Просыпаться в тепле всегда было приятно, особенно когда воздух вокруг наполнен ароматом кофе и сладким запахом чего-то выпеченного. Гермиона медленно открыла глаза, а лёгкая улыбка тут же появилась на её лице. Первое, что она увидела, — мягкие отблески света от камина, которые золотистыми бликами танцевали на стенах спальни.

Комната была удивительно уютной. Деревянные стены, будто дышащие теплом, и широкая кровать с глубоким бордовым покрывалом, которое она так и не хотела вчера выпускать из рук. Воздух был чистым и свежим, но согретым треском огня и чем-то неуловимо родным. Дом. Это слово неожиданно всплыло в голове, и она вдруг поймала себя на мысли, что именно так и должно выглядеть счастье.

Дверь тихонько скрипнула, и Гермиона повернулась набок. Барти появился на пороге, балансируя с подносом в руках. Он выглядел так, будто только что проснулся, но был по-своему идеальным: взлохмаченные тёмные волосы, уютный свитер и довольная улыбка на лице.

— Доброе утро, моя прекрасная жена, — произнёс он с той самой хрипотцой в голосе, от которой её сердце всегда делало лишний удар. — Считай это благодарностью за то, что ты ещё не сбежала от меня в этот заснеженный лес.

Гермиона хмыкнула, но её глаза светились теплотой.

— Барти, я никуда не убегаю. И особенно не от завтрака, который мне только что принесли в постель.

— Знал, что куплю тебя едой, — с ухмылкой ответил он, ставя поднос перед ней. На нём стояла чашка кофе, румяные круассаны с вареньем и нежно взбитые сливки. — Завтрак аристократов, Грейнджер. Или, по крайней мере, то, что аристократ успевает приготовить в шесть утра.

— Ты проснулся так рано? — Её голос был удивлённо мягким.

— Ради тебя, да. Потрясно, правда? — Барти сел на край кровати и с выражением невинности добавил: — Просто не привыкай.

Гермиона рассмеялась и потянулась к кофе, её взгляд был таким тёплым, что Барти замер на миг, наблюдая за ней.

— Ты слишком хорош для этого мира, — с улыбкой произнесла она, отпивая из кружки.

— А ты слишком мила сегодня утром. Я почти чувствую угрозу подвоха. — Барти подался чуть вперёд, опираясь рукой о кровать. — Что-то подсказывает мне, что ты планируешь заставить меня читать книги весь день.

Гермиона, всё ещё улыбаясь, покачала головой. Её свободная рука коснулась его ладони, тёплой и надёжной.

— Нет, Барти. Я планирую провести день с тобой. Просто… быть вместе.

Барти удивлённо приподнял брови, но затем его губы тронула мягкая улыбка. Он потянулся к её лицу и бережно убрал прядь волос за ухо.

— Вот оно, — тихо произнёс он. — Это то, ради чего стоило тащить тебя через полстраны в этот домик.

— Не преувеличивай, — прошептала Гермиона, но не смогла скрыть румянец.

Барти вдруг резко упал на кровать рядом с ней, сложив руки за головой и притворно вздохнув.

— Я герой, Гермиона. Простой парень, который спас свою жену от бесконечных свитков и заставил её улыбаться. Дай мне медаль.

Она рассмеялась и наклонилась к нему, чтобы мягко поцеловать в висок.

— Просто продолжай быть таким, Барти. Никакие медали не нужны.

Он повернул голову, глядя на неё с такой теплотой, что у неё слегка перехватило дыхание.

— Гермиона Крауч, я чертовски влюблён в тебя. Даже когда ты заставляешь меня есть круассаны с вареньем.

— Ты сам их приготовил!

— Так и знал, что меня подставили.

Гермиона вновь рассмеялась, а Барти, воспользовавшись моментом, притянул её к себе, заключив в крепкие и тёплые объятия. Она устроилась рядом, положив голову ему на плечо. Их дыхание было ровным и спокойным, а за окном продолжал падать снег, укрывая лес пушистым покрывалом.

Он чуть сжал её руку в своей и прошептал:

— Знаю, Гермиона. Но всегда рад это слышать.

И это утро стало одним из тех, которые остаются в памяти навсегда — наполненное смехом, теплом и ощущением, что счастье может быть удивительно простым.

Яркое зимнее солнце заливало террасу мягким, почти золотистым светом. Белоснежный покров блестел, как драгоценности, отражая лучи, а воздух был свежим и морозным, с едва уловимым ароматом хвои. Джакузи, окружённое тонким слоем пара, стояло в углу деревянной террасы, откуда открывался вид на заснеженный лес. Это место казалось уединённым уголком, вырванным из зимней сказки.

Гермиона сидела, погрузившись в горячую воду почти по шею, наслаждаясь теплом, которое контрастировало с прохладой зимнего воздуха. Её щёки порозовели от горячей воды, а волосы слегка вились от влажного пара. Она откинулась назад, прикрыв глаза, и почувствовала, как снежинка коснулась её плеча, мгновенно тая на коже.

— Напомни мне ещё раз, как я согласилась на это? — лениво спросила она, не открывая глаз.

Барти, который сидел напротив, раскинув руки по краям джакузи, ухмыльнулся:

— Потому что ты знаешь, что я гений.

Гермиона приподняла бровь, наконец открыв глаза.

— Гений, говоришь? Ты просто уговорил меня на это своей непрекращающейся болтовнёй.

Барти притворно вздохнул, пододвигаясь ближе.

— А я-то думал, что это из-за моей неотразимости.

Гермиона рассмеялась, её плечи чуть дрогнули от смеха.

— Барти, ты неотразим только для тех, кто тебя не знает. Те, кто знает, вроде меня, слишком хорошо понимают, что за твоей ухмылкой скрывается хаос.

— Хаос? — притворно возмутился Барти. — Это ты называешь хаосом ту самую речь на нашей свадьбе, которую половина гостей считает лучшей за всю историю магического мира?

— О, не напоминай мне об этом, — покачала головой Гермиона, но улыбка всё равно осталась на её губах.

— Почему? Потому что Кингсли чуть не задохнулся, когда я сказал, что ты мой якорь в мире, полном бурь?

Гермиона громко рассмеялась, плеснув рукой по воде.

— Нет, потому что он после этой речи отвёл меня в сторону и сказал: «Грейнджер, ты уверена, что на тебя не наложили Империус?»

Барти замер, а затем рассмеялся, так громко, что его голос разнёсся над террасой.

— Серьёзно? Он это сказал?

— Абсолютно, — кивнула Гермиона, пододвигаясь чуть ближе. — А потом добавил, что, возможно, у меня есть скрытые склонности к безумству.

Барти расплылся в довольной улыбке и откинулся назад.

— Значит, я всё же добился, чтобы он понял мою уникальность.

— Уникальность, — повторила Гермиона, притворно закатив глаза. — Я бы назвала это иначе.

Он вновь наклонился к ней, его взгляд был озорным, но удивительно мягким.

— Ты ведь знаешь, что я старался сделать тебя самой счастливой женщиной в мире, даже если для этого пришлось довести Кингсли до паники.

Гермиона улыбнулась и положила руки ему на плечи, чуть сжимая их.

— Ты сделал это, Барти. Но знаешь, — добавила она, слегка плеснув в него водой, — тебе пора научиться быть менее… шумным.

Барти ухмыльнулся и, прежде чем она успела опомниться, подхватил её за талию и притянул к себе ближе, усаживая на колени.

— Меньше шума? Это звучит как вызов, миссис Крауч.

— Это больше похоже на просьбу, — ответила она, обхватив его за шею и прижимаясь чуть ближе.

Барти засмеялся, его грудь дрогнула под её руками.

— Гермиона, — начал он, касаясь её лба своим, — если я стану молчаливым, ты же потеряешь весь интерес ко мне.

— Возможно, — прошептала она, её улыбка стала мягче, — но ты всё равно мой.

— Всегда был, всегда буду, — ответил он, прежде чем наклониться и поцеловать её.

Поцелуй был глубоким и тёплым, словно сама вода, которая их окружала. Морозный воздух щипал кожу, но это делало момент только ярче. Когда они отстранились, Барти ухмыльнулся:

— Всё же должен признать, Кингсли зря переживал. Ты в здравом уме, раз всё ещё со мной.

— Разве? — поддела его Гермиона, но её смех, как всегда, звучал в морозном воздухе, отражаясь от тишины зимнего леса.

И пока снег кружил в солнечных лучах, они смеялись, наслаждаясь моментом — беззаботным и тёплым, который, казалось, принадлежал только им. Он притянул её ближе и поцеловал — медленно, нежно, будто закрепляя этот момент, их слова, их будущее.

За пределами террасы снег продолжал падать, а зимнее солнце освещало их лица, пока вокруг царила тишина, наполненная только шёпотом их дыхания и потрескиванием воды.

— Обещай мне, что даже в доме с камином, детьми и книгами ты не позволишь мне стать скучным.

— Не волнуйся, Барти, — улыбнулась она, снова касаясь его губ, — я всё равно буду любить тебя. Даже с бородой.

— Вот это обещание я принимаю, — прошептал он, притягивая её к себе сильнее.

И в этот момент, под солнечным небом и падающим снегом, будущее казалось таким же ясным и прекрасным, как день вокруг них.

Гермиона перебирала книги на старой полке в гостиной. Этот дом, хоть и временное пристанище, был наполнен очарованием: деревянные панели, уютные кресла, старинные ковры и легкий запах хвои. Полка с книгами, похоже, была частью декора, но её внимание привлекло нечто неожиданное.

Среди книг стояла пыльная рамка с фотографией. Гермиона осторожно достала её и замерла, глядя на изображение.

На фотографии были изображены двое: мужчина и женщина, возможно, предыдущие владельцы дома. Но это было не тем, что заставило её улыбнуться. Лицо мужчины — с широкой ухмылкой и слегка прищуренными глазами — чем-то напомнило ей Барти.

— Что ты там нашла? — раздался голос Барти из-за её спины.

Он вошёл в комнату, держа в руках две кружки чая, и поставил их на столик у кресла.

— Смотри, — сказала Гермиона, показывая ему фотографию.

Барти подошёл ближе, его волосы были всё ещё чуть влажными после недавнего душа, и заглянул через её плечо.

— Кто это? — спросил он, прищурившись.

— Не знаю, — ответила Гермиона. — Но этот мужчина… он напоминает тебя. Смотри: та же самодовольная ухмылка.

Барти усмехнулся, опускаясь на колени рядом с ней.

— Правда? Ты думаешь, что я выгляжу так же, как какой-то парень на старой фотографии?

— Да, — хмыкнула Гермиона, вернувшись к рамке. — И он явно не давал своей жене покоя, если верить её взгляду.

Барти рассмеялся, забирая фотографию у неё из рук и внимательно разглядывая её.

— Она выглядит так, будто уже смирилась с тем, что он будет выводить её из себя до конца её дней.

Гермиона, прищурившись, посмотрела на него.

— Ты описываешь нас, не так ли?

Барти поставил рамку обратно на полку и притянул её за талию к себе.

— Ну, если это про нас, то я определённо выигрываю, потому что ты всё ещё здесь, Грейнджер. Даже когда я заставляю тебя выходить на террасу зимой или придумываю другие безумные планы.

— Потому что ты иногда бываешь очаровательно милым, — поддразнила она, позволяя ему обнять себя крепче.

— Иногда? — притворно возмутился Барти, проводя руками по её спине.

— Хорошо, — усмехнулась она, обхватывая его за шею. — Часто.

Он смотрел на неё с мягкой улыбкой, его взгляд был полон того спокойствия, которое он показывал только ей.

Глава 2. A Morning of Secrets.

M.ag.a

Honor without dignity

janesstay.

Зима шепчет свои секреты, лёд хранит отражения прошлого, а впереди — шаги, которые могут изменить всё. Их история — это тайна, спрятанная под снегом.

Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Бартемиус Крауч-мл./Гермиона Грейнджер

Gliding into Forever

ru-gliding-into-forever-maga-beta-honor-without-dignity-gamma-janesstay

Джоан Роулинг – лучший пример непоколебимой веры в собственный талант. Если бы после многочисленных отказов издательств она сдалась, мы бы не узнали историю о мальчике, который выжил. Книга про Гарри Поттера принесла автору состояние более миллиарда долларов. А нам подарила разнообразные компьютерные игры, мерч и игрушки.
Прихватите волшебную палочку и отправляйтесь в захватывающий магический мир при помощи наших фанфиков по Гарри Поттеру. Узнайте у самой Гермионы Грейнджер, сколько раз нужно рассечь воздух палочкой, чтобы перо взлетело? А может, вас интересует не магия, а продвинутая химия? Профессор Северус Снейп готов обучить вас зельеварению – и не только. Станьте попаданцем и испытайте с персонажами все самые яркие чувства: любовь и ненависть, дружбу и вражду. Узнайте тайны самого Темного Лорда, отправившись назад во времени, в прошлое Тома Реддла. Получите карту мародеров от близнецов Уизли и исследуйте все запретные места Хогвартса. Не обходите вниманием и горячие новинки: законченные произведения в жанрах «слэш», «фем-флэш» и «омегаверс» с весьма пикантными сценами. Будьте с нашим фэндомом: у нас круто, ведь читать фанфики по Гарри Поттеру из нашего сборника можно совершенно бесплатно.

Gliding into Forever

Комментарии (0)