Когда профессора, все трое, ворвались в разнесенный в щепки женский туалет, картина их там встретила идиллическая до безобразия: мокрые, но абсолютно счастливые гриффиндорские первокурсники и мирно читающий учебник по зельеварению тролль. Обыкновенный горный тролль, сидящий прямо в воде и керамическом месиве. На троллиной туше красовались местами подпорченный черный фрак и тускло сияющее пенсне. А на троллином плече, как Оле-Лукое из маггловской сказки, восседал не кто-нибудь, а Поттер. Закрывая тролля пёстрым зонтом от воды, хлещущей из раскуроченных труб. Ледяная вода с запашком уборной бодро хлестала по внешней, черной стороне зонта, а сам виновник происходящего близоруко щурился, водил жирным пальцем по страницам, шевелил губищами и хмурил свой низкий, троллиный лоб.

— Какого дьявола… — непонимающе выдохнула Макгонагалл и схватилась за сердце.

Квирелл издал полузадушенный вопль и рухнул ничком, окатив профессора Снейпа потоками зловонной влаги. Снейп гадливо скривился, дёрнул щекой и отшатнулся, брезгливо очищая заклинанием мокрую мантию.

— Господа, позвольте задать вам нескромный вопрос, — тролль поправил пенсне и окинул взглядом потерявших дар речи профессоров, — а что такое асфодель?

Интеллигентный, тихий, бархатистый голос тролля звучал мягко и задумчиво. Настолько мягко и задумчиво, что у Снейпа зашевелились на голове волосы, а Макгонагалл очень медленно и плавно применила к себе самой одно из диагностических заклятий. Так. На всякий случай.

— Что здесь происходит? Профессор Макгонагалл, профессор Снейп, профессор… А, пусть лежит, — Хагрид деловито заглянул в туалетную комнату, аккуратно перешагнул через лежащего Квирелла и во все глаза уставился туда же, куда и все. На тролля, — экий разгром. А оно вона как.

Тролль поправил пенсне и ответил ему долгим, внимательным взглядом, но спохватился и развел лапищами в извиняющимся жесте:

— Муки самоопределения. Сантехнику заломал, каюсь. Но не с пустой прихоти, господа. А самореализации ради.

Бровь Снейпа медленно поползла вверх. А Макгонагалл, всё ещё безумным взглядом шаря по скорбной троллиной фигуре, вздернула вверх подбородок, сжала губы в сухую нить и сипло втянула воздух:

— Минус пять баллов с факультетов Хаффлпафф и Гриффиндор. С каждого. И плюс десять. За невероятное везение. Мистер Поттер, вы, как студент факультета мадам Хаффлпафф, остаётесь здесь, ожидать своего декана. Что до остальных… мисс Грейнджер, мистер Уизли. За мной немедленно.

— Да, профессор Макгонагалл, — нестройно заблеяли гриффиндорские первокурсники, скучнея и сбредаясь к своей деканше.

Макгонагалл обвела их цепким, решительным взглядом полководца. И на крейсерской скорости ринулась прочь, подгоняя студентов и вызывая кого-то на ходу при помощи патронуса.

— Интересно хоть? — с надеждой поинтересовался у тролля Хагрид.

Тот только изобразил гримасу сомнения и пожал плечами, отчего Поттера прилично качнуло, а в Снейпа, от зонта, отрикошетил поток зловонной жидкости:

— Непонятно, но очень интересно.

Шелест тканей и топот наполнил коридор, и в школьный туалет ворвалась с палочкой наизготовку Помона Спраут, возглавляющая группу воинственно настроенных старшекурсников. Барсучье воинство, завидев положение дел, ринулось чинить заклятиями сантехнику, туалетные кабинки, осушать залитый водой пол. Кто-то додумался поднять и оттащить к стене Квирелла. Гарри дождался когда ликвидируют бьющий сверху под напором поток воды, сложил неторопливо зонт, встряхнул им. И зонт обернулся обыкновенной маггловской ручкой. Шариковой, черной авторучкой с цветными вставками.

— Гарри, ты в норме? — Седрик Диггори подал Поттеру руку. Тот грациозно соскочил на уже порядком подсохший пол, учтиво пожал напоследок лапищу тролля. Поднял на старшекурсника свои сияющие, зелёные глазищи и, ликующе улыбаясь, воздел вверх большой палец, — ты молодец, всё позади. Мы гордимся тобой, Гарри.

Снейп ядовито скривился. Но, перехватив его направленный на Поттера уничтожающий взгляд, полная, пожилая Спраут подозрительно сощурилась и очень тихо, но недобро напомнила:

— Я всё вижу, коллега. У меня глаз много.

— А теперь будь добр, и всё-таки объясни, что с тобой снова стряслось, — торопливо пересаживая какой-то похожий на шмат бледных червей куст, потребовала не глядя декан и коснулась вымазанным в черноземе пальцем виска, — и, Мерлин всемогущий, пусть твои оправдания хотя бы сейчас будут менее туманны и бессодержательны чем обычно.

— Это… Магия, — туманно изрёк Поттер, мерцая очками, заложив руки за спину и меланхолично покачиваясь. С пятки на носок и обратно.

— Я уверен, есть объективные причины, объясняющий мой воистину удивительный феномен, — интеллектуально ввязался в беседу тролль, но съёжился под въедливым взглядом герболога, — я и прежде был весьма особенным представителем моего вида. Покойная маменька на ночь показывала мне театр, надев на руки человечьи черепа, моя семья была достаточно интеллигентна. Папенька приучил нас обтирать добычу о камни и строго следил, дабы в его пещере любая пища подвергалась термической обработке…

— Что ты сделал на этот раз, Гарри? — голос декана смягчился, — не ври мне, я всё ещё способна чувствовать ложь. Это как-то связано с твоей приёмной семьёй?

Гарри Поттер тепло улыбнулся и вздохнул, но ничего не ответил. Его яркие, зелёные глазищи любознательно разглядывали свисающие отовсюду плети лиан, грозди неведомых шипастых лиловых плодов, источающих тонкий аромат кожи и мёда. И живые, утробно ворчащие росянки, тянущиеся из дальнего угла к людям. В бесплодной попытке отхватить от теплокровных двуногих хотя бы шматочек.

— Семья — это святое, — одобрительно улыбнулась герболог, и, склонилась над ящиком с тонко попискивающей, зубастой рассадой.

Тролль тоскливо ощупал разошедшийся на локте по шву рукав фрака и с надеждой спросил:

— Может, всё ж таки господин директор пошутил? Я — существо в высшей степени не публичное. Театр видел только в детстве. Маменькин, значит. Черепа на руках, тряпочка навроде ширмы, значит… Маменька в этом всём смыслила больше. Такой талант. Её пять лет при каком-то кабаре в Лютном держали. На должности вышибалы. А вдруг как директор того..? Пошутил.

— Нет, дорогой коллега, — сочувствующие похлопала тролля по лапище Спраут и вернулась к своей рассаде, — наш уважаемый директор Дамблдор не шутит. Вам доверена ответственная миссия: преподавать студентам уроки актерского мастерства.

— Великий человек Дамблдор, — с придыханием согласился тролль и благодарно умолк, уйдя в себя.

Теплый, тусклый свет библиотечных газовых рожков успокаивал и настраивал на рабочий лад. Ручка в руке Гарри деловито, неспешно пела, шурша по пергаменту. Но песню эту слышал только он. Волшебная ручка из мира демиургов и юный волшебник давно и прочно срослись воедино на самом тонком уровне. Отец любил говаривать, что Гарри теперь не совсем персонаж. Слишком многое он успел узнать и увидеть в Мире Творцов, за пепельно-шелковистой туманной Завесой. Сломавшие четвертую стену и коснувшиеся мира демиургов перестают быть просто персонажами. Гарри читал все книги про себя и многие фанфики. В мире демиургов время шло иначе. А в мрачных безднах мира Хреново Украденного Творчества время и вовсе мотало не пойми куда и в какую сторону. Сидящему сейчас в библиотеке Хогвартса одиннадцатилетке со шрамом в виде молнии было уже лет пятнадцать по человеческим меркам, если не больше. Он спокойно и снисходительно поглядывал на однокурсников, заполняя убористым, круглым почерком пергамент. Под шорох синей маггловской авторучки на пергаменте рождалась новая развилка реальности. Этой реальности. Кто его знает, к добру ли, не навредит ли это кому-то в глобальных масштабах? Гарри улыбнулся уголком губ, прикидывая, как ловчее разбавить сцену чем-нибудь этаким. На глаза попался мелькнувший в проходе Малфой. Гарри зловредно ухмыльнулся. Ручка зашуршала с удвоенной силой, магия демиургов нехотя ткала вычурный узор сюжета, который вот-вот воплотится в реальности. Малфой самозабвенно кривлялся где-то перед чертовски обозленным Роном, знать не зная, что его судьба решена: быть ему сегодня весь вечер объектом пристального внимания близнецов Уизли.

Ромильда Вейн, томно вздохнув, фыркнула в кулак, отводя глаза и розовея:

— У тебя такие неудобные вопросы, Гарри.

— Обыкновенные вопросы, — равнодушно пожал плечами Поттер, заполняя убористым, круглым, четким почерком длинный свиток. Маггловская ручка тихо шуршала, а чернила пахли какими-то тяжёлыми духами, мазутом и солнцем, — учти, если ты солгала хоть в чём-то — магия не сработает.

— И ты вот так просто напишешь про Ромильду и Максимуса историю — и всё случится на самом деле? — с сомнением в голосе протянула какая-то из подружек мисс Вейн, заглядывая через плечо Гарри.

— Если всё так, как вы рассматриваете, и я не напортачу с характерами — да. Я не волшебник, я только учусь, — признался Поттер, что-то соображая, вычищая палочкой часть абзаца и продолжая писать как ни в чем не бывало.

— Так ты ведь можешь и министром стать, — ахнул кто-то. И девчонки захихикали, загадочно переглядываясь.

— У меня слишком мало жизненного опыта, — пожал плечами Гарри, благодушно сгоняя вниз готовый абзац и лепя в образовавшемся просвете друг к другу групповой диалог, — я всё ещё ребенок. И познаю мир через эмоции. Мне нужны время и знания. И практика. Много практики. Пока что мой потолок — это милые, как говорит отец, ламповые, истории про то как Максимус Питтерс берет за руку Ромильду Вейн и целует в щёчку на глазах у всего факультета, а вокруг красиво кружат осенние листья…

— Как романтично, — вздохнула какая-то когтевранка, мечтательно прикрыв глаза и прижав к груди стопку учебников.

— А ты мог бы победить ещё раз Сам-Знаешь-Кого? Ну, вот так, — сделав страшные глаза, тревожно прошептала Ханна Аббот. Девчонки притихли, с интересом прислушиваясь.

Поттер немного подумал, задумчиво пощелкал ручкой. И вернулся к написанию текста:

— Да, думаю, что да. Но мне бы понадобилось что-то очень личное. Возможно, его личный дневник. И, без сомнения, я должен хорошо знать, с кем имею дело. А это предполагает работу с архивными материалами, встречи с очевидцами… Спасибо, Ханна, ты подала мне прекрасную идею. Возможно, это сработает. Но, к сожалению, я не пишу героику. Я — шиппер. Мне ближе и проще писать про отношения, а не про масштабные баталии. В любом случае спасибо. Буду думать. Мне понадобится литература по судебной психиатрии. Много литературы…

Из-за стеллажа выглянула сонная, всклокоченная Грейнджер и махнула рукой.

— О, Гермиона. Простите, девчонки, дела. Ромильда, свиток будет готов вечером… — спохватился Гарри, пряча авторучку и поспешно собирая со стола учебники и писчие принадлежности, — доброго дня.

— Доброго дня, доброго дня, — вразнобой заворковали с хихиканье в ответ.

Всё ещё улыбаясь, Гарри раскланялся со знакомыми, был цепко взят под локоть. Гермиона почти вытащила его из библиотеки в коридор, настороженно поглядывая вокруг.

— Гарри, ты опять это делаешь? — Грейнджер понизила голос и преградила ему дорогу, едва они выбрались в коридор, — Гарри, ты же знаешь, что это может быть опасно.

— Всё под контролем, — поспешил успокоить её Гарри, — это безобидный флафф про детскую влюбленность. Они хорошие ребята и заслужили немного волшебства. Настоящего, сказочного. Не прикладной магии, а волшебства.

— Я боюсь за тебя, то, что ты мне показал, это… Ужасно, — девчонка помедлила и вцепилась в книжки, до белизны обнимая их руками, — мне очень нравится, что мы все на самом деле живём в книге и нас создала английская писательница, но… Это ведь правда опасно. Вмешиваться. И ещё этот жуткий мир, похожий на радужный ад. Как ты его называл?

— Земля Хреново Украденного Творчества, — нехотя отозвался Гарри, разглядывая свои ногти, — Гермиона, это не настолько опасно, как ты думаешь.

— Те смолистые чудовища, покрытые космотекстурами и истекающие радужной слизью… — голос Гермионы дрогнул, — это творения темных демиургов, да?

— Не совсем, это то, что бывает, когда плагиатор ворует чужую историю и пытается криво её дописать, выдавая за свою. Или когда у художника тащат рисунки и криво обмазывают поверх, а потом выдают за своего персонажа, — Гарри пожал плечами, — звучит безобидно, пока не увидишь лично. Край Хреново Украденного Творчества — это настоящий лимб. После смерти он становится темницей душ его породивших.

Гермиона кивнула и они под руку побрели дальше, минуя оживленно беседующие портреты и стайки пробегающих мимо детей.

— Каково это — жить среди демиургов? — подняла на Гарри глаза девчонка. И в глазах этих Гарри прочёл печальное понимание.

— Ну… Они там не все демиурги, — начал перечислять Гарри и задумался, — большая часть… Да о чем я? Никто, практически никто не верит, что мы с тобой — настоящие живые люди. В нас верят только дети. И немного — ролевики. Но они странные.

— Как необычно, — вздохнула девчонка, — значит и миры сэра Конана Дойля существуют? И где-то настоящий Шерлок Холмс исследовал настоящие руины несуществующей в нашем мире Гримпенской трясины?

— Возможно, — уклончиво пожал плечами Гарри и рассмеялся, — но, Гермиона, мир демиургов очень не похож на наш мир магов, драконов и прочего. Там магов нет. Там… Там есть что-то среднее между сквибами и магами, люди способны на что-то необычное не как мы. А если очень во что-то верят. Демиургов много, великих и малых. Кто-то рождает целые миры силой слова, кто-то — создаёт иные реальности уже существующих. Кто-то губит и низводит во тьму самые светлые сюжеты ради удовлетворения своих темных желаний…

— Но это безответственно, — возмутилась Гермиона, — это…

— Их трагедия в том, что они не знают о том, что искажают миры, — печально улыбнулся Гарри и покачал головой, — в большинстве своем это — славные люди, не злые и отнюдь не жестокие. Кто-то пытается выговориться через тексты, кто-то — реализовать себя и свои несбыточные фантазии, кто-то просто удовлетворяет физиологическую потребность, почесывая кинки и надра…

— Гарри, я начинаю понимать, почему профессор Снейп так страшно орал что тебе надо помыть язык с мылом, — заулыбалась Гермиона, взлохматив тихо взоржавшего Поттера.

— А лучше с щёлочью, — друзья переглянулись и заговорщически заулыбались.

— Просто профессор Снейп не хочет принять очевидное, — задрала вверх носик Гермиона Грейнджер, энергично шагая в ногу с Гарри Поттером, — кстати, ты бы видел ехидное лицо профессора Флитвика когда ты начал цитировать нашему мастеру зельеварения куски опусов милейшего господина Фрейда.

Сидящий перед Дамблдором немолодой, лысеющий, полный маггл активно потел и без устали вертелся, любознательно изучая живые портреты, всевозможные щелкающие и жужжащие безделушки, модели планет со спутниками, феникса и настороженно подобравшуюся старую шляпу. Шляпа Годрика Гриффиндора на маггла реагировала очень странно: древний артефакт подозрительно следил за каждым движением гостя со шкафа, шевелясь и издавая невнятное бормотание. В котором директор с удивлением опознал архаичную площадную ругань пополам с непереводимыми шотландскими речевыми конструкциями, от которых у любой приличной дамы давно отсохли бы уши.

Гость сощурил на Фоукса глаза и медленно осклабился. Птичка поняла сигнал как-то неправильно и прикинулась спящей. Дамблдор тяжело вздохнул и напомнил о себе сухим, вежливым покашливанием. Маггл наконец-то соизволил повернуться лицом и вальяжно развалился в кресле.

— Итак, какова ваша деятельность помимо этого вашего… шиномонтажа? — Дамблдор нахмурился, — Гарри случалось говорить, что вы — человек искусства.

— А, да… Искусства, — протянул маггл, похабно оскалившись и пощелкав сложенными пальцами как рачьими клешнями, — щелкаю клешнями без эсэмэс и регистрации…

— К сожалению, я мало знаком с культурой магглов, я слышал, что вы — пранкер… не могли бы вы объяснить подробнее?

Маггл заметно оживился, хитровато поглядывая на директора. Тот вернул ему такой же оценивающий, хитроватый взгляд и сцепил пальцы в замок поверх столешницы.

— Я художник, — невозмутимо возразил маггл, — люди обращаются ко мне самостоятельно. Наши беседы я бережно храню, профессор.

— Когда найдется свободное время, я рисую к ним короткие мультфильмы. При соединении аудио и видеоряда рождается, мать его, искусство.

— Звучит нестандартно. Огневиски? — остро и расчётливо блеснули глаза Дамблдора из-за очков-половинок.

— Не откажусь, — царственно снизошёл маггл, весело разглядывая лиловую мантию профессора и гуляющих по ней единорогов, — господин профессор, а вы не хотели бы дать интервью? Клянусь прахом Упячки, ни один единорог не пострадает.

Мальчишка

Человек-борщевик

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Warhammer 40.000

Гарри Поттер

Фикбук и всё, что с ним связано

Звёздная принцесса и силы зла (Стар против сил зла)

Гермиона Грейнджер

Альбус Дамблдор

Северус Снейп

Пейринги

Лайк

Демиург

Темное ущелье загадочно сияло кристаллами самых фантастических расцветок. Их свет беззвучно пульсировал в липкой сырой мгле. Черные змеи с кислотно-зелеными узорами на спинах лениво сплетались и кишели в густой тени папоротников и каких-то разлапистых тропических цветов. Гермиона с замирающим сердцем смотрела, как Гарри Поттер, сложив зонт и спрятав его подмышку, обрывает льдисто мерцающие, похожие на голубое стекло грибы, стрелы папоротников и багровые пряди светящихся мхов.

Древовидные папоротники поражали воображение: они росли повсюду, и были листья их до того огромными, что некоторые в длину, если отрубить, превзошли бы в размерах даже саму Гермиону. Огромная корзина заполнилась едва ли на треть, но Поттер продолжал продираться сквозь заросли, пока не скрылся в них вовсе. Гермиона, превозмогая мерзкий холодок внутри и дрожь в ногах, подняла выше палочку, оглядываясь и стиснув зубы. Ладонь вспотела от волнения, отчего Гермиона едва не выронила свою ношу: банку, битком набитую бестолково бьющимися о стекло светляками-феечками. Золотые, голубые, розовые и серебристо-серые, салатовые и сиреневые, они гневно пищали из банки благим матом, норовя поглодать стекло и морща от ненависти свои кукольные, непропорциональные личики с огромными глазами в полчерепа. Этих зловредных, зубастых тварюшек Гарри почему-то звал фэйками, Гермиона толком не поняла его объяснений, но сводились они к тому, что эти шустрые, нахальные как комары матершинницы изначально создавались своим нерадивым демиургом чтобы что-то «накручивать», но были забыты, отчего совсем отбились от рук и одичали. Теперь цветные разнополые тварюшки банально атаковали стайками всех подряд, мерзко пища, кусаясь и высасывая крохи магии вместе с кровью. В сущности они были безобидны, но в больших количествах становились по-настоящему невыносимы.

Завеса синих ажурных лиан заволновалась, наливаясь алыми прожилками, но была скошена точным и безжалостным ударом двуручника. Гермиона пискнула от ужаса, а ходящая ходуном в её руке палочка опасно заискрилась. Девчонка наставила палочку на приближающуюся темную фигуру с мечом, в панике мысленно перебирая заклятия. Меч гиганта просиял неистовым розовым пламенем, освещая ущелье и фигуру незнакомца. Гигант оказался крепкой, коротко остриженной женщиной в рыцарской броне. Её розовый плащ взметнул особенно сильный порыв ветра. И Гермиона разглядела на груди незнакомки огромный карминно-розовый пион.

— Опусти палочку, дитя, ибо сестра не причинит вред сестре! — сурово загремел неженски мощный голос. И незнакомка со скрежетом сжала кулак и от души приложила им по нагруднику, отчего по округе прошёлся звон металла, — клянусь плотью богини и священными источниками Мьюни, сестра Дженнастар не желает тебе зла.

— Вы… Простите, — смутилась Гермиона, опуская палочку и с изумлением обернулась.

Из зарослей тем временем с грохотом и хрустом выбирались ещё человек восемь подобных рыцарей. А с ними — и Гарри, волокущий на плече свою корзину, битком набитую грибами, охапками цветов и космами вяло светящихся разноцветных мхов. Гарри помахал Гермионе издалека, и зашагал в ее сторону, бодро продираясь сквозь заросли древовидных папоротников.

— Простите моё любопытство, но вы… Вы ведь рыцари?! Что вы ищете здесь? Мы можем вам предложить помощь? — Гермиона осеклась и смутилась, обнаружив, что её с любопытством окружили, разглядывая то так, то этак.

— Сестры, смотрите — звонко воскликнул кто-то, — она совсем дитя!

— Дитя? В подобном месте, лишенном надежды?

— Я ощущаю в ней магию…

— Волшебница? — с недоверием протянула какая-то немолодая, иссеченная шрамами седая воительница с серой кожей и лицом ящерицы, — не может быть. Я не вижу на её щеках отметин…

— Сестра Мунфи верно забыла, что миров много, — загадочно улыбаясь, покачала головой одна из воительниц и с интересом склонилась над Гермионой, — ты не пейринг и абсолютно точно — не сьюха. Кто же ты?

— Я… Я — Гермиона, — девочка расправила плечи и выдернула подбородок вверх, отчаянно надеясь, что её голосок звучит не слишком жалко, — Гермиона Грейнджер. Я учусь в школе чародейства и волшебства Хогвартс, и я…

— О богиня, это невероятно, сестры, сестры, я знаю, кто это! Милая, я так ждала нашей встречи, — загремел снимаемый с головы шлем. И из толпы вышла одна из воительниц, самая изящная и слабая на вид из всех. Она порывисто шагнула вперёд, сияя от изумления и восторга и жадно вглядываясь в лицо застывшей на месте Гермионы.

Пожалуй, дева-рыцарь была прекрасна. У нее было лицо Гермионы, но какое-то более кукольное, идеализированное. Коньячные глаза смотрели ясно и доверчиво, а всклокоченные, абсолютно неуправляемые кудри имели цвет спелой пшеницы и немного мерцали собственным светом.

— Я — фемный редкопейринг, — как-то смущённо призналась девушка, улыбаясь и опуская шлем, — кроссоверный даже. Моё имя — Гермистар.

Гарри коснулся плеча Гермионы, успокаивающе улыбнулся ей и ненавязчиво замер за её спиной, опустив руки на её плечи и напряжённо наблюдая за дамами. В голове Гермионы шевельнулась мысль, что Гарри как-то слишком напряжён. Девушки не источали враждебность. Ведь правда же?

— Гермистар. Какое необычное имя, — пробормотала Гермиона.

— Я знаю этих детей, сёстры! — провозгласила Гермистар, оборачиваясь. И в ее голосе отчётливо прозвучали гордость и светлая грусть, — это не порождения данного богомерзкого измерения, сестры мои. Это не миазмы проклятых троллей и сьюходелов. Ликуйте, и восславьте имя богини нашей Амимарии, ибо это — персонажи.

— Дети младших демиургов? — лицо какой-то пухлой, круглолицей барышни натуральнейше вытянулось.

— Бери выше. Они канон, — сумрачная Мунфи рассекла воздух ударом хвоста и её суровое рептилоидное лицо заметно смягчилось. Она шумно преклонила колено, — восславьте имя Богини, сестры. Ибо она послала нам достойнейшую из миссий. Милость Богини сошла на эти болота. И отныне наш долг — проследить, чтобы их не коснулось великое зло, таящееся в тенях этого проклятого мира…

Все воительницы, как одна, преклонили колени, набожно шепча обрывки каких-то текстов и складывая руки на груди в каких-то очень своеобразных жестах. Гермиона и Гарри обменялись непонимающим взглядами. Терпеливо дождавшись, когда рыцари закончат своё стихийное молитвенное предстояние, Гарри сухо кашлянул в кулак.

— Простите моё любопытство, но что в краю Хреново Украденного Творчества делают редкопейринги? Тем более фемные? — напомнил о себе Гарри. Женщины переглянулись и заметно помрачнели. И Поттер улыбнулся им, — мы владеем магией и можем помочь вам в вашей миссии.

— Мы вошли Вратами Неканона по воле Богини, юноша, — рыцари расступились, почтительно пропуская вперёд жрицу в бело-зеленых одеждах. Бинты практически полностью скрыли её лицо и руки, отчего она казалась мумией, а не живым человеком. Рыцари почтительно отступали, отводя глаза, — моё имя Джерко. Я — захейченный фандомом гетный пейринг. Канон и неканон, взлёт и падение, голос разбитых надежд.

— Леди Джерко, чем мы можем помочь вам? — Гарри тряхнул зонтом, обращая его ручкой и пряча под мантию.

Помедлив, жрица склонила голову на бок, и её ослепительно голубые глаза остро и холодно блеснули из-под тяжёлого капюшона:

— Враг похитил у Богини дитя. Нашу сестру. Наша цель — найти её. Или, на худой конец, её оскверненный труп.

Призванная заклятием струя пламени сжирала и плавила утробно хрюкающую чернильную пиявку. Гермиона отступала, поливая огнём жадно тянущихся из болота тварей. Твари были размером с овчарку, резво ползали и плевались остро и смрадно воняющей бурой жижей. Пиявки истошно визжали, рассекаемые мечами и магией. Их раздутые черные туши вспыхивали ярко и весело, искрили как бенгальский огонь. Пиявок они напоминали очень отдаленно: пасти их украшали хаотично шевелящиеся во все стороны желтые зубы. Рыцари рубили и крушили неведомых тварей. Мечи исполненных священного гнева воительниц сияли и пели, напитавшись яростью владелиц. Победно воздетая на копьё тварь взорвалась радужным месивом потрохов и чернил. Гермиона оглянулась, ища взглядом Гарри: вокруг, сколько хватало глазам, простирались гиблые топи. Кое-где белели остовы колонн и древних руин, а меж болотной растительностью, на редких зелёных островках, белели огромные липкие коконы.

Гарри нигде не было. Всё внутри Гермионы похолодело. Слепая паника от мысли, что друг потерян безвозвратно, лихорадочно колотящееся о ребра сердце и страх неизвестности смешались и захлестнули с головой. И Гермиона побежала. Под ногами мерзко чавкало и ходили ходуном поросшие мхами кочки, пару раз Гермиона рухнула в густую чернильную жижу. Она упрямо вставала всякий раз и неслась вперёд, огибая серые валуны, испещренные рунами менгиры и

разбитые остовы древних статуй, груды мертвых пиявок и добивающих болотную нечисть воительниц. Гарри нашелся внезапно. Когда сорвавшая дыхалку Гермиона перемахнула по бревну через узкий перешеек и с размаху увязла по колено в чём-то липком и податливом. С омерзением освободившись заклятьем от ошметков очередной «пиявки», Гермиона только сейчас заметила своего друга.

Он поспешно, встав на колени прямо в болотную жижу, вручную срывал с ближайшего кокона слои липких волокон. Где-то в отдалении воительницы организованно добивали тварей. Гермиона видела, как подоспевшая жрица поспешно помогает Гарри разобрать кокон. И оттуда, спотыкаясь и слепо хватаясь за стенки своей темницы, выбирается густо истекающая смолистыми космотекстурами женская фигура. Подоспевшая Мунфи поспешно обернула освобожденную из кокона в свой плащ и подхватила на руки. И вовремя: незнакомка обмякла и, кажется, потеряла сознание. Отряд разбрелся по болоту, кто-то уже, с треском ломая и круша коконы, выбирался из них самостоятельно. Вопли радости и смех огласили болота. Но Гарри, кажется, не разделял всеобщего ликования, сосредоточенно поглядывая по сторонам и поднимая с камней свою корзину с травами.

Подземный гул и дрожь прошлись по мрачным топям. И с утробным рёвом из трясины вынырнул трёхметровый гигант в серой броне. Воительницы отреагировали странно враждебно: закрыв собой Мунфи и её ношу, они ощетинились мечами. В глазах их Гермиона с изумлением разглядела отчаянную решимость. И мертвящий, почти инфернальный ужас.

— Вот чёрт, звуки боя разбудили фандомную статью, — Поттер поспешно щёлкнул авторучкой и начал поспешно чертить прямо в воздухе какой-то сложную руническую печать. Символы загорались неоновым светом и сворачивались спиралью, пожирая саму плоть бытия и расцветая буйными голубыми вихрями портала, — дамы, уходите… Я не знаю, в какой угол фандома вас вынесет, но…

— Я умру сражаясь! — отчаянно взвизгнул какой-то юный женский голос, чей именно Гермиона так и не поняла.

--… но вы останетесь целы, — Поттер отступил от ликующе вспыхнувшего портала, — скорее, он слишком долго спал!

В тяжёлой длани серого исполина взревел черный пиломеч.

— Ксеносы и отродья Слаанеш. Император, одари меня Твоим праведным гневом и Твоей яростной силой. Да стану я бурей, что сметет врагов, оскорбляющих Твой взор…

— хриплый голос рыцаря шепчущим эхом разнёсся над болотами. И он сам окончательно перешёл на латынь, сорвавшись с места и атаковав взоравших от неожиданности дам.

Ящерообразная Мунфи немедленно лишилась половины туловища. Остальные подхватили медленно регенерирующие останки и с воинственными воплями ринулись в портал.

— Не стой! Скорее! Пока он нас не заметил! — Гарри вцепился одной рукой в Гермиону, а другой — в корзину.

— Это монстр?! — Гермиона отчаянно взвизгнула, растянувшись в болотной жиже, — Гарри!

— Лучше бы это был монстр, — последовал ответ, Поттер поспешно накрыл себя и девчонку мантией-невидимкой, с ужасом наблюдая, как трёхметровая махина пытается протиснуться в портал, бодро орудуя локтями и пиломечом. И, кстати, успешно расширяя брешь между мирами, — нет, Гермиона. Это статья по вселенной настольной игры «Warhammer 40000».

Портал в мир мультсериала «Стар против сил зла» давно закрылся, поглотив и исполина в серых доспехах, и его здоровенный цепной меч. Но юные волшебники всё ещё приходили в себя после увиденного и осматривали следы грандиозного побоища. Поттер зачем-то рылся палкой в потрохах почивших монстров, обдирал болотные травы и вылавливал из вонючей жижи хрупкие, светящиеся собственным светом цветные кристаллы.

— Гарри, я тут подумала… — Гермиона замялась и заглянула ему через плечо.

Поттер, расслабленно улыбаясь, бережно вытащил из-под коряги крупный осколок лилового кристалла и почти с любовью промурлыкал ему:

Йожин с Бажин весь в болотной жиже

Йожин с Бажин к хутору всё ближе

Йожин с Бажин уже зубы точит

Йожин с Бажин душит, рвёт и мочит

На йожина с Бажин, коль вам не западло,

Сбросьте с фюзеляжа яд, пока светло…

Поттер вытер о рукав очки и с интересом воззрился на камень, мурлыча себе под нос между делом:

Йожин с Бажин белым стал, скотина,

Йожин с Бажин вылез из трясины,

Йожин с Бажин на камень забрался,

Йожин с Бажин, вот ты и попался.

Не нужна мне дочка с пол-колхозом йо-хо-хо,

Денежки на бочку, в зоопарк продам его.

— Ммм? — Поттер с любопытством поднял глаза. И колдовской свет осколка в его руке отразился в его очечных стёклах и заиграл бликами в радужках, подсвечивая снизу его бледное подвижное лицо.

— Если этот рыцарь всё время был тут… Понимаешь, это значит, что его… украли? — замялась Гермиона, — я тут подумала, но ведь это…

— Самоубийство, — спокойно согласился Гарри Поттер и поднял повыше кристалл, — видишь эту штуку?

Девчонка кивнула и осторожно забрала у Гарри осколок. Подержала в руках и вернула, смущённо улыбаясь:

— Когда-то очень давно на Книге Фанфиков не было лайков. Вместо лайков были они, — Гарри поднёс равнодушно сияющий минерал к лицу, загадочно улыбаясь Гермионе, — кристаллы. Знаешь, почему они такие тёплые?

— Магия? В них дремлет магия? — девчонка подалась ближе, с интересом разглядывая камень в его руках.

— Лучше, — загадочно мерцая глазами, возразил Поттер, — в них дремлет любовь.

Ссылка на исходную публикацию - https://ficbook.net/readfic/11370822

Осколки былой любви

Джоан Роулинг – лучший пример непоколебимой веры в собственный талант. Если бы после многочисленных отказов издательств она сдалась, мы бы не узнали историю о мальчике, который выжил. Книга про Гарри Поттера принесла автору состояние более миллиарда долларов. А нам подарила разнообразные компьютерные игры, мерч и игрушки.
Прихватите волшебную палочку и отправляйтесь в захватывающий магический мир при помощи наших фанфиков по Гарри Поттеру. Узнайте у самой Гермионы Грейнджер, сколько раз нужно рассечь воздух палочкой, чтобы перо взлетело? А может, вас интересует не магия, а продвинутая химия? Профессор Северус Снейп готов обучить вас зельеварению – и не только. Станьте попаданцем и испытайте с персонажами все самые яркие чувства: любовь и ненависть, дружбу и вражду. Узнайте тайны самого Темного Лорда, отправившись назад во времени, в прошлое Тома Реддла. Получите карту мародеров от близнецов Уизли и исследуйте все запретные места Хогвартса. Не обходите вниманием и горячие новинки: законченные произведения в жанрах «слэш», «фем-флэш» и «омегаверс» с весьма пикантными сценами. Будьте с нашим фэндомом: у нас круто, ведь читать фанфики по Гарри Поттеру из нашего сборника можно совершенно бесплатно.

Демиург

Содержание

Мальчишка

Осколки былой любви

Комментарии (0)