Маленькая Эмма Агрест всхлипнула, осматриваясь по сторонам. Она уже долго бродила по незнакомой улице — и угораздило же её потеряться! Ведь мама говорила ей сидеть в машине, но она не послушалась. Но снежок на дороге так красиво блестел, а где-то будто бы совсем рядом мелькали цветные огоньки… И вот! Потеряла-ась! Где теперь искать маму и папу? Эмма снова всхлипнула и крепко зажмурилась, надеясь, что случится чудо, и они появятся прямо перед ней… Но, приоткрыв один глазик, она вновь увидела лишь высокий забор. Её нижняя губа задрожала, а слёзки сами полились из глаз — а вдруг она больше никогда не увиди-и-ит родителей?

Горько плача, Эмма присела на заснеженный бордюр под забором. Как назло — ни одного прохожего!

— Мамочка-а-а, па-а-почка, — тихонько звала она, уткнувшись лицом в коленки, — где же вы-ы… Я больше не буду не слушаться…

— Ты чего тут пла-а-ай! Не дерись!

Эмма плакала и совсем не заметила, кто к ней подошёл, но всё равно очень испугалась и, вскочив на ноги, замахала руками, когда почувствовала прикосновение к плечику.

— Да тише ты! — она почти закричала, как кто-то стоящий перед ней хорошенько её встряхнул. — Чего ты тут сидишь, слёзы льёшь?

Из-за встряски Эмма немного прикусила язык и обиженно замолчала, снизу вверх уставившись на своего обидчика.

Мальчик. Весь в снегу, шапка набекрень — а вот папа её так криво шапку не носит. И шарфика нет, а у папы есть. И у мамы…

— Так что стряслось-то? — снова спросил он. — Потерялась, что ли?

Всё ещё насупившаяся Эмма шмыгнула носом и кивнула. Она исподлобья взглянула на мальчика, который, уперев руки в бока, задумчиво смотрел на неё.

— Вот как, значит, — он кивнул. — Адрес домашний знаешь? — Ухватившись за спасителя, Эмма доверчиво распахнула глаза и закивала. — А сказать сможешь? Или вы, девчонки, только к свадьбе начинаете разговаривать?

Эмма едва не поперхнулась от недовольства! Ух, грубиян! Или что, раз взрослый, значит, ему можно с ней, маленькой, вот так?

— Какой ты грубый! — воскликнула она, хлопнув его по руке. — Я уже большая, я умею разговаривать! И адрес свой знаю! И телефон мамы и папы!

— Ну ладно, большая, — весело хмыкнул мальчик, — говори, где живёшь.

Как только Эмма протараторила адрес, мальчик почесал голову, сказал ей ждать и исчез — его тёмная куртка и тёмная шапка совсем потерялись на фоне забора; Эмма даже испугалась, что он её бросит…

— Пошли! — прогрохотало над ухом, и она аж подпрыгнула от неожиданности. — А чего, телефона у тебя нет мобильного?

— Есть, но он остался в рюкзаке у папы в машине, — вздохнула Эмма, взяв мальчика за руку. — Ой, а где твои варежки?

— Потерял, — ответил тот.

— А почему родители новые не купят? — спросила она, посмотрев на него, но её вопрос остался без ответа.

Решив, что такое поведение — это невежливо, Эмма вновь насупилась и спрашивать больше ничего не стала, поэтому некоторое время они шли молча. За дорогой она не следила — сменяющиеся высокие дома её больше пугали, чем успокаивали, как маму и папу. Она часто слышала, как они мечтательно обсуждают высокие здания… Эмма опять всхлипнула и вытерла ладошкой выступившие слёзы.

— Ну ты чего ревёшь, сопливчик? — тут же заметил мальчик, присев так, чтобы видеть её лицо.

— Я скучаю по маме и папочке, — она опустила голову, и слёзы закапали на его колени. — И я не сопливчик!

— Самый настоящий сопливчик, хоть и говоришь, что большая, — мальчик рассмеялся. — Потерялась полчаса назад, я вот тебя домой веду, а ты ревёшь. Нос отморозишь!

— Как это — отморозишь? — недоумённо спросила Эмма, почесав нос. Мальчик снова засмеялся и потрепал её по голове.

— Посинеет и отвалится, поэтому не реви! — Эмма послушно кивнула. Конечно, мамочка может испечь ей новый красивый нос, даже в цветной глазури, но всё-таки к Рождеству не хотелось бы создавать ей лишних хлопот. — Лучше скажи, — вывел её из задумчивости тихий вопрос, — как тебя хоть зовут-то?

— А я Хьюго, — ответно представился мальчик, и Эмма решила, что не очень-то он и грубиян. — Фамилия у тебя какая-то знакомая, кто родители-то?

— Мама — дизайнер, как дедушка, а папа фотографироваться любит, — серьёзно ответила Эмма, поправив шапочку. — А твои?

…вот уже второй её вопрос оставался без ответа, и Эмма снова начинала думать, что этот Хьюго всё-таки больше грубиян, чем нет.

— Тебе там не холодно, сопливчик? — заботливо, прямо как папа, спросил Хьюго. И как тут понять, грубиян он или нет? — А то мороз такой, а ты в юбке. Зачем же тебя так легко одели?

— Ну не знала же мама, что я потеряюсь! — в защиту отозвалась Эмма, возмущённо жестикулируя. — Она-то думала, что мы к крёстной съездим и сразу домой. Ты чего делаешь? — Ещё более возмущённо воскликнула она, увидев, как Хьюго расстёгивает куртку.

— Греть тебя буду, чего делаю, — буркнул тот. — А то ревёшь, мёрзнешь мне тут… Ой, какая ты лёгкая! — удивился Хьюго, подхватывая её на руки и заворачивая в свою куртку. — А говоришь, что большая!

— Я большая, мне шесть с половиной, — фыркнула Эмма, но в куртку Хьюго забралась с удовольствием, решив, что будет крепко держать его за шею, чтобы он не замёрз.

— Это я большой, мне почти тринадцать, — развеселился Хьюго, чуть подкидывая её на руках. — А ты мелкая, как котёнок.

Эмма глубоко вздохнула, чтобы не расплакаться снова, а то опять этот грубиян-негрубиян дразниться будет. Но ей так сильно-сильно захотелось к маме и папе! Они всегда называли её Котёнком, целуя перед сном…

Хьюго споткнулся, и Эмма ткнулась личиком прямо в его голую шею — от него пахло мандаринами и мятой.

— Вот ты мандаринами пахнешь, — зевнула она, укладывая голову на плечо Хьюго, — и мятой. Почти как папа, только папа камамбером пахнет вместо мандаринов.

— Это духи чтоль такие, камамбер? — поинтересовался Хьюго, поплотнее укутывая Эмму в куртку. — Или гель для душа?

— Да нет же, глупый, — лениво хихикнула Эмма, сладко причмокнув. — Сыр это такой, домой дойдём, я тебя угощу…

— Кто дойдёт, а кто и доедет, — беззлобно хмыкнул Хьюго, подкладывая шарфик Эммы под её рот. Куртки стирать будут нескоро, а слюни снегом оттереть сложно, он проверял.

Ему казалось, что смотрятся они нелепо — фамилию Эммы он точно где-то слышал, да и одежда, сразу видно, дорогая, яркая, не то что его. Вдруг стало не по себе — а не решат ли её родители, что это он Эмму похитил? Хьюго даже остановился на мгновение, но потом решительно двинулся дальше — не спешивать же её прямо здесь? И не бросать же было её там, под забором… Оставалось лишь надеяться, что Эмма, если вдруг чего, подтвердит его благие намерения…

Он даже не заметил, как вышел на оживлённую улицу. Номер дома, из двора которого они вывернули, был на одну цифру меньше, чем адрес, названный Эммой. Переведя взгляд на противоположную, Хьюго всмотрелся в число на воротах, потом протёр глаза свободной рукой и снова посмотрел на номер дома.

— Эй, мелкая, — присвистнув, он аккуратно потряс Эмму, — подъём, приехали.

— Н-нет? Не п-прих-ходила? — Маринетт, не сдержавшись, всхлипнула в трубку. — Л-ладно, мамочка, д-да, мы обязательно позв-воним сразу…

— Не у них? — без особой надежды спросил у неё Адриан, и она отрицательно покачала головой.

— Ад-дриан, а ес-сли Эмму п-п-похитили и уб-били-и…

— Не смей! — рыкнул Адриан. Маринетт вскрикнула, прикрыла рот рукой и заплакала, уткнувшись ему в грудь. — Не смей так думать! Мы обязательно найдём её живой и здоровой, — он обнял её и прижал к себе, покачивая. — Я уже позвонил Хлое, она мигом полицию на уши поставит, мы найдём Эмму, всё будет хорошо.

Маринетт сдавленно кивнула, вцепившись в руки Адриана. Господи, они всего на пять минут вышли из машины в магазин! Эмма всегда хорошо себя вела, всегда слушалась… Ох, лучше бы хулиганила! Она никогда не убегала, если говорили подождать, и в голову лезли самые дурацкие мысли — что же здесь такое произошло за те несколько минут, пока их не было?

— Адр-риан, надо т-трансформироваться и искать Эмму, — шепнула Маринетт. — Мы же быстрее её н-найдём…

— Мы не можем сейчас уйти, — также тихо ответил Адриан, прижавшись к её лбу губами. — Надо подождать, пока хотя бы Алья приедет…

— Д-давай ты п-подождёшь, а я п-пойду? — взмолилась она, вытирая слёзы. — Я б-буду её искать, если что, позвоню…

— Ну уж нет, — твёрдо ответил Адриан, — в таком состоянии ты никуда не пойдёшь. Я сказал нет, — уже резче повторил он, когда Маринетт хотела ещё что-то сказать. — Приедет Алья, и мы пойдём вдвоём. Всё.

Разбудить Эмму у Хьюго не вышло — кажется, она слишком испугалась и уснула от волнения, намертво вцепившись в его куртку. Он не знал, как поступить — постоять на улице, давая Эмме подремать, или всё-таки попробовать хотя бы позвонить в звонок? Может, охранник (или кто там есть дома) помнит, во что она была одета, и узнает её? Хьюго отмахнулся от дурацких мыслей — тут, должно быть, камеры такого качества, что всё будет видно до мельчайших подробностей. И спящая Эмма, и он сам…

Но одна мысль всё-таки заставила его принять решение будить её сию секунду: а если дома никого нет? Если все бросились искать Эмму по городу, и никто не подумал, что она может вернуться домой? Пусть лучше она сама увидит, что никто не открывает, чем он огорошит её этой новостью вместо «доброго утра».

— Эй, просыпайся, слюнявчик, — Хьюго сильнее потряс её за плечо. — Мы пришли туда хоть, я не перепутал?

Эмма с трудом разлепила глаза и потянулась, едва не поставив ему под глазом синяк. Она оглянулась и просияла, поняв: Хьюго принёс её домой!

— Ура-а! — воскликнула она, громко целуя его в щёку. — Ты нашёл мой дом!

— Звони давай, — поторопил Хьюго. — А то вдруг все сорвались на твои поиски, и нам придётся искать, где дожидаться твоих родителей?

— Эх, ключи остались в рюкзаке, — чуть-чуть досадливо произнесла Эмма, нажимая на кнопку звонка. — Вот бы я сейчас… О, Натали! — забыв о волнениях, воскликнула она, как только замигала красным камера. — Натали, привет, это я!

Потерянное

Mabel Possible

Маленькая Эмма потерялась — она лишь хотела посмотреть, что же так красиво светится, но не заметила, как свернула в незнакомое ей место. Она растерянно оглядывалась и никак не могла увидеть хоть одного прохожего.. Эмма присела около высокого тёмного забора и заплакала. 
— Что стряслось? — вдруг раздался звонкий голос прямо над её головой. — Чего ты тут сидишь, слёзы льёшь?

Чудесная божья коровка (Леди Баг и Супер-Кот)

Адриан Агрест/Маринетт Дюпэн-Чэн

Нино Лейф/Алья Сезар

Натали Санкёр

Эмма Агрест

Хьюго

Une fois en decembre

Вместе с Альей, уже позвонившей в телестудию, приехал растрёпанный заспанный Нино, сходу заявивший, что нельзя будить человека после ночной смены такими новостями. Попытку разрядить обстановку оценила разве что Алья — разрядила скопившееся в ней напряжение подзатыльником. Маринетт дёргано улыбнулась.

— М-мы пойдём искать Эмму, — она многозначительно посмотрела на подругу и дрожащими руками передала  ежедневник, где были отмечены больницы, которые уже обзвонили. Аля цокнула и шумно его захлопнула, закинув в машину.

— Знать не желаю, зачем ты звонила по больницам, — фыркнула она. — Сейчас вы двое пойдёте и найдёте Эм живой и здоровой, ясно? И никаких упаднических настроений!

Адриан кивнул и утянул кусающую ногти Маринетт за собой — им нужно было успокоиться и найти место для трансформации. Как только их фигуры скрылись, Алья совсем не по-боевому плюхнулась на капот их с Нино машины, сняла очки и сильно сжала пальцами переносицу.

— Дай мне его обратно, — тихо попросила она, уткнувшись в плечо присевшего рядом Нино.

— Кого? — не понял тот, поглаживая её по спине и думая, что если бы вот так пропал кто-то из их мальчишек, он бы перекопал к чертям весь Париж и окрестности.

— Ежедневник Адриана. Посмотрю, в какие больницы они ещё не звонили.

Нино поражённо отстранился от Али. Сейчас она мелко дрожала, а несколько минут назад, когда выпроваживала Адриана и Маринетт, была так собрана и уверена в том, что всё хорошо…

— А ты думал, мне не страшно? — она хмыкнула, вытерев слёзы. — Эмма никогда не убегала, знаешь же. И камеры на магазине не охватывают именно это место, где они припарковались. И рюкзачок Эммы остался в машине, а ведь она с ним не расстаётся! — Аля потрясла головой. — Мысли лезут просто отвратительные.

— Ну так гони их прочь! — строго сказал Нино. — И убери, ради квами, этот ежедневник с больницами. Давай ещё в морги начнём звонить!

— Ты что такое говоришь?! — воскликнула Аля, ударив его кулаками в грудь. — Эмма обязательно найдётся живой и здоровой!

— То-то же, — Нино подмигнул и, щёлкнув её по носу, отошёл поговорить с подъехавшим офицером полиции.

Натали чуть не умерла на месте, когда увидела на экране Эмму, восседавшую на руках какого-то парнишки. «Натали, привет, это я!» — и можно было доставать сердечные капли, ведь если бы только ей не нужно было бежать открывать дверь, она бы свалилась прямо тут под стол. Но она снова должна была собрать все свои силы (хотя что там осталось после такой нервотрёпки?)…

— Эмма! — прокричала Натали, выбежав на улицу даже без куртки. — Эмма, господи, что случилось? Ты цела? Зачем ты убежала от родителей? — Она приняла ценную ношу с рук незнакомого мальчика. — Знала бы ты, как мы все испугались!

— Прости, Натали! — Эмма обхватила её руками и крепко обняла. — Я тоже очень испугалась! Я хотела только посмотреть, что это так блестит, и случайно заблудилась… — Малышка всхлипнула и краем глаза заметила, как Хьюго, хмыкнув, цокает и закатывает глаза. Слёзы тут же высохли, и Эмма продолжила: — Я потерялась, а телефон остался в машине папы. И людей совсем-совсем не было! И вот, если бы меня не нашёл Хьюго…

— Стало быть, вы у нас рыцарь на белом коне, спасающий бедовых дам? — Натали улыбнулась, ещё раз прижав Эмму к себе. — Ну что же, мсье Хьюго, проходите, будем пить горячий чай.

Эмма протянула руку и ухватила Хьюго за ладошку, свесившись с её рук. Пока они шли по тропинке до дома, она в красках рассказывала Натали, как страшно ей было и как храбро Хьюго пришёл ей на помощь. Натали лишь охала и причитала (с тем количеством притворства, которое необходимо детям), и изредка поглядывала на совсем смущённого Хьюго. Он шёл молча и вообще, кажется, готов был сбежать, но не догадывался, что у него нет шансов — друзья Эммы Агрест 

 так просто от неё ещё никогда не отделывались.

Как только Хьюго осторожно прикрыл за собой дверь и обернулся, у него перехватило дыхание: он в 

 доме даже не мечтал побывать! А настолько красивую ёлку, будто в сказке, он видел только по телевизору… Хьюго завороженно таращился и даже не заметил, что Натали, кажется, уже поставила Эмму на ноги и убежала куда-то звонить, а сама Эмма теперь что-то ему тараторила, размахивая свободной от его ладони рукой…

— У вас, — сглотнул он, — всегда вот… так?

Эмма, смутившись, замолчала и уставилась на него.

— Конечно, — она кивнула, — а у тебя что, не так?

Хьюго улыбнулся ей, но не так, как улыбался до этого — не будь он мальчиком, Эмма бы решила, что он сейчас заплачет.

— Не так, сопливчик, — Хьюго покачал головой и снова оглядел огромный холл, желая впитать в себя эту сказочную красоту. — Совсем не так.

— Жалко, — Эмма шумно шмыгнула носом. — Эй, я же не плачу, почему опять сопливчик?

Ледибаг готова была пробежать весь город, и только рассудительность Кота не позволяла ей на износ метаться из угла в угол. Она не выпускала из рук мобильный, отказываясь даже убрать его Коту в карман — боялась пропустить звонок. Из-за того, что одна рука была занята, Ледибаг несколько раз едва не сорвалась, и взвинченный до предела Нуар был близок к тому, чтобы сорваться и на неё накричать.

А когда Ледибаг уже почти впала в истерику из-за своей беспомощности, на экране навигатора Кота вдруг замелькал лисий хвост.

— Живо в особняк оба! — проорала Рена Руж с выпученными глазами. — Натали позвонила, Эмма вернулась домой!

В руки ошарашенного Кота тут же упала Ледибаг, не выдержавшая нервного напряжения. Он опустился на колени, придерживая её одной рукой, и снял трансформацию прямо на крыше, чтобы позвонить Натали и убедиться самому.

— Нашлась? — проорал вылетевший из кольца Плагг, выпучив глаза так же, как Рена Руж. Адриан устало кивнул, зачерпнув в ладонь снег и умывшись им, а затем ледяными пальцами погладил лоб Ледибаг.

Ресницы затрепетали, и она медленно открыла глаза.

— Тебе не послышалось, — рвано улыбнулся Адриан, когда она открыла рот. — Эмма и правда дома.

С таким грохотом двери дома Агрестов последний раз распахивались так шесть лет назад, когда самый старший Агрест узнал, что скоро будет дедом. Его, кстати, пребывавшего в Марселе, о случившемся не уведомили ради сохранности Марселя и близлежащих районов. Зато стена дома не выдержала напора дверей — на красивых обоях теперь зияла дыра от дверной ручки.

— Где она?! — прогрохотал нестройный хор во главе с растрёпанной Маринетт.

— У себя, — со спокойной улыбкой отозвалась Натали, откладывая телефон. — И, может, уже спит, так что не шумите.

Алья сползла по стене и вытянула ноги, ощущая такую усталость, что вот-вот, кажется, отключится прямо на полу. Нино стянул шарф и выдохнул, рассмеявшись от облегчения.

Адриан и Маринетт рванули в комнату Эммы прямо в одежде и обуви. Когда остальные подтянулись, то увидели лишь спины их, застывших в дверях.

— Что там? — воскликнула Алья, но на неё тут же зашикали. — Да что?

Кое-как протиснувшись вперёд, она увидела, на что так уставились Адриан и Маринетт. В полумраке комнаты раздавался приглушённый будто бы разговор, но… Эмма, как и предупреждала Натали, уже крепко спала в своей кровати, возле которой, прямо на полу, сидел какой-то мальчик и дочитывал ей сказку.

— Это Хьюго, — бесшумно появившаяся за их спинами Натали ответила на невысказанный вопрос. — Он нашёл Эмму, когда она потерялась, и привёл домой.

Дочитав сказку, Хьюго погладил Эмму и, собравшись с духом, вышел в коридор. Он краем глаза видел, что, наверное, это её родители и крёстные прибежали домой со всех ног, и был благодарен, что они не стали выдёргивать его из комнаты сразу. Не то чтобы он горел желанием дочитывать спящему Сопливчику сказку, но и перед разговором со взрослыми ему нужно было продумать хотя бы примерные свои ответы на вопросы.

Каково же было его удивление, когда с лестницы ему приветливо помахала Натали и пригласила в большую столовую.

Где все взрослые разом набросились на него с объятиями.

Хьюго растерялся окончательно — все эти люди, так хорошо одетые и вкусно пахнущие, обнимали его, не чураясь выцветшего, кое-где заштопанного свитера. Красивая заплаканная женщина с тёмными волосами, собранными в пучок, едва ли не на коленях благодарила его, обнимала и даже поцеловала, прижав к себе.

На мгновение он мечтательно прикрыл глаза, когда его крепко обнял высокий широкоплечий мужчина, пахнущий мятой и чем-то ещё. Хьюго решил, что это и есть папа Эммы — у неё были точь-в-точь его зеленющие глаза и светлые волосы.

«Наверное, так и пахнет камамбер», — подумал он, принюхиваясь и вспоминая об обещании угостить его им. Эмма была так взбудоражена возвращением домой, что забыла, наверное, напрочь, но Хьюго и так был очень благодарен за нежные имбирные пряники и вкуснейший чай. Он такого раньше не пил.

— Хьюго, — бархатный оклик отвлёк его от мыслей, — может, ты позвонишь домой и договоришься остаться на ночь? Уже поздно…

Вздрогнув всем телом, Хьюго в панике забегал глазами по столовой, ища часы.

— Н-нет, сп-пасибо, я лучше пойду… — пробормотал он и, криво улыбнувшись, огляделся в поисках двери. — Мне давно нужно было вернуться…

Алья и Натали непонимающе переглянулись — откуда у ребёнка столько страха в глазах?

— Ну и куда ты собрался? Стой смирно, я тебя отвезу, — тут же отозвался Адриан, положив на плечо Хьюго широкую ладонь. — Сейчас, переодену только пальто на менее залитое слезами.

Подмигнув Маринетт, цокнувшей и покачавшей головой, он вышел из столовой, оставив Хьюго под прицелом шести внимательных и двух задумчивых глаз испытывать настоящую неловкость.

Натали тоже отошла на несколько мгновений, но почти сразу вернулась и вручила Хьюго большой подарочный набор конфет.

— Не отказывайся, — попросила она. — Угостишь родных и друзей, если не хочешь сам. Всё-таки скоро Рождество, считай это нашим подарком.

Хьюго честно хотел отблагодарить Натали за это, но смог лишь открыть рот и кивнуть. Открывший двери столовой Адриан буквально спас его — спустя секунду он бесшумно исчез в холле и чуть не забыл курточку, порываясь уйти. Поцеловав Маринетт, за ним вышел и Адриан.

Со стороны лестниц раздался быстрый топот.

— Хьюго! — крикнула заспанная Эмма, сжимая в руках плюшевого котёнка и небольшую коробочку. — Где он?

— Они с папой уже ушли… — рассеянно пробормотала Маринетт, разведя руки.

Растерянная Эмма застыла на нижних ступенях.

— Нет, Хьюго! — ещё громче закричала она, срываясь с места. — Не уходи!

Она подбежала к маме и впихнула котёнка и коробочку ей в руки, быстро натянула сапоги и курточку поверх пижамы и выскочила на улицу, утянув Маринетт за собой.

Когда Хьюго, сидя в машине вместе с Адрианом, услышал с улицы своё имя, он сначала решил, что ему показалось. Но Адриан обернулся назад и улыбнулся, кивком указав ему обернуться тоже.

Эмма неслась по мощёной дорожке, размахивая чем-то в руках. Рядом бежала Маринетт, видимо, для поддержки. Глупо моргнув, Хьюго уставился на Адриана с немым вопросом на лице.

— Чего? — улыбнулся тот. — Вылезай, тебя зовут.

Но Эмма уже сама успела добежать до машины, распахнуть дверь и броситься на Хьюго.

— Ты не попрощался! — укоризненно сказала она, обнимая его. — А я забыла про камамбер. Поэтому вот, — на коленки Хьюго вывалилась из её ладошки коробочка сыра, а затем рядом Эмма положила плюшевого котёнка. — А это на память, — она улыбнулась. — Обещай, что придёшь в гости!

Хьюго склонил голову на бок и весело на неё посмотрел.

— Клянусь, если буду опять плакать, можешь называть меня сопливчиком.

— Другое дело! — тут же отозвался Хьюго, обнимая её на прощание.

Когда машина прогрелась, а церемония прощания и обмена обещаниями завершилась, Хьюго назвал адрес, и они поехали. Урчание мотора убаюкивало, но он не позволял себе задремать, и Адриан, кажется, это понял, потому что стал с ним непринуждённо болтать — расспрашивал об увлечениях, о любимых фильмах, о видеоиграх. Они даже обсудили книгу, которую Хьюго недавно прочитал — оказалось, что Адриан в детстве очень её любил.

Осталось ехать совсем немного, а Хьюго отчаянно мечтал, чтобы дорога не кончалась.

Когда они остановились у нужного дома, Адриан вышел, чтобы попрощаться и проследить, что Хьюго преодолеет путь от забора до порога без приключений, но тот почему-то стоял у ворот, не решаясь позвонить. Сначала попытался оправдаться тем, что забыл ключи, а родители спят, наверное, и ему лучше бы перелезть, но наткнулся на вопрос, а как же он собирается попасть домой. Затем предположил, что, возможно, мама встанет попить воды, и он успеет коротко позвонить, чтобы она ему открыла.

И выдохнул с облегчением, когда Адриан всё-таки «поверил» ему и решил уехать.

Хьюго не догадывался, что спустя несколько минут после отъезда Адриана за ним наблюдал Кот Нуар с крыши «его» дома.

Видел, как он, оглядываясь, протиснулся между двумя заборами, как перелез тупик, едва не свалившись в мусорный бак. Как воровато спрятал за пазуху плюшевого котёнка и, присев около забора, приоткрыл коробочку камамбера и осторожно попробовал кусочек.

Сердце Адриана ухнуло вниз, когда он разглядел табличку на двери дома, куда постучался Хьюго, виновато опустив голову.

«Место временного пребывания детей перед распределением в семью»

Найденное

Адриан возвращался домой в полной растерянности. Увиденное им никак не укладывалось в голове — то ли просто от неожиданности, то ли от того, что у него самого всегда была какая-никакая семья, пусть не самая идеальная, но была. Как и у всех друзей.

Особняк встретил его тишиной — Натали оставила записку, что ушла спать и не надо её будить, даже если случится землетрясение, потоп и смерч одновременно с возвращением Габриэля. Маринетт тоже нигде не было — Адриан заглянул в гостиную, затем в столовую, а после добрёл до их спальни.

Она нашлась не там, а в комнате Эммы — лежала рядом с ней и гладила, едва дотрагиваясь, опасаясь разбудить. Адриан тихо вошёл и сел на пол, облокотившись спиной о кровать. Он посмотрел на Маринетт — в ответ она улыбнулась, но опухшие красные глаза выдавали её с головой.

— До сих пор не могу поверить, что всё обошлось, — тихо произнесла она, прижимаясь лбом к плечику спящей Эммы. — Страшно подумать, что было бы, не найди её Хьюго. — Адриан согласно кивнул, но ничего не сказал, лишь прикрыл глаза и устало откинул голову на скомкавшееся одеяло. — Ты ведь поговорил с его родителями? — продолжила Маринетт, не дождавшись от него ни слова. — Они не ругали его за опоздание?

Её вопросы остались без ответа — Адриан по-прежнему сидел с закрытыми глазами и молчал. Он вообще выглядел подавленным и очень расстроенным, и это совсем не вязалось с тем, каким весёлым он уезжал вместе с Хьюго.

Маринетт тихонько спустилась с кровати Эммы и села рядом с Адрианом, положив руку ему на плечо.

— Котёнок, что случилось? — осторожно спросила она, перебирая пальцами складки его джемпера. Адриан открыл глаза, глубоко вздохнул и притянул её к себе, позволяя удобно устроиться в своих руках.

— Мне не потребовалось ни с кем объясняться, — спустя несколько мгновений молчания ответил он. Маринетт заинтересованно на него уставилась, приподнявшись, чтобы видеть глаза. — Не с кем просто, — хрипло пояснил Адриан, ещё крепче обнимая её. — Хьюго живёт в приюте-распределителе.

Маринетт не спала почти до утра. Она знала, что Адриан, обнимающий её со спины, тоже не спит, но заговорить с ним не решалась, да и не хотела — это был как раз тот момент, когда ему нужно было просто молча обдумать всё произошедшее. Его объятия успокаивали их обоих — Адриан плохо переносит одиночество, поэтому ощущение родного человека под боком ему необходимо. А Маринетт лишь благодаря его крепкой руке на своей талии смогла расслабиться и не рвалась проверять Эмму каждые десять минут.

Зато теперь не могла не думать о мальчике, который вернул её домой.

Когда они с Эммой вернулись, проводив Хьюго с Адрианом, в столовой Алья и Натали о чём-то тихо разговаривали, а затем поделились и с ней своими наблюдениями, но Маринетт не смогла им сказать ничего дельного. Она не обратила внимания ни на одежду Хьюго, ни на его растерянность — это ведь сущие мелочи по сравнению с тем, что он не прошёл мимо потерявшейся Эммы, помог, привёл её малышку домой.

Не заметила даже испуга в его глазах, упоминая который Алья настороженно хмурилась.

Теперь-то ясно, почему Хьюго переживал! Наверняка в таких… учреждениях есть свой распорядок дня и правила поведения, которые он нарушил, помогая Эмме, а за такое могут наказывать.

Маринетт глубоко вздохнула, за её спиной Адриан придвинулся к ней ближе в этот же миг.

— Принцесса, — тихо шепнул он ей на ухо, — давай завтра съездим и поговорим с директором распределителя? Я опасаюсь, что у Хьюго могут быть проблемы из-за опоздания.

Улыбнувшись, Маринетт кивнула и повернулась к Адриану, прижавшись лбом к его груди.

— Не завтра, уже сегодня, — так же тихо ответила она. — Пока что нам стоит поспать, иначе наши помятые лица сведут на нет всю твою харизматичность.

Адриан негромко засмеялся и устроился поудобнее, уложив щёку на макушку Маринетт.

— В крайнем случае, при мне всегда останется обаяние Кота Нуара, потому что маска вместе с личностью скрывает и мешки под глазами.

Мадам Катрина Дюбуа, директор приюта-распределителя, Адриану очень напомнила Натали — такая же деловая, строго одетая и грозная с виду. И Маринетт, воинственно настроенная реабилитировать Хьюго, при встрече с Катриной растерялась и вцепилась в руку мужа, как это бывало раньше при общении с Натали. Сама же Катрина, очевидно, узнала их, но осталась такой же непроницаемо-спокойной.

— Чем я могу вам помочь? — вежливо спросила она, жестом приглашая Маринетт и Адриана в свой небольшой рабочий кабинет. — Если вы по поводу оформления опекунства, то список необходимых документов можно взять у секретаря.

— Нет, мадам Дюбуа, мы по другому вопросу, — ответил Адриан, переглянувшись с Маринетт. — Мы хотели поговорить по поводу Хьюго…

— Какого именно? — уточнила Катрина, опуская подбородок на сложенные ладони. — У меня сорванцов по имени Хьюго три носа.

— Мы не знаем фамилию, — отозвалась Маринетт, ёрзая на стуле. — Но он вчера поздно вернулся…

— Ах, да, Хьюго Лёбор, — женщина склонила голову, заинтересованно уставившись на Маринетт. — Славный парнишка, но уж слишком крутой у него характер. У вас с ним произошёл конфликт? Я могу лишь принести свои извинения и пообещать принять меры относительно Хьюго, потому что компенсацию за ущерб от него выплачивать некому…

— Не надо! — хором воскликнули Адриан и Маринетт, напугав Катрину. Она вздрогнула и смахнула со стола несколько листов. — Не надо, — продолжил Адриан уже спокойнее. — Мы наоборот хотели его отблагодарить.

— Вчера вечером, когда мы отошли в магазин, — принялась объяснять Маринетт, глядя на ничего не понимающую Катрину, — наша дочь Эмма выбралась из машины и потерялась в незнакомом районе. Мы не могли её нигде найти и уже обратились в полицию, как нам позвонили и сказали, что Эмма вернулась домой. — Маринетт улыбнулась. — Её привёл Хьюго. Именно поэтому он задержался и опоздал.

— Пожалуйста, не нужно его наказывать, — проникновенно-тихо произнёс Адриан, доверительно заглядывая в глаза мадам Дюбуа. — А если уже наказали, то позвольте нам как-нибудь искупить свою вину за это перед ним.

Катрина строго на них взглянула, будто это Адриан с Маринетт нашкодили вчера вечером, но потом улыбнулась и покачала головой.

— Энни, — позвала она, нажав кнопку на стационарном телефоне, — найди, пожалуйста, Хьюго Лёбора и попроси зайти ко мне.

Ждать пришлось не очень долго, но достаточно для того, чтобы возникло неловкое молчание, и торопливый стук в дверь был воспринят как спасение.

Как только в проёме показалась голова Хьюго, Адриан и Маринетт разом обернулись на его голос. Не ожидавший увидеть их Хьюго отшатнулся, по инерции захлопнув дверь, но почти сразу открыл её снова — уже гораздо степеннее и аккуратнее.

— Да, проходи, — кивнула Катрина.

Маринетт улыбнулась ему и пересела на соседний стул, освободив место между ней и Адрианом.

— Зд-дравствуйте, — едва слышно пробормотал Хьюго, несмело усаживаясь и озираясь. Зачем здесь эти люди? Он что-то вчера сделал не так? Что-то испортил в комнате Эммы? Не должен был брать от неё подарки? Но ведь он уже попробовал этот странный сыр, что будет, если его попросят верн…

— Хьюго, — окликнула его мадам Дюбуа, прервав судорожный поток мыслей, — мсье и мадам Агрест говорят, что вчера вечером потерялась их дочь, а ты встретил её на улице и привёл домой. Это правда?

Хьюго шумно сглотнул и так резко кивнул, что потемнело в глазах.

— Мы же говорили! — воскликнула Маринетт, а он невольно вздрогнул. Может, надо было соврать?.. — Хьюго и правда нарушил режим не по своей вине. Когда мы вернулись домой, Эмма уже дремала, а он читал ей книгу. Пожалуйста, не надо его наказывать.

Когда во время пылкой речи мадам Агрест он ощутил прикосновение тяжёлой широкой ладони к плечу, Хьюго решил, что он кивнул всё-таки слишком резко и упал в обморок. Когда же он почувствовал, как на его ледяную ладонь легла тёплая рука самой мадам Агрест, он с трудом удержался от того, чтобы привычно не вырвать свою, и сильнее вцепился пальцами в штанину.

— О чём книга-то была, Хьюго? — спросила мадам Дюбуа, окликнув его перед этим три раза.

— Адаптация «Холодного сердца», — рассеянно ответил он, бездумно разглядывая узоры на столе директрисы.

— Это любимый мультфильм Эммы, — тут же добавил Адриан. — Маринетт знает наизусть все реплики Анны, а я — Кристофа.

— Меня она пыталась заставить говорить, как Олаф, — пробормотал Хьюго, но тут же осёкся, боясь, что сболтнул лишнего.

К его удивлению, в кабинете лишь раздался смех.

— Отец точно не оценит, что на роль Олафа у него появился конкурент.

Когда Хьюго осмелился поднять взгляд, он наткнулся на смешливый взгляд зелёных глаз — на мгновение к нему снова вернулся тот задор, которым он вчера напитался от Эммы. Она будто бы излучала его всем телом (когда не ревела, конечно), что, впрочем, неудивительно — с такими-то родителями…

Хьюго неожиданно для самого себя печально вздохнул, и взгляды до этого разговаривающих взрослых тут же устремились на него.

— Что-то не так? — тут же спросила его мадам Агрест, снова взяв его руку в свою до невозможности мягкую тёплую ладонь. — Тебя что-то беспокоит?

Отрицательно покачав головой, Хьюго выдавил улыбку — его с самого детства беспокоило то, что родителей никто не выбирает, но разве он мог сказать это вслух?

— Ладно, я полагаю, что могу отменить своё наказание, — благодушно сдалась Катрина под напором умоляющих взглядов Адриана и Маринетт. — Хьюго, ты можешь быть свободен.

— Спасибо, — облегчённо выдохнул тот, улыбаясь на этот раз искренне и благодарно.

— Надеюсь, ты в будущем будешь более благоразумным, — вкрадчиво добавила мадам Дюбуа, взглянув на обернувшегося в дверях Хьюго поверх очков.

Раздумья заняли несколько мгновений.

— Только если мне больше не попадётся на пути малолетних бедовых дам, — весело усмехнулся он и поспешил скрыться за дверью, пока директриса не передумала насчёт отмены наказания.

Une fois en decembre

Содержание

Потерянное

Найденное

Принятое?..

Болезненное

Честное

Комментарии (0)