Солнце уже садилось, но Агата продолжала лежать, прикрывая голову подушкой. Её сегодня не радовало абсолютно ничего. Она встала утром, по привычке прошлась по саду, вышла на поляну перед домом, сделала зарядку, потом выпила свежевыжатый сок… и всё. Вдруг поняла, что надоело. Рутина достала, всё одинаковое достало, даже чёртов дом достал. С недавних пор в нём живёт слишком много людей — это тоже достало. Именно поэтому она решила разнообразить свои одинаковые будни простым, человеческим лежанием на кровати.

Харрис укуталась в плед по самый нос, кажется, на голову положила подушку и смотрела в одну точку, думая ни о чём. За дверью шумели какие-то голоса, наверняка вся семья уже собиралась на ужин, но только Агате сегодня даже есть не хотелось. Потому что всё на-до-е-ло. Надоела тётушка со своими нравоучениями, словно Агате до сих пор тринадцать и она не умеет себя вести. Бесят эти родственники, которые по-тихому зажимаются по углам дома, пока дядюшка Чарльз не видит. Вообще бесит, что в доме куча непонятных людей. Если Александр и Фредерик понятно почему гостят тут: решают проблемы по бизнесу, то какого чёрта тут забыла парочка Сэма и Рэйчел, ей вот вообще непонятно…

— Агата? — из приоткрытой двери послышался голос Марты, ещё одной личности, которая раздражала, наверное, больше остальных. Всегда всё подслушивает, зато лапки складывает, словно она самая невинная овечка, бесит. — Я пришла пригласить вас на ужин.

— Я не хочу ужинать, иди, Марта, — пробубнила Агата из-под подушки, укутываясь только сильнее в плед, приятно пахнущий кондиционером для белья.

— Вы хорошо себя чувствуете? Может, врача?

— Просто уйди, Марта, ладно? — раздражение росло с невероятной скоростью, потому что… да потому что. Она и сама не знает, почему. Потому что не жизнь, а издевательство какое-то. Огромный дом переполнен раздражающими людьми, прислуга стала сплетницей, а тётушка ушла с головой в любовь и стала вести себя слишком странно. Рэйчел, которую Агата только-только стала считать своей подругой, вдруг влюбилась в Сэма, и теперь сутки напролет проводит с ним, а Александр был непробиваем, как скала, таким и остался.

Бесит. Вот кто больше всех бесит. Чёртов Нильсен со своими чёртовыми красивыми глазами. Голубые льдины, холодные, как и он сам. Кажется, что этот человек в принципе не испытывает никаких эмоций, только других на них выводит своими тупыми шуточками и намёками. Только вот, сколько раз он ни намекал Агате на всякие пошлости, дальше намёков вообще никогда не заходил. Это тоже бесило. Всё бесило, потому что Агате-то Алекс нравится. И она бы с удовольствием зашла хоть немножечко дальше, чем простые разговоры. Потому что сказать Агате, что у неё крепкая попка, он может, а вот подойти её и потрогать что, кишка тонка? Ведёт себя, как семиклассница. Он же не может быть девственником, какого хрена тогда? Такой недотрога, аж тошнит.

— Если вы настаиваете… — недовольный голос Марты, о которой Агата уже и думать забыла, разбесил ещё сильнее, и Агата каким-то неожиданным даже для себя порывом кинула подушку в уже закрытую дверь.

— Вот ты истеричка, конечно.

Этот голос Агата узнала бы из миллиона голосов, кажется. Даже если бы ей закрыли глаза и заставили слушать одновременно тысячу человек — она отличила бы Нильсена. Потому что именно этот голос ей желает не «доброго утра», а говорит: «ты не выспалась, Агата? Какие-то мешки под глазами». Он не желает спокойной ночи, а говорит что радуется тому, что его комната не через стенку с Агатой, потому что он уверен — она храпит.

— Вам здесь что, мёдом намазано? — Агата поворачивается на кровати лицом к входной двери, и смотрит Алексу прямо в глаза, стараясь понять цель его визита. — Марта только ушла, что тебе нужно?

Медленным — таким медленным, что уже жутко раздражающим — движением Алекс поднимает подушку с пола и закрывает за собой дверь, после двигаясь в сторону кровати.

Агата в такие моменты ненавидела его. То он вручит ей леденец и выпроводит из комнаты, то тонко намекнёт, почему любит ананасы, а потом быстро уйдёт, оставляя ни с чем. Потом он предлагает пошалить, а на деле шалость — это сделать какую-то подлянку Сэму, словно они дети какие-то, честное слово. И так каждый раз: намёки, намёки, снова намёки, а потом он активно делает вид, что ничего не было и продолжает вести себя, как ни в чём не бывало. Вот только Агате потом в душ ходи, бельё меняй и старайся выкинуть из головы все пошлые мысли, которые только от одного вида Алекса лезут в голову.

— Пришёл посмотреть на тухлую селёдку, — его неизменная ухмылка — единственная эмоция, которая, кажется, с его лица вообще никогда не сходит. Вечно он смотрит на неё с таким выражением лица, что хочется ему заехать кулаком в нос, ровно после того, как жарко поцеловать, конечно же.

— Это я селёдка? — психанула Агата. Нет, ну это уже ни в какие рамки не лезет. Сначала он приходит в комнату без разрешения, осматривает её, а теперь ещё и обзывается. Да вы охренели однако, мистер Нильсен.

— Зацепись за слово «тухлая», каттен, — он совершенно бесцеремонно уселся к ней на кровать, отодвигая её колени в сторону, наслаждаясь недовольным шипением девушки.

— Я не пойму, — она рывком села и согнула ноги в коленях, укладывая на них подушку, — ты припёрся сюда, чтобы меня оскорблять? Спасибо, оскорбил, а теперь вали отсюда, — она снова легла и отвернулась к стене, так же резко, как и минутой ранее села, испепеляя Алекса взглядом своих малахитовых глаз.

— Хватит нервничать, Агата, я к тебе не просто так пришёл.

— У тебя три секунды, — прошипела Агата, снова поворачиваясь и раздражённо фыркая от его смешков. — Что смешного?

— Вертишься туда-сюда, как курица на гриле. Успокойся, лилла каттен. У меня для тебя есть интересное предложение.

— Замуж? — фыркнула Харрис, активно делая вид, что она совершенно не заинтересована в этом диалоге, хотя на самом деле ей нравилось, что он пришёл к ней, что сел рядом и что пытается поговорить. Просто сущность её дурацкая не позволяет вести себя адекватно рядом с ним. Защитная реакция в виде нападения включается каждый раз, когда он рядом. — Если так, то можешь сразу валить, не для тебя моя роза цвела.

— Не завяла-то роза ещё? А то с таким образом жизни, знаешь ли, недолго осталось…

— Нильсен, чёрт тебя дери! — крикнула Агата. — Или говори, или проваливай.

— Вот об этом я и пришёл с тобой поговорить. Ты скучная, Харрис. Абсолютно неинтересная личность, хотя когда мы только встретились, ты была совсем другой. Живёшь так, как будто бы тебе семьдесят, серьёзно.

Хотелось рассматривать собственные ногти, потолок, выглядывать в окно или трогать носком высокий ворс ковра, только бы не смотреть на Нильсена, который, к огромнейшему сожалению, был абсолютно прав. Она потухла, особенно если сравнивать с периодом даже в месяц назад. Какой-то жалкий месяц, и из обычно веселой Агаты она превратилась в скучную Харрис. И это… да. Бесило.

— А я хочу предложить тебе игру, — в его глазах горел такой огонь, что по спине мигом побежали мурашки. Алекс был странным сейчас, даже обычно ледяные глаза таяли под напором собственного огня. Что говорить об Агате, которая в принципе уже не сидела на кровати, а стекала с неё огромной лужей, стоило перехватить взгляд Алекса и заметить тех пляшущих чертят. Маленькие Нильсены с рожками прыгали по кругу в предвкушении чего-то явно интересного и довольно необычного. — И эта игра должна понравиться нам обоим, знаешь ли… Вот и мой интерес в том, чтобы вывести тебя из состояния старой бабульки.

— Ты меня пугаешь, Алекс, — призналась Агата полушепотом. Он действительно пугал. Потому что она абсолютно не знала, чего от него можно ожидать, а тем более после таких слов. Что за игра? О чём он? И каким образом она и ему тоже понравится?

В голове сразу огромный рой мыслей, от самых глупых до откровенно тупых. Ей кажется, что он может предложить буквально что угодно, будь то поход в аквапарк или убийство какого-нибудь конкурента, из-за которого бизнес Алекса несёт значительные финансовые потери. Нет, ну, а что, отличный способ прекратить тухнуть, правда? В тюрьме грустить будет некогда…

— Не бойся, лилла каттен, в этой игре нет ничего страшного. Правила предельно просты, но чтобы услышать их, ты должна согласиться, — он подмигивает Агате и заметно придвигается ближе, накрывая её ладонь своей. От этого движения в горле Агаты резко становится сухо, и она бы с удовольствием выпила стакан воды, если бы её не парализовало от такого неожиданного прикосновения с Алексом.

— Очень интересно, — шепчет, стараясь держаться как можно более адекватно. Ведёт себя, как дурочка какая-то, которая мужчин боится. Слова путаются, мысли путаются, а глаза просто не могут оторваться от изучения его лица, которое ей и нравится и раздражает её двадцать четыре на семь. — Я сейчас соглашусь, а ты мне что-нибудь неадекватное предложишь. Ну нет, это, как минимум, нечестно.

— Нечестно в двадцать три вести себя на шестьдесят, боясь довериться своему другу.

Другу. Иди-ка ты, дружок, откуда пришёл.

Она только-только хоть немного расслабилась рядом с ним, как он в очередной раз её отшил, прямым текстом называя своим другом. Другом. Дружище практически, ух.

Но дух авантюризма вкупе с собственной гордостью не дали ей снова отступить и получить в свой адрес новую порцию усмешек и издевательств, поэтому Харрис вдруг вспомнила, из какой она семьи, выровняла спину, гордо вздёрнула подбородок и громко заявила:

— Плевать на всё, я готова!

— Вот, это мне уже нравится больше, — улыбнулся Нильсен и нарочно придвинулся ещё ближе, наслаждаясь тем, как она вздрагивает от его касаний. — Во-первых, играть мы будем целую неделю, — осторожным движением он заправил ей прядь волос за ухо, не забыв погладить щёку большим пальцем. Агата покрылась мурашками и приоткрыла рот, стараясь не застонать вслух от такой внезапной нежности от того самого человека, от которого она нежности-то и вовсе не ждала. — Во-вторых, каждый день задания будут разными, чтобы в твоей жизни было как можно больше разнообразия. Слышишь меня?

Она слышит, только видит плоховато, потому что от движений его пальцев, которые с щеки уже опустились на шею и стали нежно её оглаживать, она едва вспоминала, как дышать и моргать, поэтому глаза покрылись уже слоем пыли, кажется. И Агата ругала себя, ругала сильно, потому что в такие моменты просто теряла себя. Даже её воинственность отступала этой нужной близости, что говорить о гордости и язвительности.

Девушка кивнула, подтверждая, что слушает его, а потом нервным жестом облизала нижнюю губу, слегка втянув её в рот, и тут же почувствовала, что пальцы на шее немного сильнее впились в кожу, чем того требовала его нежность. Ох, мистер Нильсен, да вы тоже еле держитесь, правда?

— И в третьих, — он прочистил горло и опустил руку, — начинать мы будем завтра. Я обещаю тебе, что задания будут все в пределах твоих собственных желаний, но выполнять ты их будешь все беспрекословно. Да?

— Да, но… — она опустила глаза, усмехаясь собственному смущению, понимая, что только этим дурацким диалогом он уже смог вывести её из состояния непонятной хандры. — Какое задание первое?

— Задание на первый день максимально простое, Агата, — он поднялся с кровати, точным движением поправляя пиджак и запонки, словно он не нервничал, а делал так постоянно. 

 Алекс посмотрел на Агату с прищуром, стараясь понять, всё правильно ли он делает, но она так смотрела на его губы, что сомнений больше не было — правильно. Абсолютно.

Мужчина сделал пару шагов ко всё ещё сидящей на кровати Агате, и наклонился к ней так близко, что их носы практически невесомо соприкоснулись. Потом он нарочно медленно повернул голову в сторону, и наклонился ещё ниже, проводя носом по нежной коже щеки, до самого уха, которое он обжёг своим горячим дыханием, а затем тихо прошептал:

— Завтра с самого утра и до полуночи ты будешь на все мои вопросы и просьбы отвечать только «Да», Агата.

Он ушёл быстро, слегка хлопая дверью. А Агата так и сидела на кровати, опешившая, удивленная и дико возбуждённая…

1. Впереди целая неделя

Aerial Inspiration

Неделя разных заданий, или к чему может привести скрытая симпатия и чрезмерно развратные фантазии?

Клуб Романтики: Я охочусь на тебя

Агата Харрис/Александр Нильсен

Всегда говори «Да»

На все вопросы и просьбы отвечай «Да».

Но её тело подрагивало от какого-то предвкушения чего-то интересного.

Но хотела поскорее уснуть, чтобы проснуться в тот день, когда она будет во всём соглашаться с Александром.

Это одновременно пугало и дарило какое-то странное предвкушение чего-то необычного, интересного и, почему-то, дико возбуждающего. Алекс смог свести её с ума буквально парой фраз, что теперь она не может уснуть, а так и сидит на кровати, стараясь собрать себя в кучу после всех слов Нильсена.

Глупо, наверное, было соглашаться на эту игру? Она понимает, что глупо, но что-то ей подсказывает, что она ни единого раза не пожалеет о том, что всё-таки согласилась. Потому что Александр, который вечно в её сторону смотрит холоднее айсберга, сейчас сам проявил инициативу в общении. Целая неделя этой странной игры, в которой им явно придётся общаться больше, чем обычно. Именно этот факт заставил Агату согласиться на авантюру. Согласиться, совершенно ничего не обдумав, потому что пока он гладил её по щеке и смотрел прямо в глаза, она и думать-то не могла толком ни о чём, кроме его пальцев, что нежно-нежно оглаживали бархатную кожу.

Чёртов Нильсен! Почему раньше он вообще словно избегал её, а сейчас сам ищет общения вот таким вот странным способом? Агата ведь не раз показывала ему свою симпатию, откровенно флиртовала и заигрывала, однако каждый раз этот мистер «я-люблю-ананасы-и-лёгкий-БДСМ» делал вид, что не замечает всего этого, оставляя все надежды Агаты на отношения с ним где-то далеко-далеко.

Ей даже сны какие-то странные снились, когда она всё-таки смогла уснуть. Она, правда, совершенно не запомнила, что там было, но ночью она проснулась от собственного крика «Да!» Громкого крика, такого, что стёкла задрожали. Интересно, что бы он мог значить? Наверняка что-то связанное с тем, что ей теперь придётся целые сутки отвечать Нильсену только «да». Наверняка связано с этим…

Утром, к слову, Агата не стала выполнять свои ежедневные процедуры в виде прогулки по саду, зарядки и стакана свежевыжатого сока. Она просто лежала, думая о том, что же интересного ей может преподнести этот день в сговоре с Александром…

Агата ожидала от Нильсена буквально чего угодно: что он ворвётся в её комнату с какими-то дурацкими предложениями, или выловит её в коридоре, прижмёт к стенке и будет шептать на ухо что-нибудь, чтобы услышать заветное «да»… Но она вообще не ожидала того, что он будет мирно сидеть на кухне и пить чай, листая что-то в телефоне.

— Доброе утро, — тихонько сказала Агата, открывая холодильник в поисках молока.

Он даже не посмотрел на неё. Даже бровью не повёл. Голову не повернул и не дыхнул в её сторону! Может, он просто забыл? Наговорил вчера каких-то глупостей после тяжелого дня, а потом уснул и обо всём забыл.

Нет, ну точно. Абсолютно точно так и есть, потому что он продолжает сидеть на стуле и пить свой чай, раздражая молчанием. Да вообще всем собой раздражая. Сидит тут с невозмутимым видом, сообщения кому-то строчит, а Агате выедай себе мозг ложечкой из-за его непонятного поведения. То отталкивает, то сам приходит, то снова делает вид, что Агаты для него не существует.

И она только успела обрадоваться, что в её жизни будет хоть какое-то развлечение, как и оно проходит мимо неё.

Агата села за стол, поставив перед собой чашку ароматного кофе с молоком, специально стараясь смотреть куда-угодно, но только не на Алекса. Вчера вечером она, избегая его взгляда, досконально изучила интерьер своей комнаты, сейчас же проделывает то же самое с кухней, краем глаза замечая, что Алекс оторвался от телефона и стал как-то странно смотреть в её сторону.

— Агата, сделай себе бутерброд с сыром, — сказал Алекс, вызывая в Агате такое сильное удивление, что она замерла с открытым ртом.

— Я не ем бутерброды, Алекс, — это прозвучало даже как-то грустно, потому что вкусно покушать Агата любила, но вот только все твердили ей, что настоящая леди должна следить за своей фигурой, и как только у Агаты появлялся хоть один лишний килограмм, она чуть ли не билась в истерике ещё будучи маленькой девочкой.

— Агата, — сказал он практически строго, — сделай себе бутерброд. Немедленно.

— Нильсен, какого чёрта, а?

Она начинала раздражаться, потому что с таким странным поведением ему можно было прямиком ехать в психушку.

— Ты забыла? Сегодня ты во всём со мной соглашаешься, — от его тона и едва заметной улыбки на губах, Агата почувствовала, как по всем внутренностям прокатывается горячая волна, задерживаясь где-то внизу живота.

Он не забыл. Не передумал и не решил над ней поиздеваться. Он просто почему-то медлил, но игру не прервал… Это странно, но Агату это обрадовало. Сама не понимает, почему, но её губ тут же коснулась счастливая улыбка, которая стала для Алекса зелёным светом для всей этой игры.

Его заводило, что она не боится, что не устраивает истерик по поводу того, что все эти игры — чушь, и в подобном она точно никогда участвовать не будет. Алексу очень импонировал её некий азарт, потому что это как раз то, что ему нужно для удачной игры…

Агата как-то странно посмотрела на Алекса, но послушно встала и принялась за приготовление бутерброда. Правда, это было максимально странно. Она ожидала явно не такого, но в чём смысл этого задания она действительно не понимала. Может, просто что-то вроде проверки? Смотрит, станет ли она подчиняться? Ох, Алекс, да она подчинялась бы тебе и днём и ночью, была бы её воля. 

— Ну? — она села обратно за стол, выжидающе глядя на Алекса. — Я сделала.

— Ешь, — ответил он невозмутимо, возвращая свой взгляд в телефон.

— Но я не… — она прервалась на полуслове, стоило Алексу поднять на неё свои голубые глаза. Нельзя говорить «нет», она вспомнила сразу. — Ладно, — послушно кивнула. — Ем.

Если это не самый вкусный завтрак в мире, то она не Агата Харрис. То ли это какая-то магия, то ли ей настолько надоело это слишком правильное питание, но она испытала такое наслаждение от этого несчастного бутерброда, что хотелось расцеловать Алекса за такое странное задание.

— Хорошая девочка, Агата. Мне нравится, что ты придерживаешься правил игры.

— Да, только я не думала, что твоя игра заключается в том, чтобы кормить меня бутербродами, — хмыкнула Агата.

— Тебе не понравилось? — он приподнял бровь, а потом поднялся со своего места и медленным шагом, словно леопард на охоте, стал обходить стол, не переставая смотреть на Агату.

— Ну почему же, — она прикусила нижнюю губу, потому что такой Алекс дико возбуждал её. После всех недель, которые он её практически игнорировал, даже такие действия кажутся слишком интимными, — было действительно вкусно.

Алекс улыбнулся и остановился прямо напротив Агаты, замечая, как соблазнительно сидят на ней эти домашние шёлковые шортики… Он наклонился к её лицу, задержал взгляд на приоткрытых губах, а потом… Потом стёр кончиком большого пальца маленький кусочек масла, оставшийся в самом уголке пухлых губ. Но даже этого хватило, чтобы у Агаты спёрло дыхание.

— Кушай аккуратнее, котёнок, — он подмигнул ей и с улыбкой отстранился, уходя в гостиную.

Харрис сидела на этом стуле, словно парализованная, и не могла собрать все мысли в кучу. Почему он так странно себя ведёт? Почему растрачивает свои желания на какие-то бутерброды? Почему выглядит, как довольный кот? Почему вообще он решил играть, если сходу не использует эту игру в свою пользу?

Просто. Что. Происходит?

— Нильсен! — вопит Агата, шагая за ним прочь из кухни. — Что происходит? Я тебя вообще не понимаю. К чему ты придумал эту дурацкую игру?

— Харрис, — Алекс повернулся к ней, на его лице читалось раздражение, — ты согласилась играть? — она кивнула. — Тогда играй и не задавай лишних вопросов. Всё.

Она громко фыркнула, задрала подбородок так, как учила её тётушка, и ушла наверх, чтобы переодеться, обдумывая все сказанные им слова.

Странный он какой-то… Другой мужчина пользовался бы ситуацией, повернул все эти «да» исключительно в свою сторону и наслаждался бы жизнью и податливостью девушки. Что делает Алекс? Заставляет её есть бутерброд.

Она думала об этом всё время, которое провела в своей комнате. Заплетала волосы в пучок и вспоминала их вчерашний разговор; красила глаза и думала о том, что же странного он может придумать ещё на сегодня; пыталась застегнуть замочек на слишком узкой юбке и снова недоумевала смысла всей этой игры.

— Чёрт, до чего же неудобная блузка, — прошипела Агата, поправляя свой наряд перед зеркалом. Она выглядела идеально, настоящая леди. Тётушка гордится ей, гордится тем, что смогла воспитать достойную племянницу.

Агата услышала внизу голоса и вдруг поняла, что с утра в доме ещё никого не было, кроме неё и Алекса. Даже Марты, почему-то, не было видно.

— Агата! — тётушка Аннет подняла глаза на племянницу, что спускалась вниз, тепло улыбаясь. — Замечательно выглядишь. Впрочем, как и всегда.

Это было абсолютной правдой, сегодня точно как всегда Агата делает вид, что ей удобно в этой жутко узкой юбке и блузке из какой-то колючей ткани.

— Спасибо, тётушка. Где ты была? Я не видела тебя утром.

— О, я ездила на очередную встречу по бизнесу. Попросила Сэма меня отвезти, а Рэйчел решила поехать с нами.

Алекс, сидевший недалеко от них, тихонько хихикнул в кулак, стараясь сдержать смех. После того, как Рэйчел заявила Сэму о своей симпатии, она ни на шаг не отходит от него. По делам ездит с ним, на ужинах сидит рядом, даже в город просит отвезти, хотя в гараже стоит её собственная машина. Парой они, вроде как, не были — или 

 не были, — но ситуация вполне забавная. Алекс, знающий Рэйчел уже много лет, удивляется такой сильной привязанности, хотя бы потому, что раньше ей нравились только девушки. Конечно же он уже отпустил пару шуточек о женственности Сэма, за что получил парочку строгих взглядов от Агаты и самой Рэйчел.

— И где они сейчас? — спросила Агата, отворачиваясь от Алекса.

— Ох, Рэйчел уговорила Сэма остаться на прогулку по Лондону, и мне пришлось ехать на такси! Молодёжь, — тётушка устало вздохнула, шепнула Агате на ухо в сотый раз о том, как сильно той идёт юбка и ушла в свою комнату, чтобы немного отдохнуть.

И только Агата хотела выйти в сад, поздороваться со всем персоналом и просто полюбоваться природой, как сзади тут же возник Алекс, резко прижавший Агату к себе, придерживая за талию.

Дыхание мигом участилось и девушка прикрыла глаза, чтобы сполна насладиться такой неожиданной близостью. Запах цитрусовых и жженого кофе ласкал рецепторы, а тёплое дыхание, которое из-за каблуков приходилось прямо на её затылок, разносило мурашки по всему телу, отчего она поёжилась, случайно прижимаясь только ближе. Не хотелось ощущать себя такой же влюблённой, как Рэйчел, и бегать за парнем по пятам, но именно это сейчас и хотелось делать, потому что так приятно ей не было очень давно. Он такой тёплый, в его объятиях настолько уютно, что она чуть ли не мурлычет, как маленький котёнок.

— Пойди наверх, лилла каттен, — его тихий голос прямо на ухо возносит в мир самых лучших фантазий, — и переоденься в спортивный костюм. Ну или что-нибудь более удобное, чем эти тряпки.

Он отстранился так же резко, как и подошёл к ней, отчего Агату сразу обдало холодным и до жути неприятным воздухом. Снова хотелось возмущаться и в сотый раз спрашивать зачем, всё-таки, он делает это.

— Мы идём в поход в горы? Зачем мне одеваться удобно, Алекс? — она старалась говорить как можно увереннее, чтобы скрыть дрожь, что появилась в голосе от его близости.

— Просто, чтобы было удобно, — Алекс пожал плечами и вышел из дома, пока Агата снова и снова пыталась понять, чего он добивается.

А добивался он абсолютно простой вещи: удобства. Во всех своих проявлениях. Агата живёт в каких-то рамках, по каким-то правилам и нормам, боясь и сделать лишний шаг в сторону от всего этого. Она нравилась ему, когда они только встретились: она была живая, смеялась и бесконечно отпускала шутки. Сейчас же она больше похожа на куклу, управляемую каким-то кукловодом-садистом.

Ну и себе хоть какое-то развлечение, пока Фредерик разбирается с делами.

— Ну, удобно, так удобно, — пробормотала Агата в открытый шкаф, а потом достала оттуда лосины и спортивный топ. Тётушка, конечно, будет не в восторге, но она ведь согласилась играть, а значит, отказаться от задания не может. Вряд ли, конечно, Алекс будет в открытую пускать слюни на её фигуру в этом наряде, как школьник, но парочка голодных взглядов ей тоже будут по душе. Потому что, он думал, что только один умеет играть? Агата, конечно, не специалист по такому, но на нервах играет отменно. Это у неё, к слову, тоже от тётушки.

Но его, как назло, не оказалось дома. А ещё во дворе, в саду и вообще нигде, где смотрела Агата. Она уже успела пару раз расстроиться, но потом подумала, что лучше проведёт это время с пользой, поэтому вышла за пределы дома и отправилась на пробежку, наслаждаясь красивыми видами. Дом был за городом, здесь не было душных высоток или каких-то лишних построек: буквально несколько домов и всё. Огромные зелёные поля с луговыми цветами, недалеко расположился лес, а слева журчал ручей, у подножья невысокого обрыва.

Агата так залюбовалась этой красотой, в которой провела всё своё детство, что совсем не заметила, как пробегала по тропе около часа. Отвлечь её смог только грубоватый голос, раздавшийся прямо за её спиной.

— Агата, я позвал тебя уже трижды, — с дельным недовольством проговорил Нильсен, скользя глазами по хрупкой фигурке Агаты. Капельки пота стекали по тонкой шее, скрываясь в ткани очень короткого топа. Подтянутый животик блестел от влаги, а пышная грудь вздымалась от тяжелого дыхания так красиво, что у Алекса мигом пересохло во рту. Хотелось опрокинуть в себя стакан чего-нибудь крепкого, чтобы промочить горло. Ну или слизать с шеи Агаты ту самую капельку пота, что так соблазнительно…

— А-алекс! Решил мне отомстить и тоже отзываешься только с третьего раза? — на её губах играла такая довольная улыбка, что трудно было не понять, что она заметила его чересчур заинтересованный взгляд на своих округлостях.

Хотя… Какая разница? Больше скрывать свою симпатию он не намерен, да и следующая просьба, на которую Агата должна ответить беспрекословное «да», явно не делается от равнодушия.

— Ты переоделась? Молодец. Мне нравится.

— Да, я заметила. Что-то ещё? Уложишь меня спать в девять вечера? Или, может, отправишь меня принять ванную? А то ты сегодня всё для моего блага делаешь, даже странно как-то.

— Нет, Агата, всё намного проще. Иди собирай вещи, эту неделю 

 будем жить в моей квартире в Лондоне.

2. День первый: соглашайся со мной

Пришлось соврать тётушке, что срочно позвонил научный руководитель и просил приехать на неделю в университет, потому что в дипломной работе нашли ошибку. Такая глупая и неприкрытая ложь, что лилась, словно сахарный сироп, с губ Агаты, когда она вышла из комнаты утром с чемоданом и столкнулась прямо с Аннет. Рассказать тётушке о том, что Агата неделю собирается жить у Александра, потому что тот затеял какую-то совершенно глупую — хоть и до жути интересную — игру, Агата не могла. Потому что выслушивать лекцию о правильном воспитании и о том, что леди так себя не ведут, совершенно не хотелось. Поэтому она придумала какую-то чушь буквально на ходу, чмокнула тётушку в щёку и выбежала из дома, практически запрыгивая в машину Алекса, что уже ждал ее у ворот.

— Что, так сильно не терпится попасть ко мне домой? — усмехнулся Нильсен, блокируя двери, что не укрылось от внимательного взгляда Агаты.

— А ты? Боишься, что сбегу?

О, да. Наверное, он и вправду боялся, что она в один прекрасный момент просто прекратит эту игру. Потому что играть по его правилам она совершенно не обязана, и делает только из-за собственного интереса, видимо. А если этот интерес вдруг иссякнет и она просто пошлёт Алекса на все четыре стороны — он расстроится. Потому что на эту неделю у него большие планы. 

— Просто меры предосторожности, не более. Есть хочешь? — они въехали в город, когда он, наконец-то, нарушил молчание, отчего Агата, утонувшая в своих мыслях, немного вздрогнула.

— А я сегодня снова должна тебе отвечать только «да»? — она прищурилась и повернула голову к Алексу, который уже парковался у кафе. Видимо, ответ от Агаты ему и вовсе был не нужен.

Нильсен посмотрел на девушку, на то, как хитро она прикусила губу и каким красивым движением поправляла свои рыжие волосы, что на солнце горели, словно золото, и улыбнулся своим мыслям. Малышке нравится играть, и это не может не радовать.

А ей, конечно, нравится! Кормит, просит отдыхать, избавляет от такой надоевшей одежды, так ещё и забирает из дома на неделю, подальше от нравоучений тётушки. Сам всегда рядом, такой весь серьезный, такой строгий, что внизу живота начинает загораться огонёк, разливающий жар по всему молодому и хрупкому телу.

Алекс в одно движение приблизил своё лицо к лицу Агаты так, что она практически задохнулась от неожиданности. А ещё от этого умопомрачительного запаха, что буквально впивался в каждую клеточку её тела, даруя практически райское наслаждение. Он пах так, что от одного этого запаха можно было получить оргазм.

Их губы находились в критической близости друг от друга: потянись хоть один из них на каких-то жалких пару сантиметров вперёд — был бы поцелуй. Поцелуй, которого так хотелось им обоим. Который свёл бы с ума, закружил головы и отнял желание жить без этого сладкого ощущения. Переступи эту грань хоть кто-то из них — обоим бы снесло крышу. Моментально. Каких-то жалких пару сантиметров разделяли их от того самого, чего они так долго оба хотели…

— Если ты только сама этого хочешь, — до жути интимно прошептал Алекс, оставил лёгкий поцелуй на кончике её носа и вышел из машины, стараясь прийти в себя.

Агата же сидела в машине и думала, что он на самом деле просто издевается. Что в первый день, когда он предлагал эту чёртову игру, что вчера, когда стирал кусочек масла с её губы, что сейчас… Какого черта он ведёт себя так, словно заботится об Агате и относится к ней явно не просто как к другу, а потом прерывает все самые сладкие моменты, оставляя обоих ни с чем… Зачем ему нужно это? Чего он добивается?

— Вообще-то я не голодна, — она старалась придать своему голосу максимально твёрдое звучание, чтобы он не заметил хриплые нотки возбуждения, которые появились из-за его близости.

— Дома нет еды, я не жил там почти месяц. Будешь голодная весь день ходить? — Алекс открыл ей дверь кофейни, а Агата вдруг поморщилась, понимая, что у неё ещё нет никакого задания на сегодня.

— Вообще-то я готовить умею, — она показала ему язык, — если ты не знал.

— Не знал. Приготовишь нам на ужин что-нибудь вкусное?

От этого «нам» хотелось плакать слезами счастья. Потому что то, что происходило, казалось каким-то нереальным. Агата вдруг словила себя на мысли, что её влюбленность в Алекса - это не то чувство, которое испытывают глупые девчонки, что ведутся на красивую оболочку. Она влюблена в него, в первую очередь, как в человека. Потому что он за полтора дня подарил ей столько спокойствия, сколько она не ощущала последние лет пять точно.

Они приехали в квартиру Алекса, когда на часах было около одиннадцати утра. Солнце светило слишком ярко, отчего Агата неприятно щурилась и бубнила недовольства себе под нос из-за того, что забыла свои очки в доме Сильвер-Харрис, а Алекс только усмехался над Агатой, которая была недовольна не тем, что она едет к Алексу жить на целую неделю, а тем, что забыла свои очки. Его это не могло не радовать, и он чувствовал, как становится из-за её поведения практически таким же, каким он был в десятом классе, когда влюбился в девчонку и каждое утро таскал ей цветы со школьной клумбы. Присутствие Агаты рядом дарило какое-то тепло. От этого Алекс в сотый раз кивнул своим мыслям: он точно не зря затеял эту игру, которая, по всей видимости, нравится им обоим.

Квартира была просторной: большие комнаты, панорамные окна, светлые тона и такой непривычный для холостяка уют. Хоть он и сказал, что не живёт здесь уже больше месяца, Агата отчётливо почувствовала, что в квартире пахнет Алексом. Тот самый цитрус с жжёным кофе, который она уже успела так сильно полюбить.

— Может, ты всё-таки озвучишь задание? — Агата топнула ногой, вызывая у Алекса смех. Они вместе целое утро, а он ещё даже ни разу не заикнулся о сути задания на сегодняшний день. Или специально молчал до последнего? Сейчас закроет двери на восемь замков и сделает её своей рабыней. Ну, а что. Тетушка в курсе, что племянница в ближайшую неделю не появится в доме, да и сама Агата добровольно в квартиру приехала. Идеальный план какого-нибудь маньяка: как завести себе рабыню и не оставить следов преступления.

— Будь рядом, — тихо буркнул Нильсен, внося вещи Агаты в… свою комнату. Какого?..

— В смысле? — она нахмурилась, подходя ближе. Быть рядом. Что это за задание вообще такое?

, — закатил глаза и повернулся к Агате, уже в привычном жесте стоя критически близко. Она скоро станет зависима от этой близости и будет прижиматься к нему при любом удобном случае. Впрочем, Алекс не будет против.

— Просто будь рядом сегодня. Всегда. Где я, там и ты, — он говорил практически по слогам, вызывая у Агаты недовольное шипение. Объясняет, как ребёнку!

— То есть я, как собачонка должна за тобой таскаться везде? — она приподняла одну бровь. Без объяснения эта фраза звучала куда более романтично. — Может, ещё и на цепь меня посадишь?

— Если ты так просишь…

Алекс прошептал это так тихо, что она едва ли смогла уловить смысл его слов, напрягая слух. Но он не дал ей и секунды на раздумья, прижимая к себе так близко, что остатки разума покидали обоих. Рука Алекса покоилась на спине Агаты, медленными движениями пальцев он оглаживал её поясницу, вызывая мурашки, тогда как второй рукой скользнул вверх по предплечью, едва касаясь.

Харрис стояла, как кукла, не в силах произнести хоть слово. Его близость опьяняла покрепче любого алкоголя, а руки, так умело скользящие по стройному телу, дарили такое наслаждение, что от одних этих — почти невесомых — прикосновений, с губ срывались еле слышные стоны, а колени подкашивались, из-за чего Агата вцепилась рукой в плечо Алекса, чтобы не упасть.

А он продолжал её сводить с ума своими касаниями, кайфуя от того, как она дрожит… Она всегда вела себя с ним, как вредная старушка, поэтому он даже подумать не мог, 

 эмоции может у нее вызывать.

Сильная рука скользнула с плеча на шею, убирая локоны волос за спину. Агата прикрыла глаза, полностью отдаваясь во власть такого интимного момента, а когда Алекс резко сжал пальцы вокруг шеи — не больно, но ощутимо перекрывая кислород, — открыла глаза, глядя на него с изумлением.

— Нравятся ошейники, каттен? — сорвалось с губ с невероятной нежностью, так сильно не подходящей для этой картины. — Я бы предпочел, чтобы ты просто 

«И вообще всегда, желательно», — подумал, но в слух не произнёс, разглядывая блестящие от желания глаза Агаты.

— Только не говори, — прошептала Агата, — что у тебя ошейник есть…

— О, лилия… Ты даже не представляешь, сколько всего у меня есть.

Александр разжал пальцы и быстро, практически невесомо, оставил на губах Агаты лёгкий поцелуй, и отстранился, чтобы не сорваться и не разорвать ее одежду в клочья прямо посреди спальни. Прямо во второй день их игры. Прямо наплевав на всё в этом мире. Прямо так, как ему хотелось 

Он не сказал ей ни слова за всё время, что они ехали. Даже дома практически не разговаривал с ней, потому что после той ужасно пошлой сцены просто боялся не сдержаться, если снова увидел бы, как сексуально двигаются её губы во время разговора.

Агата же всё время просто сидела в гостиной 

, как и было оговорено правилами его личной игры. Он молчал, постоянно что-то печатал в телефоне, а потом резко встал, пробормотал что-то о том, чтобы она переоделась и спускалась вниз, где он будет ждать её, сидя в машине.

Его резкость порядком бесила — хотя чаще возбуждала, — потому что Агата совершенно не привыкла к таким внезапным переменам. Её жизнь всегда была расписана с самого раннего детства ещё родителями, а когда они погибли, тетушка, взявшая Агату на воспитание, четко придерживалась того же плана. Все знали, что Агата будет ходить в художественную школу и посещать курсы настоящих леди. Каждый из семьи знал, на кого пойдет учиться Агата и кем в итоге станет. Она даже знала своё место работы, потому что ещё в возрасте семи лет тетушка говорила, что своей преемницей видит только Агату.

Агату только не спросил никто, к сожалению.

— Куда мы едем? — нарушила молчание Харрис, понимая, что они уже почти выехали из города. — Что, не вынес моей сексуальности и решил вернуть обратно к тётушке?

— Не дождешься, — Алекс рассмеялся, сворачивая на парковку. — Всего лишь карусели, — он пожал плечами и вышел из машины, ожидая очередной гневной тирады в свою сторону, вроде: «Зачем ты нас сюда привез, я вообще-то боюсь всех этих огромных штук».

Нильсен похвалил себя за свою же шутку про огромные штуки, уже в красках представил, что он мог бы ей на это ответить, но Агата ничего подобного не сказала, а только с горящими глазами вышла из авто, в предвкушении закусывая нижнюю губу.

Она готова поклясться, что эта игра — лучшее, что происходило с ней в жизни. Несмотря на то, что играют они только второй день. Потому что ей необычайно хорошо, спокойно, удобно, чёрт возьми. Агате давно не было так удобно, во всех смыслах этого слова. Да она даже не помнит, когда в последний раз надевала простые рваные джинсы. Потому что тетушка всегда твердила, что это не та одежда, которую должна носить леди, а расстраивать тётушку Агате совершенно не хотелось.

— Только не говори, что ты не была в парке аттракционов? — Алекс удивлённо посмотрел на зачарованную красотой парка Агату и приподнял бровь.

— Была, конечно. Лет сто назад, — она произнесла это с такой грустью в голосе, что Алекс лишний раз похвалил себя за правильный выбор места проведения вечера. Потому что кино и ресторан это слишком банально, отвезти её на природу не было бы смысла, потому что она росла среди этой природы, а парк… А парк — это отдых, веселье, эмоции и, что самое главное, это возможность сделать Агате приятно. А ему 

 дарить ей эти эмоции и делать приятно, потому что она настолько плотно засела в его голове, что даже добиваться её расположения не хотелось банальными свиданиями и букетами цветов. Почему-то.

Агата была для него совершенно необычной девушкой, учитывая тот факт, в каких условиях её воспитывали. Вот Элиза — сестра Агаты — типичная примерная леди. Платья ниже колен, никаких вырезов, минимум макияжа и белые волосы, точно как в тематических фильмах. Агата же отличалась громким смехом, своей ярко-рыжей копной волос, вечно ярким макияжем и слишком хитрыми глазами. И, сдается Александру, не держи её тетушка в рамках, рыжая бы показала, на что ещё способна… Впрочем, у них будет для этого время.

Она съела три сладкие ваты. Три. Одну розовую, одну голубую, а потом ещё розовую с голубым в виде цветочка, потому что: «Смотри, Алекс, какая красивая вата у той девочки, я тоже такую хочу!» Кажется, сегодня был день, когда не только Агата находилась рядом с Алексом, но и когда Нильсен говорил Агате «да». Прямо как Агата вчера. Сладкая вата? Да. Молочный коктейль? Да. Выпить тоже, чтобы она одна не шла со стаканчиком? Да, конечно. И всё равно, что он терпеть не может чёртовы молочные коктейли. Просто да, потому что сегодня её день. Неделя.

Они катались на всех аттракционах, кажется. Кроме тех, куда старше тринадцати лет не пускают. Агата была так счастлива, что Алекс просто не хотел, чтобы этот день заканчивался. Она смеялась так заразительно, что с лица Нильсена практически не спадала улыбка, а когда хохотала на очередных каруселях — хотелось кататься там сутками напролёт. Алекс сам не понял, с каких это пор он стал таким романтичным, но, в принципе, такое состояние ему даже нравилось. Нравилось радовать Агату, нравилось исполнять её желания и, чёрт возьми, как же сильно ему нравилось, что она полностью следует правилам игры. Она не хотела на американские горки, но беспрекословно пошла туда вслед за Алексом, что, несомненно, не могло его не порадовать. Да и она, кажется, была абсолютно не против.

К позднему вечеру, когда сил уже практически не осталось, а на город опустились сумерки, Алекс повёл Агату в другой конец парка, где аттракционов не было. Девушка была так сильно увлечена разглядыванием вечернего парка, горящего миллионами маленьких разноцветных огоньков, что не сразу поняла, куда её привёл Алекс.

Мост. Внизу шумит ручей. На краю моста что-то вроде трамплина, на котором стоит мужчина с надписью на куртке «инструктор».

— Алекс, ты… — Агата запнулась, пытаясь собраться с мыслями, — ты что, собрался прыгать?

— Я? Нет, — он усмехнулся. — Вместе прыгнем.

Она даже почти успела сделать пару шагов назад, чтобы сбежать подальше и от Алекса, и от этой сумасшедшей идеи. Прыгать с моста? Ну нет, спасибо. Штука, конечно, интересная, но жизнь куда дороже. Сумасшедший. Нет, ну точно не нормальный! Это же додуматься до такого нужно было — с моста прыгать. Заняться больше нечем? Да она лучше уж ещё раз десять на американские горки, но прыгать с моста…

— Нет, нет и ещё раз нет! — прокричала Агата, когда он схватил её за предплечье, пресекая попытки к бегству.

— Я не спрашивал, каттен. Я хочу прыгнуть, а ты прыгнешь со мной, — говорил он мягким успокаивающим голосом, прижимая Агату всё ближе и ближе к себе.

— Не сходи с ума, Нильсен, мне страшно, — она прошептала это в паре сантиметров от его губ, совершенно случайно сводя его с ума такой близостью.

Поддавшись порыву он прижал к себе Агату близко-близко, согревая теплом тела, а потом мягко и до раздражения осторожно коснулся её губ своими, даря им обоим невесомый, но такой головокружительный поцелуй.

Он длился не больше пяти секунд, но даже этого хватило, чтобы на лицах обоих расцвели немного глупые улыбки. Несколько мгновений глаза в глаза, в полной тишине, которую нарушил Алекс, когда отстранился от Агаты, протянул ей руку и произнёс:

— Ну что, лилла каттен, будешь рядом?

И громко вздохнув, она вложила свою ладонь в его раскрытую руку и тихо прошептала:

3. День второй: будь рядом

Агата с трудом открыла глаза, чувствуя, как тяжёлая голова совершенно не желает отрываться от подушки. Руки не слушаются, в горле пересохло, а кожу живота словно обжигает каким-то неведомым жаром. Агата первые пару минут не могла понять причину такого странного состояния, что сопровождалось необычным покалыванием всех конечностей, но потом открыла глаза и боковым зрением заметила мирно посапывающего Алекса, рука которого прижимала Агату к своей груди.

Точно. Они же спали вместе.

Вечер отрывками стал проявляться перед глазами и Агата выдохнула, вспоминая тот самый прыжок, от которого сердце замерло, потом опустилось в пятки, следом застучало в горле и в конце концов разорвалось на миллионы мелких бриллиантов, даря такое невероятное ощущение свободы и счастья, что потом, когда Агата выпросила у Алекса выпить по стаканчику «чего-нибудь горяченького», она вновь умоляла его вернуться на мост и повторить прыжок, от которого изначально открещивалась и хотела сбежать.

После прыжка и пары бокалов алкоголя они ушли домой в обнимку, а потом, когда Алекс повёл Агату в свою комнату, та остановилась в коридоре и вопросительно посмотрела на него, на что тот пожал плечами и ответил:

— До полуночи ещё час, а значит, задание быть рядом ещё действует. Поэтому закрой свой сексуальный ротик, переодевайся в пижаму, и иди в кровать.

Агата послушно кивнула и уже через пару минут провалилась в сон от такого насыщенного эмоциями дня. Поэтому и проснуться было сложно: всё тело болело, как после силовой тренировки, а голова гудела так, словно она выпила не два бокала, а две бутылки, как минимум. Но близость Алекса и тяжесть его руки дарили какое-то успокоение и желание полежать без движения подольше, только бы не пришлось отстраняться друг от друга.

Вчерашний прыжок и короткий, но такой откровенный разговор перед ним, словно сплотил их, сблизил, а тот сладкий, хоть и практически невесомый поцелуй, который Алекс подарил Агате, разрушил ещё парочку стен, возведённых между ними за время совместного проживания в доме тётушки.

Почему-то жить в доме Алекса вдвоём гораздо спокойнее, чем в любимом доме Сильвер-Харрис. Казалось бы — огромный дом, прислуга, живи, ни в чём себе не отказывая, но… Но в квартире, где нужно было готовить самим, убирать, ходить в магазин и думать о завтрашнем дне, было гораздо лучше, чем сидеть в кресле с умным видом и наблюдать за тем, как чашку от чая уносит прислуга.

Агата прикрыла глаза и вслушалась в мерное дыхание Алекса, щекотавшее кожу шеи, и улыбнулась, вновь задумавшись. С одной стороны, хотелось вести себя как можно тише, чтобы не нарушить идиллию, но с другой дико хотелось узнать, какое же задание её ждёт сегодня… Харрис словила себя на мысли, что готова беспрекословно выполнять всё, что он придумает. Тем более, что его задания не приносят ничего, кроме радости и положительных эмоций, если так подумать. Словно он придумал эту игру не для себя, а для Агаты, чтобы она почувствовала себя обычным живым человеком. И она чувствовала.

— Ты слишком громко думаешь, Харрис, — буркнул Алекс и притянул Агату к себе ещё ближе, практически впечатывая в себя.

— Ну здорово. Что, запретишь мне думать сегодня, чтобы не бесить твою царскую задницу? — раздражать Нильсена и раздражаться самой от его слов уже практически вошло в её привычку, поэтому, несмотря на то, что отношение к нему менялось со скоростью света, в лучшую сторону, хамить ему она не переставала. Это было уже чем-то вроде принципа. Фишка у них такая, такие вот необычные отношения.

— Если это была попытка узнать сегодняшнее задание, то рекомендую тебе сначала принять душ, — хихикнул Алекс, — и поверь мне, это я говорю для твоего блага, а не для своего.

Агата закатила глаза и осторожно выпуталась из кольца тёплых рук Нильсена, быстрой походкой скрываясь за дверью ванной комнаты. Тёплые струи убирали из головы лишние мысли, и на пару минут Агата растворилась в клубничном запахе геля для душа, тихо напевая под нос какую-то песню, что вчера они услышали в парке, когда катались на очередной карусели.

— Пощади мои уши, Агата, — услышала девушка смех за дверью и мысленно кинула в Алекса всеми баночками, что находились в ванной комнате. Она даже воспроизвела в голове его выражение лица, с которым он говорил эту фразу: до жути самодовольное, как и всегда. Он, наверное, и родился с таким лицом.

— А ты мои трусики, — прошептала Агата, стремительно краснея, вспоминая, как от его жаркого шепота и невинных поцелуев она каждый раз увлажняется за пару секунд.

Девушка вышла из душа и направилась на кухню, попутно вытирая волосы большим махровым полотенцем. В нос врезался горьковатый запах кофе, а до слуха донеслось тихое мычание, что слишком уж сильно напоминало ту самую мелодию, что Агата напевала в душе.

— Пощади мои уши, Алекс, — посмеялась Харрис, копируя манеру разговора мужчины, но невольно залюбовалась его руками, на которых, при поднятии чашек с напитком, слишком соблазнительно выделялись вены.

Всегда говори «Да»

Содержание

1. Впереди целая неделя

2. День первый: соглашайся со мной

3. День второй: будь рядом

4. День третий: держи меня за руку (1 часть)

5. День третий: держи меня за руку (2 часть)

6. День четвертый: удиви меня

7. День пятый: не стесняйся меня

8. День шестой: диктуй свои правила

9. День седьмой: никаких больше игр

10. День 365-й: Бесконечность

Комментарии (0)