В старой деревушке возле леса, далеко находящейся от города, ходит легенда, что в глубине его живет огромная стая волков, держащая большую часть леса в своих владениях. Те, кто решался разузнать больше о хищниках — не возвращались живыми, они навсегда оставались там, отдавая душу в качестве платы за нарушение личного пространства…

— Поговаривают, что они приходят в деревню в облике человека и забирают молоденьких омег! — воодушевленно рассказывает легенду отец своей дочке-омежке.

— Пап, — прерывает его девушка. — Ты рассказываешь эту историю на ночь на протяжении семнадцати лет. Мне уже двадцать три года! — тяжело вздыхает она, в сотый раз доказывая отцу, что не маленькая и глупая девочка, чтобы уйти за левым дядей в лес.

— А альфы у тебя до сих пор нет, Арым! — причитает мужчина, ведь он беспокоится о своем единственном чаде. — Чем тебе не нравится Тэхен? Отличный же альфа! И лицом и фигурой вышел! Не обязательно искать свою истинную пару.

— Да он бабник, пап! А ещё самовлюблённый нарцисс. Перестань сватать меня с ним. Не его жду, — возмутилась девушка. Она точно знает, что папа успел сыграть их с Тэхеном свадьбу в голове на сотый раз. — Все, давай закончим? Я устала.

— Хорошо, — отец тяжело вздыхает и встаёт с кровати дочери. — Арым, когда пойдешь в лес за травами, то будь осторожна, как услышишь вой волков — сразу убегай. Меня не будет рядом, я пойду в другую точку леса, — обеспокоенно проговорил он.

— Хорошо, пап, — кивает она, закатывая глаза.

Девушка не раз ходила в лес за лечебными травами, но отец все равно напоминает ей об этом каждый раз. Боится, что ее загрызут волки, ведь местный лесник не раз видел их, не раз видел и то, как они разрывали своих жертв. Одной из них стала его жена и мать их дочери.

Мужчина закрыл дверь, и Арым только и слышала удаляющиеся шаги. Она уже привыкла к этим рассказам о волках, привыкла к таким посиделкам перед сном, ведь это уютно, и, даже, привыкла, что в разговоре проскальзывало имя Тэхен.

Тяжело вздохнув, девушка повернулась к окну, где стоял мрак, напоминающий о глубокой ночи.

«Засиделись мы с отцом», — думает она, разглядывая ночное небо, усыпанное яркими звёздами, а в самом центре которого значилась большая светлая луна. — «Сегодня полнолуние»

Обычно Арым утомляли разговоры с папой, но сегодня она глаз сомкнуть не может. Ворочается с одного бока на другой с закрытыми глазами, но всё без толку. И вот, найдя удобное положение, девушка готова заснуть, как слышится вой. Глаза резко распахиваются, и девушка сбрасывает одеяло, бежит к окну. Нет, ей не показалось, вой и правда был совсем рядом, словно под её окном. Снова он, но такой... одинокий и тоскливый?

Шин пытается вглядеться в темноту и увидеть нарушителя ее спокойствия. И ей удается. В двадцати метрах от их дома сидел большой черный волк, устремивший свой взгляд на луну. Он поднимает морду и вновь воет протяжно и так тоскливо, словно кого-то потерял.

В этот момент у Арым начинает колоть правая сторона шеи, и она хватается за нее, пытаясь успокоить внезапную боль. Вдруг девушка замечает, что волк в ту же секунду опустил голову и наклонил ее в ту же сторону, что и она. Девушка готова поклясться, что увидела, как черный волк нахмурился и сжал пасть. Спустя мгновение, зверь резко открывает глаза и переводит взор в сторону дома Шин. Глаза в глаза с Арым. Ее током пробивает, а шею начинает жечь с тройной силой, но девушка не отводит взгляда, словно застывшая. В янтарных глаза она увидела многое, то, что не найти в глазах ни у одного животного в этом лесу, и то, что не описать словами.

Первым решает прервать гляделки сам волк. Тряхнув густой черной шерстью, он рванул вглубь леса. Арым ещё немного постояла у окна, глядя вслед волку, а потом направилась к своему настольному зеркалу. Включив свет, она была поражена: на том месте, где было жжение, была изображена половина волчьей морды.

— Другая половина у истинного… — прошептала девушка, поглаживая тату.

Она обязательно разберется с этим утром, а сейчас ее жуть как клонило в сон. Только голова коснулась подушки, Арым тут же поглотило царство Морфея.

Шин проснулась от жжения в области шеи, где и находилась татуировка. Схватившись за это место, она приподнялась на локте и зашипела от боли. Разлепив глаза, девушка осознает, что сейчас раннее утро и, возможно, отец уже ушел в лесничество. Понимая, что теперь она не заснёт из-за неприятных ощущений, Арым пришлось подняться, застелить постель, умыться и одеться.

На кухне стояла сковорода с ещё горячими тушеными овощами и кусочками курицы.

— Совсем недавно ушел, — прошептала девушка и улыбнулась. Она всегда удивлялась, как папа все успевает.

Поставив тарелку с вкусно пахнущим завтраком на стол, девушка принялась поедать его, мысленно благодаря отца за такую вкусную еду. Закончив трапезу, она помыла за собой посуду и убрала в кухонный гарнитур.

Посмотрев на время, что показывало 6:43, Арым отметила, что пора собираться в путь за травами. Да, быть единственным фармацевтом в деревне — это трудно. Частые посетители, но спасает сейчас то, что на дворе лето, и болеющих нет, но как только начинаются холода и дожди, то люди приходят один за другим.

Взяв все необходимые вещи с собой, а это: корзина для трав, небольшой паек и бутыль с водой, Шин закрыла дом на замок и направилась в лес своей дорогой. В деревне сейчас так тихо: нет шумных детей, нет альф, что вечно соревнуются друг с другом перед какой-нибудь омежкой, есть только старшее поколение, что всегда встаёт рано, дабы управиться с хозяйством.

К слову об омегах, их осталось так мало, что на пальцах можно пересчитать, зато альф хоть отбавляй, но скоро большинство уедут в город на учебу или работу, поэтому деревня опустеет совсем. Бет тоже немного, но в самом настоящем меньшинстве именно омеги.

"Только не это..." — подумала про себя девушка, нехотя останавливаясь и разворачиваясь всем корпусом к окликнувшему.

Ким Тэхен собственной персоной, стоит и улыбается самодовольно, а Шин так и хочется втащить по этой наглой красивой морде и пойти дальше. Парень подходит к девушке и закидывает свою тяжёлую руку на хрупкое плечо омежки. Арым невольно пошатывается и морщит нос, когда улавливает запах Кима. Он пахнет горьким шоколадом, сам же парень чем-то напоминал сладость. А Арым не любит сладкое.

— Иди куда шел, Тэхен, — недовольно отвечает она и скидывает конечность со своего плеча, продолжая свой путь и не обращая никакого внимания на парня. Пусть она и хрупкая омега, но дать словесный отпор может хороший.

— Не боишься ходить одна в лес? Там же волки бродят, — Ким явно намеревался продолжить разговор, но вот сама особа не очень-то и радовалась такому раскладу событий. Она остановилась и недовольно посмотрела в глаза напротив.

— Как видишь - жива. А теперь ступай домой, нечего в такую рань разгуливать.

Парень усмехнулся таким словам и его взгляд опустился ниже. Ким нахмурился, когда увидел чёрное пятно на шее Арым. Наклонившись ближе к ее шее и опалив ту горячим дыханием, Тэхен убрал волосы и провел пальцем по тату, чем вызвал шипение у его обладательницы. Получив звонкий удар по руке и пронзающий взгляд, альфа грустно усмехнулся и с некой злобой прошипел:

— Где же ты встретила своего соулмейта? — у Кима были большие планы на эту омежку, но, видно, не судьба. Так легли карты.

— Не твое дело, — зло прошипела Шин и спустилась по тропинке в лес, оставив парня одного.

Луг, где Арым обычно собирала растения, располагался не близко к дому, но и не в самой глубине рощ. Придя на место, девушка вдохнула полной грудью. Здесь очень красиво и всегда приятно пахнет смолой хвойных деревьев. Она любила этот запах больше всего на свете.

Вдоволь налюбовавшись видом своего места, омега принялась за работу. В абсолютно одинаковой на первый взгляд траве она различала лечебные и ядовитые растения, срывая первые и бережно кладя в корзину, когда собирался большой пучок. За занятием она не заметила, как солнце начало садиться. Только оторвавшись от дела, девушка удивилась, как быстро летит время.

Только Шин нагнулась за корзиной, как за спиной раздался хруст веток. Так и замерев на месте от страха, Арым не могла даже повернуться и посмотреть кто это. Но треск был всё ближе и громче. Холодок страха пробежался по спине.

Нет. Не стоило ей оборачиваться. Это был волк. Огромный белый волк, злобно рычащий и скалящий зубы на девушку, да так, что слюна капала на землю. Слезы страха начали скатываться по щекам. Пока она пятились назад, волк шел с ней шаг в шаг. Но спина врезается в ствол дерева и Шин понимает, что это конец. Она мысленно попросила прощение у отца за все, что она сделала не так, ведь осознание того, что это был ее последний поход в лес, накрыло очень быстро.

Белый волк подходит мучительно медленно, словно издеваясь над жертвой, он все так же гортанно рычит, вызывая ужас на лице омеги. Она закрыла лицо ладошками и продолжала всхлипывать в них. С закрытыми глазами умирать проще.

Арым не показалось. Открыв лицо, она увидела спину черного волка, который закрыл ее от взгляда белого. Первый рычит так громко и грозно, что Шин даже не слышно второго.

— Ты не на своей территории, чтобы вот так просто заявляться, да ещё и охотиться на людей, — рычит черный, пронзая яростным взглядом зверя напротив. — Ты не уйдешь отсюда целым, если сейчас же не вернёшься к своей шайке, которую едва ли можно назвать стаей, и передашь, чтоб нос свой не совали на землю Чон.

Белому только и остаётся, что рычать на подошедших волков из стаи черного. Он один, а их четверо.

— Уведите его и преподайте ему урок за несоблюдение правил, 

— приказывает волк и следит за тем, как его собратья окружают чужака и как тот пытается вырваться, но безнадежно.

Арым сидит на сырой земле ни живая, ни мертвая, вся бледная от страха и шока, сердце колотится так сильно, что вот-вот выпрыгнет. Даже не заметила из-за адреналина в крови, что метка стала жечь сильнее, когда пришел черный волк. Она думала, что эта стая загрызет ее прямо тут, но нет, наоборот - они заступились. Ей хотелось бы, чтобы всё оказалось сном, но она уверена в реальности происхоядщего. А ещё она уверена в том, что ей точно не показалось.

Она. Слышала. Что. Говорил. Черный. Волк.

Это кажется чем-то из ряда фантастики.

Проводя стаю взглядом, волк разворачивается мордой к Арым и смотрит на нее. В его глазах горит огонь, его невозможно не заметить. А девушка чувствует, как под пронзающим взглядом сильнее запекло тату. Она рефлекторно хватается за участок кожи и жмурит глаза. Больно. Она чувствует, что соулмейт где-то очень близко. Ещё ночью почувствовала, когда появился этот рисунок морды волка. Черный видит, что ей плохо, хоть сам и не подаёт виду.

Шин распахивает глаза, когда слышит звонкий хруст костей. Глаза готовы выплыть из орбит, а сердце сделало кульбит. Перед ней сейчас сидит в чем мать родила, красивый до безобразия широкоплечий, альфа вместо черного волка. Сидит и улыбается так обворожительно. Арым замечает, что у него отличное накачанное телосложение, черные смоляные волосы и темные большие глаза все с тем же живым огоньком. А ещё замечает, что у него на левой стороне шеи точно такое же тату, как и у нее самой. Арым словно холодной водой окатили только что. В виски отдаётся безумный стук собственного сердца. Она не может поверить своим глазам.

— Ну здравствуй, я твоя пара, Чон Чонгук. Будем знакомы? — Чону в радость сейчас видеть шокированное состояние омеги и его нисколько не смущает, что он сидит перед ней абсолютно голый. А сама вышеупомянутая тает от его запаха. Запаха смолы хвойных деревьев. Чонгук же ловит кайф от аромата мускатного ореха.

— Здравствуй, Чонгук. Я Шин Арым. Приятно познакомиться, — тихо проговаривает девушка, улыбаясь парню напротив и получая такую же улыбку в ответ.

Ей сейчас абсолютно плевать, что он голый. Плевать, что он тот самый волк, которого она видела ночью. Он ее пара. Ее соулмейт. И она нашла его.

InnKo

crazyyy

Спустя мгновение, зверь резко открывает глаза и переводит взор в сторону дома Шин. Глаза в глаза с Арым. Ее током пробивает, а шею начинает жечь с тройной силой, но девушка не отводит взгляда, словно застывшая. В янтарных глаза она увидела многое, то, что не найти в глазах ни у одного животного в этом лесу, и то, что не описать словами.

Bangtan Boys (BTS)

Ким Тэхён

Чон Чонгук

Пак Чимин

ОЖП

Волчонок

— Это немного странно, не находишь? — решает заговорить первой девушка после затяжного молчания. Она не решается поднять взор на голого истинного, потому что слишком смущающие его идеальные формы. Арым даже успела оценить его достоинство, которое парень, похоже, и не собирался ничем прикрывать.

— Не понимаю, — хмурится Чон, искренне недоумевая, что хочет сказать девушка.

— Прикройся, Чонгук, — еле слышно пискнула Шин, пряча свои алые щеки за волосами. Альфа опустил взгляд вниз. Ойкнув, он все же прикрылся двумя ладошками, испытывая при этом малейшее чувство стыда перед девушкой. М-да, неловко вышло.

— Извини, конечно, но одежды в данный момент у меня нет, — сконфуженно улыбается Чон.

В голове Арым что-то щёлкнуло, и она начала копаться в сумке, где была еда. Она просто вспомнила, что взяла с собой кофту на случай похолодания. Сейчас как раз вечереет, но все равно тепло, поэтому кофта сейчас ей не пригодится. Достав ее из сумки, девушка, не поворачиваясь, протянула ткань парню. Поблагодарив омежку, он принял кофту и обвязал вокруг бедер. Явно мала, но хоть что-то, да прикрыто.

— Ты закончила собирать? — спросил альфа, с интересом рассматривая особу перед собой. Немного подумав, есть ли необходимость в дальнейшем сборе трав, девушка все же заглянула в корзину и ответила, что не помешало бы набрать еще немного. — Пойдем, провожу.

Это был не вопрос, а утверждение. Арым  немного удивилась такому раскладу, но отказываться не стала, ведь ей интересно, кто же этот альфа на самом деле и чем занимается. У парня были такие же мотивы.

Они просто шли рядом, расспрашивая друг о друге. Шли и вдыхали аромат своей пары. Чонгук готов был прямо сейчас наброситься на девушку и просто лежать, уткнувшись носом в ее шею, и никуда не отпускать. Останавливала лишь мысль, что он мог напугать ее этим порывом. Ему пока что достаточно того, что он имеет сейчас. Благодаря хорошему обонянию, Чон прекрасно чувствовал запах мускатного ореха. А вот Шин приходилось незаметно подходить ближе к парню, чтобы почувствовать аромат смолы хвойных деревьев. Рядом с истинным спокойно, он внушает доверие и ощущение защищенности.

Тут Арым покосилась на ладонь Чонгука. Ее так и подмывало взять его за руку, и она сделала это. Немного с замедлением, омежка прикоснулась к расслабленной конечности. Поняв, что задумала девушка, альфа осторожно переплел их пальцы, восхищаясь, какая маленькая у нее ладошка. С улыбкой он заглянул в глаза девушки, попутно пробегаясь взглядом по красивому лицу.

"Щечки покраснели" — про себя подумал Чон, продолжая умиляться.

Арым узнала, что Чонгук будущий вожак большой стаи, что сейчас возглавляет его отец. И совсем скоро сам отец найдет ему омежку для женитьбы.

— Вечером этого же дня, когда я узнал о его планах, я поссорился с ним и убежал к деревне, со словами, что женюсь только на паре, на что отец рассмеялся и не воспринял меня всерьёз. Тогда я и увидел тебя из окна, тогда и появилась метка.

— Ясно, — немного с грустью ответила она, когда заметила свой дом на горизонте. Ей не хотелось отпускать его теплую ладонь, не хотелось отпускать его туда, откуда он сбежал.

— Мне не хочется тебя отпускать, — выдает твердо альфа, разворачивается к омежке и рассматривает ее грустное лицо. Он видит, что ей тоже не хочется прощаться.

Смотрит ей в глаза и резко наклоняется, целует ее в приоткрытые от шока губы. Кладет руку на затылок, не давая отстраниться, просовывает язык, углубляя поцелуй. Отойдя от шокового состояния, Арым начала отвечать на поцелуй альфы, и Чон готов уже ее прямо тут разложить. Губы истинной пары такие сладкие, что он прямо сейчас готов сойти с ума. Гук немного позволяет себе лишнего и опускает свободную руку на ягодицу, сжимая ее в большой ладони, подтягивая Арым ближе к себе. И девушка стонет, когда чувствует возбуждение парня через тонкую ткань ее кофты. Но Шин понимала, что так нельзя, поэтому начала отталкивать альфу, вцепившись в его плечи в попытке увернуться от нового жаркого поцелуя. Чонгук понял все без слов и молча уткнулся в шею девушки, пытаясь восстановить дыхание. Арым сделала точно так же, как и истинный: провела носом по шее парня напоследок и постаралась выровнять сердцебиение.

Запах своей пары - это наркотик.

— Мне нужно домой, — совсем тихо прошептала омега, отстраняясь от альфы. Тот нехотя, но отпустил девушку. Он посмотрел на нее и едва не запищал от умиления и безумного желания затискать эти алые щёчки. — Пока.

Омега помахала рукой на прощание и пошла к выходу из леса. Вдруг Чон вспомнил, что на его бедрах все еще была повязана кофта Арым. Хрустя всеми костями, он опять превращается в волка и берет в зубы ее кофту.

Девушка слышит сзади тяжёлые шаги и оборачивается. Улыбается глупо, когда видит черного волка, в зубах у которого болтается ее кофта. Забирает её и быстро чмокает зверя в мокрый нос, не испытывая при этом ни капли отвращения. Вновь улыбнувшись ошеломленному животному, Шин убегает быстрее в дом, закрывает двери. Сейчас ее сердце так быстро стучит, а с лица не сходит улыбка. И Арым только сейчас замечает, что метка перестала жечь.

— Дочь, ты чего? — обеспокоенно поинтересовался отец.

— Все нормально, пап, — уверяет его девушка, заходя на кухню, но мужчина ее останавливает.

— Где уже встретились? — серьезно спрашивает отец, поглядывая на тату.

— В лесу случайно, — пожимает плечами она, решая скрыть правду. Но отец больше не задаёт вопросов.

Прибегаю счастливый в стаю, но радость спадает сразу же, как только серьезный отец заявляет:

— Я нашел тебе омегу. Пак Чимин, — он указывает на миловидного омегу с невинными глазами. У меня челюсть свело от слишком сладкого запаха зефира, исходящего от паренька.

— Не нуждаюсь в этом, отец. Я нашел свою истинную, — твердо заявляю я, наблюдая, как меняется выражение лица мужчины.

— Свадьба через четыре месяца, а пока подержи этого омегу у себя, — проигнорировав мое заявление, отец подталкивает Пака ко мне, а я отшатываюсь назад.

Иду быстрыми тяжёлыми шагами в сторону своего дома, а этот счастливый омега за мной по пятам, аж хвостиком от радости виляет. Резко останавливаюсь и чувствую, как морда этого Чимина врезается мне в хвост, но не шевелюсь, хоть и неприятно было. Зыркаю грозным взглядом в сторону Пака, что потирает ушибленный нос лапой. Он реально слепой, что не заметил торможения?

— Зачем за мной идёшь? — рычу на бурого волка.

— Так мне сказали с тобой жить, — спокойно отвечает оппонент. Закатываю глаза так сильно, насколько это возможно.

— У тебя своего жилья нет?

— Есть, но мне же сказали... — чуть тише отвечает парень.

— У тебя мнения своего нет, едрить-колотить? — пронзаю взглядом полного злости омегу. Вот он реально пенёк или притворяется? — Иди к себе, за мной не вздумай увязаться, — выплевываю это и иду дальше, продолжая выстраивать схему, как оборвать эту свадьбу и жениться на истинной. Шаги за спиной снова возобновились. — Прекрати! — гавкаю на испугавшегося Чимина, забивая на закон природы, что волки гавкать не умеют, но я, блин, видимо исключение. Парень заметно мрачнеет, но мне по барабану, я иду домой.

Только зайдя в свою хижину, я вновь становлюсь человеком. Потягиваюсь до приятного хруста в спине и руках и продолжаю идти в свою комнату. Хоть для приличия штаны-то надо надеть. Стоп. А где я их оставил?

Кручу головой в разные стороны, но так и не нахожу этот кусок ткани. Ладно, окей. Пойду трусы найду. Да неужели! Нашлась моя третья кожа. Натянув боксеры на упругие бедра, а следом и какие-то серые штаны, надеваю следом черную просторную футболку, что так удачно валялась рядом с этими вещами.

Вновь осматриваю комнату, потом прохожусь и по остальным, и с ужасом замечаю, какой в доме срач. В лёгком шоке прикрываю рукой рот. Ну едрить твою направо! И как я приведу Арым в это сборище грязных вещей и мусора? М-да, засрался ты, волчонок, засрался.

Стук в двери. Ну и кого принесло на ночь глядя? Медленно, в развалочку и с неохотой, плетусь открывать дверь, но стоит мне коснуться ручки, как до носа доходит сладкий запах зефирок. Чуть не блюю на месте. Несложно догадаться, не правда ли? Все же открываю, и предо мной стоит низкий паренёк и улыбается так сладко, оправдывая свой запах. Если бы не этот самый запах, то я бы и не вспомнил, кто сейчас напротив меня.

— Эм, Чимин? Какого драного волка ты тут делаешь? — пытаюсь выдавить улыбку, но получается страшный оскал. Омега вообще не обращает на это внимания, он стоит и улыбается, а ноги-то дрожат. До меня доходит не сразу... — Чимин, твою мать, только не говори, что у тебя течка и ты приперся ко мне домой специально! — зло ору на него, отчего тот жмурится, но не отшатывается назад.

Он словно не слышит и делает один шаг в мою сторону, но я преграждаю ему дорогу рукой, не давая переступить через порог. Запах окутывает мое пространство так, что голова по швам расходится, но сущность альфы не спит, реакция на течного омегу естественна, даже если запах противен для меня. Хочется взять этого омегу и вытрахать из него эту дурь, чтобы не приходил сюда больше. А с другой стороны совесть не даёт предать истинную пару. Просторные штаны не скрывают стояка, и Чимин это видит.

— Пожалуйста, — молит он. Но я непреклонен.

И закрываю перед его носом двери. Поздравляю, Чон Чонгук, твоей силе воли и стойкости позавидует каждый. Опускаю голову и посматриваю на вставшего "дружка". Выход один - только в ванну и то не рукоблудничать.

Отрываясь от пола и иду туда, по пути снимая с себя одежду. Встаю под душ и включаю холодную воду. Поток так приятно остужает горячую кожу, а эрекция медленно, но верно начала спадать. Интересно, смогу ли я контролировать себя так, если бы на месте Чимина была Арым?

Проснуться рано, да ещё и с хорошим настроением, для меня в новинку. А ещё в новинку встретить своего истинного альфу, да и поцеловаться с ним в первый день знакомства. Ой, как в груди приятно запело от воспоминаний о  вчерашнем дне. Чон интересный, а ещё очень красивый. А его глубокие черные глаза и широкая кроличья улыбка чего стоят.

С улыбкой встаю с кровати и бегу в кухню, удивленно хлопая глазами.

— Доброе утро, пап. А ты чего не на работе? — это правда неожиданно: увидеть завтракающего отца. — Тебе выходной дали? — радуюсь я, ведь ему нужен отдых. Отец хрипло смеется.

— Доброе, дочь. А ты на время смотрела? — с улыбкой спрашивает он. С непониманием перевожу взгляд на настенные часы. О боги! Время только 5:52. Я думала, что седьмой час... — Я скоро уйду.

— Ясно, — немного грустно отвечаю. А я-то губу раскатала...

— Не грусти. Ты когда меня со своим альфой познакомишь? — неожиданно спрашивает отец, а я чуть со стула не падаю.

— Пап, я же его буквально вчера встретила. Как только, так сразу, — более спокойно отвечаю отцу, а внутри неспокойно. К Гуку странно тянет.

— Ну хоть имя его скажи.

Лицо отца вытягивается от шока, а глаза расширяются. Он перестает есть и аккуратно кладет столовые приборы на стол, прокашливаясь. С непониманием смотрю на него.

— Арым, ты же знаешь, что в деревне нет людей с фамилией Чон? — нервно спрашивает альфа. Киваю. — Ты же знаешь, откуда этот парень? И знаешь, кто он? — вновь киваю. До меня постепенно доходит, что отец хочет сказать.

— Пап, это не его стая напала на маму, — задеваю больную для нас обоих тему. Но это правда были не они. Я уверена. — Мне говорили, что это сделали белые волки, но таких в стае Чонгука нет, — пытаюсь оправдать своего альфу. Папа смотрит с непониманием и с явным вопросом в глазах "откуда ты все знаешь?" — В ней только волки с темным окрасом, — вспоминаю волков, с которыми вчера пришел Чонгук. Они все были либо бурые, либо черные.

Отец смотрит в пустоту и молчит. Это очень сильно действует на нервы. Он так же молча встает и уходит из дома, оставляя меня одну. Настроение испорчено.

Достаю из корзины все травы, которые успела вчера собрать, и расскладываю их на сухую ткань под солнцем, чтобы высушить. Оставляю их там, а сама ухожу в свою "аптеку". Открываю дверь, и в нос ударяет приятный запах различных сушеных растений.

Колокольчик звонко звенит, стоит только приоткрыть дверь. Поворачиваюсь на источник звука и встречаюсь взглядом с Тэхеном.

— Что-то случилось? — сколько себя помню на этой работе, альфа заходил только за лекарствами для семьи.

— Опять мать слегла с сильным кашлем, — хмуро отвечает тот. Опять госпожу Ким просквозило...

— Господи, — шепчу я и начинаю метаться по аптеке в поисках нужных трав. — Вот тебе мать-и-мачеху, шалфей, девясил и где-то был сироп корня солодки, — поочередно выкладываю растения перед парнем на прилавок, а сама иду искать сироп. Его мать часто болеет одним и тем же, поэтому выдаю те травы, которые она уже принимала. Нашла я таки этот сироп. — Помнишь, что делать?

— Да, — отвечает Ким, отдает деньги и разворачивается на выход.

Колокольчик вновь звенит, и я поднимаю голову на посетителя. Да чтоб мне провалиться. Даже Тэхен остановился и теперь не отводит взгляд от альфы. Чон Чонгук, собственной персоной, все с той же неизменной улыбкой на губах, подходит ко мне и чмокает в губы через прилавок. Неожиданно, но так, черт возьми, приятно, что тепло внутри становится. Улыбаюсь весёлому альфе. Краем глаза улавливаю хмурый взгляд Кима.

— Неужели это он твой соулмейт? — усмехается Тэхен, а Гук напрягает мышцы лица, между бровями пролегает заметная морщина. О нет...

— Имеешь что-то против? — сердито выдает Чон. Это все хорошим не закончится.

— Не надо, — тихо шепчу я, поглаживая в успокоительном жесте ладонь альфы, зная, что он меня слышит.

— Да нет. Просто интересно, откуда ты тут нарисовался? Забрал у меня невесту, значит, а теперь целуешь так свободно, — в ход пошли провокации.

— Тэхен, иди домой, — громче произношу, но меня он не слышит, продолжая глядеть Гуку в глаза.

 невеста, и никому я ее не отдам, — усмехается Чонгук прямо в лицо Киму, чуть сжимая мою ладонь. Ну хоть на провокацию не поддался. — Мое имя Чон Чонгук. Запомни это! — прокричал в спину уходящего альфа.

— Ну и что это было? — скрещивая руки на груди, изображая злую, фыркаю я.

Парень поворачивается ко мне и расслабленно улыбается. Он вновь тянется за поцелуем, а я не могу ему отказать. Обхватываю его лицо своими ладошками и притягиваю как можно ближе, чертовый прилавок оставляет между нами расстояние. Чонгук кладет свою большую ладонь поверх моей и целует мягко, по очереди сминая губы. Хоть я и не люблю сладкое, но поцелуй с истинным – исключение из правил.

Нехотя отрываюсь от губ альфы и смотрю в его приоткрытые глаза. Сердце забилось сильнее, чувствую, как оно ударяет прямо по ребрам.

— У тебя очень красивые глаза, — тихо шепчу ему я, поглаживая большим пальцем его скулы. На комплимент Гук смущённо улыбается и немного краснеет.

— Зато они теперь твои и ничьи больше, — мягко улыбается Чонгук, когда наступила моя очередь прятать красные, словно спелый помидор, щеки, Застенчиво растягиваю губы в улыбке и отвожу взгляд, чтобы совсем не сгореть от смущения. — Нет-нет, не отворачивайся, — запаниковал альфа. — Это так мило - наблюдать за твоей улыбкой, глазами. Да, черт, ты вся милая, а еще моя омежка, — на последней фразе, он переплел наши пальцы, заставляя мое сердце сделать кульбит.

Сегодня Чонгук придет знакомиться с моим отцом.

За эти два с вагончиком месяца альфа приятно удивлял меня: приходил каждый день, да не с пустыми руками, что знатно смущало меня, ведь подарки и цветы раньше  мне никогда не дарили (папу не считать). Отец говорил правду, оборотни приходят раз в месяц в деревню на неделю, дабы проверить свои владения, заодно и жителей. Тогда-то Гук и забегал ко мне домой или в "аптеку". Дальше поцелуев и ласковых касаний у меня на кровати дело не заходило, хотя я уже серьезно подумывала об интимной близости с этим альфой, он привлекал меня физически.

Недавно, буквально вчера, Чонгук захотел познакомиться с будущим тестем. Он выглядел серьезным, когда говорил мне это. Выбило меня из этого мира то, что он собирается просить мою руку и сердце у отца. После такого заявления от истинного я, кажется, перестала дышать. Это было настолько неожиданно, что воздух в легких словно испарился, а сердце забыло, в каком ритме билось. Настроен Чон был решительно. Это было хорошо видно по его глазам, а они мне никогда не врут.

Кстати, папе я так и не сказала, что сегодня Чон придет с ним знакомиться. Боюсь представить его реакцию, когда он вернется домой после смены в лесу (домой он так и не пришел вчера вечером).

Сейчас я стою за плитой и готовлю еду для скорого ужина. Слышу хлопок двери. Интересно, это папа или Чонгук?

— Я дома! — папа. Легонько улыбаюсь, подбирая в голове подходящие слова для новости.  — Ого! Сегодня какой-то праздник?

— Ну, можно и так сказать, — начала неуверенно я. — Помнишь, я тебе говорила о своем истинном альфе? — получаю кивок в ответ. — Так вот, — переминаю пальцы от волнения. — Он придет сегодня к нам на ужин, чтобы познакомиться с тобой.

— Что..? — тихо говорит отец, пребывая в поражённом состоянии души.

— Но ты не переживай! Я убрала дом, успела приготовить еду на ужин. Не волнуйся. Лучше иди, отдохни. Ты ведь устал, — начинаю разговорами выводить его из кухни. Все так же пребывая в культурном шоке, отец удалился себе в комнату, а я продолжила готовку.

Стоит ли говорить, что я хоть немного, но все-таки взволнован? Думаю, нет необходимости. Каким бы ты альфой не был, все равно найдется страх, чтобы подкосить твою психику. Кажется, я нашел свой.

Отца я не предупредил, что иду на ужин к своей невесте. По-настоящему неожиданной новостью для него будет то, что я ее приведу сюда.

Арым сказала подходить к шести часам вечера, уже шестой час. Нахожу в шкафу глаженую рубашку и с лёгкостью на душе надеваю ее. Там же нахожу брюки. Должен же я соответствовать своему статусу сына вожака. Поправляю воротник и слышу хлопок двери, а через несколько секунд и запах прибывшего. Брови сходятся на переносице.

Отец. Вот его-то я меньше всего хотел увидеть.

Выхожу из комнаты и направляюсь в гостиную. Альфа гордо восседает на моём диване, словно на троне. Отец хмыкает, когда видит мое одеяние.

— Куда же мы такие красивые, сын?

Сын. Хмыкаю на последнее слово. Он использует его только в случае серьезных разговоров. Думаю, у меня есть немного времени. Ах, а так хотелось пригубить чашечку кофе. Видно, не судьба.

— Неужели собрался на свиданку с этой омежкой? — хмыкает отец.

— Ты ведь не для этого сюда пришел.

— До свадьбы остаётся меньше полтора месяца, не забыл?

— Свадьбы не будет, — отвечаю твердо и сердито.

— Свадьбы не будет в трёх случаях: если ты умрешь, если умрет Чимин, если залетит твоя никчемная омежка. Последнее не рекомендую, — строго диктует альфа. У меня воздух выбило из лёгких от такого заявления со стороны родителя. Сжимаю кулаки от злости, но внешне гнева не подаю. Только тяжёлое и глубокое дыхание немного выдает. Немного погодя отвечаю:

— Ну, последние два пункта легко поправимы, особенно последний. Вот возьму и принесу потомство, — смотрю с лёгкой усмешкой на отца. На его лице не дрогнул ни один мускул. Хмыкаю и смотрю на настенные часы. — Я ушел.

— Стоять! Разговор не окончен!

Выхожу из дома под крики отца. Он грозится лишить меня места вожака. Плевать. Плевать, что на нас смотрят волки. Им не привыкать за последние два с половиной месяца наблюдать такие сцены.

Ухожу настолько далеко от дома, что отцовская ругань перестала быть слышной. Ну и хорошо. Дальше иду в полнейшей тишине, пока ее не нарушает тяжёлый топот и громкое дыхание. Черт! Я даже разворачиваться не буду, а останавливаться тем более.

Коричневый волк обгоняет меня и встаёт напротив, вынуждая меня остановиться. В ожидании смотрю на эту морду.

— утверждает Чимин, смотря на меня раздраженным взглядом.

— Не твое собачье дело, — грубо выдаю я и обхожу волка, но тот двигается в сторону, закрывая мне проход. — Отойди, Чимин, — сквозь зубы шиплю я, сжимая кулаки. Волк отходит, открывая мне путь. Прохожу мимо него и слышу:

 — но пропускаю мимо ушей.

Стол готов. Папа тоже морально готов к встрече с Чонгуком. Время шесть. Стук в дверь. Бегу скорее открывать. На пороге стоит Гук с букетом полевых цветов, ещё замечаю, что он невероятно красив в этой светло-голубой рубашке. А эти брюки, непозволительно обтягивающие его мускулистые ноги, просто финиш. Облизываю губы, заодно развеиваю собственные пошлые фантазии, и пропускаю парня в дом.

— А вы пунктуальны, Чон Чонгук, — улыбаюсь я альфе и получаю от него лёгкий поцелуй в губы.

— Я старался. Это тебе, — протягивает он мне букет. С благодарностью его принимаю и веду юношу на кухню, где сидит отец. Папа встаёт из-за стола, когда мы появляемся в дверях.

— Здравствуй, я отец этой прекрасной девушки, Шин Хосок, — папа с уверенностью протягивает руку альфе.

— Здравствуйте, насчёт прекрасной абсолютно с вами согласен. Чон Чонгук, альфа вашей дочери, — в ответ с не менее уверенным видом протягивает руку отцу Гук, одаривая его при этом лёгкой улыбкой.

Ужин прошел просто на ура. Я думала, что будет хуже, но все обошлось. Альфы нашли общий язык. Для них темы одна за другой менялись, а я лишь поддакивала в нужных местах и уносила лишнюю посуду со стола.

Но все же ужин не обошёлся без неожиданностей. Чонгук попросил мою руку и сердце у отца. Папа, конечно,  охренел, мягко говоря, но дал добро. Теперь я через три месяца выхожу замуж за Чона. Но я не знакома с семьёй Чонгука, и это немного давит. Я рассказала об этом парню, и он с неохотой пообещал, что придет завтра, а послезавтра познакомит меня со стаей.

Как бы хорошо не заканчивался день, он все равно выдался тяжёлым. Даже сейчас лежу в постели и готова уже провалиться в небытие, но сон не идёт, будто что-то останавливает его. Ворочаюсь в постели и сжимаюсь в комок, когда ветер проникает в настежь открытое окно.

Стоп. Я не открывала окно...

Резко принимаю сидячее положение и осматриваю комнату, но перед глазами черная пелена. Когда глаза более-менее привыкают к темноте, разглядываю в ней два силуэта: один большой, а другой заметно меньше.

Хочу закричать, но тот, что меньше, подлетает ко мне и закрывает рот ладонью. В нос ударил запах зефира.

— Не дергайся, — шипит омега на меня. Мной  овладевает страх, сковывает мое тело.

— Так вот как ты выглядишь, истинная омега моего сына, — усмехается второй силуэт, явно альфа. Он подходит к кровати ближе и наклоняется ко мне. — Советую держаться от него подальше. У него уже есть омега и скоро у них свадьба, — он кивает взглядом на омегу, который держит меня. Из моих глаз начинают литься слезы. Мне страшно, а ещё я совсем не понимаю, о чем он. — Сделай все, чтобы Чонгук бросил тебя, иначе твоему отцу, как, собственно, и тебе, конец, — договаривает мужчина, и они уходят через  окно.

Начинаю тихо рыдать, и до меня медленно доходит. Распахиваются глаза от ужаса. Это был отец Чонгука...

На следующее утро опять собираюсь к Арым. Пока иду из дома к лесу, какое-то странное предчувствие бьёт в голову. Превращаюсь в волка, забивая на одежду, бегу со всех лап к дому Шин. Возвращаюсь в форму человека, когда подхожу ближе к заднему двору дома. Бегу к окну омеги, чтобы через него зайти в дом, но окно уже оказывается открытым, и я легкостью влезаю в комнату девушки.

Чуть не выпадаю обратно на улицу, когда улавливаю в воздухе запах зефира и лёгкий шлейф древесины. Сердце в пятки ухает, и тут же в голову ударяет фраза Чимина: "— Ты ещё пожалеешь." Пробегаюсь по всем комнатам и нахожу Арым в гостиной. Как гора с плеч. Омега смотрит на меня недоуменно и со страхом. Последнее меня смутило больше всего.

— Слава богу, с тобой все в порядке, — облегченно выдыхаю я и подхожу ближе. Но омежка подрывается с дивана и отходит дальше. Я в ступоре.

— Чон, уходи, — холодно говорит Арым, а у меня сердце разрывается. Делаю ещё один небольшой шаг навстречу, но девушка вновь отодвигается. — Уходи.

— Что они тебе сделали? Что они тебе сказали? — обеспокоенно спрашиваю я, рисуя в голове самые страшные предположения. Но она молчит и лишь грызет губу. — Скажи мне.

— У тебя есть омега, Чон, и у вас скоро свадьба. Иди к нему, — отстраненно отвечает она. Хмурю брови. Она ведь явно не договаривает.

— Скажи мне настоящую причину, — требую я и подхожу на один шаг ближе, незаметно для девушки.

— Зачем ты начал эту игру в истинную любовь, когда у тебя уже была эта омега?! Зачем ты сделал мне предложение, когда у тебя должна быть скоро свадьба?! Зачем ты целовал меня, когда дома тебя ждала омега?! Зачем ты так со мной?! — плачет навзрыд девушка, а я с каждой ее репликой подхожу все ближе, пока не оказываюсь вплотную к ней.

Резко забираю Арым в свои объятия, крепко сжимаю, чтобы та не смогла выбраться. Она сопротивляется, кричит, бьет, царапает спину и бока, но я упорно терплю, хоть и чувствую запах своей крови. Когда она выдыхается, то произносит:

— Твой отец угрожал нам с папой смертью, если я не брошу тебя, — тихо говорит девушка, а я прикрываю глаза, в надежде немного убавить ярость. Вот вернусь в стаю — устрою там первую революцию.

— Прости меня, что умолчал, я хотел сегодня сказать об этом. Прости, что ты так познакомилась с моим отцом, — тихо шепчу я, мягко поглаживая спину Арым. — Я правда тебя люблю и хочу быть с тобой, тут я абсолютно честен с тобой.

Беру девушку на руки и несу в спальню. Там кладу ее на кровать и умиляюсь с ее умиротворенного лица, пусть и немного опухшего от слез, но она все равно прекрасна. Теперь иду в комнату тестя и ищу в шкафу подходящие штаны. Когда такие были найдены, то сразу же были надеты.

Выхожу из комнаты и направляюсь в гостиную. Там присаживаюсь на диван и включаю телевизор. Под его монотонное бурчание не замечаю, как задремал, а просыпаюсь от тихих стонов из комнаты омежки и сильного запаха мускатного ореха.

У. Нее. Началась. Течка.

— Чонгук... — тихо выстанывает Арым мое имя, и у меня член уже болезненно реагирует только лишь на это. Быстрым шагом иду к комнате девушки и открываю дверь. Запах любимой течной омеги пробирается в легкие, наполняя их полностью. — Чонгук...

На ватных ногах подхожу к кровати и смотрю на дрожащую девушку. Закусываю губу и осторожно наваливаюсь на нее сверху, сразу целуя глубоко и развязно. Арым отвечает и жмется ко мне ближе. Перехожу мокрыми поцелуями к шее, попутно вдыхая в себя ее запах. Девушка протяжно стонет в ответ на мои ласки.

Руки пробираются под легкую футболку к груди, сжимаю ее в больших ладонях. С ума схожу от того, что на ней нет лифчика. Омега дугой выгибается и кричит, что мне приходится вновь поцеловать ее. Поцелуй выходит мокрым и слишком пошлым, что я  не выдерживаю и рву ту самую футболку на девушке, выбивая и без того малое количество воздуха из легких.

Припадаю губами к груди, обхватывая губами сосок и кусаю его, двигаясь ниже к паховой зоне. Рывком снимаю штаны вместе с трусиками с Арым, открывая прекрасный вид на истекающую природной смазкой промежность. Раздвигаю ее ножки шире и провожу носом по плоскому животу. Девушка вздрагивает всем телом и сдерживает стоны. Как мило.

Провожу языком по влажным половым губам, раздвигая их. Какая сладкая, моя девочка. Проникаю языком и двумя пальцами в узкую промежность, двигаю ими несколько раз. Чувствую на затылке маленькую руку, что с небольшой силой притягивают меня ближе. Ах ты, проказница. Нравится так? Легонько кусаю за клитор, и омежка вздрагивает всем телом, получая первый оргазм. Вытаскиваю пальцы из девушки и облизываю их, а Арым смотрит на меня и моментально покрывается свекольным цветом.

— Ты вкусная, малышка, — наклоняюсь к ней и целую, давая попробовать ей вкус своего же тела. — Ты готова, ведь я остался без разрядки? — девушка кивает и улыбается, я не мог ей не улыбнулся в ответ. Снимаю, наконец-то, штаны, освобождая стоящий член. Ловлю завороженный взгляд напротив. — Потрогай его. Он требует твоей ласки.

Омега протягивает руку и смело хватает у основания. Я задыхаюсь, когда она начинает надрачивать мне. Останавливаю ее, чувствуя, что уже почти кончил. Раздвигаю ее ноги и пристраиваюсь поудобнее между ними. Последний раз заглядываю в ее глаза, будто чего-то жду.

— Да войди ты уже в меня, — не выдерживает Арым и я толкаюсь в нее, замирая. Но девушка, похоже, не почувствовала боли. Теперь я могу смело двигаться внутри из-за обилия природной смазки. Целую ее в шею и думаю о метке. Мне ее ничего не мешает сделать. На последних толчках кусаю изгиб шеи теперь уже полностью моей омеги, от чего она сжала меня из-за оргазма. Быстро выхожу из нее и изливаюсь ей на промежность. Детей пока рано.

— Теперь ты точно моя, и никакие другие омеги мне не нужны, — падаю рядом с ней и понимаю, что это далеко не последний секс сегодня.

— Ты где был всю эту неделю?! — кричит на меня отец, стоило мне переступить порог своего дома. Рядом с отцом собственной персоной стоит Чимин, весь такой ми-ми-ми, что блевануть хочется.

— У невесты и матери моего будущего ребенка, — скалюсь на них. Надо видеть сейчас их лица. Отец в гневе, а у Чимина губа трясется.

— А то и значит, что я не собираюсь брать в мужья этого волка, когда у меня есть истинная любимая омега, которая носит под сердцем моего ребенка и твоего внука, между прочим. Поэтому только посмей к ней прикоснуться — лично глотку перегрызу и не поколеблюсь.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/7223795

Волчонок

Содержание

l

ll

lll

Течка

Комментарии (0)