону и, тем самым, закрывая собой все ещё лежащего на земле Роджерса. Он не произносит ни слова, но щурится недобро, выставив вперед согнутую руку с зажатым в кулаке ножом.

Старк отхаркивается кровью и надрывно взрыкивает, почти воет, пытаясь подняться:

— Ну какая же ты сука, Роджерс! 

Я же просил! — он ползёт в сторону руин, подавая команды оставшимся Маркам и пытаясь наладить связь с Карен, надеясь, что пацан не попал в самый эпицентр. — Я ведь практически 

 тебя не тащить его на миссии, чёртов ты отморозок! Ему пятнадцать, ты понимаешь это, урод?! 

Стив дёргается, как от удара, и молчит. Сказать ему нечего, совсем.

Он пустыми глазами смотрит на беснующегося, истерящего Старка и понимает, это — конец. Целиком и полностью.

Если они откопают пацана живым, Старк просто разорвёт с ними любые отношения. Если нет...

Да поможет им небо, потому что 

 Стив не видел Тони никогда.

Теперь он, наконец, понимает, почему Старк так настаивал на том, чтобы Паука привлекали как можно реже. Чёрт возьми. Из них, кажется, только Беннер поддерживал это решение, видимо, догадывался о чем-то.

Стив прячет глаза, не в силах встречаться взглядом с полубезумным Старком. Он опускает на землю щит, сплевывает в пыль кровавую слюну и выбитый зуб, и думает о том, что зря Баки вмешался. Он заслужил каждый удар.

Когда в хрупкой тишине вдруг раздаётся механический голос Пятницы, Тони дёргается и требует связаться с Карен.

Когда в наушнике негромко звучит охрипший голос Питера, Тони готов благодарить всех богов, включая братца Тора.

— Мистер Старк... м-мистер Старк, я в п-порядке...

— Чёртов ты неугомонный ребёнок! — полуистерично сипит Тони в ответ. — Как только я достану тебя оттуда, тут же и выпорю, чтоб неповадно было!

— Не мистерстаркай мне тут, маленький паршивец! Лежи там и не рыпайся, второй джет уже летит.

Старк тут же выясняет у Карен жизненные показатели Паркера. ИскИн медлит секунду и отчитывается:

— Показатели мистера Паркера в пределах допустимого. Перелом левой большеберцовой и малоберцовой кости, многочисленные ушибы и гематомы, трещины правых пятого и шестого ребра, небольшие кровотечения. Но опасности для жизни нет.

Старк с шумом выдыхает, не осознавая, что до этого мгновения не дышал. Вытирает мокрое лицо дрожащей рукой и подаёт сигнал Маркам, начинающим аккуратно разбирать завал несколько левее места, в котором сжался портал.

Все то время, пока его костюмы по миллиметру сдвигают огромные куски бетона с торчащими из них металлическими прутьями, Тони забалтывает ребёнка. Он нервно шутит, ругается, ворчит и через слово зовёт мальчишку по имени "

", будто боится, что стоит ему замолчать, и на другом конце канала смолкнут навсегда.

Когда через двадцать минут Питера достают и укладывают на носилки, Старк, прихрамывая, подходит и аккуратно притягивает мальчишку в объятия. Он прижимается к вихрастой макушке щекой и губами, беззвучно шепча что-то и слепо глядя куда-то в пустоту, прикрывая болезненно блестящие глаза мокрыми ресницами.

Остальные Мстители отводят взгляды, слишком личное это зрелище. Слишком Старк сейчас уязвимый. Они грузятся в джет и взлетают.

Барнс подставляет плечо Роджерсу и устало растягивает губы в улыбке, глядя в полные боли и вины синие глаза лучшего друга. Наташа прикусывает разбитую губу и потирает утянутые эластичным бинтом рёбра, а ладонь её аккуратно прикасается к содранным костяшкам Брюса. Паук спит, накачанный лекарствами, и Старк не сводит с него беспокойного взгляда, каждые пять минут проверяя жизненные показатели. Бартон лениво поглядывает в окно, размышляя о том, что, кажется, все складывается не так уж и плохо, несмотря на творящийся вокруг пиздец.

И, может, не будет, как мы хотим,

Может разъедемся, разойдёмся во мнениях,

Но знаешь, хочу, чтобы ты помнил меня таким,

хочу быть твоей точкой сохранения...

Даже если встретимся не в этом году,

или вовсе перестанем делиться новостями,

Ты всё равно помни меня таким, мой друг,

Сохрани меня себе на память...

— Боже, только не опять! — воскликнул Питер, едва зайдя в гостиную, единственным источником света в которой была висящая на стене плазма.

Сидящий на диване Старк в дорогущем костюме только недовольно взглянул на мальчишку и запихнул в рот сразу несколько чипсин, щедро притрушивая рубашку от Brioni остро пахнущими крошками.

— Не мешай, пацан, я занят решением дипломатических вопросов.

— Каким образом? В миллионный раз пересматривая "Богатые тоже плачут"?! Бога ради, мистер Старк, 

На экране в этот момент убивался по Марианне престарелый Луис Альберто.

Питер подошёл ближе, бесцеремонно отодвигая в сторону чашку с химической гадостью на основе картошки, и плюхнулся рядом.

— Мистер Старк, хватит уже рефлексировать!

 рефлексирую! — буркнул в ответ Старк, небрежно скидывая со ступней итальянские туфли, плотнее закутываясь в плед и явно 

. Питер на это скептично вздернул бровь, очевидно, научившись этому у наставника. Тони лишь закатил глаза и выдернул угол пледа из-под мальчишки, оскорбленно набрасывая ткань себе на плечо на манер римской тоги.

— Вы уже два месяца в таком состоянии, хорошо, хоть пить перестали, — Тони на это прищурился, вспоминая, куда вчера спрятал пустую бутылку от виски. — Но поймите, наконец, я волнуюсь за вас.

Верно. Два месяца, как он устроил огромный разнос всем и вся и вообще перестал выходить на связь, закрывшись в Башне.

Миллиардер вновь уткнулся невидящим взглядом в экран, сминая в ладони пригоршню чипсов. Опомнился, брезгливо взглянул на покрытые жирным блеском пальцы и стряхнул месиво на пол, безразлично обозревая пострадавший от вандализма длинный ворс ковра.

Питер устало прикрыл глаза и вздохнул — Старка из этой его апатии надо было вытаскивать, кровь из носу, вот только получалось не очень хорошо. Парень нахмурился, прищурив глаза и покусывая губу — нынешнее инфантильное поведение наставника ему не нравилось категорически. Что ж, значит придётся надавить на больное.

Питер звонит Роджерсу. Капитан берет трубку после второго гудка, и голос у него непроницаемый, но Пауку чуется в нем призрачное опасение и героическая готовность к возможному пиздецу.

— Капитан Роджерс, здравствуйте, это Питер. У меня к вам небольшой разговор, если вы не против. По возможности, в тайне от мистера Старка.

— Какого хрена, карапуз?! — Тони зол, он почти в бешенстве, потому что Паучок приволок его в огромный зал, и запер дверь, предусмотрительно оставшись снаружи. А внутри Роджерс.

— Такого. Хватит уже, как дети малые, честное слово. Вы беситесь, и от этого всем плохо. Просто набейте уже друг другу морды и поговорите нормально, сколько можно?

— Не тебе меня учить, пацан, — сквозь зубы шипит Старк, поджимая губы и до побеления стискивая кулаки.

— Может и так. Правда, дверь теперь можно открыть только снаружи, и Пятнице сюда доступа нет. Пришлось попотеть над консолью и небольшим взломом баз, но я не впервые вижу компы, протокол переписать смог.

Тони на это только бормочет недовольное и почти восхищенное даже "Маленький паршивец!", а Питер, как ни в чем не бывало, продолжает:

— Костюм в чемодане, поблагодарите потом.

— Вам придётся драться с ним. По-настоящему, без шуток. И запомните, — на этой фразе мальчишеское лицо словно каменеет, становясь более взрослым. — Не надо. Его. Жалеть. Деритесь в полную силу, иначе после такого унижения ни о каком мире не стоит и заикаться. И вам придётся его выбесить, серьёзно выбесить. Иначе он будет высокомерно молчать и презрительно смотреть. Если разозлите, дело кончится дракой.

— Другой возможности нет? — Роджерс и сам это понимает, спрашивая, скорее, просто в надежде на что-то несбыточное.

— Нет, ну как вариант, вы можете посмотреть вместе "Дневник памяти" и позаплетать друг другу косички, — из прищуренных карих глаз сочится жёсткая, злая почти насмешка, и Стив с каким-то неожиданным удивлением понимает, чем пацан так зацепил Старка. Да Паркер же похож на Тони, словно родной сынок. 

Shaking hands

Содержание

I

II

III

IV

V

Комментарии (0)