Волнение захватило Огонька, затопило его с головой! Сердце бухало, как бешеное, колени предательски тряслись. Он отодвинул дверь дрожащей рукой и, собравшись с остатками храбрости, шагнул вперёд.

Комната была роскошна. Великолепные ковры из дальних стран покрывали стены, ступни утопали в пушистом ворсе, цветастые шторы на высоченных окнах были немного раздвинуты в стороны, пропуская чарующий и загадочный свет далекой луны. В центре находилась гигантская кровать, застеленная струящимися тканями неярких и спокойных оттенков. На ней, казалось, с легкостью уместилось бы ещё четыре таких же Огонька. Но самым удивительным было то, что чудное помещение пустовало.

Огонек решил удостовериться в этом и, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, прошептал в воздух:

Тишина была ему ответом; рыжий паренёк моргнул. Внезапно ему показалось, что на секунду в комнате что-то изменилось. Изменилось — и вновь вернулось на круги своя.

Помотав головой, Огонёк решил довериться своим ощущениям — в конце концов, так учила наставница, а её слова не подлежат пустым сомнениям. Он моргнул ещё раз, но сделал это медленно.

И — о, чудо! — вновь нечто мелькнуло перед глазами паренька, при этом он опять не успел ничего рассмотреть!

Неведомое играло с рыжим, завлекая его в свои чарующие сети, опутывая с головы до ног, но так незаметно, что тот не мог и дух перевести, а лишь беспомощно крутился, боясь открыть глаза. Он толком не понимал, во что вляпался, но уже боялся и осознавал, что будет отнюдь не приятно. Инстинктивно прикрывшись руками, он осел на пол и бессильно съежился. Прикосновения загадочного «нечто» становились более ощутимыми; от мягких и ненавязчивых касаний они переходили к почти наглым пощечинам, начиная болезненно колоть бока. Не выдержав боли, Огонёк решился и распахнул веки.

Увиденное поразило его — он будто находился внутри пронзительно-синего кокона неземной энергии! Оболочка образовывала ровный полукруг, от границ которого расходились длинные щупальца; они-то и доставляли столько недовольства пареньку.

Огонек вскрикнул от неожиданности и отшатнулся. Тут же «кокон» внезапно рассеялся, превратившись лишь в горку синеватой пыли, которая тут же начала превращаться в полупрозрачный парок, а затем и вовсе исчезла.

— Что это было? — недоуменно произнёс рыжий, пытаясь оправиться от перенесённого.

Он предполагал, кому могли принадлежать неизведанные чары, но...

— Всего лишь небольшая проверка, — раздался спокойный голос.

Юноша обернулся и тут же опустился на колени. Перед ним в кресле с золочеными ручками восседала немолодая женщина в роскошном длинном одеянии — не кто иная, как сама Синяя Звезда.

— Для чего это? — с подозрением произнёс Огонек, совершенно не пытаясь соблюдать правила общения с правительницей всего Грозового королевства.

Оба — и наставница, и ученик, — не любили чопорных приветствий, бесчисленных правил этикета и прочих неудобств, которые только утруждали жизнь. Поэтому многочисленные маски, которые приходилось то и дело менять на публике, во время приватного общения снимались напрочь.

— Разве я не имею правила узнать, как продвигается мой ученик? — приподняла брови королева, слегка подавшись вперёд. Увидев, как юноша смущается, она коварно улыбнулась и подогнала его. — Ну же, Огонёк, отвечай, мне интересно твое мнение...

— Простите, — недовольно покачнул плечами паренёк. — Мне больше интересно, почему наша сегодняшняя встреча происходит у вас в спальне, да ещё и ночью...

— Не нужно делать такой многозначительный взгляд, — усмехнулась женщина, не отрывая пристального взгляда от рыжей макушки юноши. На ней свет луны смотрелся как-то необычно — в отличие от темно-синих волос самой правительницы, которые будто светились изнутри чем-то сверхъестественным, мистическим. — Я просто считаю, что ночью твое восприятие силится благодаря вот этому — она привстала с удобного кресла и ровной походкой, которая тут же выдавала в ней представительницу благородного рода, прошла до шкафчика с затейливо украшенной лепниной дверцей. Синяя Звезда бережно открыла дверцу и извлекла оттуда что-то округлой формы.

— Смотри внимательно, — предупреждающим шепотом произнесла королева и стянула мягкую ткань с предмета, который оказался сияющим прозрачным шаром.

Судя по весу, сфера была далеко не полой.

— Что это? — произнес паренек, зачарованно разглядывая хрустальный шарик.

Он как будто ловил в себя холодные отсветы лунного сияния и сохранял в себе, заставляя биться о стенки в бессознательном порыве выбраться из плена. Зрелище приковывало взгляд так, что Огонек даже не моргал, боясь спугнуть такую красоту.

— Всего лишь инструмент, — сухим голосом произнесла Синяя Звезда. Казалось, прекрасная вещица отнюдь не радовала её. — На самом деле он служит для многих вещей... и приятных, и не очень... — тут её голос сорвался и стал хрипловатым. Огонек удивленно взглянул на наставницу, но она быстро откашлялась и продолжила. — Но сегодня вы используем лишь одно её свойство. Прислони ладони к стенкам, Огонек.

Рыжий не заставил себя повторять дважды. Блуждающие внутри светлые блики моментально притянулись к местам напротив ладоней паренька, как будто намагниченные. Вскоре часть их переметнулась на противоположную сторону, куда приложила руки Синяя Звезда.

— Готов? — просипела женщина, и, не дожидаясь согласия паренька, зажмурилась.

В тот момент Огонек почувствовал, как его ступни отрываются от мягкого ковра и хотел было закричать, но не смог, потому что щеки обжег внезапный жар.

Парень открыл глаза. Сфера каким-то таинственным образом исчезла, но пареньку было не до неё — он с непонятной смесью шока и восхищения осматривал окружающую его местность.

Он находился посреди гигантской долины вулканов! Их было много, очень много, — самых разных, высоких и низких, истекающих лавой и потухших — но столько, что они затмевали линию горизонта. Жара палила нещадно, так, что щеки Огонька ощутимо запекло, а по лбу проложили себе путь дорожки пота. Отовсюду текла нескончаемым потоком черная с красноватыми полосами лава, оставляя лишь небольшой островок, на котором и стояли рыжий ученик с его наставницей. Небо алело едва ли не ярче, чем разгоряченная магма. Но солнца не было, потому что этот мир в нем и не нуждался. Повсюду раздавался грохот от постоянных и непрерывных извержений, безоблачное небо на миг затягивалось гигантскими серыми клубами дыма, столь же быстро очищаясь. Яркие искры, камни, пулями вылетающие из раскрытых жерл, пыль — все смешалось вокруг. Казалось, что земля отдавала свои последние соки, которые теперь реками струились по её поверхности.

Для любого это показалось бы адом, но Огонек почему-то чувствовал какой-то странный прилив сил и счастья.

Он как будто вырос, расширился в плечах и самому себе стал казаться сильнее. Весь мир как будто лежал у его ног и покоренно клонил голову. Но почему? Этот вопрос не давал покоя пареньку, и он удивленно обратил взгляд на Синюю Звезду. Она как будто сжалась и дергалась от каждого взрыва.

— Что такое? — удивленно спросил юноша. — Тут так хорошо... Не знаю, почему. Синяя Звезда, где мы?

Она улыбнулась и произнесла очень странную фразу.

— В твоем сердце, Огонек.

Он пошатнулся и едва не упал в пылающее море, разверзшееся буквально в двух шагах.

— Где-где? — пораженно переспросил он. — Но сердце — это же вроде как кусок мяса и крови...

— Не совсем в сердце, я не так выразилась. Это отражение твоей души, скорее так...

— То есть... это моя сущность?

Наставница согласно кивнула.

— Ты прав. И как, нравится?

— Ещё как, — блаженно произнёс Огонек, раскинув руки и вдыхая аромат горелого.

Ему нравилась атмосфера, постоянные взрывы и беспокойные фонтаны лавы, то и дело вырывающиеся из-под земли. Он будто ощутил незримые крылья за спиной. Казалось, он мог полететь хоть на край света...

— И неудивительно, — хмыкнула наставница. — Наслаждайся.

Юноша радостно улыбнулся и продолжил осматриваться. Странно, но все прежние неудобства исчезли — дышать стало легко, да и пекло уже не так сильно.

— Синяя Звезда, — позвал он женщину.

— Что? — откликнулась она. — Ты уже всё? — в её голосе прозвучало удивление. — Сиди, сколько хочешь, все равно, время в нашем мире останется прежним.

— Я хочу узнать, где наша сфера. Ведь без неё мы не вернёмся назад, верно?

— Не волнуйся, — проворчала королева, — просто взгляни вверх.

Он поднял голову и увидел сферу, которая по неведомой причине зависла наверху и несильно светилась, излучая вокруг себя неяркое сияние.

— И как мы теперь её достанем? — недоуменно спросил юноша, потихоньку начиная паниковать.

Как бы ему не нравилась его собственная маленькая вселенная, оставаться навеки в этом пылающем котле было бы не очень хорошо.

— Просто заставь её подлететь к твоей руке, это же твой мир, и ты тут властелин, — ответила королева как-то нехотя.

Видимо, ей это представлялось настолько очевидным, что подобный вопрос являлся чем-то за гранью понимания.

Огонек вытянул руку вперед, немного волнуясь — а вдруг не получится? Но хрустальный шар тут же сдвинулся с места, повинуясь малейшему движения мысли юноши, и вскоре аккуратно приземлилась на его ладони.

— Значит, возвращаемся, — заключила Синяя Звезда и протянула руки к сфере. — Готов, Огонек?

— Постой, Синяя Звезда, — слова вырвались из уст паренька, прежде чем он сам успел осознать, что говорит, — а можно, мы заглянем в 

Наставница будто окаменела и превратилась в статую — печальную, но не менее прекрасную, с тонкими, аристократичными чертами лица и скорбным взглядом, будто идущим сквозь века. Она подняла на ученик синие глаза, и он в страхе понял, что они мечут молнии.

Несколько секунд томительного молчания заставили сердце паренька почти оборваться, но, видимо, женщина успела что-то решить для себя и с тяжелым вдохом кивнула.

— Можно, — пробормотала она. — Но ты будешь молчать и никогда — слышишь, никогда! — не скажешь никому и словечка об увиденном, — внезапно добавила Синяя Звезда, мрачно вглядываясь в лицо Огонька, которое осталось непроницаемым.

— Разумеется, — горячо ответил тот. — Я сделаю все, как ты прикажешь.

Её взор немного смягчился, и королева без предупреждения начала перемещение.

Резкий перепад температур от высокой к низкой причинил Огоньку ещё больше неудобств, чем сам холод. Ушу тут же закраснелись, и паренёк обхватил себя руками, пытаясь согреться. Но тщетно — холод захватил его оболочку, проникнув в каждую потаенную клеточку и заморозив до основания.

«Неужели сердце Синей Звезды настолько холодное?» — пронеслось в голове юноши, пока он оглядывался вокруг. А там действительно было на что посмотреть.

Они с наставницей находились на дне заснеженного ущелья. Земля была лишь немного припорошена тоненьким слоем снежинок, которые беспрерывно кружились в небе в бесконечном танце. Они путались в рыжих волосах паренька, таяли от горячего дыхания и сползали капельками холодной воды под одежду, заставляя его мерзнуть ещё сильнее. Все своды были каменными и устрашающе скульптурными, будто так специально задумывалось природой... казалось, что это были определённые люди, но их Огонек не знал. Подняв взор вверх, он вновь заметил парящую сферу и полное отсутствие как звезд, так и луны, несмотря на царящее вокруг царство ночи.

Но самое ужасное, от чего Огонька начало мутить и трясти в ужасе, ждало на земле.

Прямо перед ним разверзлась пропасть — сколь широкая, столько же и глубокая. Казалось, что она должна была наполниться снегом — но тот как будто таял, лишь касаясь земли и не оставляя никаких следов. Ветер свистел в ней пронзительно-скорбную песнь, и паренёк понял — когда-то этого гигантского провала не существовало... Кто-то нанес Синей Звезде такую травму, что оставил неизгладимый след и в этом отображении реальности.

Все сразу показалось угнетающим и пугающим. Фигуры на стенах ущелья оставляли не менее страшные тени, а сама наставница съежилась. Казалось, что она не ощущает совершенно никакого воодушевления в её мире...

— Синяя Звезда, — глух произнес Огонек, касаясь плеча королевы, — пора идти.

Она обернулась и кивнула. На щеках паренёк увидела застывающие дорожки слез и онемел ещё больше.

«Она раскрыла передо мной свою душу, — потрясенно подумал юноша. — Оказывается, она совсем не весёлая, какой кажется...

Он был поражен, поэтому не заметил момента перехода. Лишь долгожданное тепло подсказало пареньку, что он уже в покоях своей наставницы.

Она бессильно откинулась на спинку кресла, вглядываясь в темные узоры на луне. Плечи казались хрупкими и будто девичьми. А ведь на них держался груз всего Грозового королевства, каждого человека и самого мелкого подданного...

— Синяя Звезда? — окликнул он её в который раз. — Мне идти?

— Нет, — королева обернулась, и на её лице не было ни одного признака недавних слез. — Завтра ты узнаешь свой дар, Огонек, поэтому хорошо выспись, понял? Мне не нужны сонные мухи на церемонии. И, да... Клубку и Горелому ни слова, об этом позаботятся их наставники. А нам с тобой нужно ещё позаниматься.

Ещё около полутора часов Огонек провел в покоях Синей Звезды, узнавая новое про Хрустальную Сферу и её использование. Оказалось, что такие делает лишь один человек на всем белом свете — отшельник по имени Ячмень. Королева пообещала, что в скором времени они закажут у него личную сферу для Огонька, и тот сможет проводить больше времени в своей сущности. Также он понял многое про использование этого инструмента, но в усталый разум паренька знания уже почти не вмещались, поэтому наставница смилостивилась и отпустила его спать.

После этого приключения Огонек ещё больше зауважал свою королеву.

I. Век живи — век учись, а дураком помрешь

Ежевика

Фэнтезийная АU. У каждого кота в Грозовом королевстве есть свой собственный дар. Огонек, ученик самой правительницы Синей Звезды, вместе со своей невероятной способностью получает ещё и кучу проблем в придачу.

Персонификация (Антропоморфики)

Хантер Эрин «Коты-Воители»

Крутобок

Огнезвезд

Песчаная Буря

Горелый

Серебрянка

Хуманизированные каноны.

Золотящиеся небеса

Для каждого утро в дворце Молний начиналось по-разному.

Горелый просыпался резко и тут же оглядывался, в страхе хлопая карими глазами. Успокоившись, он настороженно засыпал вновь. Так продолжалось несколько раз, пока солнце за горизонтом не показывало первый лучик, и он вставал окончательно, заправлял койку до последней складочки и дожидался своего сурового наставника, Когтя — не дай Звезде к чему придерётся, придётся опять поварятам на кухне помогать.

Клубок, напротив, ложился рано, а просыпался так поздно, как мог, — он был тем ещё соней. К счастью, гневные возгласы Львиногрива, который уже полчаса как дожидался его за дверцей в тесную каморку, действовали лучше ледяного душа.

Огонек тоже любил поспать. К счастью, Синяя Звезда была слишком занята, чтобы будить своего оруженосца лично, поэтому в его дверь стучали слуги. Его сон был чуток, и он просыпался мгновенно, зная, что его наставница строга и не потерпит ни минутного опоздания.

Но это утро было особенным, поэтому Горелый встал ещё раньше, чем обычно, и принялся вычищать всю свою комнатушку до последнего уголка. Натренироваться в уборке он успел — острый глаз Когтя замечал даже малейшую оплошность, а на милость нельзя было и надеяться. Поэтому кухня и её уголки стали для несчастного паренька едва ли не вторым жилищем. Зато добрая Рябинка часто давала ему вкусный ломоть хлеба или пирога с капустой. Вот от поварят такого дожидаться не приходилось. Они часто не упускали возможности поиздеваться над Горелым, а тот покорно терпел все насмешки в свой адрес, будто забывая, что стоит на «карьерной лестнице» куда выше.

Огонек не стал сильно утруждаться, мотивируя себя тем, что больше всё равно не вернётся в свое пристанище. Зато он поставил небольшую своеобразную метку на боку своей койки — вырезал кинжалом маленький огонек, символизирующий его имя. Просто так его было заметить чрезвычайно сложно, но юноша был доволен проделанным. Теперь любой, кто бросит взгляд на значок, будет долго ломать голову.

Клубка же, как обычно, не могли добудиться. В результате пришлось выломать дверь. Оказалось, что кровать пуста, а сам мальчик дожидался своего наставника у его двери, желая сделать сюрприз. Но, как обычно бывает, закон подлости сыграл против замыслов Клубка, и они с Львиногривом разошлись, хотя в замке Молнии было столько лестниц, тайных ходов и переходов, что это было и вовсе неудивительно.

Наконец все встретились у входа в покои Синей Звезды: как всегда беспокойный и нервно закусивший губу Горелый, стоящий за его спиной суровый и непроницаемый лицом Коготь, улыбающийся и беззаботный Клубок с благодушным Львиногривом и сам Огонек, который чувствовал себя хоть и неуютно в обществе старших, но был уверен в собственных силах.

— Интересно, скоро ли начнется наше испытание? — задумчиво протянул Клубок, вопросительно уставившись на друзей. — Мы что, пойдем туда на пустой желудок? Лично я так не согласен! Вот... — он хотел было продолжить, но осекся под неодобрительным взглядом Львиногрива. — Всё, всё, понял...

Тут узорчатые створки дверей открылись, и оттуда выплыла Синяя Звезда. Она была одета непривычно: рубаха с пышными рукавами, облегающие брюки и высокие сапоги на шнуровке. На поясе красовался широкий кожаный пояс, на котором висела сумочка, чем-то набитая и плотно застегнутая. Наряд больше смахивал на одежду воина, только из очень дорогих материалов. И даже в нем осанка Синей Звезды была безупречна, голова — высоко поднята вверх, а жесты — полны царственного изящества.

Коготь смерил правительницу пронзительным взглядом и небрежно бросил:

— Не ожидал, что ты вырядишься в это.

Синяя Звезда спокойно и с достоинством ответила:

— Необходимо поддерживать статус, — обменявшись ещё парой коротких фраз, взрослые решили удостоить своим вниманием учеников.

— Итак, — тихо и торжественно начала женщина.

У Огонька внутри всё сжалось и закрутилось в тугой узел от волнения. Неужели сейчас всё начнется?..

— Хочу прежде всего сказать, что все вы — нерадивые ученики, которые не потрудились запомнить, что им было сказано. Разве я не сказала вам, что испытание проводится ночью?

Трое синхронно вспыхнули и пристыжено опустили голову. Щеки Огонька тут же запылали — он совсем забыл об этом и теперь волновался, как последний дурачок! Скосив один глаз, он подметил, что друзья испытывают сходные чувства, особенно Горелый — тот вообще дрожал, как последний осиновый лист на ветру.

— Но, учитывая то, что ваши наставники достаточно долго вводили вас в заблуждение, можно и простить, — милостиво продолжила Синяя Звезда, тем самым вызвав у троицы облегчение. — Пожалуй, вы можете разойтись. Да-да, — она устремила смелый взгляд на открывшего было рот Когтя, — так как у меня есть несколько важных дел, то Огоньку придется болтаться без дела. А раз уж так, то пусть все трое отдохнут. В конце концов, у них ещё за все время ученичества не было ни одного выходного...

— Чем планируете заняться? — Клубок, воодушевлённо сверкавший глазами, сгорал от нетерпения.

Сам он, видимо, давно определился и теперь жаждал узнать, что подумают об этом его друзья.

— Не знаю, — протянул Горелый. — Слышал, в городе намечается большая ярмарка. Может быть, сходим туда?

— Я только что хотел это предложить! — с жаром поддержал его Клубок. — Огонек, ты с нами?

Паренек только опустил взгляд и ничего не сказал.

— Я, наверное, не смогу поехать, — прошептал он. — Идите без меня.

— Что?.. А почему ты не едешь? — удивился паренек, вскинув бровь.

Огонек замялся. Пальцы в смятении затеребили край рубахи.

— Неважно, — ещё тише ответил он. — Езжайте.

— Но ты же наш друг! — Клубок понурился. — Без тебя будет не так весело, правда, Горелый?

Тот закивал, соглашаясь.

— Идите вдвоем, ребята, — выдав эту фразу, Огонек развернулся и быстрее молнии убежал.

Клубок лишь бессильно протянул ему руку вслед.

— Как я мог забыть, что он гордый и упертый, — тяжело вздохнув, Горелый сложил руки на груди.

— Угу, — уголки рта Клубка опустились. — Ладно уж, потом поговорим с этим упрямцем. Пошли.

Огонек, согнувшись в три погибели, прятался под пышным раскидистым кустом и пытался отдышаться. Щеки раскраснелись — не только от нежданной пробежки, но и от стыда.

Нет, он очень бы хотел побывать на ярмарке. Но какой смысл идти на рынок, если нет денег? Да и откуда бы взяться им у безродного сироты, коим Огонек и являлся?

«Почему-то иногда мне кажется, что лучше, если бы меня и не нашло это заклинание, — думал паренек, ковыряя веточкой землю. — Тут я как белая ворона, единственное мое богатство — предполагаемый дар».

Огонек попал во дворец Синей Звезды и стал её учеником именно из-за своего волшебного дара, который ещё предстояло раскрыть. Вообще, магией в той или иной степени обладали абсолютно все жители Грозового королевства и его соседи. Дело было в том, что у подавляющего большинства имелись лишь задатки вроде умения чистить чугунные котлы или отпугивать мух от свежего завтрака. Лишь некоторые обладали широким и объемлющим многие стороны жизни даром. Чаще всего сильные способности передавались по наследству, но иногда и появлялись будто бы из ниоткуда. Заклинание поиска было предназначено как раз для поиска таких уникальных людей. Огонька нашли таким методом и выслали за ним небольшой отряд, состоящий из самой правительницы, Бурана, Львиногрива и Клубка. Сироту ко двору отдали с легкостью, нисколько не волнуясь, да паренек и сам был рад такому повороту событий. После смерти матери Мускатницы он попал к её дальним родственникам, где мальчика нещадно шпыняли долгие семь лет, заставляя выполнять много работы, явно не подходящей для его возраста. Поэтому королевская делегация, так неожиданно появившаяся в скромном дворе дяди Джейка, стала для Огонька настоящим даром небес.

Но в последнее время он начал ощущать себя все более лишним и ненужным. Насмешки, которые ему приходилось слышать довольно часто, звучали в основном из-за его бедной одежды. К счастью, насчет этого ученик почти не заморачивался... до этого злополучного выходного.

«Эх, вот бы денег раздобыть! — мечтал Огонек, глядя в небо, почти не затянутое облаками. Голубой был ему немного неприятен своей неприличной веселостью. — Сразу бы купил себе хорошую одежду... и оружие... и на ярмарку с Клубком и Горелым пошел бы...».

Как назло, вышеназванные как раз выходили из больших ворот. Они вели под уздцы по коню. О чем-то оживленно переговариваясь, друзья забрались на своих лошадей и поскакали в город. Огонек провожал их тоскливым взглядом. Он не любил одиночества, и ему было обидно.

«Небось, обо мне и не вспоминают...»

Конечно, он не знал, что два друга как раз говорили об Огоньке.

Время тянулось, как немного нагретый сыр. Солнце преодолело лишь половину дороги к высшей точке, а терпение Огонька уже лопнуло. Ему до жути надоело просиживать штаны под надоевшим кустом, но найти другого пристанища он не мог: роскошный дворец просто бурлил в предвкушении чего-то, о чем пареньку не сказали. Верно, какой-то прием или бал. Его, честно сказать, и особенно не интересовали подобные вещи, но все же...

«Скукотища! — пришло в голову мальчику, он откинул голову назад и потянулся, хрустя затекшими суставами. — Иногда складывается впечатление, будто я и не уезжал из дома дядюшки Джейка!»

Внезапно раздался грохот, тут же разрушивший все представления Огонька о муторности сегодняшнего денька. Послышались чьи-то громкие ругательства и возмущенные крики. Паренек осторожно высунул голову из куста, с любопытством приглядываясь.

Оказалось, шум произвела небольшая авария. Красивая узорчатая карета с впряженной тройкой ухоженных лошадей стояла, накренившись. Одно из извилисто украшенных колес откатилось в сторону. «Вот что значит — отечественная сборка!» — невольно подумал Огонек, но тут же одернул сам себя. За такую крамольную мысль полагалось бы наказание.

Неподалеку спиной стоял мужчина, которого было трудно не узнать — Ярохвост, сам заместитель Синей Звезды и глава Совета! Он переругивался с кучером, то и дело в ярости переходя на откровенный ор.

Тем временем дверца кареты отворилась, и оттуда ловко выскочила стройная фигурка в легком одеянии, до этого Огоньку не знакомая. Тот удивленно прищурился, разглядывая девушку. Она была примерно его ровесницей, как прикидывал паренек, и являлась по-настоящему хорошенькой: вздернутый носик, вьющиеся золотые волосы до лопаток и нахмурившееся личико. Наряд выглядел дорогим, но являлся и удобным.

Тем временем перепалка закончилась. Ярохвост наконец обернулся на девушку, что-то шепнул стоявшему рядом слуге, и блондинку тут же повели в дворец. Она обладала идеальной осанкой, шаги были изящны, а голова гордо поднята вверх.

«Важная, видать, особа, — Огонек был восхищен. — Но красивая какая!»

Внезапно она бросила пристальный взгляд на те кусты, в которых таился Огонек, и презрительно приподняла брови.

«Заметила! — паренек моментально постарался прикрыться листвой, но, видимо, сделал ещё хуже. Блондинка хмыкнула, искривила губы в презрительной усмешке и отвернулась, видимо, не посчитав его достойным своего взгляда. — Вот же черт!»

Вскоре процессия ушла окончательно. Огонек огляделся. Убедившись, что его никто не видит, шмыгнул во дворец, предварительно отряхнув одежду от приставших комков земли.

Дворец Молний всегда был великолепен, но сейчас его можно было посчитать лишь ремонтирующимся поместьем какого-нибудь торговца среднего достатка. Снующие туда-сюда слуги, счищающие каждую пылинку с зеркал, полирующие золоченые рамы и лепнину на стенах, походили на суетливых муравьев. Статую первого правителя Грозового королевства, Грома, вообще обступили плотным кольцом, таким, что нельзя было узреть даже верхушку. Одну из плит меняли на более прочную — та была вся в сколах и трещинах. Роскошный красный ковер отсутствовал — видимо, его унесли на чистку. Но сама величина холла просто поражала, особенно, если поднимать голову вверх. На потолке красовались небеса — такие, какие они бывают на заре, когда солнце лишь показывает свой первый, заспанные луч из-за горизонта. Облака переливались всеми оттенками золотого, причудливо смешиваясь с алым, а на другой стороне — с темно-синим. Можно было разглядеть утреннюю звезду — та была нарочно подчеркнута ярче всех остальных. Но Огоньку нравилось здесь, он ловко шнырял между скоплениями людей, пока внезапно не столкнулся с кем-то.

— Не стоит, — девушка улыбнулась. Это была лекарка Пестролистая. Огонек неловко залился краской — момент получился очень смущающим. — Я как раз тебя искала.

— Правда? — алеющие щеки начали терять свой цвет. — Что-то произошло?

— Нет, ничего, — девушка пожала плечами. — Я просто хотела тебе кое-что показать. Но давай договоримся, что это будет нашей тайной?

— Разумеется! — паренек горячо закивал.

— Тогда идем, — Пестролистая указала на один из коридоров, ведших в левое крыло дворца. — Только не отставай и не задавай вопросов.

Пестролистая обернулась и посмотрела на него многозначительным взглядом.

Вскоре они уже неслись по узкому коридору, петляя между многочисленными проходами. Слуги то и дело недовольно что-то ворчали им вслед, но Огонек не обращал внимания. За его спиной будто выросли крылья — настолько сердце переполнилось радостью и трепетным предвкушением чего-то поистине волшебного. Иного эта девушка показать ему просто не могла. Парень верил ей, как себе — настолько чистой и открытой была лекарка. Впервые они познакомились, когда Огонек поранил ногу на тренировке с Синей Звездой. Оказался вывих, и Пестролистая вправила его, правда, это оказалось очень неприятным. Но что уж поделать — больше всего запомнились в тот момент пареньку даже не болевые ощущения, а лучащаяся сочувствием улыбка и ямочка на одной из мило покрасневших щек. Пестролистая вообще была красива собой — но не как напыщенные дамы при дворе, а с каким-то деревенским очарованием и сладостью осенних вечерков, когда в каждом дворе есть аккуратно сложенная горка разноцветных листьев. Светло-каштановые волосы с рыжиной, на солнце отблескивающие ярче любого пламени, всегда жизнерадостный взгляд карих глаз, красиво очерченное лицо и светлая, сливочная кожа с вкраплениями игривых веснушек — все это прочно привязало к себе Огонька. Но никто не знал о тайной дружбе этих двоих, даже Клубок с Горелым. Это было только его, парня, только его!..

Тем временем немыслимо быстрая пробежка продолжалась, и Огонек немного заволновался — Пестролистая вела его по тем путям, которых он ещё и в глаза не видел. Что там, даже не догадывался о их существовании! Стайки прислуги тем временем тоже таинственным образом испарились в никуда, что тоже настораживало. А вспомнив, сколько лестниц им уже пришлось преодолеть, парень забеспокоился уже серьезно. Ценой сильно сбившегося дыхания и заболевших легких он кое-как догнал Пестролистую (удивительно, но девушка даже не запыхалась и бежала так, будто делала так ежедневно и не по разу!). Положив руку ей на плечо, он прохрипел:

Она промолчала и лишь увеличила темп, давая понять Огоньку, что ответит, лишь когда они доберутся до конечной точки их пути. Тому оставалось лишь положиться на Пестролистую и молча переставлять ногами так быстро, как он мог.

Наконец коридоры, казавшиеся бесконечными, закончились! Темные и отчего-то закопченные стены постепенно сужались, оставляя в конце концов небольшую круглую дверь из чугуна с торчащей ручкой-трубкой. Температура ощутимо повысилась, отчего Огоньку стало неуютно и жарко. Он чувствовал, что вспотел, и мечтал о стакане прохладной воды. Тем временем Пестролистая возилась с навесным замком у двери. Покончив с ним, она жестом подозвала к себе паренька и прижала палец к губам, призывая к молчанию. Затем без предупреждения распахнула дверцу, откуда повеяло немного более теплым воздухом. Огонек сглотнул.

— Иди, — шепотом проговорила лекарка, отчего-то ставшая серьезной. Она не улыбалась.

— Я пойду после тебя, — она подтолкнула его к узкому проходу. — Иди же!

Ученик не успел даже воспротивиться, как был едва ли не насильно запихнут в узкий проход.

— Что? — далее он закашлялся от черного дыма, который забился ему в легкие. Глаза заслезились против воли хозяина. Вскоре смог рассеялся, и Огонек наконец сумел увидеть его источник.

Слепящая глаза чешуя была цвета затухающего пламени, вдоль позвоночника протянулась цепь из острых шипов. Сам дракон свернулся наподобие кошки, прикрывая кончиком длинного хвоста свой нос. Из ноздрей то и дело вырывался тот самый черный дым. Но Огонек уже немного приноровился и к жаре, и к запаху горелого — он был зачарован и наблюдал лишь за тем, как вздымаются сверкающие бока. На туловище находились большие кожные складки: видимо, сложенные крылья. Глаза были сомкнуты, из-под верхней губы торчали весьма внушительные белые клыки. Дракон, очевидно, спал, но даже в таком виде внушал лишь благоговение и трепет.

— Ну как? — тихо спросила Пестролистая после того, как они сидели за круглой дверцей, пытаясь отдышаться.

После всепожирающего жара той комнаты воздух в коридорах казался свежее горного.

— Он великолепен, — честно ответил Огонек, все не в силах отойти от чарующего зрелища. — Такой большой... Я вообще не знал, что драконы существуют!

— И не должен был узнать, — девушка закашлялась. — Это тайна, поэтому я взяла с тебя обещание, что никто не узнает об этой комнате.

— Конечно, Пестролистая. Но я не понимаю — кто его спрятал в нашем замке, и почему о нем никто не знает до сих пор?

— Вообще-то, знают — Синяя Звезда, Совет, пара старейшин и я, разумеется, — в голосе лекарки прозвучали нотки гордости. — И ещё небольшая группа охотников, которые раз в пару недель приносят ему еду — несколько кабанов, например.

— То есть, он только спит?

— И ест. Вообще, это даже хорошо, ведь такая громадина, будь она на свободе, была бы настоящим бедствием для дикой природы. Я даже скажу тебе больше: наш дракон огненный, значит, все тут было бы выжжено к чертовой матери... — Огонек даже удивился, он ещё ни разу не слышал, чтобы обычно вежливая девушка употребляла в своей речи столь крепкие выражения.

— Значит... есть и другие виды драконов?

— Ну, — Пестролистая задумалась, — как тебе сказать... не виды, а просто — другие драконы. В каждом королевстве — по дракону. Собственно, поэтому их и четыре...

— Ты имеешь в виду... — Огонька просто распирало от изумления, — что таких вот... четверо?!

— Не совсем таких, — девушка покачала головой. — Ты вообще знаешь, что у каждого королевства — своя стихия?

Ученик отрицательно покачал головой. Ему было неудобно признаваться в своем невежестве, но лекарка совершенно не обратила на это внимания.

— Ну, значит, запоминай — у Речных, разумеется, вода, у Ветра — воздух, огонь — наш, а у Сумрачных, как ты понял, земля.

— То есть, раз у нас огненный дракон, то у Речных — водный, у Ветряных...

— Все верно! — Пестролистая была довольна доходчивостью своего новоявленного ученика. — И это не просто тайна. Это ну очень большая тайна! Ты не должен никому даже заикаться об этом! Здесь речь идет не только о нашем королевстве, а обо всех! Жители всех остальных земель и не догадываются об этом, так же, как и ты до недавнего времени. Поэтому молчи, пожалуйста, молчи. Пусть этот поход останется между нами, хорошо?

— Я все понял, — Огонек решительно закивал.

Сейчас он был преисполнен гордости из-за того, что оказался подходящим для такого знания, и знал, что точно никому не скажет о нем.

— И ещё одно, — лекарка была вновь серьезна. Сдвинув брови, она проговорила особенным тоном. — Теперь ты понимаешь, для чего должен служить нашему королевству? Мы обязаны защитить его, нашего дракона, а взамен однажды он защитит нас. Мы — огненная страна, мы — огненные люди, наше небо всегда будет алым, и наши сердца — пылать ярче любого лесного пожара. Мы — Грозовое королевство!

II. Кто старое помянет — тому глаз вон, а кто забудет — тому оба

Состояние Огонька перед его испытанием на дар было для него определенно беспрецендентным. С одной стороны, слова Пестролистой и то, что она ему показала, всколыхнули в его молодом сердце какую-то страшную бурю, необыкновенный подъем, приступ дикого и неконтролируемого вдохновения. О, да, это зрелище явно изменило его душу навсегда! А та ее речь? Это было великолепно! Такие точные слова не каждый день услышишь!

С другой же стороны, этой ночью его ждало не менее важное событие — открытие долгожданного дара. Да, говорили, что его дар будет сильным и полезным; да, еще до полного своего раскрытия он блистал. И все же предстоящие перемены крайне волновали Огонька. Возможно, утром бравада так и сквозила в нем, его мыслях и чувствах. Но не сейчас, когда до «часа икс» оставалось каких-то полчаса!

Ужинал Огонек без особого аппетита. Суп как бы потерял свой вкус, даже несмотря на то, что в родном доме Огонька готовили куда хуже (пусть и несомненно с душой). Но сейчас наклевывающееся событие было куда важнее и отодвинуло собой любые другие мысли, хотя Огонек честно пытался себя отвлечь и не думать только о том, что предстояло. В этом он проиграл, и поэтому не заметил подсевшего к нему Клубка.

— Горелого стошнило, представляешь? — мгновенно поделился он. — От волнения. Вот забава, правда!

Огонек посмотрел на него слабым взглядом. Пожалуй, он вполне сейчас мог понять чувства несчастного Горелого.

— Не думаю, — выдавил он слабым голосом.

— Тебе тоже плохо? — Клубок широко глянул на него, будто удивившись. — Ну дела! Тебе-то чего волноваться? И так все знают, что твой дар просто потрясающий!

— Так-то оно так, — ответил Огонек уже немного увереннее: поддержка друга немного его успокоила.

Клубок дружески пихнул его в плечо.

— Не трусь! — назидательно проговорил он. — Все будет хорошо для нас.

Огонек кивнул с улыбкой.

«В конце концов, все случившееся приведет только к хорошему! — внезапно для себя решил он. — И я не в коем случае не подведу Синюю Звезду!»

Клубку явно понравился новый настрой друга, и он даже хмыкнул.

— Так-то лучше, — сказал он с одобрением и тут же отвлекся. — О, гляди, Горелый идет!

Огонек обернулся через плечо. Да, действительно, Горелый уже пробирался к ним через столы. Немного более бледный, чем обычно, он выглядел нездоровым. На мгновение Огонька охватила неожиданная жалость к товарищу: быть учеником сурового, порой даже жестокого Когтя — то еще испытание. И остаток ужина они с Клубком вместе старались ободрить друга, правда, безрезультатно.

В конце концов они втроем оказались перед массивными и широкими дверьми. Огонек с интересом рассматривал затейливые витражи, пытаясь всмотреться вглубь комнаты, но яркие краски путали его взор, не позволяя проникнуть дальше. Изображено было что-то непонятное, но безусловно красивое — цвета гармонировали друг с другом, алый оттенял роскошный золотой.

— Надеюсь, вы готовы, — раздался торжественный голос Львиногрива.

Огонек обернулся рывком, тут же забыв о витражах. Наставник выглядел запыхавшимся, но сохранял свою типичную гордость и непреклонность. Да, он действительно напоминал льва — своим благородством, великодушием, толикой лени и, разумеется, храбрым, поистине львиным сердцем.

— Конечно, Львиногрив! — крикнул Клубок, выпрямившись за секунду.

— Д-да, — выдавил Горелый; колени его все еще тряслись.

Огонек молча кивнул, надеясь, что Львиногрив удовлетворится таким сдержанным ответом.

«Впрочем, о чем это я, это же Львиногрив! Не Коготь!» — тут же выругал он себя мысленно.

На лице Львиногрива заиграла неширокая, но искренняя улыбка.

— Синяя Звезда и Коготь подойдут сейчас, — тепло произнес он. — Не волнуйтесь, все будет отлично.

Золотящиеся небеса

Содержание

I. Век живи — век учись, а дураком помрешь

II. Кто старое помянет — тому глаз вон, а кто забудет — тому оба

III. Два сапога — пара, да оба левые

Комментарии (0)