Анька не понимает, как умудрилась вляпаться во всё это всего на четвёртый день в Казани. Разве что корни были пущены уже давно, ещё в далёкой юности, когда он таскал ей книжки со стихами, ворованные на рынке или отобранные у лохов всяких. Она ж с детства читать любила, мечтала ходила всё, бормотала строчки Гумилёва или Блока. Он процитировать мог только Цоя да «Вы любите розы». Фраза «сам иди нахуй» вообще была самой поэтичной в его лексиконе.