Это лето было по-своему очаровательным. Хотя, признаться честно, я не был одним из тех мужчин, кто умел находить романтику в первых жарких июньских днях – скорее даже наоборот. Что же случилось сейчас со мной, я не мог понять до тех пор, пока в мою жизнь не ворвалась она.

В то воскресное утро, в день, когда я просто мечтал выспаться после тяжелой недели в академии, меня разбудил голос матери. Я не помню, что она мне говорила и как долго, я помнил лишь приказной тон быстро привести себя в порядок и спуститься вниз – у нас будут гости.

Уже тогда я почуял неладное. Стало ясно, что этот день испорчен изначально. Раннее пробуждение (хотя тогда уже был десятый час, но это неважно) сразу настроило меня против нежданных гостей, посмевших своим присутствием нарушить мои планы.

Ослушаться мать я не посмел. Быстро приведя себя в порядок, чему я, к счастью, научился к четвёртому курсу в Академии Внутренних Дел, я спустился вниз. Всё ещё сонно ступая по ступеням, я хорошо расслышал голос отца, которого я ещё не увидел, но который видел меня: «А вот и будущий генерал проснулся!»

Со второго этажа, где и располагалась моя комната с кодовым именем «почивальня», я спустился в гостиную. Мать бросила на меня беглый взгляд, красноречиво говоривший мне, что я мог бы и поторопиться, а отец лишь улыбнулся в усы. Он у меня добрый старик. Правда, строгий. Иногда уж слишком. Но это редкость.

Тогда отец был не последней шишкой в городе и всерьёз занимался моим воспитанием. Признаться, любимый родитель в своё время был против моего поступления в Академию МВД, но после второго курса он всё-таки смирился с тем, какой путь я себе выбрал.

Мать была кардинально другой. В ней жил вечный ребёнок, который с возрастом становился лишь где-то серьёзней. Она должна была везде всё успеть, всем помочь и всё объяснить. Причём абсолютно бескорыстно. Со спокойным, где-то прямолинейным характером отца у неё, тем не менее, было полное понимание. В общем, жили мои родители душа в душу.

Все говорили, что я похож на отца. Да, это было действительно так. Но похож я был внешностью. Характер у меня дедовский. Скверный, если честно, как мне кажется. А вот сестра Юлька – та вся в мать. И внешностью, и беспокойным нравом, правда, глаза папины. И любит он её, по-своему, как любой отец любит дочь.

Так вот, спустился я в прихожую (а жили мы в частном доме загородом), как я сразу почувствовал запах летней свежести. В комнате кроме меня и моих родителей находился ещё и друг отца – Рогозин Николай Иванович, причина моего подъёма.

Мы по-мужски крепко пожали друг другу руки, он что-то говорил про отпечаток у меня на щеке подушки и, кажется, шутил. Но я его уже не слушал. Подойдя к нему, я увидел, что у него за спиной, близко к выходу, стоит девушка. В первое мгновение я её не узнал. Это была Галина, его дочь.

Я хорошо знал Рогозину с детства, наши родители общались, и так получилось, что она по определению входила в круг моих знакомых. Разница в возрасте у нас была ни много, ни мало – пять лет. Вот только я, сколько себя помню, всегда вёл себя с ней так, будто я стерше её ни на пять, а на пятьдесят пять лет. Её это жутко бесило, а меня забавляло. Представьте: у вас на вечер уже грандиозные планы погонять с друзьями в футбол, может, ещё что-то, а тут к вам в гости неожиданно нагрянули. И что вы думаете? Мне, если честно, гости – не гости глубоко фиолетово. Но проблема в том, что меня, пятнадцатилетнего, просящего воли пацана заставляют сидеть и охранять сопливую девчонку. Какие у нас могут быть хорошие отношения?

Девочкой, которую я знал два года назад, она ничем не выделялась в толпе её сверстниц. О ней можно было сказать всё тоже самое, что и о других: Галина была из числа хорошо воспитанных девочек, счастливых и способных, совсем не шаловливых. В общем – обычная серая мышь, на которую я бы раньше даже внимания не обратил. Но не сейчас.

Передо мной стояла высокая семнадцатилетняя девушка, с тонкой талией и стройными ножками. Её изящная форма груди, которой два года назад просто не было, придавала ей особого очарования. На лицо её легла непослушная прядь, которую судейская дочка тут же быстро убрала. Она, как мне показалась, слегка смутившись, посмотрела на меня. В её глазах играл смутный блеск нежности облака. «Боже! Как она изменилась!» – подумал я в то утро. Как-то без всяких забот и усилий к ней пришло всё то, что приходит к девушкам в её годы.

Стоп. Юлька на год младше Гали. Моя сестра тоже станет такой... Красивой? Да ну... Быть такого не может. Она же ещё совсем ребёнок. Как? Я бы заметил, если бы Юлька повзрослела. Честно говорю, заметил бы. Нет, ну я же брат, а она навсегда моя младшая сестра.

В моих глазах Галя расцвела. Если бы я встретил её на улице, я бы мог смело подумать, что у неё имеется сотня поклонников. И в этот момент абсолютно чужая и непонятная мне ревность больно кольнула. Почему?

Мама спросила, помню ли я Галину? Я, забыв все слова, несколько секунд просто кивал головой и что-то несвязно говорил. В конце я собрался и уверенно ответил:

Мать едва заметно улыбнулась – явно заметила то, каким я глазами смотрел на старую знакомую. Тогда, перекинувшись парой слов с Николаем Ивановичем, она продолжила:

- Галина будет жить у нас неделю, - тут мама сделала небольшую паузу, чтобы понять – как я расценил эту новость. Дальше она попыталась внести ясность. – Она хочет поступать в военно-медицинскую академию. На этой неделе у неё собеседования – придётся часто ездить. Я предложила им помочь, - а я вам что говорил? – Всё-таки с их городка добираться проблематичней, а это лишние нервы будущей студентке, - она мило улыбнулась судейской дочке. – У нас же хоть и не сама Москва, но добираться значительно ближе. Ты поможешь Галине?

А что я мог ей ответить? Конечно же, помогу. Ответить как-то иначе стало бы просто проявлением невоспитанности. Я, естественно, согласился. Тогда я и подумал, что эта неделя будет для меня незабываемо-весёлой.

Глава 1. Знакомая незнакомка

Наследница

_Z_L_U_4_K_A_

Передо мной стояла высокая семнадцатилетняя девушка, с тонкой талией и стройными ножками. Её изящная форма груди придавала ей особого очарования. На лицо её легла непослушная прядь, которую судейская дочка тут же быстро убрала. Она, как мне показалась, слегка смутившись, посмотрела на меня. В её глазах играл смутный блеск нежности облака. «Боже! Как она изменилась!» – подумал я в то утро. Как-то без всяких забот и усилий к ней пришло всё то, что приходит к девушкам в её годы.

След

Круглов/Рогозина

Галина  Рогозина

Николай  Круглов

Студентка

Я стоял и мысленно хоронил себя. Как? Как мне могло так «повезти»? Мы с Галей не можем находиться в одном городе, а вы предлагаете ей у меня жить?

Я смотрел на неё и пытался угадать – о чём же она думает? Как вообще сейчас относится ко мне? Два года прошло, как-никак. Да, раньше мы виделись очень часто. Но с моим поступлением в Академию начали видеться всё реже и реже, я всегда находил невероятно весомый повод не появляться дома, когда моя мать принимала гостей. Эх, знали бы преподаватели, сколько раз я прикрывался их именами...

Я не знал, как мне расценивать появление Рогозиной в моей жизни – подарком или наказанием. В данный момент я больше всего боялся, что мать может подумать неправильно. Понимаете, в то время не было понятия «девушка, с которой встречаешься» – было понятие «невеста». И хоть ты тресни.

Моя главная проблема была в том, что у меня как раз иссяк запас этих самых «невест», и мать уже не раз затрагивала эту тему. До определённой поры я ещё мог умело лавировать, но со временем отнекиваться от матери становилось всё сложней и сложней. Нет, я, конечно, не мог подозревать её во всём таком, но и со счетов сбрасывать не стал. Вдруг мама помогала Гале, преследуя собственные цели?

Я помог старой знакомой занести вещи на второй этаж, их оказалось не так уж и много. Мать выделила Галине комнату рядом с моей. Тут моё предчувствие, как будущего следователя, вновь заныло.

Я дождался, пока она освоится в комнате, и мы вместе спустились вниз, где весело щебетали наши родители. Во время, когда я ждал Рогозину в коридоре, не заходя к ней, имел возможность вслушаться в разговоры старших. Вы задумывались вообще – о чём говорят ваши родители с другими родителями? Ну, конечно же, о вас! Так было и сейчас. Я отчётливо слышал, как хвалила меня моя мать, иногда вставлял своё слово отец (он в основном всё же молчал) и изредка дядя Коля. Меня невероятно раздражали такие разговоры.

- Так ты в военно-медицинскую академию собралась? – невзначай начал я. Дурак! Будто я не знал этого! Что за глупый вопрос?

- Да, - коротко ответила она, пока мы спускались по лестнице. Как я вообще додумался до такого глупейшего вопроса? Мы прошагали несколько ступенек (она шла впереди меня), как Галина резко остановилась, и я едва не зацепил её, пока падал. Она прямо посмотрела на меня. Я даже растерялся. – Скажи, а ты сразу определился, куда будешь поступать?

Так вот где собака зарыта! Она сомневалась в правильности своего выбора. Я готов был плясать. Тут я совершенно неосознанно включил в себе самоуверенного павиана, старшего Рогозину на пять лет.

- Сомневаться в профессии нельзя, - твердо заключил я с видом старшего наставника. Я знал, как её это бесило, но остановиться не мог. Галя знала себе цену, и её жутко раздражало отношение к ней, как к маленькой девочке.

- Ты скажи: сомневался или нет? – упрямо продолжала судейская дочка, демонстративно не реагируя на мой тон. А мне весело.

- Я не представляю себя в другой профессии. Понимаешь, это как... – и дальше я начал плести всё, что только приходило в мою лохматую голову. Она, тут я признаюсь, с достойным видом увлечённо выслушивала всю мою ахинею, связанную со службой. И молчала. Представляете: молчала! Словно действительно задала мне такой вопрос!

Тогда у меня созрел коварнейший план. Костьми лягу, но выбью из равновесия эту снежную королеву. Или я не Николай Круглов.

В гостиной мы сидели рядом на диване. Я сначала, конечно, уселся в любимое кресло, но отец заставил меня пересесть на диван. Мама угощала нас компотом, который сварила утром, и легко и непринуждённо общалась с Николаем Ивановичем. Галочка, как мать обращалась к новой «постоялице», заметно скучала. Больше сорока минут мы с подругой по несчастью обречённо выслушивали, какие мы с ней хорошие, как нами можно гордиться, да и вообще – золотые дети. Я по виду Галины понял, что такие разговоры ей неприятны, как и мне. Но я не торопился её вызволять. Хотя, одним словом мог нас обоих избавить от исповеди. К примеру, спроситься у матери показать Гале сад. Сад у нас был очень красивым. Мама точно бы нас опустила.

Терпение незаметно кончилось. Они уже начали разбирать 

 подноготную как можно детальней. Этого моё юное сердце не вынесло.

Я встал, извинился, что перебиваю их, посмотрел на оживившуюся вмиг подругу и стал говорить. Говорил я как истинный офицер, что ещё больше радовало маму. В итоге – в сад нас всё-таки отпустили, правда, с пожеланием «ненадолго». Да, конечно. Я не вернусь до конца разговора, это точно. Я морально истощён. Они и без меня, уверен, не плохо справились.

Мы шли по саду. Держались мы на приличном расстоянии. Едва мы дошли до первых деревьев (а это были любимые вишни отца), как Галина остановилась, как обычно, без предупреждения, что я чуть опять не вписался в неё, и ожидающе посмотрела на меня.

- Ну, рассказывай, - у этой девчонки ещё хватает наглости просить меня о таком?! Я точно знал, что сказала она это умышленно. Ничего я ей показывать не собирался. Я просто хотел сбежать. Вид у неё настолько был довольный, что мне противно стало. – Рассказывай, - упрямо повторила она. – Меня ведь тётя Люда и дядя Петя потом расспрашивать будут. Что я им отвечу?

Господи, любая другая на её месте уж точно не стала бы заострять своё внимание на таком. Но не эта. В общем, умело она испортила первое впечатление о себе. Та ещё зануда эта Галина Николаевна.

- Вот это, например, что за сорт? – она ткнула пальцем куда-то в ряд яблочных деревьев. Я что ей, главный агроном? Откуда мне знать?

- Понятия не имею, но они очень сладкие и родят осенью, - со спокойным видом ответил довольный я. – А вот те, - я указал на дальние несколько деревьев, - я не люблю. Яблоки большие, но кислые.

- А я люблю кислые яблоки, - ну кто бы сомневался. Мне кажется, она вообще обожает всё то, что не люблю я. – Этот сад вы сажали?

- Да, - я немного задумался. – Когда я был маленьким. Мы с отцом. Там дальше есть ряд слив, которые посадили я и Юлька. Ну, сестра моя, - я разжевывал, как мог, хотя она сразу поняла, о ком идёт речь, - ты должна её помнить. Она ещё младше тебя.

- Да помню я! – она не выдержала. Моё самолюбие торжествовало.

Мы ещё несколько минут побродили по саду. Я, даже не заметно для самого себя, рассказывал ей историю каждого дерева. Как-то подозрительно легко мы общались. Возможно, мы могли бы друг другу надоесть, если бы нас вовремя не позвали родители. Отец Гали уезжал и хотел с дочкой попрощаться.

Глава 2. Замысел.

Николай Иванович уехал от нас уже больше трёх часов назад. Всё это время Галина и Юлька помогали маме по кухне, а я у них был в качестве «принеси-подай». Отец хитрей оказался – сразу в город смылся, якобы по делам. Но я-то знал правду. Он мне как-то говорил одну умную вещь: «Жена на кухню – мужик с дому вон». Теперь-то я понял смысл. Правда, поздно я понял.

Я уже второй раз возвращался с универмага, так как в первый мама что-то забыла написать в список. Немножко возмутившись для дела, я тогда неохотно поплёлся за забытыми продуктами. Сейчас же, когда мать снова поставила перед фактом, моему возмущению не было предела.

Я не помню, как долго я выступал на публику, но меня перебила Рогозина. Она, с видом скромной девочки, сказала матери, что сама сбегает за продуктами. Этого я допустить не мог. Мы немножко поспорили и нашли компромисс. Вернее, нам его сестра предложила. А мама даже разрешила взять «пятёрку». Отец на ней всё равно не ездил, у него в то время была любимая «волга». Не то чтобы до универмага было далеко, но и не близко, хочу сказать. Мы с Галей перекинулись милым взглядом и отправились в гараж.

- Ты ездить-то хоть умеешь? – скептически отозвалась судейская дочка, когда мы выехали на дорогу.

- Увидишь, - выпалил я, переключая передачу. Отношения у нас были ну прям очень натянутыми.

В универмаг Галя сбегала сама, а я верно ждал её в машине. Её не было достаточно долго, солнце ощутимо припекало, и я выполз с машины, спрятавшись в тенёк под каким-то деревом.

Пока я варился под солнышком в ожидании маминой подручной, ко мне подбежала моя бывшая одноклассница. Мы в своё время дружили, Валька классная девчонка, хочу сказать. Я её долго не видел, она училась на учителя истории и жила в Москве. Щебетала она очень быстро, так что я еле успевал разобрать. Но с ней было весело. Я не заметил, как мы разговорились. Видимо, я слишком открыто общался с ней, так как отвлёк меня оглушительный кашель со стороны моей машины. Галина вернулась с пакетами.

На прощание я поцеловал Валентину в висок (что её безумно удивило) и вернулся к Рогозиной. Мы сели в «пятёрку».

- Подруга? – изображая вселенскую незаинтересованность, спросила Галя.

- Да, - сказав, я замолчал. Я ждал, что она ещё что-нибудь спросит, но она была нема как рыба. Тогда не выдержал я. – Бывшая одноклассница. Влюблена в меня как кошка.

- Я так и подумала, - ответила отчего-то довольная девушка, уткнувшись в меня глазами. Неужели раскусила? Да нет...

Воскресный вечер по-своему любим мною. Но не сегодня. Сегодня он был безнадёжно испорчен одной милой особой. Хотя, честно говоря, скорее я его ей испортил, нежели она мне.

Мы поужинали плодами совместного семейного труда и отправились по своим комнатам. К тому времени как раз вернулся отец и, мило утроившись в кресле в прихожей, смотрел телевизор, а телевизоры тогда знаете, какие были? Интересные. Так, глядя его, он и задремал.

Я перекинулся с сонным папой парой фраз и поплёлся к себе. Юлька к тому времени уже убежала на вечерние гульки, а мама ушла в гости к соседке. Так что с Галей мы остались практически наедине.

Я лежал у себя в любимой почивальне и сверлил взглядом то потолок, то стены. Спокойствие мне могло только сниться. Меня так и подмывало пойти к судейской дочке и испытать её нервы на твёрдость. Причины были необъяснимы. Вот просто хотелось и всё.

Громко вдохнув, я подпрыгнул с подушек и уверенным шагом поплёлся в её спальню. Перед самой комнатой я замедлил шаг, вскоре он стал совсем тихим, таким, что Галя бы точно меня не услышала.

Дверь в спальню Рогозиной не была до конца прикрытой – узкая щель так и манила мои глаза. И конечно же, я аккуратно пристроился у дверного проёма и стал взглядом рыскать по комнате. Я забыл даже дышать, пока пытался найти её в нескольких квадратных метрах. То ли щель мне не позволяла этого сделать, то ли Галины действительно не было в комнате. Я убедился, что причина кроется в последнем после того, как чья-то рука твёрдым движением легла на моё плечо. Я был готов заорать и убежать, и всё равно, чему меня учили в Академии все эти годы. Знания мои выветрились из головы после первого её прикосновения.

- Попался на горячем? – голос подруги таил в себе не то вопрос, не то утверждение. Я медленно развернулся и посмотрел на Рогозину. И молчал. – Потерял кого-то?

- Газету, - выпалил я. Ответ мой был даже для меня неожиданностью. Но едва я увидел, что и Галя не ожидала такого ответа, тут же решил идти напролом. – У тебя в комнате должна быть.

- Да, - абсолютно веря в смысл своих слов, уверенно продолжал я. – Ты не против? Я посмотрю.

Я, как галантный мужчина, пропустил девушку вперёд. Она, бросив на меня недоверчивый взгляд, зашла внутрь, а я последовал за ней.

- И где твоя газета? – нагло спросила Рогозина, осмотревшись в комнате и разведя руками.

- Мама, наверное, унесла, - равнодушно ответил я, поджав нижнюю губу и поведя плечами. – Или Юлька...

- Юлька? – удивлённо переспросила Галина, смотря на меня, как следователь на допросе. – Знаешь, мне кажется, проще было бы признаться.

- В чём? – я почти неподдельно удивился.

- Я тебе нравлюсь, - выпалила Рогозина, уверенно глядя мне в глаза. Я впал в ступор. Я-то думал, наивный, что она на отсутствие газеты намекает...

- Ты? – я оценивающим взглядом пробежался по подруге. – Прости, ты не в моём вкусе. Недотягиваешь ты до моих идеалов. Много, - я нарочно протянул это слово, желая её задеть, - недотягиваешь.

Она молчала. И лишь сейчас я понял, какую ересь ляпнул. Любой бы девушке было обидно такое услышать. Но я, честно, не специально. Просто когда она рядом, я остановиться не могу. Вот не могу объяснить, но Галина на меня очень странно действует. Очень.

Я бы ещё долго мог стоять неподвижно, но Рогозина «отмерла» первой. Подруга, убрав от меня глаза, стремительным шагом направилась к выходу. Я не мог позволить ей уйти.

Схватил её за руку очень сильно, она посмотрела на меня опустошающим взглядом.

- Пусти, - приказным тоном «попросила» Галина.

- Прости, - извинился я, лишь слегка послабив хватку.

- Забыли, - равнодушно ответила она, и я отпустил её руку.

Галя быстро выбежала из комнаты, а остался стоять на месте, хотя задней мыслью понимал, что должен был как можно скорей попытаться её догнать.

Глава 3. Вечер добрым не бывает

С вечера мы так и не поговорили, хотя оба понимали, что должны были объясниться. Утром я проснулся с жуткой головной болью, причин которой я постичь не мог. Застелив постель и приведя себя в порядок, я спустился на кухню – оттуда маняще веяло маминым колдовством.

Едва я добрался до кухни, как остановился у дверей и замер так, чтобы никто не узнал о моём присутствии. Сначала я различил звонкий голосок матери, а потом, прорвавший тишину, и голос Гали.

- Голова болит, - жаловалась девушка на мамин вопрос о её самочувствии.

- С чего бы это? – искренне удивлялась мать. – Галчонок, а ты не заболела?

Моя подруга неуверенно качнула головой, что матери не понравилось. Тогда она тут же вцепилась в девушку и губами начала проверять наличие температуры. Жуткое зрелище, учитывая, что я видел, как Галине было неприятно. Моя головная боль незаметно исчезла.

- Да нет, не горячая, - задумалась мать, отпустил лоб судейской дочки. – Я сейчас тебе таблетку дам, выпьешь. Должно стать легче. Ты же сегодня должна быть свежей, как огурчик.

Моя мама стремительно вырвалась с кухни, так, что я едва успел спрятаться, чтобы не «спалить контору». Пока она искала в шкафчике таблетки (а их у неё было на все случаи жизни), я осмелился показаться Рогозиной на глаза. К моему удивлению, будущая студентка встретила меня абсолютно спокойно и в чём-то равнодушно.

- Доброе утро, - поздоровался я, подойдя к крану, чтобы набрать себе воды.

- Доброе утро, - эхом отозвалась Галина.

Мы снова замолчали. Я пил воду, лишь бы только рот был чем-то занят. Иначе бы мне пришлось с ней говорить. В то утро я выпил очень много воды, столько, сколько за всю свою жизнь не пил. Наконец, появилась мама. Уверяя девушку, что эта чудо-таблетка способна излечить любой человеческий недуг, мама протянула её ей. А я любезно набрал Гале воды.

Мама накрывала на стол, в чём моя подруга ей помогала. Я решился завязать разговор при посторонних, ведь тогда отмолчаться Галина просто не сможет.

- Во сколько тебе назначено? – поинтересовался я, жуя бутерброд. Мать услышала, как невнятно я пробубнявил свой вопрос, и тут же поняла, что ем я далеко не приготовленный ею завтрак. Ударив меня по руке, она отняла бутерброд, что-то проворчала и заставила дождаться отца к столу. В суматохе мой вопрос забылся, и мне пришлось его повторить.

- На десять, - робко ответила Рогозина, расставляя на столе приборы.

- Коля, слушай, - начало маминой реплики мне определённо не понравилось. – Тебе же к одиннадцати. Завези Галю в академию, чтобы она по автобусам не толкалась. Ты же на машине?

Я хотел уже выпалить: «Нет!», но вовремя сообразил, что если я так скажу – придётся действительно ехать не на машине. Пришлось ответить правдиво.

- Так закинешь Галю? – мать повторила вопрос. Галина лишь молчала, подняв на меня свои чертовски красивые глаза. Да, Галина Николаевна, многим мужчинам ты сердца разобьёшь.

- А назад ты во сколько? – обречённо задал вопрос я. Раз попал, толку отлынивать? – Я и назад могу забрать.

- Коленька, - мама обрадовано обратилась ко мне. А я не люблю, когда меня так называют, - спасибо. Всё, тогда я за Галчонка не переживаю.

Мать посмотрела на девушку, Галина попыталась изобразить на своём лице улыбку. Теперь я точно был уверен, что вчерашнее задело «любимую подругу». Вот только как распоряжаться этими знаниями – не знал.

Дорога до академии прошла в пустом молчании. Я время от времени поглядывал на Галину, она, как мне показалось, на меня. Но мы молчали.

- В час на этом же месте, - предупредил я, выкрикивая из окна в спину убегающей Рогозиной.

- Хорошо, - коротко бросила она и скрылась в тени.

Переключив скорость, я сдал назад и отправился в академию к себе. Мои дела, к сожаленью, тоже никто не отменял.

Время в академии МВД прошло несказанно быстро. Не успел я взглянуть на часы, как осознал, что опаздываю. Быстро распрощавшись со всеми, я вскочил в «пятёрку» и рванул за Галиной. Не знаю, как она, но я точно переживал. А что если её не будет? Не дождалась меня и уехала сама? Да мать же мне голову оторвёт!

Когда я подъехал к условленному месту, облегчённо выдохнул. Галя сидела на скамейке в тени небольшого дерева и читала книжку. Я посигналил и девушка, подняв на меня свои глаза, схватила сумку, спрятала в неё книжку, и быстрым шагом направилась ко мне. Лицо её сияло глупой улыбкой, которую она пыталась скрыть.

- Всё хорошо? – из вежливости спросил я, смотря в зеркало заднего виду и пытаясь сдать назад. Вопрос был лишён абсолютно любого смысла, ведь улыбка подруги говорил сама за себя.

- Лучше, чем даже могло быть, - отчеканила Рогозина, оборачиваясь назад. – Теперь назначено на среду, на одиннадцать.

- Мои поздравления, - улыбнулся я, бросив на неё молниеносный взгляд.

Мне резко стало не по себе. Галя сияла. Улыбка невероятно украшала её свежее лицо. Есть люди, которые не умеют красиво улыбаться, а есть такие, улыбка которых кажется дороже всего на свете. Галина улыбка была именно такой. Мне было неприятно, что я посмел обидеть этого ангела.

Со мной вообще происходило что-то не то. С каких это пор я стал разбираться в улыбках? Как-то странно действовало на меня присутствие этой барышни в моей жизни. Я не так давно вышел из того возраста, когда при девушках робеют, но рядом с ней я снова становился оным. Я терялся, хотя опыта общения с представительницами прекрасного пола было достаточно.

Всю дорогу мы проговорили. Говорили обо всём. Как-то даже непривычно стало мне.

- Галь, ты извини меня... За вчерашнее... – словно пацан, промямлил я.

- Да ладно, - улыбнулась Рогозина. – То ли ещё будет!

Фраза, брошенная Галей, почему-то упрямо въелась в мою память и не желала покидать её ещё очень долго.

Глава 4. Коварный понедельник

В этот вечер я собирался на день рождения к своему старому другу. И стадо бизонов не смогло бы меня остановить. Кроме моей матери. Вернее сказать – Галины Николаевны, которую я был обязан охранять и развлекать.

После долгих затяжных и молитвенных стонов, которые не оказали на маму никакого влияния, я сдался и решил идти другими путями – окольными.

Раньше я бы никогда даже и в мыслях допустить не мог, что пойду на такой праздник в сопровождении – подумать только! – дорогой сердцу судейской дочери. «Позору не наберёшься», - горестно заключил я, едва перебирая ногами по ступеням. К сожалению, ультиматум матери был предельно ясен. Или я иду с Галей, или сижу дома. И тоже с Галей.

Я, оглядевшись по сторонам, глубоко вздохнул и на выдохе уверенно постучался в дверь Галиной комнаты. Никто не ответил. Я снова постучал (упрямства мне не занимать). Через несколько секунд послышались шаги. Дверь скрипнула и на пороге появилась она – моя вечерняя проблема.

- Твой дом. Мог бы и не стучаться, - язвительно поприветствовала меня подруга и вернулась обратно в кресло, схватив по дороге книгу.

- А вдруг бы увидел, что не должен был видеть? – ляпнул такое, что даже сам не понял. Она скептически повела бровью и снова уткнулась в книгу. Учебник она не выронила с рук, явно дав мне понять, что не желает вести со мной речи.

Чёрт! Когда мы опять успели поругаться? Наверное, я в то время был в коме. Хоть убейте – я не помнил причин, по которым мы снова оказались «в контрах».

- Галь, а у меня к тебе предложение, - не смотря на самый радужный приём, на который она была только способна, я решил идти напролом. Ваську (а так звали моего друга) я просто не мог сегодня не увидеть.

- Руки и сердца? – парировала старая знакомая.

- Если выручишь – ещё и головы, - я решил налаживать с ней контакт. Как бы неприятно мне было это признавать, но весь сегодняшний вечер зависел именно от её решения.

- Я слушаю, - стоило мне пойти навстречу, как и она тут же подалась ко мне. Отложив книгу, девушка смело заглянула мне в глаза. По моей коже, непонятно отчего, пробежали мурашки.

- Я хочу спасти тебя от вечерней скуки и пригласить на взрослый, - я особенно ударил на этом слове, чем, видимо, разозлил Рогозину, - праздник.

Я почувствовал, что снова потерял с ней точки соприкосновения. Знаю, я был сам виноват. Но ничего не мог с собой поделать – рядом с ней я схожу с ума, мне хочется достать весь арсенал колкостей, которые у меня только есть, и применить к ней. У неё, уверен, такое же чувство.

- Ты всё знаешь, да? – тут я догадался, что Галина знает о поставленном мне матерью ультиматуме. Она лишь довольно кивнула головой. – И чего ты хочешь? – она мечтательно отвела глаза в сторону, закусив нижнюю губу. – В пределах разумного.

- Ничего не хочу, - ответ, признаться честно, меня поразил. – Но запомни оказанную мной услугу. Ты мне должен.

- Так ты согласна? – я опрометчиво обрадовался раньше позволенного. К счастью, Галя лишь довольно улыбнулась.

- Дружба – это святое. Мы идём на твой «взрослый праздник», - она точь-в-точь повторила мой тон, чему я не был особо рад. – Можешь обрадовать тётю Люду, а я пока соберусь.

- Галка! Спасибо! – я подлетел к ней и быстро поцеловал в щёку. И только потом понял, что натворил. В тот момент мной руководили эмоции, и это было непростительно.

- Да не за что, - потерянно прошептала она, посмотрев на меня. – Обращайся...

Я мгновенно ретировался с Галиной комнаты и поспешил обрадовать мать. Я даже не мог себе представить, какие мысли могли роиться в голове семнадцатилетней девушки, которую я имел неосторожность поцеловать. Да это и поцелуем-то назвать трудно, но мне всё равно было не по себе за такой поступок. Это же Галя всё-таки...

Мать, немножко посопев, отпустила нас, дав предварительно чёткие указания: как себя вести, с кем не разговаривать, оберегать Галю, вернуться рано.

Вечер проходил блестяще. У Васи отец был прекрасным виноделом и по этому поводу на столе были прекрасные наливки. Я пил немного, а Галине вообще запретил прикасаться к ним. Она, к моему удивлению, не пыталась отчаянно доказать мне, что уже взрослая и сама может решить всё для себя, а лишь молча согласилась. Ребята, видя моё общество, конечно же, не удержались от редкой возможности подтрунивать надо мной. К счастью, их шутки были не очень долгими.

Я видел, как Галя скучает. В моей голове уже играло сладкое вино (пусть его и было чуть-чуть) и я решился на воистину невероятный поступок – пригласить подругу на танец. Она удивлённо посмотрела на меня после того, как я озвучил всё приглашение, но согласилась.

Нужно признаться сразу: полярные медведи, и те танцуют лучше меня. В этот же вечер всё кардинально изменилось. То ли чудесное зелье Васькиного отца обладало таким эффектом, то ли звёзды сошлись в нужном месте, а может, партнёрша попалась хорошая, но мы танцевали так легко и воздушно, что вначале я даже не поверил, что танцую с Галей действительно я. Отплясали мы несколько танцев и тут, как назло, нам попался медленный танец. Слегка смутившись, Галина посмотрела на меня взглядом, в котором выразила свою полную готовность вернуться на место. Я, отважный и бравый офицер, не мог позволить себе такую оплошность и пригласил Галю ещё и на медленный танец.

Я ощущал тепло её тела, мне передавалось её напряжение от этой деликатной ситуации, но мы медленно и легко танцевали, наслаждаясь компанией друг друга. Всё было невероятно просто. Я дышал ароматом её волос, которые щекотали моё лицо, шептал ей на ушко невинные шутки (я заметил, что когда шутка ей нравилась – она крепче сжимала мой рукав, а когда нет – лишь улыбалась в знак благодарности). Понимая, что это всего лишь медленный танец, а днём был невинный поцелуй, я боялся, что начинаю влюбляться. Мысль, что Галя ещё ребёнок, не давала мне покоя. Эти несколько минут оказались для нас мучительной вечностью.

Глава 5. "Взрослый" праздник

Потанцевав, мы снова расстались. Меня тут же подхватила толпа друзей, отрезав от подруги, и через некоторое время я уже потерял Галину из виду. Часа через пол, вдоволь наговорившись, вернулся на место, где оставил судейскую дочку. Её не было. В голове пронеслась тысяча и одна мысль. Я спрашивал знакомых, не видели ли они мою спутницу, но все в своих ответах были неутешительны. И только тут я заметил, что нет и самого виновника торжества – Василия.

Опросив всех присутствующих, я совершенно неосознанно побрёл по дому. Я уже представлял (и даже ощущал!) реакцию матери, да и отца. Если быть до конца откровенным, мне не была столь страшна мысль о наказании, сколько меня мучила совесть – потерять свою подругу на празднике!

Вино, конечно, хорошо. И даже очень хорошо. Но в горле у меня пересохло так, что я с трудом языком ворочал. Хотелось просто пить. Обычной воды. Я отправился на кухню.

И что я там увидел?! Вася, этот наглый человек, решивший, что раз у него праздник, значит, ему всё дозволено, приставал к Гале! Моей Гале! Она, ещё неопытная и культурно воспитанная дурёха, кое-как с горем пополам держалась. Но я-то знаю повадки Васьки! Если ему девушка понравилось – уже ничего не остановит. Мы в своих кругах прозвали его Охотником. Никто и никогда из нашей мужской компании не имел ничего против, нас-то, по сути, его дела не касались. Но сейчас, когда этот «браконьер» зашёл на запрещённую территорию, мне было абсолютно всё равно, что будет дальше. Честь подруги гораздо важней.

Всё произошло слишком быстро. Испуганные глаза Василия подсказали мне, что подобного от меня не ожидалось. Эффект же неожиданности ещё больше раззадорил меня. В общем, потасовка получилась неплохого локального масштаба. Разняли нас уже прибежавшие на шум парни.

Честно, мне было абсолютно всё равно, что обо мне подумали. Для себя я был стопроцентно прав. Этого достаточно. Хотя, как мне показалось, благодарный взгляд судейской дочки сулил мне ещё большие лавры победителя.

С гостей пришлось вернуться раньше запланированного. Сами понимаете. С Васькой мы, конечно, ещё наладим контакт (дело-то молодое, с каждым может случиться), но сейчас мне этого хотелось меньше всего. Я думал только о Гале, которая молчала, словно партизан на допросе.

Возвращались домой мы в полностью окутавшей нас тишине. Рогозина упрямо и глухо смотрела себе под ноги, пока мы не спеша плелись домой. Почему не спеша? Я хотел вернуться в отчий дом уже после того, как мать уснёт. Чтобы зализать боевые раны лично, без вмешательства и наводящих вопросов любимой родственницы. Только покров ночи мог меня спасти.

Я шёл медленно. Тело саднило. Васька-то, к моему большому удивлению, сумел мне «меток» понаставить. Ну ничего! Я-то в любом случае разукрасил его куда больше! Эта мысль и тешила моё самолюбие.

- У тебя губа разбита, - тихо, что я едва её услышал, прошептала Галина, когда мы проходили под фонарным столбом.

- До свадьбы заживёт, - я улыбнулся и от этого невинного движения почувствовал всю смачную боль ранения, непроизвольно кривясь.

- Коль, спасибо, - проговорила девушка ещё тише. Я чувствовал и знал, что ей, как и мне, вся сложившаяся ситуация была неприятна.

- Я поступил так, как был должен, - с довольным видом победителя заявил я. – Если бы этот урод к тебе хоть пальцем дотронулся... Я бы ему...

- Ты из-за меня поругался с другом, - мне показалось, что она гораздо больше переживает за Василия, нежели за то, что он мог с ней сделать. Ну не дурная?

- Что за глупости, Галь? Ты вообще о чём? – моему недоумению не было придела.

- До того... Как всё случилось... Вы так хорошо общались, шутили, - она виновато опустила глаза. Я, забыв о губной боли, усмехнулся.

Не найдя слов для утешительного ответа её совести, я просто взял её за плечи и крепко прижал к себе. Понимал, что, возможно, мужские объятья ей в силу возраста непривычны или и того хуже – неприятны, я всё равно сильней притянул её к себе. Объятья, в свою очередь, напомнили мне о том, что разбита у меня не только губа.

- Даже если бы он мне был брат родной, исхода дела это не изменило бы, - я прошептал подруге возле самого ушка. Глазами она смотрела куда-то в темноту. – Я за тебя отвечаю и в обиду не дам, - щекой я почувствовал, что она улыбнулась.

- Отпусти меня, тебе больно, - её невинно-детский голосок, резко ставший таким, прозвучал неожиданно. Я отпустил её. – Вернёмся домой, я помогу тебе обработать раны... Тётя Люда же знать не должна?.. – я утвердительно кивнул.

Домой мы возвращались под руку. Звёзды, бессвязно рассыпанные по небу, блестели в далёкой синеве. Дорожка тёмной лентой тянулась у наших ног. Единственной мелодией, нарушавшей магию летней ночи, был звонкий стук Галиных каблучков. Я часто прислушивался к нему и терялся для мира. Мог минутами слушать её шаги, а глазами бессмысленно упираться в ночь, где она касалась уснувшей земли.

Мне стало жутко интересно – о чём думает Галина? Её взгляд, спокойный и умиротворённый, играя притягивающими лучиками, скользил по дорожке. Ничего не могло рассказать мне о её мыслях. Ничего.

Время от времени наше единство нарушали пробегающие мимо автомобили. Слепя нас ярко-жёлтым светом фар, заставляли прикрывать глаза руками.

Через полчаса мы уже оказались дома. Прошмыгнув во двор так тихо, как только могли, мы, словно воры, начали пробираться в мою комнату, аккуратно шагая по ступеням. Остановил нас только внезапно ослепивший нас свет и властный голос матери, прозвучавший как гром среди ясного неба:

Именно так заканчиваются величайшие преступления человечества. С вовремя не уснувших родителей. Я обернулся и посмотрел на Галю, она на меня. «Что-то сейчас будет», - мысль, которая влетела в голову обоих.

Глава 6. Продолжение застолья и его последствия

Наши с Галей глаза встретились. Её взгляд искрился уверенностью, что подняло мой боевой дух на небывалые высоты. «Она меня не сдаст», - с гордостью подумал я, поймав её глаза. Мы, даже не сговариваясь, решили врать до последнего. Двоих-то не убьют. Могут только меня. За то, что ещё и девушку врать научил. Но это сейчас меня ничуть не интересовало. Галина-то приняла мою сторону. Я обязан её не подвести.

- Молодые люди, - мать обратилась к нам тоном какой-нибудь непревзойдённой ищейки, - как погуляли?

С секунду мы с Галей замешкались с ответом. Такой простой вопрос поставил в тупик меня, но, как оказалось, не Галину Николаевну.

- Прекрасно, тёть Люд! – рьяно и с задором заверила подруга. С моей души свалился Эверест. – У Николая такие замечательные друзья!

Мать удивлённо повела бровью. Я стоял у Галины за спиной, её высокая причёска прятала мою разбитую губу. Обоим нельзя было шевелиться. К счастью, Рогозина это понимала.

- Галочка, так тебе понравилось? – мамин голос резко стал заботливо-гостеприимным. Я облегчённо выдохнул.

Возможно, мать вначале нас в чём-то и подозревала (уж зная моё везение на невезение), но фраза, брошенная Галей так уверенно, разбила в пух и прах все её сомненья. Пришла и моя очередь вмешаться.

- Мам, ну конечно, понравилось! – она посмотрела на меня мягким взглядом. – И вкусно всё было, - я-то знал, что стряпня больная тема матери, - я уверен, тебе бы понравилось. И не сомневайся!

Она ещё с минуту подискутировала сама с собой (мы же с Галей верно хранили молчание) и, задав нам ещё несколько простых вопросов, всё-таки отпустила нас. Я уже хотел сделать шаг, чтобы скорее скрыться, но любимая мама опять что-то унюхала. Кажется, в прямом смысле.

- Николай, - на официальный тон она переходила лишь в особых случаях, что сразу ввело меня в ступор, - ты пил?

Я уже хотел кричать ей и клясться, доказывая с пеной во рту, что всё это интриги злых завистников, но вместо этого тупо молчал. Ситуацию снова спасла Галя. Спасла ли?

- Тёть Люд, пил, - я готов был тут же задушить свою подругу. Останавливала меня только мать, которая в ответ на признание лишь сделала изумлённое выражение лица. Она-то, как и я, правды в исполнении судейской уж точно не ожидала. Созданный мною же злой и коварный врун Рогозина меня же и предала! Подумать только!

- Пил? – не лишаясь удивления, переспросила мать у Гали. Я уже мысленно душил подругу. Если она ещё хоть слово скажет!

- Да, - подтвердила девушка. Мне казалось, что меня кто-то очень сильно огрел по голове. Но и на этом её речь не закончилась. – Но пил он только вино. И только один раз. Под моим присмотром, тёть Люд.

Мать несколько секунд молчала, осмысливая услышанное, а я, ожидая уже чего угодно и от кого угодно, ждал приговора.

- Ну что ж, - начала равнодушно мать, - ладно. Спокойной ночи, дети.

Господь отнял у меня дар речи. Это и всё? Или я уснул и на самом деле просто не услышал сказанное матерью. Мама уже было отправилась в свою спальню, как всё та же неугомонная девушка остановила её. Что-то стукнуло. Кажется, это была моя челюсть.

- Галя, зачем? – протянул я ей в затылок, крепко стиснув зубы. Она не ответила.

- Тётя Люда, у меня что-то в груди скребёт, - Галя показала это жестом. – Вы могли бы мне йод дать? Сетку хочу сделать. Болеть же мне никак нельзя.

- Ой, Галчонок! Хорошо, что сказала! Всё! Сейчас, конечно, дам! – радостно завопила мать, пользуясь возможностью полечить уже кого-нибудь. Я стоял, пытаясь оторвать от ступеней свою челюсть. Не получалось.

- Когда тётя Люда уснёт, дашь мне знать. Я проберусь к тебе с йодом. Будем раны обрабатывать, - тихим, но одновременно приказным тоном сказала Галина.

- Как дам знать? – соображал я, откровенно говоря, ну прям очень медленно. Рогозина удивлённо обернулась.

- Придумай что-то, - твёрдым голосом «попросила» она, - не всё ж мне думать, - она замолчала, а перед самым возвращением матери добавила: - Мой герой.

Лицо моё исказила глупая и непонятная улыбка. Я готов был ещё с дюжиной солдат сразиться, только бы услышать это сладостно-желанное обращение ко мне в её исполнении. Жить-то очень даже весело!

Мы с Галей разошлись по своим комнатам. Помимо йода, Галине был выдан целый арсенал согревающих средств, начиная от «Звёздочки» и заканчивая какой-то настойкой непонятного мне происхождения.

Студентка

Содержание

Глава 1. Знакомая незнакомка

Глава 2. Замысел.

Глава 3. Вечер добрым не бывает

Глава 4. Коварный понедельник

Глава 5. "Взрослый" праздник

Глава 6. Продолжение застолья и его последствия

Глава 7. Подельники. Партнёры. Напарники.

Глава 8. Поцелуй Калипсо

Глава 9. И так бывает

Глава 10. Перекрёсток

Глава 11. "Обычный" день

Глава 12. Сестрёнка

Глава 13. Как в юности

Комментарии (0)