Нет, она не из тех, кто дрожит при виде любой мелочи. Она не из тех, кто сдаётся или опускает руки. Она не такой робот, который боится чего-то материального. Её предал собственный отец, и казалось, не было в её жизни более жутких моментов, но не сейчас. Не сейчас, когда стало по-настоящему страшно.

Ноги подкосились, и Узи повисла в руках Эн. Тот ошарашенно смотрел на неё, не понимая, почему вдруг тело дрона-работяги безвольно рухнуло в его объятия. Но, заметив разрастающуюся в теле робота дыру с жёлтой окантовкой нанитовой кислоты, Эн пришёл в ужас.

Дрон-работяга слышала белый шум в голове. Всё, что могли разобрать её постепенно вырубающиеся датчики — лишь голос Эн, коварный смех Ви за спиной, и шум механизмов, которые своим верчением разгоняли нанитовую жидкость по роботизированному телу, ускоряя кончину. 

Как страшно умирать, зная, что у тебя даже нет шанса на загробную жизнь

Если бы была возможность отмотать время назад. Боже, как мало времени у неё было… 

Почему-то Узи за несколько дней до этого момента знала, что случится нечто нехорошее. Её никогда не волновали страшные мысли о том, что однажды она может вырубиться, или умрёт от того, что её убьёт кто-то, да и в принципе всегда активная и деятельная Узи, которая старалась погрузиться в работу с головой, никогда, 

 раньше не задумывалась о смерти… И вдруг в один день ей стало не по себе.

Люди… Они уходят, роботы со временем ломаются и отключаются, всему приходит логичный финал. Раньше или позже, с ней случится подобная вещь. Будь она человеком, ей было бы, наверное, не так страшно ждать этого момента. В конце концов, у людей вроде как есть вероятность загробного мира, или какой-то подобной вещи, о которой Узи знала из книг, найденных среди обломков. Душа человека имеет шанс жить где-то 

, но только… у роботов нет души. Если Узи отключится, то… 

Работяга была настолько обеспокоена этой мыслью, что решила провести теоретическое исследование. Хорошо, допустим, её тело будет уничтожено. Останется лишь разум. То, за счёт чего она сейчас существует — это её искусственный интеллект, её память. Аналог души, у которой, возможно, есть микроскопически, смехотворно крохотный шанс на перезапуск… Если физическое тело будет уничтожено, эту «память» можно будет перезапустить в новом теле. Теоретически… Сработает такая вещь или нет, Узи не могла знать наверняка, но очень надеялась, что всё получится, если такое… всё же случится. Конечно же не случится, почему она об этом вообще думает? Узи будет надеяться, что такой страшный эксперимент не придётся проводить! Однако размышления мучительно терзали её, и дрон решила поделиться переживаниями с единственным близким ей на данный момент существом. С Эн.

Тот с интересом слушал сбивчивый голос Узи, пока девушка, сидя в кресле, нервно теребила металлические костяшки пальцев. Его ядовито-жёлтые глаза выражали непонимание и сочувствие, потому что демонтажника обеспокоила такая паника со стороны подростка. Тем не менее Узи заметила, что он старается подбодрить её, несмотря на то, что сам обеспокоен чужими словами. Возможно ли то, что Эн было не безразлично узнать мнение Узи? Он тоже боялся «отключения», или может… он боялся, что отключится Узи? Да нет, чушь. Они не так уж давно общаются, чтобы быть друзьями и настолько переживать друг за друга. Да, девушка доверила ему свои мысли, но… это же ничего не значит — так, обычный разговор.

Когда долгий монолог на тему «смерти» был окончен, Узи легонько дрожала. Эн задумчиво свёл указательные пальцы обеих рук и, нахмурившись, прижал их к губам, чтобы обдумать сказанное его подругой. Наконец, жёлтые глаза сфокусировались на Узи, и парень как можно мягче произнёс:

— Слушай, я не думал об этом. И если честно, меня немного тревожит, что ты вдруг стала рассуждать на такие темы. Я, конечно, не особо разбираюсь во всех технических понятиях и прочем, но, насколько я понял, ты предлагаешь…

— …скачать мою память на флешку и активировать в другом теле в случае, скажем так, моей… смерти. — неохотно закончила вместо него Узи. От последнего слова её пальцы вздрогнули сильнее, но девушка попыталась скрыть волнение за улыбкой и отмашками. — Не то, чтобы я переживала, что со мной что-то случится, нет конечно! Я уверена на сто десять процентов, что всё будет хорошо! Но всё же для подстраховки…

— Я за любой движ! — подмигнул Эн, и оба дрона нервно засмеялись. В воздухе чувствовалась примесь напряжения. Вернее, страха и какого-то томительного и панического ожидания.

— Ладно, допустим, что твою память мы сохраним. Но где взять новое тело?

— Упс, я упустила этот момент, — задумалась Узи. Она задумчиво поправила фиолетовый локон и откинулась на спинку кресла. — Как думаешь, если я возьму детали от других дронов, это будет… Эм…

— Корректно? Если честно, даже представить не могу. Я не видел нигде поблизости складов с деталями для рабочих. Да и вообще здесь кроме трупов никаких других дронов нет, но ты же не собираешься брать детали от мертвецов, чтобы… — Эн, самозабвенно ведя речь, сначала не заметил взгляд Узи, но когда встретился с её сиреневыми глазами, невольно сглотнул и замолчал. Глаза Узи были полны отчаяния. 

Боже, да она псих. Сначала разговоры о смерти, теперь сборка нового тела из трупов?

Эн не был уверен в правильности своего поступка, но он не решился осуждать Узи или отговаривать её. Её страх был настолько сильным, что даже у Эн сбивался ритм механизмов внутри. Наверняка это напрасное волнение, с Узи всё будет в порядке, но 

почему тогда такая спешка?..

Узи не была человеком, но точно знала, что чувствует. Чувствует жжение, растекающееся по телу. Чувствует, как механизмы внутри неё бешено вертятся. Чувствует, как течёт масло из её рта, как металл расщепляется под действием кислоты, как… плачет Эн. Узи открыла глаза и посмотрела на того, в чьи объятия упала несколько секунд назад. Эн был в ужасе. В уголках его дисплея виднелись искусственные слёзы. Он не плакал по-настоящему, впрочем, как и все дроны, но только от этого почему-то было не менее горько — будто ему приходится испытывать настоящие эмоции и боль.

— Эн… — прохрипела Узи, откашливая масло. Её зрение постепенно тускнело, она больше не могла видеть фона за спиной Эн. Но она чётко видела лицо того, кто сейчас плакал, пытаясь удержать в руках её маленькое и такое, как оказалось, уязвимое тело.

Несколько часов назад Узи собрала нового робота из частей старых. Пока получившееся в результате сборки тело было выключено и находилось в состоянии покоя. Узи повозилась с картами памяти, подключила провода к дрону, проверила ещё раз внутренние механизмы и все показатели. Что же, это будет отличная замена на случай, если с настоящим телом Узи что-то случится. Конечно, на уровне подсознания подросток брезгует этим «Франкенштейном» из чужих трупов, но с другой стороны, собирать воедино разные детали Узи всегда нравилось. Если бы о её экспериментах узнали сородичи, то точно не одобрили бы это. Да Узи и самой было несколько тошно осознавать, что она недавно закончила спаивать провода, некогда принадлежавшие её уже почившим собратьям.

Что же, осталось только скачать её память в новое тело, и оно будет готово к использованию. Узи мотнула головой, прогоняя все мысли. Нет, не сейчас. Ей стыдно признавать, что она настолько сошла с ума, чтобы думать о подобном. Она же хотела сохранить всю информацию на флешке и попросить эту флешку подключить к новому телу в крайнем случае. Попросить того, кому она больше всего доверяла. Эн, конечно, вообще не смыслил в технике, но он часами наблюдал за тем, как Узи копается в проводах и частях тел, делая пометки в блокноте об устройстве запланированных механизмов. Узи показала ему всё, что знала сама, так что демонтажник вполне мог теперь самостоятельно разобраться в требуемой от него операции. Но… Так хотелось отложить скачивание программы. Вдруг всё пойдёт не по плану, и Узи вырубится, потеряв все файлы памяти? Или вообще отключится, даже не начав загрузку… Нет, она сделает это не сегодня, когда угодно, но не сегодня.

Датчики внутри показывали, что всё в норме, однако от ощущения неизбежности чего-то Узи было не по себе. Этот животный страх и двигал её последние несколько дней, затмив даже желание починить космический корабль и улететь на Землю кромсать жалких людишек. Что это было? Интуиция? Предчувствие? Есть ли вообще обозначение для этого странного ожидания?

Однако это не помешало Узи стыдиться своих действий. Ей нужно прийти в себя, отдохнуть от тяжёлых мыслей и переключиться на починку корабля. Возможно, что ожидание пройдёт, что это временное наваждение, и не стоит на нём зацикливаться… К сожалению, это «откладывание» сыграло с Узи злую шутку.

Смех Ви за спиной постепенно удалялся. Узи знала, что рано или поздно сбежавшая когда-то демонтажница вернётся, но не думала, что это произойдёт так скоро и приведёт к печальным последствиям. Видимо, ужалившая её Ви решила сделать «предателю» ещё больнее, не вызывая его на прямой бой, а ударив в спину ножом. Точнее, шприцом. И не в его спину, а в спину Узи. Глядя на помутневший от слёз взгляд Эн, Узи понимала этот выбор.

Боль от кислоты уже не беспокоила её. Датчики, отвечающие за болевые ощущения, вырубились несколько секунд назад. Однако это не облегчило состояния Узи, потому что теперь её беспокоила боль дрона-демонтажника. И страх смерти уже не был настолько пугающим, как другой страх… Пока секунды медленно утекали вместе с расплавляющимися постепенно механизмами, Узи успела пожалеть о том, что не загрузила свои данные на флэшку сразу, ещё несколько часов назад, когда у неё была возможность. А теперь она подвела Эн… Ей было страшно оставлять его. Он же здесь совсем один, и если её не станет… Кто ему поможет? С кем тот будет болтать вечерами, кого будет обнимать, чтобы слышать в ответ недовольное ворчание о нарушении личного пространства, кому будет приносить детали? В конце концов, у него больше нет 

… Вспомнив об этом, Узи всхлипнула. Как же она ошибалась, когда не хотела признавать, что они друзья. Она бы сейчас всё отдала за возможность сказать, что Эн для неё 

единственный близкий друг

По дисплею Узи скатилась слеза. Испачканные в масле губы жалобно дрожали. Собирая остатки сознания, дрон подняла глаза к помутневшему небу, вспоминая молитвы в надежде, что произойдёт чудо.

«Боже, если… если ты существуешь, пожалуйста, прошу… дай мне шанс! Я не хочу уходить так рано, не завершив всех дел… Мне нужно многое сказать, многое сделать, прошу, пожалуйста… Я хочу этого даже не ради меня! Ради Эн! Ради моего… 

— Узи, пожалуйста, не уходи… — раздался отчаявшийся голос Эн. У Узи что-то сжалось внутри от осознания своей беспомощности перед судьбой.

— Мне нужно кое-что сказать… — прошептала Узи, ощущая, как её разум постепенно, очень медленно отключается.

— Узи, ты сможешь выжить, скажи это, пожалуйста!!!

— Эн, прошу… Я должна успеть сказать кое-что очень важное…

— Пожалуйста… — обнимая щёки девушки, Эн дрожал, не зная, что сделать, чтобы хотя бы облегчить её боль перед уходом навсегда. Он прислонился своим лбом ко лбу девушки, тихо всхлипывая. Его красивые золотистые глаза застилали слёзы, но дрон изо всех сил старался стереть их, чтобы запомнить лицо Узи во всех подробностях… Пока она ещё жива. Пока ещё есть столь малое время до неизбежного… То же самое пыталась сделать и Узи, запоминая его доброе и грустное выражение лица перед тем, как отключиться навсегда.

— Прости меня. Я не хотела, чтобы всё так получилось… — прошептала девушка, уже догадываясь, какой ответ получит на эту просьбу.

— Я знаю, — севшим от слёз голосом отозвался Эн.

— Я хочу сказать только, что… за то время, пока мы знакомы… — Узи зажмурилась от боли и шума в голове. Как же ей успеть сказать всё за такой малый промежуток времени? Господи, ну почему, 

 она не говорила этого, когда у неё было время? — Знаешь, ты стал мне ближе, чем дроны из моей колонии. Ты всегда так заботился обо мне, и всё, что я хочу сказать…

— …ты очень хороший… — несуществующий комок в горле мешал дрожащему от слёз голосу закончить предложение, но Узи сжала кулак из последних сил, чтобы сказать. — Ты очень хороший…

— …друг. — выдохнула Узи в тот момент, когда её дисплей погас.

Она уже не могла видеть, как Эн истерично пытался растормошить её тело спустя несколько секунд, гладил холодные металлические щёки и постоянно звал её по имени, словно надеясь на чудо. А потом… сдался и рухнул на колени, прижимая тельце Узи к своей груди.

Пятнадцать секунд

Моё Вдохновение

Сборник историй и коротких драбблов о том, как взаимодействуют эти двое.

Дроны-убийцы

Эн/Узи

другие персонажи

Эн

Узи

[ c o n n e c t i o n ]

Эн бежал прочь. На его встревоженный дисплей бросало комья снега, хвост нервно шатался в разные стороны, норовя в любую секунду задеть ноги Эн. Но тот не смотрел под ноги или по сторонам, его взгляд был направлен лишь вперёд, в направлении невысокой постройки. Щёки горели от неловкости, только что пережитой. Казалось, внутри всё взорвётся от пульсирующей боли и поднимающейся температуры. Демонтажника трясло так, будто он реально был на грани — дрон только что 

нарушил слово, данное Узи

. Как же это было… по-дурацки! Иного слова и не подобрать!

Расправив металлические крылья, Эн подпрыгнул над землёй и за пару взмахов оказался на крыше, неловко заползая за трубу этого здания и закрывая ладонями горящее от смущения лицо. Ему казалось, он сгорит от стыда — датчики же упрямо твердили, что температура механизмов в норме. Эн зажмурился сильно-сильно, проматывая перед глазами череду предшествующих событий и вспоминая недоумение на лице подростка. Узи, Узи, как он мог так поступить с Узи?!

Наконец, спустя пару минут дрожь прошла, и дрон, глубоко вдохнув морозный воздух, нелепо уставился в одну точку перед собой. Паника, волнами накатывающая на него, постепенно проходила, а шестерёнки внутри уже не вертелись в таком бешенном темпе, как это было после случая внутри космического корабля…

Ладно, хорошо! Эн знал, что это рано или поздно случится. Растирание собственного тела снегом не всегда давало нужный результат, и температурящий Эн, как больной, слонялся по кораблю, не зная, где бы присесть, чтобы не рухнуть от плохого самочувствия. Иногда температуру удавалось сбить в состоянии покоя — то есть, во время сна. Механизмы в такие моменты отдыхали, разум отключался и тело наконец могло расслабиться. Увы, в этот раз улечься не удалось. Дурацкий фетиш на руки…

Демонтажник давно заметил, что неравнодушен к тому, как Узи выполняет свою работу. Нет, ему бы и в голову не пришло наброситься на неё! Инстинкты хладнокровного убийцы решили иначе. Эн при мысли об этом стянул с головы свою фуражку и закрыл ею лицо, стыдясь своего же стыда. Когда он закрывал глаза, всё, что выдавал дисплей в режиме умолчания — личико Узи с её чуть хитрой и, возможно, даже высокомерной улыбкой. А потом перед глазами возникал образ её рук. Её сегментированных локтей, её белых, как снег, ладоней, разделённых на отдельные костяшки живо бегающих пальчиков, которые соединялись с ладонью чёрными проводами и синтетическими сухожилиями…

— Ы-а-а… — простонал Эн, мотая головой. От этих образов в его изголодавшемся разуме чудилось только одно — то, что и случилось несколько минут назад по его вине. Хотя виноват ли он?

— Хей, Эн? — позвала его тогда Узи. В тот момент она опять копалась в механизме корабля демонтажников, извозившись в какой-то пыли, по-видимому, скопившейся внутри корабля за время простоя. Эн обернулся на чужой зов и увидел работницу, сдувающую всклокоченную фиолетовую чёлку со своего лица. — Слушай, ты не можешь мне кое-что подержать? Мне так не хватает лишней пары рук!

— Конечно! — радостно вильнул хвостом Эн, подбегая к девушке и ухватив требуемую деталь. Пока Узи прикручивала эту деталь на место, Эн смотрел с улыбкой на её руки. Они очаровательны… Наблюдать за работой дрона было всегда гипнотически завораживающе. Эн мог часами смотреть, как Узи разбирает корабль, собирает какие-то механизмы или просто вертит затёкшей от долгой работы шеей или плечами. Она такая тоненькая, маленькая, 

Эн повертел головой, отгоняя мысли. Что на него нашло? Он уже завязал с охотой на работяг, он слово дал, что больше не будет думать о них, как о жертвах, обречённых на смерть! Больше никакого масла…

— Ай! — вскрикнула Узи. — Ч-чёрт…

— Что случилось? — вываливаясь в реальность из размышлений, Эн попытался сфокусировать взгляд на Узи, ища причину её возгласа. И нашёл.

По руке Узи стекало масло. Видимо, когда работница откручивала деталь, она задела шланг, по которому это масло текло, и случайно повредила его. Черная жидкость пролилась на руку Узи до локтя, и продолжала бы течь, если бы та вовремя не спохватилась и не закрепила пробоину лежащей рядом тряпкой. Масло так заманчиво и аппетитно блестело на металлической руке, что у Эн слюнки потекли от этого вида.

— Блин, как я теперь это оттирать буду? — сетовала Узи, недовольно скривившись. Кажется, она могла долго ворчать по поводу того, как же такое могло случиться, но Эн даже двух слов ей сказать не дал…

Эн открыл глаза. Первое, что он увидел — два глаза-нолика Узи, которые в недоумении уставились на него. В целом её лицо выглядело неопределённо — не то она была в испуге, не то смущена, а может, и то и другое. Потом подросток нервно сглотнула, пробурчав что-то невнятное. Эн с подозрением перевёл взгляд вниз и ужаснулся.

Он крепко держал предплечье Узи обеими руками, вцепившись клыками в чужое запястье. Видимо, дрон прокусил её броню. Масло стекало с руки Узи прямо на язык демонтажника, постепенно охлаждая внутренние механизмы. Кажется, это было не только то масло, которое вылилось на чужую руку из шланга, но ещё и её собственное… Потому что на вкус оно было 

, чего, конечно же, не могло быть, если бы масло вылилось из внутренностей летательного аппарата. Эн хотел оторваться от руки Узи, но понял, что не может перестать проглатывать чёрную жидкость, вытекающую из чужого тела. Масло Узи было каким-то 

: оно обжигало иссохший от жажды язык, и прекратить трапезу казалось просто невозможным. У Эн в голове словно что-то взорвалось — он потерял контроль, и, краснея от неловкости, с трудом оторвался от чужого запястья. Масло стекало с его клыков по губам до подбородка, а сам Эн ошарашено и часто дышал, всё ещё не веря в то, что он не сдержался.

Пауза длилась недолго — Эн, даже не взглянув на дрона-рабочего, метнулся к выходу, почувствовав острую надобность покинуть это место как можно скорее.

— Я… Прости, я не хотел! Я должен уйти! — проронил он, выбегая за дверь под обескураженным взором Узи. Та продолжала стоять в углу корабля даже после его ухода, неуверенно прижимая в груди повреждённую руку и пытаясь не рухнуть на пол от того, что колени сильно дрожали и ноги в любой момент грозились разъехаться в разные стороны, уронив их обладательницу на жёсткий пол. Наконец, Узи перевела взгляд на руку и нахмурилась, приняв твёрдое решение о том, как поступить.

И вот сейчас Эн страдал от собственного стыда и неловкости, сидя на крыше под лунным светом. Ему страшно было возвращаться в капсулу — вдруг Узи испугается? Или он опять нападёт на неё? Или…

— Эн, ты тут? — раздался над плечом демонтажника девчачий голос. Тот подскочил от неожиданности и вылупился на стоящую перед ним Узи. Первое, что выцепил взгляд — девушка замотала повреждённую руку изолентой и немного болезненно морщилась, но пыталась скрыть это за улыбкой. Эн пальцем оттянул меховой воротник своего плаща, чувствуя напряжение внутри. Вряд ли он нападёт на Узи сейчас, ведь на данный момент температура его тела пришла в норму и ему не требовалась бо́льшая порция масла. Однако находиться рядом с пострадавшей было некомфортно, хотелось провалиться под землю прямо на месте.

— Узи, я… Прости, прости, прости!!! — зажмурился Эн, зарываясь пальцами в свои серебристо-белые волосы, — Я не хотел, я случайно, честное слово! Я-я…

— Да не дрейфь, — фыркнула Узи, и Эн заметил на её мордашке знакомую надменную ухмылку. Его щёки продолжали гореть от стыда, но… уверенность и спокойствие Узи, кажется, передались и ему.

— Ну-ка, подвинься! — присаживаясь рядом, бросила Узи. Эн пробормотал в ответ какую-то белиберду, а затем потупил взгляд в пол, поджимая колени к подбородку. Узи прислонилась к его правому боку, и Эн сглотнул, чувствуя холод её металла и тёплую обивку на подоле чёрной курточки. Минута молчания — самая неспокойная в жизни демонтажника, кажется, — и Узи спокойным тоном выдаёт, с лёгкой и снисходительной ухмылкой наблюдая, как Эн вздрагивает от её слов:

— Слушай, Эн, я ж совсем на тебя не злюсь. Честное механическое! Можно подумать, я не знаю о твоей потребности пить масло!

— Но я же… нарушил слово? — сжался Эн, наконец осмелившись повернуть голову в сторону Узи. Та хохотнула в ответ.

— Ничего ты не нарушил. Ты говорил, что исправишься и не будешь пить масло из моих собратьев. Ты же сейчас никого из них не убил?

— Ну… да, но я мог напасть на теб…

— Не напал же? Не разорвал на кусочки? Не убил, в конце концов?

— Что «угу»? Ты бы видел, как со стороны этот твой кусь выглядел! Меня ещё ни разу в жизни… — на дисплее Узи отразился лёгкий румянец, и она отвела глаза, с улыбкой продолжив, — Ни разу в жизни так нежно не кусали…

Эн показалось, что все его шестерёнки застопорились на какую-то долю секунды, а потом завертелись снова. Он икнул. А потом улыбнулся, облегчённо выдыхая:

— Я… даю слово! Такое больше не повторится!

— Ну-ну, — удовлетворённо окинула взглядом его девочка. Потом поднялась, поправляя воротник своей курточки, и кивнула головой в направлении, откуда пришла, — Я думаю, тебе никак не обойтись без масла, так что даже не пытайся мне тут мёд в уши лить. Пойдём обратно, пока масло ещё не остыло.

— В смысле, не остыло? — поднимаясь с поверхности крыши, Эн чуть не присел обратно от последней фразы Узи. Та загадочно улыбнулась в ответ, закатывая глаза и пряча руки в карманы.

— Нуу, я подумала, зачем добру пропадать, и нацедила немного 

 масла для тебя в кружку, пока перевязывала руку. Ты же не откажешься от моего угощения?

Эн чуть не задохнулся от испытанных только что смешанных чувств. Он опустил взгляд в пол и какое-то время не двигался. Узи не могла видеть его лица, но знала, что чужие щёки полыхают от румянца. Она удовлетворённо хмыкнула и собралась было идти в направлении корабля, как вдруг…

— Спасибо! — нежно и с благодарностью шепча в чужое ухо, Эн набросился на Узи с объятьями, прижимая её тело к себе. Та засмеялась, лениво отбиваясь от обнимашек, но было видно, что ей совсем-совсем не хотелось, чтобы Эн выпускал её. Спустя пару минут она всё же вывернулась и шепнула:

— Пошли уже, тягомотина… Масло остынет совсем.

Звать демонтажника дважды не пришлось.

Кусь!

Я замерзаю. Не сказала бы, что прям окоченела, но кончики пальцев словили неприятные, похожие на мурашки помехи — словно онемели. Может, это лишь иллюзия, созданная моим сознанием, но кажется сегодня действительно прохладнее, чем обычно. Эн весь день сновал туда-сюда довольный — ему такая температура как раз по душе. Но не мне! Кажется, если я просижу на таком морозе ещё немного, то покроюсь инеем и обрасту сосульками. Но мне не хочется идти в корабль, где мы с Эн ночуем. Не хочу спать. Ничего не хочу.

Не могу достоверно описать то чувство тоски, что меня охватило сегодня. Вот просто на ровном месте пришли воспоминания о том, как меня бросил отец. Да, Эн не убил меня, но кто знает — если бы папа выстрелил из рельсотрона, может, было бы проще… Или если бы Эн от меня избавился, не пожалев в тот момент. Он ведь собирался уничтожить меня, и сделал бы это, если бы… если бы не случилось то, что произошло в итоге. Всё сложилось бы по-другому, если бы не…

Я вздохнула. За спиной послышался шум. Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Эн — идёт, словно медведь сквозь валежник, наступая на всякий мусор, спотыкаясь так неуклюже о те трупы, что лежат в снегу. Поверить не могу, что этот забавный и простоватый парнишка убивал моих собратьев, стоя бок о бок с остальными демонтажниками. Он совсем не похож на безэмоциональную машину для убийств. Он… просто слишком милый для этого. И я бы в жизни не подумала, что он может хоть пальцем кого-то тронуть, если бы он не напал на меня сам несколько недель назад.

Наконец, Эн остановился метрах в двух от меня и, неуверенно потоптавшись, с улыбкой в голосе поинтересовался:

— Ууузи, а ты что тут на морозе сидишь?

— Хочу и сижу, отвали, — кинула через плечо я. Мне было комфортнее думать о своём прошлом одной, а не в компании бывшего противника. Почему? Да потому что Эн слишком наивен, любопытен и навязчив: он обязательно начнёт расспрашивать о том, как мы с отцом жили в колонии, и почему тот больше любил двери, чем меня, потом внезапно вспомнит про тот момент, когда отец меня бросил на произвол судьбы… Жалеть начнёт. А я, изнежившись от тяжких и ностальгических воспоминаний, расплачусь. Ещё плакать на руках у демонтажника не хватало! Фу!

— Если ты не можешь отпустить прошлое, то не добьёшься хорошего будущего. — послышалось со стороны подошедшего.

— Откуда… Ты как угадал, что я думаю о?.. — медленно развернувшись в сторону Эн, промямлила я. Честно, не ожидала, что он так быстро прочтёт мои мысли. А ведь кажется таким простым и наивным…

— По тебе видно, — хмыкнул Эн, подходя чуть ближе. — Когда ты думаешь о… скажем так, о своём прошлом, то становишься такой сосредоточенной, серьёзной, даже чуть-чуть злобной, что не может не отразиться на твоём поведении. Поэтому, если ты на ровном месте злишься, то явно думаешь об одном.

— Ну, что же, вижу, ты уже догадался обо всём и без моей помощи! — развела я руками и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

— Узи, — не поняв намёка (а может, просто 

 его понять) протянул Эн, — Ты зациклилась на прошлом. Тебе нужно отдохнуть от этого, правда. Я не могу смотреть спокойно на то, как ты целыми сутками ходишь хмурая и молчишь. Мне уже молчания Ви по горло хватает, — провёл Эн пальцем по своей шее, показывая, как его достал наш с Ви игнор. Да, Ви… Она всё ещё связана и сидит в корабле демонтажников. Вернее, уже в 

 корабле. Когда я починю его, мы отправимся на Землю и устроим людям то, что они заслужили. При мысли об этом губы сами растянулись в хищную и коварную улыбку. Чувство превосходства гораздо приятнее подавленности. Возможно, Эн не так уж глуп, советуя мне настроиться на будущее, а не вспоминать давно минувшее прошлое.

Вдруг о мою спину ударилось что-то холодное. Я зашипела, чувствуя, как комок снега стекает за воротник, и вскочила на ноги, пытаясь под смешок Эн достать брошенный им снежок из-за ворота.

— Не смешно! — взвизгнула я, выгребая остатки снега со спины и запульнув его в дисплей смеющемуся шутнику. Попала. Тот не перестал смеяться, но стёр комья снега с лица, отбегая подальше.

— Ща получишь у меня, шутник хренов! — запускаю второй снежок, сгребая предварительно снег с оледеневшей земли. Эн смеётся, увернувшись от второго снежка, и в ответ тоже запасается боеприпасами. В меня летит ещё два снежка, один из которых пролетает сантиметрах в двух от лица, а второй прилепляется прямо на плечо. Это даже забавно — детская игра увлекла меня настолько, что я перестала дуться на Эн за брошенный им первый ком, и уже по-тихому рассчитывала оптимальную траекторию для запуска снежка, чтобы наверняка попасть этому дрону в лицо. Хитрец увернулся от снежка, но тот шлёпнулся прямо между его лопаток, оставив на спине белый след под мой превосходствующий хохот.

— Хаха, спорим, не попадёшь в меня с такого расстояния! — крикнул Эн, отбегая ещё дальше и кинув в мою сторону ещё один ком снега.

— Мазила! — высунула язык я, когда его снежок пролетел мимо, и запульнула ответный снаряд, угодив им прямо в ключицы Эн. Тот подпрыгнул на месте — даже для его перегревающегося механизма перепад температур был чувствительным. Он, смешно корчась, вытащил остатки снега, стряхивая его на землю.

— Ты чего такая меткая?

— А чтоб не расслаблялся особо! — сощурилась я, предупреждающе подбрасывая небольшой комок снега своей ладонью. — Ну что, готов к обстрелу?

— Ещё как! — усмехнулся Эн, вылепливая новый снежный комочек.

Игра разожгла во мне такой же азарт, с которым я представляла, как буду мстить людям. Или, как пару недель назад, когда я собирала рельсотрон, чтобы начать войну с демонтажниками. А теперь один из них ведёт войну со мной, правда, детскую и безобидную, но это так захватывающе и весело, что я не могу удержаться от смеха.

Внезапно пришло осознание, что в детстве со мной никто не играл. Даже отец не тратил на меня много времени, в основном проводя свободные часы на карауле у двери номер один. И мне приходилось занимать себя самой, изучая литературу по механике, робототехнике и прочим технологическим штукам. Эти умения и помогли мне собрать оружие, которым я оглушила Эн и уничтожила Джей — я владела инструментами ещё со времени, когда училась ходить. Что же, равнодушие отца хоть в чём-то принесло мне пользу.

— Эй! — обиженно протянула я, когда снежок Эн внезапно залепил мне глаза, закрыв обзор. Пока я счищала снег с дисплея, Эн подозрительно затих. Наконец, я убрала ладони от лица, и…

— Бу! — он уже близко, расправил руки, устрашающе нависнув надо мной. От неожиданности я запуталась в своих ногах и чуть не упала, но Эн подхватил меня, сажая себе на плечи. Чтобы не упасть с такой высоты и не разлететься на запчасти, пришлось ухватиться за его белоснежную меховую обивку на вороте, хотя демонтажник, в общем-то, страховал меня, крепко прижав мои ноги к своей груди.

— Ну что? — спросил он с улыбкой, ловя мой взгляд своими добрыми золотистыми глазами. Ну как на него злиться? Невозможно ведь!

— Ничья? — предложила я.

— Ничья! — согласился он, — Перемирие?

— Обязательно. Но только до следующего вечера! — пригрозила пальцем я, тут же засмеявшись от переполнившей меня радости, и обняла голову демонтажника. Если мы каждый день будем играть в снежки, то, в общем-то, грустить у меня не будет времени…

Не так уж и плохо жить вне колонии, и теперь я уж точно ни о чём не жалею.

Игра в снежки

Тихий смешок. Узи игриво наматывает хвост Эн на палец, а тот обеспокоенно и нервно смеётся: вдруг нечаянно шприц заденет Узи и нанитовая кислота прожжет её руки? А Узи будто плевать на это. Она хихикает, подтягивая Эн за хвост к себе.

— А я считала тебя более догадливым… — продолжая загадочно улыбаться, произносит девушка. Потом резко подходит вплотную к демонтажнику и хватает его за мех на воротнике, подтягивая к своему лицу.

Что и говорить, даже чтобы просто поцеловать друг друга, Узи приходилось вставать на цыпочки, а Эн — наклоняться. Это дико бесило, заводило, раздражало и возбуждало одновременно — во всяком случае именно так Узи ощущала весь фейерверк эмоций, что проносился внутри неё в силу её юношеского максимализма. Ей так безумно нравилось, когда Эн прижимал её к стене и несколько секунд ничего, 

 не делал — в этот момент казалось, что Узи слышит собственные шестерёнки. Если бы у неё было сердце, оно бы останавливалось каждый раз от той невероятной нежности, с которой Эн зацеловывал её белые холодные плечи после этой бесконечно долгой паузы. Его руки, стягивающие с Узи совершенно ненужную куртку, казались такими горячими, что Узи не могла сдержать тихого постанывания и появляющийся на дисплее румянец.

Вначале Узи всегда была жертвой, которой до беспамятства нравилось, что Эн становится похожим на зверя, когда зажимает её в угол и добродушно, но в то же время хищно улыбается. Он даже расправлял свои острые металлические крылья, чтобы придать себе ещё более грозный вид. Всё, что гипнотизировало Узи — его жёлтые, как золото, глаза и вампирские клыки, которыми демонтажник когда-то перегрызал провода её сородичей. Он был зверем когда-то... А теперь этот зверь стал совершенно ручным, он повинуется ей, он полностью… 

Узи осознала всё преимущество своего положения и теперь вела себя даже чересчур дерзко. Когда Эн нависал над ней, девушка могла сложить руки на груди и со спокойным, выжидающим взглядом ждать его следующих действий. Или сама внезапно подавалась вперёд, жадно целуя его первой. Жадно — слабо сказано. Она наваливалась на Эн всем своим маленьким телом, заставляя того рухнуть на первое попавшееся кресло внутри их космического корабля. Забиралась на его колени. Прикусывала его нижнюю губу, выводя кончиками своих пальцев на чужой спине сердечки. Целовала его глубоко, лаская своим языком его язык. А когда они переплетались, резко отстранялась, чтобы увидеть ошарашенный взгляд Эн, уставившегося на тонкую блестящую нить слюны между их губами. Она хотела больше, ещё больше, чем сейчас. По взгляду Эн было понятно, что он тоже не против. Так, как он смотрел на неё, смотрят только на высшую сущность или на богиню. Узи это так безумно нравится.

— Если хочешь, чтобы я опять оказался прижат к спинке стула, то я так не играю! — засмеялся Эн. Узи заметила, как тот пытается слабо расправить свои крылья, но чувствует, что демонтажнику так хочется не делать этого. По его взгляду работяга читает желание снова оказаться безоружным. Эн не будет сопротивляться ей, Узи знает это как никто другой.

Классический сюжет повторяется в очередной раз, когда дроны оказываются в том же кресле, и снова целуют друг друга, сплетясь в объятиях настолько плотно, что кажется — это единый механизм. Эн плавится в чужих ладонях, как восковая свеча, а Узи чувствует в своём животе ком, который, вероятно, можно описать одним словом — 

. Своим взглядом Узи мысленно развинчивает демонтажника на шестерёнки, и понимает, что тот делает с ней то же самое. К сожалению, всё, на что они способны — лишь представлять свою близость во снах или фантазиях, далёких от реальности.

Работяга прижимается щекой к оголённой груди демонтажника, сладко посапывая от недавних прелюдий. Она расплылась в улыбке, дотянувшись рукой до чужих бело-серебристых локонов и пропустив их между пальцами. Эн при этом подтянул сползающее тело Узи поближе, подстраховав её своими руками. Его накидка была спущена с плеч не без помощи девушки, но и он хорошо отомстил ей, стянув с неё куртку несколько минут назад. К сожалению, дальше этого дело никогда не заходило. Не потому что не хотелось, а потому что… конструкция их тел не была предназначена для подобных задач. Эн проклинал своих создателей за подобную оплошность, но потом, поцеловав Узи в разгорячённый лоб, решил, что она что-то придумает. Она маленький гений. Сама смастерила пушку, сама чинит корабль, сама… всё делает сама. У неё золотые руки. Вспомнив об этом, Эн поднёс ладонь Узи к губам и нежно поцеловал её тыльную сторону, прошептав:

Ответа не последовало. Эн осторожно погладил Узи по спине, чувствуя почти незаметную вибрацию чужих механизмов. Она уснула, растянувшись прямо на чужом теле, и будить её совсем не хотелось.

Демонтажник осторожно обнял Узи свободной рукой и уткнулся носом в её фиолетовые волосы, вдыхая едва различимый сладкий запах масла, всегда исходящий от девушки.

У них впереди целая вечность, чтобы установить 

c o n n e c t i o n

В небо поднимается дым. Осколки, разлетевшиеся после взрывов по всей территории Зоны 27, хрустят под ногами маленькой и проворной работницы. На ней потрёпанная и покрывшаяся пылью куртка, мощные сапоги с подошвой, которая не пропустит к ступням даже гвоздь при проколе. Аккуратно сложенное тело работяги напряжено — она в ярости.

Эти крысы, мерзкие человеческие крысы разбомбили одну из главных Зон, на которые разделилась после начала войны её родная планета. В этой Зоне проходили торговые пути, здесь продавались детали, и да — она была одной из тех опасных зон, что граничили с человеческой половиной планеты. Раньше здесь было спокойно, и работяга по имени Узи часто заглядывала на большой рынок за тем, чтобы купить детали или запастись маслом для демонтажника-бунтаря Эн, но теперь… Страшное зрелище.

В атмосфере над головой столько дыма, что невозможно разобрать, день сейчас или ночь. А под ногами — останки сородичей Узи, тех дронов, что пришли закупиться деталями слишком невовремя… Судя по искривлённым дулам орудий, торчащим из горящей земли, здесь после взрыва шла перестрелка. Стреляли и дроны, у которых было с собой оружие, и люди. Вся земля вздыбилась, словно пытаясь вытолкнуть из недр врезавшиеся в неё детали и трупы. В трещинах виднелись раскрошившиеся черепа людей, для которых этот бой также стал последним. Один из таких, окровавленный, треснувший, с ошмётками мяса и кожи, Узи подняла с земли, чтобы поднести к дисплею и разглядеть получше. После одной из бомбардировок она лишилась половины дисплея, и теперь видеть могла лишь одним глазом. Другую же часть лица — изуродованную, покарёженную, треснувшую, — она замотала бинтами, чтобы не кривиться от отвращения каждый раз, когда приходилось смотреть в зеркало.

Рассматривая останки единственным сохранившимся глазом, Узи сощурилась от злобы, переполнившей её в этот момент. Люди, бойтесь.

Вы все, все за это заплатите!!!

Осколки раздавленного черепа упали под ноги Узи. Вся её рука теперь была в человеческой крови, но дрону было настолько плевать на это, что она даже не стала стирать эту мерзость с руки. Бликующие всполохи пожаров вокруг неё неспокойно метались по сторонам, а работяга не двигалась с места, смотря сквозь огонь и не видя ничего перед собой.

Узи болезненно сморщилась, подавляя выступающие на дисплее слёзы, а потом свистнула в небо, закрываясь ладонью, чтобы беснующиеся вокруг языки пламени не мешали наблюдать за спускающимся к ней из дымки демонтажником.

Эн приземлился метрах в двух от неё. Он поймал печальный взгляд Узи и даже не стал уточнять, нашла ли она кого-нибудь. Узи подошла к демонтажнику, уселась на его спине и процедила сквозь зубы:

Уже находясь на границе Зоны 27, в более безопасном месте, где было не так много огня и дыма, Эн расслабился и выдохнул:

— Ух, ну и жарища там! Я когда приземлился, чуть не расплавился…

— Двойную порцию масла сегодня получишь, только замолчи! — дрожащим голосом приказала Узи. Эн виновато умолк, опуская взгляд и провожая проплывающие под ними останки зданий глазами. И вдруг он что-то заметил.

— Узи, я вижу… Я вижу там кого-то! Это существо движется!

— Что? — единственный глаз Узи превратился в нолик, и та, свесившись с Эн в попытке разглядеть, что же там такое движется, чуть не свалилась вниз. Благо, демонтажник вовремя ухватил её за край куртки, — Эн, срочно вниз! Быстрее, нельзя терять ни минуты!

— Понял, кэп, — проронил демонтажник, заходя на посадку. Приземление вышло не особо мягким, так как одно из крыльев Эн было заменено протезом после неудачной перестрелки с людьми во время очередного боя, и иногда этот протез его сильно подводил. Однако лучшей замены Узи пока смастерить не могла — на планете царил дефицит разных видов металла, а уж тот, из которого состояли крылья Эн, вообще был лишь в распоряжении жалких людишек. И те тратили его на новые партии дронов-убийц для безжалостных боёв с вышедшими из-под контроля работягами… Которые вовсе не хотели воевать. Большинство работяг пряталось в бункерах, наподобие тех, что организовал родной отец Узи — тот сделал какие-то супер-пупер двери, которые не брала ни одна бомбардировка и невозможно было пробить ни из одного оружия. Однако Узи входила в число тех сорвиголов, которые решили жить снаружи и вести войну. Люди хотят войны? Будет им война! От них ничего, 

Вокруг приземлившихся было весьма пустынно. Узи на всякий пожарный достала свою рельсу из-за спины — на случай, если это замеченное Эн «движение» было кем-то из человеческих паразитов. Густой дым, клубами вырывающийся из трещин в земле, закрывал обзор, так что Эн и Узи сейчас были для возможно расположившего вокруг врага как на ладони. Они рисковали в надежде, что в Зоне 27 остался хоть кто-то живой.

Наконец, спустя пару минут кругового сканирования местности, Узи опустила оружие и отрицательно покачала головой:

— Боюсь, что здесь нет никого. Ты обознался.

— Но я же видел кого-то среди обломков! — протёр глаза Эн. — Ты же сама говорила, что встроенные тобой новые датчики не могут давать сбоя!

— Да, говорила, — обнимая рельсотрон, проронила Узи. А потом подняла голову и, глубоко вдохнув, крикнула в дымовую завесу:

— ЭЙ, ЗДЕСЬ ЕСТЬ КТО ЖИВОЙ?!

Сначала ей ответило лишь эхо, но потом вдали послышался чей-то тонкий голос:

Рука Узи дрогнула. Она взвела курок и бросилась в сторону голоса:

— Уже идём! Эн, не тормози, за мной!

— Боже мой, я даже не верю, — расправил крылья Эн, взмывая над головой Узи и врубив свои датчики на полную мощность, чтобы просканировать местность и сказать подруге, куда ей направляться.

 — продолжал кричать кто-то. Этот голос явно принадлежал ребёнку, возможно, дрону лет шести-семи. В нём слышалось отчаяние и боль. Узи так разволновалась, что чуть не запнулась о свои же ноги, когда выскочила из дыма прямо к обрыву. Вздыбившаяся земля здесь резко обрывалась и уходила на метр вниз, так что Узи пришлось буквально ползком перебираться по обломкам, чтобы не рухнуть в эту яму.

— Подожди чуть-чуть, малышка, я сейчас! — крикнула Узи в сторону, откуда раздавался зов.

— Она там! — крикнул сверху Эн, указывая на северо-запад. Узи с новой силой рванулась в указанном направлении, даже не расслышав следующую фразу Эн. — Но постой, тут что-то не так! Узи! Узи!!! Это не дрон!!!

Узи с надеждой вынырнула из-под обломка и… вскрикнула.

Перед ней, прижатый к земле большой каменной глыбой, лежал 

 ребёнок. Это была маленькая перепуганная девочка со светлыми волосами и голубыми, как небо в ясную погоду, глазами. Она так же испуганно смотрела в сторону Узи, потому что явно ожидала увидеть не её, а кого-то из своих… 

Ладони Узи обвили рельсотрон с новой силой, и она заскрежетала зубами от злобы. 

Ребёнок! Человеческий ребенок! Они с Эн искали совсем не это, они искали своих выживших, а что получили в итоге?! 

— ААААААА!!! — крикнула Узи, дрожащими руками наводя оружие на ребёнка. Глаза девочки округлились, заполняясь слезами, и она в ужасе закрыла голову руками, сжавшись в маленький комочек. Палец работяги уже готов был спустить курок, как вдруг…

— Узи, не надо! — выскочил между Узи и малышкой демонтажник. Он буквально рухнул на землю из-за подводящего его вновь протеза, а потом поднялся на ноги и бросился в сторону работяги, — Не надо, Узи! Это же… ребёнок!

ЭТА КРЫСА ДОЛЖНА УМЕРЕТЬ!

 — заорала Узи, снова вскидывая рельсотрон и злобно отталкивая Эн от своей мишени. Поперёк её дисплея пролетели жёлтые помехи, которые появлялись только тогда, когда она сходила с ума по той или иной причине. Она навела оружие на дитя, но не спешила стрелять, будто что-то внутри, какой-то невидимый барьер, мешал ей это сделать. Пока работяга замешкалась, девочка забито выглянула из-за своей ладони. В её глазах блестели слёзы, отражая блики огней, которые плясали вдалеке. Девочка, ища кого-то взглядом, еле слышно прошептала:

— Мамочка, спаси меня, мне страшно…

У дронов нет сердца. Но 

 тогда сжалось в груди Узи после этих слов?

Тело работяги дрожало, а в глазах всё помутнело от слёз. Дрон думала, что прицелится и выстрелит в ребёнка относительно быстро, высвободив всю накопившуюся на людей обиду и выместив злобу на несчастной, попавшей в ловушку жертве, которая даже не будет сопротивляться. Однако спустя пару секунд Узи выронила оружие из рук, закрывая лицо руками и всхлипывая:

— Узи, всё в порядке, успокойся, — услышала она голос Эн сквозь шум в голове. Тот обнял её, прижимая к своему телу, а ослабевшая от эмоционального потрясения работяга вдохнула и разрыдалась, уткнувшись лицом в его грудь.

— Мы искали дронов, а нашли человеческого ребёнка… Это так отвратительно… Я ненавижу людей, знал бы ты, насколько! — залепетала она. — Но её, 

 я не могу убить, даже если она — человеческая крыса, которую нужно 

! Она же… Она просто ребёнок, который ищет маму, но её мать бросила её здесь или погибла, а отец наверняка был среди тех, кто напал на Зону двадцать семь… Чёрт, она же совсем одна здесь осталась, да ещё и застряла в этой ловушке из обломков, и ей… Эн, ты понимаешь?.. ЕЙ. НИКТО. НЕ ПОМОГ. Её оставили здесь. Умирать. Бросить ребёнка… На такое способны только люди. Только человеческие крысы могли пасть так низко…

У Узи снова перемкнуло все шестерёнки, словно случилось короткое замыкание от того, что она пыталась подавить слёзы. Бред, какой же бред она сейчас несла… Крысы есть, были и будут не только среди людей. Далеко за примером ходить не надо — отец Узи бросил её за дверью, не решившись выстрелить в напавшего на неё демонтажника. Правда, по иронии судьбы этот демонтажник стал теперь её лучшим, и к тому же 

— Тсс, Узи, я понимаю, тебе тяжело и неприятно спасать человека, но надо. Человек она или дрон — ей нужна помощь, — заметил демонтажник, ласково поглаживая Узи по спине. Та постепенно успокаивалась и обретала спокойствие после каждого чужого слова.

— Да, ты прав… — выдохнула Узи, распрямляясь и стирая остатки слёз. Её голос стал твёрдым, как сталь. — Знаешь, я не хочу опускаться до уровня таких крыс и оставлять ребёнка в беде.

Переведя взгляд на девочку, Узи подошла к ней и присела на корточки. Та осторожно убрала ладонь от лица и увидела спокойный взгляд единственного глаза дрона.

— Тётя, пощадите! — побледневшими губами прошептала она. Было видно, что она ожидала от дрона всё, что угодно, но точно не спасения. Узи, привалившись к каменной глыбе плечом, ухватила её за край и с нечеловеческим усилием подняла на несколько сантиметров. Этого хватило, чтобы девочка вытащила застрявшую ногу и отползла подальше от страшного места. Работяга опустила глыбу на место и выдохнула:

— Всё будет хорошо, не бойся меня.

— Вы кричали, — сжалось дитя, видимо, всё ещё боясь, что два устрашающих и незнакомых робота причинят ей вред. Узи постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее, хотя учитывая тот факт, что её рука по локоть испачкана в человеческой крови, вышло, кажется, не очень:

— Прости, просто я была очень расстроена. Я не сделаю тебе больно, детка. Не волнуйся, тебя никто не обидит.

Узи посмотрела на ногу девочки, сканируя её на предмет повреждений. Переломов не обнаружено, просто сильный ушиб и временное онемение. Возможно, шрамы будут или синяки… Ничего, это не страшно.

— Как тебя зовут, малышка? — подключился к разговору Эн, мило улыбнувшись ребёнку и присаживаясь на колени рядом, чтобы казаться девочке чуть более низким, чем есть на самом деле, и не пугать её. Девочка посмотрела сначала на Узи, потом на Эн, и спросила:

Дроны промолчали, не зная, что ответить. Девочка, кажется, и не ждала от них ответа, в уголках её глаз скромно блеснули капельки слёз. Отерев их тыльной стороной ладони, дитя спросило:

— Ну… — неловко переглянулись роботы. А потом, прочитав мысли друг друга и взаимно кивнув, ответили, — Да. Мы семья. Вернее, можем стать твоей новой семьёй, если ты захочешь.

— И я больше не останусь одна?

— Да, — проглотив комок в горле, ответила Узи, — Мы тебя никогда не бросим, и ты больше не останешься одна. Согласна?

Ребёнок медлил всего несколько секунд, а потом кивнул, тихо всхлипнув и стирая последние слёзы с щеки.

[ c o n n e c t i o n ]

Содержание

Пятнадцать секунд

Кусь!

Игра в снежки

c o n n e c t i o n

Дитя человеческое

Аниме

Пожар

Новогодний квест

Дурные привычки

Хвост говорит больше тебя!

Цветочное поле

Поцелуй в отместку

Теплее

Вечность пахнет маслом

Шоппинг

Спасибо!

Комментарии (0)