Она аккуратно припарковала машину и откинулась на спинку сиденья. Как хорошо, что это место снова свободно. У него наверняка есть хозяин, но она ведь ненадолго сюда приехала – чуть-чуть постоит и освободит парковку. Ей всего-то нужно немножко посмотреть на окна дома.

Рябиновые ветви опускались почти до самого капота, скрывая транспорт от посторонних глаз. Чтобы увидеть машину из окна, нужно было знать, что она там стоит, иначе – не догадаешься. На это и был расчет – ей нельзя было, чтобы ее увидели. Хоть машину она купила совсем недавно и благоразумно об этом никому не сказала, всегда оставался форс-мажор. Лучше перебдеть, чем недобдеть, считала она.

Девушка вздохнула и осторожно выбралась на морозный воздух. Отойдя немного в сторону детской площадки, она спряталась за горкой и подняла глаза. Отсчитав нужный этаж, улыбнулась – горит свет.

Она и сама не знала, что на нее нашло, только однажды, возвращаясь поздно из гипермаркета, она поняла, что дорога проходит мимо его дома. Не удержалась и зашла во двор, потом нашла его окна и… Какой раз она уже здесь? Пятый? Шестой? Больше? Меньше? Она не считала. Просто как-то так само получалось, что иногда после работы она ехала сначала сюда, а потом уже домой.

Разумеется, в офисе никто не знал. Она сама сгорала со стыда перед своей совестью за этот детский сад во вполне взрослом возрасте, но ничего не могла с собой поделать – ее тянуло в этот двор. Ей как воздух нужно было увидеть его окна, свет в них. Она не знала зачем. Просто нужно и все. Если сама себе не можешь объяснить, то как это рассказать кому-то, да еще так, чтобы тебя поняли?

Он, естественно, тоже был не в курсе. Как она ему скажет? И что она ему скажет? «Товарищ майор, я тут на ваши окна приезжаю поглазеть. Надеюсь, вы не против?» Она тихонько рассмеялась от этой мысли. Глупо, боже мой, как же глупо! Но… пока никто не знает, ведь можно?

Девушка вновь подняла глаза на дом. Иногда в окне она видела его. Она не могла разглядеть, что он там делал. В такие моменты ей казалось, что он ее сейчас заметит, потом ей становилось смешно от самой идеи. Как он может ее увидеть? На дворе почти ночь – в конце января все еще темнеет рано, и для того чтобы увидеть, надо знать, что она там бывает. А она молчала как партизан. И кралась как преступница, все время выбирая теневую сторону, вдали от фонарей.

Девушка вздохнула, поправила черную повязку на лбу и поежилась. Крещенские морозы продолжали лютовать, несмотря на то, что их время прошло, но такова зима в Москве: сначала два месяца слякоти, а потом сразу хлоп и – минус двадцать пять. Кто не спрятался – я не виновата.

В голове мелькнуло, что даже если бы он ее увидел, то просто не поверил бы. В конторе она так вдохновенно изображает из себя напарницу, только напарницу. Ладно, будем честными, иногда получается хреново, но она очень старается держать себя в руках. И да, она видит, что он тоже не всегда ведет себя как обычный опер, но делает вид, что не замечает. Она против служебных романов.

Девушка переминается с ноги на ногу – как же холодно! Да, она против служебных романов – эту установку она выбрала для себя давно и, как выбрала, так ни разу и не пересматривала. Раньше повода не было, а сейчас… сейчас, пожалуй, она не знала, готова ли она все переиграть. Иногда казалось, что да – сломать бы все разом, как взорвать, и построить с чистого листа другие принципы, другую жизнь, а потом…

А потом просыпался разум: ну кто тебе сказал, глупенькая, что ты ему нужна до потери пульса, нужна так, чтобы все взорвать? И она понимала, умом понимала, что так и есть. В конце концов, что между ними было? Пара украденных поцелуев, куцый букетик и взгляды, которые они исподтишка бросают друг на друга. Легкий флирт, чтобы не одуреть от постоянных трупов и бандитов. Никаких решительных шагов навстречу.

Но почему же тогда так тянет сюда, к этим окнам? Почему так нужен этот свет? Сам факт, что он есть и она его видит, помогал справляться с эмоциями, пережить тяготы рабочего дня, да что там – дышать помогал полной грудью. Вот только она в этом никогда никому не признается. Даже самой себе. Только в те десять-пятнадцать минут, что она тут стоит, она может расслабиться, улыбнуться своим глупым мыслям, сотню раз обозвав себя наивной дурочкой, и почувствовать себя нелепой школьницей, которой нравится мальчик из старшего класса. В остальное время суток она даже думать себе не разрешает об этих почти ночных прогулках. Она – капитан полиции, опытный эксперт, оперативный работник! Ей не до ерунды и дурацких сентиментальных историй!

Хруст снега под чужими шагами вывел ее из состояния задумчивости.

- Добрый вечер, девушка, - раздалось за спиной, - извините, если помешал…

Часть 1

Марина Миролюбова

Глупо, боже мой, как же глупо! Но… пока никто не знает, ведь можно?

След

Соколова / Лисицын

Юлия  Соколова

Константин  Лисицын

Свет в твоем окне

Не включая свет в спальне, он осторожно подошел к окну и незаметно отодвинул штору. Так и есть – снова эта машина под рябиной. Он вздохнул: похоже, опер в нем не засыпает никогда. Мужчина примерно знал все автомобили во дворе, поэтому быстро понял, что этот был новеньким.

Сначала он не обратил на него внимания – ну мало ли, кто к ним заехал. Потом заметил, что машина стала появляться периодически. Затем обратил внимание, что она приезжала только в определенные дни, вставала всегда под рябину и спустя десять-пятнадцать минут уезжала. Он не был параноиком, но мысль о слежке сразу засверлила в уме.

Но кто за кем следил? Нерадивый муж пытался застукать жену с любовником? Но отведенного времени для этого явно мало. Кто-то следил за объектом, который входил и выходил? Но в такой час мало кто слоняется по двору. Он пару раз обращал внимание, что дверь подъезда не открывалась ни разу за тот промежуток, что машина стояла под рябиной.

Он сам не понимал, чем его зацепил этот автомобиль, пока случайно водитель не засветился, занимая свое место. Причем засветился – громко сказано. Мелькнула чья-то рыжая макушка, и его словно кипятком ошпарило. Он чуть не выскочил в одной футболке на улицу. Хорошо, вовремя сообразил, что за бортом зима, а машина уедет раньше, чем он выйдет к лифту.

В ту ночь он долго не мог заснуть. Конечно, на свете очень много рыжих макушек, и он не помнил, чтобы у обожаемой им была машина. К тому же, что делать этой девушке почти ночью в его дворе, но… Картинка, сверкнувшая на какие-то доли секунды, как искра вспыхивала перед его глазами постоянно, мешая сосредоточиться на работе, подумать о деле, нормально поесть, поспать – спокойно жить не давала.

И он плюнул. Обозвал себя в душе идиотом, верящим в сказки, но пошел просить у консьержа записи с камер видеонаблюдения. Не в службу, а в дружбу. Консьерж, пожилой дяденька, давно смекнул, что с майором лучше дружить – никогда не знаешь, что случится в этом мире – поэтому охотно пошел ему навстречу, предоставив искомые записи.

Стыдно признаться, но смотреть было страшно. В какой-то момент мозг пронзила мысль: а если это не она? Он повертел диски в руках. Вот же черт! Может, не смотреть? Ясен пень, предаваться мечтам, думая, что это она, куда приятнее, чем увидеть сейчас какого-нибудь рыжего мужика на записи и понять, что ты просто непроходимый тупица. Что ты настолько поглощен мыслями о ней, даже когда пытаешься сделать серьезное лицо на совещаниях, что тебе просто очень хочется, чтобы это была она. Ведь так-то тебе ничего не светит – не обращает капитан внимания на твои мимолетные жесты, на твои неуклюжие комплименты, на твои взгляды «не по уставу».

Он усмехнулся. Она против служебных романов. Тут либо выкинуть ее из головы, либо менять работу и… выкинуть ее из головы. Ведь не факт, что, разойдись они по разным конторам, она ответит на его чувства. С чего вдруг? И вообще, с глаз долой – из сердца вон, как известно.

Эх, была – не была… Он вставил диск, отмотал до нужной минуты, но быстро понял, что лица водителя там не видно. Хмыкнул: сразу видно, что опер – грамотно паркуется. Черт! И опять он уже решил, что это она. Ладно, как минимум можно разобрать номер машины – уже что-то. Надо будет потерзать народ в лаборатории.

К счастью, в эту смену работал программист, который за пару шоколадок мог выполнить просьбу и при этом не проболтаться. Каково же было их общее изумление, когда программа высветила, кто хозяйка машины. ОНА! У него перехватило дыхание и пересохло в горле. На его персональном сером небосводе только что взошла радуга.

Оставалось дождаться, когда она приедет снова. И она приехала. Значит, коллега сдержал слово и ничего ей не сказал. Он вглядывался в ночную темноту, чтобы проследить, куда она идет, когда выходит из машины, заметил, как промелькнула тень за деревьями и остановилась у горки. На то, чтобы понять, что она стоит аккурат напротив его подъезда и его окон, ушли какие-то доли секунды. Он быстро выскочил из квартиры, не гася свет, и окольными путями помчался во двор. Только бы успеть!

Лишь у детской площадки он замедлил шаг, чуточку отдышался и подошел ближе.

- Добрый вечер, девушка, извините, если помешал…

Часть 2

Она резко обернулась и застыла на месте. ОН! Но как? Девушка почувствовала, как краска заливает ее лицо, несмотря на мороз. Мозг лихорадочно соображал, пытаясь найти быстрый выход из ситуации.

Он увидел, как широко раскрылись ее глаза, как в них замелькали, сменяя друг друга, удивление, страх, растерянность, смущение… «Не спугни», - посоветовал внутренний голос, и мужчина изобразил легкое недоумение.

- Юля?.. Привет, - легкая улыбка, слабая, как бы невзначай – нельзя выдать своей радости.

- Костя… привет, - пробормотала девушка, попытавшись тоже улыбнуться. Не краснеть! Черт возьми, не краснеть!

Как вспыхнули ее щеки, когда она обернулась, он тоже видел. Бледная вся, замерзшая, чуть ли не инеем покрывшаяся, только щеки горят – поймали на месте преступления. «Не спугни!» - на этот раз скомандовал, как батька в армии, внутренний голос.

- А ты что здесь делаешь? – просто спросил он и сам же подкинул спасительную версию: - Ждешь кого-то?

- Да, - с готовностью согласилась Юля, но тут же спохватилась: - Дело было. Встреча у меня тут была… А ты что здесь делаешь?

- Вообще-то я тут живу, - не смог сдержать улыбку Лисицын.

- Прямо на детской площадке? – девушка ответила тем же.

Все, она пришла в себя – шутит, подкалывает, улыбается. Теперь надо ее увести. Что-то придумать, чтобы увести. К себе.

- Нет, конечно, - Костя беззаботно рассмеялся. – Просто выскочил в магазин за хлебом – бутербродов захотелось.

- И… где хлеб? – Соколова окинула его оценивающим взглядом.

Оперативница! Попробуй – обмани такую. Она вон сама, кого хочешь, вокруг пальца обведет. Мужчина, как умел, разыгрывал непринужденность.

- Закрылся магазин – не успел я, - он помолчал. – Так твоя встреча уже прошла? Чего стоишь – мерзнешь?

«Не спугни!» - уже выругался внутренний голос и оказался прав.

- Да зима у нас тут, знаете ли, товарищ майор, - язвительно отозвалась Юля. – Минус двадцать, а то и больше – холодно!

- Да я не об этом, - махнул он рукой, не поддавшись на провокацию. – Пойдем, я тебя кофе угощу – согреешься.

Соколова колебалась. Пойти к нему в квартиру? Вот так в логово зверя самой? С другой стороны, не пойти – надо уходить, а если он проводить захочет или такси вызвать? Признаться, что есть машина?

- Пойдем-пойдем, - Лисицын протянул руку, видя сомнения на ее лице. Нельзя, чтобы опомнилась и сбежала. – А то превратишься здесь в снеговика – то-то детишки утром обрадуются!

Девушка прыснула со смеху, и он улыбнулся. Шутка удалась, значит, должна согласиться. Еще пару секунд Юля в нерешительности кусала губы, потом выдохнула и протянула ответно руку.

- Ладно, но только на пять минуточек, - быстро поставила условие она, отметив про себя, как крепко мужчина сжал ее ладонь. – Согреюсь и – домой, а то уже поздно.

«Это мы еще посмотрим», - весело пробулькал внутренний голос, но Костя мудро не стал озвучивать фразу, а просто повел за собой по тропинке. Около подъезда Лисицын чуть затормозил и, не удержавшись, кивнул в сторону рябины.

- Классная тачка, - едва заметная улыбка, вновь ее испуганный взгляд, и он уже утягивает ее в подъезд. Пока рыбка не сорвалась с крючка.

Классная тачка? Соколова внутренне сжалась: неужели догадался? А если он и раньше ее видел? Нет, не мог – как? Молниеносно окинув пространство вокруг себя профессиональным взглядом, девушка увидела камеры. Черрррт! Как же она их раньше не заметила! Неужто засветилась?

Искать ответ в его глазах было страшно, поэтому Юля стояла в лифте молча, опустив взгляд в пол. Лисицын тоже ничего не говорил. Как мальчишка боялся ляпнуть лишнего – а то передумает, нажмет пару кнопок и удерет. Нет уж, лучше до квартиры сохранять тишину, а там запереть замок и...

Открыв дверь, Костя пропустил ее вперед. Оказавшись на кухне, Соколова осмотрелась и замерла на месте – взгляд упал на буханку черного хлеба, лежавшую на столе. Рядом в открытой хлебнице красовался батон белого.

- За хлебушком, значит, ходил? – вскинула она бровь, с вызовом глядя на мужчину. – Бутербродов захотелось?

И Лисицын просто тепло улыбнулся. Не хотелось врать, придумывать отговорки, юлить, что-то объяснять – зачем? У нее же тоже никакой встречи не было. К чему теперь притворяться? Он молча смотрел ей в глаза так, что девушка не выдержала и отвернулась к окну.

- Так что, кофе будет? – нарочито небрежно спросила Юля, желая разрядить обстановку и стряхнуть с себя этот лишающий ее дара речи взгляд. Он все знает. Боже мой, он все знает!

Мужчина тихо подошел к ней сзади и, обняв, прижал к себе. Соколова вздрогнула, почувствовав его руки на своей талии, и замерла, судорожно вцепившись в них, чтобы эти ладони – не дай бог! – не проскользнули дальше.

- Будет, - от его шепота по телу рассыпались приятные мурашки. – Все будет.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/1626848

Свет в твоем окне

Содержание

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Комментарии (0)