Ёрмунгард

Я с гордостью в последний раз осмотрел плоды своего труда.

Весь мой разум был закрыт многоуровневым переплетением тонких мембран из чистого безумия,  а их кажущиеся с первого взгляда хаотичными расположения на самом деле создавали прекрасный и завораживающий узор.

Мир моего Я сейчас чем-то походил на огромное древо, разросшееся вокруг сияющей сферы. Его могучие ветви расходились далеко в стороны, закрывая ранимый разум даже от дуновения тлетворных ветров силы безумия.

Причудливые изящные переплетения белоснежных нитей окружали это древо, обвивались вокруг его ствола и ветвей, словно бы накрывая его крону белоснежным саваном.

Это был мой мир. Мой разум. А теперь ещё и моя цитадель.

Это была живая крепость, обладающая собственной волей и сознанием.

Моё драгоценное детище, мой новый боевой товарищ.

Больше не было нужды оглядываться на траты своего безумия, ведь теперь мой разум был защищён от его разрушительного влияния. Но даже так до совершенства было ещё далеко.

Я смог добиться того, чтобы древо, оберегающее моё "Я" от разрушения, не требовало постоянного контроля за собой, но в обмен оно поглощало часть моих сил. Весьма ощутимую часть, равную примерно трети от моего нынешнего резерва.

Но эти траты были оправданы. В бою с проповедником я и вовсе едва не погиб, пока не мог пропустить сквозь себя даже десятой части всей доступной силы, а теперь эта роковая слабость исчезла.

С неописуемым удовольствием я приказал безумию заполнить моё тело, разом ощутив невероятную мощь.

Пора было возвращаться в мир Пустоты.

На этот раз, впервые за весьма долгое время, моё пробуждение было приятным.

Моё сотканное из чистого безумия тело всё также покоилось в кресле, а в камине горело белоснежное пламя.

Я устало потянулся, по привычке разминая больше не существующие мышцы, и встал на ноги.

Тут же я заметил изменения в окружающем мире, а точнее в том, как я его видел...

Опустив свой взгляд я увидел первую перемену - моя одежда полностью изменилась.

Больше не было ни рубахи, ни привычных широких штанов, ни даже доспехов. Больше всего мой странный наряд походил на ту одежду, которую носил Пустота: чёрный фрак странного покроя и такие-же тёмные брюки.

Повинуясь моей воле безумие сломало ткань пространства, создавая подобие зеркала, в которое я тут-же просмотрел.

Из разлома бытия на меня смотрел жуткий мужчина средних лет. Его затронутые сединой волосы были небрежно зачёсаны назад, лицо было покрыто шрамами, а в глазах горело безумие. Вся его фигура источала белый дым, а пространство вокруг искрилось, горело и плавилось, серебряными каплями застывая на его одежде.

Не было и намёка на прежнего Дмитрия.

Не осталось и следа юношеской худобы, плавных черт лица или приятной внешности. На меня смотрел зверь, жуткая тварь, ненавидящее всё и вся. 

Те колоссальные изменения, которые я сотворил в мире своего разума, окончательно разделили меня и Дмитрия.

Человек и жуткая тварь, существующая за гранью бытия, больше не были едины.

Был Дмитрий. Был Ёрмунгард. 

Два совершенно разных существа.

Но было не плохо, пусть и хорошей  метаморфозой это тоже не было.

Просто наконец-то свершилось то, что должно было произойти уже очень давно.

Мой внешний облик стал подобающим моему действительному возрасту, подстроившись под изменившуюся суть.

И сейчас я впервые видел СЕБЯ. Не Дмитрия, не творение Пустоты, а СЕБЯ.

Я больше не был чьей-то частью. Я был полноценным. Я был собой. И это осознание грело душу.

Вдоволь налюбовавшись СВОИМ телом я отправился искать Ситаса.

Время в мире моего разума и в мире Пустоты текло совершенно по-разному. Если быть точнее, то в моём мире вообще не было такого понятия как "время". Зачем оно мне?

Это смертные с одержимостью следят за ним, считают прожитые дни и годы, празднуют каждое пережитое лето...

Мне же это было не нужно. Для меня понятие "возраста" было чем-то весьма условным, зыбким и непостоянным. Мой же облик и вовсе был отражением не столько прожитых лет, сколько моего внутреннего состояния.

Я давно пережил юношество - пору мечтаний и грёз, пережил становление полноценным, но всё ещё не ощущаю себя СТАРЫМ.

Потому моё тело не было ни молодым, ни старым, застыв где-то на границе между этими состояниями.

Шрамы на моей коже были не материальными ранами, а отражением ран психологических, моих метаний и несбывшихся стремлений.

Действительно, таков был нынешний я. Израненный, но зализавший раны. Зверь, вновь выходящий на охоту.

А стать моей добычей было суждено императорам рас. Этим древним тварям, что тысячелетиями копили силы.

Но сначала нужно было найти Ситаса.

Когда я видел его в последний раз, он должен был прийти в себя через пару часов, а значит, сколько бы времени я ни провёл за работой, он был в сознании.

Я не боялся, что Ситас мог предать меня. Несмотря ни на что этот архимаг не был глупцом, а потому не пошёл бы сдаваться императорам рас, видевшим как я его защищаю.

В глазах всего мира он был подручным чудовища, разрушившего привычный уклад бытия и убившего двух императоров. Так что было не сложно предсказать, как бы с ним поступили другие смертные.

Отныне и навсегда единственный его путь - быть рядом со мной. Только я мог уберечь его от гнева всех живущих в мире существ.

А ещё... Я чувствовал Ситаса. Ощущал то робкое безумие, что зародилось в его разуме после моего вмешательства. Так что для меня не стало проблемой найти его, готовящего похлёбку в замковой кухне.

Не став сразу выдавать своего присутствия, я осмотрел комнату.

Каменные стены были очищены от мха и плесени, паркет был гладок и покрыт свежим лаком, все полки ломились от запасов еды и специй.

От заброшенной комнаты старого замка не осталось и следа.

Всё было отремонтировано или сделано заново. Каждый уголок был чист и ухожен.

Не всякая кухарка или служанка смогла бы добиться такого порядка, который навёл педантичный архимаг.

Воистину, этого человека, если его ещё можно было так назвать, было не сломить. 

Даже после того, как его жизнь сломалась, он нашёл в себе силы собраться, взять волю в кулак и продолжить жить дальше, не изменив своего характера.

Архимаг был столь увлечён готовкой и столь сильно уверен в надёжности собственных охранных заклинаний, которые оказались не в силах обнаружить нынешнего меня, что даже не заметил моего присутствия спустя минуту.

С трудом поборов искушение тихо подойти и напугать смертного, я постучал по дверному косяку, а спустя мгновение в моё лицо вошло лезвие ножа.

Жизнь так прекрасна и непредсказуема...

Грядёт великий конец бытия, и никто не в силах предотвратить его. Всё больше древних чудовищ выходит на свет в ожидании его, всё больше разрывается на части сам мир, слыша лишь отголоски его.  Но каким же он будет? Какого конца достойно мироздание? И... Кто же всё-таки слуги, а кто - боги?

Слуга или бог? Книга 3

Глава 1

И всё же есть что-то странное в осознании того факта, что стальной нож прямо сейчас на всю длину своего лезвия вошёл в мою голову, однако мне от этого ни жарко, ни холодно.

Даже наоборот... Я чувствовал, как от прикосновения металла мой резерв наполняется безумием.

Ведь есть что-то безумное в том, как на протяжении долгих миллионов лет в земных недрах происходили некие неведомые мне процессы, что какие-то незнакомые мне смертные нашли железную жилу под землёй, разработали её, какой-то кузнец этот метал купил и выковал нож, а теперь это незамысловатое творение ручного труда пробило мой череп.

Проговаривая и осмысливая эту невероятную череду случайностей и совпадений в своей голове я ощутил безумие в самом материале ножа.

Я чувствовал безумие в той руде, из которой он был выплавлен, ощущал хаотическую силу в кцске древа, что стало его рукояткой...

Каждая частичка этого обычного куханного инструмента могла стать источником моей силы.

Решив воплотить в жизнь только что пришедшую на ум идею я заставил забурлить свой океан сумасшествия и грехопадения, отдавая приказ поглотить инородный объект.

И безумие исполнило мою волю.

Серый огонь всего на краткий миг объял нож, а после исчез в никуда, не оставив от него и следа.

Я же с наслаждением и детским благоговеникм ощутил, как мой запас сил пополнился сразу на десятую свою часть.

Один жалкий нож подарил мне столь много СИЛЫ!

А что, если я пожру не маленькую вещь, а полноценного человека?

Раньше это бы не принесло мне какого-то прогресса, но теперь, когда мои возможности столь сильно возросли...

Перспективы были манящими и дурманящими, но я сдержался.

Пока было рано действовать. Сначала следовало разобраться с тем, сколько времени у меня заняло создание защиты для разума.

Кстати о времени. Только сейчас я заметил, что невольно выпал из его потока.

Абсолютно всё вокруг меня замерло. Не двигался Ситас, застыл воздух, лучи солнца, звуки...

Если бы я полагался на обычные органы чувств, то прямо сейчас был бы слеп, глух и нем, вот только моими глазами, ушами и ртом было моё безумие. И этой стихии было без разницы, есть время или нет.

Всего одной мыслью я заставил своё материальное тело покинуть ещё и ткань пространства, окончательно лишившись ограничений привычного материального мира.

Меня больше не сдерживали окаменевшие воздушные массы, как не могли остановить и любые другие преграды.

С интересом я оглядел ставший столь непривычным мир. Обыденные оттенки, цвета и звуки пропали, оставив лишь серую картину окружающей действительности.

Единственными оставшимися цветами были тонкие нити переплетающегося безумия, сокрытого в каждой частичке всего материального.

Тонкие сияющие струны были во всём: в стенах, в полу, в воздухе, в Ситасе и даже в пыли. Абсолютно всё содержало в себе хотя бы каплю безумия. Даже время и пространство.

Невольно задумавшись о собственном положении во времени, я пожелал обратить вспять его ход.

Из ниоткуда появился сожранный мною нож, полетевший в руку Ситаса. Тут же я кинулся проверить свой резерв и обомлел: сила, полученная из поглощённого инструмента, осталась при мне. Осознание этого даже немного пугало...

Я могу поглотить и переварить что угодно, а после, обернув время вспять, снова поглотить эту же вещь. И на то, чтобы управлять временем, мне было совершенно не нужно тратить и капли силы.

Сейчас для меня покинуть течение времени и пространства было столь же просто, как выйти на берег крохотной проточной речушки. Шаг вправо - и я вне потока, шаг влево - внутри, шаг назад - время пошло вспять.

Интересно, Пустота также ощущает эти потоки времени и пространства? Столь же незначительны ли они для него?

Я попытался ещё дальше погрузиться в прошлое. И это едва не привело к краху.

Тут же вокруг меня начали возникать мои же копии, невольно останавливающиеся при виде своего клона и также выпадающие из времени. Это породило лавинообразное появление сотен и тысяч версий меня самого, вплоть до того момента времени, когда я ещё не пришёл в себя.

Но если бы этого момента не было, если бы я был в сознании долгие месяцы то... Сколько миллиардов моих копий появилось бы в мире?!

От одновременного присутствия стольких воплощений безумия и наших объединённых резервов вся хрупкая система мира пошла трещинами, под которыми был лишь бесконечный мрак...

Судорожно попытавшись исправить сложившуюся ситуацию я со своими копиями попытался срочно вернуться в собственные моменты времени, но из-за одновременного влияния наших сознаний мы постоянно пролетали нужные моменты, не успевая затормозить. А мироздание в это время разваливалось всё больше. 

Стали видны целые метровые разломы мрака, из которых полезли странные тонкие руки, словно бы отлитые из тёмного металла и издающие треск и скрежет при каждом своём движении. 

Они неестественно изгибались, подобно марионеткам в неумелых руках, плакали, стенали и вытягивали пальцы так, что выламывали собственные суставы.

Те мои копии, которые понеосторожности едва касались их, тут же с безумными криками боли и агонии обращались в прах, что тут же втягивался внутрь разломов. Благодаря этому количество версий меня в мироздании начало сокращаться, но всё ещё исчислялось тысячами. 

Спустя ещё пару сотен обратившихся прахом и заполнивших пространство воплями трупов у нас появились первые успехи, сопровождаемые равнодушными щелчками безликого механизма.

С трудом у меня получилось рывком вернуться в своё время и пространство. Тут же я рухнул на колени и утёр со лба холодный пот.

Меня нисколько не заботила судьба моих копий, как не волновало и то, что они были убиты по моей вине. Я просто был безумно рад уже тому, что выжил сам.

С ужасом на меня нахлынуло осознание того факта, КОМУ принадлежали эти руки...

Тут же тело моё согнулось в рвотном спазме, а на пол полилось серое безумие, начавшее покрываться жуткой паутиной чёрных нитей. Пусть я и не коснулся ни одной из рук, но они были РЯДОМ со мной. 

Изрыгая из себя отравленную силу и отрывая куски начавшей темнеть плоти, я молился лишь об одном: только бы спастись.

НЕ ПОНИМАЮ ПОЧЕМУ, НЕ ЗНАЮ ЗАЧЕМ, ОТКУДА И КАК, НО Я НА МГНОВЕНИЕ ОЩУТИЛ НАСТОЯЩЕГО ПУСТОТУ.

Я УВИДЕЛ КРАЕШЕК ТОЙ ЖУТКОЙ ТЁМНОЙ СТОРОНЫ ЛИЧНОСТИ, КОТОРУЮ ОН СКРЫВАЕТ ОТ ВСЕХ.

ЭТОМУ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО ПРОТИВОСТОЯТЬ.

Этот Пустота даже не был живым...

Его вообще не существовало как такового...

Эти руки, эти разломы, треск, скрежет, скрип и размеренные щелчки, неумолимость и равнодушие - всего этого не существовало.

Оно не было ни живым, ни мёртвым. Оно не дышало, не спало, не думало и не имело души. 

Это было явление, феномен, чистая мысль или идея.

Нечто, несуществующее само по себе, но живущее в каждом хоть сколько-то разумном существе.

Этот Пустота был рефлексом всего мироздания, его первобытным и неискоренимым инстинктом.

Пока есть мироздание, пока есть то, в чём Пустота может существовать - его не убить.

Он идея, осознав лишь малую часть которой ты сдохнешь в страшных мучениях и станешь частью его.

Невольно меня пробрал истерический гогот.

Забавно... Как же это было смешно.

Чтобы убить Пустоту - мы должны убить самих себя, своих любимых, уничтожить само мироздание и всё в нём существующее.

Знал бы этот Забвение, с ЧЕМ он пытается сражаться, знал бы Аки, ЧЕЙ он сын и против ЧЕГО бьётся тысячи лет.

Какой теперь смысл мне помогать братьям Пустоты или его сыну?! Чтобы выиграть их войну я должен буду убить себя и, что самое важное, мою драгоценную Эриду!

Теперь, когда я знаю правду, у меня нет выбора. Я окончательно определился со своей стороной в этом конфликте.

Прости меня, Аки, но в бою с твоим отцом что ты, что я - бессильны. Прости меня, Забвение. Ты интересный мужик, но я просто не могу сражаться с ЭТИМ, пусть увидел лишь самый краешек его извращённой и израненной сути.

Если для того, чтобы продолжить мирно жить и сохранить свою Эриду я должен примкнуть к ЭТОМУ, то я без раздумий сделаю это. И плевать на всё. 

Я сделаю всё ради своего крохотного уголка счастья, даже если это будет означать бесконечные страдания для всех остальных.

Глава 2

Ситас

Когда моя плоть перестала покрываться чернотой, а вся сила отчистилась от тлетворного влияния Пустоты, я наконец-то смог расслабиться и бессильно распластался на полу.

В это время надо мной беспокойно ходил Ситас, и его можно было понять. В его глазах всё выглядело так, словно бы нож пробил мой лоб, а миг спустя я упал и начал отрывать куски собственной плоти и блевать невидимой ему субстанцией.

Смертный, должно быть, уже многое надумал себе и теперь боялся, что он останется один против всего мира.

Эти размышления заставили меня усмехнуться.

Пока я думаю о том, что будет с целым мирозданием, какая угроза нависла над ним, какие силы в нём существуют, маленький смертный просто хочет жить...

И я понимал его. Прекрасно осознавал его простые стремления и мечты, ведь у меня они были схожи.

Позволив себе отдохнуть ещё пару минут, я поднялся и успокоил архимага, что уже пытался накрыть меня одеялом и напоить странным варевом.

Успокойся, Ситас. Моей жизни ничего не угрожает, а моё состояние вовсе не твоя вина, а моя.

Это ты успокойся и глупостей не говори! Только что сам от себя куски мяса, сгнивающие прямо на глазах, отрывал, а теперь заявляешь, что всё в порядке?

Полежи лучше, отдохни, а я сейчас про отвары целебные почитаю и ещё что-нибудь тебе почитаю.

Я устало вздохнул, но спорить с озабоченным смертным не стал. Я действительно серьёзно ослаб после воздействия Пустоты и единственным благом в этой ситуации был тот факт, что мне удалось отделаться опустошением четырёх пятых резерва сил. Так что восстановится и отдохнуть мне действительно не помешает, но сначала...

Ситас, дай мне любой предмет, изготовленный смертным и который тебе не сильно нужен.

Архимаг внимательно посмотрел на меня, но лишних вопросов задавать не стал, тут же подбежав к шкафу и что-то достав из него.

Когда смертный подошёл ко мне, в его руках я увидел крупную кастрюлю с прогнившим днищем. Очевидно, хозяйственный Ситас не стал выбрасывать испорченную посуду и сохранил её на будущее, которое как раз наступило.

Прохрипев последнюю фразу я тут же обратился к своей силе и приказал ей поглотить принесённую кастрюлю. Тут же железная тара в руках Ситаса вспыхнула белоснежным огнём и исчезла, заставив смертного вздрогнуть от неожиданности. Я же в это время ощутил прилив силы куда большей, чем было в том же ноже, а моей резерв пополнился на восьмую свою часть.

Спустя мгновение раны на моей плоти начала стремительно регенерировать, а жидкое безумие внутри меня довольно забурлило.

Быстрым взглядом я осмотрел защиту своего разума, но, слава Пустоте, на ней не было заметных повреждений.

Иными словами: я отделался невероятно легко.

Ситас, сколько времени я был без сознания?

Смертный странно на меня посмотрел.

Тебя не было четыре года, Ёрмунгард. Четыре долгих года...

Я устало закрыл глаза и расслабился.

Всего четыре года. Для смертных это довольно долгое время, но для меня нынешнего...

Всего четыре года за возможность сражаться в полную силу? ХА!

Такая плата была просто нелепой за то преимущество, что я получил!

Да, теперь у меня осталось меньше половины срока, отведённого Забвением, но разве я уже не принял сторону Пустоты?

Верно... Я уже всё для себя решил. Больше некуда торопиться, спешить, бежать.

Вот только, почему я чувствую, что что-то не так? Что это за странное липкое ощущение надвигающейся беды?

Откуда оно? О чём оно меня предупреждает?

Мои инстинкты никогда не обманывали меня.

Если они твердят мне, что нужно срочно становиться сильнее - значит так и есть.

Пропустив сквозь тело волну силы я рывком поднялся на ноги.

Есть какие-то новости о императорах рас?

Ситас устало опустился на табуретку и посмотрел на меня.

Ты уверен, что с тобой всё в порядке?

Да, всё хорошо. Я просто... Просто заглянул туда, куда не следовало смотреть...

После того, как ты убил императора драконов и вечно счастливого проповедника, оставшиеся императоры создали альянс и пропали с глаз общественности. После этого изредка по всему миру начали исчезать огромные объёмы маны, пропали многие древние сокровища, редкие алхимические ингредиенты и  снадобья.

Судя по всему, императоры готовятся к новой встрече с тобой. Они копят силы, запасаются оружием, строят планы. Ты уверен, что готов к ТАКОЙ войне?

Мои губы невольно разошлись в стороны, разделяя голову на два кривых куска...

Длинный изгибающийся язык вывалился из губ, а по всей его пульсирующей поверхности проросли слепые глаза.

Безумие стало столь объёмным, что проявилось в реальности белоснежным туманом.

Мир вновь заполнился шелестом змеиного хвоста.

Ситас, впервые узревший мою силу, в ужасе отшатнулся.

И, если бы этот Ситас был настоящим, то он бы сошёл с ума...

Но мне сие было неизвестно.

Четыре года минуло с тех пор, как весь мир содрогнулся от ужаса.

Все живые существа были потрясены тем страшным кошмаром, что снизошёл в их мир и назвался Уроборосом.

Каждый разумный всей своей сутью ощутил тот хаос, что ОН принёс к ним.

И каждый в тайне молился, чтобы ОН не вернулся.

Миллионы губ синхронно молили всех и вся, чтобы серое тепло не пожрало небеса.

Чтобы свет не покинул небосвод, а мир не потонул в жутком шелесте и криках.

Весь мир был един в своём желании оставить тот кошмар лишь жутким сном.

И это святое единение ничуть не угасло за четыре года, а даже окрепло...

Каждый человек, каждый эльф, гном, гоблин, дидраг и многие другие с трепетом чувствовали, как НЕЧТО возвращается в их мир.

Как с каждым днём крепчает его неслышимое дыхание, как всё осознаннее становится его прожигающий взгляд со спины, как всё чаще испуганные священники сбивались с молитв и оглядывались.

Все чувствовали, как Уроборос снова просыпается, и все молились, чтобы этого не произошло.

С каждым годом стрелка невидимых часов неотвратимого конца приближалась к заветному мигу, а армии всех стран переполнялись добровольцами.

Впервые с момента сотворения мира все расы были едины. Впервые армии всех стран разом сплотились перед незримым врагом.

Все живые существа точили свои клыки, ковали мечи и копья, учили заклинания и создавали легендарных чудовищ.

Все короли и императоры открыли врата собственных сокровищниц, демонстрируя миру сокрытые легендарные силы. 

Все древние могущественные твари вышли из теней, начав набирать учеников и подмастерий.

Целый мир превратился в военный лагерь.

Каждый член объединённого общества работал лишь с одной целью: либо стать сильнее самому, либо помочь стать сильнее другим.

Никто не возмущался возросшим налогам, даже наоборот - странам отдавали больше, чем те требовали, подчас оставляя себе жалкие крохи, которых хватало лишь на то, чтобы выжить.

И причиной всего этого был страх всего перед одним существом.

Убив сразу двух императоров рас, меньше чем за день сравняв с землёй целую страну и выдержав объединённое нападение сильнейших мира сего, Уроборос перевернул и разорвал в клочья всё миропонимание смертных.

Просто от слов, похожих на его имя, люди падали без сознания, от просмотра магических голограмм его снисхождения сходили с ума, от понимания его присутствия в мире дрожали в ужасе.

И в один миг весь мир ощутил, как  ОН пробудился...

Чудовищный змей вновь готов был пожрать небосвод.

Правители всех стран и императоры рас внезапно обнаружили в своих руках свитки всего с парой слов:

Идите к свету. Обсудим вашу судьбу.

По всему миру до небес взметнулись столбы белоснежного света.

Уроборос звал всех владык мира к себе.

Глава 3

Миллавелор

Король эльфов восседал на своём троне, сплетённом из древесных ветвей, и думал.

Слуга или бог? Книга 3

Содержание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Рождение Сарраксиса

Конец собрания

Глава 9

Комментарии (1)