— Для вас подготовили комнату, Одри, — Микаэль открыл дверь автомобиля, подал девушке руку и, как всегда, произнёс слова с мягкой улыбкой. — После долгой дороги нам обоим необходимо отдохнуть.

Они приехали на очередное задание вдвоём, Давид обещал присоедениться к ним завтра. Снова жалобы на странные звуки, постоянно преследующий страх и предположительно проклятый дом. Проклятый ли в действительности? Им предстояло узнать. Однако, пусть это не первое задание Одри, от упоминания чего-то жуткого и потустороннего всё ещё становилось не по себе.

— Вы чувствуете здесь что-то… — она замялась, стараясь не показывать собственной робости. — Присутствие чего-то не из нашего мира?

О поездке девушке сообщили утром. И она обрадовалась тому, что пара дней не пройдёт бесцельно. Ей нравилось участвовать в заданиях, проводить время с коллегами, приносить пользу… При свете солнца это не вызывало опасений, но чем темнее становилось небо, а время приближалось к полуночи, тем чаще мурашки то и дело пробегали по светлой коже Одри.

С наступлением ночи все страхи казались куда реальнее, были более осязаемыми. Она смотрела на Микаэля в ожидании ответа и представляла, как лежит в кровати, а липкий страх забирается прямо под кожу. Расползается, охватывает её целиком — сковывает движения, тяжёлым камнем ложится на грудь и вот-вот перекроет дыхание. С тех пор, как ей начали сниться кошмары, а всё потустороннее перестало казаться чем-то из фантастических фильмов и детских страшилок, оставаться наедине с собой, без должной защиты, становилось всё сложнее. Вдруг однажды… Она не проснётся вовсе?

— Пока не могу сказать точно, необходимо исследовать здание тщательнее. Возможно, подойти к источнику звуков ближе, — начальник окинул взглядом все окна стоящего перед ними строения. Пытался найти зацепку — увидеть или почувствовать. Светлые волосы как всегда безмятежно лежали на плечах, слегка поддаваясь слабым порывам прохладно ветра. Лицо мужчины не выражало ничего, кроме спокойствия и уверенности. — Вам страшно, Одри?

— Только если немного. Мне ведь нужно привыкать, — не желая вызывать жалость и не ища чрезмерных внимания и опеки, девушка выразила чувства честно, но сдержано. — Кто-то собирается нас встречать?

— Да. Нужно позвонить, — Микаэль нажал на кнопку дверного звонка, а после обернулся к спутнице. — Не стесняйтесь говорить о том, что вам страшно. Ваш мир не так давно перевернулся с ног на голову. Быть напуганной сейчас — нормально. Тем более для хрупкой девушки, которой столько всего пришлось пережить.

Щёки мужчины отчего-то налились едва заметным румянцем. Что-то, с чем он так отчаянно боролся, поселившееся в душе с тех пор, как Одри стала неотъемлемой частью Астреи, дало о себе знать. Приятным теплом, лёгким волнением за отважную девушку, что стремится показать себя такой бесстрашной, что позавидовал бы и он сам. Микаэль мягко коснулся её ладони, поднёс к губам и осторожно поцеловал костяшки.

— Вы… — от неожиданности Одри вздрогнула, теперь и её щёки пылали, не ожидав, что руководитель позволит себе подобную близость. Она чувствовала симпатию, желала таких прикосновений больше него самого, но… Смирилась с тем, что из-за их различной сущности ничего не выйдет, запретила себе думать, а чувствам — укрепляться в душе.

— Моя комната рядом с вашей, я попросил заказчика позаботиться, спите пожалуйста спокойно, — ещё одна вежливая улыбка. Микаэль не знал — была ли она привычной, дежурной, свидетельством напускного расположения, или же… Говорила о чём-то настоящем? И говорила гораздо больше, чем он мог позволить себе выразить словами прямо сейчас. Быть может, хотел подарить девушке чувство опоры? Дать ей почувствовать себя защищённой — ведь он и правда немедленно придёт на помощь, если что-нибудь случится.

И нет в этом мире дилемм сложнее, чем противоречия, которые скрываются внутри.

— Здравствуйте, — на пороге показался хозяин дома, сделав ситуацию ещё более неловкой. — Ваши комнаты на втором этаже, вы ведь приступите завтра?

Мужчина выглядел напуганным, глаза его были красными, а под ними темнели круги — следы бессонных ночей и сильного стресса. Ничего, кроме жалости, глядя на человека, руки которого едва заметно тряслись, испытывать было невозможно. Микаэль нахмурился, сместив фокус внимания, и протянул заказчику руку.

— Доброй ночи. Если вы хотите, мы можем приступить сейчас. Вижу, нечто беспокоит вас слишком сильно. — Лицо архангела стало задумчивым, а Одри от такой резкой смены планов стало не по себе. Ей совсем не верилось, что руководитель мог сделать это без веской причины, не дожидаясь Давида — только из одной лишь жалости к хозяевам дома.

Девушка сглотнула слюну и решила не поддаваться панике — так или иначе, Микаэль не позволит чему-то потустороннему навредить ей. И от этой мысли было значительно легче — главное, не отходить от него слишком далеко. А может быть, придумать услонвый сигнал на случай, если кричать у неё не получится?

«Бред. Какой же бред, Одри», — Девушка злилась на саму себя. Зверь мерещился повсюду. Приходил во снах, следовал за ней по пятам — казалось, не оставит её в покое и здесь, в сотнях километров от дома. Ей казалось, что ловушки расставлены на каждом шагу — что если и этот заказ тоже…

— Нет-нет, что вы, мы не настаиваем. Вам наверняка необходимо отдохнуть, чтобы совладать с тем, что не даёт нам сомкнуть глаза даже на пару часов, — голос звучал неуверенно, вызывая всё больше тревоги.

— Тогда будьте добры, проводите нас. Приступим завтра, — Микаэль положил ладонь на плечо мужчины, направляясь в сторону дома вместе с ним. И только в этот момент Одри стало немного спокойнее — не настаивает, значит смертельная опасность точно отсутствует.

Ей хотелось расспросить руководителя снова — может быть, что-то изменилось? Он чувствует силу, что бесчинствует здесь по ночам? Только сейчас совсем не время — она сможет задать вопросы только тогда, когда они останутся наедине. То есть… Утром. Ещё одна волна мурашек, лёгкий холодок, коснувшийся кожи, а после — смирение. Ей не оставалось ничего более самого ненавистного с детства слова. И пусть — если её путь был именно таким, она обязательно пройдёт его с высоко поднятой головой.

Миновав прихожую, гостиную и лестницу, ведущую наверх, Микаэль остановился у одной из дверей, на которую указал заказчик. Он не мог не провести Одри до комнаты — счёл необходимым убедиться, что в помещении нет ничего, способного ей навредить. Включив свет, он осмотрел минималистичный интерьер, прислушался к чувствам. Никакой опасности. И всё же, что-то внутри него не хотело оставлять девушку в одиночестве. Вызвано ли этой простой заботой о подчинённой? Определённо нет.

«К чему вся эта ложь самому себе», — он тяжело выдохнул и посмотрел на Одри, которая села на край кровати. Её глаза так отчаянно что-то хотели ему сказать. И он позволил себе мысль о том, что они просят остаться. Но не решился озвучить предположений — недостойно и неуместно. Рискнув, он может столкнуться с чем-то, чего не мог предвидеть. И лучше бы было быть отверженным, чем её обидеть.

— Я буду в соседней комнате, Одри, не стесняйтесь зайти, если вам что-то понадобится, — всё же уточнив, что она не смутит его своим присутствием, Микаэль сдержанно улыбнулся, — душ есть в вашей комнате, располагайтесь, завтра нам нужно больше сил.

— Спокойной ночи, — она ответила тихо, натянув фальшивую улыбку. Только одна ночь — она взяла с собой лёгкое снотворное, которое снизит тревожность и наверняка поможет уснуть.

— Спокойной ночи, — Микаэль, сопровождаемый мужчиной, который забыл представиться, покинул спальню. И в ней тут же стало ужасно пусто. Аппартаменты в Астрее казались куда более уютными, кровать более мягкой, свет — более тёплым.

«Это всё предрассудки. Схожу в душ, приму таблетки и усну за чтением бессмысленного романа», — всякий раз, испытав страх или тревожность, Одри напоминала себе, что она слишком взрослая, чтобы бояться монстров под кроватью, и пыталась подумать о том, что нечто светлое защищает её от тьмы, что сгущается в уголках жилища по ночам.

Вот и сейчас, заняв себя мыслями о Микаэле, она скинула одежду и направилась в душ. Вода смывала усталость минувшего дня, согревала, позволяла расслабиться. К счастью, потолки в доме были высокими — не давили, как это бывает, если хозяин решил немного сэкономить на стройке. Беспокойство покинуло девушку, оставив лишь приятную пустоту, которая, в сочетании со снотворным, обещала мирный и спокойный сон уже вступившей в свои права ночью.

Руки бережно прошлись по телу массажными движениями, смыли ароматный гель для душа и умыли лицо, завершая водные процедуры. Дотянувшись до полотенца, которое оказалось на удивление мягким, Одри завернулась в него и вернулась в спальню. По сравнению с заполненной горячим паром душевой, в основной комнате было значительно прохладнее — ей вновь стало неуютно, но таблетки должны были это компенсировать.

Облачившись в пижаму, девушка взяла с прикроватной тумбы стакан. Со слов хозяина, вся вода в доме добывалась из скважины и была дополнительно отфильтрована — это было весьма радостной новостью. Спускаться вниз одной совсем не хотелось, как и беспокоить Микаэля по подобным пустякам, а принимать медикаменты, не запивая их жидкостью, Одри пока не умела.

Она сделала несколько глотков, поставила стакан всё на ту же тумбу и принялась перебирать вещи в сумке в поисках таблеток.

«Ничего», — заветной пластинки нигде не было. Оба отделения, кармашки — внешние и внутренние, обе тумбы, комод, душевая комната — обыскав всё, девушка обессиленно села на край кровати, совершенно не понимая как могла забыть о снотворном. Может быть, выпало в пути… Так или иначе — сейчас этого не выяснить, только смириться. Снова.

Неистово хотелось плакать — от отчаяния, от злости на собственную рассеянность, от подкрадывающегося страха. Сердце билось так сильно, что она чувствовала его ритм всем своим телом — тревога, ужас и паника грозились накрыть её с головой. И тогда ей точно не уснуть…

«Спокойствие», — Одри подошла к окну, выходящему в сад. Деревья безмятежно качались от лёгкого ветра, цветы закрылись, ожидая солнечный свет, чтобы вновь явить миру свою красоту… Тишина, мир не издавал ни звука — был готов ко сну. Она старалась дышать — медленно и глубоко, проговаривать аффирмации, усмирить волнение и снизить пульс. Как вдруг…

Что-то зашуршало прямо за её спиной, заставив девушку обернуться и вскрикнуть. Никого.

— Микаэль? — сделав шаг назад, к окну, Одри пыталась подавить страх и объяснить природу звука логическим путём. Но не обнаружила никаких следов — всё в комнате находилось на своих местах, а Микаэля нигде не было.

«Может быть, показалось? Так и с ума сойти не долго», — она боялась не только неизвестного ей нечто, она боялась собственного сознания. Не хотела лишиться рассудка, которого всё вокруг будто бы так и норовит её лишить.

Стук в дверь — отчётливый и настойчивый. Виски запульсировали, а девушка вжалась в подоконник. В голове не осталось места ни для одной хорошей мысли — ужас сковал движения — и если это конец, она могла его только принять, а потому закрыла глаза, не желая видеть того, что будет происходить дальше. Сбежать, исчезнуть, спрятаться — всё, чего она желала прямо сейчас. Безопасности.

— Одри, — стук продолжался, а сквозь него послышался знакомый голос. Одри не знала как долго он звал её, но коротко выдохнула, расслабилась и сползла на пол, увидев в дверном проёме Микаэля. — Что с вами, Одри? Вы кричали.

Мужчина выглядел крайне обеспокоенным — настолько, что позволил себе без разрешения войти в комнату девушки, с которой их ничего не связывает. Он опустился, теперь напуганный состоянием коллеги, и с лёгкостью поднял её на руки, как можно крепче… Пусть и неосознанно, прижимая к груди.

— Я услышала странный шорох. Так близко, как будто кто-то стоял за моей спиной. Обернулась, но никого не было. Показалось, схожу с ума… А после вы постучали, подумала, что и этот стук мне мерещится, — Одри смотрела на руководителя снизу-вверх, всё ещё робкая и напуганная. Он чувствовал, как бьётся её сердце, слышал тяжёлое дыхание, хотел хотя бы на минуту подарить девушке спокойствие, но она вдруг прервала его мысли тихим: — Как хорошо, что вы пришли.

— Как хорошо, что вы в порядке, — Микаэль коснулся волос коллеги, а она, положив руку на его плечо, прижалась ещё сильнее.

Мужчина не привык использовать свои способности без необходимости, но отчего-то чувствовал, что именно сейчас он должен вмешаться. Бережно… Так, чтобы она не заметила. Но чтобы сердце перестало выпрыгивать из груди. Ведь с каждым подобным ударом сжималось и его собственное. Они ещё никогда не были 

 близки. И кто бы мог подумать, что случится это при таких обстоятельствах?

Осторожно воздействовав на Одри, архангел мягко положил её на постель, а сам, не убирая руки, сел рядом — хотелось побыть с ней до тех пор, пока девушка не уснёт. Но она вдруг накрыла его ладонь своей.

— Хотите остаться до тех пор, пока я не усну? — Одри будто прочитала его мысли, застала врасплох. И сейчас мужчина не знал что заставляло его чувствовать себя более неловко — нахождение в этой комнате или намерение из неё уйти.

— Хочу, — ответ вышел слишком неоднозначным, и всё же… Он не знал что ещё мог сказать. Что было нужно сейчас сказать? Растерялся так, как будто живёт свои первые тридцать лет.

— А если я не усну, просидите со мной всю ночь? — девушка задавала наводящие вопросы, но Микаэль не мог наверняка понять к чему она ведёт. А проникать в и без того потрясённое сознание ему не хотелось.

— Просижу, — казалось, он выдавал себя. Двумя короткими ответами рассказал больше, чем мог бы рассказать, используй он сложные предложения.

— Тогда я не буду спать, — хрупкая ладонь сжала руку мужчины сильнее.

— Одри… — Микаэль хотел предостеречь её от необдуманного поступка.

— Микаэль… — почувствовав, что архангел расслаблен, Одри, не предупреждая, приложила его ладонь к своему лицу.

Мужчина неосознанно подался вперёд, между ними остались считанные сантиметры — как они к этому пришли? Когда успели попасться в ловушку, способа выбраться из которой не знал ни один из них?

— Одри, это всё… — он не знал кого пытался остановить — её или себя. Всё вокруг было сплетено из противоречий. Этот проклятый дом, чужие люди за стенами, Одри, которая едва не довела себя до панической атаки. А сейчас — её нежные прикосновения. Хотелось отдаться им полностью, не думать и не оценивать обстановку — тонуть в океане, посреди которого они так внезапно оказались вдвоём. Микаэля тянуло к ней — неведомой силой, неизведанными путями. Почему? Он не мог привязаться, не хотел — слишком больно терять тех, кого любишь. Не хотел и пользоваться ей, если позволит всему просто случиться. Как стоит ему поступить?

— Это всё, Микаэль, — девушка смотрела в глаза руководителя, но иерархия между ними — последнее, о чём она думала прямо сейчас. Микаэль был слишком близко, все формальные границы между ними были стёрты. Хотелось отдаться пьянящему чувству, отдаться 

. Нормальная ли она, если желает такого? Блудница, грешница. Слова звучали в голове, обвиняли, корили её. Но отчего-то впервые Одри было совсем плевать. Бог — не тот, о ком ей рассказывали в детстве. А прямо над ней — арх… Испугавшись собственной мысли, девушка поспешила её отогнать. Микаэль привлекал её, на сопротивление совсем не осталось сил. Она не верила в то, что когда-нибудь будет более подходящий момент. Но выбор всё ещё оставался за мужчиной… Решится ли?

— У нас не будет шанса вернуться назад. Забыть всё, думать, что ничего не было, — наклоняясь всё ниже, Микаэль продолжал читать привентивные лекции. Себе или ей? Он не знал и сам. Хотел, чтобы она окончательно свела его с ума — так, чтобы он не смог остановиться. Отрицал всё холодным умом, но жадно желал сердцем и… Всем, чем может мужчина желать женщину, губ которой вот-вот коснётся.

— Давайте не будем. Не будем забывать… — Одри должна была поставить точку этой фразой. Точку невозврата. Но не успела — горячие губы Микаэля накрыли её, отступать было некуда. Они тонули — быстро, неминуемо, самозабвенно. И не желали быть спасёнными — только погружаться в безмолвную бездну всё глубже. Тонкие пальцы зарылись в длинные светлые волосы, не позволяя отстраниться. Рука Микаэля спустилась на талию, вторая нашла опору в подушке над головой Одри.

Он не ответил, молчаливо согласился, принял её условия. Позволил себе выплеснуть всю нежность, что по капле каждый день копилась внутри. Целовал, не думая ни о чём, просто следовал за своими желаниями. Их окутало спокойствие — оказывается, поддаваться своим слабостям порой может быть так приятно. Микаэль углубил поцелуй, превращая его из нежного в настойчивый, почти страстный, а Одри не пыталась сопротивляться — покорилась мужчине и знала, что это было одним из самых правильных решений, принятых ею в жизни.

— Одри, — он шептал её имя едва слышно, так, будто всё ещё сомневался в правильности происходящего. А руки, не слушая разум, касались стройного тела всё смелее. Сжимали его, жадно изучали, присваивали себе. Казалось, такое поведение было совсем не свойственно сдержанному и интеллегентному Микаэлю. И это заводило девушку сильнее.

Дыхание сбивалось, тело плавилось от желанных прикосновений — сознание Одри отказывалось верить в то, что всё происходит наяву. Может быть это всё — сон? Наконец-то приятный, наконец-то тот, который она и хотела увидеть. Ей наконец не хочется проснуться, спрятаться, убежать… Наоборот — остаться в нём навсегда. В руках Микаэля, помимо всесжигающей страсти, она ощущала безопасность. И верила, что пока он здесь, ни одна тварь, вышедшая из темноты, не сможет ей навредить.

— Не останавливайтесь, — боясь, что мужчина, ведомый собственными принципами, отстранится, Одри готова была использовать любые приёмы — даже запрещённые — только бы этого не произошло. И ей удалась столь простая манипуляция.

Он не был глупым или внушаемым, не нуждался в уговорах или соблазнении — хотел лишь знать, что все испытываемые им чувства взаимны, а девушка, шею которой он медленно покрывал поцелуями, желает того же, чего желает он сам. И она, будто снова читая его мысли, откликалась на каждое прикосновение. Каждый сантиметр бархатной кожи, пылая, говорил Микаэлю «да».

Рука опустилась ниже — к бедру. Приподняв лёгкую ткань коротких пижамных шорт, сжала ягодицу, заставляя первый сдержанный стон сорваться с губ Одри. Её горячие ладони скользили по спине, сминая рубашку. Уже забывшая о скромности фантазия требовала избавиться от мешающего элемента одежды. Немедленно — увидеть обнажённое тело мужчины, почувствовать его рельеф, его тепло, захотеть прижаться сильнее и больше никогда не покидать этих объятий.

— Вы можете сорвать пуговицы, но тогда нам обоим завтра будет неловко, — Одри впервые увидела на лице Микаэля ухмылку. Его взгляд изменился и теперь отражал нечто иное — желание, страсть, уверенность. Вместо привычной безмятежности было в нём и что-то дерзкое, и игривое… То, от чего не хотелось отрываться, — я опрометчиво не взял запасную. Предусмотрел десять вариантов развития событий, но теперь я вижу, что их одиннадцать.

— Не будем подвергать сомнениям ваш проффесионализм в глазах заказчика, — девушка, чувствуя как стремительно её охватывает возбуждение, ловкими движениями расправилась с застёгнутой рубашкой, а Микаэль, не испытывая ни своё, ни её терпение, тут же завершил начатое, оставив рубашку на краю кровати. — Думаю, специалист по сверхъестественным явлениям в пиджаке на голое тело — не то, что он ожидал увидеть, обращаясь в Астрею.

«И правда», — мужчина рассмеялся, на мгновение представив описанную коллегой картину, но быстро вернулся в реальность, не озвучивая мысль вслух. Ведь сейчас его мысли занимали куда более важные вещи. Не спросив разрешения, он помог Одри освободиться от кружевного топа и бросил его в сторону — в нём больше нет необходимости. Хотелось сорвать с неё не только топ — оставить полностью обнажённой. Прямо здесь, прямо сейчас, не терпелось почувствовать её всю, коснуться так, как никто никогда не касался — подарить тот максимум удовольствия, который только способен. И Микаэль был решительно настроен это сделать…

Горячие губы коснулись ключицы, не тронули грудь, но оставили несколько чувственных поцелуев на коже живота. Каждый раз, касаясь её, мужчина улавливал сбитое дыхание Одри, короткие импульсы, пронзающие её тело после каждого прикосновения. Она возбуждена, они уже не отступят. Сладострастие окончательно взяло верх, и более ни у кого из них не оставалось сил следовать указаниям холодного рассудка…

Теперь даже слова были лишними. Нужны были только действия — и Микаэль, не теряя ведущей роли, вернулся к ласкам намеренно оставленной «на сладкое» груди. Сжимал, облизывал и тянул — наблюдать за реакциями Одри теперь стало его любимым занятием. Она извивалась — то сжимала подушку, то добиралась до длинных светлых волос. Открыто демонстрировала чувствительность своего тела, неосознанно разводила ноги шире — Одри не думала, а тело, уставшее от бесконечного ожидания, подавало сигналы.

Каждый поцелуй, каждое прикосновение мужчины казались яркой вспышкой. Резкой, приятной, оставляющей пепельный осадок где-то внизу живота. Кружевные стринги становились всё более влажными, Одри кусала губы и не могла представить, что познает подобное удовольствие однажды. Быть может, дело не только в физическом контакте? И главную роль играют куда более нежные чувства — ей хотелось скорее стать с Микаэлем одним целым, никого другого девушка не хотела и представлять. И он, словно будучи с ней связанным, приблизил Одри к желанному ещё на шаг, избавив девушку от шорт и прижавшись к ней всем телом.

Поцелуй — долгий, горячий, по ощущениям сравнимый с приближающимся торнадо или тридцатиметровой волной, которая вот-вот вас накроет. Мужчина протолкнул в рот Одри язык, а она, не уступая, добралась до ширинки, которая была готова вот-вот расстегнуться без её помощи. Тонкие пальцы орудовали быстро — пряжка ремня, пуговица, замок… И вот она касается 

 через бельё. Сначала стеснительно, но с каждым движением всё смелее.

Это сумасшествие. Всё происходящее — глупейшая, но приятнейшая авантюра. И если спросить у любого из участвующих о желании от неё отказаться, никто не ответил бы утвердительно. Если бы предложили им вернуться к моменту, когда Микаэль стоит в дверном проёме, а Одри сидит на полу у окна, они оба сделали бы всё то же снова.

«Блаженство», — Микаэль, ощутив горячую ладонь девушки на твёрдом члене, закрыл глаза и тяжело выдохнул — если они продолжат в том же духе, даже он рискует сорваться на стоны. А они останавливаться не планируют. Совсем…

Всего несколько классических движений лишили мужчину терпения и рассудка. Он быстро снял брюки, не оставил и бельё — стесняться ему было нечего, а желание давно перелилось за края, переполняя их обоих. Если у них и были границы, все они оказались бессовестно нарушенными.

Отодвинув тонкую полоску стринг, Микаэль, убедившись, что Одри достаточно влажная, мягко вошёл в неё двумя пальцами. Девушка закрыла глаза, протяжно простонала даже от такого взаимодействия — мужчина невольно задумался о том, как будет зажимать ей рот, когда наконец войдёт. И если бы могла эта мысль сделать его член ещё более напряжённым, она бы непременно подействовала — Микаэль хотел обладать Одри. В тот день, когда она упомянула посещение дома Малека, его охватила чудовищная ревность и пьянящее чувство собственничества.

А сейчас, наблюдая как девушка прогибается в пояснице от простых движений руки, он понял, что это стало одним из немногих его желаний, которые исполнились. И утонуть в происходящем захотелось ещё сильнее… Остановившись, он потянул Одри на себя за щиколотки, снял с неё последний элемент одежды и перевернул на живот. А она, следуя заданному направлению, встала на четвереньки и развела ноги.

Стыдно, неловко, непозволительно. Щёки девушки пылали, она не могла и подумать, что Микаэль начнёт именно с этой позы — его ладони легли на ягодицы, оглаживая их, будто понимая чувства Одри и стараясь успокоить. Приятно — она вновь закрыла глаза и почувствовала, как мягкие губы оставляют на её спине мокрые следы… Один за одним. Совсем не страшно — поцелуи коснулись и ягодиц, продолжая терапию. Открыться — он именно тот, с кем девушка могла себе позволить это сделать.

Плавно — пальцы медленно провели линию, соединяя клитор и лоно. Одри запрокинула голову — движения Микаэля были непредсказуемыми… Или это ей самой не хватало опыта? Он рассматривал её с восхищением, касался осторожно, словно боясь нарушить хрупкий баланс — девушка полностью готова, но остался один незакрытый гештальт…

Сжав бёдра, он коснулся её языком, вызывая волну мурашек. Одри слегка подалась назад — не смогла отказать себе в удовольствии и лишить себя ласки. Двигаясь, Микаэль растворял её целиком, заставлял сознание отключиться, оставляя контроль инстинктам — нераскрытым и необузданным одновременно. Страстным, первозданным, не знающим меры в удовольствии. Вверх, вниз… Внутрь — он пробовал её всю. Раскрепощал, заставлял сбивчивым шёпотом повторять его имя и сжимать изголовье кровати сильнее, только бы поскорее получить ещё больше того, чего так желала Одри, никогда не озвучивая подобного даже в собственных мыслях.

— У вас ко мне просьба? — облизав губы, произнёс мужчина, продолжая вести своеобразную игру.

— Микаэль, — повторила девушка, не в силах произнести слова, которые он хотел услышать.

— Одри… — он вновь заполнил её пальцами, диктуя собственные правила.

— Микаэль, — последнее получилось таким протяжным, что более терпеть — означало дразнить не только её, но и себя. Тело требовало выхода энергии, немедленной разрядки, самого близкого контакта.

— Да, Одри, — он произнёс её имя на выдохе, до конца заполняя девушку собой. Тепло, узко, хорошо… Так хорошо, что описать ощущения словами было невозможно, но вполне возможно было сойти с ума.

«Да, Одри», — повторил он мысленно, утверждая собственные эмоции. Осталось только справиться, совладать со сжигающим его вожделением — не сорваться в чрезмерную жёсткость, пройти по тонкой грани между пылающей страстью и необузданной похотью.

Движения — сначала медленные, но набирающие темп, вместе с тем усиливали громкость стонов, заполнивших комнату. И если хозяин дома застанет их за подобными ритуалами, наверняка позавидует Микаэлю — только вот он не хотел позволять кому-либо видеть её 

. Растрёпанную, обнажённую, совершенно лишившуюся рассудка, совершенно принадлежащую ему одному…

Он наклонился, прижался грудью к её спине. Теперь они ещё ближе — навсегда связанные спонтанным решением зайти дальше. Одри почувствовала, как мужчина зажимает её рот рукой — и если бы она только знала 

 удовольствие ему доставляет одно это действие… Микаэль экспериментировал с ритмом, то подводил Одри к пику, то замедлялся, но не позволял стонать громче. Ей хотелось кричать, кусать его руку, вырываться, выплёскивать всё, что она испытывала, но сейчас такое поведение было непозволительным…

И где-то в глубине души Одри желала, чтобы строгий руководитель её наказал… Но пока не могла озвучить подобных желаний вслух.

«Может быть…» — она допустила мысль о том, что это их не последняя ночь вместе. Когда-нибудь она обязательно откроет Микаэлю все самые скрытые, самые грязные и постыдные фантазии, которые годами копились в её сознании, не имея шанса быть озвученными и осуществлёнными. И всё же… Решила не думать о будущем прямо сейчас. Твёрдый рельефный член ритмично входил в неё, выбивая из головы то, что не относится к сиюминутному удовольствию, и девушка не пыталась цепляться за теряющиеся в потоке сдержанных стонов мысли — только чувствовать, только быть рядом с ним.

Не предупреждая, Микаэль отстранился и остановился на несколько секунд — перевернул девушку на бок, а одну ногу закинул себе на плечо. И снова вошёл… Теперь под другим углом — Одри неминуемо затянуло в бездну совершенно новых ощущений. Ещё глубже, ещё быстрее. Теперь они могли смотреть друг другу в глаза — ловить оттенки эмоций, полутона чувств, ощущать притяжение сильнее, позволять ему определять их движения и мысли.

Руки девушки немели, низ живота наливался чем-то тяжёлым, требуя скорейшего завершения, и всё же… Что-то заставило Одри потянуться к Микаэлю свободной рукой. И он ответил взаимностью — наклонившись ниже, сплёл их пальцы, образуя замок. Жёстче — движения замедлились, но стали более резкими. Девушка чувствовала, как Микаэль проникает в неё полностью — напряжённый, жадно желая того же, чего желает она сама.

Сжимая его ладонь сильнее, она сжимала мужчину внутри. Ей бесконечно нравилось не покидавшее её чувство наполненности, но куда большую похоть провоцировали мысли о том, что это 

 наполняет её прямо сейчас. Тот самый сдержанный Микаэль, самой большой близостью с которым до этого был танец. Всего один… И тело отказывалось ждать дольше — Одри дрожала. Девушка выгнула спину, впервые получая удовольствие, способное расщепить её на молекулы — она боялась и думать о том, чего ей будет стоить собрать себя обратно.

Сейчас было не до мыслей — Микаэль, стараясь успеть следом за Одри окунуться в почти осязаемое блаженство, свёл её ноги вместе, с каждым движением вбиваясь всё агрессивнее, доводя себя до неминуемого пика… Владел девушкой без остатка и без стыда — а в голову, не спрашивая разрешения, закрадывались мысли о том, каких ещё высот они могут достигнуть, оставшись наедине… Позы, звуки, запах её парфюма — всё сводило его с ума и приближало к завершению.

— Да… — он сделал ещё одно движение, которое стало финальным. Густая белая жидкость растеклась по плоскому животу ещё не успевшей отдышаться Одри.

— Микаэль, — в который раз за ночь произнесла девушка.

— Я отнесу вас в душ, а после снова останусь, Одри…

LanaNanaa

pashtetic6277

Клуб Романтики: Разбитое сердце Астреи

Микаэль/Одри

Микаэль

Одри

Amor etiam deos tangit

ru-amor-etiam-deos-tangit-lanananaa-gamma-pashtetic6277

На форумах поклонников «Клуба Романтики» сломано много копий по поводу того, какая из интерактивных историй – самая захватывающая. Однако почти все фанаты вносят в свои личные топ-3 «Секрет Небес» за авторством писателя Алисы (она же – Элис). История девушки Вики, которая после смерти пытается разобраться в своих чувствах, встречает знойного красавца Люцифера и вычисляет имя своего убийцы, впечатлила читателей своей продуманностью и реалистичностью. Как и любая хорошая история, эта породила множество фанфиков и теорий на форумах поклонников.
Мы отделили зёрна от плевел и опубликовали в нашем фэндоме только лучшие фанфики «Секрета Небес». Читайте наши ФФ, и вы узнаете, как сложились бы отношения Вики и Дино при появлении сильного ОЖП, а также какую сторону в итоге выберет полукровка Мальбонте. У нас есть произведения и по 2-ой части этой интерактивной истории – с участием Астарота, Эрагона и всех всадников Апокалипсиса, включая одиозного Голода. Особо впечатлительных предупреждаем сразу: часть наших историй имеет возрастное ограничение 18+ и может быть ну очень горячей! 

От оригинальной книги Брэма Стокера душа прямо-таки уходит в пятки. Однако «Клуб Романтики» сумел превратить ужастик о кровожадном графе из Трансильвании в сентиментальную интерактивную историю. «Дракула. История Любви» вполне себе вписывается в современный тренд, который показывает, что вампиры могут не только рычать и сосать кровь, но и ухаживать за девушками – причём куда красивее простых смертных.
Читая наши фанфики по «Дракуле История Любви», вы отправитесь назад во времени в Османскую империю XV века вместе с реставратором Лайей, чтобы разобраться, кто же такой этот загадочный филантроп Влад и почему шесть веков назад он выглядел так же неотразимо, как сейчас. В нашем каталоге вас ждут ФФ с ОЖП и ОМП, а также кроссоверы с другими фэндомами. Однако призываем вас быть осторожными: персонажи историй настолько очаровательны, что прощаться с ними вам будет очень тяжело!

Amor etiam deos tangit

Рекомендуем к прочтению

Комментарии (0)