Данил

Олеся

Учительница

Миша

Вадик

Химичка

Марья Ивановна

Рома

Ася (мысли)

Диана

Ася

Не трогайте меня! Прошу, не трогайте меня...

Голос Аси дрожал. Толпа одноклассников окружила её.

Девушка вжалась в стенку. Всё. Дальше бежать некуда. Да и незачем.

Их всего пятеро. Полный и маленький, рыжий, с веснушками по всему лицу – Рома. Худая, высокая, с тёмно-русыми волосами в хвосте, главная в банде – Олеся.

Мускулистый, загорелый, внешне похожий на бандита блондин – Миша. Уверенная в себе, фигуристая, но подлая и подчиняющаяся Олесе – Диана.

Высокий смуглый шатен с бледным лицом, являющийся любимчиком учителей – Данил.

Ой, пацаны. Посмотрите, она опять боится!

Ведьма, ты чего? Иди сюда. Мы же твои однокласснички.

Они стали наступать на Асю.

МАРЬЯ ИВАНОВНА! ПОМОГИТЕ!

На шум в коридоре, схватившись за голову, прибежала классная руководительница.

Она окинула проницательным взглядом всех присутствующих, уперев руки в бока.

Да Ася разоралась. Мы к ней поговорить пришли, а она...

Совершенно невинным тоном проговорила Олеся.

Всё, дети! Не обижайте её!

Учительница спешно удалилась, а подростки засмеялись.

Когда-нибудь ты сорвёшь себе голосовые связки!

А-ха-хах! Мы только время на неё зря тратим!

А у меня к вам предложение...

Давайте отстанем от неё, а? На денёчек. Она же вчера мыло у нас съела!

Ася, прижимаясь к стене спиной, ретировалась в класс химии.

Естественно, без учебников и каких-либо письменных принадлежностей. Ребята попросту выбросили её сумку в окно.

Девушка привыкла к издевательствам и угрозам со стороны одноклассников.

Раньше против неё был настроен весь класс без исключения, но с недавнего времени – только пять человек. Остальные посчитали это глупым занятием, но вступаться за Асю не собирались.

У тех, кто не давал ей прохода, была как бы своя банда. Они везде ходили вместе. Ася считала их разбойниками, но терпела все надругательства с их стороны.

Вчера они заставили её съесть половину мыла. Весь день у девушки изо рта шла пена, и в итоге её увезли в больницу на промывание желудка.

Позавчера её пенал с вышитым котёнком сожгли на заброшке. Со всеми карандашами, ручками и прочим.

Ася не мешала одноклассникам делать это. Она не сопротивлялась им. Никогда.

На прошлой неделе они наполовину отрезали ей ноготь на мизинце. Слёзы ручьём текли из глаз девушки, но она опять же не пыталась остановить малолетних садистов.

Ася не смела жаловаться. Просто не смогла бы посмотреть в глаза своим обидчикам, которых так покорно слушалась.

Они приказали никому не рассказывать...

Девушка лишь иногда окликала учителей, но те не помогали нисколько, создавая видимость лёгкой ругани в адрес молодёжи.

Год назад она перешла в эту чёртову школу, успевшую стать для неё адом.

Но перешла не одна, а с Дианой, которая теперь являлась её обидчицей.

Эта девушка стала главной стервой школы, и именно с неё началась совершенная пытка для Аси. Она красила волосы в фиолетовый, лениво мяла во рту мятную жвачку и гордилась татуировкой с черепом на шее. Носила чокер со страшными выпирающими шипами, кожаную байкерку и рваные джинсы.

Ася же тогда нарядилась в школу в изрядно потрёпанный белый свитер из шерсти, удушающий её высоким стоячим воротником. И в юбку выше колена, которая стала мала ей два года назад и имела свойство открывать вид на Асин зад, когда та слегка наклонялась вперёд.

Когда Марья Ивановна впервые увидела их, то подумала, что у девушек такой контрастный стиль, что так и задумано. Тогда Ася с опаской косилась на Диану, надувшую пухлые губки.

Позже выяснилось, что люди судят всех по одёжке.

Я и так это знала, но в тот день убедилась окончательно.

Всё началось с косых взглядов в её сторону и восхищённых – на Диану.

Она охмурила абсолютно всех парней сначала в классе, потом во всей школе.

Даже девушки посматривали на неё с лютой завистью во взгляде, без конца перешёптываясь.

Асю же, казалось, не замечали вовсе. Единственным доказательством того, что она всё же была частью класса, стало прозвище «Ведьма» за скрытность и странность девушки.

Ася и правда вела себя необычно. Ни с кем не знакомилась, не пыталась выйти на контакт. Лишь отвечала на вопросы учителей, которые те изредка задавали, и получала заслуженную двойку.

Потом над ней стали подшучивать. Забирали тетрадки и кидались ими. Воровали её вещи и подкидывали их в другие кабинеты, где незнакомые ей школьники так же начинали бросаться ими.

Эти поступки оставили глубокий шрам на сердце девушки.

Учителя не видели творящегося хаоса. Подростки нападали на Асю в их отсутствие.

К самому прозвищу Ася привыкла. Более того, стала считать его частью себя, как второе имя.

Такое отношение было ожидаемо. У меня абсолютно непримечательная внешность. Русые волосы, серые глаза и худощавая, болезненная на вид фигура.

Под глазами – яркие синяки от бессонницы. На щеке и в уголке губ родинка. Руки всегда в карманах, словно приросли к ним. Скучный, безжизненный взгляд, как будто только проснулась.

Ася уже и не помнила, когда в последний раз нормально ела и спала.

Год назад её мама утонула на теплоходе, что навсегда оттолкнуло её от отца.

Он сильно не скорбел. Выпил за её здоровье и посчитал, что хватит этого, чем немало разозлил дочь.

Девушка с отцом и Вадиком, её братом, переехали ближе к бабушке в частный сектор, после чего Ася возненавидела отца ещё больше. В итоге брат с сестрой переехали в дом к бабке, уехав от отца.

Но об этом чуточку позже.

Прямо из частного сектора Ася с Вадиком отправляются в школу.

Ему девять, а Асе пятнадцать лет.

Хотя я всегда считала брата гораздо умнее, чем он выглядит.

Во дворе они считались беспризорниками по одной простой причине: о них никто не беспокоился.

Они были предоставлены сами себе. Ходили без телефонов. У Аси был, конечно, но она его использовала только в школе, чтобы проверять время до окончания уроков.

Вадик являлся домой когда угодно, бабушку Нюру это не смущало, а отец подобным не интересовался.

Брат был для Аси неотъемлемой частью жизни. Словно чистый глоток воздуха. Нежный и чуткий. Хоть и ходил в истерзанной годами футболке да бриджах. Он всегда поддерживал её и несказанно любил.

Единственный человек, с которым Ася могла поговорить по душам, посмеяться, искренне порадоваться, погрустить.

Но вернёмся к отцу, Олегу, который буквально стал для неё чужим (для Вадика – нет), потому что завёл себе другую женщину, которую Ася терпеть не могла.

Он поселился с любовницей Наташей в квартире на пятом этаже.

Вадик часто заглядывал туда. Там его ждали, кормили. Брат даже звал с собой Асю, но она не приходила к отцу вообще.

Сам Олег ни разу не навещал детей у бабушки, что стало последней каплей терпения Аси. Она в тайне желала отцу той же участи, что досталась матери.

Раньше всё было иначе. Маму она любила (Вадик больше тянулся к папе), поэтому всегда была с ней. Они развлекались, открыто общались, казалось, ничего не предвещало беды.

Но это случилось. То, с чем Ася не смогла смириться и, наверное, не сможет. Она не могла принять смерть матери, не желала верить в этот ужас.

Она «забила» на себя и перестала улыбаться.

В глубине души девушка хотела любить и быть любимой. Пока она не влюблялась, но мечтала кому-нибудь отдать своё сердце...

Ася неловко встала со стула. Химичка так и впилась в неё ястребиным взглядом.

Параграф двадцать семь. Пересказывай, пожалуйста, это было домашнее задание.

Девушка сжалась, понурив голову.

Не дождавшись ответа, учительница закричала:

Понятно! Два тебе, Мокроусова! Дневник!

Как было сказано ранее – рюкзак Аси попросту выбросили.

Ася и не готовила домашнего задания. Вообще никакого.

Девушка вышла из-за парты, за которой сидела, кстати, одна, и поплелась к выходу. В спину ей летели неоднозначные смешки одноклассников.

По дороге она заглянула в класс к Вадику, позвав его домой.

Ася, ты опять? Учиться брату мешаешь! Если тебя отчитывают, то зачем привлекать...

Ася уже удалилась, держа за руку Вадика. С ним ей было хорошо.

Ты опять идёшь к директору?

Я думал, тебе страшно, и ты меня поэтому забираешь.

Ася себя плохо чувствовала, тело неприятно обжигало, ртуть вот-вот должна была выпрыгнуть из градусника.

Вадик хлопотал около девушки, то поднося ей стакан воды, то кладя холодный платок на лоб.

Подростки

Стрелки часов указывали на семь часов утра. Ася проснулась, вставая с дивана.

Всё-таки уснула, не заметив, как улизнул Вадик. Наверное, не стал будить из вежливости.

За окном барабанил дождь, грозясь пробить оконную раму.

В потёмках Ася наспех начала собираться, впопыхах разодрала единственные колготки с дыркой на коленке. Тогда она махнула на это рукой, решая пойти с голыми ногами.

Март выдался, конечно, не из тёплых, но школа близко, и я не замёрзну.

Теоретически это было так. Всего-то перейти дорогу, учитывая, что на улице льёт как из ведра, повернуть налево, там тридцать метров, направо, прямо, и школа.

Злосчастная юбка плотно облегала пятую точку Аси, рубашка больше не застёгивалась на груди.

Торопливо выкидывая из шкафа оставшиеся вещи, девушка искала в своих тряпках какое-то подобие лифчика, но, не найдя ничего подходящего, натянула мамин старый, на несколько размеров больше, чем ей требовалось. И подложила туда свёрнутые шерстяные носки, а то... вывалится.

Надо было попросить у отца денег на новую одежду. Нет, обойдётся.

Ася по привычке рыскала по комнате в поисках сумки, но, вспомнив о гадком поступке ребят, поспешила в школу.

Девушке было плохо, но она держалась, не осталась дома. Высокая температура и невыносимый кашель давали о себе знать. Головная боль пульсировала в висках.

Ася не могла пропустить учёбу. Тогда одноклассники разозлятся, и день станет ещё более мучительным. Она не имела права не приходить даже из-за болезни или по другим причинам.

Надев на ноги изношенные башмаки, а на рубашку – вязаную кофту, Ася поспешила в учебное заведение.

По дороге у девушки прихватило живот, но та, не обращая внимания на боль, неслась по тротуару, прикрываясь маленьким капюшоном кофты.

Угораздило забыть зонт в такую ненастную погоду!

Она дважды поскользнулась на мокрых лужах. Обувь наполнилась холодной водой.

Ася зашла за школу, подняла с земли рюкзак, проверяя в одном из кармашков телефон. Оказалось, цел. Кнопочные телефоны вообще редко когда ломаются.

Затем она ввалилась в учебное заведение насквозь промокшая и продрогшая. Ноги тряслись от холода. Ученики замолчали, наблюдая, как с неё ручьём стекает вода.

Прозвенел звонок. Ребята понеслись по лестнице к своим кабинетам, на ходу обсуждая внешний вид Аси и не забывая посмеиваться.

Ася упала от резкого толчка в спину, покатившись по полу и случайно открывая дверь в кабинет русского языка, где у неё и должен был быть первый урок.

Ученики обернулись на возникший шум и на неудачницу на полу, ставшую его причиной.

Вы посмотрите! Ведьма нарисовалась!

Это называется эффектное появление!

Состроив удовлетворённую увиденным гримасу, Олеся подошла к Асе, пиная её рюкзак и едко усмехаясь.

Это же мусор, Ведьма. Для чего ты притащила это в солидное учебное заведение?

Она оглядела Асю, презрительно морщась.

Выглядишь не лучше. Жалкое отребье! Чтоб ты сдохла, бомжара!

Робко проговорила Ася, сразу пожалев об этом. Она бегло оглядела класс. Все ученики сидели на местах, терпеливо ожидая учителя.

Конечно же, никто не рвался выручать её. Одноклассники ожидали продолжения издевательств.

Миша закрыл за Асей дверь, когда та на четвереньках вползла в класс, и схватил её сумку за лямку, подкидывая в воздух.

Пятеро обидчиков встали в круг, перебрасывая друг другу сумку.

Ася металась между ними, в отчаянных, но тщетных попытках забрать вещь.

Рома поставил ей подножку, и девушка упала, оказавшись в весьма неприличном положении – юбкой кверху. Пуговица от рубашки всё-таки отлетела, открывая вид на выскочившие из лифчика носки.

Олеся подозвала всех к себе. Они встали за спиной у поднимающейся на ноги Аси, злобно смеясь.

Мальчики подошли к ним, делая вид, что прикрывают от смущения рукой глаза.

Ой, Ведьма, тебя не учили прокладки надевать?

Тут Ася всё же встала, торопливо трогая юбку сзади и ощущая, что ткань мокрая. На пальцах остались алые разводы. Её буквально начало трясти от нахлынувшей паники и потока слёз, готовых прорваться в любой момент.

Вот почему у неё болел живот.

Содрогаясь в беззвучной истерике, она закрыла руками лицо, чтобы никто не видел её рыданий.

Девушка никогда не желала смерти одноклассникам. Они издевались над ней, нередко прибегая к насилию, а она безоговорочно им всё прощала, потому что просто не умела злиться. Не умела ненавидеть и проклинать человека. Ася всегда искала в людях что-то хорошее, и ей это удавалось.

В этих подлецах Ася видела доброе начало, но им было скучно, вот они и досаждали ей, не больше.

А подростки тем временем продолжали.

У неё же бабла нет, Лесь, да и времени...

Некогда! Ведьма отвары и зелья варит. Или приворотами занимается.

Диана дружески толкнула Олесю плечом.

Девушки подхватили Асину сумку, тряся её у девушки перед носом.

Нет. Проси прощения. Ты сказала: «Сама сдохни».

Диана нетерпеливо постучала по полу ногой.

Мы ждём. Вставай на колени. Откройте форточку.

Класс загудел, ликуя и радуясь очередному провалу Ведьмы.

Ася продолжала не повиноваться. Какое-то чувство гордости у неё всё же было.

Но Олеся и не думала идти ей на уступки, подходя к окну и вставая на парту.

Ася встала на колени, сложив вместе ладони и покорно опустив голову.

Умоляю вас, простите меня! Я очень виновата... Умоляю!

Данил поднял вверх указательный палец, и все замолчали, прислушиваясь к происходящему в коридоре.

Олеся грубо швырнула Асе в лицо сумку, и ребята разбежались по местам.

За Ведьмой открылась дверь, в класс вошла учительница, вытаращив удивлённые глаза на Асю.

Мокроусова, твоё поведение неприемлемо! Завтра же родителей в школу! Будь добра, оповести их.

Ася не хотела плакать, поэтому зажмурилась, не подпуская к глазам слёзы. Она молча поднялась и прошла за последнюю парту, доставая из сумки учебники и тетради.

Но всё насквозь промокло... Лежало под дождём целую ночь.

Учительница подошла к её парте, кончиками пальцев брезгливо беря книгу, у которой от сырости рассыпались по кусочкам страницы.

Ася неторопливо шагала по коридору, вытирая тыльной стороной ладони нескончаемый поток слёз.

Она ничего не делала тем людям, что так нагло издевались над ней. Ни-че-го!

Таково современное общество. В людях заложено презирать тех, кто не может дать им отпор.

Ася, ты куда собралась? Мы ещё не наигрались.

Мокроусова ускорила шаг, стараясь оторваться от преследователей, идущих за ней.

Девушка сорвалась на бег, но поздно. Миша подбежал к ней, сильно толкая.

Ася не удержала равновесие и полетела на Рому. Тот отпихнул её к Диане...

Ася всё же упала, ударившись локтями.

Олеся, размахивая руками, обратилась к ребятам.

Мы говорили о том, что у неё мало денег. Так давайте поделимся!

Эй, люди! У этой нищей в кармане ни гроша! Вы знаете, что делать!

На весь коридор голосила Олеся, её поддержали и остальные.

Дети останавливались, вынимая из кошельков монеты, и бросали их в Асю.

Рома достал из рюкзака деревянную табличку, на которой было криво выведено «На отвары и зелья» и поставил рядом с упавшей Асей.

Подайте Ведьме на собственные нужды!

Ася прикрывалась сумкой, а со всех сторон в неё летели деньги в достаточно большом количестве.

Совесть кричала ей: «Не бери! Ведь это унизительно!» Но девушка наперекор ей сгребала в ладони горсти монет и бумажные купюры.

Отовсюду сыпались обзывательства. В Асю тыкали пальцами и снимали всё на телефон.

Девушка заставила себя выбросить все деньги на пол и встать.

Миша схватил Асю за грудки, ударяя об стену.

Не смей стучать Маринке! Убьём!

Оксана Геннадьевна

Старушка

Охранник

Каждая клеточка тела дрожала от ужаса. Словно вся жизнь перед глазами пролетела, когда стук колёс об рельсы резал слух.

Девушка пролежала вдоль рельсов ещё десять минут после того, как прошёл последний вагон поезда, пытаясь прийти в себя и успокоить готовое выпрыгнуть из груди сердце.

Её щёки лихорадочно лизал пёсик, которого она только что спасла и чуть не погибла сама.

Всё ещё лёжа на спине, она бережно положила руки под его тельце, поднимая собаку над головой, и засмеялась.

У щенка одно ухо было чёрное, второе белое. Шерсть на белом тельце покрыта рыжими пятнами. Чёрные глазки-бусинки, коричневый носик, тщательно обнюхивающий спасительницу, и одобрительное «гав».

Ася погладила собаку по груди, та игриво прикусила палец девушки, вертя хвостом.

Ты что, привела в дом собаку?

Ася застала Вадика за тарелкой борща и куском хлеба в руках. Тот во все глаза наблюдал за резвящимся щенком, катающимся спиной по ковру.

Бабушка не одобрит. Вдруг он блохастый?

У него не может быть блох. Привязали где-то час назад. Понимаешь?

Тут у Аси закружилась голова, она упала на стул, зажмуривая глаза.

От внимания Вадика это не укрылось, и он вздохнул.

Ты всё же пошла в школу. С температурой.

Мне ничего не оставалось. И я не больна. С чего ты взял?

Вадик не ответил сестре.

И почему ты ешь здесь, а не у папаши с Наташей?

Ты скоро перестанешь злиться на него?

Ася покраснела от такой наивности брата. Ей казалось, он ничего не понимает в их отношениях с отцом.

Во всех нас заложены определённые стереотипы, и переломить отношение к ним достаточно сложно, но всё же возможно. Общество привыкло издеваться над слабыми, неспособными дать отпор. Жертвам истязателей приходится терпеть их выходки. Что же должно случиться, чтобы обидчики изменили своё отношение?

Стереотипы

Комментарии (37)